Насильно мил буду

Мать ворвалась в мою спальню, когда я переписывалась с Егором прежде, чем лечь спать.

– Как ты посмела устроить сцену в ресторане? – прошипела она, словно фурия.

– Значит, тот факт, что твой ненаглядный Андрей хотел снять меня, как проститутку, тебя так сильно не взбесил, а вот мой маленький скандальчик – очень даже?

Я вздернула подбородок и посмотрела ей прямо в глаза.

– А за кого еще должен был принять тебя мужчина, если ты выставляешь себя на показ в клубе? – спросила она.

– Я не выставляю себя на показ, а пою, – возразила я.

– Поёшь в ночном клубе, Ева! Разве можно пасть ниже?

– Не была бы ты против моего желания попасть на сцену, я бы никогда не пошла подрабатывать в клуб, мам, – в сердцах проговорила я.

Телефон пиликнул входящим сообщением, и мать, совершенно неожиданно для меня, бросилась к мобильнику, словно кобра, и выхватила его из моей руки.

– «Я так рад, что ты наконец-то побываешь у меня дома. Жду с нетерпением завтрашней встречи», – прочитала она. – Что это?

– Сообщение, – пожала я плечами.

– Ты собралась к нему домой?

– Почему нет?

– Ты не смеешь. – Ее губы дрожали от еле сдерживаемого гнева.

– Еще как смею, мам. Мне двадцать два, и я буду делать все, что захочу. Или будешь утверждать, что все эти годы ты меня для Андрея Эдлина берегла? Думаю, человек, который привык снимать телок по клубам, не оценит.

– Хватит разговаривать со мной в таком тоне, – чеканя каждое слово, сказала мать.

– Хорошо, я умолкаю, но повторяю в последний раз: я не выйду замуж за Эдлина. Я хочу…

– Я хочу! Я хочу! Я хочу! – резко перебила меня мать. – Ты слышишь себя, Ева? Всю свою жизнь это «я хочу» не сходит с твоих уст. – Я удивленно хлопнула ресницами и замерла. – Ты говоришь, ты взрослая, ну так послушай меня, взрослая девочка Ева. Ты всю жизнь жила, не зная забот, не зная, что происходит с нашим семейным капиталом и как тяжело мне приходилось, когда я пыталась удержать фирму отца на плаву. Я отгораживала тебя от всего, и вы с Максом никогда ни в чем не знали отказа.

– Мам…

– Не перебивай. Все, что сегодня у нас есть: вся эта красивая жизнь, большой дом, поездки за границу, машины и даже, черт возьми, одежда, – все это практически принадлежит Эдлину.

– В каком смысле?

– В прямом. Твой отец слишком много задолжал его отцу, и с каждым годом долг этот только растет. Слава богу, Григорий Эдлин и Николай были настоящими друзьями, а потому тот решил, что самым лучшим способом отдать этот долг будет брак между Андреем и тобой. Тогда отцу не пришлось бы расставаться с бизнесом или лишаться огромной части прибыли, а Эдлиным – терять одолженные деньги.

– Значит, если я не выйду замуж за Эдлина, то он потребует все вернуть?

– Именно, Ева. А учитывая, что дела в фирме отца идут плачевно, мне придется продать все до последней рубашки, и мы останемся ни с чем, – вздохнула мать. – У тебя были беззаботные детство и юность. Ты всегда получала самое лучшее. Отличное образование в том числе. А теперь из-за твоего упрямства Макс может всего этого лишиться. Такого будущего ты желаешь брату?

– Но почему эти проблемы должны решаться за мой счет? – выкрикнула я, чувствуя, как глаза наполнились слезами.

– Таков уж договор, детка, и его условий не изменить.

– А как же я, мам? Я ведь люблю Егора! Я не хочу…

– Вот! Опять! – в сердцах закричала она. – Ты думаешь только о том, чего хочешь или не хочешь ты. Говоришь, что взрослая и с твоим мнением должны считаться? Так повзрослей по-настоящему и стань ответственной, черт возьми.

Мать швырнула мой телефон на кровать и сказала:

– Если Егор в состоянии выплатить наши долги, то я не буду настаивать на браке с Андреем Эдлиным, но мы обе знаем, что твой Егор – ничто, – усмехнулась она и вышла из комнаты.

Глава 9. Безжалостный

Ева

Утром я прямиком отправилась в офис Эдлина. Его корпорация занимала целую башню в Москва-сити, и пока я туда добралась по пробкам, прокляла все на свете. Я хотела успеть до того, как начнется рабочий день, но безбожно опоздала, и офисный планктон уже вовсю сновал по огромному гулкому вестибюлю, где за залитой светом стойкой сидело сразу две девушки-администратора.

