скачать книгу бесплатно
Девушка уже собиралась уходить, но развернулась, взглянув на дерзкую кандидатку:
– Я никогда бы так не поступила. Умру я или нет, но есть человечность. И, возможно, я пострадаю из-за нее, но какой смысл в мире, где все грызут друг другу глотки? Для этого Мать всего создала нас?
– А ты веришь в то, что нас, следуя собственному замыслу, создала Вселенная? И, дорогая моя, если ты не хочешь играть в эту игру, может, тебе сразу спуститься на подземный этаж? Я уверена, что Система с удовольствием предоставит тебе инъекцию. Благо, их много.
Отбор проходил в специальном помещении, разделенном на две части: с одной стороны платформа для голограмм, на которой появлялись клиенты из Сильных, с другой – располагались кандидаты. Сама процедура не всегда соответствовала принципу «один клиент – один выбранный кандидат»: порой, если место было востребованным, клиентов и кандидатов, соответственно, было несколько. Отборы организовывала Система, заранее проанализировав множество параметров, она же планировала и оповещала о встрече как клиентов, так и кандидатов. Бывало, что Сильный сам проверял Рынок, без помощи Системы выбирал себе понравившегося человека, тогда отбор либо вообще не проходил, либо проходил очень быстро; а иногда, хоть и очень редко, Сильный лично приходил в Комплекс, чтобы выбрать себе кандидата, что называется – вживую посмотреть на товар.
Рынок – единая виртуальная система в сети – в принципе существовал в качестве моста между Сильными и кандидатами, которые хотели жить среди Сильных, в мире, который взял всё лучшее из Старой эры и приумножил. Рынок – база клиентов и кандидатов: там, в сети, выкладывались запросы, а кандидаты размещали свои портфолио с примерами работ, если таковые имелись.
В этот раз Римма пришла в помещение не одна – на ее место претендовали четыре человека, а клиент был один. Все достали свои холсты – девушка заглянула, что нарисовали другие: их картины были такими радужными, яркими, ее же… может, она зря в последний момент изменила свой выбор?
Система сообщила, что кандидатам необходимо приготовиться: клиент вот-вот придет. На платформе засветилась голограмма – седой мужчина в костюме и очках. Он стоял с прямой спиной, расставив ноги, заложив руки за спину, и сурово глядел на кандидатов: так генерал осматривает солдат, проверяет их готовность к предстоящему бою.
Картина Риммы была готова, мольберт повернут к клиенту. На полотне был изображен Аргус – он лежит на койке; голова слегка повернута в сторону, взгляд опущен. Его тело расслаблено, кажется, что он отдыхает. Правая рука вытянута, но без напряжения – она расслабленно свисает с кровати. Левая спокойно лежит на животе. Рядом на квадратном столе высотой с койку лежит шприц: его игла направлена строго на правую руку, прямо в место, куда в вену делают инъекцию. Позади парня серо-зеленая стена, а сам он одет в бледно-голубую рубашку и хлопчатые штаны. От картины веет холодом, безжизненностью.
Клиент, не говоря ни слова, посмотрел на картины, но, рассмотрев произведение Ри, вдруг рассмеялся:
– Ты что решила, что ты умная девочка, а? Ты действительно думала, что кто-то захочет видеть такую картину у себя дома? Где-нибудь в гостевой комнате, мда, очень прелестно получается. Думаешь, что ты поднимаешь какую-то важную тему? Почему бы тебе просто не перестать думать, а?
– Я нарисовала то, что захотела.
Клиент ехидно улыбнулся:
– Для будущих отборов вот мой совет: никто не хочет видеть правду. А я… выбираю вот этого мальчугана.
Художник, прошедший отбор, широко улыбнулся, какое-то странное негодование отразилось на лицах у остальных. Клиент исчез, Система сообщила, что отбор окончен.
Римма медленно шла по коридорам Комплекса – она считала биение сердца: счет всегда ее успокаивал. Система еще не прислала сообщение о необходимости явиться на подземный этаж, но это вот-вот случится. А вокруг царило какое-то странное оживление: кто-то спешил куда-то, младшенькие ребята просто бегали по коридорам, многие тренировались, учились, кто-то что-то мастерил – в общем, кипела жизнь. Разговоры между людьми были настолько громкими, что хотелось где-то спрятаться, заткнуть уши и ничего не слышать, отстраниться. Футбольные мячи в тренажерных залах били по полу так, что отдавалось в голове, а непрекращающиеся информационные сообщения от Системы гудели назойливее обычного.
Она искала глазами Сила, обошла весь Комплекс, но – ничего. Друзья, поинтересовавшись, как прошел отбор, сообщили, что Сил уехал – его забрал клиент. А ведь она так и не успела с ним познакомиться.
