скачать книгу бесплатно
Марго молчала, не сводя глаз с лица Ковальского, судорожно вспоминая все те маленькие психологические фокусы, каким учил её отец. Следи за глазами, за нервными тиками, за руками – любая мелочь могла подсказать ей истинные намерения Ковальского. Но большинство слов отца как будто вылетело из головы.
– Ты можешь довериться нам, – продолжал Ковальский. – Я знаком с твоим отцом уже двадцать лет. Я приходил к вам домой, когда ты была еще совсем маленькой. Наверно, ты и не помнишь меня. Твой отец даже предлагал мне стать твоим крестным, но я отказался. Я был на похоронах твоей матери. Мне очень жаль, что так получилось с ней. Понимаю, что ты винишь во всем отца, его работу, нас, но это все не вполне правильно. Мы здесь ни при чем…
Перед глазами возникли смутные воспоминания о кладбище, похоронах матери. Марго не могла с точностью вспомнить, видела ли кого-то, напоминавшего ей Ковальского. В конце концов, нельзя забывать, что воспоминания вполне можно и внушить: мозг сам радушно бы дорисовал ей сцену присутствия федерала на церемонии, даже если на самом деле его там не было. К тому же напрашивался один занятный вопрос, который она поспешила озвучить:
– Если вы были с ним так близки, то почему вас не отстранили от расследования его гибели? Ведь вы заинтересованный человек, а значит, можете заведомо неверно интерпретировать улики.
Ковальский вздохнул и сказал:
– Ты насмотрелась американских фильмов. У нас с этим попроще. К тому же не буду скрывать, что мой начальник походатайствовал о том, чтоб меня оставили в следственной группе. Он человек старой школы и не любит работать с чужими, если есть вариант, позволяющий действовать вместе с проверенными сотрудниками.
Изогнув бровь, Марго хоть и понимающе кивнула, но не была до конца убеждена. Все-таки тут было что-то не так…
Не успев выкинуть эту мысль из головы, девушка слегка подпрыгнула, когда в комнату, грохнув дверью, резко вошел руководитель оперативной группы. В руках он держал фотографию. Он подошел к Ратцингеру и протянул ему снимок:
– Мне помнится, вы говорили, что в деле замешаны египетские сатанисты. Как вы сможете это объяснить?
Ратцингер взял в руки снимок и всмотрелся в очертания высвеченной фигуры. Марго, Ковальский и Алиса смотрели ему через плечо. Судя по выражениям лиц оперативника и секретарши, они видели это изображение впервые в жизни.
Ряховский даже от своих подчиненных скрывает информацию…
– Что это такое? – недоуменно спросил Ратцингер, обескураженный внезапным поворотом разговора.
– Это снимок участка пола в этой комнате. Криминалисты искали скрытые следы крови, а нашли вот это, – Ряховский повернулся к Маргарите. – Полагаю, ваш отец нанес эту звезду на пол собственной кровью, а затем смыл.
– Но тогда почему он не смыл знаки со стен? – спросил Ковальский.
– Это отличный вопрос, коллега. Может, наш эксперт потрудится это объяснить?
– Послушайте, – не стерпел Ратцингер. – Я не ручаюсь за логику человека, который мог потерять рассудок, да простит меня фройляйн. Я могу лишь вам сказать, что пентаграмма – знаменитый и древний символ, в который на протяжении его многовековой истории вкладывали множество значений. Но здесь он начерчен неверно. Он несимметричный и шестая линия явно лишняя.
– Вероятно, она осталась, когда он закончил чертить пентаграмму? – предположила Алиса, все это время тщательно фиксировавшая каждое слово в своем планшете.
– Нет, тогда бы линия была прерывистой и состояла из отдельных капель, – возразил Ковальский, – а эту явно провели намеренно.
– Вы сказали, что в пентаграмму вкладывали множество различных смыслов, – напомнила Маргарита Ратцингеру. – Какие например?
– О, фройляйн, мне дня не хватит, чтобы о них рассказать.