Решительным шагом я поспешила к одной из них.

– Здравствуйте, чем могу вам помочь? – вежливо спросила она.

– Мне нужно встретиться с Андреем Григорьевичем Эдлиным. Он здесь?

– Да, он у себя, но он принимает только тех, кому назначено, – улыбнулась она, изображая вежливость. – У вас назначена встреча?

– Нет, но он меня примет.

– Я не уверена…

– Просто сообщите ему, что с ним хочет поговорить Ева Лозинская.

– Одну минуту.

Администратор позвонила в офис Эдлина, и уже через две минуты я поднималась на последний этаж этой ужасной башни, представлявшей из себя смесь всего того, что я так ненавидела: металл, стекло, белые воротнички, галстуки, деловые костюмы, бумаги, забитые сотрудниками огромные кабинеты, совещания, работа от звонка до звонка. Мать не одобряла мое желание стать певицей, но я представить не могла, что буду работать в офисе или строить из себя бизнес-леди, как это делала она. Ведь она именно строила, раз дела в фирме отца идут из ряда вон плохо. Вариант сидеть дома и ничего не делать я не рассматривала.

Попасть сразу к Эдлину я не смогла. Его помощница попросила подождать, указав на кожаное кресло и предложив кофе.

– Андрей Григорьевич сейчас занят, – объяснила она. – Он примет вас чуть позже.

Вот сволочь! Наверняка специально выдумал какие-то важные дела, чтобы заставить меня ждать.

Прошло пятнадцать минут, потом двадцать и тридцать, а меня все еще не приглашали в святая святых. И каждый раз, когда я спрашивала, мне вежливо отвечали:

– Наберитесь терпения, Андрей Григорьевич, сообщит, когда освободиться.

– Он там один или у него какое-то совещание? – раздраженно спросила я.

– Он занят, – следовал вежливый ответ.

Когда прошло сорок минут с момента моего прихода, я не выдержала.

– Ну хватит с меня.

Вскочив, я поспешила к двери, ведущей в кабинет Эдлина, и распахнула ее, не стучась, прежде чем его помощница успела меня остановить.

– Я устала ждать, – выпалила я, когда он поднял на меня чуть удивленный взгляд.

– А, Ева. Какая ты нетерпеливая.

– Нетерпеливая? Да у меня ангельское терпение, господин Эдлин. – Мой голос звенел раздражением, что не укрылось от него.

– Галина, оставьте нас, – бросил он помощнице, и та удалилась. – Садись, Ева, – кивнул он мне на кресло напротив.

Чем же, интересно, он был занят? Судя по всему, у него даже компьютер выключен.

– Итак, что тебя привело в такую рань в мой офис? Работу ищешь? – хмыкнул он.

– Ты прекрасно понимаешь, что нет.

– Тогда зачем ты здесь?

– Я пришла поговорить об этой дурацкой затее с браком.

– Мне она не кажется дурацкой, – возразил он.

– А мне очень даже.

Я посмотрела ему прямо в глаза, и он, конечно же, взгляда не отвел. Я отметила, что глаза у него темно-зеленые, с мелкими крапинками янтаря, и смотрел Андрей так, как смотрят все уверенные в себе люди. Этот человек привык получать то, что он хочет, и почти никогда не проигрывает. Жесткий, даже безжалостный.

– Послушай, я понимаю, тебя заел мой отказ в ту ночь, но ведь глупо из-за этого принуждать меня к браку. Да и себя самого. Зачем тебе жениться на женщине, о которой ты ничего не знаешь, – произнесла я на одном дыхании.

– Какой порыв, – слегка улыбнулся он, но улыбка его была лишена эмоций, – только бесполезный.

– Да что ты уперся? – взорвалась я и вскочила с места. – Так хочешь переспать со мной, что даже жениться готов? Ну так давай переспим и забудем про брак.

– Ух ты! – засмеялся Андрей. – Так ты с деловым предложением пришла. Очень интересно. Твоя мать в курсе?

– При чем тут моя мать? Давай решим все здесь и сейчас.

– Хочешь, чтобы я тебя трахнул прямо здесь, в офисе? – изогнул он бровь.

– Мне все равно где.

– Сколько огня, Ева. Это очень здорово, когда женщина кипит, как вулкан, но только когда это происходит в спальне. На людях она должна быть кроткой и проявлять хорошие манеры.

