скачать книгу бесплатно
– Ну тогда будем искать. – Как-то странно вздохнул Адам, типа от судьбы не уйдёшь, глядя на всё ту же клубную карту. – Интересно всё-таки, какая в ней присутствует основательность. Которой мне не хватает, и на которую я смогу опереться? – может и слишком себе много позволил Адам, обратившись взглядом в своё представление Евы и всего того, что она может в себе содержать и представлять, но всё же он сделал это всё честно, без всех этих расспрашиваний и разговоров за её спиной, которые не только не вносят большей ясности в понимание сути человека, а эти все разговоры ещё сильней унижают и оскорбляют того человека, о ком ведутся все эти разговоры.
Адам убирает в карман пиджака найденную карту, и похлопав рукой по поверхности кармана со словами: «Ничего, ты находишься в надёжных руках», взял и направил свой ход по своему по прежнему маршруту, ставя выглядывающую из-за угла дома Еву в критическую для себя ситуацию. Она то рассчитывала на то, что человек слаб, в особенности в части своего любопытства. И Адам, как звали Адама по полученной ею о нём информации из не раскрываемых кому ни попади, но для неё надёжных источников информации, не сможет устоять против распирающего его любопытства в её сторону, и он хотя бы дойдёт до угла этого дома, за которым она сейчас спряталась и ведёт скрытое за ним наблюдение, чтобы убедиться в том, что она здесь от него не спряталась, прикрываясь легендой о том, что она, обнаружив у себя потерю ключей от квартиры, впала в ступор, теперь и не зная, где сегодняшний вечер проведёт.
– Вы, Адам, мне в этом вопросе не поможете, как уже ранее помогли встать на ноги? – с прежней растерянностью во взгляде мольбы в сторону Адама, с кем у Евы уже образовалась доверительная связь и он у неё ассоциируется только с одним положительным и хорошим – а это уже что-то да значит – обратится к нему с этой просьбой Ева в своих гипотетических планах, а так-то в мечтах.
На чём её Адам и подловит. – А откуда вы знаете, что меня Адамом зовут. Я ведь вам представился другим именем. Из-за чего, собственно, вы и психанули, и как результат, вы оказались у разбитого корыта. – Вот так Адам укажет Еве на то, что может быть он и оказался не прав, утверждая, что за всем с ними случившимся стоит случай, но и её утверждения насчёт того, что всё с ней случившееся стало результатом спланированной акции, где всему причиной был он, имеет один существенный недочёт. Всё это спланировала она и никто больше. Так что дорогая и милая Ева, давайте признавайтесь, зачем вам всё это нужно было?
– Не признается же. – Может быть и по этой в том числе причине Адама расстроил все планы Евы, сейчас кусающей свои губы при виде того, насколько хитроумен оказался её противник, уходящий от неё прочь.
– Ничего. Мы ещё с тобой встретимся. И не так, как ты на это рассчитываешь. – Сжала в кулачки свои руки Ева, не просто смотря вслед уходящему Адаму, а она заглядывала далеко вперёд.
Глава 3
Связь, её элементы и подходы е её пониманию и поиску
– Что всё-таки это её: «Мы возьмём вас в разработку», значит? – выйдя из кабинета Ламбады Розальевны уже как минут пять-десять, и отойдя от него на как минимум расстояние одного коридора, плюс вниз одного этажа, вдруг, не вдруг задумался и задался этим вопросом Адам. И, может быть, Адам до основания и не мог постичь женский интеллект и его суть, но одно он знал о нём точно – никогда нельзя пропускать мимо сказанное им. И раз Ламбада Розальевна посчитала необходимым ему сказать вот эту фразу, то значит, она для неё, и выходит, что и для него, важна и значима. И теперь Адаму осталось самое малое. Узнать, что она, эта фраза, могла значить.
А вот в этом вопросе не всё так просто, и Адаму придётся поднапрячь всё то в себе, что называется интеллект и умственное развитие.
– Если сразу ничего не идёт на ум, то не нужно кипятиться и ломать голову. – Рассудил Адам, глядя в глубину между лестничного проёма, всегда вызывающего в нём какой-то допотопный ужас – здесь присутствовал не только бесконечный лестничный спуск в бездну, а и сама бездна, так и притягивающая тебя магнетизмом неведомого, находящегося на другой стороне жизни – от которого было с трудом оторваться и прогнать себя от навеявших этим видом рекурсии мыслей.
– Это, как с примером крутящегося на языке какого-нибудь имения или названия песни, – оторвавшись от вида этой лестничной рекурсии, выдвинувшись вниз со стороны стеночки, продолжил разбирать последствия разговора с Ламбадой Розальевной Адам. – В один из моментов, когда память будет приведена в порядок и настроена, она выдаст это забытое имя.
Ну а как только Адамом был решён этот блок вопросов, он сместил акцент для своего рассмотрения в сторону его прямых служебных обязанностей. Ну а так как в виду их обширности и профессиональной заумности они не для каждого ума могут быть понятны, то остаётся в самых элементарных терминах попытаться их довести до самого обыденного ума. И если в общих словах, то Адам занимался связью. И как уже из прежнего с ним знакомства в кабинете Ламбады Розальевны можно понять, то, конечно, не связью с общественностью.
Ведь человек наделённый такого рода высокими полномочиями и представительством, априори должен обладать предельной концентрацией на рассматриваемой и дискутируемой теме, и иметь самое длинное плечо для доведения до вас утверждаемых посылов, ну и как без внешнего благоприятствования тому, что ты в себе и собой несёшь. Плюс не забываем о личном пристрастии к официальной позиции по рассматриваемому поводу, хладнокровному самообладанию и уравновешенности при донесении до вас этой информации. Так же его позиция по любому рассматриваемому вопросу обладает чёткой отточенностью, основательностью, подкреплённой его личной аргументацией и умением так донести до вас информацию, что она для вас, потребителя этой информации, станет неопровержимой истиной последней инстанции (её, конечно, вы представляете), и у вас и возникнуть не сможет желания всё это опровергнуть (а зачем?!). А не дай бог возникнет, то именно для вас найдут уж очень всё для вас поясняющие словосочетания.
