Путь по линии

– А я и сам не знаю… – С большой скоростью, отпивая чай, продолжал он.– У меня дома есть хорошие книги, я могу тебе их принести, если хочешь…

– Буду рад.

– Я вот про приключения читать люблю, а ты любишь?

– Ну, брат, – Немного ухмыльнувшись, Андрей посмотрел на собеседника, отвлекаясь от пыльных полок. – У меня, как видишь, и своих приключений хватает.

– А какие книги ты любишь?

– Любые, где про меня написано.

– А такие бывают? – С этими словами по комнате раздался добрый смех.

– Ну, себя можно даже в брошюре или на вывеске найти. Так, что думаю да… Бывают. Только я их ещё не встречал. Но думаю, скоро найду такую.

– Кстати… А тебя искать не будут?

– Нет, пока ещё милиция к нам не приходила. Ты не бойся, я им ничего не скажу. Всё, что будут спрашивать, я тебе передам.

– Что они говорили про меня? – С испугом он подсел за стол к Кеше.

– Пока ничего внятного, просто, что ищут.

Сердце Андрея забилось в спокойном доме, будто заживо похороненный в деревянном гробу, оставленный наедине с ожиданиями, он принялся перебирать в голове все возможные исходы событий.

– Да не переживай ты. Пока тут отсидись, а дальше видно будет.… Может, про тебя все забудут…

– Как про такое забыть?

– Как-нибудь.… С горем пополам – С вечно поднятым настроением, он пытался приободрить товарища.

– Ладно … Тебе, наверное, идти пора.… Вдруг тебя тоже будут искать… – Переживания накрывали с головой, и с каждой минутой Андрею было тяжелее говорить с тем, с кем втянулся в это. – Я хочу побыть один…

– Конечно, я понимаю.… Вдруг резко опомнился Кеша от сказаний о его приключениях – Ладно, я пойду. Сильно не унывай… – Вставая из-за стола добавил он. – Я ещё завтра приду.

– Хорошо. – Андрей тоже мило улыбнулся и сказал – Спасибо тебе, правда.

– Да, не за что пока. Вот как придумаем, что дальше делать, тогда да.

Закрыв за Кешей дверь, Андрей уселся обратно за стол.

Вдруг немного подумав, он решил отвлечься от тяжёлых мыслей, и, переведя дыхание, отпустил часть того, что так тяготило. Найдя уголь в углу дома, он достал пустую книжку и принялся возить им по листу. С каждым движением уголь мазал белые листы и карябал страницы бессмысленным чертежом.

На рисунок это было не очень похоже, но, немного приглядевшись, он увидел нацарапанный текст. В изумлении он продолжал возить кусочек угля и кое-как смог разглядеть написанные тайные буквы и непонятные слова, как что-то новое вдруг открылось любопытному взору.

Темно было в избе, тогда он включил лампу и развёл посильнее костёр. С безумным любопытством он продолжал рисовать на пустом, но значительном и уже не таком белом холсте.

Вдруг, спустя время, можно было прочитать, чем-то вычерченное послание, скрывающееся в пустоте.

Страница начиналась с другого оборота, и тогда Андрей начал красить предыдущую страницу и последнюю, однако текста было совсем мало. Это больше походила на заметку с вкладышем, по которой он и нашёл эти пустые листы.

« Буквы временны, но острое перо,

Я накарябал мою правду.

Исход близок: ноль, зеро,

Окно разбил и впрыгнул в награду»

« Я пишу это, потому что мне удалось. Мне удалось попасть в другой мир. Только время меня опередило, но я смог. Я победил физический закон. Чернила, наверное, уже потеряли свой цвет, и страницы эти совсем пусты, но я надеюсь, что толстый грифель сохранит выцарапанное. Я побывал в двух вселенных. Утопившись в болоте, я перешёл из одного маленького мира в другой мир – большой. Это болото находится в последней миле отсюда. Мне говорили, что оно волшебное и, благодаря ему, я смогу попасть в жизнь машиниста, из микромира в макромир, покорив временной промежуток, при погружении в жидкость многие тела могут услышать голос. Ещё в микромире я понял это, когда выпрыгнул из окна. Там было большое озеро, и я помню, как вокруг него всегда ходили заблудшие жизни. Их, как будто, оставил машинист, и они обречены были смотреть и мертветь прямо на берегу. После прыжка я не мог поверить, что так и заканчивается жизнь. Огромные поля и леса и еле заметные поселения, которые потерянные проекции строили для себя, всё это хранит в себе Мир. Я долго шёл и слушал шум лесов, ветер полей и песни луны или солнца, то и дело освещавшие эту невероятной величины межу. Межу, разделяющую одну жизнь машиниста от другой жизни другого машиниста и способную уместить в себе столько проекций, сколько было создано за всё время существования вселенной.

