Когда цветут орхидеи

– Вы меня пугаете.

– Пугаю? Чем? Ведь я знаю вас, Ханна. Я успел изучить ваши тайны, ваши привычки. Теперь даже ваши мысли открыты для меня. Ну же, признайтесь, сколько раз вы мечтали схватить нож и покончить с мучителем, который держал вас? А глядя на любовницу вашего возлюбленного, вы разве не мечтали вцепиться ей в горло и по капле выдавить ее жалкую жизнь? Конечно, мне нужно было оставить вам ту, что дважды пыталась вас убить. Но я не сдержался. Думаю, вы меня простите, я же простил то, что вы спали с моим другом.

– Вы ненормальный.

– Я разочарован, Ханна, – мужчина грустно опустил голову, но тут же снова ее поднял и в его глазах появился хищный блеск. – Жаль. В последнее время женщины все время меня разочаровывают. Если бы вы сейчас взяли нож и искромсали свою служанку, вы бы остались живы, как я и предполагал. А так. Вам лишь остается стать одним из моих экспонатов.

– Мистер Лапетти, пожалуйста, отпустите меня.

– Отпустить?! После того, сколько я потратил сил на то, чтобы вы оказались здесь?– он расхохотался, и в его взгляде проскользнуло безумие. Серо-стальные глаза зловеще заблестели.

– Зачем вы это делаете?

– Разве это не очевидно? Потому что хочу, потому что могу. Мне это нравится. Всегда нравилось исправлять женщин!

Ханна сама удивлялась тому, насколько спокойно звучит ее голос. Апатия прошла, впуская в ее голову лихорадочный поток мыслей. Ей нужно заговорить его, отвлечь, потом ударить чем-то по голове. Снять Лиззи с цепей и вместе попытаться бежать. Но для начала стоит ввести его в заблуждение, пусть он думает, что Ханна безвольная жертва. Она закрыла лицо ладонями, делая вид, что удерживает слезы.

– Боже! Я ведь выхожу замуж за вашего друга.

– Грейфсон еще скажет мне спасибо! Уже через месяц он заведет себе очередную любовницу. Такова его натура! Ну, разумеется, он скажет это мне не лично, ведь к тому моменту как он будет здесь и найдет вас, мне придется скрыться. Но в душе друг будет мне благодарен. Думаю, что он уже скачет сюда. Я оставил им столько подсказок. Только дурак бы не догадался.

– Но зачем вам все это? Ради моего убийства вы раскроете себя.

Ханна начала медленно пятиться.

– Мне давно наскучила Европа. Пора покорять новые места. Но уходя, было бы неплохо громко заявить о себе.

Он сумасшедший. Действительно сумасшедший. Помощи ждать не от куда, справиться с ним у нее тоже не получится. Остается только бежать. Но нельзя бросать здесь Лиззи. Если бы ей удалось найти помощь.

– И что вы со мной сделаете?

– Вам интересно? Могу показать на живом примере, – и мужчина резко двинулся к Лиззи. Схватил маленький тонкий нож со стола и провел по ее голому животу. Горничная не произнесла ни звука, лишь зажмурилась, а вот Ханна не смогла сдержать крик.

– Нет! Пожалуйста, не надо! Не мучайте ее.

– Ваше слово, закон. – Майкл быстро поменял маленькое лезвие на длинный кинжал и одним взмахом вогнал его в горло беспомощной горничной.

Ханна, глядя на нескончаемый поток крови глазами полными страха, попятилась прочь, пока не уткнулась спиной в стеллаж с цветами. Ужас и боль, казалось, придали ей сил, и она стала шарить за спиной в поисках какого-то оружия.

Ее руки двигались по шершавой поверхности, стараясь не задеть стеклянных горшков. И вот она нащупала деревянную ручку маленькой лопатки и сжала ее, пряча за спиной. Ее взгляд не мог оторваться от тела, безжизненно свисающего с цепей.

