В твоих объятиях

Костя внимательно на меня смотрел и о чем-то думал. Его взгляд был проникновенным и очень внимательным, как будто он что-то понял и размышляет сейчас об этом.

– Только думаю, если я тут начну больницу топить слезами, меня сюда точно больше не пустят. Так что пока слезы отменим, – добавила я.

– Хорошо.

Сегодня было решено остаться с Верой мне на ночь, а потом посмотрим.

Вера быстро приходила в себя и выздоравливала, через нескорое время можно было ее кормить легкими блюдами уже моего приготовления, отчего она радовалась очень сильно. Мы с Костей почти не виделись: то я его сменяла в больнице, то он меня, днем тоже старались урывать время для посещения Веры. Дома почти не бывали вместе. Днем работа. Вечером тренировки и Вера.

Гостей у Веры было много: то Ксюша с Линой придут, то еще кто-нибудь из школы, то дедушка и бабушка… Короче, девочка наша была вся во внимании. Через три недели Веру выписали, а я была уже далеко от них в командировке, которую по моей вине пришлось тогда перенести. Все больше и больше думала о том, что пора бы уже перестать ездить далеко и остаться работать только на одной работе: я страшно уставала и хотела больше времени проводить с Костей и Верой.

Меня не было почти две недели, пришлось кроме Китая заодно слетать в Италию для заключения еще одного контракта. Домой рвалась так, что даже красоты нового города не замечала.

Прилетела я ночью, Костя меня уже ждал в аэропорту. Легкий поцелуй на губах, легкие объятия. Он взял мою сумку в одну руку, а другой схватил меня. Выглядел он очень красиво, впрочем, как всегда. Светлые голубые джинсы, белая футболка поло и кроссовки. Залезли в машину. На заднем сидении увидела букетик из ирисов.

– Это мне?

– А кому еще, малышка? Тебе, конечно. Как долетела?

А я сижу такая счастливая у него в машине, смотрю на него, такого красивого, что готова накинуться на него после стольких недель сексуального голода. Мысленно уже знаю, чтобы с ним сделала в спальне. Он уверенно вел машину по направлению к дому. А я так и зависла в мечтах, что даже не ответила на его вопрос, пока он, взглянув на меня с усмешкой, не переспросил снова.

– Долетела хорошо?

– Отлично.

– Как Вера? Спит уже?

– Нормально, сегодня решила ночевать у Ксюши. Слезно просила тебя ее простить, что не встретит, но у них там разучивание новой песни….

– Понятно.

Эх, спасибо тебе, Вера, за то, что решила выучить новую песню с Ксюшей, я сегодня смогу любить твоего папу до самого утра.

– Соня…

– Мммм?

– Если не прекратишь на меня так смотреть, то я за себя не ручаюсь.

Я видела, что мы почти подъехали к нашему дому. Я – чертова развратница, но гормоны в моем теле устроили бунт, и их уже было не остановить. Я была в юбке, поэтому плавными движениями немного ее задрала, Костя при виде моих движений тяжело вздохнул, руками вцепился в руль.

– Соня… Прекращай! Скоро будем дома.

– А что я делаю? – и снова немного приподняла юбочку.

Мы заехали на парковку, он направил свою машину на его место в тень у стен, туда обычно никто больше не ставит машины. Выключил зажигание и перевел взгляд на меня. Я, недолго думая, перелезла к нему на колени, он сдвинул сидение назад, и мне стало удобнее.

Нас понесло, крышу сорвало у обоих. Он яростно набросился на мои губы в поцелуе, сминал, подчинял. Я лишь изредка отстранялась от него за глотком воздуха, и мы снова страстно целовались. Мои руки спустились с широких плеч мужчины на ремень и судорожно начали его расстегивать.

– Скучала.

– Не могу без тебя….

Он был в полной готовности: большой твердый член немного подразнила в руках, сделав пару движений вниз-верх по стволу. Он тихо застонал. Рукой отодвинул в сторону мои трусики и одним резким движением вошел в меня. Я застонала от удовольствия. Мы яростно двигались, знали, что оба быстро кончим, потому что долго не виделись, изголодались друг по другу. Костя не переставал меня целовать, а руками крепко держал за бедра, задавая бешеный ритм движениям тел.

– Твои стоны – это самые прекрасные звуки…

– Костя, я так скучала…

– Я вижу и чувствую, моя кошечка…

– Не могу больше….