– Попробуйте сосредоточиться на египетском контексте. С чем его ассоциировали древние египтяне?
Ратцингер на минуту задумался, не сводя глаз со снимка звезды. Затем он не спеша заговорил:
– Точные представления древних египтян на сей счет лично мне неизвестны. Но установлено, что пентаграмму как символ привезли из Древнего Египта пифагорейцы. Они считали пентаграмму магическим и очень могущественным символом. Впоследствии они использовали его для обозначения пяти органов чувств, но изначально она символизировала пять образующих мироздание стихий.
– Погодите, их разве не четыре? – перебил его Ковальский. – Огонь, вода, земля и воздух?
– Только не в представлении древних египтян, – пояснил Ратцингер. – Они видели мир более сложным и многогранным. Отсюда частично проистекает и сложность их мифологической картины мира. Египтяне верили в существование пяти стихий: солнце, влага, земля, небо и ветер. Все эти стихии нашли отражение в древнеегипетском пантеоне.
– Но почему этот символ здесь? Что он может значить в данном контексте? – Марго обвела рукой комнату.
– Понятия не имею, фройляйн.
Маргарита стиснула зубы, чтобы не завопить от досады. Она надеялась раскрутить эту ниточку и убедить упрямых федералов, что от неё может быть польза. Марго не пугала перспектива нажить себе серьезные неприятности, которыми грозило участие в расследовании подобного преступления. Её отец покончил с собой, возможно, погиб от рук неизвестных убийц. Его могли убить древние культисты, которые уже много веков скрываются в подполье и которые, возможно, стоят за серией терактов в столице. Как это вообще все может быть связано?
Марго подняла глаза к потолку и взглянула на торчавший с потолка крюк. Затем она медленно перевела взгляд на голый паркетный пол. Перед глазами оживали воспоминания…
– Подождите… – пробормотала она и вышла на середину комнаты. – Где точно был сделан этот снимок? В какой части комнаты?
Её вопрос явно обескуражил Ряховского. Он сверился с пометками на снимке и обозначением квадратов комнаты, затем указал ей область.
Маргарита кивнула, села на колени и стала аккуратно простукивать пол. Внезапно в её памяти всплыло четкое упоминание отцом о потайном отделении в полу его комнаты. А затем и эпизод из детства, когда Марго нашла его в пылу игр с куклами. Как крохотные пальчики расшатали половицу и обнажили тайник. И как потом отец, увидев это, с негодованием накинулся на неё, доведя малышку до слез. От стресса и шока она абсолютно забыла обо всем этом, но сейчас после получаса обсуждений и мозгового штурма к ней вернулась ясность мышления.
Ну, давай же… Где ты был, черт побери?…
В латексных перчатках деревянный паркет ощущался совершенно иначе, словно это и не он вовсе. Марго это навело на мысль, что сегодняшний день в принципе необычен. Все началось со странного сновидения, затем продолжилось несостоявшейся встречей с подругой, а теперь она простукивает пол в квартире отца, пытаясь разгадать тайну его гибели.
Наконец, спустя минуту, под костяшкой раздался глухой стук. Она простучала область справа и слева от половицы и попыталась подцепить её пальцами, но перчатки не позволили ей этого сделать. Марго тихо выругалась и стянула перчатки со вспотевших ладоней, после чего подцепила край половицы ногтем. Федералы и Ратцингер наблюдали за ней с некоторым недоумением – достаточным, чтобы не успеть ей помешать.
Половица легко поддалась, и открылось углубление в полу. В нем не было ничего, кроме полиэтиленового свертка.
– Зовите криминалистов, Алиса, – скомандовал Ковальский.
– Черт с ними, – прервал его Ряховский. – На них нет времени.
Он приблизился к тайнику в полу. Лицо его недовольно нахмурилось.
Маргарита не отреагировала на их слова и с трепетом достала сверток, оказавшийся почти невесомым. Она не могла поверить, как ей повезло вспомнить о тайнике в самое подходящее время. Ей оставалось надеяться, что это убедило федералов в её полезности, хотя надежд было мало.