Бродя так подолгу по огромному полю и лесным закоулкам, я кое-как отыскал море с обрывом и, нырнув пару раз, я будто услышал детские голоса. Я услышал, что они прыгали с тарзанки и что один упал и разбился. Я слышал, как они сбегали от взрослых. Море хранит столько секретов, столько тайн и столько голосов. Ночью при луне мне пришло виденье – ясный день и ребята, ныряющие в воду. Я тоже нырнул и услышал голоса. Я подумал, что если море так быстро вытаскивает меня на поверхность, значит, я не смогу погрузиться в другой мир. А именно этого я и хотел. Поэтому море это не сможет стать проводником. Узнав про болото от другой проекции, я решил найти его. Мне повезло, оно находилось недалеко от деревянной хижины, что так похожа на эту. Тут тоже рядом есть болото.

Оно было густое, как сама тишина или ночь, в которой не разглядишь даже звёзд. Но пока я погружался, я ошибся вселенной. Их такое великое множество, что я уже не нашёл себя. Я лишь плыл своей мыслью на голос, на голос в глубине болота. Надеюсь, читающий это, мне поверит и, если рискнёт, то не ошибётся вселенной. Всё произошло, как и должно было произойти, я стар и болен, и умираю в одиночестве, как и завещал мне мой товарищ с одинаковым именем – Джон. Пусть он и умер при моей проекции, но я теперь машинист. Я жил в том мире, в котором и должен был быть Человек. В этой хижине я проведу остаток своих дней, но зато у меня целая и настоящая жизнь. Пусть без друзей, но зато она полностью моя и принадлежит не машинисту, а мне. Теперь, наверное, в том мире, который я покинул, создались маленькие проекции меня, маленький поезд, который постоянно движется. Я помню это, я жил в этом мире и также находился в поезде текущей жизни. Но сейчас я живу по-настоящему, и мне суждено умереть здесь. Я похороню себя в какой-нибудь землянке, и для меня это будет Высшей честью. Я взялся из ниоткуда, из микромира, но умру тут. Умру, как земной человек, не выдумка, не фантазия, не мысль, не жалкий исход событий. Я осуществил мечту, я умру, как машинист, как Человек, как Земной Человек с множеством линий на руке. Их так много, надеюсь, я найду хотя бы себя…»

Страница была оборвана, и непонятно было, чем закончилось это прощальное предложение. Следующие страницы были пусты. К ним всё это текущее время не прикладывал руку не один ныне живущий.

Глава 16

Новый незнакомец

Вагон, в котором я находился, не пах горючей жидкостью. От другого меня отделяли теперь мои сомнения. Вдруг ветер резко поднялся и завыл, как самый свирепый зверь.

И вот, сквозь призму целых окон, я наблюдал как поезд охватили волны огня. Страшно было наблюдать, как целый вагон сгорает,  не давая возможности выскочить ни одному из версий. Вот и Пит остался там, и покинутая версия меня тоже оставалась там. Их обоих постигла участь невыполненного пути, которому, кажется, не суждено было сбыться.

Они просто погибли, как те, от кого я отрёкся. Как мал человек в несущемся поезде. И как страшно находиться в нем не за рулём, а за пассажирским сиденьем. Пассажир ведь не может ничем помочь и ничего изменить. Без конца и без края летят деревья мимо вагона, а я здесь, наблюдаю, как соседний вагон вдруг вспыхнул, как фитильная свеча.

– Почему так? – От ужаса я кинулся к моему новому незнакомцу.

– Потому что произошло то, что отделило нас от тех версий. Они просто сгорели.

– И как же это понимать? Я знаю, что версии не сбылись, это понятно – Продолжал я нервно говорить.– Но почему он сгорел?

– Потому что сдвиг. У каждого человека в какой-нибудь из дней наступает резкий поворот в пути. У всех в разные стороны. Кто-то сходит с ума, а кто-то получает то, что меняет его сознание, его образ мыслей чувств, навсегда.

– Наш машинист сошёл с ума?

– Уж этого мне не знать.