Пара резких движений и я кончаю, а он вслед за мной. Так же крепко держусь руками за его плечи. Оба тяжело дышим, уткнувшись лбами друг в друга и не отводя взгляда.

– Соня, бегом домой, а то меня вторая волна сейчас снова накроет.

Я засмеялась, поправив одежду, перебралась на свое сидение. Домой шли, болтая, но, как только зашли в квартиру, Костя снова налетел с поцелуями, одновременно срывая с меня одежду. Я не уступала ему в этом. Так, с перерывами на раздевания и поцелуи, мы добрались до нашей кровати и рухнули на нее. Я стонала и извивалась, просила и умоляла, чтобы он удовлетворил меня, что, собственно, он и делал.

Уже после, залюбленная и заласканная, лежа в его объятиях после душа, благодарила Бога за все, что у меня есть. Как же я счастлива! Я больше никуда от них не уеду!

Так и уснули.

Часть десятая

Дни летели и летели. У нас все шло своим чередом. Вера уехала к дедушке и бабушке в гости, как и планировала, а мы с Костей работали. Все вечера мы проводили в объятиях друг друга, за готовкой и просмотром фильмов или просто тихо сидели рядышком, работая или читая книги. Ездили пару раз в гости к Барсовецким, я, пока не было Веры, в свободные минуты брала Ксюшу гулять. Это было время уюта и тепла, душевного спокойствия и любви.

Мы сидели с Линой в кафе и не могли наговориться. Мы теперь не так часто с ней могли видеться, но так же созванивались почти каждый день и были в курсе событий друг друга. Не знаю, чтобы я без нее делала, но она для меня сестра, а не подруга. Все-таки бывает в жизни, что попадаются такие родственные души.

– Как у вас продвигаются дела с ребеночком? – я пила грейпфрутовый сок и ела круассан.

– Не знаю, но надеюсь, наши страстные старания в скором времени дадут свой результат, – улыбаясь, ковыряла ложкой в своем десерте Лина. – Мы очень стараемся. Даже в лифте пробовали, но, скажу тебе честно, там неудобно.

Обе засмеялись в голос.

– Я учту.

– Как у вас дела с Медведем? Вы очень красиво смотритесь вместе…

– Знаешь, я так счастлива, что мне иногда становится так страшно, что вдруг вмиг это все пропадет…

– С ума сошла, что ли? Все видят, как между вами искры летят, что любите друг друга! – воскликнула Лина.

– Думаешь?

– А то! А вы что, не признавались, что любите? – удивленно вскинула бровки подруга и сощурила глазки.

– Нет, я чувствую, что ему небезразлична и что нравлюсь ему, но ни сама, ни он не говорили об этом. Да, впрочем, и зачем?

– Странные вы, ребята.

– Сама такая.

– С командировками решила завязать?

– Пока нет, но планирую. Через пару недель новая командировка будет, надеюсь, что мне хватит смелости сделать ее последней. Скоро соревнования, кстати. Хочу поучаствовать.

– Можно мне с тобой поехать? – Лина часто ездила со мной на соревнования, иногда брали Ксюшу. Она любила меня поддерживать, а мне это нравилось.

– Конечно, ты же знаешь, я с радостью.

– Мы с Ксюшей поедем. Какого числа соревнования?

– 25 июля в соседнем городе одним днем.

– Хорошо.

Мы еще долго болтали обо всем, прогулялись по магазинам, и, прикупив новое нижнее белье, я поехала домой соблазнять моего Медведя, который должен был уже полчаса назад вернуться с работы.

Дома скинула босоножки, прошлась по комнатам, услышала шум воды в ванной и направилась прямо туда. Постучала в дверь и, не дождавшись ответа, зашла. В ванной, ко мне спиной, под горячими струями воды, которые потоком струились по его большому и мощному телу, стоял Костя.

– Не пугайся – это я.

– Привет, малышка, – Костя повернулся ко мне и подмигнул, окутал меня с ног до головы раздевающим взглядом.

– Можно к тебе? – не дожидаясь ответа и не прерывая зрительного контакта, я медленно расстегнула розовую шелковую блузочку и такими же медленными движениями подцепила за края юбку, и она упала к моим ногам.

Костя тяжело дышал, его взгляд был туманным, он был возбуждён только от вида меня в бюстгальтере и трусиках. Недолго думая, стянула с себя белье и залезла ванную. Не подходила первая, не целовала, хотела увидеть его реакцию, хотела увидеть его желание. Костя в одно движение подхватил меня под попу, и я обвила ногами его за талию. Вода приятно ласкала, а взгляд мужчины вызывал в животе приятную истому.

