Воздействие

Автомобиль плавно влился в левый ряд и понёсся в мутном потоке КАД-а хищной щукой, расшугивая по сторонам седаны и хэтчбэки, словно мелкую рыбёшку. Усиленное, отличное от обычного человека восприятие помогло сразу комфортно почувствовать себя на дороге, даже с учётом того, как много времени я за руль не садился.

Через полчаса, удачно запарковав машину на своё любимое место под окнами, я поднялся в квартиру. Открыл дверь, сделал пару шагов и у меня перехватило дух от увиденного.

«Ёшки матрёшки, ну как так… как же я мог забыть!»

Мне совсем не пришло в голову, что квартира вот только совсем недавно закрыла за нами двери, отправив в ту трагическую поездку. И что с тех пор сюда больше никто не заходил, кроме Стаса, который ненадолго забегал за вещами. Это означало, что всё было так, как мы оставили в ней полтора года назад.

На столике в зале две кружки с высохшими остатками кофе, моя и Полины, опаздывали и не успели помыть. Халат жены, небрежно брошенный на диване, рядом затёртый томик Карнеги с закладкой на середине – Полина любила читать и старалась делать это при каждом удобном случае. Небольшая коробка в яркой упаковке с алым бантом лежит на моём столе в кабинете – подарок друзьям, который мы забыли с собой в ту поездку. Полина хотела вернуться за ним с половины дороги, но я настоял, и мы поехали в гости без подарка. Незаправленная кровать, казалось, ещё хранит очертания тела жены, мы в тот день поздно проснулись, очень торопились и было уже не до наведения порядка.

Я несколько минут шатался по комнатам, натыкаясь на свидетельства моей прежней счастливой жизни, которые картинками-воспоминаниями будто разрывали мозг. Боль утраты захлестнула меня с новой силой, выбивая слёзы из глаз, которые я даже не пытался сдерживать. Я мешком осел на пол и просидел так минут десять, пока не успокоился.

Немного приведя мысли в порядок, я поднялся, сходил на балкон, нашёл там походный рюкзак и стал набрасывать в него вещи, за которыми и приехал. Ещё несколько дней поживу у ребят, Стас предложил остаться, а дальше видно будет.

Подбросив на руке рюкзак, получившийся весьма увесистым, я ещё раз окинул взглядом квартиру, грустно вздохнул и закрыл за собой дверь.

Выйдя из подъезда, я направился к автомобилю, но меня окрикнул мужской хриплый голос:

– Андрей Евгеньевич, подождите минутку, пожалуйста, я хотел бы с вами поговорить.

Я повернулся на голос. Навстречу мне, на ходу разворачивая и показывая удостоверение в красной корочке, спешил среднего роста, худощавый человек в сером пальто.

«Так… удостоверение, выписано на участкового уполномоченного полиции Ефимова Сергея Петровича… что же, Сергей Петрович, вам то от меня нужно?»

– Здравствуйте, слушаю вас.

– Андрей Евгеньевич, я ваш участковый. Как удачно, что я вас застал. Если вы не против, я бы хотел задать несколько вопросов, касаемо произошедшего несчастного случая.

– Хм… ну хорошо, а что вы хотели узнать?

– Андрей Евгеньевич, а давайте поговорим в где-нибудь в тепле, например, в кафе, тут на углу как раз есть подходящее. Много времени у вас не отниму. Чая попьём – и уже почти извиняясь, чуть тише добавил, – Совсем холодно сегодня.

Я согласился – чего ж не поговорить, закинул рюкзак в багажник и направился за участковым. Пока мы молча шли до кафе, у меня стали появляться вопросы к этой встрече. И возможные ответы на них мне пока совсем не нравились.

Почему участкового интересует это ДТП? Как он узнал меня на улице, хотя мы никогда до этого не встречались? И самое главное – я ведь лично знаю нашего участкового и человек, идущий рядом, на него совсем не похож.

