скачать книгу бесплатно
Люди уходили от пустыни, а ледник то наступал на жизнь, то ослабевал, и в периоды межледниковья проходили самые интенсивные процессы формирования характера будущей цивилизации. Завершающие штрихи этого процесса отличались самым необычно быстрым прогрессом: изготовление орудий труда; календари и наскальная живопись; выровненные бивни и рога; инструменты для шитья, костяные иглы и рисунки одежды; в сюжетах наскальных рисунков показаны наказания за преступления перед племенем, семьей или народом; новые способы охоты; по скульптурам и статуэткам того периода определена материнская родовая общность людей.
Такой всплеск жизни наблюдается на территории всей планеты.
Изучая пещеру Монтеспан, известный спелеолог Н. Костере нырнул в подземную реку и вынырнул в большом зале, на стенах которого сохранились изображения зубров, оленей, мамонтов. В центре зала стояла скульптура медведя, сделанная из глины.
В пещерах Европы, Причерноморья и Англии находим рисунки мужчин – по виду не охотников, а колдунов. Ритуальные пещеры с рисунками и скульптурами не раз находили археологи и спелеологи.
В связи с уходом ледника и улучшением климата люди покидали пещеры, устраивая открытые поселения. Началась миграция на освобожденные ото льда земли, но пещеры оставались для человека местом его творчества, он наделял их силой веры в удачу и богов.
Профессор Резников однажды обнаружил, что его голос звучит по-разному в пещерах. Так появилась теория, и она подтверждена, что при входе в пещеры, на стенах которых красовались наскальные рисунки, голос звучит мелодичней, громче и четче. Резников проверил свою теорию в различных пещерах Франции и обнаружил десять мест, где эта теория имела место. Так в пещерах эпохи палеолита (25–15 тыс. лет до н. э.) с изображениями животных и людей голос и звук музыкальных инструментов фокусировался и звучал объемно. Иногда рисунки были нанесены в пещерах, где рисовать было неудобно; зато пещеры с идеально ровными, а значит, пригодными для нанесения рисунка стенами, где звук не обладал объемным звучанием, оставались не разрисованы людьми. Пещеры с наскальными рисунками – это места совершения магических обрядов и религиозных ритуалов с обязательным акустическим эффектом. Каждая такая пещера имела свой голос, и на стенах рисовали то животное, которое издавало звук, похожий на эхо пещеры (глухой, звонкий и высокий, протяжный или отрывистый).
Древний человек знал законы физики, например, принципы поглощения и отражения звука, и умело пользовался этими знаниями. Законы природы и Вселенной описаны в книге Еноха, за которой охотились все сильные мира сего, и кто знает, не приручил ли человек динозавра раньше собаки или коровы.
Истина скрывается в знаниях, а уж знания – в книгах, ничто так долго не живет как книга. Поисками этих книг люди занимались с древних времен. Книгами Еноха владел царь Соломон.
Как сообщает средневековый историк Вильгельм Тирский: «…в 1099 г., в результате первого крестового похода было основано Иерусалимское королевство. Император королевства, Болдуин II в 1119 году не имел мощной армии, и горстка рыцарей вызвалась обеспечивать защиту паломников, прибывающих на Святую Землю от грабежей и убийств. Первоначально этих смельчаков было всего девять, все французы.
Они основали свой орден – «Бедные рыцари Христа и Храма Соломона». Двадцать лет девять рыцарей вели поиски в разрушенном храме царя Соломона – это было тайное и главное задание, которое глава католической церкви поручил рыцарям, ведь не могли же, в самом деле, девять человек защитить от грабежей и смерти тысячи паломников и при том одновременно на всех дорогах, ведущих от моря к святому городу.
Что же они искали и что нашли рыцари в руинах Храма Соломона?
Для того чтобы это понять, мы вспомним – кем же был Соломон и какими знаниями владел.
Всевышний обещал наделить необычной мудростью Соломона, если он будет следовать всем указаниям его. Царь Соломон, биография которого представляет нам одного из лучших дипломатов древности, построил храм, строительство которого завершилось в 950 году до н. э.