– Зачем вы это сделали?

Ханна почувствовала тошноту и решительно замотала головой из стороны в сторону.

– Просто от скуки. К тому же вы сами хотели знать, что я с вами сделаю. Разве теперь она не прекрасна? – мужчина сжал лицо своей жертвы. – Ну, хватит разговоров, идите сюда, нам пора заканчивать. Если вы не будете сопротивляться, обещаю, что не причиню вам лишней боли.

Девушка не сдвинулась с места, и тогда он подошел к ней вплотную. Вот он ее шанс. Ханна размахнулась, и мини лопатка гулко стукнула мужчину по голове. Во второй раз за вечер ей удалось проскочить мимо противника к заветной свободе. Она рванула ручку двери и, что есть сил, помчалась в холодный мрак. Девушка довольно быстро проскочила каменную площадку и, перепрыгнув порог, оказалась в переходе. Бежать в дом не было смысла, он заперт, так что она выбрала лестницу, что вела в конюшни. За ее спиной слышалось тяжелое дыхание. Противник был совсем рядом. В конюшне горела жаровня и пара фонарей. Сильный сладковатый запах сена перемешивался с запахом кожи и конским потом. Ханна не стала останавливаться и, лишь подобрав юбки, ринулась к выходу. Но ей не удалось убежать далеко. Майкл нагнал ее буквально через пару шагов, обхватив сзади руками. Он был сильнее и, чем больше она пиналась и брыкалась, тем сильнее сжималось кольцо его рук.

– Глупая. Ты не убежишь от меня!

Он развернул девушку к себе лицом и его жадный рот накрыл ее губы, сминая их страстным напором. Скользкий язык пытался прорваться внутрь, но она сжала свои зубы. Девушка услышала треск разрываемого бархата, мужчина буквально срывал с нее платье по частям. Зеленый бархат повис на талии, оставляя девушку лишь в тонкой белой рубашке.

– Можно и поиграть, перед основным развлечением, – губы насильника целовали ее шею и грудь. Холодные шершавые ладони скользили по обнаженной коже. – Ты зажгла мою страсть, своим сопротивлением! Нет, не теряй сознания! Сопротивляйся мне.

И опять это жуткое чувство дежавю. Снова она оказалась в руках мужчины, который в разы сильнее ее. В прошлый раз ее спасло чудо, ее вырвало прямо на насильника, который назвался ее мужем, и он ее лишь избил, но теперь пустой желудок связало ледяным узлом.

Майкл развернул ее спиной к себе, придавив всем телом к двери пустого стойла. Его руки стали задирать ее юбки.

Ханна понимала, что ей его не одолеть. Она может сделать только одно, заставить его, ее убить, прежде, чем он ее изнасилует.

– Я беременна.

Он на мгновение словно окаменел, а потом со зловещим рыком отшвырнул ее в сторону. Ханна не удержалась на ногах и рухнула на засыпанный сеном дощатый пол.

– Что?!

Вот он, ее конец.

Лицо Лапетти стало пурпурно-красным, он смотрел на нее сверху вниз, словно она была лишь букашкой. Но вот в нем снова произошла перемена. Лицо сделалось равнодушно отстраненным.

– Это даже интересно. Я вырежу вашего ублюдка из чрева, пока вы еще будете живы. Это станет мне двойным подарком. Жаль, что только не увижу лицо вашего жениха, когда он увидит мою законченную работу.

Ханна закрыла глаза. Она не хотела, чтобы лицо этого человека стало последним, что она увидит в этой жизни. Девушка возносила молитву небесам, думая о том единственном мужчине, который был ее любовью.

– Отойди от нее! – ее глаза распахнулись. Он здесь, он пришел!

Казалось невероятным, что Калеб стоял в дверях конюшни всего в паре метров от нее. Его глаза на мгновение задержались на ее лице, и он тут же перевел взгляд на друга. То, как изменился Майкл Лапетти, передать было невозможно. От расчетливого равнодушия не осталось и следа. Теперь он весь сочился ненавистью и злостью.

