скачать книгу бесплатно
– Там, кажется.
Ирис вздохнула лицом и направилась за ним; чувствовала, как странная усталость исходила от души – распространялась по телу и обвивала каждую мышцу.
Флокс выискивал подходящий экземпляр, словно Флора в грибной сезон в лесу. Ирис следовала за ним без интереса; постоянно проваливалась в прострацию и постоянно себя одёргивала. В моменты одёргивания мысли мельтешили и крутились; вспыхивали страх и сожаление о том, что она сделала; в то же время не было никаких сожалений; а на задворках сознания более яркими огоньками пылали те две идеи. И они уже порождали планирование действий – словно сегодняшней опрометчивостью Ирис вручила себе разрешение на дальнейшее безрассудство.
Флокс остановился, развернулся к ученице и указал на округлый край крупного валуна:
– Вот этот подойдёт, – сказал он.
С пустым лицом Ирис прошла к валуну. Она знала, что сейчас повторится то, что повторялось уже множество раз.
Флокс встал с боку, сложил руки за спиной и, словно хищная птица, вцепился в ученицу взглядом.
– Сосредоточься, – сказал он.
«Да, да.», – отозвалась Ирис в мыслях.
Вперив взгляд в валун, Ирис с умелой старательностью выжимала притворное сосредоточение. На одной параллели она подавляла и с усилием одевала в игнорирование те две идеи и связанные с ними планы. На второй параллели она думала о творении, упущенном откровении и сегодняшнем просачивании. И на фоне мелькало отдалённое эхо той вспышки тяги, которую Ирис больше не могла подавлять и игнорировать, но и не могла удовлетворить даже догадкой.
– Помни: никаких рук, – сказал Флокс.
«Да, да.», – снова отозвалась Ирис.
Порядок движений Ирис знала до тошноты – и тело само приступило к выполнению заученных действий и притворств. В ладонях вспыхнула белая магия и поползла по венам. Энергия достигла локтей – и, разорвав землю, траву и тонкую корневую систему, валун поднялся в воздух.
Валун застыл в метре над землёй – на Ирис упала большая тень, а магия в руках погасла. Ирис прижала ладони к бёдрам, смотрела на валун и изображала усилие; и думала об оружии изгоев. Она поняла, что больше не может не думать о навязчивой идее посетить кузницу и попытаться узнать у Ремесленников больше о магсере, и с чем её смешивали; и не может не думать о идее, которая пришла следом – поискать информацию в хранилище. А мысль чтобы заглянуть в запретные для Ирис секции – пронзила страхом. Не говоря уже о том, что подобное любопытство со стороны Жрицы привлечёт внимание. На страх Ирис отвечала доводами, что ей необходимо узнать больше. Они встречались с вопросами – зачем. И когда в голове Ирис развернулся горячий спор и метания мыслей, в этот момент Флокс отдал обычную, тошнотворную команду:
– Давай.
Его голос пробежал струйкой над внутренней полемикой Ирис. И вместо того, чтобы, держа магию внутри, свести брови вместе и дать фальшивую команду мысли – и делая это раз за разом с короткими перерывами – голова Ирис чуть поддалась вперёд, а веки приоткрылись. Прозрачный взмах магии разрезал валун на две части – он распался, показывая ровный срез, а на Ирис упал свет солнца.
Безмолвно ахнув, Ирис отпустила магию – части валуна рухнули на землю во взрытую и разорванную почву как в гнездо; и с сожалением и внутренним укором она осознала, что сделала.
– Получилось, – прошептал Флокс. Ирис, чувствуя обволакивающее тело и душу бессилие, осунулась в плечах и лице. – Получилось!
Флокс подскочил к Ирис в три широких шага, схватил её кисти и смотрел восторженно-ликующим взглядом на отсутствие магии в ладонях. Ирис смотрела на наставника с безразличием; внутри была тянущая пустота и понимание, что она устала от всего. От притворства, от лжи, от неподтверждённой надежды. От запутанности, от непонимания, от бездействия. От своих желаний, от своей жизни, от себя.
– Отлично! – сказал Флокс и выпустил руки Ирис. Развернувшись, он стал искать следующий экземпляр.
Флокс нагибался, заглядывая под траву, или поднимался на носочки и пытался увидеть что-нибудь скрытое в ней. Параллельно он думал о том, чтобы придумать новый, более сложный и интересный урок.
Ирис опустила взгляд на оставленные в воздухе кисти, и зрачки переместились на левую. Ложь, страх, рамки, лишение индивидуальности и свободы – это было облачено в фасад необходимых правил и устоявшегося быта, и украшено историей о великом спасении, которое клановцы ожидают веками.
– Но они не придут, – прошептала Ирис.
То, что она всегда ощущала нутром, но боялась даже подумать – это то, что сегодня ускользнуло из сна-не-сна. Первородные никогда не придут к ним, они не спасут ни земли, ни Мирдрево. Ни Ирис. Но она не знала почему первородные не придут – это или было творением не сказано, или ещё не понято Ирис, или невозможно было понять, или это, как и многое, ускользнуло из памяти.