На празднование, посвященное его торжественному освящению и продолжавшееся две недели, прибыли старейшины всех родов и колен. В Храм был перенесен Ковчег Завета, после чего, царь зачитал молитву. Строительство стало делом общенародной важности, оно превратилось в олицетворение объединения всего еврейского народа.
Согласно Торе, к Соломону дважды являлся Бог. Соломон – иудейский царь, создал символ государства и его печать. Так появилась знаменитая шестиконечная звезда Соломона. В средние века ее также связывали с оккультной пентаграммой и мальтийским крестом, использовавшимся рыцарями-иоаннитами. Звезда Соломона применялась в алхимии, магии, каббале и других мистических практиках. Иудейский царь носил кольцо-печатку, на которой был изображен этот древний символ. Звезда была его военным талисманом, и Соломон не расставался с ним ни в одной битве.
Возникает вопрос, какими же знаниями обладал Соломон, если смог объединить людей одной религией, философией и написать законы бытия, давшие человечеству веру в жизнь и удивляющие людей двадцатого века своей мудростью?
Важным воплощением гения Соломона стало его творчество. Историки считают, что он был автором нескольких ветхозаветных книг, являющихся важными частями Библии.
При жизни Соломон озвучил больше тысячи притчей, часть из которых легла в основу Книги Притчей Соломоновых. Это произведение стало 28-й частью Танаха. Также авторству Соломона принадлежит Книга Песни Песней и Книга Екклесиаста.
Смерть царя Соломона наступила в 928 году до н. э., на четвертом десятке его правления. Приближенные, не поверив в кончину старца, не хоронили усопшего до тех пор, пока черви не начали поедать его посох.
В арабских источниках Соломон называется Сулейманом и считается предтечей пророка Мухаммеда.
Вот как описывают свои поиски первые «Бедные рыцари Христа и Храма Соломона»:
– Мы знали, что ищем – это свитки и книги. День за днем мы обшаривали руины храма и, ничего не найдя, спустились в конюшни, которые протянулись на десятки лье под дворцом.
Гуго де Пейн нашел лаз и вполз в него, но мы не решились последовать за ним, однако через некоторое время Гуго вылез из-под земли и показал нам две книги. На следующий день мы стали обладателями сотен книг царя Соломона.
Рыцари храма – их называли тамплиерами, нашли книги Еноха, в число которых вошли географические карты с указанием: месторождений золота, нефти, алмазов и т. д.; промера глубин океанов и морей; направления и силы воздушных потоков…Тамплиеры, вероятно, передали не все книги Папе Урбану II, потому что вскоре разбогатели и смогли создать банковскую систему, о которой человечество не ведало до находок бедных рыцарей. Они, сперва брали на хранение деньги и имущество дворян уезжающим в Иерусалим в поисках счастья или для службы королю и защиты паломников, а после им же давали в долг, под проценты – кредиты , и это при том, что в то время мир людей не был знаком с такими словами, как банк или кредит. Орден смог скупить огромные территории земли в европейских странах на деньги, появившихся у тамплиеров после выплат процентов от долговых сум; смог построить самые мощные и красивые замки мира; создать самую сильную армию в мире. Рыцари стали самым богатым орденом мира и практически обладали мировым финансовым господством, давая в долг королям всех стран (сам папа был должником ордена!).
Тамплиеры, не скупясь, тратили огромные суммы на развитие наук и искусств, на финансовую поддержку художников, музыкантов, поэтов и алхимиков. Но, все же, солдаты остаются солдатами, и основной сферой интересов храмовников было развитие таких областей: как геодезия, картография, математика, физические науки, строительные науки, мореплавание и, конечно, война. К XII веку орден уже располагал собственными, не подконтрольными власти королей, верфями, портами, собственным, современным и сверх оснащенным флотом – довольно упомянуть, что на всех его кораблях были магнитные компасы.