Не дожидаясь команды или разрешения, она вскрыла пакет. Оттуда выпал небольшой лист бумаги, на котором почерком отца было выведено шесть строчек.
Бубновый король был дворянского рода.
Но, выиграв войну для земного народа,
Пшеницей златой заменил сады трав,
И Русь он сплотил, под звездою собрав.
В центре гордо стоя, он рабов забывает,
А стражи, как Цербер, лишь двух охраняют.
Господи боже, что все это значит?
Марго с недоумением и озлоблением отшвырнула листок в сторону и заглянула в черный пакет, но внутри больше ничего не было. Это похоже на какое-то издевательство! Она надеялась добыть важную для дела улику, а в итоге нашла как будто упражнения своего обезумевшего отца в рифмоплетстве.
Ковальский поднял листок с пола, развернул и зачитал стихотворение вслух. В его устах, с его низким, медвежьим голосом, строки звучали даже по-своему мелодично и чуть зловеще. Но понимания смысла от этого не прибавилось.
– Все страньше и страньше, – многозначительно проговорил он, задумчиво уставившись в пространство перед собой, а затем обратился к Ряховскому. – Не находишь?
Тот лишь задумчиво смотрел на тайник. Было видно, что все найденное в этой квартире для него не укладывается в прежние представления о следственной работе. Им не впервой было иметь дело с диверсиями против государства, с террористами, фанатиками, даже с гибелью своих агентов, но никогда прежде они не встречали всего этого в подобной комбинации. Самоубийство сотрудника, кровавые символы на стенах и полу, древнеегипетский орден культистов, стихотворения-загадки, пентаграмма… Все это никак не складывалось в единое целое…
– Согласен, – проговорил наконец Ряховский. – Но я точно знаю, что у нас есть человек, который может нам со всем этим помочь. Выдвигаемся в штаб, живо.
Алиса ойкнула, крепче стиснула планшет и затрусила к выходу, Ковальский зашагал вслед за ней своей косолапой походкой. Ратцингер сложил снимок звезды и положил во внутренний карман пиджака. Ряховский навис над Марго:
– А вы, Маргарита Владимировна, пройдете с нами. Пора устроить вам очную ставку с нашим главным подозреваемым.
Глава 7
Сторонний наблюдатель весьма удивился бы, увидев пятерых разномастных людей – троих мужчин и двух девушек – выходящими из подъезда простой многоэтажки. Все пятеро сели в одну машину. Ряховский и Алиса спереди, а Марго, Ратцингер и Ковальский на заднем сиденье.
Как только автомобиль отъехал от квартиры Владимира, Марго сразу стало не по себе. Она как будто бросила отца одного, хотя и желала как можно скорее выяснить, что же именно с ним случилось. Ей очень не хотелось верить в версию о его самоубийстве, которая смотрелась довольно банально на фоне информации о тайном обществе египетских фанатиков, возможно, перешедших к активным террористическим действиям посреди российской столицы.
Обернувшись к Ратцингеру, Марго спросила:
– Пока мы едем, можете рассказать все, что вам известно о самом Сете, более подробно? Ваш прежний рассказ был немного сумбурным, а мне кажется, что неплохо было бы понять наших врагов, прежде чем противостоять им. Если они, конечно, действительно в этом замешаны.
Её слова немец встретил с немалым энтузиазмом:
– С радостью. Что ж, в таком случае придется начать, как говорится, от печки. С мифа об Осирисе, египетском боге загробной жизни. В нем говорится, что Осирис долгое время был царем Египта, справедливым и добродетельным. У него было две сестры, Исида и Нефтида. Первая была его женой (согласно некоторым версиям мифа, они были обручены еще в утробе). Другая стала супругой его младшего брата Сета, который решил, что брат засиделся на троне фараона и ему пора на покой. Сет решил обмануть Осириса и заказал ему в дар саркофаг, сделанный точно под тело фараона, после чего пригласил того в свой дворец в пустыне. Там Сет устроил конкурс за этот подарок и сказал, что тот, кому он придется в пору, станет его владельцем. Сет хотел закончить это дело быстрее и предложил Осирису, как самому знатному из гостей, лечь внутрь первым. Ничего не подозревая, Осирис лег в гроб, а Сет его тут же захлопнул, запер и приказал сбросить в Нил.
