Финансовый материализм

У всех вещей, событий и поступков, есть критерии, причинные основы, без чего не возникает ни понимания вещей, ни способности видеть перспективы обстоятельств. Исходя из этого, уклоняясь в экономику, можно сделать вывод, что деньги ничего не решают, решают возможности, то есть в последовательности формирования деньги являются последствием возможностей, но не наоборот, и когда деньги принимаются за возможности в пренебрежении действительностью, это закономерно образует издержки, любая погоня за валютой есть пренебрежение результатами, а в отсроченном порядке и возможностью, что приводит к патологизации общества, поскольку погоня за валютой обуславливает людей во всём образе жизни, но не решает массу задач. Для решения сложных и комплексных задач нужна институциональная независимость решающих эти задачи структур от финансовой выручки, что может быть не просто расходной статьёй убытков с рыночной точки зрения фиатного финансизма, а монетизируемым сегментом экономики по схематике ИЭН, то есть являющимся финансово выгодным.

О сложившихся политических градациях.

Специфика политической системы Запада, это острова, закрытое управление и прогрессирующий колониализм, геологическая изоляция метрополии и осваивание других территорий, что позволяет сегментироваться, деградировать и дробиться как угодно, территориально сохраняя свою целостность, при этом вынося инициативы за рамки своих земель. Корпоративный и банковский строй любого евразийского государства знаменует размывание и угрозу его существования, что делает сплочённость и ментальную мобильность основным условием существования каждого евразийского народа. В случае с геологической изоляцией всё гораздо иначе, это делает инертные градации естественной деструкции политической системы и социума более медлительными, более масштабными и более эффектными, где структура общества строится не на нравственной основе (поведенческие критерии), а на геологической, ситуативной, что способствует формированию рыночной системы организации, где конкуренция превыше всего, но рынок это последствие экономики, а ни её основа или организующий структурный элемент. Отсутствие социальных потрясений и объективных селекционных процессов (в политическом контексте они фиктивны и субъективны, то есть зачастую не работают как фактор структуризации и дифференцирования способностей, поскольку социализация обуславливает оптимизацию общества по конформным параметрам поведения, по количественным и ситуативным преимуществам, которые далеко не всегда оказываются качественными) на протяжении 150 лет и более доводит конформизм до масштабных и неприемлемых значений, большинство людей слепо имитируют дисциплину, но ничего не соображают, что низводит значение дисциплины до 0, а это чревато социальным разложением.

Проблема в том, что подобное происходит на глобальном уровне и в рамках Евразии, но пока слабо выражено, границы разных юрисдикций в Евразии должны сохраняться для разграничения обширных демографических инерций, сохраняя ментальную апелляцию к критериям нравственности, что способствует выстраиванию скооперированного достатка, поскольку рынок малоуправляем по своей сути и не учитывает множество градаций современного мира, что ведёт глобализацию человечества в русле сталкивания за борт множества технологических, этнических и научных ответвлений, которые полезны для становления человечества. Инертная социализация всегда ведёт к деструкции, поскольку неучтива в полных масштабах обстоятельств и в деталях узких ситуаций. Смешать народы Евразии в одном котле пока не удаётся и это хорошо, поскольку удерживает этнические пропорции континента, что есть сохранение пространства для постановки одних вопросов в разных плоскостях, интегративный сублимационный элемент в политике.