«Морские тамплиеры» активно занимались коммерческими морскими путешествиями, перевозя грузы и паломников из Европы в Иерусалимское Королевство. За это они получали щедрое вознаграждение и церковную поддержку. Не менее активно тамплиеры занимались строительством дорог и церквей. Качество проезда в Средние века можно было бы охарактеризовать как «сплошной грабеж, помноженный на отсутствие дорог»: если вы паломник, будьте уверены, что вас ограбят не только разбойники, но и государственные сборщики налогов, имеющие пост у каждого моста и на каждой дороге. И тамплиеры, к неудовольствию властей, эту проблему решили – они занялись активным строительством прекрасных дорог и крепких мостов, которые охраняли их собственные отряды. С этим строительством связан также один «финансовый феномен», являющийся, по законам бизнеса, нонсенсом – за проезд рыцари не взимали налогов, ни одной монеты! Менее чем за сто лет орденом, по всей Европе, были построены не менее 80 больших соборов и не менее 70 церквей, монахи же, населявшие эти церкви и соборы, полностью состояли на обеспечении тамплиеров. Папская булла "Omne datum optimum", от 29 марта 1139 г. даровала им автономию от местных светских и духовных властей. Фактически храмовники никому не подчинялись. Официально, конечно, рыцари должны были подчиняться только римскому папе, но такое подчинение было формальным, так как папа стал основным должником ордена. Булла "Milites Templi", от 9 января 1144 г. давала индульгенцию (искупление грехов) всем, жертвующим на орден.
Через двести лет тамплиеры были уничтожены королем Франции Филиппом Красивым и святой инквизицией, а не потому ли, что рыцари Храма утаили книги от своего покравителя и воспользовавшись бесценными знаниями, стали опасными церкви и королю? Вот, что думал сам король Франции о храмовниках.
– Согласие архиепископов Франции с вашим предложением было добыто мной в самые короткие сроки. Одного миллиона ливров будет вполне достаточно, Ваше Величество. Это, учитывая, сколько золота, серебра и алмазов доставляют тамплиерам во Францию со всего мира. Алмазы, например, привозят из Африки.
Ваше Величество, все интересующие нас сведения может дать только Великий Магистр Ордена – Жак де Моле. – Министр Филиппа сделал паузу, так как почувствовал, что император желает высказаться.
– Главное, Дюбуа, чтобы магистр тамплиеров не умер философской смертью.
– Это исключено, Ваше Величество.
– Не обольщайтесь, Дюбуа, никому и в голову не придет проверить гроб, в котором понесут магистра на кладбище. Гроб с камнями закопают – и тогда мы навсегда потеряем возможность добраться к секретам и богатствам Тампля, а Жак де Моле оживет где-нибудь в Англии или Германии под другим именем.
Дюбуа, мне нужны не только богатства ордена, но и их алхимики, ювелиры, математики и геологи, а главное – все договора о поставках алмазов и золота. Документы эти разоблачат тамплиеров в сговоре со слугами дьявола, которые под землей, в аду, находят сокровища и передают Храмовникам и в сговоре с сарацинами против папы и веры.
– Я не знаю, к глубочайшему своему прискорбию, золотых и алмазных тайн Ордена Рыцарей Храма Соломона; больше того, я уверен, что ни один человек, кроме Великого Магистра этими секретами не владеет, но все предусмотрено мной и Жак де Моле доживет до своего ареста королем Франции, но обвинение, при этом, выдвинет святая инквизиция.
– Я не удивлюсь, Дюбуа, если какой-нибудь герцог или император предупредит орден о наших планах – и мы останемся ни с чем, а я не хочу отдавать долги этому ордену «нищих» рыцарей.
– Все императоры Европы, да и герцоги тоже не хотят отдавать свои долги ордену, да и сам папа не желает расставаться со своим золотом, именно поэтому Жаку де Моле не скрыться от нас. Великий Магистр обречен.
– Ты думаешь, что папа ограничится вынесением приговора? Запомни, Дюбуа, не только я хочу владеть богатствами тамплиеров, но и папа желает прибрать к рукам их золото.