Ри, извинившись перед друзьями, ушла в комнату. Она достала из шкафа ту картину, которую хотела презентовать изначально, с роботами.
Девушка улыбнулась:
– Так ему бы и эта не понравилась, – размышляла она вслух. – Предыдущие отборы я не проходила именно потому, что рисовала картины похожие на мармелад – приторно веселые, цветастые. Что тогда им нужно вообще?
Разозлившись, она швырнула холст на пол; достала из шкафа другой, посмотрела на картину – туда же, то же произошло и со следующей бедняжкой.
– Я что… бездарность? Что нужно людям, чтобы им понравиться? Что мне нужно было нарисовать?!
Ри перешла на крик – она схватила со стола ножницы и принялась кромсать свои работы. Какая разница, что она потратила столько сил? Всё равно никому эти картины не пригодятся.
– Никто не хочет видеть правду, – возмущалась девушка. – А что они хотят видеть? Радугу? Единорогов? Это самая настоящая жизнь! Я не верю, что рисую плохо, такого же не может быть? Правда?
Девушка добралась до последней картины, которую она принесла с отбора, – той, на которой был изображен Аргус. Она собиралась разрезать ее, уничтожить, не оставить ничего, чтобы можно было бы, как пазл, сложить. Но не смогла. Просто не смогла. Это было не совсем ее произведение – в красках на холсте Аргус продолжал жить.
Рыдая, она пошла в туалет, встала около раковины, посмотрела в зеркало: распухшее от слез лицо, красные глаза.
– Спокойно, Римма, – сказала она себе. – Ты получила свой шанс. Так бывает, такое случается. Ты с гордостью вступишь в Цикл, поняла? – Девушка внимательно посмотрела на свое отражение. – Ты сделала всё, что смогла, поняла? Ты сделала всё.
Сообщение о том, что ей необходимо явиться на подземный этаж для Ухода, пришло на следующий день. К этому моменту Римма успокоилась окончательно: она приняла свою судьбу. Ведь… она сделала всё правильно: жила по совести, никого не обижала, не предавала, занималась тем, что ей нравилось. Сделала всё, что от нее зависит, чтобы доказать свою полезность. Она будет образцовым кандидатом до конца. Вселенная позаботится о ней. И, в конечном счете, она вернется в мир людей, но уже в другом воплощении. Спустя много-много лет. Ее польза, как социального существа, закончилась, но ее телу еще предстоит внести свою лепту в развитие планеты и цивилизации в целом.
Так называемые «друзья» не стали провожать ее, как Римма провожала Мару, – все были занятыми своими делами, готовились к своим отборам.
Девушка не заставила Систему ждать: она не мешкая спустилась на подземный этаж, в помещение, где ее и других бесполезных ждали роботы с инъекциями. Ри прекрасно помнила, какую именно кушетку выбрала Мара, и выбрала ее же, легла. Она вспомнила спокойствие Аргуса, и начала считать удары сердца.
Все мы думаем, что уж нас это не коснется; что мы лучше остальных, удачливее и успешнее.
Раз – робот взял со стола шприц; два – погрузил шприц в ампулу; три – наполнил шприц; четыре – слегка постучал по нему; пять – из шприца брызнули капли препарата; шесть, семь, восемь, девять, десять – робот приближается, готовый сделать инъекцию.
Римма вытянула руку, закрыла глаза. Она просто уснет, просто уснет, всё будет хорошо. Девушка чувствовала – робот взял ее за запястье, игла, словно дыхание смерти, приближалась.
По расчетам Ри к этому моменту всё должно было быть кончено, но она почему-то была жива. Девушка открыла глаза, посмотрела на робота – он застыл, словно обрабатывал поступающую в процессор информацию.
– Что такое? – спросила Римма.
– Система сообщает, что ты прошла отбор.
– Что?!
Глава 3. Стив
Робот Ханс спешил в рабочий кабинет к хозяину. Открыл дверь и, застав Сильного за работой с голографическими данными, висящими в воздухе, извинился.
– Я просил меня не отвлекать, – раздраженно бросил мужчина.
– Сэр, кажется, около озера Лакаб произошел инцидент.
Стив забеспокоился: там находились самые крупные посевы сельскохозяйственной продукции – плодородная земля, чистая вода, свежий воздух, передовые автоматизированные технологии заботы о растениях – продукция высшего качества.
– Рассказывай.
– Управляющий просит вас явиться. Сказал, что не может о таком написать по электронной почте.
– Набери его.
Помощник достал телефон, набрал номер, протянул Стиву.
– Что там, Иси?
