На острие клинка

Это все было прекрасно, но самое настоящее волшебство случилось, когда я нашла увядший цветок. Его лепестки были сухими и ломкими, стебелек поник. Я дотронулась до него, шепча слова заклинания, которые Аксель так старательно вбивал мне в голову. Представила, как поток энергии наполняет растение, возвращая его к жизни. И – о боже! – цветок начал медленно приподниматься, его лепестки раскрывались прямо на глазах, обретая прежнюю яркость.

В тот момент я еще раз убедилась, что все это – мое истинное призвание. Я смогу помогать раненым животным, смогу лечить людей. В глазах Акселя сияла гордость. И это не могло не радовать.

После наших магических занятий Аксель всегда провожал меня до работы. Путь лежал через лес, и, хотя откровенного страха я не испытывала, гиперопека моего фамильяра порой утомляла. Его беспокойство о моей жизни не имело границ.

– Ну и развезло здесь дорогу… – пробормотала я, остановившись перед грязными лужами.

Аксель, скользнув по мне взглядом, без лишних слов подхватил меня на руки и уверенно зашагал прямо по грязи.

– Эй! Что ты творишь? Я и сама могла пройти!

– Не хочу, чтобы ты запачкалась. Да и к тому же мокро, не хватало еще простыть. Простуда может привести к смерти, а ты мне нужна живая.

– Если ты еще раз заговоришь о моей смерти, я за себя не ручаюсь!

Я крепко обхватила шею фамильяра и не отрываясь рассматривала его лицо. Острые скулы, темные густые ресницы, обрамляющие глаза необычного, глубокого оттенка… Человеческий облик Акселя не в моем вкусе, но стоило признать, он был невероятно красив. Я не считала себя тяжелой, но фамильяр нес меня с такой поразительной легкостью и грацией, словно я действительно была невесомой. Ни один мускул не дрогнул на его лице.

Он бросил на меня быстрый взгляд, и по губам скользнуло едва заметное самодовольство.

– Что ты там так пристально рассматриваешь?

– Думаю о том, что ты красивый, – не скрывая, ответила я.

– Слышать такое от тебя особенно приятно, Скай.

– Почему же?

– Потому что ты для меня – само воплощение красоты, – ответил он, задержав взгляд на моем лице.

Его слова заставили меня покраснеть. За все время нашего знакомства я ни разу серьезно не задумывалась о том, какие чувства испытывают фамильяры к ведьмам. Мы были связаны магией, а наши судьбы переплетены, но о природе этой связи я не размышляла, принимая ее как данность. Теперь же слова Акселя открывали передо мной совершенно новую, неизведанную область, которую мне определенно нужно было прощупать.

– Я не умею испытывать человеческие чувства, Скай, – ответил он, опережая мой невысказанный вопрос. – Разве что только чувство долга перед тобой. В остальном… у нас все устроено иначе. Ведьма для фамильяра – эталон. Я восхищаюсь твоей магией, твоей внешностью, силой воли, даже… твоей импульсивностью. Но все это – встроенные функции, часть моей природы. Так же, как я дышу или вижу. Это испытывает каждый фамильяр к своей ведьме. Вы, люди, назвали бы такое чувство любовью, но для нас это, скорее, абсолютная преданность и выполнение своего предназначения. Мы созданы служить вам. Это основа нашего существования.

– А бывали случаи, когда ведьма влюблялась в фамильяра? Как тогда быть? – Мое любопытство разгоралось все сильнее.

– Такое часто бывает, – ответил он, и легкая, почти неуловимая улыбка тронула уголки его губ. – Потому что найти подходящего партнера для ведьмы крайне сложно. Мало кто из обычных людей способен принять такой образ жизни. Не каждая ведьма готова полностью довериться человеку, показать свою истинную сущность. Остаться с фамильяром… удобно, – продолжил он, и в его тоне проскользнула легкая ирония. – Вы постоянно вместе, ты можешь быть уверена в абсолютной преданности, он всегда рядом, готов выполнить любое твое желание, защитить от опасности. Так еще и умрете в один день. Сказка, не иначе. – Он усмехнулся. – Только род продолжить не получится. Это, конечно, огромный минус.

