Повесть о керосиновой лампе

– Интересно, какая же? – Несомненно, я знаю, о чем он.

– Ты прекрасно понимаешь, что за мысль. Нечего мне тут играть в “плохого и доброго копа”, – Спорить с Ним, решение такое себе. – Поделишься мыслями? – продолжил он.

– У меня закралась мысль… Ааа… В общем, я захотел познакомиться.

– Ооо, – протянул он, – так в этой истории есть романтика? Замечательно, – мне показалось, что он был рад. Хотя должен был быть я рад. Стоп, а почему я должен был быть рад? Странно. – Только ты будь осторожней. Всё же чувства – это то, что может сделать счастливее, а может и убить.

На этом, он хлопнул в ладоши, растёр их, подпрыгнул с места, развернулся ко мне, подмигнул и удалился куда-то вглубь бульвара. Всё вернулось на свои места, кроме неба, которое осталось таким же.

3

«I’ll be your light, your match, your burning sun…

…And we’ll start a fire, and we’ll shut it down…

…’Til the love runs out…»3

«Я буду твоим светом, источником огня, обжигающим солнцем…

…Мы зажжём огонь, а потом его погасим…

…Пока не пройдёт любовь…»

Единственное, за что я не любил школу, так это за то, что нужно было переться в неё рано утром. Стоп, а почему единственное? Главная причина (причин-то было море)! Конечно, осознание того, что мне потом всю жизнь по утрам, ходить на одну и ту же работу не улучшало ситуацию, но любить от этого школу больше я не стану. Не знаю почему, но перспективы будущей жизни вгоняли меня в депрессию, даже закрадывалась мысль убить себя.

Ещё, что меня бесило касательно школы, так это то, что мотивации ходить на занятия у меня не было. Вы скажете, что твоя мотивация – это оценки и будущее поступление в универ. Но срать я хотел на это! Завалю аттестат, экзамены – и что с этого? Я всё равно устроюсь на работу. Да, она будет не такой, какой хотелось бы мне, но кто сказал, что я не смогу заняться одновременно какой-нибудь деятельностью – открыть, к примеру, свой бизнес? Верно, никто. А потом добиться успеха… Найдутся те, кто скажет, что моя идея утопична и реализовать её вряд ли получится. Но я, в отличие от вас, попытаюсь что-то создать в этой жизни, пока вы свой аттестат из МГУ будете использовать в качестве подставки под кружку чая. Не пытайтесь даже спорить со мной, что нельзя таким способом чего-то добиться. Можно! Так как у тебя уже будет мотивация выйти из этой зоны. Я предвижу ваши мысли: «А что мешает смотивировать себя самого?» У меня нет мотивации учиться в этой помойке. Все требуют, чтобы ты хорошо учился, говоря ученикам: «Это всё для вашего блага. Это нужно исключительно вам». Однако складывается ощущение, что это необходимо именно учителям. А учащиеся – это отвратительные люди, которых интересует выпивка, кальян, курево, наркота и то, как бы кого затащить в постель. Да еще постоянно спотыкаться о невоспитанных мелких. Я серьезно: такой наглости, столько мата, столько злости даже я в своем возрасте себе не позволял. Особенно при взрослых. Нет у меня мотивации. Нет. Поэтому, моя мотивация – это свалить поскорее из этого ада и никогда в него не возвращаться.

Сегодня я опоздал. Я открыл дверь в класс, и все сурикаты повернули головы в мою сторону. Учительница сняла свои очки и качнула головой, чтобы я зашёл в класс. За столом сидела главная стерва нашей школы – методист. Вот почему в кабинете было так тихо. Она просверлила меня своим взглядом. Я, не меняя выражения лица, сел за свободную парту и, как всегда, достал первую попавшуюся тетрадь. Что-то объясняли, показывая на доске какие-то формулы. Меня не то чтобы сильно волновало, что они обсуждали, но ради прикола я поглядывал на то, что всплывало на доске: цифры, формулы, состоящие из букв, а это означало, что я был либо на химии, либо на физике. Формула воды расставила всё на свои места: она дала понять, что я нахожусь на химии. Логично. Я почеркал для виду что-то в тетради и начал ловить ворон.