Где-то за месяц до аварии, местная шпана проткнула колесо машины, прямо на стоянке во дворе. Как раз тогда я и познакомился с Кириллом Семёновичем, который работал по нашему участку – тот приходил к нам домой, протокол составлял. Но с другой стороны, мало ли… может напарник, сменщик какой-нибудь. Ладно, послушаю, с меня не убудет.

Столик у самого окна оказался свободным, и мы его заняли. Полицейский заказал чай, предложил сделать заказ мне, на что я отказался, решив оставить место под кофе и стал внимательно изучать собеседника.

– Андрей Евгеньевич, хотел бы выразить своё соболезнование по поводу гибели вашей жены. Искренне сочувствую вам.

Я посмотрел в его глаза – жёсткие, цепкие, очень внимательные.

Моя паранойя орала во весь голос что-то матерное, судорожно изучая возможные пути отхода и высчитывая величину возможного ущерба зданию, в случае, если «начнётся». Я осадил её, но в целом, подруга не так уж и неправа. Я не знаю, что это за человек, расположивший за столиком напротив, но нутром чувствую, что он крайне опасен, а к таким чувствам я давно привык прислушиваться.

Кивнул в ответ, как бы принимая его соболезнование. Опустил взгляд, ссутулился. Думаю, примерно так должен выглядеть я на моём месте, но полтора года назад, как раз после аварии.

«Мне больно, одиноко, очень плохо. И кофе хочется бесконечно. Такой я вот несчастный-разнесчастный.»

– Андрей Евгеньевич, знаю, что вы из больницы вчера выписались, несколько… досрочно. Вот решил зайти, как дела узнать. И видно вас случайно застал. Не дома живёте?»

– У друга пока. Всё-таки я сейчас не совсем в норме, а он присматривает. Ну сами понимаете… В больнице совсем не уютно было, стены давят, а физически я почти в норме. Так чего зря койку занимать.

«Что же тебе от меня действительно нужно, Сергей Петрович? Это, если тебя действительно так зовут.»

– Андрей Евгеньевич, я вот почему спрашиваю. Потеря близкого человека, стрессы. Встречал я людей, которые после перенесённой подобной травмы совсем опускались. Да что там, у меня даже в практике даже случай был. Человек потерял в аварии сына, а потом взял в руки биту и напал на случайного прохожего. Избил беднягу до полусмерти, а потом сам в речку с моста сиганул. Можете себе представить?

Участковый пристально посмотрел на меня, аж мурашки по коже, и продолжил:

– Вы себя как чувствуете? Как у вас со сном? Слышал где-то, что проблемы со сном, это первый признак таких вот угрожающих психических расстройств.

«Ёшки матрёшки. Вот оно!»

Похоже, этот человек знает про таких, как я. И сон, вернее его отсутствие, является для него, также, как и для меня самого, маркером для проверки. Ну что же, тоже попробую его «пробить».

– Да, Сергей Петрович, со сном действительно есть проблема, – я грустно покачал головой.

Участковый или, скорее, кто-то, выдающий себя за него, напрягся в ожидание ответа, как хищник перед прыжком, не иначе. Очень опасный человек и не нужно бы с таким играть, доиграюсь, а мне сейчас лишнее внимание совсем ни к чему.

– Просыпаюсь ночью часто, а потом долго не могу уснуть. Вижу эту аварию, последние перед ней мгновения, плачу, – на последних словах я подпустил слезу в голос.

Очень любопытно, почему полтора года назад, в прошлый раз, такой вот «засланец» ко мне не приходил. Хотя, как же… помню, как врач моим самочувствием интересовался и тоже спрашивал про возможные проблемы со сном. Я тогда ему не рассказал про бессонницу. Видимо боялся, что из больницы не выпустят… и похоже, я очень правильно поступил.

