скачать книгу бесплатно
– Как себя чувствуете? – спросил он спокойнее.
– Лучше, – она улыбнулась, – С выходом через балкон ты хорошо придумал.
Солнце в ответ промолчал.
У Натрувы зазвонил смартфон, и она с облегчением увидела, что это Нора, а не Кирн с претензией за нарушение конспирации.
– Капитан Одже на связи. – ответила Натрува на автомате.
– Ты где??? – трубка так и взревела прямо в ухо.
– На кораблике-заре. – улыбнулась Натрува, настроение у неё ещё было приподнятое.
– Что? Как ты…
– Это не важно, – перебила её Натрува, – Слушай, Нора, мне тут просто поплохело сильно, я забыла тебе сказать, что земной воздух мне не совсем подходит, а я дышала им слишком долго. Я займусь этой проблемой, ты не волнуйся, – и подумав, добавила, – Я уже дома, со мной всё хорошо.
– Ладно… – с облегчением выдохнула Нора, – Больше так не делай! Так, а как ты всё-таки узнала мой номер и адрес?
– А это, моя дорогая, я расскажу тебе завтра, договорились? Будет повод встретиться и моё предложение поехать на море всё ещё в силе. Предлагаю завтра в обед созвониться и всё обсудить. Сейчас я сильно устала… – она чувствовала, как быстро слабеет её тело.
– Обещаешь?
– Обещаю, до завтра. – и завершила вызов.
Рука со смартфоном упала на пол быстрее и больнее, чем Натрува предполагала. Её тело окончательно ослабло. Она пыталась понять, где так сильно просчиталась, что дошла до такого состояния, но глаза так и слипались.
– Капитан? – спросил Солнце.
– До этого я никогда не испытывала кислородное опьянение.
– Вам плохо?
– Я устала. Посплю… – и её глаза окончательно слиплись.
Солнце ещё пытался привести её в чувство уговорами и обещаниями, но в итоге ему всё равно пришлось донести Натруву до постели.
––
Натрува проснулась в своей постели уже утром от резкого приступа паники. Она приподнялась на руках и осмотрелась, но так и не поняла, что её напугало и, вздохнув, снова упала на подушку. Желание спать быстро улетучивалось. Она глянула на экран смартфона, по земному времени было уже почти одиннадцать утра.
Мьюзианские сутки длятся дольше земных, поэтому если переводить на земные часы, для Натрувы было нормально спать примерно по десять часов и бодрствовать остальные двадцать. Но сейчас, несмотря на то что она полностью отоспала свою норму, отдохнувшей себя не чувствовала. Тело ломило каменное недомогание, мозг казался свинцовым, а легкие будто прополоскали кислотой и выжали до последней капли, дышать было противно.
Земной воздух для неё не просто вреден, но и коварен – он пьянит незаметно и мешает здраво мыслить уже при небольших дозах. Угроза заснуть и не проснуться в таком воздухе крайне высока, а она по туманной голове даже не придала этому значение, большая ошибка. Обдумывая, вчерашний день она понимала, что не имеет права злиться на Солнце за его тон. Сейчас она злилась только на себя за то, что просчиталась, что у неё не было достаточных знаний и сил. Натрува уже не в первый раз переоценивает свои возможности и получает за это. Она недовольно ворчала в ненависти к себе
Она проглотила кислую утреннюю слюну, откашлялась и сказала:
– Солнце…
Раздался родной птичий звук и голос в динамике:
– Доброе утро, капитан.
– Ну кому какое, конечно, – она заставила себя сесть, поморщилась ощущениям в теле и сказала, – Спасибо тебе.
Он молчал, наверное, ещё обижался. Натрува продолжила:
– Да, знаю, можешь не начинать. Прошу прощения, что заставила переживать. Ещё раз благодарю. – она хотела ещё что-то добавить, но голова так болела, что мысли совсем не вязались в нужные слова.
– Пожалуйста, капитан. – его голос всё ещё был строг, он вздохнул и сказал легче, – За бортом солнечно, ожидаются небольшие осадки. Пока вы спали дрон доставил посылку, обратный адрес с Юрона.
