скачать книгу бесплатно
– Где… там?
Мужчина поднял вверх подрагивающий палец, словно проповедник, грозящий грешникам небесной карой.
– Да… вроде нормально. Пока без работы сижу.
– О. А мне, может, и нужен пилот. Точнее, не мне конкретно, а нашей семье, – пояснил мужчина и тут же протянул руку:
– Эдвард Блэкоутер.
– Ролло Хансен, – ответил парень, отвечая на пожатие.
– Часом не викинги ли у вас в роду? – поинтересовался Эд.
Ролло смутился:
– Я не особо интересовался семейным древом, но папа что-то такое рассказывал.
– Семья, – вздохнул Эдвард и залпом осушил бокал.
Попросив повторить, он опустил голову на руки, распластав локти по столу.
– Твой отец наверняка пилот, верно? – спросил Эдвард. – Ну, не отвечай: это семейная профессия. А мой занимается культивацией, короче говоря, работает на земле, выращивает продукты. Но не селянин, иначе бы я здесь не сидел. Нет, он Сильный, а я, стало быть, тоже Сильный. Но, веришь, нет, Ролло, сколько я себя знаю, я никогда ни к чему не стремился: всё, что у меня есть, досталось от отца. Мамы нет, она умерла при родах. Есть сестра, Ева, – мужчина на секунду замолчал, вспоминая о ней, – и ее нисколько не беспокоит то, что ей уготовано быть красивой куклой, забавой для мужиков. Я думал, что меня устраивает быть никем, просто хорошим мужем для Анны, а там, возможно, я разберусь что к чему, но оказалось, этого мало.
Выпив, он продолжал:
– Представляешь? Оказывается, мало, когда у тебя всё есть: еда на столе, крыша над головой, любые возможности и прекрасная девушка в твоих объятиях. В случае Анны – ей нужны дети, а в моем – черт его знает. Что-то, чего нет, а потом – раз – и оно появляется, знаешь… как вдохновение! Ребенок – это продукт работы двух людей, но произведение – это вклад одного человека. Книга, например, как романы Матиаса Бауэра; ты наверняка его знаешь – мой добрый друг; песня, картина – это волшебство. Что-то, чего раньше не существовало, но один человек вкладывает в «воздух» свою энергию, и получается нечто совершенно необычное – мир, который мы, как зрители, можем воспринимать. Эмоции и чувства, которые ты не испытывал в жизни!
Я ничего такого не умею – ни писать, ни петь, ни сочинять; посмотри на мои руки, – Эдвард протянул ладони Ролло. – Разве эти руки способны на труд? Если бы я жил в Старую эру, мне пришлось бы чем-нибудь заниматься – от этого бы зависела моя жизнь, но сейчас, в Новую эру, которая и пришла только потому, что так захотела какая-то кучка влиятельных людей, у меня даже нет стимула что-либо делать. Я смотрю на других Сильных: они просто наслаждаются жизнью, перекладывая все свои заботы на роботов, избранных или кандидатов из Комплекса. Утопия, бессмысленный рай: ванильный, безопасный и такой скучный.
Эдвард вздохнул:
– Оказывается, этого мало, когда у тебя всё есть. Я хочу увидеть свет, если ты меня понимаешь. Недосягаемый свет.
Эдвард решил показать девушке Ньюдон, чтобы она как художник запечатлела жизнь избранных. Всё семейство Эдварда в этот момент как раз находилось в столице (Стив решал дела Сильных), поэтому Ролло временно сидел без работы. А Эдвард, что называется, напросился в гости. Пилот хорошо относился как к Эду, так и к Римме: ему импонировала ее страсть к живописи, он и сам обожал свою работу, стремление к развитию – поэтому Ролло с воодушевлением согласился провести экскурсию.
Даже разрушенный город, наполненный историями некогда обитавших там жителей, в котором жил Эдвард, был более «живой», чем этот утыканный одинаковыми унылыми многоэтажками столичный район; и очень много роботов, даже больше, чем в Комплексе, – они обеспечивали функционирование инфраструктуры.
Проезжая по заполненным роботами улицам, Римма вспомнила, как на подземном этаже вводят инъекции жителям Комплекса. Она и сама должна была уйти. Вспомнила Мару – она улыбается, убегает от Риммы, они играют в прятки. Мара, словно ангел, окружена светом. Глаза Ри наполнились слезами. О жестокий мир! А ведь та девушка, которая устраняла конкуренток в Комплексе, была права – Римма не понимала, что на самом деле значил Уход, верила в священность и необходимость Цикла, пока сама не ощутила неотвратимость смерти.
На автомобиле, которым Ролло управлял лично, отказавшись от услуг робота-водителя, они подъехали к его дому – очередному небоскребу, поднялись на лифте на нужный этаж. На пороге апартаментов их встретила мать Ролло – Беатриче, приветливая старушка, в классическом черном прямом платье с пояском ниже талии, на шее красовалось жемчужное ожерелье, волосы уложены аккуратной волной.