Капитализм в потребительско-рыночной форме фиатных финансов, это весьма проблемная вещь, поскольку пока у людей есть деньги или источники финансовых доходов (рента в виде природных ресурсов или в виде разности образованной манипуляцией стоимостными значениями), они считают что всё в порядке, они не зациклены ни на устройстве общества, ни на результатах в разных плоскостях быта, а когда вдруг оказывается, что с денег ничего не начинается и на деньгах ничего не заканчивается, но издержки принимают форму весьма обременительного характера, то куча людей ориентированных на валютные схемы выживания остаются не у дел, в тот момент, когда при нарастании рынков происходило противоположное, не у дел оставались люди неориентированные на валютные схемы, а вместе с этими людьми за борт уходили целые промышленные ветви, институты, страны и народы. Теперь же, когда диспропорции между отсутствующими уже или недостаточно эффективными системообразующими механизмами и валютно-рыночными потоками слишком весомы, а огромные массы людей по инерции стремятся за прибылью, это создаёт наращивание несистемных инициатив ещё больше. Частное предпринимательство не покрывает потребности всей бытовой сферы ни количественно, ни качественно, ни в рентабельных стоимостных значениях, что обуславливает высокие цены и обусловлено дефицитом (как ни качества или количества, так денег, что взаимообусловленные вещи и в целом выражается как ёмкостная результативность оборота денежной единицы), что ужимает экономику и возможности, исключая всякое развитие (отдельные очаги прогресса не решают комплексных и масштабных задач, без решения которых ограничиваются и возможности прогресса). Нищих становится больше, богатые становятся богаче, поскольку узурпированные валютные потоки никогда не стремятся к пропорциональному структурному перераспределению, но рано или поздно, стагнация, рост цен, монополизация рынков и частных организаций, рост издержек в системообразующих механизмах за рамками частных капиталов и их недостаточно обширных, недостаточно детализированных функциях доения рынка, приводит к обвалу (валютные алгоритмы поведения всегда стремятся к оптимизации и укорачиванию, они не ориентируются на полный масштаб обстоятельств и даже на детали критериев текущих событий, в которых идёт непосредственное участие), поскольку подобная модель экономического поведения с одной стороны постоянно ужимает спрос в общих значениях дохода среди населения, с другой стороны за счёт этого сжатия гипертрофируется и укореняется промышленная ориентация на частный капитал, в котором оседает основной спрос, что накапливает повсеместные издержки за его рамками при явном сокращении комплексного спроса (обнищание существенных масс населения и рост материального неравенства в совершенно непрактичной специфике применения ресурсов) и возможностей научно-технического, организационного маневрирования в рамках рыночной экономики.

Естественное инерционное смещение валютной массы в экономике ориентированной на фиатную финансовую прибыль, фиатный капитализм. Самое интересное, что смещение происходит за счёт всего населения, но богатые норовят избавиться от образующихся излишков бедного населения, изолироваться от него, уйти в частную собственность от потребности системообразующих организационных расходов, которые в добавок становятся коррупционными и недостаточно результативными (чем собственно и обозначается рыночная сегментация общества и вытекающий из неё гипертрофизм частной собственности при комплексной деструкции социальных структур), да и в целом большое финансовое неравенство говорит о недостаточной структурированности экономики и несостоятельности организации её управления, хотя с точки зрения наживы в недостаточно когнитивной тактике гормональной регуляции поведения всё наоборот, и это именно тот социальный неврологический элемент, который деформирует экономику по биологическим критериям и усложняет возможности её благоразумной организации по когнитивным и научным критериям, что сокращает полномасштабное планомерное воспроизводство цивилизованных условий и медицинских норм жизни, подменяя их локальными очагами прогресса и дармовой ренты, куда уходит весь капитал вместе с фиатной финансовой активностью. Это узкий подход раздробленных личных интересов в агрессивной конкурентной среде, формальная безнравственность и недостаток разума в управленческих структурах, поступательно переходящий в недостаток возможностей и ресурсов. Но проблема и в том, что нерегулируемая с опорой на экономику демография обуславливает рост населения за пределы возможности его обеспечить даже при упорном участии избыточного населения в создании обеспечения, то есть рост идёт в нищету или за борт в миграцию, поэтому рост населения в регионах с недостатком ресурсов должен быть сглажен (рост населения не должен опережать скорость создания условий обеспечения этого населения), ведь даже с возможностью обеспечить рост населения нормальными условиями и участием в создании этих условий, их невозможно создать мгновенно, это должно происходить планомерно и размеренно. Иначе мы столкнёмся с ситуацией, когда не только рост населения достигнет крайних точек невозврата, что невозможно будет полноценно и благоразумно структурировать, но это будет в добавок сопровождаться острой или невосполнимой нехваткой ресурсов, что будет порождать массовую гибель населения при существенных перепадах (промышленных, энергетических, климатических, экономических), поэтому рождаемость должна контролироваться, чтоб не допускать роста населения в перенаселённых регионах над возможностью их структурировать в самодостаточность и обеспеченность, ведь они не осваивают космос в масштабах необратимых космических миграций, а Земля весьма и весьма хрупкая, ограниченная экологией среда. Два ребёнка на семью или один ребёнок на каждого человека (у кого-то больше, у кого-то меньше в силу обстоятельств), это не мало, это полноценная естественная норма воспроизводства населения. Зачем заводить детей в том количестве, в котором вы не можете обеспечить им полноценную цивилизованную жизнь или хотя бы здоровое пропитание? Это безсмысленно и неосознанно. Так или иначе несистематизированное в росте население будет сдерживаться через миграционный контроль и депортации в рамках границ юрисдикций допускающих неконтролируемый рост населения над возможностью его обеспечить.