– Ну почему так рано?!

Калеб медленно стал приближаться к ним, в его руке поблескивал револьвер, за его спиной маячил Кевин с таким же сосредоточенным лицом, как и у брата тоже вооруженный. А в тени за Кевином стоял тот, кого Ханна здесь точно не ожидала увидеть. Алина была бледна, словно мел, и стояла так, чтобы Майкл ее не видел.

– Если ты сделаешь еще хоть шаг, Грейфсон, девчонка и твой выродок станут покойниками! Бросайте оружие. Живо! Вы должны понимать, что я не шучу, – Майкл вытащил оружие у себя из-за пояса и направил его на Ханну.

Мгновение герцог колебался, но потом опустил револьвер на пол. Кевин сделал то же.

– Почему, Майкл?

– Почему? Каждый раз один и тот же вопрос. Никакой оригинальности. Это ни с чем несравнимое чувство, когда по твоим рукам течёт чужая жизнь. Ты удивлен, что бедный, тихий Майкл смог хоть в чем-то тебя переплюнуть?! Еще шаг и я прострелю ей башку.

– Стойте!– это крикнул Кевин, он попытался ее перехватить, но девушка, что пряталась за его спиной уже вышла на свет.

– Майкл не надо! Отпустите ее. Ещё не поздно все исправить! Вы же совсем не такой. Вы не злой человек.

– Вы?! – глаза Лапетти фактически вылезли из орбит. – Ха! Вот так шутка. Сама леди Давентри, снизошла до нас. Теперь я прикончу еще и вас, напоследок, прежде чем исчезнуть из страны.

Он поднял револьвер, направив его на Алину, взвел курок, но Ханна уже видела то, что происходило за его спиной. Темная ловкая тень бесшумно соскочила с деревянной балки под крышей. Александр был похож на ловкую кошку, он подкрался сзади и одним мгновенным ударом выбил у мужчины пистолет. Вторым движением он лишь коснулся шеи противника, и Майкл, даже не успев понять, что произошло, рухнул без чувств.

Калеб уже был рядом со своей невестой, крепко прижимая ее к своему телу. Он сбросил свое пальто и завернул в него дрожащую девушку. По ее лицу катились слезы, и она никак не могла их остановить.

– Прости меня! Прости, что сам отдал тебя в руки этому чудовищу, – Александр и Кевин связывали бывшего друга по рукам и ногам. Алина все такая же бледная следила за ними с таким выражением лица, словно вот-вот расплачется. – Я бы умер, если бы он что-то с тобой сделал.

– Я люблю тебя, Калеб. Люблю! И ты должен это узнать, прежде, чем кто-то снова решит меня убить! – она уткнулась ему в грудь, успокаивая рыдания, которые перемешивались с нервным смехом.

– И я люблю тебя! Больше жизни!

Их глаза встретились и в них были написаны все те чувства, что они не высказали вслух.

– Извините, что прерываю такой трогательный момент, но давайте уберемся отсюда! И тебе, Калеб, придется помочь мне тащить Майкла. Мисс Давентри, если вы собираетесь впадать в истерику, потерпите хотя бы до кареты!

Алина, наконец, оторвала неподвижный взгляд от Майкла и от пистолета, что еще минуту назад был направлен в ее сторону, и слегка тряхнула кудрявой головой, словно отгоняя не прошеную мысль.

Калеб помог Ханне встать, а после подхватил Лапетти под руку и вместе с братом поволок его к выходу.

– Как вы узнали, что это он? – девушка задала вопрос Александру, который ловко разоружал брошенный револьвер.

– Ваш жених обязательно расскажет вам эту занимательную историю.

Алина издала то ли всхлип, то ли смешок. Ее бедное лицо, стало приобретать былые краски. Она еще раз тряхнула головой и тоже вышла из конюшни.