– Сэр, добрый день. Ханс вам передал, хорошо. Я… не могу рассказать об этом по телефону, пожалуйста, приезжайте как сможете.
– Да что случилось? – возмутился Стив.
– Это… связано с роботами.
– Прекрасно. С товаром всё в порядке?
– Да, да, не переживайте. Всё хорошо.
Стив отключился, недовольно посмотрел на Ханса.
– Почему такая спешка, не понимаю, – развел руками мужчина.
– Не знаю, сэр.
Делать было нечего – пришлось срочно вылетать.
Лакаб – красивейшее пресноводное озеро, расположенное вдоль сопок, за которыми брал свое начало Великий горный хребет. Крупных городов, отходы жизнедеятельности которых могли бы испортить окружающую среду, в Старую эру здесь не построили, потому земля оказалась необычайно плодородной. Здесь же, на огражденном предприятии, очень бережно, с особой заботой и любовью, выращивал свою продукцию Стив – все виды овощей, некоторые фрукты – полезные, свежие и сочные. Ряды теплиц тянулись от озера по равнине – работали там специальные, пожалуй, лучшие по современным меркам, роботы, а следил за всем управляющий Стива – Иси – мужчина поистине преданный делу, заботящийся о земле, как о чем-то совершенно сокровенном.
Иси в потертой рабочей форме встречал прилетевшего на вертолете Стива – подтянутого, несмотря на солидный возраст, мужчину с усталыми глазами:
– Что случилось? Рассказывай.
Но управляющий молча повел начальника за собой: они шли по теплицам вдоль рядов созревающих овощей, миновали грядки зелени, пересекли цех сборки и упаковки, дойдя до корпуса, где складировались запасные части для машин. Иси показал на неподвижного робота, лежащего среди кучи металла и пластика.
– Он сломался и пошел в лес, там его обнаружил селянин: починил и привел обратно.
– Что с ним случилось?
– Можно будет сказать только после диагностики – я уже изъял чип.
– А ворота, через которые он вышел? Они были открыты?
– В этот момент с объекта выезжали груженные продукцией машины, а я находился в своем кабинете.
– Кто такой этот человек, который нашел робота? – поинтересовался Стив.
– Кузнец.
– Кузнец?
– Да. Он живет один – селяне из ближайшей деревни сами к нему приходят.
Стив задумался: Иси, конечно, преувеличил, ситуация некритичная, но мужчина прав, что настоял на его приезде, – с этим кузнецом надо поговорить.
Селяне и Сильные контактировали довольно редко – два мира настолько отдалились друг от друга, что казались разными народами. Разве что отдельные личности, вроде Матиаса, любили проводить с селянами время: писатель черпал у, как он сам утверждал, «глубинного народа» свое вдохновение.
Селяне – те, кто в свое время ушли из городов осваивать собственное хозяйство, – это люди, отказавшиеся жить в договоре, называемом «государством», которое в итоге превратилось в рабовладение, где одни – принуждали, а другие – подчинялись и не более. Формироваться эта социальная группа начала еще в Старую эру, когда люди, уставшие от социальный несправедливости, решившие стать хозяевами своей жизни, строили или выкупали дома в деревнях, селах, поселках и иных небольших поселениях, где жили за счет сельского хозяйства. Они хоть и догадывались о том, что происходило все эти тридцать лет, называемые Сильными «переходными» годами, в «большом мире», но не пускались в размышления. Они не стремились к несметным богатствам, и уж тем более не хотели вступать в схватку с Сильными. Их устраивал простой уклад жизни, поэтому никакой опасности для Сильных с их передовыми технологиями селяне не представляли. В конце концов, их всегда можно убрать по-тихому – к сопротивлению селяне способны не были. Если не переходить дорогу Сильным, ты в безопасности.
И всё-таки совсем без контроля Сильные оставить их не могли. И даже не потому, что они могут замыслить что-то плохое, а чтобы не пошли собственным путем. Сильным было выгодно, что селяне занимаются своим первобытным хозяйством, не стремясь к чему-то большему, но нельзя было допустить их сплочения и развития, чтобы маргиналы в будущем составили конкуренцию Сильным.
Этот кузнец, о котором говорит Иси, мог забрать себе деталь робота – нужно было проверить.
Чем больше у тебя власти и влияния, тем сильнее ты боишься того, чего не понимаешь и не можешь контролировать.