– Ох… – вздохнула Натрува.
– Думаю, отправителя вы и сами знаете.
Натрува нахмурилась и заерзала на месте, стараясь занять такое положение чтобы легкие в груди меньше болели. Она только сейчас заметила сидящего возле кровати медицинского робота. Размером он был с крупную собаку, а по комплекции как вытянтое звериное тело на тонких механических ногах. Весь он был обвешан контейнерами и сложенными конечностями, на передней части его тела размещался блок с камерами, датчиками, индикаторами и сканерами, сейчас на нём горел зеленый индикатор, уведомляющий о его работе. Робота звали Тодд, видно, Солнце подослал его, когда уложил Натруву в постель, чтобы тот следил за её состоянием.
– Тодд, дай от головы что-нибудь.
Робот Тодд издал утвердительный звук и из его корпуса вытянулась небольшая механическая конечность на конце которой можно было распознать несколько стеклянных пузырьков. Натрува протянула руку, Тодд подвел к ней конечность, брызнул антисептиком на предплечье и почти сразу поставил крошечный укол из одного пузырька с лекарством. У Тодда такие острые иглы, что их почти не чувствуешь, даже отметины на коже не остаётся. На месте укола был только приятный холодок от антисептика.
– Возвращайся на базу.
Тодд отсалютовал конечностью и на тонких ногах двинулся из спальни. Натрува вздохнула.
– Да’Ви?… – процедила она имя отправителя с Юрона. – И чего этот извращуга от меня не отстанет?
– Не могу сказать, капитан, – ответил Солнце, – Но вы же согласитесь, что это не большой недостаток на фоне остальных его качеств?
Натрува сердито глянула в камеру:
– Вы что, держите связь?
– Нет, – ответил Солнце, – Но я его помню. Мы ведь жили у него на Юроне и, вроде, он был не так уж и плох, разве нет?
– Может быть. – вздохнула Натрува, – Но это было давно.
Да’Ви занимает важную роль в прошлом Рат-Натрувы, но не смотря на все его уловки и намеки на серьёзные отношения, парой они так никогда и не были и, по мнению Натрувы, не должны ею быть. Одной из причин сопротивления Натрувы была специфика профессии Да’Ви и его непостоянство в партнерах. Тем не менее, Да’Ви продолжал отправлять Натруве подарки, деньги и сообщения, оказывать знаки внимания, но после того, как в одной из посылок оказалась богатая коллекция нижнего белья, она перестала их принимать и заблокировала его по всем каналам связи. Адрес, должно быть, узнал через Кирн, они ведь фиксируют прибытие всех космополитов на Землю, а у Да’Ви достаточно связей чтобы получить доступ к этим данным.
На самом деле, в глубине души Натрува относилась к Да’Ви лучше, чем может показаться, ведь в конце концов, они когда-то были хорошими друзьями пока Да’Ви не занялся своей профессией всерьез и пал в её глазах. Она не видела ничего хорошего в возможных отношения с ним, что же видел в них Да’Ви она даже думать не хотела, она достаточно хорошо его знала и, оценивая его настойчивость, уже замечала, что его интерес с каждым разом становится всё более больным.
Натрува встала с кровати, голова немного кружилась, но уже не болела:
– Ладно, не суть, – заключила она, – Но чуть что, сразу говори мне.
– Да, капитан! – радостно сказал Солнце. – Посылка в трюме, я уже погрузил.
– В бездну посылку! – прошипела она, – Когда выйдем на орбиту, избавимся от неё, не хватало ещё чтобы земляне нашли этот срам.
– Но ведь вы даже не знаете, что там…
– Всё равно.
Она выпила стакан воды, что стоял на прикроватном столике и направилась в санузел.
Привела себя в порядок и позже уселась на диване в капитанской рубке с банкой персикового варенья. Сладкий вкус лета, освобожденный из стеклянной банки, сразу наполнил своим ароматом всю рубку, а потом и ярким вкусом рот Натрувы. Варенье было таким вкусным, что Натрува наспех съела три ложки подряд, стараясь игнорировать боль в легких. Обжигаясь излишней сладостью, она думала о том, как грамотнее провести сегодняшний день.