– Костя, поцелуй меня, – прошептала почти в губы Косте.

– Дай мне налюбоваться своей девочкой.

– Я хочу тебя.

А ему больше и не надо. Ураганом его губы обрушились на мои, руки ласкали грудь, соски ныли от возбуждения и требовательных прикосновений мужчины. Он целовал их, а я выгибалась и просила большего, своими стонами подтверждая, как мне было хорошо. Его пальцы спустились мне между ног, стали поглаживать и ласкать.

– Уже вся мокрая. Моя маленькая. Хочешь?

– Да…скорее…, – его пальцы, ласкающие клитор, чуть не довели меня до оргазма, но Костя быстро опустил меня на пол ванны, развернул к себе спиной. Немного прогнул меня в спине и вошел в меня сзади. Стон сорвался с его губ.

– Моя нетерпеливая, люблю.

Двигался быстро и резко, не забывая ласкать рукой мой клитор. Я распалась на тысячу кусочков, ноги не держали, медленно бы скатилась, но крепкие руки Кости не давали упасть. Он кончил вслед за мной. Уткнувшись носом мне в шею, он тяжело дышал.

Я развернулась к нему и улыбнулась.

– Теперь даже желания мыться нет, – как кошечка, потянулась я. В теле была приятная расслабленность.

– Я тебя сейчас вымою сам, – неспешными движениями, получая массу приятных ощущений, Костя вымыл меня. После, нежась в объятиях друг друга, мы смотрели фильм по телевизору.

На соревнования собиралась быстро, организаторы перенесли даты состязаний на неделю раньше, чем планировали. Благо, форма была чистая и выглаженная. Лина с Ксюшей, как и планировали, поехали со мной, Кирилл отказался пускать нас одних, и мы решили ехать на их машине. Костя присоединился к нам. Под мои тяжелые вздохи мы все садились в субботу в машину Кирилла.

– Соня, ты чего пыхтишь, как ежик? – спросила меня Ксюша. Вот кто-кто, а она точно знает, когда я чем-то недовольна. Хотя дети всегда все чувствуют лучше, чем мы, взрослые.

– Все в порядке, Ксю. Просто переживаю немного из-за соревнований.

Мы втроем, командой девочек, сидели сзади, а мужчины спереди. Кирилл удивленно взглянул на меня в зеркало дальнего вида.

– Что-то это на тебя не похоже. Ты же всегда спокойная едешь на соревы, – Лина тоже не могла меня понять. – Тем более такая команда едет рядом с тобой, мы хоть сменим обстановку на другой город…

– Все нормально, я рада, что вы все едете…

– «Очень» рада, – недовольно произнес Костя с переднего сидения.

– Да что случилось у вас? – воскликнула Лина.

– У меня все прекрасно! А вот у Сони, видимо, нет, потому как она против моего присутствия на соревнованиях. Хотелось бы знать, почему? Но она вредная и просто пыхтит, а не говорит со мной, – почти рыча, произнес Костя. Он это говорил не друзьям, чтобы пожаловаться на меня, а лично мне, потому как мы дома так и не смогли прийти к логическому завершению нашего спора.

– Костя, прекрати. Я не то говорила, ты передергиваешь.

– Нет, ты сказала именно так.

Я тяжело вздохнула: ну вот как ему объяснить, что дело не в нем.

– Я не говорила, что не хочу тебя видеть! Просто не в этот раз…

– А в какой? Почему всем можно ехать с тобой и поддерживать тебя, просто обстановку сменить, посмотреть, как другие стреляют, посмотреть, что это вообще такое и с чем его едят, черт возьми, а мне нельзя! Ксюша, прости, что выругался.

– Пф, это и не ругательство, – тихо произнесла Ксюша. – Мы в школе и другое слышали от ребят и даже от учителей.

– Соня, почему ты так? – Лине тоже хотелось знать причину моего поведения.

– Да что все заладили, лучше бы вообще не говорила, что поеду. Не могу я так, не могу. У меня только ты всегда и Ксюша сидели на соревах, ну, редко, когда Кирилл был. Я не боялась ударить в грязь лицом, зная, что вы ничего не скажете. Я не отвлекалась на вас, была сама собой, а теперь…

– И что теперь? – уточнила Лина.

– А теперь… теперь мне будет неудобно, что перед любимым я не смогу показать нужного результата…У меня сердце не может ритм нормальный найти рядом с ним, а мне нужна тишина и в голове, и теле.

