Золотой купидон. Остросюжетный детективный роман

– Хорошо отдыхать везде, даже там, куда мужчинам вход запрещён, – встрепенувшись, пошутила Израилина с достоинством, приподнимаясь на подушке как на троне.

– Понимаю, – заметила Алиса, отодвигаясь на стуле от кровати подозреваемой пациентки.

– Вот ты не дашь мне взаймы хотя бы сто рублей на первый случай?! – привычно воскликнула восторженная мама, мечтавшая воспитать своё потомство в лучших мировых традициях, не упустив в течение жизни ни одного шекеля или карата из своих старых, слабых и дряблых рук, которой по судьбе было гарантировано собирание грязных, бумажных салфеток из мусорных контейнеров в придорожных кафе и закусочных провинциального города.

«Зачем столько суеты и напыщенности? Всё обязательно закончится посещением своего партнёра по криминальному бизнесу в Матросской тишине или Лефортово, судя по материалам, накопившимся в её досье. Думаю, она свалит всю вину на подельника – отца ребенка и будет сожалеть, что мало родила малышей от криминальных авторитетов всех рангов и чинов», – промелькнула коварная мысль у девушки в голове. «Обычная историческая справка о происхождении – это слишком много для такого случая».

– Вот хотела тоже занять у вас что-нибудь на чёрный день, – сказала сыщица, напрягаясь от усталости и злости, что приходится выслушивать этот насквозь фальшивый бред.

По-своему сыщице было несколько жаль женщину, столько вложившую в рождение нового отпрыска воровской династии. Но пока малютка не представлял никакого вреда обществу, а лишь крепко спал, окружённый заботой и вниманием патронажных медсестёр и врачей.

«Режимов скажет спасибо за такое подробное интервью», – решила Алиса разочарованно, понимая, что его забота о судьбе преступников будет утроена, когда он раскроет это ограбление со всеми вытекающими последствиями.

– Неоплаченные счета за дом, участок, машину, мебель и прислугу сыпались как из рога изобилия. Думаю, что это тоже повлияло на смерть моего бывшего супруга. Он как-то познакомил меня с директором отеля «Метрополь», чтобы моя «жизнь после его кончины не казалась такой мрачной и всего было вдоволь», как он сам выразился однажды в кругу близких друзей на вечеринке. Поливанов, то есть директор отеля «Метрополь», приезжал к нам на неделю и предлагал мне руку и сердце сразу после смерти мужа, но я отказалась. Тогда он согласился стать биологическим отцом моего будущего ребёнка, чтобы мальчик унаследовал наше поместье с участком. Но у меня были более заманчивые предложения, помимо заурядного директора отеля. Потом мы расстались из-за судебных процессов, которые я должна была посещать, так как бывшие жёны Джорджа хотели отнять у меня последние крохи, оставшиеся после трагедии. На это ушло почти пять лет. Я много читала, училась ораторскому мастерству, чтобы не ударить в грязь лицом при общении с дипломатами, закончила колледж. Поливанов приглашал меня приехать к нему погостить, но я всё откладывала поездку, так как не могла отделаться от хозяйственных забот… Понимаешь, о чём я говорю?

Алиса одобрительно кивнула, с интересом разглядывая внешность хозяйки палаты: черты лица пациентки были обострены, глаза голубые, кожа абсолютно белая без признаков загара, покрытая тонким слоем розовой пудры, волосы – короткие, тёмно-русые, в ушах простые, серебряные серёжки, купленные где-то в дешёвом супермаркете в галантерейном отделе, крупная родинка у правой брови ближе к переносице.

«Заурядная внешность. Очень похожа на работницу столовой в небольшом провинциальном городке. Вот только белого чепчика и фартука не хватает», – пришла к выводу девушка, дожидаясь, когда Израилина закончит повествование о своих приключениях, успехах, неудачах, взлётах и падениях.

– Вот только недавно освободилась и решила, не мешкая, осуществить свою давнюю мечту.

– Занятная история, – посочувствовала Алиса, выключив диктофон.

Она даже симпатизировала госпоже Чапмэн, но не находила связи с её прошлой жизнью и настоящим.

– Ещё какая… – откликнулась пациентка с воодушевлением.

– Однако я проверила по нашей базе данных и обнаружила, что за вами никого замужества не числится в США. Что вы на это скажите?