Когда, два года назад, я встретился с кардиналом, то он был дружелюбен, покладист и услужлив, но стоило ему вступить в должность и войти в папский дворец, как все осложнилось. Я бы, на твоем месте, принял все меры, предупреждающие шаги инквизиторов.
Тамплиеров должны допрашивать следователи короля Франции, а не святой инквизиции. Если мой план сорвется, то я обвиню тебя в пособничестве еретикам и сожгу на костре вместе с ними.
Король Франции Филипп Красивый не получил ни желаемых сокровищ ордена, ни книг Еноха. Тамплиеров сожгли, и, быть может, книги Еноха хранятся в Ватикане и по сей день. Не вызывает сомнения и тот факт, что книги Еноха стали предметом изучения таких ученых, как Эйнштейн, Тесла и они не скрывали этого. Эйнштейн не раз говорил, что Бог его учитель и первый ученый среди людей.
Филадельфийский эксперимент, который в 1943 году подготовили Тесла и Эйнштейн, проходил на глазах у сотен людей и должен был дать в руки человечества абсолютную защиту от войны. Фашизм стремился поработить мир, война шла уже четвертый год – и многие народы должны были исчезнуть с лица земли.
Во время сверхсекретного эксперимента американских военных пропал, а затем появился в десятках километров от места проведения опыта эсминец «Элдридж» вместе с командой, которая насчитывала 181 матроса. Американские военные моряки попытались сгенерировать на военном эсминце мощнейшие электромагнитные поля, благодаря которым световые и радиоволны были бы вынуждены огибать корабль. То есть фактически задачей эксперимента, о которой оповестили общественность в печати, было создание корабля-невидимки, своеобразного «Летучего голландца», незаметного для глаз и локаторов противника.
22 июля 1943 года корабль, находящийся в доке, после включения аппаратуры сначала оказался окутан зеленоватым светом, а затем и вовсе исчез из виду до самой ватерлинии. Затем корабль, неведомым образом вновь материализовался в месте проведения эксперимента.
Матросы с виду были невредимы, но вели себя заторможено и часто впадали в прострацию, а один матрос и вовсе прошел сквозь стену, на глазах у своей семьи, и исчез.
Технологию, которую испытали во время эксперимента, вывели из единой теории относительности Эйнштейна; военные были уверены, что во время эксперимента проверяли некие расчеты Эйнштейна и самого Николы Тесла, но какие это расчеты, никто не знал, хотя цель эксперимента, вроде бы, была ясна.
Теория относительности не отвечала на все вопросы, возникающие при подготовке к эксперименту. Журналисты же, идущие по стопам Джессупа, прошедшего сквозь стену моряка на исчезнувшем эсминце, как утверждала пресса Запада, действительно искали и находили очевидцев появления членов экипажа «Элдриджа» не только в других городах Америки, но и на других континентах Земли.
Подготовка к эксперименту началась задолго до описываемых событий, еще в 1912 году, когда Эйнштейн обратился к математику Давиду Гилберту с просьбой обосновать и рассчитать существование многомерного пространства. В 1926 году Давид Гилберт рассказал о своей теории Джону фон Нейману, также математику, славящемуся способностью проводить теоретические изыскания и направлять их в практическое русло. Спустя некоторое время уже Нейман познакомился с неким Левинсоном, который открыл «уравнения времени Левинсона». Именно научные результаты этих ученых и легли в основу теории проекта по созданию невидимости крупного объекта и мгновенного перемещения его на тысячи миль, но Эйнштейн, еще в 1912 году говорил, что перемещение тел может и должно перемещаться не только в пространстве, но и во времени.
К практической проверке загадочной теории ученые приступили в тридцатых годах XX века в стенах Чикагского университета под руководством декана Джона Хатчинсона. Позднее к работам действительно присоединился знаменитый Никола Тесла. Исследования оказались настолько многообещающими, что уже к 1936 году несколько групп исследователей были слиты вместе под общим руководством все тех же Тесла и Эйнштейна, бежавшего от Гитлера в Америку.
