Повесть о керосиновой лампе

– Нет, но продолжай.

– Этот человек когда-то пожертвовал собой, когда-то давно, но я не об этом. У тебя могут быть мысли, что их реакция на то, что сделал тот парень с телефоном, оправдана, но знаешь чему учил Он? «Если ударят по правой щеке, то подставь левую».

– Кого же из них больше осудят?

– Всех одинаково. Они сами принимали решения, поступать так или иначе. Теперь иди. Тебя ждет Она.

Я встал со скамейки, оставив его сидеть одного. На улице уже никого не было, кроме Неё. Она сидела наклонив голову и смотрела куда-то вдаль. Я подсел к ней.

– Всё хорошо?

– Ой, – она дернулась. – Да, всё хорошо. Они такие были…

– Какие?

– Злые. Мне показалось, что они хотели его съесть. Мне это напомнило произведение «Олеся», когда девушка пришла в церковь, а её с криками прогнали и хотели убить. Понимаю, это не в тему, и его поступок не сравним с её, но… Разве могут так поступать люди?..

Она посмотрела на меня. Её глаза покраснели, и по щекам покатились маленькие бриллианты слез. Я ничего не придумал лучше, чем обнять её и попытаться сменить диалог.

– Где ты живёшь?

– Да недалеко, вон за тем домом.

– Ого, считай мы с тобой соседи. Ну, я на другой стороне. Вон там.

– Как же мы с тобой не пересекались?

– Не знаю. В этой жизни возможно абсолютно всё.

– Ты прав, – она посмотрела на меня, как щенок, который смотрит своими преданными глазами на хозяина.

– Так, может, я провожу тебя, а то, боюсь, ты замёрзла. Боже, да мы же сидим на ступеньках на морозе!

Она засмеялась.

– Да, хорошо. Кстати, предлагаю на выходных встретиться и сходить куда-нибудь.

– Заманчиво, но куда? – поинтересовался я.

– На коньках кататься умеешь?

– Лет 10 не стоял.

– Тогда может в наш парк на каток?

– Почему бы и нет?

После этого я проводил её до подъезда, а у самого дома мы обменялись номерами.

***

Когда я вернулся домой, меня, как всегда, у порога ждал отец, на этот раз даже с матерью. Забубнили они, как только я перешагнул порог двери. Но услышать то, что они мне говорили я не смог. В ушах был какой-то свист, сами они куда-то расплывались, и нет, я не терял сознание. Я видел дым, некоторых тараканов сидящих на стене – один из них упал в кружку отца. Это было странное ощущение. Впервые за долгое время эти двое меня не бесили, и мне не хотелось с ними ничего сделать. Всё было довольно странно. Как только закончилась их беззвучная речь, я шмыгнул в свою комнату, кинул свой рюкзак куда-то в угол, плюхнулся на кровать. В эту секунду на телефон пришло СМС.

Спасибо, что проводил меня до дома. Это было мило.

Я тут же ответил.

А тебе спасибо, что позволила сопроводить. Если честно, то мне не хотелось с тобой расставаться.

Мне тоже :3

Кстати, а почему мы обменялись только номерами? Могли же и страничками «Вконтакте».

Согласен, но на холоде мы бы отморозили себе пальцы, да и вряд ли бы запомнили адрес или то, как зовут нас в сети. К тому же, телефонная переписка – это романтично.

Согласна с тобой.

Так может, ссылками обменяемся?

Ты портишь всю романтику -_-

Хорошо, пока будем общаться таким образом ;)

Я положил телефон.

– Надо же, – послышался голос сзади, – ты переписываешься с девушкой!

От испуга я слетел с кровати и повернул голову в сторону, откуда исходил звук. Передо мной был снова Он.

– Да, – испуганно ответил я, – смелости у меня хватило.

– Это хорошо. Маленький прорыв к светлому будущему.

– Время покажет.