Я не обратила внимание на его желание задеть меня, разозлить еще сильнее, и спросила:

– Ну так что? Покончим с этим раз и навсегда?

– Сядь, – посерьезнел он и кивнул на кресло.

– Да не хочу я садиться. Я хочу…

– Сядь, – спокойно повторил он, и я все же села.

– Видишь ли, Ева, – он поставил локти на стол и сложил пальцы в замок, посмотрев на меня задумчиво, – как ты и сказала, было бы глупо жениться на женщине только из-за похоти.

– Значит, мы оба понимаем, что этот брак никому не нужен, – облегченно выдохнула я.

– Не спеши, – остановил меня Андрей, – я еще не закончил. Ты права. Сначала меня заело, что какая-то певичка из ночного клуба отказала мне в самой грубой форме, но потом Марат Закаев сказал мне, что ты и есть Ева Лозинская.

– И ты вдруг решил наказать меня, решив принудить к браку.

– Не перебивай, – раздраженно сказал он, – это в конце концов невежливо и не делает чести твоему воспитанию.

Я уже раскрыла рот, чтобы огрызнуться, но поймав его взгляд, в котором читалось ну-же-рявкни-на-меня-невоспитанная-девчонка, прикусила губу.

– Видишь ли, Ева, я давно подумывал о том, что твоей семье пора бы выплатить долги перед Эдлиными. Вернее, я подумывал о том, что пора заключить брак, о котором договорились наши отцы.

– Неужели?

– Именно. Ты спросишь, почему я объявился именно сейчас, и я отвечу: потому что ты была слишком молода, и я хотел подождать еще год-другой прежде, чем предъявить свои права. Но наше столкновение в клубе… – Он задумался и развел руками. – Оно стало стимулом больше не откладывать эту свадьбу. Мне тридцать пять. Давно пора завести семью.

– Тебе, что же, бабы не дают, что ты на мне зациклился? – не выдержала я, снова вскочив.

Я оперлась ладонями о его стол и в гневе подалась вперед. Эдлин, видимо, решил, что смотреть на меня снизу вверх унизительно для его гипер-супер-эго. Он тоже встал и повторил мою позу.

– Мне не нужны бабы, Ева. – Он наклонился ближе, и между нами остались считаные сантиметры.

Меня окутало мягким ароматом, исходившим от него, и подсознательно я отметила, что пахнет от Эдлина приятно. Мне редко нравились мужские запахи. Чаще они отталкивали, а этот будоражил.

Тем временем Эдлин продолжал:

– Моей женой должна стать девушка из хорошей семьи, с хорошим воспитанием и образованием, которая умеет вести себя на людях и не будет выставлять меня на посмешище.

– Я не выйду за тебя, понял! – прошипела я ему в лицо. – Никогда и ни за что не выйду! Я другого люблю!

– Люби себе на здоровье, но замуж ты выйдешь за меня. – Его взгляд переместился на мои губы, и меня вдруг бросило в трепетную дрожь.

Я резко выпрямилась, чувствуя, как к щекам прилила кровь.

– Самовлюбленный, противный… Индюк! – топнула я ногой и поспешила к двери. – Ненавижу! Ненавижу!

Я вылетела из его кабинета, поймав на себе ошалелый взгляд помощницы, а потом и из офисного здания, поспешив к набережной.

Он думает, что если двадцать раз повторит мне, что я стану его женой, то я соглашусь? Ошибаешься, господин чертов Эдлин! У меня уже был план, как избежать этого брака…

Глава 10. Давай поженимся!

Ева

Встреча с Эдлиным меня вывела из равновесия, которое и так держалось из последних сил, а теперь… теперь я даже мысленно не хотела называть его Андреем. Он был гадким, эгоистичным, безжалостным мерзавцем, который пугал меня и притягивал. Пока я ехала прочь из его офиса, в голове возникало его лицо, пронзительный взгляд, смотрящий чуть насмешливо, красиво очерченные губы, сильные руки с длинными пальцами. Очень красивые руки с очень красивыми пальцами. Я всегда обращала внимание на мужские руки, и эти мне не могли не понравится. Вообще-то, и сам Эдлин не мог не понравится. Он был роскошным мужчиной, излучающим власть и превосходство. Но обстоятельства, при которых наши миры пересеклись, перечеркивали всю его чертову привлекательность.

– Черт бы его побрал! – выругалась я.