Возможно, я и параноик со стажем, но всё это похоже на систему проверок для таких, как мы с Яковом. Впредь буду осторожнее. А человек за столиком напротив после моих последних слов заметно потерял ко мне интерес. Он несколько брезгливо посмотрел на меня и произнёс:

– Андрей Евгеньевич, если будут проблемы со здоровьем, вы к доктору обращайтесь, не тяните. А мне пора, работы много. Спасибо за уделённое время и до свидания.

И он ушёл. Чашка на столе осталась, к чаю фальшивый участковый даже не притронулся.

…

Табличка из неровного куска картона с надписью маркером от руки «закрыто на переучёт» на двери заведения Арама окончательно испортила мне настроение. Я перекусил по-быстрому в забегаловке напротив, залил в себя кружку отвратительной бурой жидкости, которую местные официанты нагло выдавали за кофе и направился к машине, чтобы поехать к друзьям.

Во дворе я встретил пожилую женщину, Елену Сергеевну, нашу соседку по подъезду. Она меня узнала и засеменила в мою сторону, сгорбившаяся, какая-то бесконечно уставшая. Женщина подошла, положила щуплую, худенькую руку на мою и тихо сказала:

– Андрюшенька, я слышала про вас с Полиночкой. Какое горе! Такая молодая, такая хорошая девочка. Ты держись, мальчик. Нужно жить дальше.

Я кивнул в ответ.

– А у вас, Елена Сергеевна, как дела? Справляетесь?

Пару месяцев назад она потеряла сына, тот покончил с собой, выбросившись из окна квартиры матери. Знал я его плохо, но женщину-соседку было по-человечески жалко.

Елена Сергеевна опустила глаза:

– А что мне сделается-то… осталось дожить свой век, лишь бы не мешал никто.

Женщина совсем сгорбилась, но я успел заметить слёзы, заблестевшие в уголках её глаз. И, по-моему, дело тут не только в недавней потере сына.

– Что-то случилось?

Соседка уже почти плакала:

– Долги у Костеньки оказались. Большие очень. И теперь, уже неделю, поди, ко мне черти эти ходят, холлекторы которые. Я и украшения все продала, но не хватает… много не хватает. Да что я о своём. Ты прости меня, Андрюшенька, у тебя своих забот… я пойду потихонечку. Ты держись, нужно держаться.

Елена Сергеевна повернулась и побрела к подъезду.

– Подождите! Когда они обычно приходят?

– Да, поди, должны уже появится, окаянные.

– Елена Сергеевна, а не пригласите ли вы меня к себе на чай?

…

Мы поднялись на пятый этаж, но перед тем, как открыть квартиру женщина остановилась и ещё раз внимательно посмотрела на меня.

– Андрюша, они вдвоём приходят всегда. Плохие люди, злые, обидеть могут. Да и времени у тебя, поди, совсем нет?

– Елена Сергеевна, всё в порядке, я же только поговорить с ними хочу, вдруг смогу договориться. А время у меня вагон и маленькая тележка.

На счёт свободного времени я немного приврал. Жизнь после войны приучила пренебрежительно относиться к своему времени – тогда его оставалось всегда слишком много, безо всякой надежды потратить свободные часы на что-то действительно важное. Потому что всё, что раньше было важным, вдруг перестало быть таковым. Незачем учить английский, ни к чему строить дом, поездка в Дисней Лэнд больше никогда не состоится, а твою научную работу никто и никогда не прочитает.

Теперь же, в ожидании дня Вторжения, времени стало по-настоящему не хватать. Стрелки часов каждую секунду неумолимо отсчитывали время до конца мирной жизни и мне казалось я даже слышу это настойчивое тиканье. Но для помощи человеку, попавшему в такую ситуацию, время я найду. Всегда.

Мы зашли в квартиру к женщине и сразу стало очевидно, что откупиться от коллекторов она не сможет, до того было в «однушке» небогато. А те, судя по всему, знают про это и нацеливаются вовсе не на украшения и скудную пенсию соседки.