– Как там папа? – с порога спросил Ролло.
Мать тяжело вздохнула:
– Совсем плохо, мой милый.
Отец Ролло, Бьерн, даже по меркам мира Сильных в Новую эру считался пожилым: на момент начала отсчета времени Нового мирового порядка ему уже стукнуло сорок, и только лекарства, которые приносил Ролло, немного замедляли неминуемое старение. Но без процедуры омоложения, которой пользовались Сильные, Бьерн быстро угасал – сейчас он сидел в кресле-качалке напротив широких окон и смотрел в одну точку; тяжелые густые брови нависли над веками, некогда крепкое, атлетическое тело расплылось, руки безвольно лежали на подлокотниках. Старик практически ничего не слышал, да и мало что соображал.
– Я как раз заказала воду, – сообщила Беатриче.
В Ньюдон, впрочем, как и везде, где функционировала канализация, питьевую воду доставляли в бутылках – вода из-под крана стала непригодна для питья еще в Старую эру, и даже несмотря на все передовые технологии не удавалось обеспечить такое качество воды, какое было доступно селянам, набиравшим воду непосредственно из колодцев, ручьев, берущих начало в горах, и пресных озер.
Пока гости располагались в уютной гостиной, обставленной в стиле скандинавского минимализма, пришел робот, который доставил пять бутылей. Ролло, присев на корточки рядом с отцом, рассказывал гостям о своем детстве:
– Когда-то мы жили за городом. У нас был красивый сад: я пропадал там целыми днями, бегал и играл, не заходя домой. И маленький «кукурузник» – мой первый самолет. Папа сам построил взлетно-посадочную полосу для него прямо в поле неподалеку.
Но ни одно слово, ни одно воспоминание не доходило до Бьерна – старик едва дышал. Ни Эдвард, ни Римма не знали, что сказать – слишком грустно было наблюдать за сыном, который пытался достучаться до угасающего сознания отца. Спасла ситуацию Беатриче.
– Прошу к столу, – пригласила она.
Гости сели за круглый, скромно накрытый стол – печенье, шоколад, соленья, полуфабрикаты и хлеб. Из напитков предложили кофе, чай и воду. Ри попросила воды, а мужчины выбрали кофе.
– Ролло не любит приезжать сюда, – посетовала мать семейства. – Его дом в воздухе.
– Мам…
– Разве я не права? Тебе плохо на земле.
– Небо – моя стихия, да, но не то чтобы я не терпел землю, – не согласился сын.
– Он прекрасный пилот, мэм, – похвалил работника Эдвард.
– Ваша семья одна из немногих, кого я действительно уважаю, – почтительно произнесла Беатриче.
Эдвард мог бы поспорить с этим утверждением, учитывая поступки его отца, но промолчал.
– А ты, милая, откуда? – спросила хозяйка, обращаясь к Римме.
– Из Комплекса. Я художник.
– Как интересно. Можешь показать?
– Конечно, – ответила Ри.
Она достала из кармана толстовки телефон, открыла галерею и передала старушке.
Беатриче, листая фото, восхищенно произнесла:
– Со Старой эры не видела таких картин. Деятелей искусств сейчас чрезвычайно мало. Казалось бы, у Сильных много времени заниматься этим, но… разве что Матиас Бауэр на слуху.
– Матиас – мой добрый друг, – похвастался Эд.
– И я бы хотела с ним познакомиться.
– Хотите, устрою? – спросил Эдвард.
– О нет, нет, – замахала руками старушка. – Я не смогу должным образом его принять.
– Мам, перестань, – сказал Ролло.
– Действительно, мэм, Матиас любит всех, а все любят Матиаса – он приедет, – уговаривал Эд.
– Нет, прошу вас, не стоит, – упорствовала Беатриче.
Эдвард украдкой взглянул на старика в кресле-качалке, шепнул Ролло:
– Почему ты не рассказал мне о его состоянии? Я знаю клинику, где ему бы помогли.
– Ты не спрашивал. И потом… ни он, ни мама не хотят никаких подачек от Сильных.
– Раз уж мы самостоятельно не можем позволить себе должного лечения, проработав на Сильных столько лет, то нам и помощь от них не нужна, – уверенно заявила Беатриче.
Ролло взглянул на Эдварда – мол, стоит закрыть тему.
– А что еще рассказать вам о том, что вы не знаете… – задумчиво говорила старушка. – Серо, уныло, дни пролетают, не успеваешь отсчитывать. Всё одно, – она взглянула на мужа.
– Здесь столько роботов, – заметила Римма. – У нас в Комплексе их тоже достаточно, но эта часть города, кажется, построена не для избранных, а для роботов.