Я никогда не была слишком импульсивной. Мать давно научила меня сдерживать свои эмоции, прятать их внутри и не показывать на людях, но Андрей, то есть, чтоб ему неладно было, Эдлин заставлял меня терять голову от гнева и выплескивать все, что накипело внутри.

Приехав в спа-салон, я постаралась отбросить мысли о ненавистном женихе и насладиться процедурами, а также сосредоточиться на предстоящей встрече с Егором. Вот человек, к которому стремится моя душа. Мы с Егором познакомились в кафе, где я ждала подругу, опаздывавшую на встречу, и куда он забежал в обеденный перерыв. Он улыбнулся мне. Я улыбнулась в ответ. Так все и началось. Матери о Егоре я рассказала спустя пару месяцев наших отношений. Она спросила его фамилию, которая ему ничего не сказала, уточнила, кто его родители, чем он занимается, и вынесла вердикт: мне не стоит тратить на Егора свое время. Маму я не послушала, а теперь… Теперь Егор был единственным человеком, который сможет спасти меня из оков ненужного брака, куда меня пытаются втолкнуть.

Вечером я приехала по адресу, который прислал мне Егор. У него была квартира в спальном районе Москвы, куда мне пришлось добираться больше двух часов. Дом был хоть и новым, но показался мне обшарпанным. Тусклая лампочка в лифте и его скрип, пока он вез меня на четырнадцатый этаж, напугали.

Как только двери лифта с шумом остановились, и я вышла, Егор распахнул дверь.

– Ева, сладкая моя девочка!

Он заключил меня в объятия и поцеловал. Я трепетно обняла его, вдыхая теперь уже такой родной аромат, но почему-то в сознании тут же возник другой запах, а этот, принадлежавший Егору, показался не таким приятным, каким я его помнила. «Чтоб тебя, Эдлин!» – мысленно выругалась я.

– Проходи, – пригласил Егор меня внутрь, и я переступила порог его квартиры, с любопытством осматриваясь.

– Симпатично, – улыбнулась я.

Обстановка была скудной, но действительно симпатичной.

– Ерунда, – махнул он рукой. – Это квартира съемная, тут даже мебель не моя, но мне как раз удобно снимать с мебелью.

– Я думала, это твое жилье. – Я бросила на Егора удивленный взгляд.

– Ну, у меня есть квартира в районе Филевского парка, но жить с родителями мне как-то не с руки, да и добираться до офиса далеко, – сказал Егор.

– О, понятно…

Тут же в голове всплыли слова матери в одном из наших разговоров, когда она пыталась убедить меня, приводя доводы не в пользу Егора: «Что он тебе даст? Жилье в каком-нибудь Бирюлево? Это хорошо, если свое, а то, может, будете жить в съемном? Или ипотеку на тридцать лет? А может, он вообще на твои деньги зарится?»

Я мотнула головой, избавляясь от дурных мыслей.

– Пойдем на кухню, – позвал меня Егор.

Я последовала за ним и увидела красиво сервированный стол, на котором горели свечи.

– Ужин при свечах, – засмеялась я.

– Старался как мог, но еда из ресторана, – развел он руками. – Готовлю я плохо.

Мы сели за стол. Егор разлил вино по бокалам, но я отказалась.

– Я за рулем.

– Значит, не останешься на ночь, – разочарованно произнес он.

– Прости, я не могу.

– Не можешь или не хочешь? – приподнял он бровь.

– Не могу, – настойчиво повторила я и тут же выпалила: – Мать собирается выдать меня замуж.

Егор замер на мгновение, а потом спросил:

– Это какая-то шутка?

– Нет, к сожалению.

– Я не понимаю, что значит «выдать замуж». Ты что, сама не решаешь эти вопросы?

– Видишь ли, как оказалось, давным-давно мой отец заключил договор со своим другом, в котором просватал меня за Андрея Эдлина.

– За Андрея Эдлина? – Я кивнула. – Постой, это не тот ли Эдлин, который владеет алмазодобывающей корпорацией «Эдл Даймонд»?

– Он самый.

Егор опрокинул в себя бокал вина и уставился на меня шокированным взглядом.

– Тебя выдают замуж за одного из самых богатых бизнесменов страны?

– Типа того, но я не хочу, Егор. Я этого Эдлина даже не знала еще неделю назад.

– Я рад это слышать, – выдохнул Егор. – А матери ты сказала, что отказываешься?

– Сказала, конечно.

– И что?

– С моей матерью сложно разговаривать. Ей ничего не докажешь. Она уверена, что я обязана выйти замуж за Эдлина. От этого многое зависит.