Я невольно поморщилась, представив себе такие отношения. Они казались мне чем-то неестественным, неправильным. С другой стороны, это действительно лучше, чем быть с человеком, который не ценит тебя, вытирает об тебя ноги и не считается с твоим мнением. Сердце болезненно кольнуло от воспоминаний о моем неудачном опыте отношений, оставивших после себя лишь горький осадок.

– Кстати, интимная близость с фамильярами, говорят, очень даже ничего… – протянул Аксель с лукавой ухмылкой.

– Так, все, – перебила я его, не сдержав смеха. – Думаю, на этом с откровениями достаточно.

– Ты обращайся, если что… – не унимался он, подхватывая мой смех. – Проконсультирую по всем интересующим вопросам и покажу на практике.

Я шутливо ударила его по плечу.

– И не нужно читать мои мысли, когда тебе вздумается!

– Да ладно, – отмахнулся Аксель. – Еще немного тренировок, и мы даже общаться сможем мысленно. Вот это действительно полезно, согласись.

Наши взгляды встретились, и меня охватило чувство умиротворения. Каким-то волшебным образом он создавал вокруг меня атмосферу абсолютного комфорта. Внезапно до нас начал доноситься гул, который постепенно нарастал, с каждым шагом становясь все отчетливее и отчетливее, поэтому Аксель замедлился.

Прислушавшись, я начала различать звуки: визг пилы, глухие удары, отрывочные возгласы мужчин. В том, что это лесопилка, не осталось сомнений.

– Аксель. – Я кивнула ему, и он все понял.

Опустив меня на землю, фамильяр в ту же секунду обратился в собаку.

– Пойдем, Чарли! – рассмеялась я, глядя на его недовольную морду, и направилась вперед.

Это имя ему дал папа, отметив, что возражения не принимаются. Я и не спорила. Решила, что так даже лучше: если кто-то из близких увидит фамильяра в человеческом облике, я смогу, не вызывая подозрений, назвать его настоящее имя.

Чем ближе мы подходили, тем громче становился гул голосов рабочих. Я слышала обрывки их фраз, полных профессионального жаргона, который мне удавалось отчасти понимать, поскольку мужчины с лесопилки часто заглядывали в наш паб после работы. Проходя мимо, я заметила Клэя. Ему было около сорока, и он, как мне казалось, питал особую слабость к нашим ланчам.

– О, Скай! – окликнул меня мужчина. – На работу идешь?

– Да, и с собакой гуляю. – Я обернулась к Акселю, наблюдая, как фамильяр выходит из-за кустов.

– Господи! Ночью такого встретишь – инфаркт обеспечен. – Клэй даже перекрестился.

– Он не кусается. – Я погладила Акселя по голове, и тот завилял хвостом.

– Хорошая охрана! Будьте осторожнее, в этих местах много диких зверей.

– Спасибо, будем, – ответила я и, сделав несколько шагов, чтобы продолжить путь, бросила взгляд на остальных мужчин, внезапно заметив среди них Сэма.

Рабочая одежда плотно облегала его мускулистые руки и широкие плечи, подчеркивая крепкое телосложение. Капли пота блестели на лбу, а движения, которыми он управлялся с инструментом, были точными и уверенными. В этом была какая-то завораживающая мужская сила. Я даже не сразу осознала, что застыла на месте, разглядывая его. Сэм будто был полностью поглощен работой, и этот сосредоточенный вид делал его еще более привлекательным. В этот момент он показался мне удивительно… симпатичным. Может, парень на лесопилке – это моя тайная сексуальная фантазия?

Эта мысль вызвала у меня улыбку, но в тот же миг он заметил меня. Уголки губ мгновенно опустились, я неловко кашлянула и перевела взгляд на Акселя, послушно сидевшего рядом. Сэм, вытирая руки тряпкой, направился к нам. Вот черт…

– Ты только посмотри, какой волкодав! – воскликнул Клэй, когда Сэм проходил мимо. – В жизни таких не встречал!

– Привет, Скай, – произнес Сэм, и в его голосе послышались дружелюбные нотки. – Чарли и правда впечатляет. Грозный, конечно, но симпатичный. – Он протянул руку, чтобы погладить пса, но Аксель оскалился, обнажив внушительные клыки. – Впрочем, меня он так и не полюбил.

– Так вы знакомы? – спросил Клэй, удивленно подняв брови.

– Ага, – подтвердил Сэм, и его взгляд снова встретился с моим. – Что вы тут делаете? Гуляете?