– Стой, но ведь большинство версий знают как умрут. Почему же они не перешли в другой вагон?

–Они не знают, пока не станут машинистами. Это мнимая уверенность в ситуации. Они думают, что ситуация, как их целая жизнь, закончится только так. Но жизнь, как рельсы, не состоит из одной станции. Это слишком короткий временной промежуток.

– Но Джон говорил мне, как я умру? – Тот лишь рассмеялся на такие слова.

– Оглянись! Поезд слева сгорел вместе с Джоном за то, что тот был слишком уверен в своей смерти! Как он мог сказать Тебе, когда ты умрёшь, если сам забыл про свою смерть?

– Выходит, весь вагон сгорел из-за измененных событий в жизни машиниста?

– Да! И из-за проекций машиниста, которые являются его частью в одной только реальности.

– Наверно поэтому я всё ещё не знаю, как умру…

– Ты и не должен…Даже машинист не знает, как он умрёт. Знает только исход событий, который легко может не наступить, как недосказанный слог во время ожесточённого спора.… Понимаешь? Он может быть и не нужен вовсе и никакой значимости не играет, но смысловую нагрузку несёт лишь в ту секунду, пока существует в мысли одного из состоящих в споре.

– А ты знаешь как я умру? – Я приблизился к нему ближе и взял за плечи, желая выпытать правду. Мне Пит сказал, что я умру в одиночестве.

– Пит не должен был говорить тебе это. Неведенье – одно из лучших составляющих пути. Оно позволяет не допустить сомнение. Поэтому тут никто ни с кем не разговаривает. Я не знаю, когда ты умрёшь, потому что я опыт другого человека. И если я от другой вселенной, значит мне вряд ли суждено когда-то стать машинистом. Шанс, конечно, всегда есть, но его можно измерить только в дороге.

– Значит, ты будешь просто ехать?

– Да. Знаешь, все не выполненные жизни и не умершие версии похожи на заблудшие души. Мы все шатаемся по лесу в поисках чего-то…. Мы ищем поезд или пристанище. В одном из мест, где я был, располагалось кладбище. На нём сами себя хоронили несбывшиеся события. Остальные версии читали погребальные молитвы, святила луна, и мы все просто существовали в вакууме, в пустоте, в которой нет ничего человеческого.

– Ну ты же опыт, разве ты способен умереть?

– Теперь только если я сам этого захочу. Я просто чуть больше знаю, и это отличает меня от вас. Я слышал легенду о заброшенных поездах… Мол, где-то там есть жизни, которые люди оставили. Суицидники всякие, или Случайники.

– Случайники?

– Это те, кто от несчастного случая умер. Когда машинист умирает так, а не иначе, все проекции прыгают в окно или сгорают в своих вагонах, а машинист просто исчезает на полпути. Так и появляются заброшенные вагоны, и иногда одна из заблудших проекций может отыскать этот вагон с водительским сиденьем и начать отдельную жизнь со своей отдельной вселенной, уже со своими проекциями.

– Выходит…– Немного задумался я – Наш машинист умирает, раз вагон горит?

– Судя по всему да…

– Я не очень понял…

– Спрашивай.

– Ну, если вагон отцепится и поедет своим путём, то, что будет тогда?

– У него будет развилка в другой вселенной, в другой реальности.

– А если в другой реальности он умрёт? Произойдёт всё тоже самое, что ты сказал?

– Да. Но это только одна реальность. А их миллионы. Миллионы реальностей, миллионы жизней, ещё больше исходов событий, которые плодятся, как тараканы. И всё это благодаря одному человеку. Благодаря тому, что он существует, что он живёт, ходит в магазин или выходит на прогулку. Всё это один огромный мир, в котором и вечности не хватит, чтобы описать одного человека.

Глава 17

«Ничего не понимаю…. Неужели я не один такой? Кто-то ещё слышит голоса в воде? Но где тогда может быть это самое болото, мне Кеша о нём ничего не говорил. Хорошо, предположим, это – правда, и существует какой-то другой мир с каким-то машинистом и другими исходами событий. Но кто тогда я?»

Ночь развлекалась в тишине, и звёзды так тихо перешёптывались, что лишь иногда можно было только застать, как они падают с небес. Это было видно через окно. Наверное, они падали в какой-то другой мир, о котором никто не догадывался.