Пока я рассматривал семейные фотографии на стене, Елена Сергеевна хлопотала на кухне. Засвистел чайник, и хозяйка позвала меня пить чай. Женщина достала из шкафа маленькие хрустальные вазочки, которые предназначались, очевидно, только для особых гостей и с гордостью поставила на стол большую банку с вареньем.

– Клубничное, сама варила.

Потом хозяйка всплеснула руками, спохватившись:

– Ох, а заварки то у меня нет. Вот раззява, и в магазине ведь была. Сахар купила, а про заварку забыла совсем.

– Ничего, всё в порядке. Давайте пить просто воду с вареньем. Клубничное варенье – моё самое любимое.

– Костенька мой тоже клубничное любил, – Елена Сергеевна присела на табурет, сгорбилась, вмиг состарившись ещё на десяток лет, – Андрюшенька, спасибо тебе за участие. Только ведь не поможет это. Я же понимаю, что они не отстанут, пока из квартиры не выгонят.

– Ну это, Елена Сергеевна, мы ещё посмотрим. У меня, знаете ли, с детства дар – с людьми договариваться.

Я подмигнул пожилой женщине, шумно отхлебнул из кружки горячую воду и ложкой потянулся за варением.

…

Пронзительная трель дверного звонка заставила соседку ещё больше сжаться, отчего она стала похожа на маленького беззащитного воробья.

– Пришли, окаянные. Андрюшенька, ты поосторожнее с ними. Злые люди, плохие, ничего святого.

– Всё в порядке, Елена Сергеевна. Вы только тут посидите, а я пойду с ними потолкую.

Когда вместо зашуганной старушки дверь квартиры должника открыл бородатый верзила ростом под два метра, в чёрной кожаной косухе, два визитёра просто опешили. Образ для трансляции я выбрал знатный, своего знакомого из злополучной Михайловки. Геннадий, в чёрной байкерской косухе – зрелище совсем не слабонервных. Что ж, закрепим эффект первой встречи.

Я протянул ближайшему мужчине руку для пожатия, он на автомате протянул свою, сразу успев пожалеть о таком опрометчивом поступке – пожатие у байкера Гены было сродни кузнечным клещам.

Когда я отпустил руку, коллектор морщась потёр её другой рукой, и сказал негромко:

– Мужик, мы это, пойдём. Квартирой ошиблись.

– Челы, так вы к Елене Петровне? А я вас как раз дожидаюсь.

Коллектор понял, что страшный байкер в дверях знает про то, зачем они пришли и не стал дальше отпираться, мрачно кивнув:

– Ну, допустим. А ты сам кто?

Я, оставаясь в образе байкера, шагнул из квартиры на лестницу, гости невольно попятились назад, вымещенные массивным телом.

– Вы в окно посмотрите, там сейчас интересно будет.

Коллекторы переглянулись и подошли к окну, чтобы посмотреть во двор. А увидели они, как ещё пятеро рослых байкеров, очень похожих на их собеседника, но на мотоциклах, видимо, только что подъехали к дому и смотрят прямо на них. Нехорошо так смотрят, не обещая ничего хорошего при встрече, если такая состоится.

– Мужик, возможно, ты не понимаешь…

– Челы, по-моему, это вы не догоняете. Вы во двор то спускайтесь, друганы мои вам всё подробно объяснят. Будет очень доступно. Или мы можем поговорить втроём, тут на лестнице. Вам как удобнее?

Молчавший до этого второй коллектор пробурчал:

– Втроём. Мы не хотим проблем.

– Итак, челы, обрисовываю ситуацию. Эта квартира под нашей защитой, клубной. Тронет кто старушку, капец к нему приедет, в числе двадцати рыл. Очень злых и богатых на возможные проблемы. Оно вам надо?