Но мою деятельность прервал голос учителя. Она просила меня выйти к доске. Но я не понимал, ни что она от меня хотела, ни какую тему разбирали на уроке. Решив, что паниковать и сидеть с открытым ртом – признак того, что ты не слушал учителя, я вышел к доске. Меня попросили написать формулу какого-то вещества. Я не знал, что мне делать. Посмотреть в класс, где мог бы встретить пустой взгляд моих одноклассников? Посмотреть на висящую таблицу Менделеева? Посмотреть на учителя? Я взял мел, приложил его к доске, но… Не написал ничего. В голове пробежала мысль: «Тебя сейчас накроют. Надо выкручиваться из ситуации. Срочно!» И единственное, что мне пришло в голову – это… делать вид, что я нервничаю. Учитель заметил мои переминания, глубокие вдохи и выдохи, небольшое дрожание руки. Чтобы “успокоить” меня, она обратилась к классу за помощью. Из глубины класса послышались подсказки типа: формула соляной кислоты, напиши стрелку туда, а сверху «t» надпиши и прочее. Но дорешать данное учителем задание мне не удалось. Звонок прервал всё веселье. Я уже хотел обрадоваться, как методичка обратилась к нам своим противным, гнусным голосом.

– Дети, – начала она, встав в центр класса, – я очень удивлена, что у вас много кто выходил в туалет из класса…

О, у нас кто-то выходил. Но её удивляет желание отлить или что?

– Такое отношение к предмету ни к чему хорошему не приведёт!

Если терпеть весь урок и не сходить в туалет – то да, хорошим это не закончится. Ни для тебя, ни для уборщицы.

– Особенно когда вы опаздываете!

Так, это уже справедливо. Хотя как посмотреть.

– Я вас прошу отнестись к этому предмету очень серьёзно

Из нашего класса химию сдают всего лишь 2 человека. Если это обращение к ним, то уверен, что они об этом знают.

– И прошу учить вас формулы, чтобы не было такого, что произошло у доски.

Это ты поняла, что я мухлевал или тебе лишь бы прикопаться?

– На этом у меня всё. А Вы, – она обратилась ко мне, – останьтесь!

«А Вас, Штирлиц, я попрошу остаться».

Все вышли, кроме меня, учителя и методиста. Она подошла ко мне и начала что-то втирать. О чем? Я и не помню. Не нужно было. Я просто ждал, пока она закончит свою демагогию, а потом, качнув головой, пошел на следующий этаж.

***

Домой, в принципе, не было смысла возвращаться, так как моим родителям уже могли позвонить и рассказать о моём поступке. Я мог предполагать, что дома будет выговор, а может даже и крики из-за моего опоздания в школу, поэтому мне хотелось провести время на бульваре. Но желание поесть и прилечь на кровать было сильнее, чем боязнь того, что меня ожидало. Перед тем как открыть дверь в квартиру, я минуты две потоптался, а потом плюнул и повернул два раза ключ.

Я вошёл. Через мгновение передо мной оказался отец с кружкой в руке. Он начал меня отчитывать за опоздание, которое, кстати, было по его вине. Дело в том, что ещё вечером из-за того, что я осмелился высказать ему в лицо его же жизненные ошибки. Несомненно, это задело эго моего отца, и он ничего не придумал лучше, чем отобрать у меня телефон. А в телефоне стоял будильник, который должен был разбудить меня в школу. Но как-то решать проблему с моим подъёмом в школу он не собирался и просто отправил меня спать. Из-за этого я проспал подъём и пришел к середине первого урока.

Он начал что-то бубнить, задрав голову вверх. Видимо считал, что это придаёт ему какой-то важности или даёт понять мне, что он что-то тут решает. В теории – это так. Он мог сделать в квартире абсолютно всё: накричать на нас, сломать что-то в пьяном состоянии и обвинить в этом меня, вмазать в стенку, швырнуть что-то в меня, если я не услышу его просьбу, оскорбить меня за мои взгляды, заставить что-то делать вместо него. Это, по его мнению, делало его сильнее, авторитетнее. Но это лишь показывало мне, какое он животное.

Сегодня он был трезв. Пока. Пока трезв. Этот человек редко бывает… никогда не бывает трезвым. Если и встречаешь его в адеквате, то это временное явление. Через какое-то время он нажирается и шатается вместе с собутыльниками. К такому я привык уже давно. Как только объявили, что в нашей стране кризис. Начались сокращения зарплаты, а затем сокращения на работе. Нашей семье повезло меньше всего.