– Ну так пошли ее к черту! И этого Эдлина тоже! – вспылил Егор.

Он снова налил себе вина и снова залпом осушил бокал.

– Не смотри на меня так, – сказал он. – Я не алкоголик, ты же знаешь, но сказать, что я в шоке, – ничего не сказать.

– Я сама в шоке.

Я встала из-за стола и начала мерить шагами кухню. Правда, мерить тут было нечего – два на три метра от силы.

– Понимаешь, мать и Эдлин ставят меня в такие условия, что я вроде как обязана согласиться.

– В смысле?

– Ну, моя семья должна ему огромные деньги, и если я не выйду за него, то Андрей, то есть Эдлин по суду потребует уплаты долга. Тогда мать разорится.

Егор подошел ко мне и обнял. Я спрятала лицо на его груди и обвила руками торс.

– Не выходи за него, Ев, это глупо. Кто в наше время вынуждает собственного ребенка к такому браку?

– Я и не собираюсь выходить, но мать будет настаивать бесконечно. Она умеет… умеет надоедать, понимаешь, давить на чувство ответственности, подавлять волю.

– И что же делать?

Я отстранилась и заглянула Егору в глаза.

– Есть один выход.

– Какой, малышка? – Он нежно провел пальцами по моей коже, и по телу разлилась нега.

– Давай поженимся? – выпалила я.

Егор даже слегка отпрянул и нахмурился.

– Что?

– Если мы быстренько поженимся, то к браку с Эдлиным мать меня не сможет принудить, а он… он пусть делает что хочет. Я уже буду твоей женой. Что думаешь?

Егор растерянно смотрел на меня, а потом кивнул.

– Наверное, это выход.

Я облегченно выдохнула и прижалась губами к его губам.

– Господи, у меня будто камень с плеч, – радостно проговорила я.

– Только ведь придется месяц ждать, – сказал Егор.

– Зачем? – не поняла я.

– Ну, обычно после подачи заявления дату росписи назначают через месяц.

– А ты устрой это побыстрее, – взмолилась я. – Нам нужно поскорее пожениться!

– Как же я это устрою?

– Ну, у тебя же наверняка куча знакомых, связи. Найди выход на директора загса или кто там стоит во главе этих учреждений. Пусть нас поженят через пару дней. Без всяких ожиданий! Сможешь?

Егор снова замялся, а потом, кивнув, сказал:

– Смогу.

А я вдруг осознала, что он не сможет, ведь он простой парень, и вряд ли у него есть какие-то полезные знакомства. Однако я тут же отбросила эту мысль, потому что Егор начал страстно целовать меня и прижимать к себе.

То ли вино дало ему в голову, то ли он уже считал себя моим мужем, но его ласки стали напористыми и нетерпеливыми, и я, выкрутившись из его объятий, отступила к коридору.

– Мне пора домой, Егор, – пробормотала я.

– Опять убегаешь, – покачал он головой. – Ты же теперь моя невеста.

– Но еще не жена, – засмеялась я. – Пожалуйста, реши вопрос с загсом как можно скорее и дай мне знать, ладно?

– Хорошо.

Я почти пулей вылетела из квартиры Егора, испугавшись, что если еще помедлю, то страсть его достигнет предела, и я не смогу его сдерживать.

Когда я снова села за руль и открыла окно, чтобы врывающийся ветер освежил мое разгоряченное лицо, то осознала три вещи: я только что сама сделала мужчине предложение, его реакция была далека от реакции счастливого влюбленного, но самое ужасное – я не испытывала физического влечения к Егору.

Глава 11. Карточный домик

Андрей

Был вечер пятницы, а значит, пришло время расслабиться. Прошлые выходные и последовавшая за ними неделя были сумасшедшими. «Знакомство» с моей будущей невестой запустило процесс, который я именовал карточным домиком разрушения. То ты живешь спокойно, все устаканено, а потом одно маленькое событие влечет за собой целую цепочку неприятностей, будто кто-то одну за другим выдергивает карты, и все начинает сыпаться к чертям.

Конечно, все это было закономерным и поправимым. Я не питал иллюзий, что можно вечно жить в комфорте и без проблем. Наоборот, слишком долгое затишье пугало меня гораздо больше. Пугало и расхолаживало.