Израилина вырисовывалась на кровати как символ непоколебимости и чистоты в дорогом атласном халате, напоминая своим видом о самодостаточной жизни среди разного рода подобных себе привилегированных особ. Ей было безразлично, что подумают о ней окружающие. Лишь бы заполучить ещё один золотой символ, то есть она хотела любым способом отнять медальон у Алисы, поэтому приблизилась к той так близко, будто намереваясь что-то шепнуть посетительнице на ухо. Алиса отклонилась в сторону, чем вызвала недовольство пациентки.

– Могу сказать, чтобы вы подали мне ещё один стакан воды вон из того графина. Тогда буду с вами говорить честно.

Алиса послушно встала и принесла пациентке воды. Израилина выпила воду, поставила стакан на тумбочку, но не собиралась сдаваться и снова потянулась костлявой рукой прямо к шее девушки.

– Вижу вам понравилось моё украшение? – спросила Алиса, принимая оборонительную позицию.

– Да, хотела бы, чтобы ты подарила моему ребёнку этот кулон или оставила здесь для него в качестве сувенира, – предложила пациентка, вызывая бурю негодования у Алисы.

– К сожалению не могу этого сделать. Мне нужно идти. Приду в следующий раз, но с условием, что вы вспомните, за что сидели в Калифорнийской тюрьме?

– Принимаю условия, – согласилась Израилина. – Но если память мне не изменяет, такого факта нет в моей феерической биографии.

– Тогда откуда у вас деньги на проживание в такой дорогой гостинице как этот родильный дом? Вы и дальше будете врать, что сами заработали всю эту сумму? Хотите я покажу вам предварительный счёт за все эти услуги? – Алиса сыпала вопросами, чтобы доказать свою компетентность в такого рода делах, так как ей не раз приходилось выявлять странные обстоятельства, связанные с ограблениями, коррупцией и присвоением чужой собственности любыми доступными средствами из-за халатности некоторых нерадивых чиновников в государственных учреждениях.

– Думаешь не хватит денег, чтобы оплатить? – в ответ аргументировала Израилина, гордившаяся своим происхождением и именем, как признаком великой личности в истории человечества. – Могу только захотеть и тебя отправят в Сибирь на долгие годы, а мой ребёнок станет обязательно королем, цезарем, шахом, эмиром или президентом, понятно?

– Но сначала вас обоих посадят в тюрьму, а потом, если будет необходимость, вернут по месту прежнего проживания, то есть в США, – продолжила Алиса, смущённая таким надменным тоном, к чему она достаточно привыкла, общаясь с такого рода людьми, чей целью в жизни было отомстить каждому встречному за утраченную невинность.

– Ну, это уже слишком! – закричала пациентка, разбудив младенца своим криком, вставая с кровати, хватая свёрток с ребенком на руки и прикладывая к груди для кормления. – Кушай, детка. Расти здоровым и сильным. Будешь самым красивым на свете как этот золотой купидон в кулончике на шее у нашего злейшего врага – Элис Кораблёва или Кораблина, не помню точно.

В палате воцарилась тишина и спокойствие. Ребёнок усиленно потреблял пищу, а Алиса Кораблевская созерцала, мечтая улизнуть от назойливой свидетельницы по делу об ограблении. Она встала со стула и направилась к выходу, не удосуживаясь даже попрощаться. Крупные капли дождя стали бить по стеклу, размазывая картинку происходящих на улице событий: раскачивание оголённых деревьев в больничном садике, нескончаемый поток машин на шоссе и редких посетителей, спешащих к входу в больницу.

Прямо у выхода из палаты Алиса оглянулась и с удовлетворением отметила, что и мать, и дитя уже погрузились в полуденный сон каждый на своём привилегированном месте. Медсестра, встреченная девушкой в дверях, принесла на подносе им еду в контейнере.

– Уже уходите? – спросила она сыщицу с таким же надменным выражением лица как и у всего медперсонала в этом столичном роддоме.

– Да зайду позднее, а может быть и завтра, – ответила она, нащупывая кулон на своей шее целым и невредимым, но перевернутым обратной стороной.