– Вот это подход, – охнул Ковальский. – А он ничего не заподозрил, когда родной брат решил подарить ему гроб?
– В Древнем Египте загробная жизнь была не менее важна для человека, чем земная. К ней готовились заранее и старались обустроить её как можно лучше. Так что можете считать, что подарить саркофаг это все равно что подарить квартиру.
– Что было дальше? – спросила Марго, заинтригованная рассказом немца.
– На следующий день младший брат узурпировал трон Египта, а Исиде пришлось бежать от гнева Сета. Скоро к ней присоединилась и Нефтида, предав мужа, и стала помогать сестре в поисках тела Осириса, чтобы его похоронить. Они нашли саркофаг и спрятали его в прибрежных кустах. После этого они отправились на поиски кого-нибудь из богов, кто смог бы воскресить Осириса, если это возможно. К несчастью, гроб нашел Сет и в гневе разрубил тело брата на четырнадцать частей, а затем разбросал их по всему Египту. Исида долго искала их и в конце концов собрала, вернула мужа к жизни и от него зачала сына Гора. Осирис отказался остаться в мире живых и сошел в Царство Мертвых, где и стал бессменным Владыкой. Гор, возмужав, решил отомстить родному дяде и вернулся ко двору.
– И ему удалось? – не удержался Ковальский, тоже втянувшийся в повествование.
– Между ними был долгий суд, после которого Сета все-таки признали виновным и сослали навечно в Нижний мир, где он и стал править, а Гор благополучно стал фараоном.
– Нижний мир? Что это? – недоуменно переспросил Ковальский.
– Загробный мир у древних египтян, – пояснил Ратцингер с легким раздражением, как будто пояснял федералу таблицу умножения. – Нижний мир имеет два так называемых полушария: Царство Мертвых, или Поля Иалу, – райские кущи, где правит Осирис, и Царство, которым правит Сет, – сосредоточение нечисти и демонов. Вполне возможно, что ипостась Сета являла собой голову главного, по представлениям древних египтян, демона, руководящего злыми силами. Однако, по всей видимости, этот вопрос так и останется открытым.
– Почему?
– Дело в том, что Сет – один из древнейших египетских богов. Он гораздо старше других членов пантеона и ведет свое происхождение от времен тотемизма. Поэтому приходиться братом Осирису, вопреки многим мифам, он никак не мог.
– Но ведь всегда нужен отрицательный персонаж, который строит всем подряд злобные козни, – заметила Марго. – Этакий козел отпущения, на которого можно повесить все проблемы.
– Да, но египтяне не использовали этого бога для выставления на всеобщее посмешище. Хотя некоторые исследователи и считают, что поэтому его изображали с ослиными ушами, словно он дурак. Так египтяне лишь пытались бороться с ним, со своим страхом.
– Что? – Марго на минуту замолчала, в изумлении уставившись на Ратцингера. – Разве египтяне так его боялись?
– Еще как. Очевидно, в этом не последнюю роль сыграла его древность. К тому же с именем Сета связано множество мрачных мифов. Сам Сет требовал от человека, который ему поклоняется, непосильных затрат, как моральных, так и физических. Эти требования включали в себя полноценный аскетизм и отказ от всего мирского, жестокие жертвоприношения, кровавые обряды и церемонии. Поэтому последователей на первых порах у Сета было немного.
– Это понятно. Но вы говорили о мрачных мифах про Сета. Что вы имели в виду?
– Вся эта жестокость не случайна, именно из-за неё Сет стал покровителем сил зла. Все начинается с его рождения. Когда он еще был в утробе своей матери Нут, богини неба, Сет решил выбраться на этот свет раньше времени. Он своими острыми зубами прогрыз бок матери и через него выбрался наружу, последним из четырех детей богини.