– Не сомневаюсь, – он сел на кровать. – Знаешь, меня удивляет то, что творилось у тебя внутри, когда ты с ней общался, да и когда гулял.

– Да, это было очень странно.

– Несвойственно тебе.

– Это знаменательное открытие!

– Твоя симпатия к ней?

– Что?

– Симпатия. Ну, это то, что бывает у людей, когда им нравится человек; после неё возможна любовь, все дела…

– Чего?

– Я же сказал. Возможна.

– Да я не об этом!

– Тогда о чем? Ты не веришь в то, что это может быть так?

– А разве это так?

– Боязнь признать правду – самый плохой вариант. Даже в твоём положении.

– Но как? Это возможно?

Он встал и подошёл ко мне.

– В этой жизни возможно всё, но тебе нужно научиться признавать правду такой, какой она является.

После этих слов он исчез.

***

К её подъезду я пришёл почти вовремя. Опоздал где-то на две минуты, но на мое счастье она ещё не вышла из дома. Прошло ещё минут пять, а она так и не появилась. Я решил написать ей.

Ты где?

Я не могу найти свои коньки. Поднимись ко мне, чтобы не мёрзнуть.

Хорошо, а код от подъезда?

12 К 7103

А этаж?

Последний, квартира будет справа. Которая ближе к тебе.

Справа, ближе ко мне. Окей ;)

Я ввёл код и взлетел на последний этаж, подошёл к нужной мне квартире и хотел нажать на звонок, но мне открыли дверь.

– Приветик, – выглянула она, улыбаясь, – заходи, не бойся.

Я вошёл в коридор. В мои ноги врезалось что-то мягкое, а потом замурлыкало. Логично, предположить, что это была кошка. Я посмотрел вниз, и передо мной правда была красивая черно-белая киса. Та самая. Она тёрлась о мои ноги и мурлыкала. Я присел к ней, чтобы погладить. Она не убежала, а лишь встала на задние лапы и правой щёчкой потерлась о мою щеку.

– Ты ей нравишься. Обычно она так не делает, когда к нам приходят гости.

– Это же кошки.

– Говорят, что так они могут вести себя только с добрыми людьми.

Я улыбнулся.

– Поможешь мне найти коньки?

– Да, конечно. А ботинки где оставлять?

– Да тут оставь.

Я снял свою обувь и обнаружил, что с неё начал стекать растаявший снег.

– Чёрт, – выругался я.

– Что случилось?

– Да я наследил тут… Есть тряпка?

– Да забей, я потом сам протру.

– Косяк мой, мне и исправлять.

Она усмехнулась.

– Да не, всё хорошо. Можешь не переживать. Протру сама. Иди лучше помоги.

Я обошел, свои следы и подошёл к ней. Она стояла у шкафа и смотрела на последнюю полку.

– В чем проблема?

– Видишь ту коробку, – она ткнула пальцем.

– Так.

– Её нужно достать, а мой рост не позволяет сделать это.

– Так вот зачем ты меня позвала.

– Ну, нееет. Просто я все коробки пересмотрела. Осталась эта. А я даже со стула не достану.Это всё случайность.

– Да я шучу. Тащи табуретку, сейчас будем пробовать достать.

Она принесла с кухни табуретку и поставила рядом с шкафом.

– Будь осторожнее.

Я подмигнул ей, мол, всё окей и встал на табурет. К сожалению, моего роста не хватило, и достать можно было, если только привстать на носки. Это я и сделал. Но это была плохая идея. Как только схватился за коробку, я потерял равновесие и свалился на пол.

– Боже! Ты жив?

Она подскочила ко мне.

– Руки, ноги, голова на месте. Нахожусь у тебя дома, а значит всё хорошо.

– Не смешно, – голос её стал тише.

– Да всё нормально. Не удержался. Жив же!

– Я же говорила, что осторожнее надо.

– Виноват…

– Ладно, пошли одеваться. На каток нужно.