Мне пришлось провести десяток совещаний в офисе, встретиться с представителями прессы, которые интересовались алмазодобывающей промышленностью в нашей стране, слетать в Нидерланды, чтобы встретиться с важным клиентом, а оттуда – прямиком в Якутию, где произошел неприятный инцидент и погиб один из рабочих. А еще пилоту пришлось спешно сажать самолет в Екатеринбурге, потому что забарахлил двигатель. Мы еле дотянули до земли, и теперь группа экспертов выясняла, как у новенького частного самолета, который проходил проверку и техобслуживание перед каждым вылетом, могли случиться неполадки с двигателем. Я примерно знал, какое заключение они сделают, и мне это не нравилось. Не нравилось ходить по лезвию чьего-то ножа.

Отбросив невеселые мысли, я приказал подать машину. Сегодня я собирался забыть о всех проблемах, большая часть которых была решена к этой пятнице, и расслабиться в клубе, где договорился встретиться с лучшим другом Львом Третьяковым.

Забыть о большей части проблем было несложно, но только не о самой главной. Ева Лозинская обещала стать самой большой занозой в заднице, но меня перло от мысли, что никуда ей не деться. Борзая девочка, влетевшая в мой офис с предложением переспать с ней и покончить с «этим дурацким браком», нравилась мне все больше. Иметь в женах послушную куклу было бы неплохо, но иметь в женах искрометную девушку неземной красоты будет даже лучше. У нас с ней наверняка получатся очень красивые дети.

«Клуб» Марата Закаева, как всегда, по пятницам и выходным был переполнен. Снятая заранее вип-зона, однако, избавляла от общества толпы и позволяла наблюдать за всем происходящим со стороны.

Лев уже был здесь и расположился на черном кожаном диване вместе с какой-то белокурой красавицей.

– Здорово, – поприветствовал он меня и представил спутницу: – Это Елена Ларс.

Я узнал в девице бывшую фигуристку, теперь ставшую лицом одного косметического гиганта. Я пожал Льву руку и небрежно кивнул его спутнице.

Подошедший официант принес бренди для нас и коктейль для Елены.

Видимо, у меня было красноречивое выражение лица, по которому Лев догадался о моем дурном настроении, потому что он тут же сжал ягодицу прижимавшейся к нему Елены, хлопнул по ней легонько и сказал:

– Куколка, иди потанцуй.

– А ты? – томно протянула она.

– А я уже не в том возрасте, чтобы трясти булками, – хмыкнул Лев.

– Но я не хочу танцевать, – надула она губы, и я в очередной раз подумал, какие же они все одинаковые, женщины определенной категории.

– Иди-иди, нам с Андреем нужно перекинуться парой слов.

– Ну ладно, – протянула Елена.

Она встала и, лихо виляя бедрами, двинулась к танцполу.

– Какая ж она тупая, – покачал головой Лев, провожая плотоядным взглядом свою спутницу.

– Так на хрена она тебе?

– Она такое языком вытворяет, что тебе и не снилось, – рассмеялся он. – Хочешь, бери ее потом, когда я наиграюсь.

– Ты ж знаешь, дружба дружбой, а телки врозь, – рассмеялся я.

– Правильно.

Лев приподнял свой бокал, и мы выпили.

– Не устал шляться? – спросил я друга.

– А что еще делать?

– У тебя вроде жена есть, – напомнил я. – Как она к твоим изменам относится?

– У нас равноправие: она изменяет мне – я ей.

– Вера тебе изменяет? – изогнул я бровь. – И ты так спокойно об этом говоришь?

– Ну, она ж тоже живой человек, и ей хочется. – Лев сделал широкий жест будто делясь со всем окружающим миром своей щедростью. – Должен же кто-то ее трахать, если я не трахаю.

– Тогда зачем ты с ней живешь?

– Почему нет? – пожал он плечами. – нам обоим удобен этот брак. Вот влюблюсь в какую-нибудь милую цыпочку, тогда и разведусь, а пока меня все устраивает. Лучше расскажи, что у тебя случилось?

– С чего ты взял, что у меня что-то случилось?

– По роже видно, – хмыкнул друг.

– У самолета почти отказал двигатель во время полета.

– Что? – Лев напрягся и даже подался вперед. – Когда?

– Два дня назад, когда возвращался из Якутска.

– И я только сейчас об этом узнаю? – нахмурился он. – Какого хера?

– Специалисты уже разбираются, что к чему, а тебе не сказал, потому что знал, что увидимся в пятницу.

– Надо было позвонить, это не шутки.

– Не шутки, – и поднял бокал, приглашая друга выпить.

Лев осушил свой бокал залпом и сделал знак официанту принести нам еще по две порции.