– Идем на работу, – отрезала я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно холоднее. Я все еще таила в себе обиду, надеясь, что он поймет это.

– А где ты работаешь?

– В пабе моего отца. Здесь недалеко.

– Серьезно? – удивился Сэм. – Я думал, он ближе к центру! Как раз искал, где бы перекусить. Напомни, как называется? Загляну после работы.

«Только этого не хватало», – пронеслось в мыслях.

– «Оазис Джо», – выдавила я, стараясь быть вежливее.

– Отлично, спасибо! Обязательно загляну.

– Хорошо, но учти, это не приглашение. – Я натянуто улыбнулась и направилась к выходу из леса.

Краем глаза заметила, как Аксель с таким же гордым видом повернулся и вдобавок шлепнул Сэма своим длинным хвостом.

– Сделаю вид, что я этого не слышал, – донеслось мне вслед.

Обернувшись, я увидела, как Сэм, подмигнув мне, вернулся к своей работе.

Аксель проводил меня до входа в паб. Я убедила его отправиться домой отдыхать, уверяя, что здесь, в знакомом и безопасном месте, со мной точно ничего не случится. Однако, толкая тяжелую дубовую дверь, я ощутила беспричинное беспокойство. Странное чувство тревоги.

Войдя внутрь, я увидела отца за барной стойкой. Рядом с ним стояла незнакомая девушка. Судя по сосредоточенному виду и тому, как он жестикулировал, можно было понять, что папа проводил для нее инструктаж. В нашем пабе персонал менялся редко, но иногда такое случалось, как, например, с нашей официанткой Кейтлин, которая уволилась неделю назад в связи с беременностью. Поэтому мы сразу же приступили к поискам нового сотрудника.

– Добрый день, – поздоровалась я, подходя к бару и приветливо улыбаясь девушке. Внешне она была очень милой. Думаю, эта блондинка соберет немало салфеток с номерами телефонов.

– Скай, познакомься, это Ланфир. Она теперь будет у нас работать, – представил отец новую сотрудницу.

– Очень приятно! Мистер Лоуренс уже немного рассказал мне о вас. – Ланфир первой протянула мне руку.

– Надеюсь, «Оазис Джо» станет для вас комфортным местом работы, – ответила я, пожимая ее руку. – Мы стараемся создать дружелюбную атмосферу.

– Ох, спасибо! У вас действительно чудесный паб! – с энтузиазмом отозвалась Ланфир. – Я уже влюбилась в это место!

Папа нежно обнял меня за плечи, лучезарно улыбаясь.

– Огромная заслуга в этом, безусловно, принадлежит Скай! Она вкладывает в «Оазис Джо» всю свою душу. В общем, как уже говорил, я тебе все рассказал об основных обязанностях. Можешь приступать к работе. Если возникнут какие-либо вопросы – не стесняйся, обращайся к Скай. Она все тебе объяснит и поможет.

– Хорошо, мистер Лоуренс, все предельно понятно! – ответила Ланфир, тут же развернулась и грациозно поспешила в подсобку, чтобы переодеться.

– Ну что, как она тебе? – поинтересовался отец, наблюдая за новой сотрудницей.

– Производит хорошее впечатление, – одобрительно кивнула я. – Надеюсь, она станет достойной заменой Кейтлин и быстро освоится.

– Полностью с тобой согласен. – Отец наклонился и нежно поцеловал меня в лоб. – Справишься здесь без меня? Поеду домой, что-то нехорошо себя чувствую с самого утра, возможно, начинается мигрень…

– Конечно, даже не сомневайся. Только езжай осторожно.

– Спасибо, родная! – Папа устремился к выходу, а мой взгляд упал на цветок, стоящий у барной стойки.

Еще вчера он радовал глаз своим цветением, а сегодня его лепестки полностью пожелтели. Оглядевшись по сторонам, я заметила, что с другими цветами, расположенными в зале, произошла та же история: бутоны увяли, листья поникли. Меня кольнуло неприятное предчувствие.

Глава 9

Сэм

Пот медленно стекал по спине, пока я не спеша убирал инструменты. Рабочий день подходил к концу, и солнце плавно опускалось к горизонту, окрашивая осеннее небо в мягкие розово-фиолетовые тона. Лесопилка опустела – на территории остались только я и ночной сторож.