– Позвольте узнать, – поправляя очки на носу и аккредитационный бейджик на шее, с долей волнения и присутствующего внутри себя жеманства, позволит себе вот это обращение к отвечающему за связи с общественностью, пресс-секретарю в край важного лица корреспондент какого-нибудь Рейтер, – а какая есть связь между созданным вами продуктом, продвигаемого потребителю под рекламным слогом «С нами вы всегда будете на связи, а не только в связи с обстоятельствами», и тем что есть в действительности. Как по моему потребительскому мнению, то эта связь чисто виртуальная.
И вот как с такими ушлёпками разговаривать, когда с их стороны быть не может объективности, одна конкурирующая предвзятость. Только ледяными, стальными и презрительными нотками голоса, хоть и внутри тебя всё кипит от благородного возмущения.
– И кто это тебе рот позволил раскрыть, ушлёпок?! – в одно, до чего же точное и ёмкое по своему содержанию и наполнению предложение, представитель пресс-службы ставит на своё место этого распоясавшегося журналиста, избирательно пользующегося правом на свободы мнения и слова, вот так иезуитски подвергая критике идеологически чуждого себе производителя общественного продукта. И это не только в плане человеческого творения, а эти гады начинают с элементарно малого – рушить связи между людьми. Разрушив которые, они добьются того, что нуждающиеся друг в друге люди пройдут мимо друг друга, так и не найдя себя в ком-то другом, и как всему итог, человечество не выполнит долг перед своей природой и не восполнит человечество новыми людьми.
Так что вполне понятна вот такая сконцентрированная уже со стороны пресс-секретаря предвзятость к этому представителю той формации жизни, где между людьми допустима только виртуальная связь. С чем буквально все в конференц-зале согласны, заметив за пресс-секретарём большой профессионализм в плане дачи точных формулировок в сторону своего оппонента, этого представителя некоего Рейтер. Ушлёпок он как есть ушлёпок. К чему всё остальное прилагается, с его независимой позицией на всё им рассматриваемое. Ему, как верно сейчас заявил пресс-секретарь, отвечающий за связи с общественностью, и в самом деле кто-то чуждый всем нам позволяет раскрыть свой рот.
А пресс-секретарь между тем не собирается тратить столь для всех драгоценное время на этого ушлёпка, а он ставит точку во всём этом своим завершающим предложением. – А мы в какой индустрии работаем? – Для проформы спрашивает пресс-секретарь и тут же отвечает на свой вопрос. – В виртуальной. И тогда спрашивается, что вы, задаваясь этим вопросом, хотели добиться?
А вот тут и не надо было спрашивать, все отлично поняли, что этот гад, хотел добиться, задаваясь этим провокационным вопросом. Хотел о себе заявить, как о личности.
Ну а какими из всех этих качеств человека отвечающего за связи с общественностью обладал Адам, то разве что только умением так ответить вам, что вы отчасти впав в умственный ступор и лёгкую степень дефрагментации, будете ещё долго думать (чем останется над им сказанным), в край удивляясь его умению так облекать факты в такие неповторимые своей необозримостью слова, что сразу и не найдёшься в себе, потерявшись, вдруг осознав одну важную вещь – надо было всё-таки заниматься вовремя своим образованием. А сейчас уже, наверное, поздно, если ты так отстал в научно-техническом прогрессе.
Впрочем, тот род занятий, который ему изначально был доверен его умственной природой, а затем уже он сумел все эти свои природные инструменты классифицировать и удостоверить на весьма высоком и должном уровне, занимал не менее важное место в жизни человека, и не побоимся такой ответственности, заявив, что и самого человечества. Он занимался поиском, нахождением и классификацией образованных в результате их изыскательского отдела IT технологий связующих элементов, создающих связи между объектами сопряжения того или иного действия. Где через созданные связи создаются свои жизненные алгоритмы, не только объясняющие собой чем и как движим этот мир субкультуры, но и сами эти алгоритмы являлись теми системными рычагами, на которые система жизни опирается в своём движении.
– И какая во всём этом есть связь? – задался вопросом Адам, остановившись у дверей своего офиса, на которых больше, конечно, красовался, а уж только затем всё остальное собой предопределял, в том числе и направление работы их творческой группы, занимающейся конструированием различных виртуальных миров, информационный плакат. Из чего можно было одно предположительно понять – Адам отвечал за построение и налаживание связей в этом проекте, высокотехнологической разработки с применением в основном IT принципов моделирования и построения жизни, под названием «Эволюция». И по этой в том причине, Адам считал, что важнейший инструмент жизни – это связь.
– Чтобы понять общую картинку, нужно разобрать её на свои элементы, пазлы и ингредиенты, из которой она складывается. И только тогда можно будет сложить общую картину происходящего. – С этого размышления Адам приступил к ответу на свой вопрос, разглядывая красочную картину пошагового эволюционирования мира, изображённого на этой картине перед собой.
– Эволюция – это всегда, если не преступление против настоящего, то отвергающее всё прежнее, из ряда вон выходящее событие. – Рассудил Адам. – Целью которого является выход за рамки границ на данный момент допускаемого с тем, чтобы их до возможного и необходимого для себя на данный момент расширить и законодательно закрепить. И все эти эволюционные шаги всегда чем-то обусловлены. В основном внешней средой, с её изменениями. К которым и начинает адаптироваться потребитель этой жизненной среды. И если быть к себе и к своим мироощущениям предельно внимательным, то можно отследить все эти связи, ведущие к внутренним изменениям в себе. М-да. Эволюция – это не всегда то, что мы под ней понимаем. В нашем случае – это эволюция умов.
Все эти мысли Адама приводят на свой рабочий стол, где он и натыкается на конверт, доставленный в его адрес за время его отсутствия. Адам не сильно удивлён его здесь нахождению – в их отделе при передачи друг другу конфиденциальных данных, они не пользуются цифровыми средствами передачи информации, даже зашифрованными, небезосновательно считая, что имеется большая вероятность утечки в сеть этих данных – при этом всё-таки у него есть свои вопросы к доставщику этой корреспонденции, кто решил не соблюдать установленные правила конфиденциальности, не вручив ему конверт лично в руки, а разбрасываясь вот так этой корреспонденцией.
С чем Адам посмотрел по сторонам их достаточно обширного офиса, под завязку набитого людьми целеустремлённого и усидчивого формата ума и слегка успокоился.
– Пожалуй, его такая спешка может быть оправдана наличием столько свидетелей. – Успокоил Адам себя и того нерадивого курьера, кто так разбрасывается корреспонденцией. – И от кого оно? – А вот теперь пришло время для новых вопросов, где первый же вопрос перенаправил взгляд Адама в сторону кабинета Ламбады Розальевны, в которой он увидел связь с появлением этой корреспонденции. И для этого есть свои основания так думать Адаму.