Первый коллектор со злобой в глазах хотел что-то возразить, но второй остановил движением руки своего коллегу и сказал:

– Поняли всё, нам неприятности не нужны. Жора, пошли отсюда.

– Ну и ништяк. Ты, Жора, друга-то своего послушай и шагай, пока умеешь. А мы с друганами будем приезжать почаще к Елене Петровне в гости. Варенье у неё, знаете ли, вкусное.

Двухметровый байкер развернулся и зашёл обратно в квартиру, а двум мужчинам в подъезде даже показалось, что волк на спине косухи недобро сверкнул глазищами, прямо как настоящий. Они ещё раз хмуро переглянулись и пошли по лестнице вниз, подальше от проблемного клиента. Голова у обоих завтра будет болеть до слёз.

Я вернулся в квартиру, довольный результатом своего представления. Как кстати вспомнились слова из байкерского сленга, подсмотренные в одном фильме, сделав образ Гены-байкера ещё более убедительным. Да, я определённо хорош.

Вернувшись на кухню, я сказал:

– Всё в порядке, Елена Петровна. Поговорили, они всё поняли, осознали и больше вас не побеспокоят.

Старушка не в силах поверить в мои слова, охнула, села обратно на табурет и тихо заплакала.

…

Через полчаса я уже ехал в сторону квартиры Стаса, довольно насвистывая знакомую мелодию – приятно всё же делать добрые поступки. На полдороги позвонил Яков и перенёс наш разговор на завтра, сославшись на оставшиеся у него важные дела, которые хотелось закончить в аккурат перед нашими.

Сразу после него позвонил Стас, они с Леной уже добрались домой, но предупредил, что жена вымоталась после перелёта и попросил повременить с моей увлекательной историей, хотя бы до завтра.

Я припарковался во дворе, подхватил рюкзак и поднялся в квартиру друзей. Дверь открыла Лена, в кухонном фартуке и с полотенцем в руке. Она сделала несколько шагов назад, пропуская меня в прихожую, а после того, как я зашёл, подошла ко мне и обняла.

– Андрюша, я понимаю, что слова тут бессмысленны, но ты должен знать: если тебе нужно с кем-то поговорить, я всегда готова тебя выслушать.

«Эх, Ленка, добрая ты душа.»

– Я на похоронах была. Много людей пришло и все такие добрые слова говорили… ты знаешь, её все любили. Такая красивая пара.

Я только кивнул в ответ, что тут говорить.

Жена Стаса дружила с Полиной. Стас был шафером на нашей свадьбе, а Лена помогала с подготовкой торжества. Именно так девушки и сблизились, а потом часто виделись, переписывались и сейчас естественно, что Лена, как настоящий друг, старалась меня поддержать.

– Андрюша, мы ужин готовим. Ты давай, раздевайся и проходи в гостиную, через несколько минут будем накрывать на стол.

– Спасибо. Только умоюсь и немного вещи разберу.

После ужина мы вместе посмотрели телевизор, и ребята отправились отдыхать, а я опять провёл ночь за компьютером, хотя в этот раз ничего полезного для себя найти не смог.

…

6 апреля, четверг

– Мальчики! У нас ни хлеба нет, ни молока. С меня вкусный завтрак, если кто-нибудь в магазин сходит.

– Ленок, я занят! Вон Андрюху попроси – прокричал Стас из ванной.

Я отозвался сразу:

– Вообще не вопрос. Лена, давай – говори, что нужно купить, я мигом туда и обратно.

Чтобы сходить за продуктами и вернуться у меня ушло полчаса. Поднявшись на этаж, я толкнул дверь, оказавшуюся открытой и зашёл в квартиру друзей. В прихожей стояла большая дорожная сумка, через которую мне пришлось перебираться.

«Опять что ли Лена куда собралась?»

– Андрюха, ты? Проходи в зал, мы здесь. У нас для тебя сюрприз, – раздался голос Стаса из гостиной.

