скачать книгу бесплатно
* * *
Стас раскладывал на камнях какие-то странные карты: это была его стихия, то, чем он занимался здесь, когда проходили семинары. Каждый участник вытаскивал себе несколько карт и медитировал на них. Стас немного объяснял значение, но в основном имели смысл собственные ощущения, переживания, возникающие при внимательном разглядывании изображений.
На первой карте Лара увидела восьмиконечный символ в солнечной сфере, который окружали люди, занимающиеся практикой, на второй – огромную зелёную змею, гипнотизирующую взглядом, на заднем плане – какой-то храм, на четвёртой – маленькую девочку у чёрной воды. Это выглядело довольно зловеще: солнце садилось за темнеющий лес, и все деревья оскалились демоническими лицами. Следующая карта изображала ведьму, горящую в костре. Пламя поднималось вверх, превращаясь в небе в золотисто-красную птицу феникса. Чёрные обгоревшие перья падали вниз на землю, усыпанную костями. На последней карте девушка в свадебном платье, испачканном в грязи, плакала над гробом, стоящим посреди леса, и вокруг из тьмы выступали страшные морды злобных духов. Основные картинки окружало множество второстепенных дополняющих деталей, их можно было разглядывать бесконечно и представлять всё, что угодно.
Лару напугали эти изображения, и она даже немного отодвинулась от них.
– Что у тебя? – Стас склонился к её картам и около минуты задумчиво их разглядывал.
– Будь осторожна, – пояснил он наконец каким-то неуверенным тоном, – давненько мне не приходилось видеть сразу столько негативных карт. Тут что-то связано с прошлым и ритуальной магией, я бы тебе не советовал играться в подобные игры.
– Но я ни во что такое не играю, – растерянно пробормотала Лара.
– Тогда не думай об этом, – улыбнулся Стас, – в любом случае, это всегда не так серьёзно, как кажется. Возможно, ты просто устала, и твоё сознание говорит, что тебе надо немного отдохнуть.
Вечером она гуляла одна. Яркие флажки украшали разноцветные шатры, на верёвке в центре лагеря люди вывешивали красочную этническую одежду, которую решили оставить в дер, и её можно было брать просто так. Огромные плоские камни отливали металлом на закатном солнце, ели и сосны шумели кронами в высоте. Художники с мольбертами и красками старались запечатлеть невероятную красоту карельских пейзажей, огромное озеро разливалось, как море; другой брег скрывался вдали, а посредине маячили несколько островков с невысокими деревьями. На берегу разместилась самодельная баня из воткнутых в землю столбов, обтянутых тёмной плёнкой.
Самая настоящая баня, с печкой и трубой, так что во второй половине дня оставшиеся в лагере люди с удовольствием мылись там все вместе, хлестали друг друга вениками и беспрестанно бегали нырять в озеро, чтоб затем снова вернуться в парилку, и так много раз.
По ночам Ларе по-прежнему не спалось.
Рисовать ей тоже не хотелось, несмотря на всех этих людей с кистями и полотнами. «Возможно, – думала она, – позже, дома, в спокойной атмосфере, удастся вспомнить и запечатлеть всё это – и образы, и состояния».
Состояния были не сильными, скорее, расслабленными и необходимыми, очень естественными.
Обычно Лара наполняла свои картины фантастическими образами, которые не давали ей покоя, особенно по ночам. Неизвестно, откуда брались эти образы: из подсознания, из прошлых жизней, от бурного воображения или ещё от чего-то. Если бы девушка перестала делиться ими в своём творчестве, они бы, наверно, разорвали её на части.
Парень Костя из соседней палатки, смешной, худенький, тщедушный, всё время пытался привлечь её внимание и теперь, когда она, отчаявшись уснуть, выбралась на воздух покурить, налил ей травяного чаю.
Они сидели и пили горячий напиток в тишине летней ночи, и он, поправляя очки, предложил Ларе разделить с ним палатку. Она захлебнулась чаем от смеха. Костя остался грустить в одиночестве, а Лара полезла к себе. На самом деле, ей было жалко его, но что она могла сделать?
Утром Лара снова ни свет, ни заря курила на берегу. Ей немного удалось поспать, но внутри нарастала какая-то нехватка. Тёплая рука коснулась её плеча.
– Пойдём прогуляемся, – прошептал Стас, и они пошли по дорожке вдоль берега.
Она чувствовала лёгкое притяжение к нему, и, когда он взял её за руку, мурашки побежали по её телу, но что-то внутри говорило «нет», и Лара убрала руку.
– Что с тобой? – спросил Стас.
– Не знаю, – ответила Лара со вздохом, – мне кажется, я скучаю по одному человеку.
– Кажется или скучаешь? – он улыбался, как будто совершенно не расстроившись.