До кризиса у нас была очень хорошая семья. Отец и мать каждый день работали, никто из них не пил, не курил, внешне были похожи на людей. В холодильнике у нас всегда была еда. Квартира была убрана, и в ней всегда было солнечно. Я даже вспомнил, как однажды мы ходили с родителями в театр. Тогда я увидел сцену, актёров в лучах света и ярких костюмах, услышал весёлую музыку. Впервые в жизни я наблюдал, как дяденьки и тётеньки ругались, кричали, веселились, танцевали и пели на сцене. А потом (когда оканчивалось представление) они, взявшись за руки, выстраивались в линию на всю сцену и кланялись всем. Меня это очень впечатлило, и с тех пор во мне зародилось желание, когда-нибудь так же выйти на сцену: побегать, попрыгать, попеть и посмеяться. Но это было очень давно. Через несколько лет всё резко изменилось.

Наша квартира из места для жилья превратилась в какой-то притон. Ободранные обои, некогда новенький портрет стал похож на деревяшки, пережившие две мировые войны, разбитое зеркало валялось в коридоре. Смог (из-за того, что накурено), валяющиеся повсюду бутылки и тараканы, бегающие по всей квартире. Свет, который терялся в смоге, этих насекомых уже давно не пугал, поэтому они ползали даже днём. Да, пугающе, но со временем можно привыкнуть. Отец отчитал мне свою лекцию и ушёл на кухню. Я сбросил все свои вещи и потащился к себе в комнату. Там я плюхнулся животом на кровать. Лежал я так, как мне показалось, часа два. Но прошло лишь 5 минут. Жутко неприятно. Я повернул голову к стене, потом к своему рабочему столу. За ним, что нисколько не удивительно, сидел мой старый знакомый. Он просто смотрел на меня (так мне казалось, ведь его лица я не видел), оперевшись на руку. Потом он вздохнул, качнулся в кресле и продолжил глядеть на меня. Эта пауза начала напрягать, и я не выдержал.

– Почему, – я начал, – п-почему ты сегодня молчишь?

– Дай мне основания для того, чтобы начать разговор, – спокойно ответил он.

– Обычно для тебя их не существует.

– Обычно они есть.

– Обычно ты высасываешь всё из пальца.

– Не я, а ты.

Я только акнул ему в ответ. Он встал и подошёл к окну.

– Как интересно, что сейчас на дворе зима.

– Чем же? – удивился я.

– Знаешь, её некоторые сравнивают с вечным сном. Кто-то говорит, что зима – это самое ужасное время: холодно и всегда темно. А некоторые говорят, что это самое прекрасное время года, так как зимой много разных праздников, много снега и вообще это начало нового года. Чего придерживаешься ты?

– Знаешь, раз ты затронул тему снега, то могу сказать, что это замороженная… Замороженное… Чёрт, – он усмехнулся.

– Будь проще.

– Окей. Зима, а конкретно, февраль – это начало всего. Весна, а точнее март – это результат начала. Апрель берёт что-то от марта и развивает это…

– Гуманитарий, – он усмехнулся.

***

Из-за того, что моя жизнь была перенасыщена событиями, я совсем забыл про проект, а точнее про его скорую защиту. До неё оставалась ровно неделя, а у меня не было текста к презентации, да и самой презентации. Всё это нужно было сделать. Единственное, что я успел за всё отведенное мне время, – это реферат на 70 страниц. Но он был сделан за неделю до выступления. Думаю, вы можете догадаться, о каком дне сейчас пойдёт речь.

Это был день, когда мне нужно было выступать. Всю ночь, я сидел за компьютером и силой вытягивал из себя текст для проекта, а потом в Power-Point делал слайды, которые хотя бы как-то подходили к моему тексту. Не секрет, что утром я был совсем не выспавшимся, даже чуть не уснул на первом уроке.

Прозвенел звонок на перемену, и я решил подняться на самый тихий этаж в школе и попытаться хоть на 10 минут вздремнуть. Я вышел на лестницу и оценил расстояние до нужного мне места, отчего меня чуть не стошнило. Шатаясь, я начал подниматься, но в какой-то момент оступился и уже приготовился ощутить всю боль от того, как я покачусь по ступенькам, но кто-то схватил меня сзади.

– Боже мой, – воскликнул этот кто-то женским голосом (чувствовалось, что ей тяжело меня держать), – что с Вами такое?

– В нашей школе на “Вы” никто не обращается, – удивился я и повернулся назад.