«Странно, кажется я надевала его правильно. Неужели эта мадам Чапмэн сумела схватить меня? Очень загадочная личность…» – рассуждала девушка, спускаясь по лестнице и выходя из главного входа в больницу, на ходу застегивая кожаный плащ. «Надо сделать запрос в Интерпол и узнать, что числится за ней в Калифорнии. Думаю, какое-нибудь мелкое хулиганство или валютные операции. Эти не слишком тяжёлые обстоятельства обострили ум и истончили совесть ни одного, а многих российских граждан, получивших американское гражданство в короткие сроки. Кстати о сроках, надеюсь, что Режимов и Перцев тоже уже допросили некоторых сотрудников гостиницы».

Приближаясь к остановке метро на такси, Алиса заметила в толпе красивую, норковую шубу с песцовым воротником такую же как у Израилины Чапмэн.

«Вот значит откуда у неё средства на проживание. Быстро же она реализовала свой гардероб. Очень забавная история. Хотя в Москве можно увидеть и подобные вещи в любом людном месте. Надо выяснить источник её дохода».

Вернувшись в гостиницу, где её дожидались Режимов и Перцев, занимаясь изучением материалов допросов сотрудников отеля и сравнивая свои наработки с их чиновничьими записями в отделе кадров, сумевшими зафиксировать продвижение сотрудников по служебной лестнице, она обнаружила своих коллег сидящими в креслах в просторном холле. Они разложили листы бумаги с записями показаний свидетелей на инкрустированном золотом мрамором столике.

– Привет, каковы результаты экспертизы? – немедленно спросила она, бросая мокрый плащ на кресло рядом с Перцевым.

Сыщица догадывалась, что под словом «результаты» надо понимать пережёвывание одних и тех же статистических фактов и никаких сдвигов на пути расследования.

– Обрати внимание, все сотрудники гостиницы надеются получить колоссальную премию от банкира «золотое зеро» – владельца американского банка Импаэр Стейт Билдинг от кого, как они думают, Израилина Чапмэн произвела на свет ребёнка, – заискивающе сказал Перцев, передавая Алисе на рассмотрение несколько листов бумаги, исписанных мелким почерком Никифора Наумовича, где жёлтым фломастером были выделены повторяющиеся термины и определения, о чём только что говорил инспектор.

– Загадка ограбления заключается в успешных родах подозреваемой Чапмэн, – пришла к неоднозначному выводу сыщица, читая опрос персонала гостиницы, сделанный коллегами.

– А что говорят по этому поводу врачи? – спросил Никифор Наумович, разглядывая предыдущие протоколы допросов арестованных нарушителей спокойствия граждан.

Некоторые дела он часто возил с собой, чтобы лично передать в московскую прокуратуру.

– С врачами я не разговаривала, но что-то мне подсказывает, что кто-то мог воспользоваться суматохой, надеть врачебный, белый халат и внедриться в кабинет директора в его отсутствие. Этим кто-то мог быть близкий знакомый Израилины, – ответила твёрдо сыщица.

– Она у нас под подозрением, но прямых доказательств её вины, как соучастницы ограбления, у нас нет, – сказал Никифор Наумович, откладывая в сторону папку с делом о поставщиках наркотиков.

– Но, может быть, вся эта мистификация с ограблением – заранее продуманный шаг самого директора гостиницы, чтобы усилить рекламу отеля и привлечь к себе новых гостей, – выдвинула неординарную версию сыщица.

– С большими деньгами всегда много проблем. Получается некий клубок или паутина, для раскручивания которого требуется особый опыт и знания криминалистики, – вступил в разговор Перцев, у которого была картотека преступников по их узкой направленности.

– Понятно, что опытный грабитель ждал удобного момента, чтобы открыть без волокиты неприподъёмный сейф. Возмездие ему непременно будет, – очень сдержанно констатировал Никифор Наумович.

– Наверняка вокруг ограбления будет шумиха и нагрянут журналисты, – сказала Алиса, посмотрев укоризненно на Перцева, оторвавшись от чтения.

– Слишком дорогая цена такой необычной рекламы, – забеспокоился Перцев.

– Понимаю ваше рвение. Они как сговорились, – подтвердил Никифор Наумович слова инспектора, придавая своему голосу жёсткость и лаконичность, делая многозначительную паузу, давая Алисе возможность вкратце ознакомиться с тем, что они зафиксировали на бумаге. Сыщица с изумлением вникла в суть документов и поняла, что до дворцового переворота ещё далеко, а пойти пообедать в ресторан отеля надо немедленно, так как никакая работа не может продолжаться до бесконечности долго без питания и отдыха.