«Нора. Мне так сильно захотелось на море!»
На море ей всё ещё хотелось. Отсюда всего десять хетов на Заре и выдвигаться можно прямо сейчас…
Натрува ела варенье и обдумывала вчерашний разговор. Из головы всё никак не уходили мысли о погибших сыновьях и муже Норы и как она легко и с теплотой говорила о своих дорогих мужчинах. Отпустила, чтоб земля им была пухом. И это натолкнуло Натруву на мысль, что в отличии от Норы, Натрува своих не отпустила.
Поэтому, когда час спустя Нора позвонила Натруве, вместо предложения поехать на море прозвучало другое…
––
В середине дня Натрува и Нора встретились в рукотворном лесу, в городе из крошечных участков, с низенькими калитками и каменными плитами вместо домов, в городе ворон и цыган, – на Славинском кладбище.
В этот раз, согласием Солнца, Натрува не надела ЭМВ-усилитель, она не хотела, чтобы её переживания касались и его. Натрува и Нора долго шли по одинаковым улочкам, которые можно было различить разве что по ориентирам из странных деревьев, мавзолеям или наличием старых столбиков с номером участка. Это было удивительно, но Кирн знал не только обо всех жителях планеты, но и о том, где они были захоронены. Правда, найти на месте нужный участок было гораздо сложнее чем казалось на первый взгляд. И всё же они его нашли.
Это был старенькое захоронение, сплошь поросшее травой, каменное надгробие упало плашмя на плиту, что покрывало землю над гробами. Сказать о том, что это именно могила, можно было только по низкой шаткой оградке – всё остальное поглотила буйная майская зелень.
Натрува дала Норе букет красных гвоздик, что принесла с собой, а сама, переступая траву, направилась к надгробию и принялась его поднимать.
– Валя, ну ты что! Тяжелое ведь! – крикнула ей Нора, но опешила и не успела остановить.
Натрува не обратила внимание на её слова. Усилие и ей удалось поставить надгробие на место, по расколу на камне. Оно было тяжелое, но это было по силам улучшенным мышцам и скелету Натрувы. Потом она достала из кармана силикатный клей и через острый кончик тюбика принялась вливать содержимое в трещину. Она почему-то ждала чего-то такого и взяла с собой кучу инструментов для ремонта. Нанесла клей, и он сразу схватился. Натрува дернула надгробие, проверяя, и вернулась к Норе за тряпкой и водой. Потом принялась лить воду на памятник и оттирать тряпкой и всё в полном молчании.
Несколько минут спустя она закончила и возложила цветы на могилу. На могильном камне под выцветевшими до белизны блюдцами, на которых раньше можно было различить портреты усопших, было написано:
«Захорь Павел Олегович Захорь Алена Михайловна
1923-1989 1925-1995»
Закончив, Натрува села на калитку на против надгробия и закурила.
– Надо заказать новый памятник. – только и сказала она, выдохнув дым. – Ты не знаешь, отец любил курить?
– Да, часто видела его с сигаретой. – тихо ответила Нора.
Натрува подобрала с земли камешек и положила под фотографией отца, а сверху на него водрузила сигарету, чтобы её заженный кончик не касался нижней плиты и мирно тлел на ветру. Натрува зажгла новую сигарету и вернулась на оградку, рядом с Норой.
– Знаешь, на кладбище есть услуга по обслуживанию захоронений, – в полголоса говорила Нора, – Платишь и они приходят, всё убирают, моют, могут цветы полить если посадишь.