– А вот и ответ на её, на тот момент не ясные для меня слова. Мы берём вас в разработку. – В момент нашёл связь Адам между Ламбадой Розальевной, этим конвертом, со специальным штемпелем на нём, принадлежащим внутреннему отделу их компании по работе с корреспонденцией, а так-то со связями между корреспондентами и вот такой его небрежной для вида доставкой (а так-то здесь имелась другая цель, дать возможность Адаму задуматься об его отправителе). Что в очередной раз подтверждает разработанную Адамом гипотезу о том, что движущей и законодательной силой мира являются связи.
– Хотя… – взяв конверт в руки и оценивая его значимость на весу, рассудил Адам. – Это может и не она. Как-то быстро были сделаны выводы из моего общения с ней. Если только они на другой результат разговора со мной не рассчитывали. – А вот к чему сейчас пришёл в своём размышлении Адам, ему не слишком понравилось. – А почему они на другой результат не рассчитывали? – задался риторическим вопросом Адам, на который он уже знал ответ. – А потому, что каждый из нас просчитан, на основании чего легко рисуются схемы нашего поведения в той или иной ситуации. И в этом конверте лежит исходные данные для моделирования со мной одной из психологических операций, так называемой разработки Ламбады Розальевны. И что делать? – задался вопросом Адам, оглядываясь по сторонам в поиске скрытых наблюдателей за тем, что он делает.
– А что спрашивать то. – Одёргивает себя Адам. – Ты всё равно будешь следовать тому, что в тебе заложено. Будем искать связи. И какие? – задался новым вопросом к себе Адам. – А те связи, которые побудили Ламбаду Розальевну и людей за ней стоящих, начать работать со мной таким образом.
– И можете не беспокоиться за меня – за себя можете – я обязательно их найду. – С этим решением Адам начинает очень аккуратно, специальным ножичком для вскрытия конвертов, разрезать его. Откуда вскоре им вынимается теснённая карточка с первым шагом для него. Правда, прежде чем он вынул эту карточку, ему в нос из конверта ударил аромат благовоний.
– Хм. – Усмехнулся Адам, поморщив носом в сторону памятливых воспоминаний, где присутствовали различные ароматы жизненный утверждений людей и запахи их жизнедеятельности. Среди которых ему требовалось отыскать, как минимум, схожий с этим ароматом духов аромат, пока что ещё не перешедший в запах чьих-то инициатив, а он оставался ароматом чьих-то намерений.
И к отчасти сожалению для Адама, он ничего подобного не отыскал в своей памятливости, сколько бы не напрягал свои чувства обоняния в сторону прошлого и даже недавнего прошлого, за которое отвечала Ламбада Розальевна. От которой, как только им сейчас выяснилось, не исходило никакого идентифицирующего с этой стороны аромата.
– И почему? – несколько поспешно задался этим вопросом Адам. – А, чтобы тебя ни на что не относящееся к делу не отвлекать. – Сразу нашёлся, что ответить Адам. – И поэтому в Ламбаде Розальевне не было ничего лишнего, за что мог бы зацепиться твой взгляд и тем самым скрыть от неё то, что она в тебе пыталась отыскать. И что же? – а вот этот вопрос Адама останется без ответа, как не корректный и не ко времени заданный. К тому же все эти рассуждения Адама подвели его к мысли о том, что Ламбада Розальевна может иметь отношение к этому посланию по всё той же причине – своего перед ним не идентифицирования по обонянию.
– Хочет, чтобы я нашёл соответствующий её представлению о себе аромат. – Пришёл к итоговому выводу Адама, вынимая карточку из конверта, с записью на ней: «Старт».
– А если я не согласен и отказываюсь играть в эти игры?! – рефлекторно возмутился про себя Адам, понимая при этом, что для него найдут очень убедительные аргументы принять условия этой игры. И Адам даже не успел в эту сторону подумать, как вот они первые предвестники этого предположения – на его столе начинает требовательно звонить стационарный телефон. И Адам, заворожённо смотря на него, отлично понимает, по какому поводу он звонит.
– Мы слышали, что вы, Адам, как там вас по батюшке, решили не способствовать развитию нашего проекта «Эволюция». Видимо посчитав себя итоговым результатом процесса эволюции. Мы всё верно за вас поняли? – стальным голосом делают на той стороне трубки оргвыводы высокопоставленные очень люди. С кем Адам по всей их видимости считаться не собирается, они в подмётки ему не годятся. И с последним фактом с ним тут никто спорить не будет, на этот счёт имеется альтернативное мнение, но сама постановка личности Адама выше всех, в некоторой степени удручает людей, от кого зависит будущее в этой компании Адама, а не наоборот, и тут хочешь того или нет, а задумаешься о взаимовыгодном сотрудничестве.
– Сдаётся нам, – пуская дым из сигары прямо в трубку телефона, рассудил высокий во всех смыслах этого слова начальник, который только так, по мнению Адама и должен выглядеть, когда распекает своих не слишком сознательных подчинённых – с сигарой во рту, со взглядом навыкат и с выдающимися манерами своего поведения, очень близкого к тому, что Адам видел в кино про эксплуататоров не одного только трудового народа. – Что вы пытаетесь иметь собственную точку зрения. – Делает вот такой вывод высокий начальник, Савелий Аристархович, переглядываясь со своими партнёрами по бизнесу и руководящей роли в том же бизнесе. При этом он смотрит как на пустое место в сторону присутствующего в кабинете человека самой презренной наружности и роли в таких разговорах, которая (роль) с помощью имеющегося в наличие у этого человека стремления выслужиться даёт многое что понять высокому начальству о вас как о сотруднике и человеке, а вот что в поданной им информации на стол высокого начальства больше – реальных фактов или же желания быть полезным и подняться по служебной лестнице у этого человека, то раз есть факты чьего-то желания в вашу сторону навредить, то значит не бывает дыма без огня.
Так что сдаёт все козырные карты начальству на ваш счёт этот некий человек из числа смазочного отделения системы.
– Что похвально. – Говорит дальше Савелий Аристархович. – Если эта ваша личная и как я понимаю, не санкционированная не одним из имеющих на это право должностных лиц инициатива, не противоречит принципам проводимой нашей фирмой политики. – И здесь Савелий Аристархович очень внимателен к ответу Адама.