Невозвратность кредитов и рост их невозвратности (пусть не в первых исчислениях, а в последующих формах рефинансирования или в повторных завязках на кредитацию спроса под экспансию рынков потребления и ориентированных на них производств), несистемный и неэквивалентный результат формирования валютной выручки и необходимость считаться с долговой нагрузкой при отсутствии плановых финансовых механизмов, это бич современной экономики, а её полномерное разветвлённое функционирование в подобных условиях невозможно, поскольку это положение экономических градаций в биологических критериях тактики поведения обуславливает рост цен и необходимость постоянного роста валютной выручки, что формально опережает любую структуризацию и пренебрегает ею, делает её непосильной в финансовом плане, что уничтожительно ровно в той степени, в каком масштабе подобная система работает. Непропорциональное распределение финансов через рынки с точки зрения структурной эффективности функций полномерного возобновления, сначала увеличивает потребность в валюте при сокращении финансовой ренты и увеличении стоимостных значений для удержания их в рентабельной зоне, потом при формируемых издержках из-за недостатка валюты/финансовой ренты образуются стагнационные процессы в экономике, которые могут доходить до рыночных обвалов и масштабных банкротств, поскольку сокращение рентабельной финансовой зоны между спросом и предложенеим на глобальных рынках из-за фиатных диспропорций уже мировой финансовой системы может достигать исторических максимумов, где неминуем экономический ущерб.

Существенный фактор современного финансового мирового кризиса заключается в том, что некоторые валюты имеют глобальную циркуляцию и свободную конвертацию при завышенной покупательной способности под выгодные стоимостные соотношения для формирования ренты ресурсов и труда через торговлю. Вздутые инфляцией цены и завышенная стоимость привилегированных валют при росте всевозможных рыночных пузырей имеют прямую корреляцию, хотя во многом фиктивную и противоречащую положению дел, что связанно с гипертрофированной, недостаточно регулируемой банковской системой (с точки зрения соответствия стоимостных соотношений) и попытками компенсировать реальные экономические издержки фиатной покупательной способностью валюты на мировом рынке, что приводит к неравномерному ситуатвиному смещению ренты через финансы, но ни к её стабильной долгосрочной возобновляемости. И это неминуемо влечёт свои издержки, что существенно сокращает возможности регулирования ценообразования (рентабельной финансовой зоны на рынках), как валюты, так и товаров, где сформированы существенные фиктивные диспропорции, которые провоцируют финансовые обвалы и стопорение деловой активности, где численные значения валюты и товаров в их соотношении обуславливают ценовые зависимости, а это способствует лишению массы преференций в промышленной гибкости и перед зонами других национальных валют, где ценовая политика существенно регулируется и играет на фактор экономического роста, результативного использования финансовой ренты.