Я поднялся с пола и отправился вслед за ней одеваться.

Спустя час мы уже стояли около катка и переобувались в коньки. Первым обулся я, но выходить на лёд побоялся. Мысли о том, что я очень давно не стоял на льду заставляли нервничать.

– Ты чего стоишь? Пошлиии! – сказала она мне и, схватив мою руку, потащила ко льду.

Как только я вступил на каток, мои ноги начали дрожать. Не из-за того, что я не привык находиться на льду, а из-за моих нервов. Дыхание усилилось, в глазах слегка потемнело. Моя подруга сделала один круг и подъехала ко мне.

– Ты чего стоишь?

– Н-н-не… Я не знаю. Страшно.

– Ты чего? Не бойся! Давай, бери мою руку. Будем снова учиться.

Она дала мне свою руку. Я аккуратно взял её руку и… Я готов был расплавиться. Её рука была такая мягкая и приятная на ощущение. Таких рук мне никогда не давалось держать. Она аккуратно повела меня за собой, показывая, как нужно отталкиваться ногами. Я повторял за ней. Потом я отпустил её руку, чтобы посмотреть, как катается Она.

Её движения были сравнимы с полётом. Как она плавно передвигала свои ноги и двигала бёдрами, вращалась вокруг себя, да и просто. А её меняющиеся эмоции. Это было потрясающе!

Я собрал всё, что у меня было, в кулак и подъехал к ней. Всё бы прошло удачно, но когда я приблизился к ней, то неправильно поставил ногу и… Если бы она не поймала меня, возможно, я бы лишился зуба.

Она схватила меня и потащила на себя. Самое интересное, так это то, что мы случайно обнялись.

4

«It’s dark inside…

… It's where my demons hide …

… Don't get too close …»5

«Здесь слишком темно…

…Там прячутся мои демоны…

…Не подходи ближе…»

Когда у тебя в жизни происходят положительные моменты, то рано или поздно должны случиться и плохие. Нужно лишь время. К сожалению, я совсем забыл об этом, когда проводил время с Ней. Почему я начал с этого? Хороший вопрос, на который я сразу отвечу. Помните, как я вам рассказывал о том, как встречает наша школа отношения? Так вот, я совсем забыл о том, что нас могли увидеть и пустить слухи. Следующий день должен был быть сложным…

Веселье только начиналось.

Стоило мне войти в помещение школы, на меня все обратили внимание. Младшие классы и какая-то часть средней школы начали перешёптываться, другая часть средней и старшей школы смотрела на меня с презрением. Было ясно, о чем они думали, но меня это не сильно беспокоило.

Я вошёл в раздевалку своего класса и снял куртку. Неожиданно из-за вешалок, передо мной, вырос один из выскочек нашего класса.

– Здрасьте, здрасте, – начал он.

– Чего тебе?

– Да так, решил поздороваться.

– Что-то я не помню, чтобы ты за 11 лет учебы в одном классе, хоть раз поздоровался со мной.

– Ну, видимо, пришло время.

– Не делай из меня идиота. Говори, что тебе нужно.

– Я же говорю…

– Либо я тебе впишу сейчас, либо ты скажешь, что тебе от меня надо, либо проваливай. Выбирай!

Он замялся.

– Что выберешь?

– Как прошёл вчерашний вечер с ней?

– Замечательно. Это всё?

Он повёл бровями и ушёл. Я понимал, что он будет не первым, кто поинтересуется вчерашним днём. В моей голове проскользнула ещё одна мысль: меня могут поджидать снаружи. Но проверять это не очень было бы далеко не разумным решением, так как, если я бы решился подойти к выходу, меня быстро прижали бы к стенке. Жаль, что камеры только в раздевалке… Я принял решение оставаться до того момента, пока не прозвенит звонок.