– Потому что здесь мало кто живет, – объяснила Беатриче. – Все избранные работают у Сильных, проживают там же, где и они. Лишь немногие, как сын, приезжают, чтобы навестить родных или просто отдохнуть, пока имеется возможность. Иногда кажется, что я живу в городе мертвых.
Тут все гости как-то погрустнели. Ролло стало неловко за то, что он привел гостей, а поводов для радости как-то не находилось. Римма встала, подошла к окну, – у девушки возникло непреодолимое желание попросить хозяйку позволить ей нарисовать Бьерна.
Она взглянула на отца семейства и решилась:
– Мэм, если вы не против, разрешите мне его нарисовать?
Беатриче улыбнулась:
– Пожалуйста. Он бы с удовольствием согласился, если бы мог… Таким затейником был мой муж. Когда-то. Очень давно.
Глава 6. Матиас
Силан подошел к дому своего клиента – двухэтажное, отделанное под дерево, строение с панорамными ничем не прикрытыми окнами на первом этаже. Крышу засыпало снегом – словно пряничный домик.
Постучал в дверь, оглянулся по сторонам – ближайшие километры ни души, только деревья, снег, мшистые камни. Дверь открыл, как показалось Силану, старик: зеленоглазый, в жилетке поверх белой рубашки, старомодных черных брюках и туфлях. Волосы седые, но аккуратно подстрижены, а на носу – очки для чтения.
– Мой мальчик! – воскликнул хозяин. – Ты приехал!
Сил удивился столь эмоциональному приему. Даже смутился.
– Приехал, – скромно ответил парень.
– Заходи, не стой на морозе. Как ты легко одет!
– В Комплексе тепло – там всегда лето.
– Но ты же знал, куда ехал!
– Нет, мне не сказали.
– И куда только смотрит Система… Ты проходи, садись. Чай будешь? Только что подкинул дров.
– Спасибо.
– Господи, так я же забыл представиться! – мужчина ударил себя по лбу. – Матиас.
– Я знаю, как вас зовут. Меня – Силан.
– Силан… очень интересное имя. Но ты подожди, я заварю чай.
Матиас, довольный и словно помолодевший на два десятка лет, выбежал из комнаты. Послышались звон посуды, свист закипающего чайника, бульканье разливаемого по чашкам кипятка. Пока хозяин возился на кухне, Силан осматривал дом.
То, что молодой человек ошибочно посчитал вторым этажом, скорее походило на балкон, тянувшийся вокруг дома, – там с одной стороны стояли, казалось, бесконечные полки, заполненные книгами, а с другой, рядом с окнами, располагались мягкие диваны и кофейные столики. Первый этаж представлял собой одну большую гостиную – здесь топился открытый камин, Силан увидел старинные массивные часы из дуба, множество диванов, рабочий стол у окон высотой от пола до потолка и длинный низкий столик посередине красного узорчатого ковра украшали комнату и придавали ей уют. На стенах ни одной картины или других украшений – лишь темное дерево. Узкий коридор вел от входной двери в кухню.
В гостиную вошел Матиас с подносом, на котором стояли чашки с чаем и тарелка с печеньем.
Признаться, парень замерз, поэтому с удовольствием взял в руки горячую чашку с ароматным чаем.
– Силан, значит? Это Система тебя так назвала? – поинтересовался Матиас.
– Да. Но вы можете называть меня просто – Сил.
– А ты можешь не обращаться ко мне формально. Как-никак мы теперь напарники по охоте. Тебе что-то нужно?
– В каком смысле?
– Ну, раз теперь мы вместе, то, может быть, тебе что-то надо? С оружием же ты умеешь обращаться?
– Я предпочитаю лук.
– Да, помню, что когда-то я написал такое в запросе. Но сам из лука стрелять не умею.
– Я могу научить.
– Потом, – Матиас отставил чашку. – Даже не знаю, что и спросить у тебя. Как в Комплексе?
– Комплекс… всё в порядке. Как обычно: кого-то забирают, а кто-то уходит.
– Система строго следит за этим, да?
Силан кивнул.
– Я вырастил для себя мальчика, которому не суждено было умереть в Комплексе, – задумчиво произнес Матиас.
После чая Матиас показал Силу его комнату: пройдя через кухню, они попали в ту часть дома, где отдыхали и хозяин, и гости, всего три спальни. Приготовленная для Силана была просто обставленной, узкой, но уютной. Напомнила о комнате в Комплексе.
Наступил вечер, парень долго добирался до места жительства клиента, а Матиас не настаивал на компании, поэтому Силан ушел в свою комнату и уснул почти сразу же, как голова коснулась подушки. А на следующее утро парень проснулся, услышав аппетитный запах жареных яиц. Вышел на кухню, где хозяйничал Матиас.