Доходил второй час дня, но ни одной маковой росинки не упало на инкрустированный золотом столик, кроме капель от ноябрьского, промозглого дождя.

– Хочу признаться, что персонал отеля абсолютно прав, рассчитывая получить премию от американского миллионера, если тот снизойдёт и объявится у них в одном из номеров со своей свитой, забронировав лучшие апартаменты – гранд супериор или представительский недели на две на три, чтобы принять участие в международном форуме по бизнес проектам. Им есть на что рассчитывать, судя по рассказам нашей главной свидетельницы – Чапмэн. По её словам, она имела обширные связи с различными криминальными авторитетами на Западе, в том числе и с банкиром «золотое зеро». Будто её биография переплетается с такими сильными мира сего, в чьём ведении находятся подвалы с золотым запасом США, – провозгласила сыщица, делая ударение на последнем слове.

– Вот это надо узнать подробнее, – Никифор Наумович предложил Алисе вникнуть в биографию подозреваемой Чапмэн.

– Только надо выяснить, кто на самом деле отец ребёнка, тогда всё встанет на своё законное место, – намеренно уходя от темы, сказала Алиса, чтобы заинтриговать своих коллег.

– Ну, эту загадку нам придётся разгадывать лет двадцать пять, когда видны будут схожие черты лица и деяния последнего отпрыска из династии Чапмэн с кем-то из группы лидеров в политической элите страны. На такой срок мы не можем рассчитывать, – иронично пришёл к выводу Никифор Наумович, мельком взглянув на уставшую Алису, снова погружаясь в чтение лирических излияний официантки и горничной. – Начальство не одобрило бы наши поступки.

– Напротив, – сказал Перцев, улыбаясь, вставая на сторону Алисы. – Эта неразрешимая задача под силу будет любому школьнику будущего, когда золото утратит свою ценность, а главным двигателем прогресса станет энергетический запас страны-производителя высокоточных приборов, то есть Китая. Вероятно, им наплевать на залежи ценных пород металлов и алмазов на Урале, если они разбазаривают свой биологический потенциал.

– Предлагаю пойти в ресторан, пообедать и продолжить дискуссию, чтобы успеть на вечернюю развлекательную программу. Кажется сегодня выступают французские шансонье. Джо Дассен и Миррей Матье в их числе. Нам вряд ли удастся послушать и посмотреть таких именитых артистов в Саратове. Провинция принимает только столичных звёзд, а зарубежные киты шоу бизнеса плавают по мировым сценам. Тем более на завтра у нас забронированы билеты на самолёт, – сказала Алиса с энтузиазмом, напоминая своим коллегам, что дело нужно раскрыть в ближайшие часы. – Нечего лежмя лежать, лежебоки, как часто говаривала моя бабушка, когда будила меня с сестрой в школу.

Они согласились с сыщицей и поспешили в ресторан. Сели за столик, покрытый кипельно белой скатертью. Расторопный официант принёс меню и раздал гостям для ознакомления.

– Хочу напомнить, что директор гостиницы Поливанов согласился внести свои личные денежные средства, чтобы покрыть утраченную валюту из сейфа его кабинета. Он намеревается продать свою квартиру в центре столицы, а сам с семьей временно переехать в дом родителей на Рублёвском шоссе, чтобы находиться там до тех пор пока не найдут грабителей, – посочувствовала Перцев, читая ассортимент меню. – Так он сам заявил с альтруизмом. Ещё добавил, что у него имеется редкая коллекция живописи, которую он собирал на протяжении многих лет. Картины он тоже хочет сбыть за приличные деньги.

– Сразу, в одночасье, это не произойдёт, – сказал Никифор Наумович, заказывая у подоспевшего официанта комплексный обед, выбранный в меню.

– Мне телячью отбивную с гарниром и французский луковый суп. На десерт – компот из абрикосов со сливками и сладкий пирог, – испытывая сильный голод, сказала Алиса. Перцев попросил официанта принести что-то приемлемое для еды на его усмотрение, включая традиционное первое, второе, третье и салат. Официант, приняв заказы, с достоинством удалился.

– Грабеж денег из сейфа напоминает мне цирковой трюк. Все сотрудники, включая швейцара, были на месте, но никто не видел грабителей. Значит у них был обычный вид, или они спрятались за зеркалами, чтобы отвлечь внимание охраны. Такой фокус показывал известный фокусник КИО в нашем цирке. Потом, кажется, у него пропали зеркала. Он заявлял об этом в милицию, писал подробную жалобу на имя генерала МВД, – Алиса вспомнила историю годичной давности, когда великий иллюзионист уехал из города продолжать гастроли, пожелав следователям удачного расследования.