За эти несколько недель я отлично влился в коллектив. Мои коллеги – крепкие, закаленные жизнью мужчины лет сорока, которые перетаскивали бревна голыми руками, не прибегая к помощи техники. С ними я быстро нашел общий язык: они почти сразу приняли меня за своего, увидев в деле мои сноровку и опыт.

Сегодня закрывал смену я. Дело нехитрое: разложить все по местам и запереть инструменты в сараях. Я повернул ключ и дернул замок, проверяя на надежность.

– Сэм, как закончишь, зайди в сторожку, отдам недельную зарплату! – раздался громкий голос за спиной.

Сторож, Джек, неторопливый мужчина в возрасте, оттирал руки от мазута – видимо, смазывал цепи бензопил. Он был отцом владельца лесопилки, поэтому с ним прошло мое собеседование. Я удивился, что сын, хозяин этого места, позволяет пожилому отцу работать вахтовым методом. Но потом коллеги объяснили, что старик сам этого хотел. Дома ему было слишком одиноко: жена умерла, сын – бизнесмен, а здесь хоть с кем-то поговорить можно. Джек часто называл меня «сынок», и от этого мне становилось не по себе. Даже родной отец никогда так ко мне не обращался – а тут малознакомый человек вдруг позволяет себе такую излишнюю… близость? Это сбивало с толку и оставляло неприятный осадок.

– Хорошо, – кивнул я.

Джек, прихрамывая, направился к сторожке, обходя штабели поваленных бревен. С окраины леса подул осенний ветер, к вечеру заметно похолодало. Натянув толстовку и сунув связку ключей от сарая в карман, я уже собирался идти к сторожке, как вдруг обратил внимание на нечто странное. На штабеле бревен, ближе к лесу виднелись какие-то необычные ветки. Они торчали из-за гладких стволов и выглядели рельефными. Подходя ближе, я понял, что ошибся. Сначала из-за бревен показалась голова, затем опилки под ногами стали багровыми, а в нос ударил резкий запах гнили и падали. Передо мной открылась ужасная картина. Это был олень – точнее, то, что от него осталось.

Я прикрыл нос рукой и поморщился. Его туша лежала на бревнах бесформенной массой. В застывших открытых глазах отражался предсмертный ужас, рога были переломаны, а брюхо вспорото. Потроха валялись рядом: почерневшие кишки, надкушенная печень, селезенка и легкие, больше похожие на кровавое месиво. Я уже видел внутренности животных – в нашем лагере это обычное дело, я и сам разделывал туши. Но то, что случилось с этим оленем, не под силу даже дикому зверю.

Вглядевшись в останки животного, я заметил, что у него не хватало сердца. Его либо съели, либо забрали. По спине пробежал холодок. Шестое чувство подсказывало, что это дело не человеческих рук и даже не хищника. Отец рассказывал, что ведьмы часто используют в своих ритуалах органы животных, а иногда даже человеческие. Ведь это темная магия, требующая огромных жертв.

Когда я вышел с территории лесопилки, на улице уже стемнело. Пришлось задержаться, чтобы помочь Джеку закопать останки оленя, а затем принять душ – смрад стоял невыносимый. Сторож, как и я, был потрясен увиденным, но уверял, что это дело лап медведя или, еще хуже, волка, хотя, казалось, сам не верил своим словам. Мысли о зверски убитом животном не давали мне покоя. Если это и правда та самая ведьма, которую я ищу, то она быстро учится. Ведь черная магия – дело непростое. А что, если это другая ведьма? Что, если их здесь целый ковен? Нет, быть такого не может. Аргус наверняка знал бы о существовании еще одной ведьмы в этом городе.

Размышления прервал мигающий свет вывески. Подняв голову, я увидел голубые буквы, складывающиеся в название «Оазис Джо». На лице появилась легкая улыбка – я вспомнил, что обещал Скай заглянуть в их семейный паб. Табличка на двери сообщала, что заведение еще открыто, а значит, я мог сдержать обещание, пусть даже Скай вряд ли обрадуется. Мысли о ведьме немного отступили – нужно было расслабиться и подумать обо всем на свежую голову. Я подошел к двери и потянул на себя ручку.