Что же происходило с экипажем эсминца? Эйнштейн, владеющий результатами эксперимента, признал, что цели, которые ставили перед собой организаторы, достигнуты. Во время меж пространственного и -временного перехода моряки смогли сохранить в памяти жизнь, прожитую за немногие минуты после исчезновения. Хотя, одни моряки потеряли способность ходить, не опираясь о стены; другие находились в состоянии постоянного ужаса.
Тесла, к сожалению, не дожил до самого эксперимента, проведенного летом 1943 года. Эйнштейн уничтожил результаты эксперимента, так как считал, что человечество погубит само себя. Эксперимент же давал человеку не абсолютную защиту от войны, а совершенное оружие. После этого проект «Радуга» был закрыт, а доктора Джона фон Неймана и Эйнштейна перевели на работу в «Манхэттенский проект» по созданию атомной бомбы.
Сами собой напрашиваются вопросы: когда, о чем и на каком языке были написаны эти книги, если их прочли: великий царь Соломон в I веке до н.э., бедные рыцари Франции, ставшие всемогущим орденом Тамплиеров в XII веке и гениальный ученый XX века?
Книга Еноха.
«…Мужу мудрому, великому книжнику Еноху, которого Владыка пяти сфер выбрал, дабы он увидел и возлюбил высшее житие, дабы стал он свидетелем превеликого, многоучёного и неколебимого престола Мира, дабы познал он мудрость и степень господства знаний над человеком, дабы узрел геенну огненную, предназначенную невежественному человеку, и записал знания о природе мира небесного и земного, о множестве стихий и различных видений, несказанного пения и света безграничного – верьте и помните его», – говорится в книге Еноха.
И сказал Енох:
– В первый месяц, в известный день первого месяца, я был в пещере своей, скорбя и плача очами своими. И когда лежал на ложе своем и спал, явился мне учитель – столь великий, какого не видел никогда на земле: лицо его сияло подобно солнцу, а очи его были – огонь горящий, из уст его, словно ветер живой исходил, а одеяние его было схоже с моим – шкура зверя, им убитого, а мысли его, словно крылья золотые (явились) у изголовья моего и позвали меня по имени. Учение мое длится и по сей день, хотя прошло уже более тысячи лет – вот история моя.
Моя семья, с которой я добрался до этого моря, укрылась в нише скалы на берегу, у самой воды – такое убежище, найденное вчера, не в состоянии долго укрывать нас от холода и волн моря, несущих смерть; зато звери, которые охотятся по ночам, не могли забраться в нишу и полакомиться нашими телами. Вертикальная и сыпучая стена, возвышающаяся над берегом, надежно защищала нас, сидевших под ней, от хищников с одной стороны; с другой же – море служило моей семье защитой. Когда все уснули, я поднялся на скалу в надежде найти пещеру и заодно поохотиться.
–Слезай же! Сюда, по скале вниз к морю, быстрее. Смотри только, аккуратно, нас чуть не засыпало осколками. Постарайся не сбрасывать камни и не сыпать песок нам на голову, – крикнул мне брат.
Раздавшийся голос заставил меня испуганно вздрогнуть, нога сбросила камень – и он, ударившись о скалу, на которой я стоял, увлек за собой груду осколков, и те с шумом обрушились в море, подняв брызги.
Мое убежище, а это небольшая яма в скале, нависшей над морем, – обнаружено. Я посмотрел вниз: волны пенились, разбиваясь о скалу.
– Сзади саблезубый!.
Я обернулся – улыбается, тварь зубастая.
Двигаться я не мог, ему хватит мгновения, чтобы зарезать меня. Пошевелив ногой, я сдвинул камень, который, покачнувшись, ушел из-под ног и полетел под землю, и я провалился вслед за ним. На голову полетели осколки камней. Закрывая голову руками, я проваливался в яму. Она оказалась не очень глубокой – я не разбился, но достаточно глубокой, чтобы меня не смог достать своей лапой саблезубый.
Весь день просидел в яме, а надо мной стоял зверь, он ждал.