– Однако, насколько я помню, он заказал новые зеркала в стекольной мастерской, чтобы ему прислали их вдогонку, – сказал Перцев степенно.

– Тем не менее, старые зеркала так и не нашли. Кто их украл, до сих пор остается загадкой? – удивился Режимов, наблюдая как официант профессионально раскладывал приборы перед ним и его коллегами.

– Надо срочно выяснить, кто был ассистентом у КИО, – внося миропонимание в обеденную беседу, сказала Алиса. – В этом, думаю, кроется разгадка двух ограблений.

– Свяжись с дирекцией нашего цирка. Пусть они дадут полный список ассистентов иллюзиониста. Наверняка там есть фамилии этих подозреваемых, – подбодрил Алису подполковник. – Тогда оба дела сдвинутся с мёртвой точки.

– Непременно завтра займусь этим, но перед отъездом, хотела ещё раз посетить гражданку Чапмэн в больнице. Она могла быть знакома с грабителями и навести их сюда за хорошее вознаграждение, – благосклонно согласилась Алиса продолжить расследование, расстилая кипельно белую салфетку себе на колени и принимаясь за долгожданную еду.

Вечером супермены в составе инспектора уголовного розыска – Перцева, подполковника – Режимова и частной сыщицы – Алисы Кораблевской после тщательного переодевания, наведения марафета отправились на концерт импозантных французских шансонье. Завораживающая музыка, мерцающее освещение, идеальные костюмы певцов так увлекли коллег по работе в милиции, что все тяготы расследования казалось остались позади. Но судьба уготовила им новое испытание в гуще событий, происходящих в концертном зале, куда билеты они достали с большим трудом, через директора гостиницы «Метрополь» – Поливанова Артемия Серафимовича, ставшего другом всех подлинных полицейских мира, чтобы дело с ограблением не приобрело огласку в печати и на телевидении. Кто-то в зале в порыве экстаза разбил бутылку шампанского. Начались пересуды, хождение. Стали отодвигать стулья и столы. Зрители миролюбиво сгрудились у сцены, чтобы официант мог тут же навести безупречный порядок, не давая повода артистам прекратить выступление.

У Джо Дассена, чья манера поведения на сцене чем-то напоминала легендарного, американского рок певца Элвиса Пресли, после четырёхлетнего, гастрольного турне по Южной Америке и знакомства с творчеством самого популярного в мире испанского певца Хулио Иглесиаса, которого он многократно превзошёл своими летними хитами «La vie se chante, la vie se pleure», «Si tu penses a moi», «Cote banjo, cote violon» и «Le dernier slow» благодаря прекрасному южноамериканскому и итальянскому произношению, полученному от обучения с педагогом Мари-Франс Бриер, случился нервный срыв.

Джо Дассен на концерте в гостинице «Метрополь»

Тем не менее он не подал вида, а продолжал петь свой лучший репертуар из альбома «Люксембургский сад», будто отбояривался от цинизма, клеветы, наветов, измены, не обращая внимание на волнение привлекательной, молодой блондинки – жены певца, принимавшей алкоголь, наркотики и успокоительные лекарства за сценой, навязанные ей кем-то со стороны артистической администрации Москонцерта.

Внезапно эфиромасличный запах распространился в воздухе, когда именитый артист в белом, щеголеватом костюме, значительно возвышаясь на сцене, то стоя, то присаживаясь на стул с электрогитарой, своим мягким баритоном запел известные хиты «Et si tu n’existais pas» и «Salut».

Все присутствующие начали непроизвольно рыдать, вытирая слёзы тем, что попадётся под руку из-за запаха, выпущенного каким-то разнузданным хулиганом из газового баллончика под названием «Черёмуха» для самообороны. Сделали перерыв. Помещение пришлось проветривать. Закрытый концерт продолжался.

Миррей Матье отказалась выходить на сцену. Публика неоднократно стала вызывать её бурными аплодисментами. Наконец француженка с причёской паж, в чёрном, блестящем платье без рукавов появилась. Её хрупкая фигурка вызвала бурю оваций. Картавя и грассируя, она пела шлягеры из репертуара Эдит Пиаф. Но первоклассная шансонье прославила себя подлинным хитом «Mon Credo» композитора Поля Мориа за приличное вознаграждение и всплески единичных хлопков из зала.

