скачать книгу бесплатно
– «Молчи», – вдруг раздался скрипучий голос внутри головы. Он был не похож на звучание нейротрона. И шел откуда-то из глубины. И это настораживало и пугало одновременно. А голос между тем продолжал шептать:
– «Этот поводок только что прокололся. Теперь у тебя есть шанс проснуться. Нужно только не дать ему тебя вновь обмануть».
– Что за дела? – подумал про себя Тим. Появление в голове еще одного собеседника, который неожиданно прорвался к нему на уровень сознания и посоветовавший не верить ничему из того, что говорил нейротрон было неожиданным, но не оригинальным. Тоже самое говорил ему и другой голос, который в первый раз и взломал нейротрон.
– А может быть это и был тот же самый голос? Который я слышал из нейротрона. И который рассказал мне о том, что нейротрон – это паразит? А кстати, как звучал тот голос?
Тим не помнил. Он только сейчас понял, что часть его памяти куда-то исчезла. Стерлась. Или ее стерли…
– Странно. Очень странно, – думал юноша. – Раньше, он совершенно об этом не задумывался, лавируя между социализацией и поисками алгоритма поведения. А в это время кто-то незаметно лишал его памяти или… стирал неугодные фрагменты. Как например это было со схемой от убийцы. Ведь он действительно не помнил куда подевал так дорого доставшуюся ему предмет. И последняя фраза нового голоса «Этот поводок только что прокололся», что она несла в себе? Какую смысловую нагрузку? Противоречие нейротрона? Перепрошивку нового алгоритма поведения? Возможность контроля? Еще что-то? Хорошо, посмотрим, какие еще сюрпризы подбросит ему его помощник. Для этого на минуту поверим голосу, сделаем вид, что забыли о косяке нейротрона и подыграем ему.
– И как же мне открыть эти участки мозга? – с наигранным интересом произнес социализированный. – Верг, не томи, я тебя прошу, мне уже на работу скоро. Или еще не скоро?
Прибор, не ощущая подвоха, продолжил свой рассказ:
– Закрытые области мозга могут быть разблокированы за счет накопления необходимого количества нейроэнергии и знаний. В данном случае, речь идет о ментальном замке.
– Что? Поясни.
– Ментальный замок представляет собой искусственно созданную перегородку между отделами мозга посредствам нейродных волокон, внедренных в мозг. Они не мешают осуществляться процессу жизнедеятельности организма, но не дают получить доступ к некоторым участкам коры. В данном случае твой замок носит индивидуальный характер.
– Это как?
– Он закрыт персонально для тебя, – сказал как отрезал прибор, а потом добавил. – Только для тебя.
– Т. е. для остальных он открыт и любой, кто подключится может считать информацию. Так?
– Нет, – вдруг не согласился нейротрон. – Он закрыт и для всех остальных, просто другие не могут его ощутить и увидеть. Поэтому… Поэтому, когда проходила социализация, и твое тело формировалось, эту аномалию никто и не заметил. По-сути, замок стоит только в твоем сознании и не дает информации выходить на уровень осознания. Однако иногда данные прорываются из-под подсознания, в результате ты и не осознаешь их смысла. Или осознаешь, но интуитивно.
– И чтобы его открыть мне нужно больше энергии и знаний? Так? – вновь повторил утверждение прибора юноша.
– Да. Тебе необходимо расширить свое сознание. Тогда нейродные волокна можно будет ослабить или обойти. Таким образом, в твоей голове за одинаковые интервалы времени будет проходить большее количество операций, что в итоге приведет к нарушению обычного режима взаимодействий нейродных волокон и позволит общаться с мозгом напрямую, проникаю на глубинные слои.
– Хорошо, – сделал обрадованный вид юноша, уже ни черта не понимавший в той белиберде, что нес его нейротрон. Сейчас ему было важно подыгрывать, чтобы поймать железяку на очередном противоречии. И он продолжал играть. – Только где взять столько знаний?