Западная экономика вместе с мировой экономикой вздула себя через банки и их необузданную деривативную экспансию, но искусственно удерживая покупательную способность своих валют и систематически повышая её через финансово-промышленную экспансию, что исключает продуктивные сдвиги в валютных соотношениях, сдавливает экономику высокими ценами и одновременно дорогой валютой, это смещает всю промышленную активность в русло валюты с повышенной покупательной способностью, иначе она не вписывается в рентабельные пропорции мировых рынков, которые монополизированы под одни финансовые структуры. Но будь резервные валюты дешёвыми, а цены в них ниже, мировая экономика была бы более сбалансированной и экономических проблем с выходящими из рентабельного русла рынками удалось бы миновать. Сложившаяся банковская система фиатного капитала исключает необходимые для оживления экономики манёвры, она обусловлена данным соотношением стоимостей и ориентацией западных валют на покупательную способность, что существенно сместило промышленные инициативы в Азию продолжая курсировать в ещё более дешёвый сектор, это лишает рынков сбыта дорожающие западные товары вслед за дорожающими западными валютами и съёживающимися из-за этого банками, рынками (по идее, в торговой конкуренции за рынки, они должны были сбивать цены на валюту и/или товары, чтоб стимулировать сбыт и свою промышленность, но они сбили мировую цену на нефть и решили оставить покупательную способность в приоритете, уходя в дефляцию, которая провоцирует стагнацию экономики и финансовую депрессию с инфляционными процессами в большинстве юрисдикций национальных валют), хотя впоследствии сжатия рынков и промышленной стагнации западные валюты должны подешеветь, либо один из крупных западных сегментов просто схлопнется, как в 2008 году, последствия чего до сих пор не компенсированы в мировой экономике, что вполне вероятно будет сопровождаться инфляцией не только в национальных валютах по всему миру, но и спровоцирует инфляционные процессы в Европе и США, иначе валюты не хватит на элементарное поддержание экономики при её избыточности и номинальной вздутости в отдельных сегментах (финансовая депрессия). Либо будут дешеветь остальные национальные валюты и мировая экономика будет проседать до деструктивных пропорций сокращения воспроизводства финансвой ренты и промышленной стагнации, а кто быстрей свалится в эту яму, именно на этом факторе разыгрываются карты мирового кризиса, игра на экономический убой с применением гибридных кульбитов. Хотя на сегодня мировая финансовая система так тесно взаимосвязана между юрисдикциями, что обвал любого крупного экономического игрока накреняет всю денежную структуру в мире.

В стагнацию сползает вся мировая финансовая система, но тот, кто из политических полюсов сползёт раньше всех к наиболее деструктивным последствиям, послужит кормом для остальных, либо это могут быть сегментарные обвалы, хотя в цивилизованном ключе должна быть корректировочная регуляция на всех уровнях, иначе ущерб от недостаточно эффективной регуляции глобальных финансов будет масштабным, а разыгрывается то, кого съедят, чтоб компенсировать ущерб для остальных, это что-то вроде естественного отбора, но хуже, здесь зачастую выигрывает не разум и не сила, а подлость и агрессия, в этом заключается негативный отбор ментальности и навыков через рыночную систему организации общества. Современная финансовая система исчезнет, это так или иначе произойдёт, происходит, поскольку она создаёт неприемлемые монетарные условия для полномасштабной адаптации к окружающей среде и должной организации людей на планете, в которых планомерное самодостаточное развитие невозможно, что аккумулирует издержки и делает избавление от них слишком дорогостоящим, нерентабельным, а как стало быть ясно, когда рынок делает нерентабельными образование, медицину, развитие промышленности, науку и благоразумие в целом, это приводит экономико-хозяйственный уклад в непригодность. Именно глобальная циркуляция отдельных валют, их свободная конвертация и котирование на все товары и ресурсы при фиктивно завышенной покупательной способности, создают диспропорции ценообразований и их соотношений, что сокращает рентабельную зону в финансах и в непрерывном порядке (хотя каждый раз ситуативно) смещает её в сторону торговой ренты на наиболее выгодных стоимостных соотношениях, что создаёт финансовую нестабильность во всём мире и непосильные условия для целевой прогнозируемой экономики в полных масштабах, исключает балансирование цен и финансовой политики, это путь в одну сторону с ориентацией на постоянное формирование спорадической номинальной выгоды, за которой невозможно угнаться комплексно, где не происходит прослеживания отсроченного комплексного и неизбежного провала в финансах, иначе цены бы не росли, валюта была бы дешевле и было бы гораздо больше пространства для валютных манёвров. Фиатный капитализм уходит в закат и пытается затащить за собой весь мир.