– Он убил Лиззи, мою горничную. Я не смогла этому помешать.

– Если верить всему. Что мы знаем об этом человеке, вы не смогли бы спастись, не вмешайся мы вовремя. Не вините себя, Ханна. Вы не в ответе за его злодеяния.

И Александр, негромко насвистывая, вышел на улицу.

Они нашли Степана в чулане в доме. В его груди зияли два пулевых отверстия. Няню Лори, выкрикивающую проклятия тоже связали. Внезапно появившейся мистер Бэлби, забрал обоих пленников в свою карету, чтобы доставить в Лондонскую тюрьму. А когда Калеб попытался возражать, барон Эйрих посоветовал ему не спорить и шепнул еще пару слов так, что больше никто их не услышал, в итоге герцог уступил.

– Вам совершенно не о чем волноваться, никто из вас больше не услышит об этих людях. Мы обо всем позаботимся.

По пути в Грейфпарк Калеб не выпускал Ханну из своих объятий, остальные попутчики оставили их наедине, заняв другой экипаж.

Ханна пересказала ему все, что произошло, остановившись на моменте в конюшне.

– Зря я не убил его! – он легонько поцеловал ее в кончик носа. – Если бы мы пришли на минуту позже, если бы он успел. У меня кровь стынет в жилах об одной мысли о том, что могло произойти.

Девушка положила голову ему на плечо.

– Мне одно не дает покоя. Он сказал, что убьёт тебя и ребёнка. Ханна, ты беременна?

– Что? Нет. Не знаю. Наверное. Я сказала это лишь для того, чтобы его остановить. Сама не знаю почему,– хотя быстрый подсчет, который она провела в голове, заставил ее сердце учащенно забиться. – О боже!

Рука девушки непроизвольно легла на пока еще плоский живот.

А жених уже осыпал ее радостными поцелуями.

Глава 24

Мистер Джордж устало протер глаза. Пленник, что сидел напротив него в комнате для допросов, оказался еще безумнее, чем он предполагал изначально. Но мужчина давно научился использовать безумие людей себе на пользу. Нужно лишь найти рычаг давления.

– Ваши родители были крайне опечалены, когда узнали о ваших поступках. Вас вычеркнули из завещания, так что следующим графом станет ваш младший брат. Также они просили передать, что отрекаются от любых связей с вами.

– Ха. Мои родители отказались от меня сразу после того, как я родился. Светские развлечения их интересовали гораздо больше, чем судьба собственного сына.

– А как же ваша няня? Она наверняка заботилась о вас, лелея все злобные качества, что в вас есть.

– Няня Лори. Да. Она была полезна какое-то время, пока не стала слишком навязчивой. Что с ней теперь? Бедняжка совсем повредилась рассудком и отравила половину слуг в нашем поместье. На виселице ей самое место.

– Вы не пытаетесь спасти женщину, заменившую вам мать?

– Зачем мне это?

– Из любви.

– Дорогой, мистер Джордж, разве я похож на человека, который может испытывать это чувство?

– Не похожи.

– Вот и не надо мне приписывать лишних качеств. И вообще, я не думал, что у начальника тайной полиции ее величества есть время допрашивать обычного заключенного.

– Вы не обычный заключенный.

– Но я и не шпион. Что мы здесь делаем?

– Нас заинтересовало вещество, которое вы использовали, чтобы обездвиживать ваших жертв.

– Оно уникально. Человек не может ни пошевелиться, ни заговорить, но зато боль ощущает полностью. Мне пришлось долго работать, чтобы добиться такого эффекта.

– Вы поделитесь своим секретом?

– Возможно. Но правительству ее величества, нужно сильно постараться, чтобы заинтересовать меня.

– У нас есть люди, которые смогут выбить из вас все, что нам нужно, просто не хотелось бы лишний раз прибегать к таким методам.