Они сели на камни у воды.
– Всё-таки скучаю, – сказала она.
– Так почему же ты не с ним?
«Действительно, почему?» – подумала Лара.
– Давай искупаемся, – предложила она.
Гладь озера искрилась в лучах рассветного солнца. Вода была тёплой и очень приятной. Стас поплыл навстречу движущейся в их сторону моторной лодке, размахивая рукой, а затем, когда человек заглушил мотор, повис на борту и о чём-то активно заговорил с хозяином.
– Мы с Катей завтра поедем на другой остров, – сказал он, вернувшись, – там будет ещё один семинар. Если хочешь, можешь присоединиться.
Позже днём, сидя у своей палатки, Лара размышляла, ехать ли с ними. Он, его девушка и она… Странная компания. Оставалось несколько дней до возвращения домой.
– Уезжаешь? – спросил Кирилл.
Она успела забыть про этого парня, и вот он, будто из пустоты, материализовался перед ней и сел рядом на берегу.
– Не знаю, – Лара пожала плечами, – меня пригласили на другой семинар, но я не уверена, хочу ли.
– Тебе надо это понять уже сейчас?
– Где-то через полчаса-час.
– Хорошо, тогда успеешь посидеть нами, там одна девушка готовит отличный чай, присоединишься?
Они направились по берегу к небольшой компании у костра во главе с русоволосой Мартой, которая вскипятила воду в котелке, а затем разлила ароматный чай по крошечным чашечкам из маленького чайничка.
Чай успокоил и прояснил ум. Новые знакомые оказались приветливыми и открытыми, и Лара поняла, что ей не скучно будет с ними остаться.
– Ты едешь? – прокричал Стас, и она отрицательно покачала головой, но пошла их проводить.
Обнимая обоих на прощание, Лара думала, что скорей всего они больше не увидятся, но никого из них это совершенно не волновало. Вот если бы в обычной жизни всегда было всё так просто!
– Удачи! – сказал Стас, бодро запрыгивая в лодку, и Катя дружелюбно улыбнулась Ларе.
Было удивительно, что на самом деле со всеми этими людьми они очень мало говорили, но тем не менее хорошо понимали друг друга без слов. Вряд ли это удалось бы объяснить человеку со стороны, но на острове царила атмосфера открытости и принятия, и все как будто плавали на одних волнах, словно превратившись в огромное многогранное существо, состоящее из разных маленьких человеческих миров, неразрывно связанных между собой.
«Но ведь так и должно быть на самом деле везде, во всём мире, – подумала Лара, – просто что-то случилось, и мы об этом забыли, потеряли связь. Хорошо, что есть такие места и события, которые возвращают людям утраченную близость».
Оставшиеся дни пролетели на одном дыхании. Днём ребята гуляли по берегу и в горах, ели чернику, собирали и готовили на костре грибы. Ближе к ночи собирались на чай с Мартой, а в последний вечер в темноте играли на барабанах у озера и пускали летающие фонарики. Хотелось остаться тут навсегда, но пришла пора возвращаться домой. Лару ждали несколько заказов, к тому же надо было начинать новую серию картин, чтобы планировать следующую выставку.
Вернувшись обратно в пустую квартиру, Лара одержимо схватилась за кисти, стремясь успеть передать прекрасное солнечное настроение, которое подарило ей путешествие. Она надеялась с головой окунуться в творчество и продлить немного состояние гармонии и покоя, переполнявшее её. Но на картинах появилось совсем не то, что она ожидала.
Змеи
Дневник Лары
Я помню сухую гладкую прохладу кожи змеи, как она впервые коснулась меня, когда я спала в колыбели, обвила моё маленькое тёплое тело и заснула рядом. Разбуженная нежданной гостьей, я открыла глаза и разглядывала красивый оранжево-чёрный узор на её чешуе, гладила её и что-то напевала, думая, что она меня слышит. Я ещё не умела говорить и общалась с ней звуками.
Мне можно было играть и общаться со змеями, и я проводила с ними почти всё своё время. Они заползали ночью в мою постель и спали со мной, а утром мы гуляли вместе по лесу, и я помогала им ловить добычу или просто грелась на солнце, пока они ползали рядом. Потом, когда они уставали, я охраняла их сон на камнях.
Я дружила с любыми змеями, но особенно с ядовитыми. С другими детьми я не играла; это было не разрешено, да они и сами не хотели, опасаясь моих опасных друзей. Меня змеи не трогали. Они показывали мне во снах свои дворцы глубоко под водой, в таинственном мире нагов[2 - Наги – змееподобные мифические существа в индуизме и буддизме. Изображаются в виде змей с человеческим торсом и человеческой головой, укрытой сверху веером змеиных голов. Обитают в пещерах и водоёмах, на земле, в воде, под водой или под землёй. Могут менять своё обличье и казаться похожими на людей.]; там, в родных краях, они почти ничем не отличались от людей, кроме капюшонов со змеиными головами разных цветов. В своих прекрасных дворцах они хранили многочисленные сокровища; драгоценные камни блестели и переливались в тусклом свете солнца, едва проникавшем сквозь толщу воды, и всё в их мире было голубовато-зелёного цвета.