– Господи боже, – воскликнул Ковальский с нескрываемым отвращением. – Да уж, после такого о детишках можно забыть…
– В основном Сет отвечает за песчаные бури, которые случались в моменты его гнева, – продолжал Ратцингер, явно оседлавший волну. – Также к его деятельности относили наводнения, ураганы, землетрясения и прочие катастрофы. Даже существовало поверье, что когда начинается гроза, Гор и Сет устраивают поединок. Вспышки молнии ассоциировались с Гором, наносящим удар своим копьем, а в раскатах грома египтяне слышали рев раненого Сета. Но у этого бога изредка была и другая функция.
Ратцингер полез в карман пиджака, вытащил фотографию поваленного на бок египетского изваяния и сказал:
– Этот обелиск, который вы видите на снимке, датирован эпохой Древнего царства, и располагался он предположительно в столице седьмого дома, где в основном имел место культ бога-солнца Ра. Но силу Сета здесь уважали, с ним считались и, вопреки устоявшемуся стереотипу, не пытались унизить или обесчестить. К Сетху, как его имя звучит на коптском языке, относились как к неотъемлемой части мироздания, без которой нарушится баланс во Вселенной. Её египтяне видели составленной из полных противоположностей, как это происходит с ночью и днем. Солнце дает жизнь и плодородие земле и встает постоянно, но садится оно тоже с равными промежутками времени, а следовательно, есть силы не менее могущественные, чем творец мира, Ра. Солнечному богу, как создателю, противопоставляется Сет в своем самом монструозном проявлении, как разрушитель, колебатель земли, громовержец, баламутящий само море. Многие и метеоритный дождь также считали проявлением его гнева, равно как и песчаные бури с прочими бедствиями.
Марго многозначительно кивнула, проникшись на мгновение глубиной философии обитателей долины Нила.
– Но вы сказали, что у него была совсем иная функция по представлениям некоторых народов Египта, – напомнила она. – Можно поточнее?
– Конечно. Видите, что Сет на этом иероглифе держит крюкообразный жезл? Узнаете?
Марго всмотрелась в иероглифы на грани обелиска, повернув фотографию на четверть оборота. Среди нагромождения знаков ей удалось разглядеть тот, что вывел своей же кровью на стене собственной комнаты её отец.
– Как я уже говорил, он означает ту способность, которой, к слову, обладают далеко не многие боги Древнего Египта, – продолжал Ратцингер. – Этот жезл символизирует власть Сета над психикой, мыслями, поведением отдельно взятого индивида. Он мог насылать на него невероятные кошмарные сны или даже галлюцинации, которые могли довести беднягу до безумия и в дальнейшем до смерти. Однако бог мог проявить милосердие и показать таким образом смертному его будущее, прошлое или то, что человек сильно желал увидеть, но не был способен по различным причинам. Поэтому, когда человек сходил с ума, египтяне проклинали опять же Сета.
– Кто же наделил Сета подобной властью? – удивился Ряховский, не отвлекаясь от дороги. – И зачем?
– Все дело, очевидно, опять же в аллегоричном сопоставлении Сета с ночью, поскольку в это время человек спит и может видеть сны, которые отражали бы состояние его психики. Вообще ночь во многих культурах ассоциировали со всем тем, что настроено против человека, опасно для него. Так, например, Сет был у египтян воплощением всех моральных грехов и зла, которые оттягивают человека в пропасть мрака, в бездну, откуда ему не видать ворот в царство Осириса, где его ждет вечная жизнь и покой. Сет – этакий дохристианский дьявол и антикумир, если хотите это так называть.
Слова немца произвели довольно сильное впечатление на девушку, которая едва ли уже могла по памяти перечислить все ипостаси и аллегории, связанные с Сетом. Она понимала, что древняя легенда уже во времена египтян успела обрасти мифами, слухами и самыми нелепыми теориями, но собрать их в единое целое, в самом деле, было задачей не из легких.
