скачать книгу бесплатно
– Ишь ты, какой тут нашёлся. – Запыхтела старушка. – Сидит тут, курит, пьёт, посылает. Никчёмный! Папаша твой никчёмный и ты такой же. Весь в него, ничего в жизни нет, лишь бы напиться. Пустышка. Ничего в жизни не нужно…
Она пыхтела, уже было развернулась спиной, как злость и обида на весь мир, что таилась в изрубцованном сердце парня, вдруг рванула наружу.
– Да, что вы знаете? Что? Вам уже всё равно. Для вас все плохие, никого хорошего.
Женщина обомлела, замерла, обернулась, посмотрела на парня, а того тут и прорвало:
– Может, я влюбился, а она… она… – Захлёбывался словами парень. – Она… Её не будет. Она умрёт.
– С таким-то образом жизни. Конечно.
– С каким? С каким? – Закричал он, а его голос стены рикошетили звонким эхом. – Она хорошая. Она не пьёт, не курит, она даже не матерится. Она больна. – И парень выпалил про болезнь Елизаветы, название воспроизвести не мог, да и точно не помнил. Но говорил, говорил, что помнил и даже чего не знал. Закончил, всхлипнул, растёр навернувшиеся на глаза слёзы, подкурил сигарету.
Старушка подволокла авоську в угол, с гимнастической ловкостью взобралась на подоконник. Ухватив сигарету из губ парня, швырнув аккурат между перил. Склонилась, заглянув в его лицо. Потупив взгляд, Василий уже сожалел, что открыл рот, но не спихивать же с подоконника пожилую женщину.
– И что? Бедный, ты несчастный. Надо же. – Выдохнула она ему прямо в лицо. – Как ты себя жалеешь, настоящий мужик. Прямо карикатурный персонаж, хоть портрет рисуй.
– Что?
– Ничего! Ты себя жалеешь, ревёшь тут, куришь, пьёшь. Только ты жить продолжишь, а она нет! Ну, если ты правду сказал, а не насочинял. – Она так резко сменила тон на сомнения, даже понизила голос.
– Не насочинял. – Огрызнулся парень.
– А что же тогда не у неё в больнице?
– Она не в больнице.
– Господи, наврать же такое. Это надо. Ну, весь в папашу.
– Я не наврал, – завопил он. Взвыл как сирена. – Она и правда больна. А я ничего сделать не смогу. Она мне и не говорила. Мы каждый день гуляли. – Василий процедил, разрывая фразы на слова. – Я приходил к ним, а она молчала. Ничего не сказала. Ничего! Ни слова! Расстроить, видите ли, боялась.
– Прямо так?
– Да! Ни слова. Я… Она… Боялась расстроить. А я…
– Что? Не расстроился?
– Расстроился? Я люблю её.
– А она?
Парень пожал плечами:
– Тоже. Говорит, что я очень хороший. Для неё, я как мечта.
– Так и сказала?
– Сказала. – Он вскинул голову и потянулся снова за сигаретой. – А теперь всё кончено.
– Уже?
– Что уже?
– Не стало! Когда?
– Чего не стало?
– Её! – Старушка отпрянула, осмотрев парня.
– Три недели её не вижу. Как она мне сказала… Ну, или четыре. После того как приказала не приходить.
– Так она жива?
– Кто?
– Девушка твоя.
– Да. – Парень успокоился и затих, посмотрел в лицо с рябью морщин, в ярко-синие глаза, которые из-за крупных стёкол очков выглядели куда больше, чем на самом деле.
– Не поняла. То есть девочка тебе сказала, что больна, а ты бросил её сразу.
– Не бросил. – Замялся парень. – Я ходить к ней перестал. Она же сама сказала…
– В душу плюнул. – Закивала соседка, поджав губы. – Удавить бы тебя. Вот, своими бы руками удавила бы.
– Но она мне сама сказала не ходить к ней. – Взвился он. – А мне плохо без неё.
– Плохо? Тебе плохо? Эгоист. А ей хорошо? Она тебе открылась, а ты? Ты ей душу изорвал. Она тебя впускать в свою жизнь может и не хотела, поэтому ничего и не говорила, а ты ворвался. И что? Она открылась тебе. Да не сразу, через месяц. Но рассказала же.
– Через полгода.
– Ну, полгода. Подумаешь полгода. А ты головой своей подумал, почему она тебе ничего не говорила? Не хотела больно делать, а ты ей душу раз и разорвал, себя пожалел. Её же и виноватой сделал, за то, что тебя же и берегла. Ну, и сволочь же ты. Себя пожалел, а на неё наплевать, какая уж тут любовь. Сволочь ты, вот кто ты.
– Что вы… – взвился мужской басистый голос.
– А ну, не ори на бабку, засранец.
– Но я правда люблю её. Она хорошая, она умная, добрая, она лучшая. А судьба так, вот с ней. Вот… – он что-то изображал руками, сжимая кулаки.
– Да, судьба у неё и правда не как мать, а словно злобная мачеха. Мало того что болячку такую дала, так ещё и подарок такой вот припасла. – Старушка обвела силуэт Василия. – Хоть бы хорошего парня дала, а не размазню, который только себя жалеет, курит и старух материт.
– Я вас не материл.
– Не успел.
– Не собирался.
– Девочка-то хорошая? Покажи!