– На работе, Тим, – уверенно произнес ничего не подозревающий прибор. – У тебя есть профессия, которая позволит развиваться, получать новые знаний и возможности. Это и даст необходимые навыки.
– «Теперь у тебя есть шанс проснуться. Нужно только не дать ему тебя вновь обмануть», – напомнил сам себе Тим. – Проклятье, ведь голос оказался прав. Меня действительно хотят оставить здесь. Хотят, чтобы я работал, чтобы жил здесь, развивался и получал знания. Только для чего? И куда запропастился незнакомец, что раньше выходил со мной на связь? Его поймали? Скажем, отследили, когда я проходил социализацию, а потом взяли? Или он тоже в доле? Не знаю. Но что-то нужно придумать и быстро. Может нужно немного обострить ситуацию. Может быть добавить сомнений? Попробуем. Все равно мне терять нечего. На переработку, так на переработку…
– Так, постой, Верг, – начал Тим новую игру. – Зачем ты мне это сейчас сказал?
– Я ответил на заданный вопрос, – сказал нейротрон.
– Нет, здесь что-то не так. Ты, Верг, ведешь себя как соучастник.
– Почему? – не понял прибор.
– Потому что ты сначала говоришь, а потом…, – Тим медленно встал со стола. Он чувствовал, что пришедшая в его голову мысль правильная, но сформулировать ее юноша не мог. – Потому, Верг, что ты все знаешь и знаешь все вовремя. Когда это нужно… Это неправильно. Я думаю, тобой кто-то управляет… Да, да. Тот, кто следит за мной с той стороны экрана или нейротрона, или чего бы там ни было еще. Я знаю, что ты там есть и знаю, что ты со мной играешь или развлекаешься, или еще что-то делаешь такое, о чем я понятия не имею. Слышишь меня?
– Я всего лишь программа, Тим, основное назначение которой являться проводником и консультантом, – стал объяснять прибор. – Я не нахожусь ни под чьим-то контролем.
– А кроме этого еще и вести учет вырабатываемой мной количеством нейроэнергии, излишки которой ты, кстати, переносишь неизвестно куда. Кстати, куда она идет?
– Она поступает в купол для защиты.
– Ага, вот и хрена тебе, Верг, – обрадовано произнес социализированный. – Она не поступает туда. Мне вообще кажется, что все это одна большая фикция ваши купола и благородная задача по защите всех живущих. А на самом деле идет тупая откачка энергии для чего-то еще. И вообще, Верг. Я думаю, ты мне врешь. Во всем! Ты механический врун, основное назначение которого обеспечивать передачу информации об объекте куда-то и при необходимости оказание всех необходимых мер по перевоспитанию заблудшей овцы или даже ее смерть… Ведь так, Верг? Ты запросто можешь застопорить передачу нейроэнергии в моем теле, и тогда я просто взорвусь как…как… как мясной шарик.
Очередная метафора снова всплыла из головы и как всегда оказалась вполне уместной. Нейротрон молчал.
– Или, например, искусственно ослаблять мыслительную деятельность. Вспомни, каким я был до социализации и таким, каким я стал после нее. Я отупел, Верг. Я стал болваном. И в этом я нахожу твою вину. Итак, что ты скажешь?
– Я всего лишь программа, Тим, – совершенно бесстрастно произнес прибор. – Ты можешь выстраивать самые различные гипотезы и теории. Ты можешь считать меня инструментом, созданным для контроля или убийства, но я останусь лишь орудием, которое призвано обеспечить твою жизнедеятельность. И все.
– Ага! – победно прокричал Тим и его голос разнесся наверное по всем стеклянным кубам-домам. – А знаешь, где ты прокололся по-настоящему, Верг? В чем была твоя самая настоящая ошибка? Я тебе скажу! Сказать?
Прибор молчал.
– Твоя главная ошибка была в твоем имени, Верг.
– Имя было выбрано мною из общей базы данных, – тут же ответила программа. – Здесь не могло быть никакой ошибки.