– И что это значит? – спросила Ксюша, которая в отличие от остальных не поняла меня совсем. Видела в зеркале, как Кирилл улыбнулся, Лина сжала мою руку своей в знак поддержки и признания в любви.

– Это значит, что когда любишь, не можешь думать ни о чем другом кроме любимого, когда сердце пропускает слишком много ударов и дыхание сбивается, и хочется быть лучше для человека, но из-за реакции не можешь.

– О, я все равно ничего не поняла, но здорово звучит, – засмеялась Ксюша, а я вслед за ней.

– Сонька, я тебя люблю, вредная девчонка, – ко мне повернулся медведь и чертовски сексуально улыбнулся. Он светился от счастья.

– Может, мы тогда с Медведем, пока у вас там соревнования, к другу съездим? – предложил Кирилл.

– А у вас что, здесь есть друзья? – удивленно произнесла Лина. – Я что-то не помню.

– Есть, недавно сюда переехал, мы бы съездили, а вы бы нам звякнули, когда нужно приехать обратно за вами.

– Соня, тебя так устроит? Чтобы ты не мандражировала, а то тебя не узнать прямо сегодня.

– Если хотите…

– Так и сделаем, а то, что нам целый день с вами куковать…

Когда мы приехали на место, Кирилл выдал мне сумку с оборудованием. Девочки пошли вперед, а я осталась немного поговорить с Костей.

– Прости меня, Костя, просто я, правда, буду на тебя отвлекаться…

– Я понял, могла бы и сразу все сказать, как есть. Но я рад, что ты меня любишь, думал, что уже никогда не услышу этого, – он притянул меня к себе и нежно поцеловал в губы. – Удачи тебе, Соня. Скоро увидимся.

– Спасибо.

А дальше шло все по накатанной. Ксюша с Линой ушли сразу на скамейки для посетителей. Я переоделась в белую юбку до колена и белую футболку, на ногах были белые кроссовки. У нас была принята белая форма. Выглядела красиво, и в ней было удобно. Положила сумку на свободное место, многие спортсмены уже начали пристрелку, кто-то собирал лук, кто-то просто сидел и болтал. Я помахала Лине и Ксюше, они в ответ мне улыбнулись и сжали кулачки в знак веры в меня. Подошла к комиссии, представила им страховку, оплатила стартовый взнос, показала допуск от врача.

– Рады видеть тебя, София, – поприветствовал меня один из судей, между нами говоря, самый строгий из всех, кого я знала, он тренировал команду этого городка. – Надеюсь, ты восстановилась после травмы.

– Спасибо, Игорь, да, я тоже надеюсь. Приехала, чтобы не закиснуть, хочу подтвердить первый разряд.

– Ну, и отлично, сегодня собралось очень много народу. Будет весело.

Я собрала свой лук, надела экипировку, посмотрела, на каком щите и к какой позиции я стреляю, верхняя правая меня не особо порадовала: сил у меня долго держать лук еще нет, а верхняя мишень для меня всегда была слабым местом. Ну, будь как будет.

Всего три выстрела, чтобы пристреляться, расстроилась, но силы я не люблю терять на пристрелке, так что постаралась взять себя в руки.

Открылись соревнования, нас всех попросили построиться. Кого знала, тому пожимала руку, кого-то обнимала, кого-то просто поприветствовала кивком головы, когда мы строились на открытии.

– Рад вас всех приветствовать, лучники и лучницы. Сегодня отличный день для открытого кубка 2018 года в помещении. Все читали положение кубка, так что на правилах останавливаться не будем. Желаю всем удачи, честных и интересных соревнований. Удачи!

Все захлопали в ладоши.

Мы поменяли мишени на чистые, и началась официальная пристрелка (3 выстрела). У меня полетело все вразнобой. Но такое бывает. Собрали стрелы, я стала подкручивать прицел, пока другая группа стреляла.

– Не крути сильно, а то опять вразнобой будет. Соберись и руку левую держи.

Тихо проговорил Петр Иванович.

– А вы как тут? Вроде не собирались ехать? – очень удивилась я, увидев своего тренера здесь.

– Не собирался, но вот приехал. Мелкие стреляют в соседнем зале. Держи руку и правую при выстреле плавно выпускай. По шее веди кисть, по шее и лопаткой работай, а то стоишь, как дерево…

– Хорошо, тренер, – я улыбнулась ему. Очень рада, что он приехал, поддержка с его стороны для меня многое значит.