Ирис опустила руки, подняла взгляд – посмотрела на мечущегося из стороны в стороны Флокса и поморщилась. Она прикрыла веки, отвернулась и прощупала внутренний кулачок в груди. Он был сжат давно, и она к этому так привыкла что не замечала его. Беглая мысль – разжать его – пронзила Ирис страхом. И она отмела эту мысль в сторону с силой урагана.
Вздохнув, Ирис накрыла лицо руками и растирала его – пыталась собраться, убрать пустоту внутри, обволакивающее бессилие и тянущее к земле отчаяние; пыталась игнорировать то, что сказало творение, как и то почему и как оно это сказало, и что оно вообще такое.
– Ирис, – позвал Флокс. Она отняла руки от лица, но не развернулась. Подавляя раздражение, вызванное его голосом, его уроком, Ирис с шумом втянула воздух через нос и пыталась найти для себя опору в жизни. – Я нашёл ещё один, иди сюда.
Но Ирис его уже не слышала. В голове возникло творение – и мысли о нём, снова и снова, заполоняли собой всё. Неисполнимая, непонятная тяга. Блеклый страх. Вопросы без ответов. А всё остальное стекленело, становясь неважным, но столь тяжёлым.
– Ирис, – теряя терпение, ближе раздался голос Флокса. Она не отозвалась. – Ирис! – выкрикнул он. На лице Ирис вспыхнуло раздражение, и злоба заполнила пустоту. – Отвечай, когда я к тебе обращаюсь. – Она обернулась и не скрывала недовольство на лице. – Иди и проделай это снова.
– Зачем? – сказала Ирис. И наставник изумился. – Зачем ты хочешь, чтобы я научилась управлять магией без рук, через тело, а потом только от ума?
– Почему ты спрашиваешь?
В груди Ирис встал шарик ярости. Стиснув зубы, она смотрела на Флокса и ожидала ответа. Но по его лицу Ирис поняла, что он не скажет. И когда он открыл рот, она его перебила:
– Ты мне ничего не говоришь. Никогда не объясняешь, только говоришь, что делать. Но я должна скрывать и лгать о наших отклонениях от программы? Твои уклонения от правил? Мои уклонения от правил? Почему? Для чего?
На удивлённом лице Флокса возникли: возмущение и раздражение.
– Делай что тебе говорят, – сказал он. – И я…
Маленький шарик ярости в груди лопнул и пламенем разлился по телу – Ирис вышла из себя в первый раз в жизни.
– О, ты хочешь, чтобы я в твоём глупом уроке корчилась и силой мысли разрубала валуны да камни? Вот твой великий урок?! Серьёзно?!
– Эй! Сбавь тон…
– Ты не мог придумать ничего получше чтобы практиковать магию без рук? Разве ты не видишь, как этот урок глуп?
– Ирис!
– Хорошо! – выкрикнула Ирис и, ладонями к небу, раскрыла руки в стороны. – Ты так хочешь своих любимых камней? На!
Ирис приподняла руки и последующее восклицание Флокса провалилось в горло. Из земли по всему полю камни различных размеров, разрывая траву и почву, поднимались. Флокс перевёл взгляд от них на раскрасневшуюся от злобы Ирис и уставился на её руки, пустые на любую магию.
– Нет света…, – не веря, сказал он.
– Ах, да! – сказала Ирис; чувствуя, как внутри надломилась душа. Ирис хотелось рыдать и кричать от непонимания, запутанности и от отсутствия ответов; и от сегодняшнего безрассудства; и от незнания к чему наставник её готовил, и от ощущения что её надежда на него разрушалась, и она не понимала почему. – Тебе же нравится магия без рук. – Ирис опустила руки, хлопнув ладонями по бёдрам. Но поднятые камни остались парить в воздухе; с них осыпалась почва, опадали травинки и мелкие земляные жильцы. – Магия, которую никто не использует в кланах. Которая почти забыта. Но не тобой!
Ирис наклонила голову и смотрела на Флокса в упор исподлобья – камни вокруг них, скрежета, крошились и оставались в воздухе как каменные облачка. Флокс, издавая нечленораздельные звуки, наблюдал и мотал головой из стороны в сторону, и постоянно посматривал на ученицу. Для неё это действие было не сложнее чиха.
Все камни и валун искрошились. Флокс с изумлением уставился на свою ученицу, проверил её руки – и в глазах возник восторг. Увидев это, Ирис вспыхнула изнутри пламенем. Издав рык, она взмахнула руками – и облачка каменной крошки взмыли. От Ирис в стороны отошла случайно-вызванная волна энергии – она наклонила траву в диком поле, пошатнула дубы на его окраинах, и оттолкнула Флокса. Он упал, проехавшись спиной, и застонал; птицы взлетели и чирикали наперебой; звери убегали прочь; несколько сломанных веток с шуршанием и стуком падали; а каменная крошка осыпалась как дождь.