Зазвучала шипящая музыка какой-то песенки, и всё побежали в классы, а я вышел из гардероба и поднялся в нужный мне кабинет. Когда я открыл дверь, на меня никто не обратил внимания. Я без вопросов о разрешении войти прошёл на своё место. Все в классе понимали, что самое интересное будет на перемене, поэтому ждали звонка. Я весь урок просидел как на иголках: хотел поскорее пережить то, что мне предстоит, – остальные горели желанием поглазеть на "спектакль".

Звонок прозвенел. Все вышли из класса. Мое сердце застучало сильно-сильно, руки и ноги стали дрожать. Страх покрывал меня, но выйти нужно было. Я встал и очень медленным шагом поплыл к выходу. Там уже стояла вся школа и парочка знакомых вам людей. О них вы могли узнать в самом начале. Как только я перешагнул порог класса, меня схватили за воротник и кинули на пол. Один из качков сел на меня и вписал три удара кулаком в левую и правую щеки. Видимо, хотел выбить челюсть. Проделав это, он поднялся с меня и отошёл.

– Ну что ж, – начал тот, кто стоял в стороне, – как тебе прогулка с моей девушкой?

– Ты с ней уже 2 месяца не встречаешься, – я сплюснул кровь; разбили щеку.

– Ответ я не услышал.

– Поставишь вопрос правильно, и я отвечу тебе.

– Ты не в том положении, чтобы диктовать мне условия.

– Твой друг, кстати тоже.

– Не понял.

– Мне ничего не стоит снять побои.

– А как ты сможешь доказать?

– А какое алиби у твоего друга? Разобьешь морду другому? Себе хуже сделаешь.

– Допустим.

Ага, понял, что бессмысленно со мной играть.

– Как прошёл вчерашний вечер?

– Замечательно.

За толпой послышался голос директора. Все, что есть мочи, дёрнули в разные стороны. Остался лишь я и какая-то девушка. Я пригляделся и увидел Её. Она была напугана, мне показалось, что по её милому лицу текли слёзы. Она медленно подошла ко мне и спросила дрожащим голосом:

– Всё в порядке?

– Лучше, чем могло быть.

– Не три рукой. На, – она протянула платок. – Хотя, давай я сама.

Она нежным движением руки начала вытирать кровь с моих губ. Слёзы не думали переставать течь из её глаз – они превращались в ручеек.

– Почему ты плачешь?

– Просто… Мне страшно. Стыдно. За случившееся. Так всегда. Куда я не приду. Что я не сделаю. Всё коту под хвост.

Ручеек, текший из глаз, превратился в маленький, но сильный водопад. Она подняла свой взгляд на меня.

– Ты не виновата, – попытался успокоить я. – Спокойно. Ты не виновата, что у нас в школе такие люди.

– Не только в школе, – её голос изменился. Стал похожим на тот, когда человек плачет. – Таких людей очень много.

– Я знаю, я знаю.

Чтобы хоть как-то успокоить, я приподнялся и обнял её.

***

Прошла неделя. Начался новый месяц и новый сезон. Вернее наоборот. Начался новый сезон, а за ним и месяц. Весна.

Это означало, что мне нужно было идти к врачу проверять наличие нервов, расстройств и прочего, что должно было быть у меня в голове.

На этот раз я решил избежать конфликтов со старушками, поэтому записался на ранний приём.

Мои ожидания были оправданы: у кабинета врача не было ни одной бабульки. Хотя, мои ожидания были даже переоправданы. В поликлинике не было и ни одного врача, поэтому мне пришлось минут пять сидеть в темноте. Наконец, я услышал звук шагов. Это был мой врач. Он увидел меня и что-то пробурчал. Видимо, был недоволен тем, что я пришёл так рано. Он вошел в кабинет, потом вышел, потом снова зашел… В общем, он ещё минуты две шастал мимо меня. Как только всё, как мне показалось, было готово, над кабинетом загорелась лампочка. Я постучался и зашёл в кабинет.