Находясь на охоте, я сижу в яме и высматриваю птицу или собаку, рыскающую по побережью в поисках яиц. Я охотник, и звери – мои жертвы, ведь они не знают, что я – их смерть.
Сегодня я из охотника превратился в добычу: как же так, ведь морской ветер, смешиваясь с любым другим запахом, поглощает его в себе, а саблезубый, все же учуял меня и пришел поохотиться.
Сколько усилий потратил – и все оказалось напрасно, а ведь был такой хороший замысел: до утра пересидеть в яме, потом выйти и, пробравшись мимо пещеры, из которой вчера днем доносилось рычание, пройтись по побережью в поиске убежища.
Мы теперь выживем, думал я, сидя в яме: море – это рыба; земля, покрытая травой, а не ледником – это здоровье; теплый воздух, а не обжигающий и пахнущий смертью ледяной ветер гуляет здесь; птицы, звери и грызуны – все мы можем найти здесь приют, и это даст возможность лакомиться мясом и не умереть.
Сейчас нужно сидеть и не двигаться, пока саблезубый не уйдет, и я вспоминал, чтобы отвлечь головуи тело от ненужных и опасных движений.
Год за годом перед глазами серый лед, снег и смерть. Животные, птицы и человек, в этой ледяной пустыне, гибли от холода и голода, а встретив такое же живое существо, как сами, убивали его, чтобы поесть.
Сегодня мы можем себе позволить не убивать людей, а спасать им жизнь. Люди, за время странствий по ледяной пустыне, почти вымерли, а выжившие разбрелись по всей планете, но я уверен, что к этому морю придут семьи и просто одинокие люди.
Все хорошо, но сегодня я наследил, пока взбирался на скалу, и теперь вонючее, мерзкое дыхание саблезубого касалось моей головы и обжигало ноздри. Странно, но я мог сидеть в этой яме хоть до утра, ожидая, когда уйдет саблезубый, и при этом не замерзнуть.
Когда мы бежали от смерти по льду в лютые морозы – и уже не было сил двигаться, а остановившись, мы должны были обязательно умереть, я мог думать и мечтать; но человеческому телу необходим отдых. Чтобы не замерзнуть и, остановившись, восстановить силы сном, нам оставалось одно средство: убив крупного зверя, желательно медведя, спрятаться от холода у него в брюхе.
Наскальный рисунок. Люди охотятся на лыжах.
Отец так и делал: он вспарывал убитому зверю живот – и мы, еще малыши, вползали в его теплую утробу, чтобы согреться. Когда же тело зверя остывало, мы, поев мяса, сколько могли, продолжали идти вперед в поисках земли. Движение – это жизнь, а сидя на одном месте, дождешься медленной гибели. Шкура убитого медведя согревала и берегла от холода в дороге. Солнце же – только могло, что освещать нам путь, но его ледяной свет не мог согреть наши тела.
Сейчас, когда я смог победить смерть – над моей головой навис кровожадный саблезубый, он разлегся на скале в предвкушении легкой добычи и издает довольный рык. Зверь ждал, когда я вылезу из ямы, но, когда солнце стало опускаться, саблезубый ушел на охоту.
Я выбрался из ямы и, спустившись к берегу моря, остановился, раздумывая, куда же идти дальше, где искать надежное убежище.
Я пошел к песчаному берегу, который лежал справа от скалы, на нем нашел еще одну яму, она была узкая и глубокая. Звериного запаха не было, а тянуло из нее сыростью и затхлостью пустоты. Я крикнул, но голос сразу исчез, его поглотила тьма. Лежа на животе и упираясь локтями, вполз в туннель. Яма была довольно узкой, и я, сперва не столько полз, сколько, выставляя локти вперед, сдерживал тело, чтобы не упасть, но все же продвигаться. Извиваясь, словно ящерица, я полз на брюхе с быстротой черепахи по извилистым лабиринтам, цепляя макушкой ракушки, густо наросшие на каменных стенах туннеля. В кромешной тьме, почти без воздуха, я внезапно почувствовал, что надо мной нет потолка и голову не царапает камень. Я поднялся – это была пещера.