Учитывая дефицитность доллара обуславливающую его дорожание (искусственный дефляционный эффект с ориентацией на покупательную способность, как инструмент торгового присвоения ресурсов и ренты всех форм), стоит учесть, что это не пик его дефицитности, а дорожая и наращивая дефицит, доллар будет терять спрос, поскольку в связи с этим будет сжиматься в обороте, то есть сначала дорожание, нехватка и сокращение финансового оборота, потом обвалы и последующая стагнация с дефляцией или инертное удешевление (демпингование) и инфляция в попытках стимуляции торгового оборота с последующим сокращением финансового оборота вызванным стоимостным проседанием дефляционных валют (что сократит либо финасовую нагрузку и жёсткость финансовых условий, либо сократит банковские структуры удерживающие нерентабельные финансовые пропорции в экономике), что в случае инфляционных процессов хоть и будет подымать цены в долларе, но будет сокращать его покупательную способность, а вместе с тем и интенсивность мировой экономики в тех сегментах, которые зависят от покупательной способности/ренты даллара и евро (ориентированных на оборот доллара, что будет выводить мировую экономику из доллара дифференцируя новые валютные и промышленные сектора). Получается, что избыточная дефляция или избыточная инфляция равнозначно обуславливают стагнацию фиатной рыночной конструкции при сформированных на сегодня финансовых пропорций. Хотя, пока девальвация и демпинг смещаются на другие национальные валюты в ответ на системообразующий дефицит доллара (финансовой ренты и её систематической возобновляемости, ведь результативная ёмкость денежной единицы даже одной валюты в разных локациях одной юрисдикции или мира может существенно отличаться), что приняло форму дефляции и падения стоимости нефти в мировых финансах именно через систему котирования ценных бумаг (пропорциональное отражение необеспеченности резервных валют воспроизводимым восполнением ресурсов и условий в необходимых масштабах и стоимостных соотношениях для удержания стабильного уровня ренты на рынках, где любое системное падение стоимости увеличивает покупательную сопособность валюты отражающей стоимость), это упор на сохранение и увеличение покупательной способности/дефляции западных валют выступающий признаком не только дефицита обеспеченной достаточными результатами валюты, но и признаком проседания её доходности при достижении предельных фиатных значений на рынках и при исчерпании роста спроса/производительной ренты (валюты слишком много, она недостаточно обеспечена и при этом завышена в покупательной способности через фиатный дефляционный процесс, весьма и весьма обременительные пропорции для избыточного количества валюты, где неминуемо следует сдувание или обвал, либо продолжение вздутия при инфляционном удешевлении валюты и росте цен в тех или иных сегментах мировых рынков, где тоже будут обвалы и сдувания, если не последует уравновешенного демпинга для достижения увеличения рентабельной зоны в финансах на глобальном уровне, то есть с одной стороны дефляционное увеличение покупательной способности с ориентацией на притоки торгово-промышленной ренты, с другой стороны постоянная инфляция, рост долгов и номинальные вздутия на рынках), вследствие чего замедляется финансовая оборотность и сокращаются структуры взращенные экспансией западных валют, что сокращает рынки сбыта западных монополий и финансовые доходы всей мировой экономики, поскольку ориентир на дефляцию хоть и открывает торговый масштаб покупательной способности, но сокращает спрос на товары индикатируемые в дефляционных валютах покупаемые за другие валюты, а это огромные пласты мировых рынков (всё купить за дефляционные валюты, ещё и в кредит, просто невозможно, даже если кредитная ставка будет нулевой, исходя только из того фактора заключающегося в том, что дефляционные валюты не являются монопольным механизмом, не являются всеобъемлющими и всеохватывающе структурирующими промышленность в чёткой организации населения и регуляции демографии, а это создаёт проблемы, если эти механизмы не являясь таковыми притом существенно притесняют любые структурирующие элементы социальных групп на планете, где если нет достаточного понимания данных простейших критериев у достаточного количества людей или нет возможности применять данное понимание в поведении и решениях, то образуются формальные управленческие и цивилизационные провалы, которые к тому же растут в масштабах, где если не создать институциональную площадку для применения когнитивных критериев в поведении, то нарастание масштаба цивилизационных провалов будет обретать глобальный уровень, где нивелирование науки в организации северных очагов прогресса и демографическое размытие этих очагов может привести в безысходный эволюционный тупик всё человечество и феномен жизни в целом. Вы только представьте в какой плоскости нависает проблематика организации жизни на планете сегодня.).