Было душно. Врач сидел и заполнял какой-то бланк. В “режиме ожидания” я пробыл, наверное, минут десять. После того, как он записал всё, что хотел, доктор обратил внимания на меня и сделал такое лицо, будто видел меня впервые. Начался осмотр.

– Руки вперёд, – пробурчал он, – мда, ситуация критическая. Так, а ваши анализы? А! Вижу, – он взял принесённые мной листочки. – Так, тут тоже ничего. Что ж, выпишем Вам новые лекарства.

– Как новые?

– Эти же не помогли.

– Мне кажется, что я всю аптеку перепробую такими темпами.

– Рано или поздно найдётся то лекарство, которое поможет.

– И сколько мне ждать?

– Ну, я не знаю…

– Лучше тогда не выписывайте мне лекарств!

– Но как же армия?

– К черту! Раз мне ничего не помогает! Уж лучше быть поехавшим на голову, чем идиотом!

– Простите?

– Я хожу к Вам уже целый год, а изменений ноль! Дайте мне взглянуть на анализы!

– Держите…

Я вырвал у него листок. Конечно, я не разбирался во всех медицинских терминах, но я помнил прошлые результаты.

– Тут ухудшение.

– Я знаю, – спокойно ответил врач.

– Так какого черта вы мне выписываете каждый раз таблетки, когда мне ещё при этом (нервы начинают шалить) становится ещё хуже? Пожалуйста, скажите мне, пожалуйста! (Мда, нервы сдали)

– Я пытаюсь…

– Да мне всё равно, что Вы пытаетесь! Знаете, а пошли бы Вы!

И я вышел из кабинета.

***

Обстановка дома накалялась. Мое поведение в школе, утренний инцидент у врача и то, как я вёл себя дома, только подливали масло в огонь. Родители чаще начали обращать внимание на меня (в плохом смысле слова), больше придираться, проводить со мной бессмысленные беседы обо всем. Повлияли и некоторые семейные факторы. К примеру, когда кто-то из нас хотел высказать своё мнение (пусть и в режиме выяснения отношений) никто не был готов слушать и воспринимать информацию. Если кто-то, допустим я, начинал говорить, что думаю, то в ответ обычно слышал: «Да ты ещё маленький/ребёнок. Ты ничего не понимаешь в этой жизни», «Кто ты такой, чтобы диктовать свои условия?», «А не засунуть ли тебе своё мнение куда-нибудь поглубже?», «Вот вырастешь, вот тогда и будешь учить нас жизни, а пока сиди и помалкивай». Если же кто-либо из них начинал выдвигать свою позицию, то я представлял себя каким-то политиком, обладающий ораторским мастерством, толкающим им такую речь, которая все их мысли сводит на нет. Конечно же, заканчивалось всё криками о ненависти, оскорблениями (иногда с применением физической силы, конечно, со стороны отца). Бывали случаи, когда я, в силу своей неспособности, не мог выполнить поставленные задачи. И я не забывал о них. Нет, ни в коем случае. Я другие дела, которые они просили сделать. В общем, к сути. За неисполнение меня наказывали, к примеру, выставляли зимой на балкон. В мороз. В домашней одежде. Дай бог, чтобы на мне были надеты спортивки или шорты. К сожалению, я им ничего не мог противопоставить. Всё это злило их и, конечно, меня. Но я бы не стал рассказывать об этом, если бы ничего не произошло. Интрига, да?

Вернувшись одним прекрасным мартовским вечером домой, войти в квартиру мне не удалось. Меня встретили в лифтовом холле. Что они тут делали? В голове я начал продумывать ходы свих родителей. Но запустить мыслительный процесс я не успел – схватили за волосы, сорвав шапку, затащили в квартиру. Швырнули меня к ближайшей стене. Я стукнулся макушкой головы. Внутри что-то зазвенело, видимо мозги. Не в первый раз – не привыкать. Отец начал выкрикивать не связанные между собой слова (похоже, уже выпил). В какой-то момент я перестал слышать, что он мне говорил, правое ухо начало теплеть и чем-то наполняться: видимо, пошла кровь. Левое – начало гудеть. И теперь я мог догадаться, что он обвинял меня в моих действиях. Мать была тоже нетрезвая, но вместо того, чтобы орать в унисон – начала плакать. Нет, даже реветь. Меня снова схватили и начали трясти.