– Да, закажу, – тихо сказала Натрува, сглотнув тяжелый ком в горле, но он не провалился, – Значит, видела его? – без удивления переспросила Натрува, – Значит, он был ещё жив, когда я пропала? Вернулся из пропавших без вести…
– Да, – Нора достала из сумки конфетку и принялась её разворачивать настолько тихо насколько это возможно, – Он вернулся где-то спустя год после твоего ухода. Он же продолжил военную деятельность после войны, дослужился до старшего лейтенанта. Его отряд пропал где-то в Сибири пока с дембеля возвращались, машина сломалась и им пришлось выбираться оттуда пешком и на попутках, а их там совсем не много. Но он выбрался, сказал больше двух лет возвращался. Он останавливался в городах поработать, отдохнуть и дважды заблудился. В одном из городов он задержался на полгода, зато домой уже вернулся на автомобиле. Видела бы ты как все радовались…
Натрува слушала, потягивая сигариллу, а внутри неё бушевали сложные чувства. Нора посмотрела на неё и продолжила:
– Потом всё чинно и мирно пошло. Детей пытались ещё нарожать, но всё не получалось. Оба прожили достойно и долго. Хорошие были люди, – она опустила голову и сказала, – Царство им небесное. – и съела конфетку.
– Я смотрю Анна и Тихон совсем за ними не ухаживают. – бесчувственно сказала Натрува.
– Ну, может, им уже не по силам? – пожала она Нора, – Если честно, после того как я переехала в город, я с ними совсем не общаюсь. Даже не знаю, живы ли они ещё.
– Живы, не сомневайся.
– Вы встречались? – удивилась Нора.
– Да.
– И как?
– Никак. Они меня не узнали.
– Ох… – вздохнула Нора и положила руку на плечо Натрувы, но сказала не сразу, выдержала паузу, подбирая слова, – Мне очень жаль… Ты как?
Натрува сама не знала. Перед ней будто стояла пелена, не было ни мыслей, ни чувств, только ком рос в горле и всё крепче его перекрывал. И в тишине спокойного кладбища слышался тугой мерный шум.
Возможно, ей хотелось расплакаться, сказать как они были ей нужны, как она жаждала от них любви и поддержки, как она сожалеет, что по детской глупости сбежала, ничего не сказав, как она часто вспоминала о них и безрезультатно пыталась отправить письма, как бережно хранит семейное фото в своём старом дневнике, как пыталась найти Землю, чтобы вернуться, повидаться с ними и крепко обнять… И как это всё почти сразу исчезло, стоило появиться Солнцу на свет и забота о нём быстро выместила мысли о её собственных родителях. Натруве стало стыдно от того, что последние несколько лет она почти не вспоминала о них. Думали ли они о ней с такой же теплотой и стремлением воссоединиться хоть недолго? Или посчитали неблагодарной дочерью, чей уход только скрасил их жизнь? Это уже было невозможно узнать, а значит…
– Это не важно. – наконец сказала Натрува, – У них всё хорошо, а они… – она кивнула на надгробие, – Они уже умерли.
Нора с тревогой посмотрела на подругу. Она сказала:
– Принято считать, что покойные следят за нами и могут помогать с небес, как ангелы-хранители. Думаю, они знают, что с тобой произошло. Не думаю, что космос и расстояния смогли помешать им в этом. Но я уверена, что они рады, что у тебя всё в порядке и ты смогла вернуться.
– Тогда, вероятно, они знают, что я умерла. – усмехнулась Натрува.
– Ты о чём? – испугалась Нора.
– Я о Вале… Меня уже давно так не зовут, – Натрува затушила окурок и убрала в пустую пачку из-под «Галеонов», – Вскоре, после ухода мне дали новое имя. Думаю, я изменилась до такой степени, что уже давно не являюсь человеком, каким они меня видели. Отсюда выходит, что Валя давно мертва, пропала без вести, все дела.
Она посмотрела в перепуганное лицо Норы и сказала на фомовском:
– Рат-Натрува Одже Тарл, – протянула руку и добавила на русском, – Приятно познакомится.
Нора со смущением пожала руку.
– Можно звать Натрува или Нат. – добавила Рат-Натрува.
– Я предпочту всё-таки звать тебя Валей…
– Как хочешь. – сухо ответила она.
– И… – протянула Нора, поискав нужные слова взглядом среди стеблей травы и снова помотрела на Натруву, – Что значит, твоё имя? У него есть значение?
