Введение к Уложению государственных законов (план всеобщего государственного образования)

Естьли установление всякого частного заведения требует общего соображения всех видов, в состав его входящих, естьли известное сословие умов нужным считается к сему соображению, то каким образом установление великого государства, план, на коем бытие его на целые столетия должно быть основано, может возникнуть из частных мыслей, друг друга пересекающих, хотя и от одного начала идущих. Я не могу без душевного уничижения и помыслить, чтоб Российское государство столько было от небес оставлено, чтоб не можно было в нем найти столько просвещенных умов и столько теплых ко благу общему сердец, сколько может быть нужно к составлению такового сословия. Покрытое непроницаемою тайною, от истинного просвещения всегда почти неразлучною, сословие сие, соединив в одну точку зрения все предметы, к государственному положению относящиеся, из соображения их извлечет полный план, на коем все действие должно быть основано. И когда план сей зрелым размышлением доведен будет до всего возможного совершенства, оно обратится к средствам, коими должно производить его в действие.

Средства сии могут быть двояки: одни должны приуготовить только действие, другие непосредственно открывать его. Есть множество учреждений, совместных даже и с настоящим образом правительства, коих дух мог бы быть обращен на приуготовление к будущему. С другой стороны, в обыкновенном движении дел часто проходят без внимания важные обстоятельства, будущий порядок вещей весьма затруднить могущие. Чтоб из многих примеров привесть одни наиболее ощутительные, я уверен, что самое утверждение дворянской грамоты и городового положения не могло бы иметь места, естьли бы государственное положение имело свое начертание. В государстве монархическом, конечно, должен быть известный класс людей, особенно предуставленных к охранению закона. Но сей класс людей никак не может быть установлен на тех деспотических началах, на коих грамота дворянства основана. Его привилегия рабов, уполномачивающая их тяжесть цепей, ими влачимых, возлагать на других, слабейших. Какую связь польз дворянство сие имеет с народом? Не на исключительном ли праве владения земель и людей, как вещественной собственности, основаны главные его преимущества? Не от суда ли самовластного, государем установляемого, зависит имение и лицо дворянина? Не четырнадцать ли раз каждый дворянин, переходя из класса в класс, чувствует на себе силу неограниченной воли, и не четырнадцать ли раз, привязываясь к сей воле, отторгается он от народа?

Городовое положение, раздробляя народ на столько разных классов, сколько есть промыслов, отъемлет то у одного, что дает другому, и, таким образом, углубляет последний класс людей, и наиболее полезный, еще более в ничтожество и, таким образом, разрывая единство в народе, всю силу его испровергает. Множество привилегий, разным провинциям подтвержденных, не более представляют сообразности с духом истинного единодержавия, как и сии две грамоты. Предположение о так называемом преобразовании Сената было бы не менее сего несходно с истинными началами благоустроенной монархии, в которой место, охраняющее закон, должно иметь нечто более, нежели пустые выражения прав и преимуществ.

Недавно рассуждали в Сенате, должно ли местам судебным, составленным из трех состояний, предоставить совокупность в решении дел, – положение сие было бы чертою соединения между дворянством и народом. Несогласие одного или двух членов увлекло голоса в противную сторону, и сторона сия удостоена утверждения.

Таким-то образом правительство, действуя без плана, не только теряет время и случай к приуготовлению лучшего, но и заграждает себе пути, ставя в подвиге своем самому себе препятствия. Но когда бы план сей существовал, и когда бы известное небольшое сословие людей было поставлено к приведению его в действие, оно не только бы не попускало умножать препятствий к лучшему порядку, но и приуготовляло бы сей порядок предварительными установлениями.

Действием сего сословия разные части правительства, приготовляясь издалека и постепенно в средине царства самовластного, положили бы основание царства монархического и, развивая сии начала мало-помалу, без крутости, без переломов, нечувствительно и даже для простого глазу неприметно воздвигали бы под завесою настоящего правительства новое здание на столпах разума и законов, и когда бы время приспело сорвать сию завесу, народ вопросил бы себя с удовольствием, кто и каким образом перенес его столь нечувствительно из царства тьмы и уничтожения в царство света и свободы?

Учредивши внутренний свой порядок на правилах, кои бы всякое смешение понятий и бесполезные прения удаляли, сословие сие, тебе единому известное и от мановения твоего зависящее, могло бы назначить себе следующие предметы.

I. Соображение всех предположений, в разные времяна сделанных, относительно общего государственного положения России.

II. Извлечение из сих предположений лучших правил, приведение их в систему и составление коренных законов.

III. Постановление сим коренным законом основания твердого и непреложного не во внешних учреждениях, но в силе, или, лучше сказать, в связи и соединении самых ясных польз народа.

IV. Изыскание средств, коими сии коренные законы могут быть поставлены на своем основании и введены в действие без всяких политических переломов.

V. Постепенное приведение сих средств к исполнению и предостережение всех препятствий, какие им обыкновенное течение дел по настоящей системе противопоставить может. <…>

Я знаю, государь, что сии пять предметов столь обширны, столь трудны, что каждый из них будет требовать времяни и усильных размышлений, чтобы привесть его в надлежащую ясность, но самая сия трудность доказывает, с одной стороны, что учреждение таковое необходимо, а с другой, что время, протекшее без сего учреждения, потеряно для прочного государства положения. Естьли бы Вам угодно было, государь, принять мысли сии основательными, можно бы было представить и подробнейший план таковому сословию. Я смею ручаться, государь, что из всего, что доселе Вы для счастия России сделали, учреждение сие, может быть наименее блистательное и даже совсем неизвестное, будет самое полезнейшее, ибо все прочее должно или на нем быть основано, или не будет иметь никакого основания.

Публ. по: Сперанский М.М. План государственного преобразования. М., 2004.