Я знал её. Даже скажу так, её знала вся школа. Причина этого была до жути банальна – перемутила со всеми “мажориками” в школе. Удивительно было то, что все те, с кем она мутила, были очень скандальными личностями, следовательно, о каждом расставании знала вся школа. Дошло один раз до того, что об этом узнали и родители некоторых учащихся, а, значит, об этом узнали все родители. Кто-то догадался окрестить её всеми известным словом. Я выражусь мягче. Куртизанка. По мнению тех, с кем она мутила, эта девушка встречалась с ними из-за статуса, из-за желания быть в деньгах, ну и хорошо посидеть, догадаетесь на чем. Малая часть говорила, что ей просто не нужны были серьёзные отношения. Но если быть объективным, то все её бывшие не стоили её, особенно если вспомнить, какие они скандалы разводили. Как плакались каждому, рассказывали о том, что их чувства оскорблены, что разочарованы в ней. Я не буду говорить, что сами они, когда она не видела их, подкатывали абсолютно к каждой девушке в нашей школе. Те, знали о том, что тот, кто подкатывает, мутит с той (вся школа знала) и от этого парень становился, можно сказать, особенным. Как новый iPhone в магазине. Хотя вряд ли кого-то сейчас можно впечатлить такой вещицей. Сама она знала обо всем и, боясь сказать об измене того, лишь молчала. Я не буду говорить, что один раз её хотели подставить. Человек просто не хотел с ней больше встречаться и, ничего лучше не придумав, решил разыграть сцену, якобы она ему изменила. Кто-то из учащихся должен был подойти к ней и начать её лапать, потом тот, кто затеял это, случайно появлялся откуда-то и… Результат ясен. Но план провалился: я узнал обо всем (мне предлагали кандидатуру в этом омерзительном спектакле; конечно же, я отказался, послав в известное всем место того пацана). Сам же рассказал ей о том, что затевают против неё. Впоследствии они всё равно расстались, но по другому сценарию, адекватному. После чего меня начала ненавидеть вся школа. Казалось бы, поступил по чести, а тебя за это ненавидят.

Боюсь, что я вам представил эту девушку в нехорошем свете, начав описание с её отношений. Но, на самом деле, она была доброй девушкой. Вспоминается мне случай (тоже произошел на моих глазах), когда она спасла котёнка. Было это прошлым летом: я тогда прогуливался по своему любимому бульвару. День был ясным, пели птицы, в воздухе висела тишина. И я вдруг услышал жалобное мяукание. Я принялся искать источник звука, но это было чересчур сложно. Я заглянул везде, где только можно было: все кусты, деревья, клумбы были обысканы мной. Не знаю зачем, но я решил выйти к проезжей части, как оказалось не зря. На дороге лежал черно-белый комок шерсти и беспомощно пищал. Я был бы не против кинуться на дорогу и подобрать этого милашку, но на него с огромной скоростью летел КАМАЗ, и я вряд ли мог добежать до котёнка. В моей голове проскользнула картина, как машина раздавит его, и я уже был готов увидеть это, как вдруг… Какая-то девушка выскочила на проезжую часть, быстро схватила котёнка и убежала обратно. КАМАЗ чуть не сбил их. Как только он проехал, я смог разглядеть этого героя. Как вы уже могли догадаться, это была Она.

Кстати, она всегда выглядела прекрасно. Есть ли смысл описывать её? Не думаю, так как я могу считать её красивой, а вы… Вряд ли.

– Я просто по-другому воспитана, – продолжала она. – Чёрт, да у Вас мешки под глазами. Вы вообще спите хоть иногда?

– Нет.

– Вам нужно поспать, – она улыбнулась, – Давайте я помогу Вам?

Не дожидаясь ответа, она подхватила меня под руку.

– Какой этаж?

– Я хотел сначала на пятый, но уже думаю: нет смысла. На третий.

– Хорошо. Я могу помочь Вам сегодня, раз Вы не выспались.

– Не стоит.

– Почему?

– Не хочу утруждать те…

– Боишься меня из-за моей репутации? – робко произнесла она.

– Почему она меня должна пугать?Нет у меня фобии на данный случай!

На данный случай??? Что?!?!? Что ты несёшь? Нельзя было сказать, что тебя это не пугает?

– Ну, тогда не упрямь…

– Можно на “ты”?

– Хорошо. Не упрямься и слушай меня.

Она потащила меня на третий этаж. На этаже было не так много людей и, к счастью, были свободные диваны. Мы плюхнулись на один из них.