– С начальством всегда трудно спорить. Их аргументы всегда убедительней кажутся, чем свои. – С этими мыслями Адам берёт трубку телефона, и сразу же на всё соглашается своим: «Да».
Глава 4
Объять весь мир, не отходя от самого себя – вот основное значение чувства обоняния
– Иди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что. – С такой злобной экспрессивностью это себе под нос пробубнил Адам, что ни за что не поверишь тому, что он через это своё бубнение декларировал. А вот то, что он примерно знал и даже предполагал, куда ему нужно идти, и к тому же с какой целью, то это будет ближе к его действительности. Плюс ко всему этому можно сделать ещё одно предположение, может и не напрямую подтверждающие его догадки, но имеющее косвенное подтверждение, со сказочными мероприятиями, целью которых служит право тобой заслужить благосклонность направивших тебя на это испытание принцесс-вредин, как считаться будет по мнению испытуемого претендента на пол царства естественно, а уж только затем на руку и сердце самой принцессы, на которую посмотришь в пол глаза и сразу про себя решишь, что женишься ты на ней по причине своего большого бескорыстия и великодушия, однозначно Ивана дурачка, раз ты подписался на вот такие опасные для своей головы условия будущего бракосочетания – так если она такая стерва, то я в любом случае останусь без своей головы, либо я с ней расстанусь до брака, либо она мне все мозги вынесет после свадьбы – а так-то знающих себе цену самодостаточных и сильных женщин, кого не обманешь всеми этими льстивыми словами, а они сразу за вами подмечают некий расчёт.
А вот в чём расчёт – это и есть самая главная загадка для претендентов на руку и сердце принцессы. О которой и сами принцессы не знают, что, собственно, и спасает от плахи всех этих женихов. А вот если бы все эти принцессы знали об этом заблуждении в их сторону всех этих женихов, то уж они бы задались для них такими без ответа загадками.
– А с чего всё-таки я решил, что это послание исходило именно от Ламбады Розальевны? – Держа руку в кармане пиджака, как раз в том, где лежал этот конверт с карточкой, задался вопросом Адам. – Так тут всё само собой напрашивалось на неё указать. – С долей изумления ещё и удивляется вот такой своей недалёкости Адам.
– А ты разве не знаешь, что скрывается под такими, само собой напрашивающимися связями? – А вот к чему он сейчас клонит, как не самому Адаму это знать. И он знает. О чём и с потупленным взглядом на впереди лежащую дорогу и говорит. – Точки приложения сил, или так называемые инструменты реализации замыслов. – Сам себе отвечает Адам.
– И что это значит? – продолжает на себя давить Адам.
– То, что они только выполняют спущенную им задачу. И они не в полной мере обладают информацией о том деле, в которое их подключили в качестве всего лишь шестерёнки огромного механизма системы организации бытия. И вообще, между инструментом, отвечающим за связь и самим предметом реализации этой связи – той же картой – связь лишь номинальная. И к чему это меня приводит? – задаётся вопросом Адам, остановившись, и принявшись вытаскивать из кармана конверт с карточкой. После чего он открывает сам конверт и вынимает из него карточку, всё так же благоухающую ароматом притягивания в сферу своих интересов людей, да имеющих слышать и носом.
Адам, недолго думая и разглядывая карточку, подносит её к своему носу, с многозначительным и задумчивым видом втягивает носом исходящий от неё аромат, если придать художественности акту его нюха, а так-то он принюхивается уже в который раз, пытаясь по этому аромату и запаху то ж, выяснить для себя, что от него хотят или на что в его сторону рассчитывают.
– Как минимум, на здравомыслие, со своим умением логически мыслить. – Сделал вот такое предположение Адам. – И к чему твоя логика подводит? – задаётся очередным вопросом Адам и тут же даёт на него ответ. – К тому месту, где эти ароматы распространяют.
– Хорошо, что только ароматы. – Не может иногда себя повести сдержанно Адам, не съязвив в одну естественную для таких как он хамов сторону. – Давай уж соображай быстрей. – Подгоняет себя Адам. – Пока весь запах не выветрился.
Здесь Адам в сторону самого себя недовольно гримасничает, делает ещё один вдох полной в себе аналитики, быстро закрывает конверт с карточкой, что б значит, присутствующий там запах весь не выветрился, а сам начинает, так сказать, соображать над тем, что с этим стоящим сейчас у него во рту запахом делать. И если при первом знакомстве с этим ароматом Адама наполнили чувства различного приятного воображения и в чём-то даже желания, то сейчас он был переполнен привкусом послевкусия знакомства с этой проблемой, которую принёс ему этот аромат. Впрочем, сам аромат тут не причём, он такой же волнительно фантастичный. А просто Адам свои неустроенности и проблемы, связанные с этим ароматом, перенёс на него, и оттого он теперь им воспринимался так кислотно-сладко и чуточку тошнотно.
– Хм. – Задумчиво выпуская носом набранный в себя запах, рассудил Адам. – И что мне всё-таки искать? Такой же аромат или же что-то другое. Надо подумать. – Глядя на себя со стороны, разрезающего толпу встречных прохожих, от каждого из которых чем-то своим и особенным несёт, Адам должен был предположить, и он предположил, что кто-то из всей этой массы прохожих в себе несёт точно такой же запах. А что это значит? То, что у этого человека схожие взгляды на то, чем должен себя окружать человека в плане рецепторов обоняния. Что только первый шаг к раскрытию этого человека, вслед за которым следуют и другие схожие по своему составу, не обязательно только химическому, составляющие этого человека.
– И зачем нужно искать такого подходящего человека? – задался вопросом Адам, и сразу догадался, что его вопрос в себе несёт ответ на него. – Остаётся узнать, для каких столь необходимых дел подходит этот человек. – Рассудил Адам и вернулся к тому, от чего так плавно отошёл в сторону.