– Именно, – согласился юноша. – Ты знаешь о главном герое произведения одного автора, но не знаешь другого, который жил позднее, а значит непременно должен был быть в твоей базе данных. И с философом тоже вышел прокол. Все фразы приходили из моей памяти избирательно. Ты их не знал, а затем узнал их авторов в один чудесный миг. Как по мановению волшебной палочки. Откуда, Верг? Откуда ты мог это узнать?
– Это всего лишь базы данных, которые ты мне сам приказал загрузить, когда зашел в мои настройки, Тим. Я исполнил все, что ты у меня просил. Я веду себя исключительно как программа, и не больше. Твои попытки выдать мое поведение как персональный заговор или систему контроля общества не могут увенчаться успехом.
– Не убедительно, – парировал Тим. – Как и мой взлом тебя. Я думаю, это была фикция. Ты обманул меня, чтобы я больше доверился тебе. Да, Верг?
– Нет, Тим, – продолжал настаивать на своем прибор. – Я всего лишь программа. У меня нет нужды тебя обманывать. А легкие эмоциональные отклонения и параноидальные мысли – это побочный эффект программы по социализации. Это пройдет, Тим. Такое иногда случается. Просто мозговая активность после построения тела слишком завышена и она стимулирует другие мыслительные процессы. В твоем случае – это теория заговора.
– Отлично, раз ты программа, тогда я считаю нужным избавиться от тебя. Ты будешь мне мешать? Или нет, Верг? – злобно произнес владелец нейротрона. Прав ли был голос, призывавший его не доверять прибору или нет, но Тиму хотелось в это верить и довести весь этот эмоциональный фарс до логической развязки. Слишком много тайн накопилось, слишком много эмоций. Их нужно было выплеснуть. Сейчас… А дальше что будет…
– Я программа, Тим. Ты можешь делать все, что угодно. Однако в том случае, если ты попытаешься отключить меня или извлечь, ты можешь умереть, – предупредил прибор.
– Как будто тебе до этого может быть какое-то дело, Верг. Ты ж машина. Ты не можешь умереть. А за идею, спасибо. Я так и быть, попытаюсь тебя выковырять из своей головы. Заодно мы проверим насколько не врет статистика, и не окажусь ли я в числе тех 2 %, что смогут жить без нейротрона.
– Да, я не могу умереть, – тут же ответил прибор, – но у меня есть программа, которой я обязан следовать. И в нее входит беречь тебя. В том числе и от самостоятельной деятельности индивида, подрывающего основы общества.
– Вот, вот. Об этом я и говорил, – удовлетворенно произнес юноша. – У тебя есть алгоритм действия даже в такой ситуации. И какой же он?
– Поставить в известность инквизиторов, после чего обеспечить твое не сопротивление им, – бесстрастно произнес нейротрон.
– Ух, ты, – не поверил своим ушам юноша, неужели железяка начала откровенничать. – В первый раз за все врем ты сказал абсолютную правду. И как же это произойдет? Расскажи, перед тем как начнешь это делать! Мне очень это интересно. Пожалуйста, Верг.
– Для этого мне необходимо увеличить объем изымаемой из твоего тела энергии, после чего ты станешь абсолютно недееспособным.
Тим дотронулся до своего виска, где располагалось отверстие для подключения нейротрона. А потом резко поднялся с рабочего стола и кинулся прочь из комнаты. Правда пробежать ему удалось всего лишь несколько метров, ибо по телу мгновенно разлилась волна усталости. Чертов нейротрон начал приводить свои виртуальные угрозы в реальность, подтверждая подозрения Тима и правильность сообщения от голоса.
– Верг, ты что! Я же пошутил! Перестань! – сказал юноша, пытаясь вернуться обратно в кабинет, прикидывая свой дальнейший план действий. – Вот, смотри! Я возвращаюсь.