Мерцание сотни лампочек, развешанных по всему пабу, на миг ослепило меня. В воздухе витали пряные ароматы ягод, хвои, карамели и рома. Заведение было обставлено дубовой мебелью, а под потолком переплетались лианы, декоративные ветки и те же мерцающие лампочки. Казалось, будто этот уголок вырван прямо из сердца леса. Посетителей было уже немного – близилось время закрытия. В углу, тихо переговариваясь и поедая сэндвичи, сидела парочка, а у окна компания мужчин заливисто смеялась, потягивая пиво из кружек. Я сразу узнал в них своих коллег с лесопилки.

Я слишком долго стоял у входа, пытаясь прочувствовать атмосферу и красоту этого места. Ноги словно приросли к деревянному полу. Оглядев помещение в третий раз, я заметил Скай. Ее розовые волосы выделялись на фоне темно-зеленых тонов паба. Она стояла ко мне спиной, в тени за барной стойкой, старательно протирая бокалы. Я наконец сделал шаг в ее сторону.

Меня забавляло наше общение со Скай. Она вела себя дерзко, постоянно подкалывая меня. Я, конечно, делал вид, что сержусь, но в душе смеялся. В нашем лагере почти все так общались: черный юмор, сарказм и подначки были в порядке вещей. Приехав сюда, я переживал, что не смогу влиться в коллектив, но Скай, как ни странно, была первой, кто расположил меня к себе. Каждый день я слышал ее недовольное мычание в ответ на мои пожелания доброго утра, наблюдал, как она открывает холодильник, смотрит в него до тех пор, пока не начинает играть противная мелодия, а затем, ничего не взяв, закрывает его. За эти несколько недель, что я жил под одной крышей с Лоуренсами, я изучил повадки каждого члена семьи. Но именно Скай казалась мне самой забавной и особенно интересной.

– Добрый вечер, что у вас есть выпить? – понизив голос, обратился я к Скай, подойдя к барной стойке.

Она вздохнула и повернулась ко мне с доброжелательной улыбкой, которая мгновенно исчезла, а дружелюбие сменилось растерянностью.

– Меню на стойке, выбирай, – сухо произнесла она и, отвернувшись, добавила: – До закрытия тридцать минут, так что побыстрее.

Я усмехнулся и, опустив глаза, уставился в ламинированный лист с перечнем напитков – исключительно безалкогольных. Возле некоторых мелким шрифтом было указано имя Скай как автора. Интересно. Я начал вчитываться в состав одного из напитков под названием «Лесной шепот»: черника, малина, клубника, лимонный сок, сироп бузины, газированная вода.

– Ты сама придумала эти напитки? – поинтересовался я.

Скай даже не повернулась. Лишь на мгновение перестала натирать бокалы, а затем коротко ответила:

– Да.

Я удивленно вскинул брови. Мне самому нравилось разбираться в лесных травах и ягодах. Мои знания о целебных свойствах растений весьма глубоки: какое заварить, чтобы сбить температуру, или что избавит от головной боли. Из Скай получилась бы отличная охотница.

Пробегая глазами по разнообразному меню, я искал глинтвейн. После непростого дня ничто так не прочищало голову и не расслабляло, как этот напиток богов. В лагере, а возможно, и во всей округе, я варил лучший глинтвейн. Идеально подобранные пропорции делали его вкус насыщенным, а аромат – невероятно притягательным. Уже сам процесс приготовления доставлял мне удовольствие, не говоря уже о дегустации.

– А алкогольный глинтвейн есть? – недовольно процедил я, отодвигая меню.

Скай обернулась и, прищурившись, оглядела меня. Затем усмехнулась и скрестила руки на груди.

– А двадцать один есть?

– Есть даже больше, – уверенно ответил я, подмигнув и хитро ей улыбнувшись.

Скай облокотилась на барную стойку и резко бросила:

– Паспорт покажи.

Я непонимающе нахмурился. Документы я с собой не брал, удостоверение и водительские права остались дома. Зачем она спрашивает, если прекрасно знает мой возраст?

– Скай, ты же несерьезно? Мы живем вместе! – возмутился я. Эта девчонка в самом деле испытывала мою нервную систему на прочность.

Она сделала задумчивое лицо.

– Знаете, не припомню вас… Вы недавно в городе?

Вот же маленькая стерва! Скай невинно хлопала ресницами в ожидании ответа, но я молчал, торопливо соображая, как ее проучить.

– Хотя вроде смотрю, – продолжала она, – и будто кого-то напоминаете… – Скай приложила руку к подбородку, изображая задумчивость. – Перед глазами флешбэки с такси, пыльной дверью и университетом.