– Что показать?
– Фотографию, что ж ещё? Или всё выдумал? Бабку развёл. Эх… – Она недоговорила.
Василий, пролистав в телефоне несколько снимков, нашёл, где исподтишка снял, как укутанная тонким платком Елизавета, гладила своих дворовых кошек.
– И правда, красавица, и видно, что приличная. Не то, что ваши эти оторвы со двора.
Парень кивнул, и слёзы хлынули из глаз потоком
– Плачешь? Хорошо, значит, где-то внутри среди всей этой грязи, есть бьющееся сердце. Если есть и правда сердце поможешь ей.
– Ей не помочь. И бабушка её подтвердила. – Он шмыгнул носом, обтирая лицо рукавов старенького халата.
– И бабушка подтвердила… – Эхом повторила соседская старушка. – Всё серьёзно значит.
– А я вам про что! И что уж прямо не помочь, не бывает так. Глупость.
– Не глупость. Я вам говорю, и она сказала. Никак.
– Нет, твоего «никак».
– И Янина Дмитриевна так сказала. Бабушка её. – Парень задышал, ровно покручивая очередную сигарету в руках, но подкуривать не спешил. – Нельзя. Всё испробовали.
– Значит, глупая у неё бабка.
– Нет.
– А я говорю глупая. Как нельзя? Можно. Ведь можно хотя бы дать возможность прожить остаток ленты её дней так, чтобы она не думала, что, вот-вот оборвётся жизнь, а думала, как хорошо сегодня.
– Что?
– Какой же ты дубовый, ну право, слово. Ну, правду говорят: «от дубка, берёзка не родится». Весь в папашу. Тугодум.
– Что?
– Что, что? – Передразнила соседская старушка. – Сделай так, чтобы она только улыбалась. Вот каждый день, каждую минуту.
– А мне то, что потом делать?
– Тебе? Жить! И она будет жить. В твоей памяти, в твоём сердце, твоих глазах. Такие, как ты, – она ткнула пальцем в его ляжку, – живут долго, даже слишком. Так, что жить она будет долго.
– Я не смогу… – Он сам впервые слышал свой голос таким писклявым и жалобным.
– Сможешь! Помоги ей, а потом делай что хочешь! Хоть в петлю лезь, только ей помоги. Думаешь, судьба тебя просто так ей послала?
– Что мне делать?
– Вот, заладил.
– Нет, ну, чтобы она счастливой была. – Голос дрогнул бульканьем.
– А что она любит? Любит же что-нибудь. Или она лежит в постели только?
– Нет, не лежит. Ходит. Музыку любит, эту со скрипками.
– Классическую.
– Да.
– Значит, и правда хорошая девочка. А вот судьба у неё и правда дрянь. Могла бы и лучше парня привести.
– Могла. – Они оба ухмыльнулись.
– На концерт своди. Выбери что-нибудь поинтересней только. Придумай что-нибудь или у друзей её спроси.
– Нет у неё друзей.
– Она, что совсем одна. Бедный ребёнок.
– У неё бабушка есть.
– Вот у бабушки и спроси. Ну, тугодум. – Выдохнула соседская старушка.
Старушка так же ловко соскочила с подоконника, как и запрыгнула. Подхватила сумку с продуктами, шаркая домой. Уже на площадки обернулась и, строго пригрозив пальцем, сказала:
– И перестань курить. Совсем! – И не дав ему договорить, протараторила. – Не трави девочку, не будь извергом. У неё и так здоровье вон какое, ни к чёрту.
13
Порывшись по собственным карманам и в остатке денег родителей, пересчитал собранное. Своих две с половиной тысяч и родительских ещё четыре тысячи. Купил роз и два билета на органную музыку в храме.
Девушка призналась, думала, что он больше никогда не придёт. Соврал, что были дела, она ухмыльнулась, дотронулась кончиками пальцев до синяка на виске и рассмотрела рассечённую бровь. Василий рассмеялся. Так, захотелось взять и поцеловать кончики её пальцев, но сдержался. Вечером они уже сидели на концерте. Парень ёрзал весь час, девушка блаженствовала, после дошли пешком до её дома, а он всю дорогу волновался, сможет ли она дойти. Но всё было как прежде. Всё вернулось на круги своя. Василий снова стал приходить в дом двух дам, а спустя неделю Янина Дмитриевна тайком сунула ему билеты в концертный зал Чайковского, что в районе станции «Маяковского».
Парень решил, нужно выглядеть подобающе и ему нужен обязательно костюм, за коим и обратился к родному брату, отношения с которым были совершенно ужасными.
Костюм брат одолжил несмотря на то, что был чуть выше Василия, а вот денег на цветы не дал. Помогла соседка. И денег дала, и советом помогла.
– Когда будете гулять, кстати, надеюсь, ты сразу после концерта не поведёшь девушку обратно домой, это же издевательство!
– Но после органной музыки она же сама сказала, что пойдём домой и мы пили чай на кухне, а она показывала бабушке фотографии всех этих картин.
– Ну и балбес же ты. Ты, что не можешь сказать, что вечер был чудесным и ты не хочешь, чтобы он заканчивался?
– Могу.
– Так скажи. И раз бабка помогает, значит, знает, что нужно ещё.
– Нет. Не знает. Пожимает плечами и говорит, что всё хорошо.