Прозвучал мой звонок выходить на рубеж. На 3 выстрела дается 2 минуты: времени много, но шанс дается только один.

Как отстреляла тридцать выстрелов, даже не помню, знаю, что у меня получилось полностью отстраниться от всего, медленно вдыхала полной грудью при натягивании тетивы, в прикладке задерживала дыхание, кистью плавно отпускала стрелу с тетивой и выдыхала. В голове не было мыслей, не считала и не записывала свои результаты, у мишени только собирала стрелы. Не хотела держать в уме свои результаты после каждой серии, записывал один из четырёх человек на щите, и я была этому рада. После тридцати выстрелов был двадцатиминутный перерыв, я сбегала в туалет, умылась и, попив воды, снова была готова.

Я никого не слышала, не видела: все, что происходило рядом, было мне безразлично, я была едина сама с собой. Ничего лишнего в голове: чистая, можно сказать, пустая. Только звук выстрела и попадания стрелы в мишень.

Я вошла в восьмерку лучших по результатам очков. Но самое главное для меня было то, что я настреляла по очкам на КМС. Больше мне ничего и не нужно было. Смогла и сделала.

Но раз вошла в суперфиналы, нужно стрелять. Стреляли по тройным мишеням, разбивали судьи нас по парам, потом менялись, худшие выбывали, должны были остаться трое победителей по очкам. В суперфиналах участвуют как женщины, так и мужчины. Финалами выбирается чемпион. Лучший, так сказать, в этих соревнованиях.

Я устала, левая рука в области плеча стала болеть – не мудрено – такая нагрузка. Хотелось присесть, но приходилось терпеть. Я и так заняла первое место среди женщин и набрала КМС, мне в принципе суперфиналы были уже и не нужны, но такие правила: кто входит в восьмерку лучших, тот стреляет в финалах.

Соперники остались одни из лучших, у мужчин еще было много силы, некоторые женщины, что стреляли в моей категории и были вторыми и после меня, по тройным стреляли лучше. Может, второе дыхание открылось, может, эти мишени лучше для них…

Нас осталось четверо: двое мужчин и женщин. Теперь у меня шла борьба за третье место. Да, тройные мишени – не мое сильное место, если честно, поэтому я сразу знала, на что шла, и предполагала такой результат. В любом случае, я достойно стреляла. Борьба за третье место шла между мной и Виктором. Он был достойным соперником, КМС он заслужил уже год назад, результаты у него всегда были стабильными и очень хорошими. Он выступал за Рыбинск.

После выстрелов у нас был с ним равный счет, нужна была перестрелка. Соперники, борьба которых шла за первое и второе место, уже поделили места и теперь сидели на скамье, ждали, когда отстреляем мы. Вот именно в этот момент, когда все уже отстреляли и отдыхают, смотрят на тех, кто еще стоит на рубеже, очень сложно. Такое внимание иногда отвлекает, и спортсмен может сделать ошибку в технике, перенервничать и попасть не туда, куда целился.

Так, осталось три решающих выстрела. В зале тишина. Сигнала на стрельбу еще не было. Мы стояли с Виктором с луками в руках и ждали сигнал.

– Будет позорным, если я продую девчонке, которая только недавно себя залатала и вылечила, – усмехнулся он мне.

– Еще три выстрела впереди, так что, Витя, посмотрим, – улыбнулась в ответ.

– Эх, не хотел я с тобой бороться за третье место, ой, как не хотел…

– Как вышло. Удачи, и пусть победит сильнейший, – весело и по-доброму произнесла я.

Звуковой сигнал, встали на рубеж. Вдох, выдох…

Мы подошли к мишеням, я знала, что мой результат в спорной серии будет ниже, чем у Вити, потому рука у меня левая два раза дернулась, и со счетом 30 в пользу Вити и 27 моим выиграл мужчина. Мы вытащили стрелы, я пожала ему руку и поздравила, на что он меня обнял, а на ухо прошептал:

–Ты молодец, Соня. Давно не видел таких, как ты, соперников.

– Спасибо, Витя.

А дальше нас ждало награждение, мне вручили медаль за первое место и кубок, и я, счастливая, пробежалась глазами по скамейкам, чтобы похвастаться кубком и грамотой Лине и Ксюше. Но там сидели и Кирилл, и мой Костя. Значит, меня обманули и пришли, как только начались соревнования. Я счастливо покачала головой, но все же потрясла кубком.

Мы встретились все в холе, когда я собрала оборудование и переоделась. Костя меня сразу заграбастал в свои медвежьи объятия и нежно поцеловал.