– А что же насчет его последователей? Культа Сета?
– В основном, как я уже говорил, египтяне панически боялись Сета и связывали с ним всех преступников и злодеев, но это случилось только после появления цикла мифов об Осирисе, где Сету и отводилась роль наказуемого убийцы. Однако последователи у него были уже давно. Они, окутанные пеленой таинственности еще с тех времен, во многом походили на своего «Хозяина», как эти люди часто называли своего Господа. Их именовали по-разному: «дети мятежа», «красные дьяволы», «сыновья Сета» – все эти названия обозначали одну и ту же организацию слуг и последователей культа Сета, которая, по некоторым слухам, сохранилась до наших дней. Большинство современных специалистов-египтологов отрицают её существование. Исповедовавшие культ Сета и строго придерживавшиеся его основных догматов о человеческих жертвоприношениях, устройстве мира и положении в иерархии общества женщины, члены Ордена Сета были под колпаком официальной власти, которую те, в свою очередь, мечтали свергнуть. Так приблизительно и произошло во времена вторжения в Египет племени гиксосов, когда Сет стал очень популярным божеством. Один из царей гиксосов, правивший при XII–XVII династиях, сделал его верховным богом Дельты, а затем цари XIX династии дали ему сан верховного бога или повелителя небес. Но взлет Сета продлился совсем недолго, и скоро культ снова пришел в упадок, пока оставшихся приверженцев Сета не разгромила армия Ордена Гора.
– А что вы говорили о положении женщины в иерархии общества?
– Никто толком не знает, почему Орден Сета относился к женщинам… – Ратцингер немного замялся, – мягко сказать нетерпимо и неуважительно. Сеттиты, как их принято называть в науке, оскорбляли женщин и считали их созданиями самого последнего сорта, не достойными никакого уважения. Многие ученые видят причину этого в том, что Сет – часто олицетворял мужскую силу, как физическую, так и сексуальную. Видимо, из-за этого его последователи видели женщин его врагами, но эта теория слишком шаткая.
– Вы упомянули, что с культом Сета боролось братство сторонников Гора. В чем выражалось это противостояние?
– В основном в политике царей, – ответил Ратцингер, пожав плечами. – Между сторонниками Сета и Гора даже была ожесточенная война, в которой победили последние, и на месте битвы они возвели знаменитый Храм Гора. Также есть версия, что фараоны Сети I и Сети II были членами Ордена Сета, созданного еще тогда, поэтому они и взяли его имя, но потом решили уйти из общества.
– Почему членов Ордена зовут Сыновьями Сета? – вклинилась Марго.
– Сам Сет при жизни не успел оставить потомства, поскольку супруга сбежала от него, не зачав младенца. Не имея наследника, он предпочел иметь армию послушных последователей, к которым относился как строгий отец к своим детям. Отсюда и их прозвище.
– И что же было потом? Куда они делись?
– Об Ордене Сета больше ничего не было слышно последние три тысячи лет. Сеттиты просто исчезли, о братстве толком нет никаких документов или каких-либо других упоминаний. Но некоторые думают, что они тайно за всем следят и даже несколько раз кардинально меняли ход истории, просто они ловко замели следы. Сам Орден окутан пеленою легенд, мифов и небылиц. Якобы адепты Ордена способны контактировать с Сетом и узнавать его волю из другого мира. Ещё один миф гласит, что Орден содержит специальное подразделение убийц, которые устраняют неугодных людей. Многие вешают на них убийство президента Кеннеди, но, по имеющимся данным, можно сказать, что культ Сета не добрался до Америки, он распространен только в Африке и на территории Евразии.
Нахмурив брови, Марго задумчиво проговорила:
– Поначалу я не обратила особого внимания, но эта история показалась мне невероятно знакомой. Убийство фараона вероломным братом и месть сына за отца. Как будто я уже слышала нечто подобное раньше, но не могу вспомнить, что это было.