– Вы станете меня пытать? Это интересно. Видите ли, я никогда не испытывал боли. Но вашим палачам наверняка известны самые изощренные пытки. Жду не дождусь.

– Мистер Лапетти.

– Линд. Родители отказались от меня, так что я предпочел бы это имя.

– Чего вы хотите?

– А вы как думаете?

– Мы не можем вас отпустить.

– Но я ведь не совершал на территории Англии убийств. Почти. Пара шлюх не в счет. Так что королеве нечего мне предъявить. Что до других стран, разве вам есть до них дело? Я покину Англию, и никто из вас больше никогда обо мне не услышит. Я очень постараюсь этого добиться.

– Где гарантии?

– Я дам вам подсказку. Все дело в цветах. У меня есть особенный сорт орхидей. И если знать, как добыть их экстракт. Подобрать нужную дозировку и подключить фантазию, возможностей открывается очень много! Вижу по глазам, что вы уже согласны.

***

Маленькая светлая церквушка была забита нарядными гостями, приехавшими на свадьбу. Снегопад, что шел два дня, закончился и день стоял ясный и солнечный. Жених и его свидетель стояли рядом со священником, оба красивые и сосредоточенные. Их мачеха, сидящая в первом ряду рядом с новым мужем, украдкой то и дело вытирала кружевным платочком наворачивающиеся слезы. Мистер Милтон выглядел очень гордым и счастливым. Его друг, и брат Луизы, Грэм ехидно посмеивался над ним, сидя на лавке чуть дальше.

Вот в проходе появилась Оливия, неся в руках букетик маленьких синих цветочков. За ней шла Аманда, и они обе сели рядом с матерью. В проходе появилась Алина, очень хорошенькая в розовом платье с белым кружевом. Девушка смущенно встала рядом с Кевином, занимая место подружки невесты, а когда он что-то шепнул ей на ухо, еще и покраснела. И вот в дверях церкви встали две фигуры. Ханна в пышном белом платье, расшитом золотыми и серебряными нитями, словно освещала своей красотой всех вокруг. Ее рыжие волосы, волной лежали на спине, и были убраны только брильянтовой диадемой, придавая ей царственный образ Девушка шла к алтарю под руку с бароном Эйрихом, который со своей белоснежной улыбкой, золотистыми волосами и безупречным черным костюмом мог бы сойти за жениха. На секунду у нескольких гостей мелькнула мысль, что невеста и ее сопровождающий очень похожи, словно брат и сестра.

Ханна и Калеб счастливо улыбались всю церемонию, а когда священник закончил, жених так страстно поцеловал невесту, что вызвал веселый свист, смех и аплодисменты.

Радостные гости покидали церковь в приподнятом настроении, следуя за каретой новобрачных вверх по холму к дому, где их уже ждал свадебный прием. Деревенские ребятишки с веселым смехом бегали вокруг, собирая монетки, что раскидывали из открытого экипажа герцог и герцогиня.

Свадебный завтрак, как и сама церемония, проходил в кругу семьи и самых близких друзей. Луиза постаралась на славу, организуя праздник для сына.

Оркестр играл легкие веселые песенки, а столы ломились от всевозможных закусок, венцом которых был трехъярусный белый торт, украшенный синими крокусами.

Среди общего веселья никто не заметил одинокую фигурку, спрятавшуюся в нише, между греческими колоннами.

Алина Давентри старалась утереть навернувшиеся слезы. Слезы не обиды, а радости и грусти. Она была очень рада за подругу, но, как и на любой свадьбе, сегодня она чувствовала себя особенно одинокой.

– Я удивлен, что вы избегаете всеобщего веселья.

Кевин Грейфсон как всегда бесшумно приблизился сзади.

– Просто захотелось немного передохнуть, – она чуть вздрогнула, когда его большой палец стер слезинку с ее щеки.

– И почему все женщины плачут на свадьбах? Разве это не самый счастливый день в их жизни?