– Так что же всё-таки мне искать? – задался вопросом Адам и давай рассуждать. – Если я найду именно такой же аромат и преподнесу его Ламбаде Розальевне, то я зарекомендую себя лицом исполнительным, с пунктуальными границами выбора, без своих отклонений в сторону погрешностей и креативности. В случае же другого варианта моего выбора, когда я на основе концепции направления поиска – этот аромат служит вектором направленности поиска, – найду другой аромат, который, по моему мнению, создаёт ту самую гармонию жизни в лице Ламбады Розальевны, кому он и будет предназначаться, то интересно будет узнать, на какой характеристике в мой адрес они остановятся. Безалаберный… – И только Адам собрался подобрать для себя напрашивающиеся этим его выбором характеристики, как ему в его задумчивый нос ударяет не просто запах какой-то резкости, а это запах такой жизненной активности, что она никому спокойно не даёт мимо себя пройти, захватывая вас всего и занося в столпотворение происходящих прямо здесь событий.
И Адам, не сразу и вообще не понявший, как он здесь, у одного из бутиков торгового центра оказался – а нечего так окружающий мир за счёт самого себя игнорить – методом отталкивания от противного втягивается в тот водоворот событий, со своим столпотворением, который здесь и сейчас наблюдается буквально всеми в предельно нервном и волнительно-истеричном состоянии, а этому Адаму хоть бы хны. За что, собственно, он и получил под дых от некой гражданки эксцентричного вида и недипломатичного отношения к жизни, неожиданно и вдруг для себя вытолкнутой из центра демонстрационного круга превосходящими напористостью и по своей энергетикой силами.
Ну и эта отторгнутая гражданка ничего более умного не придумала, как начать выказывать недовольство и истерию вот таким, общественно опасным способом, размахивая в разные стороны свои руки с острыми локтями. Что, наверное, самое малое из того, чем она была опасна для окружающих. И только Адам, сбитый с ровного дыхания этой встречей с этой гражданской активностью в сторону своего возмущения, из себя выдохнул памятливые остатки того ароматного благоденствия, которые он держал про себя в сторону поиска что-то похожего, и собирался заметить этой, столь непосредственной гражданке о недопустимости такого поведения в сторону постороннего лица – я не собираюсь вникать, что у вас, среди ваших знакомых, считается за допустимое в своих отношениях, вы там можете друг друга лупить за здорово живёшь, это меня не касается, как не должно и сейчас меня касаться, усекла – как немедленно им выясняется, то это он не усёк, с кем имеет дело.
И эта гражданка весьма внушительной и крепкой наружности – при виде чего становится не очень понятно, что за силы такие стояли за тем, чтобы её вытолкнуть – не только не обрела в себе смирение при виде того, к чему ведёт эта её экспрессивность поведения, а она с использованием самых неблагодарных и нелицеприятных слов почему-то в сторону Адама – вечно лезет всякая шлаибонь под руку – берёт и указывает Адаму на то, как она отступать от своих принципов не намерена. А именно наступая ему на ногу с таким убийственным подчёркиванием важности этого своего шага, что Адам и возразить ей ни в чём не посмел, во все раскрытые до предела глаза смотря на эту гражданку и на поверх её головы выглядывающую рекламную вывеску, которая и послужила своим триггером для этого столпотворения.
А так как воображение Адама в данный момент получило для себя стимул работать в новую силу, то он увидел перед собой не просто рекламную вывеску и маркетинговый ход владельцев этого бутика, организовавших здесь и сейчас демонстрационную компанию по продвижению в массы своего поскольку-постольку продукта, а он увидел это переливающееся разными яркостями и цветами впечатлений название нового продукта на фоне всего этого наполнения людских устремлений приобщиться к неведомому и невероятному, где в центре всего этого представительства находилась эта принципиальная гражданка, отстаивающая так доходчиво для Адама свою позицию на приоритетное право получения для себя чего бы то ни было. В данном эксклюзивном случае – приобщении себя к демонстрирующему сейчас рекламному продукту, духам «Запах женщины».
– Где-то я это название слышал. – Рассудил про себя Адам, смотря на висящий на стене за спиной этой экспрессивной гражданки рекламный баннер. – Надо отдать должное смелости разработчикам этой линейки ароматов духов, слишком бьёт своей прямотой в нос и при нынешних тенденциях размытости понятий, слишком провокационно звучит это их название. Хотя нынче только через провокацию и лучше самую на грани, можно добиться ажиотажа на свою новую продукцию. И если затем разработчики этого маркетингового хода не будут успевать отбиваться от исков о защите и достоинстве в последнюю очередь со стороны женского пола, считающих, что вот в этом-то вопросе здесь как-то перемудрили парфюмеры и специалисты по маркетингу – совершенно не так, по моему убеждению, пахнут женщины – то знаете, то это ещё больше подхлестнёт ажиотаж вокруг продаж этой продукции. Буквально всем, даже очень далёким людям от этой проблемы личностной идентификации, захочется стать экспертами в области понимания различных запахов, а в частности такого жизнеутверждающего. И во всех областях информационного пространства начнутся вестись диспуты, дискуссии и само собой яростные, с мордобоем споры насчёт того, что имеет право под определение запаха женщины.
И, конечно, в число экспертного сообщества будут записаны все гендерные категории человеческого потенциала в плане своего самовыражения. Кто уж точно знает, что несёт в себе и подразумевает запах женщины.
– И уж не думаете ли вы, Атлантида Аполлоновна, что только вы можете являться подлинным экспертом в рассматриваемой нами области проблематики. – В край удивлён вот такому самомнению Атлантиды Аполлоновны эксперт в области различного разнообразия, Прохор Ольгович, человек не бинарного самоутверждения и мировоззрения, а никак его недруги утверждают, которых у него в два раз больше, чем у обычного человека, он обычный алкаш, у которого раздвоение психики и мотивации пить не в одно, как это обычно происходит, а в два горла. – Если вы себя причисляете к женскому сословию, то одно уже это вас делает экспертом во всех этих женских делах. – К всеобщему одобрению через ёрзание задами на своих стульях, Прохор Ольгович ставит вот так на своё место эту зарвавшуюся в предел своим природным авторитаризмом Атлантиду Аполлоновну, считающую предельно нагло, раз природа на её счёт вот так распорядилась, что только она имеет право её выражать.
С чем категорично и радикально не согласны собравшееся здесь, в дискуссионном центре, не самые простые люди, а все принимающие участие в собрании этого экспертного по любому вопросу сообщества – на этот раз их авторитетное мнение понадобилось для классификации нового потребительского продукта по маркой пока что только духов «Запах женщины» (насчёт туалетной воды тут ещё идут этические и идеологические споры), выпускаемой самой элитарной и авторитетной в этой отрасли душевного производства компанией «Кристально выдержанный человек», в англоязычной квалификации «Kristian Home» – большие профессионалы дела в своей области знания, видные общественные деятели и само собой эксперты. И они не потерпят вот такого момента с перетягиванием одеяла истины на себя отдельным представителем их сообщества, даже если он так всеми тут уважаем.