Сначала негативный эффект через финансы смещается на колониальные периферии и их валюты, как захват рынков и узурпация ренты в виде ресурсов и труда, но отсрочено это бьёт по всей мировой экономике, когда захватывать нечего или последующий захват происходит в рамках рынков задействованных в мировом обороте финансов, когда существующего мирового воспроизводимого спроса не хватает для покрытия избыточно раздутого и непропорционального расточительства финансовой системы. Экономике не нужны механизмы, которые фиктивно задействуют избыточную валютную массу и её покупательную ёмкость, экономике нужны механизмы упраздняющие избыточную валютную массу или уводящие её в решение любых стоящих задач. Ориентация валюты на покупательную способность делает выгодным бегство за прибылью в западные валюты и смещение промышленности в зону дешёвого труда (пониженной покупательной способности с ориентацией на валюту с повышенной/завышенной покупательной способностью), а это в свою очередь укорачивает циклы финансовых инвестиций и сокращает национальные экономики не встраивающиеся в рентабельные ценовые соотношения мировых рынков, поскольку искусственная разность в покупательных способностях валют образует интенсивное смещение денежных потоков в пользу дармового приобретения ренты в виде дешёвого труда, товаров и ресурсов, а также смещение промышленных инициатив в пользу валюты с завышенной покупательной способностью, что является финансовой абсорбцией власти, влияния и управления. Выгодней покупать устоявшиеся рыночные товары втридорога и продавать что-угодно с ориентацией на переоценённую валюту, как на единственный или наиболее прочный источник денежного и любого другого обеспечения, чем создавать и осваивать новые технологии при длительных расходах в дефицитном финансовом положении, что делают рыночные монополисты узурпировавшие основные валютные потоки прибыли за счёт завышенной покупательной способности и других привилегированных условий закреплённых всевозможными формами лоббизма, но это лишает каких бы то ни было перспектив развития в рамках этой экономической модели тех, кто не вписался в неё в качестве обладателя определённой промышленной инициативы и источником финансовой ренты, что говорится, оказался за бортом рынка, причём во вполне регулируемом порядке. Данная проблематика в мировых масштабах обусловлена ничем иным, как монополией на финансы определяющей непрерывное смещение природной/ресурсной и производственной ренты в своё русло, но вся сложность в том, что это замкнуто через рыночную систему на бытовое потребительство и на его гипертрофирование во всех возможных проявлениях, а ни на масштабные научно-технические достижения, что буквально упирает мировую экономику в масштабный рыночный тупик. Ну, а если финансовая рента сокращается (размазывается и оказывается недостаточной, притом происходят масштабные системные смещения влекущие краткосрочные убытки требующие долгосрочной структурно-системной компенсации) и её восполнение стагнирует в мировых масштабах, то экономические проблемы начинаются и на бытовом потребительском уровне, не говоря о сложных и длинных технологических цепочках, которые во многом сохраняют избыточность на рынках без достаточной практичности в своём применении, что формально является иррациональным ужасом техногенного формата, поскольку сложные технологии появляются исключительно при чёткой институциональной организации, но когда перетекают в своей зависимости в прерогативы рынка, лишаются основания и модернизационной интенсивности, впадая в сферы маркетинга и его ситуативных флуктуаций обусловленными колебанием спроса, его смещением и привлечением.