* * *
– Что это за место?
Яр уже минут пять стоял возле одной картины, на которой был изображен храм, окруженный змеями, а посредине танцевала полуобнажённая девушка. Вдали в сумерках виднелась река и селение, и множество темноволосых одетых по-восточному людей несли оттуда тарелки и подносы с яствами.
Опять вопросы.
– Я не знаю. Мне снится это почти каждую ночь.
– Здесь чего-то не хватает.
– Чего же?
– Музыки, – Яр обернулся, легкая улыбка заиграла на его красивых тонких изогнутых мягкой волной губах.
Синие глаза смотрели мягко и вкрадчиво.
– Ах, да. Может, она слышит музыку внутри.
– Нет, – он покачал головой, – и там есть еще кое-кто, за кадром.
– Кто?
– Ну, я не знаю, это твоя картина. Просто мне так кажется. Я могу ошибаться.
– Ты будешь чай?
В последнее время он часто заходил. Они долго сидели и пили чай, разговаривая обо всём. Яр рассказывал про свои многочисленные поездки в горы, про те необычные состояния, которые там испытал, и слушая его, Лара выпадала из реальности и времени. Они лежали рядом на полу, и он показывал Ларе фотки с телефона из дальних странствий, а потом вдруг замечал, что уже два часа ночи и ему пора домой. Лара провожала его с сожалением и старалась не думать о нём, но потом долго не могла заснуть, вспоминая мягкие интонации его гипнотического голоса, загадочную улыбку, красивым изгибом трогающую его тонкие губы, мечтательный взгляд, устремлённый к тем местам, о которых он с энтузиазмом рассказывал ей, прощальные объятия в дверях, волнующее тепло его тела.
* * *
Под уютный треск поленьев в печи ведьма с юными девичьими глазами, уступив уговорам скучающей девочки, рассказывала новую сказку…
– В древнем храме танцевала жрица, обнажённая, с блестящей кожей, словно смазанной маслом, и отовсюду к этому храму стекались змеи. Большие и маленькие, цветные и серые, ядовитые и безвредные, шипящие, грозные и спокойные, они, однако, никогда не трогали её. Она танцевала для них в храме ритуальные танцы, а люди приносили сладости и масло, молоко и мёд, травяные лекарства – порошки, муку и много других подношений, по цвету преимущественно светлых, складывали их на алтари, куда ползли неисчислимыми потоками хвостатые рептилии.
Ночью жрица храма спала внутри, и змеи кольцами обвивали её. Её мать была человеком, а отец – нагом, потому она и стала проводником между двумя мирами. Всё шло хорошо, но однажды ветреный принц нагов, охочий до женской красоты, заметил прелестную танцовщицу из мира людей и явился в своём величии, огромным белым змеем с капюшоном из семи змеиных голов. Он танцевал с юной жрицей танец, обвивая её своим длинным гибким телом, а затем не раз являлся ей в виде необычайно красивого юноши. Девушка не устояла перед его чарами и вскоре пала наивной жертвой в кольцах его холодной любви.
Она, искавшая необычайную сказочную судьбу, поверила сладким речам красавца-змея и согласилась отправиться с ним в прекрасный подземный мир, полный сокровищ и сияющих дворцов, не ожидая, что там окажется заточённой в темнице до конца своих дней, в то время как её возлюбленный проживёт долгую и счастливую царскую жизнь в роскоши и радости рука об руку с достойной его нагиней, просватанной ему родителями.
Обладая бунтарским духом, а также особой магической силой существа, несущего в себе кровь как людей, так и нагов, наделённая всеми лучшими качествами тех и других существ, юная жрица возненавидела своего соблазнителя и прокляла его, не подозревающего о своей предстоящей судьбе, нежащегося в объятиях принцессы-змеи, светлокожей многоголовой принцессы.
Однако, зная, что ей не выйти на волю из темницы нагов, она пожелала встретиться с ним вновь в будущих жизнях и рано или поздно удовлетворить свои желания. Девушка мечтала увидеть его в своих объятиях, поверженного силой её страсти и ненависти, оскорблённого самолюбия и безумной иссушающей душу любви.
Юная жрица не сомневалась, что любит сильно и истинно и заслуживает право на этот подарок: узреть коварного змея, покорно свернувшегося у её стройных ножек, украшенных кольцами и браслетами из сияющих самоцветов.