Вернувшись на берег, я помог подняться на скалу своей семье, и мы пошли к песчаному берегу. Пещера просто огромная. Она в состоянии укрыть не одну семью, и от нее отходят такие же туннели, как тот, по которому полз я. Словно червь, огромный и ужасный, вырыл себе нору и вернется сюда рано или поздно. Пещера стала нашим домом.
Мы учились ловить рыбу, подсматривая, как это делает медведь. На берегу подбирали ползающих крабов; собирали под камнями копошившихся моллюсков; видели места, где лежали груды раковин, собирали, густо растущие под водой, мидии с изумительно вкусным мясом внутри; находили яйца птиц, их на берегу было бесчисленное множество.
Берег был песчаный, а за прибрежной полосой лежала степь; за степью стоял лес, а там зверья много и азарт охоты охватил меня. Сутками я блуждал и учился охотиться, лес манил своими звуками, но пугал дикостью и величием.
Так человек попал в пещеру. Когда же это произошло? Более десяти тысячелетий назад завершилась эпоха последнего великого оледенения. Все это время громадный ледяной панцирь, тая, отступал на север, оставляя гряды из нагромождений камней, глины и песка, а за ним неотступно шел человек.
Я жил в пещере и теперь моя семья выросла, родился новый человек. Ловить рыбу и собирать яйца птиц нужно днем – этим занималась моя жена. Я же научился охотится по ночам: собаки, волки, грызуны, выходили в степь именно по ночам. Каждый день приходили к нашему стойбищу такие же люди, как и я сам; добравшись до моря, они находили себе жилье – маленькую пещеру или яму вдалеке от моря, обживали ее и оставались. Я почти всех знал по именам, но близко к ним не подходил: они чужие и я не мог им доверять. Сегодня утром я вышел и осмотрелся. Разумеется, меня охватил страх. Тот, кого я увидел, шел ко мне и говорил, но что?
Я никогда не видел такого красивого лица, никогда не слышал таких интересных звуков. Они не были похожи на тот гортанный вой и мычание, к которому я привык и пользовался сам. По интонации таких звуков мы понимаем друг друга. А здесь? Все, что непонятно, сразу вызывает агрессию. Этот же человек, а это был человек, вызывал любопытство, но не злил меня. Я не видел ничего подобного, и мне показалось, что мы даже похожи.
У меня не было бычьей шеи, как у соседа, я не обладал коренастой фигурой с кривыми и, как корни дерева, крепкими ногами. Я был гибкий и быстрый – это всегда меня спасало. Мог бегать во всю прыть, пригибая голову, обходя препятствия и держа палицу над землей, чтоб лучше сохранять равновесие, ведь силой меня природа не обделила,и, такой же человек стоял сейчас напротив меня.
Сейчас же очень хотелось есть – и чужой меня перестал интересовать, потому как, придя к морю, я перестал охотиться на людей.
Я посмотрел вдаль, чтобы сосредоточиться на охоте и забыть о голоде, раздул ноздри и принюхался. Сразу же был вознагражден новым запахом – и повернул голову в сторону от чужого, туда, откуда шел запах. Тут же на голове ощутил капли воды, падающие с неба. Ярость закипела во мне, так всегда бывает во время дождя, ведь он мешает охоте – пряча следы и смешивая запахи; ну вот, все запахи зверя куда-то пропали, зато я уловил запах соседей, они прошли по тропе, уходящей на скалу. Ищут еду, подумал я, и, едва вспомнил о ней, как голод стал брать меня в свои тиски, и так захотелось завыть… Мой взгляд был устремлен на скалу. А где этот незнакомец? Я обернулся, но он пропал. Я вбежал на скалу, распластался на снегу за камнем, цепляясь за его шероховатости пальцами рук, и осмотрелся.