Черт, я так и не извинился перед ней после того случая с дверью машины. Я удивился ее злопамятности, но виду не подал. Виновато опустив голову, начал подбирать слова для извинений. Было непонятно, действительно ли я сожалею или желание выпить глинтвейна пересиливает мое самолюбие. И вот, собравшись с мыслями, я откашлялся.

– Скай, мне очень жаль, что тогда я не извинился и нагрубил, – сказал я, не поднимая глаз, чтобы не рассмеяться.

– Что, прости? Я задумалась, ты что-то сказал? – невозмутимо ответила она.

Я глубоко вздохнул. Видимо, ее обида была сильнее, чем предполагалось. Подняв взгляд, я встретился с ее глазами, зеленый оттенок которых, как и цвет волос, не сливался с интерьером паба, а сильно выделялся на его фоне. Заметил, что под моим пристальным взглядом ей стало неловко, она нервно сглотнула.

– Скай, мне правда жаль. Прости, что повел себя как последнее хамло, – на этот раз я говорил совершенно искренне, без тени сарказма или юмора.

Скай отвела взгляд. Минутная пауза, повисшая между нами, показалась мне вечностью.

– Ладно, все нормально, проехали, – наконец произнесла она.

Мышцы расслабились, и, казалось, учащенное сердцебиение вдруг обрело новый, более спокойный и размеренный ритм. Скай коротко улыбнулась и снова взяла бокал со стойки.

– Выбирай напиток быстрее, мы скоро закрываемся.

– Да, хорошо! – торопливо сказал я в ожидании другого меню. – Давай посмотрим, что у вас есть!

– Сэм… – Скай нахмурилась. – Я правда не могу продать тебе алкоголь без документов – такие правила, извини.

Я словно прирос к стулу. Все это представление она устроила только ради извинений! Хоть бы награду какую выдала за хорошо сыгранную роль.

Пока я суетливо постукивал пальцами по барной стойке, меня вдруг осенило. Чуть откинувшись назад, чтобы убедиться, что мои коллеги с лесопилки на месте, я едва заметно улыбнулся. Они уже собирали вещи, планируя уходить. Идеально.

– Эй, парни! Не поможете мне? – крикнул я им.

Терпкий, но в то же время слегка сладковатый вкус задержался на языке. Приятное тепло разлилось по всему телу, от наслаждения которым я невольно прикрыл глаза. Последний глоток глинтвейна обжег горло. Идеальное завершение дня. Поставив пустой бокал на стойку, я оглянулся – она наблюдала за мной с усмешкой.

– Может, мне вас оставить наедине?

Скай забрала бокал и принялась протирать барную стойку.

– Это был очень вкусный глинтвейн, спасибо. Твой рецепт? – поинтересовался я.

– Нет, папин. Я пью достаточно редко. Кстати, считается, что каждый выпитый бокал стремительно приближает человека к смерти. – Она закончила протирать стойку и посмотрела на меня. – Вот тебе, например, осталось жить на четыре часа меньше положенного.

Я рассмеялся ее рассуждениям. Мне алкоголь, наоборот, помогал на мгновение забыть, кто я есть на самом деле. Забыть проклятие нашей семьи и крест, который я несу уже столько лет. Алкоголь вымывал из меня все дурные воспоминания и окрашивал мир в более яркие краски. По крайней мере, мне так казалось.

– Зато он помогает убежать от реальности, – возразил я Скай.

– А смысл? – парировала она. – Реальность все равно настигнет, сколько ни беги, поэтому нужно не быть тряпкой и принимать ее с гордо поднятой головой. – Она приподняла подбородок, демонстрируя, как именно нужно встречать реальность.

Много она понимает… Беззаботная девчонка, у нее из проблем разве что буйный посетитель в пабе, недопонимание в семье да незачет в университете. Но я был рад, что она так мыслит – в ее жизни нет того ужаса, с которым я сталкивался на протяжении стольких лет.

Позади меня открылась дверь подсобки. Посетители уже разошлись, и персонал заканчивал свои дела, чтобы тоже отправиться на заслуженный отдых.

– Скай, до завтра, – раздался женский голос позади меня.

Обернувшись, я увидел невысокую симпатичную девушку. Светлые волосы были аккуратно собраны в высокий хвост, одежда подчеркивала фигуру, а блестящие карие глаза излучали доброту и приветливость.