«Сюрприз? Что-то я в последнее время перестал любить сюрпризы.»

Я забросил пакет с продуктами на кухню и прошёл в зал. На диване сидела Лена и о чём-то беседовала с незнакомой мне девушкой, сидящей напротив неё в кресле. Когда я вошёл, разговоры смолкли, а Стас поднялся со своего места и подошёл ко мне.

– Привет, Андрюх. Тут это… гости к тебе – сказал он негромко и растеряно пожал плечами.

– Ко мне? Стас, ты что-то путаешь. Это, наверное, шутка? Вы меня разыгрываете?

Гибким движением поднялась с кресла незнакомка и заговорила тихим, приятным голосом:

– Андрей, здравствуй. Я могу объяснять.

Она говорила с лёгким, но угадываемым акцентом, чуть медленно, видимо подбирая слова.

– Меня зовут Эмили. Меня послали к тебе… я приехала, чтобы помочь.

«Ёшки матрёшки! Помочь? Мне?»

– Так, девушки. Мы на пару минут, поболтать за жизнь.

Сказав это, я схватил Стаса под локоть и утащил на кухню, плотно прикрыв за нами дверь.

– Так, Стас, давай выкладывай, что тут происходит. Кто это такая?

– Андрей, да я сам понимаю, не больше твоего! Звонок, открываю дверь, а на площадке эта эффектная деваха с сумкой на перевес. Меня сначала чуть Кандратий не хватил, подумал, что подруга из бывших заявилась, а ты знаешь мою Ленку – разорвёт в клочья, потом неделю подъезд убирать.

Я кивнул, соглашаясь. Жена у Стаса в этом смысле – огонь. Невысокая, ниже Стаса на две головы, хрупкая на вид, но за мужа глаза выцарапает самому чёрту.

– Так вот. Не по мою душу, значит приехала, а Андрея Савченко ей подавай. Я так прикинул, среди моих знакомых больше всех под это описание подходишь именно ты.

– Очень смешно.

– Согласен, я сегодня вообще в ударе. В общем, пустили мы её, а тут уже ты вернулся. Так что, я не в теме, тебе разруливать. Ты что, братан, действительно её не знаешь?

– Первый раз в жизни вижу. Ерунда какая-то. Ладно, пошли, будем разбираться.

Мы вернулись в комнату, и я первым заговорил с Эмили:

– Я не понимаю, что происходит. Кто ты? Откуда меня знаешь?

– Стасик, ну-ка пошли на кухню, поможешь мне, – деликатная Лена потащила мужа за собой, оставив нас с Эмили наедине.

Мы стояли друг против друга. Длинная пушистая чёлка попала девушке на глаза, и та рукой отбросила её вбок. Высокая, совсем чуть ниже меня. Спортивная фигура. Привлекательное лицо с правильными очертаниями, широкие скулы, выразительные зелёные глаза, чуть вздёрнутый носик. Короткие, до плеч, тёмные волосы.

«Ничего не скажешь, симпатичная ты особа, Эмили. Но вот меня гораздо больше интересует, кто же ты такая и зачем ты здесь?»

– Я слушаю тебя.

Девушка медленно заговорила, было видно, что она волнуется – акцент стал ещё более заметен:

– Мои родители познакомились на научном форуме в Сингапуре. Папа – русский, он был известным учёным-биологом, а мама, коренная Австралийка, настоящая «оззи», преподавала тогда в Университете Канберры и до этого никогда не бывала в России. Ну вот… родители поженились, мама переехала к папе и родилась я. Тогда мы жили в Новосибирске, а в Австралию, на родину мамы, мы переехали, когда мне было около семи лет. Снова оказалась в России я только после окончания университета, приехала на стажировку в Академгородок. Русский я тогда уже знала неплохо, папа настоял на обучении, ну и сам язык мне давался легко. Это было три года назад, как раз через год после смерти мамы. А потом папа погиб в автомобильной аварии. Год назад я вернулась в Австралию, мне пришло письмо из Мельбурна – предложили «работу моей мечты» и я согласилась.