И, прежде чем, Атлантида Аполлоновна, будет брать на себя слишком многое – право говорить за всех – убедитесь в том, что каждый из членов совета наделяет вас этим правом говорить от своего имени. А уже то, что вы этим не сочли для себя нужным поинтересоваться, заставляет членов этого общественного совета и комиссариата по разнообразию при совете директоров, путём, возможно немыслимых мук, реагировать на вас и на ваши заявления так принципиально.
– Значит, Атлантида Аполлоновна, считаете, что ваш взгляд и мнение более что ли значимей и важнее, чем все наши мнения вместе взятые? – с вот такого провокационного вброса заходит с боковой позиции к Атлантиде Аполлоновне ещё один член совета инклюзивности, Анастас Романтис, не могущий сидеть на одном месте, вот его и бросает в кардинально противоположные стороны разных полюсов. Человек с такой фокусировкой на вас взгляда, благодаря, а может и не столько благодаря врождённой или же прирождённой разносторонности своих взглядов на казалось бы, самые обыденные вещи (в быту просторечья и детского максимализма не знающего жалости, это его отклонение от нормы называлось косоглазие), что люди на кого он смотрел в себе в момент терялись, не находя как и куда реагировать на этот его взгляд куда-то в тебя и одновременно в сторону (это он на что-то намекает), и как результат Анастас Романсис остаётся непревзойдённым спорщиком.
Сейчас же взгляд Анастаса вполне даже резонно делил своё внимание между Атлантидой Аполлоновной и стоящим на специальном столике, в центре этого дискуссионного клуба и круглого стола равенства флаконе тех самых духов, вызвавших столько споров и дискуссий, что потребовался экстренный для внешнего информационного потребления сбор вот такой специальной комиссии по решению дальнейшего будущего этого продукта потребления. С вынесением итогового решения, как классифицировать его. Либо общественно значимый продукт, и значит он будет распространяться под классификационным кодом «А», с режимом самого мягкого благоприятствования, либо же его можно принять со специальными оговорками цензирования (не принять его вовсе, как можно уже понять, не получится: столько в него инвестировано финансов и труда, что такой исход физически не предусмотрен). Например, им разрешено пользоваться с ограничением по возрасту.
И, конечно, ко всему сказанному прислушается и присмотрится пусть будет просто Атлантида, без этой навязанной ей мужской природой именного подчинения, на которое специально напирают её коллеги по этому общественному совету, давая ей понять, что они-то точно знают, кому и чему она обязана своему возвышению до человека из молекулярного уровня своего статичного агрегатного состояния, плюс им всегда желается унизить своего коллегу самым для себя безопасным способом, указав на его явные недостатки, к которым они, конечно, относятся с огромным уважением и терпимостью, считая, что это и недостатки вовсе, а всего-то ваше право на альтернативное мнение. К которому и относится то в вас, что ими выводится в формулу: Возраст вас не только не красит, но что более важно, не прибавляет вам ума. И уж если Атлантида Аполлоновна вам суждено было дожить до стольких лет, что вас приглашают в качестве почётного члена на вот такие весомые заседания, то уж давайте без этого вашего жеманичья. Пора бы вам, даже не поумнеть, а свыкнуться с реалиями вашей жизни. Вы уже не питаете бурные фантазии даже у вот таких далеко не юнцов.
И как все члены совета по инклюзивному капитализму, сидя за этим, самой демократичной формы, то есть круглым столом, видят по Атлантиде Аполлоновне, то нет в ней так ими требуемого смирения и уважения не к одной только своей личности, и она смотрит совершенно предвзято на этот флакон духов, выдержанной в традиционных представлениях о женщине формах, без лишнего там потворствования различным течениям женской эстетики, где одна сторона этой физико-морализущей эстетики напирает в себе на особый, повышенной калорийности позитив (здесь свои ограничения ставит природа капиталистических отношений между сторонами этих капиталистических отношений; не может капиталист за ту же цену себе позволить даже самые мелкие излишества), а на другой чаше весов находится смотрящая на мир через призму ограничений и удержания себя в пределах особого рода мистицизма, очень важная для поддержания света в этом мире мрака в край идеологическая прослойка людей, так называемых самоедов…тьфу, веганов. Которые впадают в противоположно-противоречивую истерию – им всего и особенно всех этих ограничений мало. Они требуют ужать до такого эстетического морализма форму этого флакона, что даже самые повидавшие виды эстеты и гастрономы, те люди, которых ничем не удивишь и они перенасытились в этой жизни, начнут испытывать неведомое им дотоле чувство уважение к своему сородичу, на которого им вдруг приспичило стошнить. А такое описание их продукта со стороны экспертов, не слишком способствует его продажам.
– Вот значит, как неуважительно в сторону нашего, между прочим, консультационного мнения, вы, Атлантида Аполлоновна, смотрите. Вот честно сказать, катились бы уже с этим вашим особым мнением куда-нибудь в тартарары. – А вот так все остальные члены совета смотрят на вот такие чудачества и капризы Атлантиды Аполлоновны, кто смотрит на мир через фокус своего загородного дома, ей видите ли, предстоят большие расходы для своего переезда туда, и она за их счёт пытается этот свой переезд осуществить (все знают, что вот такие заключения этого квалификационного совета выносятся не на бескорыстной основе, из чего и делайте выводы).
Вслух и тем более в лицо Атлантиде Аполлоновне эту правду её жизни, конечно, никто не осмелится сказать, а надо бы – ничто так не разъясняет между людьми недопонимание, как прямая в лицо откровенность насчёт друг друга: «Сволочь ты, Афанасий, а ты, Григорий, тот ещё скот», и на чём порешили к полному удовлетворению – а вот подвести её к этому пониманию с помощью околичных разговоров, то это всегда получалось. Да вот только времени на раскачку совершенно нет – спонсоры этого мероприятия отчего-то нынче крайне требовательны к срокам решения комиссии насчёт рассматриваемого продукта, и тогда ничего другого не остаётся делать, как прибегнуть к экстраординарным мерам.