Инспектор Перцев, ощущая себя на седьмом небе от наслаждения восприятия до боли знакомых мелодий, увидел зачинщика беспорядка с распылением слезоточивого газа – переодетого в женский костюм симпатичного парня, напоминавшего ему известного террориста, которого немедленно пришлось обезвредить сильным ударом под колено ступнёй ноги, обутой в импортные венгерские ботинки. Режимов, как крупный специалист в области обезвреживания криминальных авторитетов, надел на террориста наручники, посадил рядом с собой за стол, придвинув, принесённый официантом, стул.

Зато сыщице Алисе пришлось долго за сценой выяснять по-французски у Кристин Дельво – второй жены Джо Дассена, кто же из поклонников предложил девушке заняться криминалом, чтобы найти поставщика зелья. Симпатичная особа, не понимая, что же от неё хотят конкретно, лепетала с искрящимися глазами о своей бесконечной любви к пению, повторяла заученные фразы о романтических супружеских отношениях, пасторальной симпатии, возмущаясь своим отсутствием на сцене, не желала прислушаться к словам Алисы. Однако сыщица не выдержала и задала странный вопрос для жены известного шансонье, чьи фотографии не сходили с обложек журналов:

– Кто хотел успокоить тебя ради свидания?

Им оказался, по словам Кристин, популярный по телефильмам комедийный артист театра, кому было скучно без развлечений особого толка – приёма сильнодействующих порошков, стимулирующих ажиотаж и напряжение нервов у окружающих друзей. Она взглядом указала на черноволосого, высокого парня, чью фамилию она не знала, но видела однажды фильм с его участием в эпизоде.

Алиса точно угадала передвижение наркодилера между рядами стульев. В перерыв между песнями она подошла к нему с наручниками и приковала к себе, чтобы тот не смог нечаянно улизнуть в любом направлении. Итак, за столом вместо трёх человек оказалось – пятеро: инспектор уголовного розыска – Перцев, подполковник Режимов, сыщица Кораблевская, покрытый косметикой, переодетый в откровенный, красный, женский костюм и парик – террорист-трансвестит и популярный комический актёр московского театра. Обоих правонарушителей спокойствия отправили в Лефортово отбывать положенный срок до полного перевоспитания.

На это внеплановое мероприятие ушло буквально полчаса, за которое коллеги по работе из провинции проявили свою сноровку и тактическую выучку, как дрессированные, сыскные собаки. Они вели себя беспрецедентно быстро и целенаправленно, по телефону опережая события и возможные дальнейшие инциденты, чтобы случайно не ударить в грязь лицом, получить премию, благодарность генерала, поощрение от руководства Москонцерта и гостиничного бизнеса. Директор гостиницы «Метрополь», благосклонно предоставив следователям прекрасные места ближе к сцене, сам закрыл дверь своего кабинета на ключ с внутренней стороны, уселся за дубовый письменный стол, придвинув роскошное кресло с витыми ножками и с красной, бархатной обивкой поближе, принялся обзванивать всех знакомых и незнакомых из числа сотрудников строительных кооперативов, кто занимался продажей и обменом квартир.

Номера телефонов он находил в многотомном справочнике по Москве и Московской области. Ему вежливо отвечали, брали его координаты на заметку, чтобы в наикратчайшие сроки предложить свои условия по обмену и продаже. В конце разговора Поливанов обязательно благодарил за беспокойство, доказывая тем самым своё превосходство над секретарём или оператором, принявшим звонок.

Так продолжалось до тех пор, пока правая рука, держащая трубку, у Артемия Серафимовича не онемела. Губы его тряслись от ожесточения и злости. Он терпеливо, применяя наиболее галантные выражения вежливости, пытался в двух словах объяснить ситуацию экстренной продажи шикарной собственности – своей недвижимости, на получение которой ушли годы плодотворной работы. Тогда он поменял руки, набирая номера правой рукой, а левую приложил к уху. Сидя в таком положении, он представлял, как стал бы нажимать на курок пистолета, приставив его к виску, если продажа или квартирный обмен с доплатой не состоится. Оружие он хранил в нижнем ящике стола, ключ от которого был всегда с собой, привязан к связке ключей от дома.