Она не знала о том, что каждый раз, возрождаясь в новом теле, душа претерпевает огромные изменения и обретает новый характер, цели, стремления, судьбу, и что исполнение загаданных желаний, даже если оно и заслужено предыдущей кармой, в другом воплощении может принести совсем не те результаты, которые предполагаются в настоящий момент.
Сократив свою жизнь осознанно, обратившись змеёй и ужалив себя саму, отравленная собственным ядом, юная жрица, полунаг-получеловек, так и не нашедшая себя в этом мире, спокойно заснула, не ведая о том, какие ещё испытания предстоит пройти в будущем её бессмертной душе, а все неутолённые желания полетели следом за ней.
А юный король продолжал беспечно наслаждаться своей судьбой в окружении прекрасных нагинь – жен и любовниц, а затем своих детей и внуков, ни о чём не заботясь. Он жил долго и почил с улыбкой на устах, позабыв напрочь о некогда обманутой девушке. Он унёс с собой в дальнейшие жизни образы богатства и наслаждений, независимости и достоинства, духовного поиска, свойственные высшим кастам нагов.
Дневник Лары
Мне снится долина среди гор, подёрнутых рассветным туманом… Горный воздух свеж и чист. Я в белом платье, словно невеста, стою в центре круга из камней…. Внезапно я чувствую странную силу в воздухе, ощущаю вибрацию пространства, и камни, образующие круг, начинают подниматься в воздух. Они зависают выше меня, на фоне голубого неба; у камней есть лица, и все они открывают глаза…
Светлячки
Земля была прохладная, и Лара ощущала ее неровности каждой клеточкой босой ступни. Она оставила кроссовки посреди тропы – на небольшой полянке, с которой началось странствие. Там Яр лазил по деревьям, рассказывая, как прежде он всегда гулял здесь один и делал какие-то практики – раньше это было лишь его священное место, а теперь он привел сюда друзей.
Они собирали дрова и жгли костер, варили чай пуэр в котелке, который Лара специально купила перед походом, а потом стояли, взявшись за руки, вокруг огня, и распевали какие-то мантры.
Все это было спонтанно и необыкновенно, они будто выпали из реальности, как всегда и бывает в подобных путешествиях.
Когда стемнело, решили пойти на речку. Темнота добавляла чувствам остроты, к тому же нужно было сохранять бдительность, чтобы не запнуться. Ларе нравилось ощущать мягкую землю и корни деревьев под ногами. Чувство лёгкости и счастья наполняло её. Сегодняшний вечер напоминал ей приятные прогулки на острове в Карелии, возможно, поэтому она и сняла обувь, с удовольствием бросая вызов общепринятым нормам поведения. Смеясь, дурачась и шаря руками в потёмках, она следовала за проводником Яром, который уверенно двигался впереди, безошибочно различая дорогу. Следом не торопясь шла Злата, напевая какие-то мантры.
– Сколько до реки?
– Около километра.
Ларе хотелось протянуть руку и коснуться его сильной широкой спины, идти с ним рядом, но тропа была слишком узкой для двух людей.
Дойдя до реки, они с Яром спустились с обрывистого берега, не говоря ни слова, начали раздеваться – вдвоём, донага, и бесстрашно побежали в воду, в ее темную глубину.
– Я не пойду! – крикнула им Злата с берега и осталась стоять как маяк, освещая дорогу обратно своим внутренним светом.
Лара никогда не купалась в темноте, но в этот момент исчезли все временные ограничения. Она не раз уже замечала, что это происходит постоянно в присутствии Яра.
Вода была тёплой. Они плавали молча какое-то время, движимые общим необъяснимым чувством, будто стали единым целом, и лишь тихие всплески нарушали тишину наступившей ночи.
Выйдя на берег, Лара поняла, что замерзла, босые ноги были одной температуры с почвой, но её успокаивало соприкосновение невидимой во тьме поверхности и ступни, такое естественное, живое единение с землей, порой просто необходимое детям бетонного мира.
Тропа потерялась во тьме, и Яр шёл напрямик через лес, доверяясь безошибочному чутью. Почти ничего не было видно. Внезапно он наклонился, разглядывая что-то.
– Светлячки!
Маленькие еле заметные огоньки горели во мху под деревьями. Затаив дыхание, спутники разглядывали крошечные источники света.
– Какая красота, – сказала Злата.
– Я никогда их не видела, – заворожённая удивительным зрелищем, пробормотала Лара, – что они хотят, почему светят?
– По сути, они так притягиваю партнёров, – задумчиво сказал Яр, – странно, сейчас уже вроде как поздновато для этого.
– Но ведь для любви не существует времени, – возразила Лара.
Он помолчал, потом спохватился:
– Ты, наверно, замёрзла. Пойдём.