– И что скажет по этому поводу, уважаемый Ясень Ясеневый. – Делает вот такое предложение Анастас Романсис, видя буквально, что Атлантида Аполлоновна до чего же упёртая дура, на которую ни один из множества ими приведённых аргументов не действует. Ну а раз так, то она сама напросилась использовать в сторону её убеждения не совсем научные методы, а скажем так, экзотерического направления мироощущения. Где непревзойдённым специалистом считается один из членов совета, сидящий на самом краешке стула и стола, Ясень Ясеневый, человек со светлым лицом и точечными в области глаз озарениями, своими цветовыми переливами указывающие на не всегда спокойный и выдержанный нрав Ясеня Ясеневого и на то, что наш мир ещё живёт во мраке предубеждений и атавизмов пещерного прошлого.
Где человеку со светлым лицом крайне сложно быть ориентиром для живущего во мраке своего предубеждения и частно-собственной позиции человечества. Для которого своя рубаха всегда ближе к телу, и оно ещё не способно всем делиться с ближним своим. За кого себя и считает Ясень Ясеневый, но при этом не находит отклика в душах тех людей, кого он за таких для себя ближних людей считает. Из-за чего часто возникают споры и обоюдное недопонимание, ведущее в итоге к вот таким на лице Ясеня озарениям.
Что, между тем, не останавливает Ясеня в желании просветить хотя бы своей светлой личностью погрязших во мраке своих заблуждений людей.
– Что я скажу? – для увеличения эффекта и своей значимости для совета повторяет этот вопрос Ясень Ясеневый, глядя на членов совета из-под своих багровых век, как какой-то Вий, который видит свет истины только в том случае, если ему поднять веки. В случае же с Ясенем это работало как-то иначе, но принцип работы был тот же. И Ясень смочил пальцы рук, приложил их к своим векам, затем их расправил и вот что увидел.
– А вижу я желание нашей исключительно уважаемой Атлантиды Аполлоновны, – непонятно в край и в тоже время всё очень понятно Атлантиде Аполлоновне с какой целью акцентирует на ней общее внимание этот Ясень, откровенный эгоист и лицемер, а не какое-то там на ваш счёт открытие, да ещё с использованием этого крайне ей неприятного слова «исключительно». – Кого он гад, хочет тут исключить?! Ничего у тебя не получится! – А Ясень Ясеневый между тем не останавливается, а всё говорит. – Быть центральным лицом, выносящим итоговое решение. Что ж. – С такой тревожной предопределённостью для Атлантиды Аполлоновны этот Ясень делает вот такое предупреждающее и промежуточное заключение, что у неё всё напряглось и местами волосы встали дыбом. – Раз вы сами этого желаете, мы ничего не имеем против того, чтобы вы сами лично стали мерой рассматриваемого нами продукта. Тем более это не противоречит основному принципу измерения мира. Человек есть мера всему.
А вот что под этими словами Ясень скрывалось, меньше всего поняла Атлантида Аполлоновна, а уж затем параллельно ей требовали от Ясеня объяснения и другие лица из этого совета инклюзивности.
– Поясните, уважаемый Ясень Ясеневый, что вы имели в виду под своими словами: Атлантида Аполлоновна будет мерой всему? – И, хотя Анастас несколько передёргивает, преувеличивая роль Атлантиды Аполлоновны, всё же в целом всё соответствует утверждаемому Ясенем.
– Мне кажется, что ответ лежит на поверхности. – Делает вот такое в чём-то замысловатое и неоднозначное в сторону Атлантиды Аполлоновны утверждение Ясень, заставляя теперь Атлантиду Аполлоновну сильно сомневаться в джентльменстве Ясеня Ясеневого, раз он прилюдно и публично высказывается в такой скользкой манере в сторону её личности. И Атлантида Аполлоновна, как в воду смотрела, хотя вначале могло показаться, что всё это плод её мнительности и воспалённого сознания от своего не полного совершенства, которое сейчас будут все вокруг разглядывать и оценивать на предмет изъянов, которые всегда интересней выискивать в своём соседе – все вокруг неё люди, как по сигналу развернули свои лица в её сторону и давай за ней внимательно наблюдать.
А Атлантиде Аполлоновне может и льстит иногда внимательность к собственной персоне, но вот только не с таким целеполаганием, когда она становится объектов изучения. Чего она терпеть не намерена. И Атлантида Аполлоновна, переполненная праведным гневом и возмущением, подскакивает на ноги, и выйдя из-за стола, готова прямо сейчас обрушить на этих наблюдателей карающее их всех слово. Да вот только одного она не учла, а именно беспредельную степень подлости и коварства Ясень Ясеневого, кто не просто несёт свет откровения людям, а он с помощью этого света раскрывает в них все пороки. И получается так, что он самый информированный насчёт второй, вся во мраке жизни людей.
– Вот и хорошо, Атлантида Аполлоновна, что вы сами, без просьб с нашей стороны, идёте навстречу нам. – Вот так комментирует эти действия Атлантиды Аполлоновны Ясень, застопоривая её в одном несознательном положении непонимания того, как так может быть, что она действует по указке этого подлого Ясеня. И как она ещё понимает, то каждый её последующий шаг будет иметь для себя обоснования в злодейском мозгу Ясень.
– Нет, у тебя ничего не выйдет. Теперь я буду стоять недвижимо на одном месте. И как бы ты меня не провоцировал, ты из меня не вытянешь и слова. – С вот такой предельной решимостью зафиксировалась на одном месте Атлантида Аполлоновна и давай с вызовом смотреть на Ясеня и на его безумные потуги её сбить со своей точки зрения и позиции на себя.
И как выясняется не всеми упёртыми и стоящими всегда и везде только на своём лицами, то этому манипулятору человеческого сознания Ясеню, только это и надо было.
– Что ж. Раз все заняли свои места и готовы. – Окинув взглядом Атлантиду Аполлоновну и явно специально, чтобы её унизить и спровоцировать на нервный поступок, в целях сравнения на стоящий на столе флакон духов с этим провокационным названием, вызывающим столько споров и кривотолков «Запах женщины», с тайным посылом для всех говорит Ясень, и давай обводить своим взглядом сидящих за столом людей, пригвождая к своему месту каждого из них своим взглядом прозрения и видения в них даже того, чего они сами не знают, но догадываются.
И почему-то ожидаемо тем самым лицом, чьё имя было названо Ясенем, кого за его глаза, само собой, за спиной называли ясень пень (причины возникновения этого фразеологизма никто не ведает) Ясень на него вначале предубеждённо больше, чем предупреждающе посмотрел и затем его выбрал, назвав имя Анастас, мы вас все просим.