– Я не знаю, – ее носик предательски сморщился, и она замотала головой, прогоняя слезы. – Мне всегда бывает грустно на свадьбах. Не подумайте, я не завидую их счастью, точнее… Когда ты видишь, как два человека, соединяют свои жизни, ты понимаешь, насколько ты одинок. Вы считаете, что это глупо?

– Вовсе нет. Я вас понимаю.

Он чуть приподнял ее подбородок и легко поцеловал пухлые розовые губы, задержавшись на них лишь на пару мгновений. Почти так же, как сделал это много лет назад, тоже под Рождество.

В ее голубых глазах, оттенка ясного неба мелькнул вопрос, когда он отстранился.

– Я лишь хотел, чтобы вы не грустили в такой замечательный день.

И он ушел, так же бесшумно, как и появился, пытаясь сдержать бурю терзающую его сердце.

Пары кружились в медленном вальсе в центре зала. Александр уверенно вел Аманду в танце.

– Вы снова уезжаете? – девушка, чьи янтарные глаза, как всегда, лучились теплотой и мудростью, слегка сжала его ладонь.

– Да. Через неделю отплывает мой корабль.

– И куда вы поедете?

– Еще точно не решил.

– Но вы напишите мне? Мы отплывем в Америку только в начале февраля, а пока будем жить здесь в Грейфпарке.

– Я не могу.

– Это всего лишь письмо!

– Аманда, послушайте. Нам не стоит продолжать общаться в таком духе. Это не правильно. Вы достойны любящего мужа, семьи, безопасности. А я не могу дать вам ничего из этого.

– Но…

– Не нужно, не говорите ничего. Когда-нибудь вы поймете, что я был прав и будете мне благодарны, что я не воспользовался вашими чувствами.

– Значит это все? Мы больше никогда не увидимся?

– Никогда это слишком долго,– он задорно усмехнулся, ускоряя темп вслед за музыкой.

Позже Александр кивнул мистеру Джорджу, который стоял у двери, ведущей в сад в компании графа Гали. Тот кивнул в ответ. Еще вчера Феникс получил все нужные сведения о предстоящей операции в Ирландии. Но для начала ему предстояло найти сбежавшую Саванну Лейтон. Циркачка знала слишком много, и отпускать ее было опасно.

Ханна перехватила его в холле. Она стояла у высокого портрета бывших герцога и герцогини.

– Вы уходите?

– Еще нет. Я уеду только завтра, как и обещал.

– Не смейте проделать этот фокус, и уйти не попрощавшись! Иначе я вас прокляну.

– Когда вы сердитесь, вы становитесь, очень похожи на свою бабушку! – он с притворным ужасом замахал на нее руками.

– Да, все говорят, что я ее копия, но глаза нам с вами достались от деда, – она лукаво подмигнула. – Я слышала, как двоюродная бабка Луизы обсуждала с мистером Смитом, не родственник ли вы нам.

– Именно благодаря этим глазам мы с вами и покоряем чужие сердца. Красивый портрет.

– Очень. Каждый раз, когда смотрю на него, сердце сжимается. Что за тяжелая судьба выпала этим двоим. И я не знаю, как рассказать Калебу правду. Что если Патрик Грейфсон все еще жив, и нам удастся его разыскать?

– На самом деле я кое-что узнал.

– Ах! И вы молчали?!

– Я все рассказал мистеру Грейфсону, которому тоже известна вся история. И если вы не хотите, чтобы ваш муж оставался единственным человеком, который ничего не знает, вам лучше признаться как можно раньше.

– Да. Вы правы. Если знал мой отец, то наверняка он мог рассказать кому-то еще. Но что вы узнали?

– Лишь то. Что Патрик Грейфсон давно сменил имя на Хайр эд-Дина пашу. И искать его нужно в османской империи.

Эпилог.