Страни верещала, лежа на дне оврага и царапая себе лицо, Иний скулил, покусывая руки. Все сбились в кучу, мужчины испуганно толкали перед собой женщин, торопясь уйти со скалы. Люди побежали, тяжело дыша и мотая головами. Я почувствовал, что мои ладони вспотели от напряжения. Старуха встала на колени и указала рукой в сторону моря, никто ничего не понимал.
– Здесь ледяная женщина, – прокричала старуха, и этот крик, перемешанный с воплем, не понять было невозможно. Я поднялся и закричал:
– Ай-я! У-у-у!
Люди подхватили мой крик – и немного успокоились.
Ледяная женщина свисала со скалы и от криков не упала, хотя смертоносные струйки дождя стекали с нее. Люди замолчали и поспешили прочь от ледяной женщины. Они подошли к уступу скалы и ждали меня, подняв головы и следя за каждым моим движением. Я, не спеша, спускался со скалы. Справа от нас тянулась долина, она пролегла между нагромождениями валунов и морем, а солнце, отражаясь на снегу, пламенело и искрилось в глазах. Никто, кроме меня, пока не ходил через долину в степь, люди боялись выходить на открытые земли. Вдалеке виднелись проталины и какие-то растения, а это – тепло и охота. Надо дать людям надежду, подумал я. Лед уходил, слегка лишь удерживаясь за вершины невысоких скал. В долине, в степи и у моря снега уже не было, и вода стекала в море звонкими ручьями, а в степи я видел собак, саблезубых, хорьков, гнезда птиц. Мы с братом выходили в степь – и не стали добычей зверя, а сами убили нескольких собак, сняли с них шкуры – и женщинам теперь было, во что одеться.
Люди с шумом расположились у скалы. Нот с размаху опустил палицу, согнул колени и принюхался. Собаки ушли, хотя запах еще оставался, и мужчины расслабили мышцы, лениво сделав несколько шагов вверх на скалу. Под косыми лучами солнца легли их тени. Люди повернулись к старухе, а я подавил свой кашель. Страни, все еще стоя на коленях, положила в центре отлога глиняный шар и, вскрыв его, распластала и пригладила его поверх прежнего, слежавшегося на земле оранжевого слоя. Она склонила над глиной лицо и дунула. В глубине отлога были сложены сучья, палки, кучи мха, оттуда Страни и взяла немного травы и сучьев. Все это уложила на распластанной глине – и снова подула. Старуха подняла голову и, посмотрев на меня, встала с колен и отошла к людям.
Я и сам знал, что все голодны, а спать лучше сытыми и в тепле. Я поднял камень, он был не очень тяжелым и острым только с одного конца – этим камнем можно убить или срезать траву, а можно ломать толстые сучья. Камень удобно лежал в руке, когда я размахивал им, показывая, как нужно убивать или рубить сучья и, не останавливаясь, ушел в степь, чтобы по дороге срезать веточку с листьями и принести людям.
Всех охватила волна радости, когда я вернулся, а тут с моря подул теплый ветер, и старуха запрыгала на месте, притоптывая и завывая.
– Здесь мы будем жить и никуда больше не пойдем. Завтра мы найдем еду для всех семей, дошедших сюда, убьем зверя или наловим рыбы в море, – сказал я, вернувшись к скале.
Люди улыбались и верили мне, ведь веточка, которую я принес, была с выпученными, вздутыми и причудливо искривленными ростками и напоминала толстобрюхое животное.
– Солнце скоро утонет за скалой, пора возвращаться.
Голодные, но все же счастливые, мы вернулись в катакомбы и пещеры. Каждая семья унесла с собой сучья, хворост, сухую траву и мох, собранный на скале и высушенный на солнце. Дневной свет померк, и нас освещал и согревал огонь, а это – еще одна теплая ночь, и может, к утру никто не умрет.
Тепло огня и запах дыма услаждали наши души и грели сердца. Огоньки дружно плясали, отражаясь в наших глазах, и я от удовольствия поджал пальцы ног, растопырил руки и слегка отодвинулся от огня. Там, наверху, слышны звуки жизни, для нас опасной и тревожной. Здесь же, в пещерах,
мы в безопасности, пока звуки не обманывали нас.