– Твоя мозговая активность оказалась слишком высокой на данном уровне. Моей программе не удалось заблокировать ее. Дальнейшая мыслительная деятельности может привести к тому, что твой разум окончательно помутится. Ты станешь носителем шизофренического отклонения в психике. Это нарушение программы – этого допустить нельзя, – спокойно и даже чуточку ласково произнес прибор.
Усталость начала наваливаться еще сильнее. Стоять на ногах стало затруднительно. Приложив последние усилия, юноша добрался до кабинета и облокотился на пустой рабочий стол.
– Верг, для чего ты это делаешь? Я ведь ничего не сделал!
– Это стандартная процедура. Тебе ничего не угрожает.
– Хорошенькая такая процедура. Ты мне фактически кислород перекрыл!
– Это необходимость, Тим.
– Ага, ничего личного – просто программа, – иронично заметил юноша, оседая вниз, понимая, что ему необходимо решаться на тот шаг, от которого его интуитивно отговаривал нейротрон.
– Именно, – согласился Верг. – Это продлится не долго.
– И сколько мне ждать гостей? Ты их уже вызвал да?
– Они прибудут в течение пяти минут.
– Значит, у нас еще есть время поболтать, наверняка откровенно, – сказал про себя социализированный, а вслух произнес – Будешь со мной откровенным, Верг?
– Я всегда был с тобой максимально откровенным, Тим. Я дал тебе все необходимые знаний для того, чтобы ты смог успешно пройти социализацию и избрать необходимую тебе профессию. В мои дальнейшие обязанности входило лишь поддержание жизнедеятельности и информирование о твоих действиях в новом мире. И ничего больше.
– А еще воровство моей энергии, – продолжил юноша. – Манипуляция моим сознанием.
– Каким образом, Тим? – поинтересовался нейротрон.
– По средствам создания иллюзии того, что тебя кто-то взломал. Это ведь все была программа. Это был спектакль для меня. Ведь так? Да?
Нейротрон молчал.
– Давай, признайся уже, железяка ты, долбанная. Я знаю, я понял это, когда ты стал ковыряться в моих мозгах и тут же давать мне подсказки. Ведь я оказался прав? Незнакомца не было? Это была лишь программа контроля?
– Интересная версия, Тим.
– Да не особо, Верг, – ответил юноша, ощущая, как начинает слабеть руки и учащаться пульс. – Ты начал меня обманывать сразу после того, как я очнулся. Ты подстроил «взлом» для того, чтобы создать у меня иллюзию того, что за мной кто-то следит, что я являюсь носителем какой-то важной тайны и информации. Ты подстроил появление у меня сначала запрещенных тоников, а затем и инквизитора, которого затем и убил при помощи сообщника. Параллельно ты создал между нами дополнительную связь, чтобы я как можно сильнее был зависим от тебя. Так?
– А дальше? – в голосе программы впервые за долгое время прорезался неподдельный человеческий интерес. И это испугало юношу не на шутку. Чуть переведя дыхание, он продолжил:
– А дальше было еще интереснее. Ты сделал все это во сне. Этого не было на самом деле. В моей комнате никого не было, все, что со мной произошло – это иллюзия. Одна большая иллюзия, мираж. Это сон, в котором я сейчас нахожусь и из которого не могу выбраться. Ведь так?
– А как же социализация? – продолжал расспрашивать прибор. – Ты ведь прошел ее.
– Социализация тоже сон, – отмахнулся юноша, все еще находясь под впечатлением от того, что услышал в голосе программы что-то человеческое. – Еще более правдоподобная иллюзия. И знаешь, как я это понял?
– Нет. Расскажи…
– Положение тела.
– Поясни, Тим.
– При перемещении я всегда находился в вертикальном положении. Это идеальная возможность для того, чтобы продолжать мой сон. Ведь он тоже имеет определенные закономерности. А это значит, что возможно я до сих пор сплю! И мне нужно проснуться. Очнуться от иллюзии.