И вот спрашивается этим самым Анастасом, с какой это стати Ясень говорит не от своего имени, а говорит за всех. Что-то он, как минимум, не слышал о том, что ему были дадены такие полномочия. Правда, оспаривать сей факт Анастас не будет, будучи сильно уверенным в том, что его выбор в качестве крайнего лица всех устраивает. И Анастас с выражением на своём лице подчинения только крайним обстоятельствам, то есть во благо общего дела, а так-то он непреклонен в плане отстаивания своего личного мнения, с долей в себе духа возмущения выдыхает его из себя и поднимается навстречу всему тому, что на его счёт решил придумать Ясень, само собой, чтобы утвердиться среди совета в качестве самого волевого и мудрёного лица.
– Что от меня требуется? – задаётся вопросом Анастас.
– Ничего сверхъестественного. – И сразу этим своим, полным недоговорок и туманностей ответом, Ясень вызывает смутные и очень тревожные сомнения в Анастасе, отдавшиеся дрожью в его ногах. А сам он себе чёрт те что вообразил на свой и особенно на счёт Атлантиды Аполлоновны.
– Мы полностью отдаёмся во власть вашим рецепторам обоняния и вашего умения различать и классифицировать запахи. – А вот это разъяснение Ясеня того, что от Анастаса требуется, ещё больше усилило в нём нервное напряжение и различные тревоги в сторону не полного понимания того, что от него хотят, собственно, и что он должен делать.
Что, видимо, не проходит мимо понимания Ясеня – человеческий страх и трусость на один запах определяющий (Анастас им был переполнен и таким образом мог повлиять на качество эксперимента) – и Ясень своей железной волей человека самых либеральных взглядов на самого человека, взявшего себе моду выделять себя из ряда вон в качестве выходящего явления, и к нему, мол, нужен особый подход, указывает Атлантиде Аполлоновне через Анастаса на недопустимость такого превышения выданных человеку обществу полномочий собственного самоопределения, он в первую очередь должен служить обществу.
– Что стоите, Анастас Романсис? – как бы спрашивает, а так-то подталкивает того к решительным действиям Ясень пень точно. – Мы от вас ждём результирующих действий. – Вот так туманно поясняет Ясень Анастасу, что от него требуется. Это что б, всю ответственность за свою предприимчивость Анастас взял на себя. А попробуй он проявить неуверенность и не дай бог малодушие, то смотрите Анастас на нас в последний раз с этого своего места человека, принятого в круг людей избранных и понимающих, мы всегда думали, что тут к чему.
И Анастас, однозначно спровоцированный всеми этими намёками Ясеня на право человека иметь личную инициативу, но под руководством людей знающих и бывалых, была не была, выдвигается более чем стремительно в сторону Атлантиды Аполлоновны, даже несколько испугавшейся такой в свою сторону решительности действий Анастаса, от которого всего чего угодно можно ждать в таком исступлении, и он запросто может не рассчитать свои силы в деле демонстрации совей исполнительности и зайти так далеко в её сторону, что налетит на неё и собьёт с ног.
Чего, впрочем, не случилось, но только физически. Что, тем не менее не отменяет того, что Атлантида Аполлоновна уже сама чуть подсела в своих коленях, с намерением провалиться сквозь землю от такого унижения, которому её подвергнул этот сорвавшийся с цепи Анастас, готовый на любую пакость и глупость, лишь бы доказать всем тут людям свою полную лояльность.
Ну а что по факту произошло между ними, то как это часто бывает, то очень сложно описать и тем более сперва понять самые простые вещи. Но попробуем. Так Анастас со всей своей стремительностью приблизился в предельную близость к Атлантиде – это что б не передумать – на этом месте сумел не зайти дальше неких красных линий, очерченных невидимой рукой этикета между представителями общего сообщества, и кто знает, когда со стороны это было не видно, смотря или несмотря на неё, начал к ней принюхиваться. И с такой паскудной жадностью и ненасытностью, что даже люди вдали находящиеся от всего с Атлантидой происходящего, испытали в себе слабость характера – они пожалели Атлантиду Аполлоновну, с кого Анастас с такой беспредельной напористостью высасывал защитные покровы иллюзий в виде запахов.
И если людям со стороны стало так не по себе при виде осуществляемого Анастасом, то что говорить о самой Атлантиде Аполлоновне, почувствовавшей себя раздеваемой и выставляемой напоказ и на потеху публике в таком обнюханном неглиже.
А этот, до чего же педантичный и ненасытный на всё чужое, особенно на запахи Анастас, всё продолжает с неё последние покровы тайн вытягивать своим носом, и люди всё это за ним наблюдающие, уже понять не могут, куда всё это в него влезает. И вообще, как многие из них помнят, то в салонах вот такой душевной направленности, маленькими полосками выдают тесты их парфюмерной продукции, которой вполне достаточно для того, что оценить представленный продукт. А этому Анастасу всё мало, и тогда у всех этих людей начинается закрадываться предположение о том, что Анастас не может надышаться на Атлантиду Аполлоновну и их связывает между собой не одно только чувство самосохранения. А здесь в наличие имеется нечто большее. И что же это может быть?
А вот на этот вопрос не был даден ответ, а всё по причине нетерпимости и в край ревнивого и завистливого характера Ясеня, который при виде такого использования Анастасом его предложения, сто раз расплевался в его сторону, видимо сам захотев оказаться на его месте и своим носом прощупать Атлантиду Аполлоновну на предмет личной совместимости. Вот он и влезает во всё это дело своим замечанием.
– Анастас Романсис, вы уж там не переусердствуйте. – Иронично замечает Ясень. – Оставьте и для Атлантиды Аполлоновне что-то для себя. А то вы её полностью обездушите таким образом.
И в общем-то, это замечание Ясеня было не лишним, и Анастас видимо так увлёкся всем этим душным делом, что уже не мог сам остановиться, переполнившись в себе мыслями и сутью Атлантиды Аполлоновны. И только окрик Ясень остудил его пыл и одёрнул от этого стремления в себя всю выдышать Атлантиду Аполлоновну. На которую стало больно и сострадательно смотреть. Она обхватила себя руками от холода, и чтобы скрыть в себе то, что с неё высосал своим носом ненасытный до чужих запахов Анастас.