Тогда Андрей вдруг опомнился и начал проводить руками по пыльным полкам и шкафам, один из них был закрыт старой ручкой, которая со временем так привыкла к своему положению, что не двигалась ни на миг. С особым усилием он отпёр дверцу и увидел кучу других пыльных книг и огромный склад старых бумаг, будто кто-то записывал туда какие-нибудь охотничьи записки. Спустя пару часов Андрей наконец нашёл, что искал. Это была старая карта, что годилась в сверстники каждому второму нашедшему.

Он расстелил её на столе и оглядел окрестности. В паре миль находилась деревня, а за три версты то самое болото, помеченное отдельным красным цветом.

Судя по всему, это было сделано не просто так. Андрей не стал дожидаться утра и прихода Кеши с новостями, ему лишь хотелось довести дело до конца. Как будто какая-то навязчивая мысль то и дело ходила сзади. И это была не просто мысль о возможной смерти. Это была мысль о новой, другой вселенной, в которой нет взрослых, нет их упрёков и ссор, нет битой посуды, плохих воспоминаний, вечных побегов. Есть только он и другой мир, в котором и вечности бы не хватило на жизнь одного человека.

По карте была понятна примерная траектория. Стоило лишь закрыть за собой ту деревянную дверь, которая однажды впустила его с случайным скрипом. После такой находки каждая мебель в доме, всё в хижине будто выгоняло его на волю, на ту волю, о которой он так долго мечтал.

Недолго думая, Андрей собрался и, взяв на всякий случай карту, закрыл за собой дверь. В лесу стало совсем прохладно, но это только добавляло желания скорее добраться до того самого болота. С каждым шагом земля становилась всё грязнее и густотой своей прилипала к ступням. Долгая дорога тянулась вдоль леса, по которой Андрей продолжал тернистый путь.

Глава 18

– Получается, что мы с тобой сейчас в том вагоне, который отделился от предыдущего и едет по другому пути? Я правильно понял?

– Это не важно. Тот вагон рано или поздно отцепится и не поедет в ту вселенную, в которую направляемся мы.

– Выходит у меня просто другая жизнь…

– У Исхода только одна жизнь, она не может быть иной. Она просто есть…

– А если я выпрыгну?

– А ты хочешь?

– Теперь, да… – Неуверенно ответил я. – Получается, у меня есть шанс быть машинистом. Маленький, но шанс, с которым я могу изменить свой исход событий и стать большой жизнью в большом мире, а не маленькой жизнью в ничтожной вселенной.

– Ну, попробуй, если смелости хватит… – Вдруг усмехнулся собеседник.

Я увидел, как помимо меня другие люди из вагона с паникой на лице уже выпрыгивали, кто-то из них истерически кричал, так, будто машинист умирает. Но мне на тот момент было, по большому счёту, всё равно.

Я подошёл ближе к оконной разбитой раме вагона и, не успел и глазом моргнуть, как сделал шаг, и другой исход событий вытолкнул меня за шкирку в огромную тёмную гладь.

Я больно упал спиной на землю и не сразу уловил картину мира ,которая так быстро поменяла свои условия. Однако небо по-прежнему было превосходным, и я был несказанно рад ещё чувствовать себя живым.

– Чего ты лежишь? – Вдруг окрикнула меня проекция, и я удивлённо посмотрел на неё. – Вставай! – Вдруг сказал он и выдвинулся вперёд.– Жизнь зовёт!

– Куда зовёт?

– Как куда? Туда, где ты точно ещё не был! Посмотри на линию на руке!

Я оглядел свою ладонь и ужаснулся. Не было никаких линий, была только пустая ладонь, я, как и не рождался вовсе. Вовсе и не существовал.

– Почему так?

– Ты на меже, Ты там, где ничего нет. Тут ничего не произошло. Такая огромная вселенская прокрастинация. Тут выбор не нужно делать, тут ничего нет. И деться от сюда некуда, почти,… разумеется.

– Я слышал про заблудший поезд, что если найдёшь его, сразу станешь машинистом.

– Тогда тебе в лес идти. Но знай, что его искать можно тысячу лет, лучше тут поселиться. Это, пожалуй, уже твой безжизненный и неслучайный выбор.

– А если не найду?

– Тогда советую в болоте утопиться, вдруг в другую вселенную попадёшь, ну это уже совсем вряд ли. В общем, сам решай, как дальше будет. Это твой путь по линии. Не замкнись только.

И я побежал. Побежал так быстро, как только смог.

Обложка подготовлена иллюстратором: Анастасией Штоцкай (@shtosya) в рамках некоммерческого использования с сохранением авторского права.