– У тебя воспаление левой доли головного мозга, Тим, – спокойно произнес нейротрон. – Ты начинаешь придумывать то, чего никогда с тобой не происходило. Это случается иногда, правда статистически данное отклонение очень маленькое. Мне жаль, что ты попал в этот промежуток.
– Ха, а говорил, что просто железяка, – улыбнулся Тим. – Ты врун, Верг. Ты хороший актер, может быть даже один из лучших, но ты врун. И все, что ты создал вокруг меня, это ложь, иллюзия, морок.
Рука тем временем подобралась к вороху предметов, что ранее располагался на столе, и крепко стиснула одну из металлических пробирок. До конца оставалось совсем немного, лишь бы хватило сил.
– Нет, Тим. Это твой мир – иллюзия, – не сдавался прибор. – Твой мозг не выдержал перегрузок, у тебя развилась шизофрения, которая парализовала обе мозговые доли, и теперь ты будешь направлен на переработку. Инквизиторы уже прибыли.
Юноша услышал еле уловимые шаги стражей. Они неспешно подошли к нему, после чего ближайший из инквизиторов схватил Тима за горло и без особого труда поднял вверх. Перед глазами ослабевшего юноши стояли две фигуры. Они были в темно-зеленых одеждах, с масками на лицах.
– Этот что ли? – кивнул инквизитор соседу.
Второй молча, кивнул.
– А меня вы спросить не хотите? – процедил Тим.
– Ты уже никто. Поэтому у тебя не может быть права на голос, – отчеканил первый, посильнее сжав горло Тима.
– Тогда до свидания, иллюзии, – ответил юноша, и что было сил, ударил себя в висок металлической колбой, где располагался нейротрон. Раздался неприятный хруст, после чего по лицу потекло что-то вязкое и липкое.
Балансируя на грани реальности и забытья, Тим ощутил, как снова куда-то проваливается. А потом в его голове послышались голоса, которые что-то говорили. Сначала это было какое-то невнятное бормотание, потом едва различимый шепот, а затем он наконец услышал отчетливо: «Он очнулся, он смог»!
Голос становился все громче и громче, пока, наконец, в голове у Тима не прогремело:
– Артефакт очнулся. Теперь у нас есть надежда.
Глава 6. Новые знакомые
Его лица коснулось что-то теплое. Приоткрыв глаза, Тим понял, что это луч солнца. Это было ничем не передаваемое ощущение – теплота и радость. А еще он чувствовал ветер и сырость… Все это навевало мысли о том, что его тело где-то в другом месте, может быть даже в другой реальности, и она казалась ему гораздо приятнее.
– Давай уже, хватит лежать без дела, – буркнул недовольный голос. – Я знаю, что ты пришел в себя, вон как ресницы дергаются. И да, можешь нас не бояться, мы тебя обижать не станем.
– Если только он нас не станет, – раздался рядом еще один незнакомый голос.
Тим в очередной раз открыл глаза, готовый увидеть перед собой все что угодно: от огромных курганов из нейродного волокна до подводной лаборатории в центре океана, однако его встретило большое голубое небо, легкие тонкие облака и просторная лесная поляна.
Нам ним склонились двое: старик, лет шестидесяти с огромной рыжей бородой и большими карими глазами, и маленькая девочка, лет восьми на вид, с длинной косой из таких же огненно-рыжих волос, серыми глазами и свежими шрамом, тянущимся вдоль всего лба. Оба были одеты в камуфляжную одежду, имели при себе снаряжение и оружие.
Мысли и образы выплывали у Тимура гораздо быстрее, чем он успевал их осмыслить, в результате чего восприятие реальности было несколько замедленным. От того, смысл следующего вопроса он понял далеко не сразу.
– Чего лупаешь так глазами? Не прочухался еще? – спросил старик.
– Угу, – только и смог выдавить из себя Тим.
– А ерунда, это бывает у всех хедкапсульников, – бодро произнес мужчина. – Все лечится одним древним, но хорошо зарекомендовавшим себя средством. Вот, держи.