И тут я не выдержал. Последняя капля упала в чашу Пифагора, и всё содержимое, согласно законам физики, вылилось. Я врезал своему отцу – тот отшатнулся, а потом грохнулся на пол. Я ударил, вроде как, не сильно и навредить ничему не мог. Но он упал. Упал, так как был пьян. Мать заверещала на всю квартиру, оттолкнула меня и кинулась к отцу. Её плач, сменился на рёв, причём он был таким отвратительным и громким, что я смог бы услышать его, даже если бы оглох. В её уродском голосе слышались проклятия в мой адрес и требования, чтобы я немедленно сваливал из квартиры.

Я, не соображая, что и как, взял первые попавшиеся вещи и ушёл из дома. Моей задачей было выбраться из этого ада и никогда в своей жизни не возвращаться в него. Пока я спускался на первый этаж, мать продолжала реветь, и на этот звук потихоньку собирались соседи.

***

Куда деваться, я не знал. Друзей у меня не было, и податься явно было не к кому. Ночевать в коробке – сами понимаете, какая это идея. В каком-нибудь метро – полицейские выгонят или в обезьянник посадят. В кафе спрятаться – то же самое, но там сразу в обезьянник. В подземном переходе – собаки загрызут. Заброшка – тоже неплохой вариант смерти, но уже от рук сатанистов. Самый оптимальный вариант – это заночевать в чьем-то подъезде, но только в чьём? Всё идёт в одно прекрасно известное всем место.

К моему сожалению, у меня не было никаких здравых мыслей. Сплошное отчаяние и грусть: хотелось заплакать, упасть на пол, закричать на всю улицу, поломать всё, что попадётся по пути, вырвать сердце из своей груди и кинуть его вниз, забраться на что-то высокое и спрыгнуть оттуда… Спрыгнуть… Спрыгнуть. Спрыгнуть! А что мне ещё делать? Семью, хоть такую, я уже потерял. Школа – считай всё похоронено. Жить мне негде. Есть мне нечего. Решение одно – умереть.

В моём районе наиболее высокими постройками были шестнадцатиэтажки (были, конечно, здания и выше, но проходы на их крышы были закрыты). Недалеко от меня был такой дом, и я без раздумья двинулся к нему.

Как я мог предполагать, дверь на крышу была открыта. Нужно было только подтолкнуть тяжелую дверь. С трудом, но она поддалась, и я оказался на крыше. Беззвездное небо должно было стать свидетелем моего поступка. Было холодно и ветрено, казалось, что этот ветер хочет помочь осуществить задуманное. Медленным шагом я двигался к краю крыши, хоть я и хотел скинуться, но страх высоты не покидал меня. Вот я стоял уже у самого конца. Теперь нужно пересилить себя и перекинуть ногу. Одна нога. Вторая. Теперь держаться за поручни. Господи, как же бьётся сердце. Мне кажется, что я умру от того, что оно лопнет, а не от того, что упаду на холодный асфальт.

– Куда собрался? – сзади послышался голос.

Я повернул голову назад и увидел Его.

– Неужели ты хочешь прервать всю эту прекрасную историю?

– Ты мне говорил, что у этой истории хороший финал. Что этой истории смогут позавидовать Мур, Торантино и даже Михалков! Почему ты меня обманул? Зачем? Что ты этим хотел добиться?