– Можешь спать, – улыбаясь, сказала она мне, – если что, я разбужу тебя.

Так она протаскалась со мной весь день. Она встречала меня после каждого урока и водила до диванчиков, чтобы я там спал. Даже разрешила воспользоваться её плечом в качестве подушки.

Я был в эйфории. Самая красивая девушка школы ходит со мной и позволяет использовать её плечо как подушку! В животе начали летать бабочки.

После того, как кончились уроки, я встретился с ней.

– Это был последний урок?

– Да, теперь остались проекты.

– Так вот почему ты был не выспавшимся!

– Я просто всё делал в последний день.

– Все мы делаем всё в последний день.

Мы заулыбались и начали молча стоять. Стояли так до тех пор, пока я не осознал, что выгляжу как дебил и нужно попрощаться с ней.

– Ну, спасибо за то, что протаскалась со мной весь день.

– Это было несложно.

Ну же, скажи ей «пока» и иди на презентацию.

– А что за проект у тебя?

– Он очень интересный! «Литературная карта России».

– Звучит необычно, – одобрила она.

– Согласен, ведь автор – я.

Так, я не понял. Это ты решил её склеить или что?

– Вот как? – она усмехнулась.

– Если хочешь, можешь посмотреть его.

Чегооооо? Какой посмотреть? Ты свой речевой аппарат не контролируешь? Остановись!

– А ты приглашаешь? – она улыбнулась.

– Да.

Фейспалм!

– Отлично, – воскликнула она, – тогда пойдём. Просто я не знаю, куда надо идти…

Скажи, что ты передумал, и ты боишься выступать перед ней, и ей не стоит видеть этот позор. Скажи «Пока»!

– А, так всё будет в нашем актовом. Насчёт места не беспокойся, оно будет достойно тебя.

Без комментариев!

Мы взлетели по ступенькам на последний этаж. Вбежав в зал, мы начали искать ей место. К моему огорчению, все хорошие были уже заняты, и мне пришлось усадить её на последний ряд. На сцену вышла методист и попросила всех участников пройти на обозначенные красной ленточкой места. Я подмигнул Ей и пошел на свое место.

Методист ещё минут 5 говорила о важности этих проектов, как все ученики старались, когда делали их, как помогали сотрудники школы… В общем, скучная, унылая речь, от которой уснул весь зал. Разбудил всех шум микрофона, после которого начался показ презентаций. Перейдем сразу к моему выступлению.

Оно прошло великолепно. Весь зал слушал мою речь, затаив дыхание. Мне даже начало казаться, что в голове стало слышно, как течёт кровь, а в груди – фурычит сердце. Как только я произнес своё последнее слово, зал захлестнули аплодисменты и радостные крики. Даже методичка вышла ко мне и высказала свою скучную речь. Ей, конечно, пришлось подождать, чтобы все успокоились и были готовы слушать её. Настолько всё было плохо. После этого она пожала мне руку. Но мне было плевать на неё, на зал. Мой взгляд искал только Её, а со сцены разглядеть что-либо было очень трудно. Пробежав глазами раз пять, я всё же нашёл. Её. Ту, которая сегодня проходила со мной весь день. Она смотрела на меня блестящими от счастья глазами.

После того, как я сошёл с подиума и подал знак моей новой знакомой, мы вышли из зала, оставив остальных слушать нудную речь следующего участника.

***

Я шёл с ней по бульвару. На улице было холодно, но когда она была рядом, мне становилось как-то тепло. Вернее: холод не ощущался с ней. Она как будто грела своим присутствием, и это меня пугало. Разве человек такое может? Если это так, то я стал свидетелем глобального научного открытия! Мы дошли до середины бульвара, но за это время так и не заговорили. Даже о моем выступлении! И это пугало меня ещё больше, чем мое открытие. Я боялся показаться неинтересным и скучным, особенно ей.

Вы можете подумать, что я так вёл себя с этой девушкой из-за того, что она самая красивая в школе, но это вовсе не так. Меня что-то тянуло к ней. Загадочная сила… Запах её духов? Вряд ли. Её карие глаза? Не уверен. Милый низкий рост? Может быть, но нет. А может её русые волосы? Неееет. Может не внешность манит меня к ней?

– Ты так классно выглядел на подиуме, – прервала она наше молчание.

– А?