Маленькая, деревянная дверь, предназначенная для охраны Тауэра, жалобно скрипнули несмазанными петлями, пропуская закутанную в плащ посетительницу. Хрупкая высокая девушка с трудом тащила нагруженную продуктами плетеную корзинку. Стражники, что впустили ее, приветливо улыбнулись, когда она скинула мокрый капюшон с каштановых волос.

– Миссис Фрост, добро пожаловать! Давайте мы вам поможем, ведь корзина очень тяжелая.

– Вы мне действительно поможете. У меня сегодня день рождения, так что я напекла пирогов не только для своего мужа. Вот, угощайтесь, – она протянула им пирог, завернутый в чистое полотенце и термос с элем. – Он с телятиной и грибами.

– Спасибо, миссис Фрост. Мыс радостью выпьем за ваше здоровье.

Женщина прошла дальше, по пути угощая каждый пост охраны.

– И как нашему старому директору досталась такая красотка?

– И не говори. Что ж он должен вытворять в постели, что она каждый день носит ему еду на работу, не смотря на погоду.

– Мне б такую жену!

– Мечтай! – охранники устроились на полу, собираюсь чудно перекусить.

Кабинет начальника тюрьмы находился в левом крыле здания, там же, где держали привилегированных заключенных. Миссис Фрост быстро пересекла коридор и постучала в дубовую дверь.

– Входите!

Когда ее фигурка появилась в дверном проеме, начальник тюрьмы поднялся, и его солидное брюшко качнулось над столом.

– Дорогая, я же говорил, чтобы ты сегодня не приходила. В такую погоду, да и еще в такой день, – он ласково поцеловал ее в подставленную щеку.

– Муж мой, раз ты сегодня, в мой день рождения, не можешь составить мне компанию дома, я решила, что мы сможем отпраздновать вместе здесь. В твоем кабинете.

И она начала расставлять угощения на его письменном столе.

– Ты ж моя, козочка! И за что мне досталось такое счастье встретить и полюбить тебя?

– За то, что ты очень хороший человек. А теперь налейте мне вина, мистер Фрост.

Начальник тюрьмы посвятил своей супруге очень витиеватый тост и залпом осушил свой бокал. После чего накинулся на барашка с тушеными овощами. Жена сидела напротив него, уперев подбородок своего прекрасного личика на скрещенные руки и ничего не ела.

– Милая, почему же ты не ешь?

– Хочу задать тебе два вопроса.

– Каких?

– Связка ключей от камер по-прежнему лежит у тебя в верхнем ящике стола?

– Да. Но как ты узнала?!

– В какой камере содержится Майкл Лапетти?

Но ее муж не ответил, его лицо покраснело и словно начало раздуваться, глаза выпучились, и он начал хватать ртом воздух, захрипел.

– Ладно, можешь не отвечать, я все равно сама узнаю. Прощай, муж мой.

Мисси Фрост перешагнула через упавшее и не двигающееся тело мертвого мужа и достала связку ключей. Пробежав глазами список камер и арестантов, она удовлетворенно кивнула. Выйдя в коридор, она убедилась, что вся охрана крепко спит. Быстро преодолела каменные ступени, ведущие вниз к камерам, и обнаружила того, кого искала.

Линд ее уже ждал.

– Сара. Милая Сара Мюллер, ты очень вовремя. Местная обстановка начала меня угнетать, – девушка мгновенно оказалась в его объятиях.

– Я торопилась, как могла. Просто мой муженек оказался не таким разговорчивым, как я ожидала.

– Ты его убила?

– Да. Он лежит у себя в кабинете. Правда, похоже, я переборщила с ядом, и ему было очень больно. Мистер Джордж расстроится.

– Ничего. Скоро ты научишься все делать идеально.

– Идем, экипаж стоит внизу, наш корабль отплывает через полчаса, капитан вряд ли согласится ждать, – она извлекла из-под своего плаща дорогое мужское пальто.