Стив сел в джип и поехал к этому загадочному мастеру. Он застал мужчину за работой – из окон и двери кузницы вырывался пар, внутри что-то шкворчало и шипело. Видимо, услышав приближающуюся машину, кузнец вышел во двор. Мужчина оказался знатного роста – метра два с половиной, сильные руки, смуглое лицо, большая голова на толстой шее. Невысокий и довольно щуплый Стив, хоть и старался поддерживать физическую форму, выглядел по сравнению с этим великаном просто букашкой. Стив вышел из машины, не спрашивая разрешения, открыл ворота, подошел к кузнецу – мужчина снял перчатки, приветливо улыбнулся и протянул руку для пожатия. Сильный не ожидал такого радушного приема, но, поздоровавшись, ответил на рукопожатие.
– Твой робот? – спросил кузнец.
– Да, работает у меня на предприятии. Мы выращиваем овощи, фрукты.
– Видел теплицы. Здоровые!
Стив осмотрел участок: одноэтажная, небольшая избушка, рядом грядки, сарай и кузница – это всё. Вокруг лишь снег да деревья.
– Ты один здесь живешь? – поинтересовался Стив.
– Да, не люблю, когда меня отвлекают.
– Расскажи, как нашел робота?
Улыбаясь, кузнец пригласил гостя в дом, Стив прошел в избу. Гостеприимный хозяин пригласил к столу, заварил чай, подбросил в печь дров.
– Я ходил на охоту, знаешь, в это время здесь проходит стадо лосей. Утром вышел. И уже когда добрался до предгорья, услышал шум. Затаился, но лосей не заметил. Думаю, кто еще здесь может проходить? Даже забеспокоился немного. Жду. И вот выходит из-за дерева человек. Я к нему, мол, что случилось, как ты здесь оказался? И только потом понял, что это робот: смотрю, а у него голова треснутая какая-то. Глядит на меня, ну, ни дать ни взять человек, но понятно же, что если бы это был человек с такой раной, то была бы кровь. Да и разве можно выжить с такой раной? – Мужчина выпил чая и продолжал: – Я его прикладом-то ударил – он упал, понес к себе в кузницу. Там надо было только сплавить – взял, что у меня было, и сделал. Робот глаза открыл, смотрит такой непонимающе, а потом просто встал и ушел. Я за ним следом, ну интересно же. К тому моменту я уже догадался, что он пришел с твоих теплиц, но не был уверен. А потом гляжу, ну действительно пришел к воротам, встал там. Выходит твой помощник, видит меня, я к нему, приличный же человек – всё объяснил, что робота нашел в лесу, что починил его. Твой попросил меня остаться, чтобы встретиться с тобой, но я сказал, что ты сам придешь, если захочешь. Вот и весь сказ.
– Да… – вздохнул Стив. – Мне остается тебя только поблагодарить.
– Это пустяки, мужик, не переживай. А тебе-то не попадет?
– Ну, если никто не узнает, то ничего не будет. Ты ничего больше с ним не делал?
– Нет. Я в ваши дела не лезу. Вы сами по себе, и мы – сами по себе.
– Что верно, то верно. Как зовут?
– Папа назвал меня Жорой, ну а мама – Севером.
Стив засмеялся.
– Север меня зовут, – улыбнулся кузнец.
– И не скучно тебе тут, Север? – спросил Стив.
– Нет, а когда мне скучать? У меня много работы. То тому что-нибудь смастери, то другому – заказов вагон.
– И издалека приезжают?
– На самом деле ближайшая деревня не так далеко, как кажется, ну, может, часа три-четыре пешком. А остальные – да, приезжают. Кузнецов мало, так что… приходится как-то. Ну или могут в город пойти, там что-нибудь подобрать. Но до города еще надо добраться. Деревенские машины все проржавели, чинить их некому. Да и дороги… с ними и в старое время были проблемы – родители рассказывали.
– Как ты стал кузнецом? Папа?
– Да, папа меня всему научил. А потом я сказал, что отправлюсь туда, где нужнее, и пошел. Ходил, ходил, пока не решил построить себе здесь дом – далеко от людей, но, я же говорю, что деревня в шаговой доступности, – туда приносил что сделал, – люди брали, взамен еду, инструменты, материалы приносили. Один заказ, второй, а потом смотрю, ко мне приехали аж с тундры, представляешь?
– Толковый ты парень, Север, так тебе скажу, – похвалил Стив. – Не хочешь у меня работать?
– Ой, нет. Я никаких дел с Сильными иметь не хочу. Вот мы с тобой разговариваем – ты вроде человек приличный, уважительный, а остальные – они какие? Мне мама такое рассказывала про Старую эру, как их дом сожгли, забрав участок под строительство, как их там… новостроек… Как Сильные выкупили все машины, в которых люди ездили на работу, установив неподъемные цены… Даже не постеснялись деньги, выделенные на закупку лекарств нуждающимся, себе в карман положить… Нет, я рад, что мы живем отдельно, не трогая друг друга. Ты извини, но не хочу.