Эмели глубоко вздохнула и продолжила:

– Андрей, я физик с дипломом, докторскую защищала, учёный до мозга костей, как и мои родители. Знаешь, я ведь убеждённая атеистка, в Церкви ни разу не была.

Я недоумённо посмотрел на девушку, удивившись этому переходу. Она выдержала взгляд и кусая губу, продолжила:

– Андрей, ты спросил, откуда я и зачем приехала. Понимаешь, меня к тебе… отправили. Я знаю, как это прозвучит, но я думаю, что меня к тебе послал бог.

…

– Так, стоп. Погоди, я кофе налью, может лучше соображать начну. Тебе сделать?

– Да, спасибо. Ложку сахара, если можно.

– Можно, чего ж нельзя. Я быстро.

Я сходил на кухню. Друзья смотрели на меня вопросительно, но я только пожал плечами, молча приготовил кофе и вернулся с двумя кружками обратно в зал.

– Так. Ты давай садись, бери чашку и попробуй мне всё подробно рассказать. Почему ты решила, что это действительно был… ну…

– Бог?

– Ну, да.

– Андрей, ты не считаешь меня ненормальной? Почему продолжаешь со мной разговаривать? Я ведь думала, что даже слушать меня не станешь.

– А я возьму и стану. Эмели, успокойся и расскажи мне всё, но подробно. Договорились?

– Договорились. Всё равно, моя история не будет очень длинной. Я сама мало что понимаю.

Австралийка подула на горячий напиток, чуть отхлебнула и начала рассказывать:

– Это случилось вечером. Я тогда засиделась за компьютером. Было совсем поздно, когда в дверь позвонили.

Я ободряюще кивнул девушке, чтобы она продолжала.

– Открыла, а за дверью оказался человек в одежде священника. Он попросил войти, сказал, что ему со мной нужно срочно поговорить. Ну, я его пропустила, пригласила пройти на кухню, чай даже предложила, от которого он отказался. Священник попросил его послушать, сказал, что это очень важно. Я всё гадала, что ему может понадобиться в моём доме. Ну и тут он говорит мне, что его призвал бог, для выполнения миссии, которая заключается в том, чтобы прийти ко мне и отправить меня в дорогу.

Эмели пристально посмотрела на меня и продолжила:

– Я тогда подумала, фанатик какой-то, но тогда он передал мне то, что его попросили сказать. Информацию, которую кроме меня не может знать никто, совсем никто в мире. Это просто невозможно было узнать… он сказал мне это всё, а потом протянул свёрток, который держал в руке, и ушёл, а в свёртке оказались билеты на самолёт, твоё имя с фамилией, этот адрес в России и большая сумма наличными.

– Священник принёс тебе билеты и деньги? И вот этот адрес?

– Да, всё так и было.

Если подумать, то история не казалась мне невероятной, даже напротив, поверить совсем не сложно. Голос, говорящий со священником и дающий указания? Легко! Располагающий личной информацией о девушке? Тут сложнее, но, какое-то объяснение должно быть и в этом случае. Но вот не рановато ли записывать этот глас в божественный?

– Ну, хорошо, допустим. Дальше что было?

– Ничего необычного. Ну, почти ничего – сутки в дороге, две пересадки и теперь разговариваю с тобой, чувствуя себя совсем глупо. Я совсем сбита с толку и не знаю, что мне делать. Я надеялась, что ты мне сможешь что-то объяснить.

Я крепко задумался. Что-то происходит, мне совершенно неясное. Что-то, что я не просто не могу контролировать, но и понять толком не получается. Но и отмахиваться от такой информации тоже глупо, всё равно, что в той истории про глухого, которому все танцующие кажутся ненормальными. У происходящего наверняка должно быть объяснение, только я его пока не понимаю.