Он снял свою шляпу. И поправил свою прическу. Тень на его лице пропала и, наконец, можно было разглядеть его лицо. Я остолбенел. Часть лица сохранила человеческий облик, но другая сторона… Это было каша из ожогов, крови, мышц. У него была ехидная улыбка, а глаза были красного цвета, и как мне показалось, они не только светились, но переливались всё тем же красным оттенком.

– Согласен, пока это на шедевр не тянет. Неужели ты такой слабый? Неужели ты такой же, как эта серая масса, не имеющая ничего, даже имени? Неужели я зря надеялся на тебя?

– Да что мне твои надежды?

Его глаза засверкали. Ветер стал ещё сильнее. Что происходило вокруг, я не замечал. Я чувствовал силу ветра и то, насколько яркими становятся его глаза, а лицо потихоньку начинает терять человеческий вид. У меня начинала кружиться голова.

– Я повторю вопрос, – его голос изменился, кажется, стал грубее. – Я зря на тебя рассчитывал?

– Нет, – отвечать по-другому было бы грубой ошибкой.

– Хотя, нет. Раз ты решил избавиться от своего существования, то, пожалуйста. Мы же дипломаты. Давай! Рискни! Прыгни! Но знай, что решаются абсолютно все проблемы. Жаль, что те, кто прыгают или как-то по-иному кончают свою жизнь, осознают это в последние секунды своей жизни, когда изменить уже ничего нельзя.

Он подошёл ко мне и толкнул. Сердце начало биться со скоростью света, а крыша дома превращаться в маленькую точку. Пока я летел (а мой полёт продолжался почему-то очень долго), я смотрел на небо. Не знаю почему, но оно было прекрасно. Звёзды. Мерцающие, как лампочки, гирлянды. И я правда задумался над тем, что он сказал. Все проблемы решаемы. Можно было позвонить моей подруге и попроситься на ночевку. Или правда заночевать где-нибудь в другом месте. Жаль, что это я осознал только сейчас.

Произошел какой-то мягкий толчок.

Упал. Мне казалось, что будет больнее. Интересно, почему я до сих пор вижу это небо? Почему я ощущаю вибрацию? Не уже ли я жив?

Я достал из кармана своё устройство. На экране красовалась имя и сообщение от моей подруги.

***

Я позвонил в дверь, и мне открыла Она.

– Мне казалось, что тебе идти минут пять.

– Так и есть, но мне нужно было собрать вещи для ночёвки.

Да, она меня пригласила на ночёвку. Ума не приложу, что она задумала.

– Я этот момент тоже учитывала.

– Тогда, ты не очень хорошо рассчитываешь время, – чтобы она не обиделась я взял её за талию.

– Может быть. Но не уверена, что ты собирался сорок с чем-то минут. Что-то случилось?

– Да нет.

Она косо на меня посмотрела и сщурила глаза.

– Ты голоден?

– Есть такое.

– Тогда продолжим за столом. Салаты любишь?

– Давно их не ел (ни разу в жизни).

– Тогда разувайся, раздевайся – будешь помогать мне.

– Может, что-то сделаем кроме салата, – я начал снимать обувь.

– Жареная картошка с луком и сосисками тебя устроит?

– Более чем, – я снял куртку.

– Тогда, мой руки и топай ко мне.

Я сделал так, как она сказала. Признаться, готовил я не так часто, вернее никогда. Мои успехи в кулинарии – это несгоревшая яичница и грамотно сваренная лапша быстрого приготовления. Поэтому мне пришлось быть коренщиком. Убирайте Google, объясню проще. Я чистил картошку и снимал кожуру с сосисок. Ну и помогал резать овощи. Избегал я жарки и заправки салата не из-за того, что принадлежал к людям, которые вечно ноют, что не умеют готовить и находят в этом резкую причину не подходить к плите. Напротив. В другой какой-нибудь ситуации я бы стал к плите, но портить Ей вечер из-за моих кулинарных косяков мне не очень хотелось. Я считаю, что это было оправдано.