– Знаешь, я давно так не переживал, наверное, только когда Вера в больнице была…Я горжусь, малышка!

– Спасибо. Я так устала! А вы – врунишки, – ткнула пальчиками в сторону мужчин, они засмеялись.

– А с тобой по-другому и нельзя. Не могли же мы пропустить такое.

– Вы не устали, девчонки? – они отрицательно закивали головой.

– Может, съездим в кафе перекусить и отметим заодно КМС? – идея Лины нам всем пришлась по душе, и мы поехали в кафе. Долго сидели, делились впечатлениями от соревнований, а потом выехали домой.

Часть одиннадцатая

Вера вернулась домой через три недели, я так по ней соскучилась, что не выпускала из объятий почти целый день. Приготовила ее любимые венские вафли с карамельным сиропом и вкусный ужин.

До начала учебы оставалось еще три недели, поэтому мы весело проводили время, гуляли, ходи в парк аттракционов, смотрели мультики и фильмы, а также потихоньку собирались в школу. Накупили всяких нужных и не очень нужных вещей к школе, обновили форму. Костя уделял нам очень много времени, хоть и был загружен работой. Приятно осознавать, что у мужчины мы на первом месте.

В один из летних вечеров мы решили съездить отдохнуть на природу вместе с Барсовецкими. В их загородном доме мы разбились на пары: мужчины готовили мясо на гриле, мы с Линой нарезали овощи и делали легкую закуску, а девчонки играли в бадминтон.

– Знаешь, Лина, я сейчас самая счастливая… прям такая, что даже боюсь, – жуя дольку огурца, улыбаясь, я смотрела на подругу, которая разливала лимонад по стаканам, а мужчинам вино в бокалы.

– По тебе и видно, – засмеялась подруга. – Но, знаешь, ты это заслужила. Я очень рада, что ты встретила эту семью, мужчину, дочку…

– Спасибо. Мне просто так хорошо, что прямо петь хочется… Улыбаться постоянно, и не знаю…

Обе засмеялись над моими словами, которые были чистой правдой.

– Только вот думаю, что пора бы завязывать с командировками. Мне так трудно стало от них уезжать, что прямо тоска берет. Решила, что это будет моя последняя командировка. И Косте так спокойнее, и мне. А то только душу себе тревожу.

– И правильно, я с тобой полностью согласна. По себе знаю, что это такое. Когда мой Кирюша уезжает, мне так грустно и одиноко становится, что сил нет, выть хочется. Одно спасает, что Ксюша есть, а теперь еще будет или Даня, или Таня, – улыбаясь, произнесла Лина, поглаживая свой пока еще плоский животик.

– Правда? Беременна? – я подпрыгнула с места прямо в объятия к Лине. – Поздравляю. Очень рада за тебя! А срок?

– Совсем маленький еще, девять недель… Но, думаю, что будет мальчик.

– Почему ты так решила? – удивленно произнесла я.

– Не знаю, чувствую так. Знаешь, как Кирилл обрадовался? Меня на руках носит, но немного иногда трясется уж слишком надо мной, однако мне это в радость, а не в тягость.

– Эх, класс. Я очень рада за вас.

– Я тоже счастлива.

А потом мы все сидели за столом и ели самое вкусное мясо в моей жизни. Я с любовью смотрела на своего мужчину.

– Сонечка, если ты на меня так дальше будешь смотреть, то я не смогу сдержаться и утащу тебя куда-нибудь для разврата, – прошептал мне на ушко Костя, отчего у меня по телу пробежала куча мурашек, и низ живота стал ныть в предвкушении удовольствия.

– Не понимаю, о чем ты, развратник, – так же интимно ответила ему. – Но твоя идея мне, в целом, очень нравится.

– Все будет вечером, девочка моя. Буду тебя очень сильно убеждать завязывать с командировками.

– Правда? Я уже предвкушаю, – он взял мою руку и переплел наши пальцы в крепкие объятия. Я улыбнулась ему.

Уже поздно вечером, когда мы приехали домой после Барсовецких и разошлись по комнатам спать, пожелав Верочке приятных снов, я под струями воды в душе думала о том, что эта будет самая последняя моя командировка, и как бы меня сейчас Костя ни убеждал, я уже для себя все решила. Надоело ездить так далеко, скучать без них, довольствоваться только телефонными разговорами. Все, хватит. Я достаточно получаю, работая у Кирилла, мне необязательно брать дополнительную работу. Не теперь, когда у меня появились Медведевы.