– Не важно, – она улыбнулась, – ты уверенно держался. Для ученика это просто классно. Ты не занимался чем-то подобным?

– Где уж?

– Тогда у тебя талант! Ты должен развивать его! Вдруг однажды появится возможность стать ведущим или актёром…

– Звучит очень убедительно, – на моем лице появилась улыбка, и я попытался отвести взгляд в сторону.

– Правда, ты очень классно выступил! Аплодисменты – тому подтверждение!

– Рад, что тебя впечатлило мое выступление.

– Не только меня. Всех!

– Тебя прям, прёт от него!

– Ещё бы! Я никогда не видела, чтобы в школе происходило такое. У нас же, сам понимаешь, что творится. Талантов почти нет, а если и есть, то стесняются показать свои данные. Мол, раскритикуют и смешают с… Знаешь, с чем.

– Мне таких людей жаль.

– Мне тоже. Могли бы стать знаменитыми людьми. Ведь радовать творчеством, особенно когда у тебя всё получается, – это же так круто!

– Так это и есть, но страх, что кому-то может не понравиться, что… Ух… Страх того…

– Того, что тебя опустят на “твоё место”?

– Да.

– Так нужно пересилить это. Забить на тех, кто критикует не по делу, и вперёд! Добиваться своей цели! Ты же не создаешь то, что создают современные реперы.

– А если не получится?

– Пробовать снова, пока не получится.

– А если все будут негативно оценивать твоё творение?

– Слушай только ту критику, которая исходит не от людей, нацеленных потушить твой огонёк творчества, а от тех, кто хочет сделать его пожаром.

– Это сложно.

– Всегда, когда ты смотришь на гору, то кажется, что дорога будет трудной, но когда ты уже забрался на вершину, то преодолённый путь покажется тебе не таким и сложным.

– Ты чертовски права, – я улыбнулся.

Мы остановились и начали переминаться с ноги на ногу. Наше переминание прервалось криком вдали. Мы обернулись и начали искать источники звука. Крик прозвучал ещё раз. И в этот раз мы заметили, что какое-то движение происходит около церкви. Мы решили поспешить и узнать, что там происходит. Подойдя ко входу, мы увидели скопившуюся толпу. Людская масса что-то гудела, но нельзя было сказать, что стояли верующие. Светские люди. Мы вошли внутрь. Внутри была ещё одна кучка. Все они окружили какого-то человека, потом его вытолкнули из этого круга и начали с криками выпроваживать из помещения. Моя подруга решила направиться за ним, проследить, чтобы всё с ним хорошо было, я же остался и начал осматривать церковь: я никогда здесь не был.

– Хорошо сделано, не правда?

Я повернулся в ту сторону, откуда ко мне обратились. Это был снова Он.

– Что ты тут делаешь? – обратился к нему я.

– У меня к тебе такой же вопрос. Шапку сними!

Я снял шапку и засунул её в карман.

– Решил узнать, что произошло. А ты зачем здесь? Как ты смог сюда попасть? Для тебя же вход в подобные помещения, вроде как, запрещен.

– Да, но тут кое-что произошло.

– Что же?

– Чувак просто с телефоном ходил – ну так будут говорить люди после этого случая.

– Понятно.

– Тебе он вообще безразличен?

– Почему? Должно быть напротив? Ты же сказал, что он шастал с телефоном, за что на него рассердились те, кто находились тут. Perfect4!

– Ну, это не совсем так. Начнем с того, что никто не давал ему права ходить с мобильником, особенно, – он указал мне на табличку, где был перечеркнут красным крестиком телефон, – если это делать запрещено. Но, – он начал своё движение ко мне, – виноват не только он. До того, как вы сюда зашли его несколько раз толкнули и обматерили, – он остановился. -Хороший вопрос: кто из них виновен? Пацан, шаставший по церкви с телефоном, или тот, кто его ударил и оскорбил? Не отвечай на этот вопрос.

– Тогда к чему ты мне его задаешь?

– Чтобы ты поразмышлял. Здесь нет тех, кто прав и виноват. Каждый проявил себя с плохой стороны. Тот человек, возомнив, что ему все дозволено, прошелся с телефоном, зная, какая будет реакция на это всё. Но и те, кто набросился на него, проявили себя не с лучшей стороны, применив к нему силу, – он остановился рядом со мной. – Присядем? – мы сели. – Посмотри на эту стену. Знаешь же кто это? – он указал мне на человека с книгой.