Ирис потерял контроль магии второй раз в жизни.
Ярость опала. Стоя с ошарашенным лицом и с крошками камня на голове, Ирис смотрела на наставника, который поднимался с глухим кашлем.
– Нет…, – сказала она. – Я не… Я не хо…
Ирис подняла дрожащие руки, а внутри поднимался страх. Кулачок немного разжался – в ладонях возникли: яркий свет и непривычное тепло; и словно через дверную скважину Ирис заглянула в кулачок и увидела яркие, глубокие воды. В глазах поплыло, в теле вспыхнул жар, и, с трудом дыша, Ирис отступила.
– Ирис, – позвал вставший наставник, но хриплый голос уплыл в сторону.
– Не трогай меня!
Очертания смазанного наставника сделали шаг. Ирис отступила, вспыхнула бело-золотой магией как пламенем и исчезла.
*
Бело-золотая вспышка – и в миг из неё развернулась Ирис. Она оказалась на её полянке, залитой солнцем – рухнула на колени и рукой ухватилась за поваленный, слегка влажный ствол. Дрожа, ощущая жар и головокружение, Ирис хватала ртом воздух и с силой проталкивала в лёгкие. Жар в кистях ощущался отчётливее; мощь магии возрастала в груди, а вместе с ней возрастал и страх. В плывущем взгляде Ирис видела, что вены налились ярким, золотым светом, а в ладонях и в солнечном сплетении – белым.
В обзор с качающейся землёй и густой травой вошёл коричнево-оранжевый цвет. Взрывая землю и разрывая травинки, мимо Ирис прошли четырёхпалые ноги огромной птицы с чёрными загнутыми когтями; а сверху был оранжевый цвет. Ноги встали с боку, а Ирис продолжала терять контроль и задыхаться.
– Дыши, – сказал приятный, мужской голос.
Закрыв рот, Ирис со старательным усилием втянула воздух через нос так много сколько смогла – и выдох через приоткрытый рот. Она сомкнула губы, и снова вдох через нос. Но на выдохе дыхание споткнулось, рука соскользнула со ствола, вогнав себе под ногти чешуйки коры, – и Ирис опустилась на четвереньки.
Тепло, приятное как летнее солнце, коснулось лопатки Ирис, и снова раздался голос:
– Дыши.
Его присутствие и голос успокаивали Ирис. Она втягивала воздух через нос и выдыхала через рот. С каждым вдохом лёгкие получали больше кислорода – жар и дрожание начали спадать, земля переставала качаться, а магия угасала. И внутри кулачок сжался обратно.
Успокоившись, Ирис на выдохе села на землю, опёрлась спиной на ствол, обтёрла испарину со лба и подняла взгляд. Перед её вытянутой ногой, а второй подогнутой, стояло двухметровое существо: смесь человека и орла. Человекоподобное стройное тело покрывали оранжевые перья. Они мерно переливались и отдалённо напоминали пламя. Опущенные руки с перьевым подобием пальцев переходили в огромные крылья, хвост сзади будто подол туники и перьями касался травы, а наверху тело перетекало в орлиные шею и крупную голову. Коричнево-оранжевый, как и орлиные ноги, клюв. Янтарные зрачки; а над глазами были брови из тонких и более тёмных длинных перьев.
Опустив голову, дух смотрел на Ирис по-орлиному – что всегда отчасти выглядело грозным и величественным. Но в его глазах бегало беспокойство.
Ирис улыбнулась с теплотой:
– Спасибо, Огонёк, – сказала она.
Дух сел напротив неё, скрестил ноги и, шевеля клювом подобно человеческому рту, он сказал:
– Что случилось?
Произошедшее обрушилось на Ирис лавиной – лицо исказилось страхом и отчаянием. Схватившись за голову и оседая, она сказала:
– О, нет! Что я натворила? – Она сползла на землю, затылок упёрся в ствол, а стопы в скрещённые ноги Огонька. – Я…, а он… Столько камней! И ветки сломала… Что, если Флоры заметят? Или Охотники! Он упал…! И как теперь…? И что теперь…?
Руки в безвольности упали на траву; Ирис увидела ожидающего Огонька, вздохнула и ответила:
– Я вышла из себя…, и я потеряла контроль магии.
Ирис прикрыла веки и мысленно вернулась в момент. Она потеряла себя, поэтому потеряла контроль, словно не было больше последствий – потеряла контроль магии, и контроль над кулачком.
– Объясни по порядку, – сказал Огонёк.
Пролежав ещё с несколько секунд, Ирис села. Она думала с чего начать и смотрела на кусочки почвы и травинки, которые прилипли к когтям Огонька. А подняв взгляд, Ирис рассказала своему единственному (и запретному) другу о ужасном событии. Но она не рассказала о том, что послужило толчком – не рассказала о снах-не-снах и о творении. И Огонёк решил, что Ирис вышла из себя из-за ужасной ночи, усталости и плохого сна.
*
Не увидев ученицу ни в малом, ни в главном зале, Флокс, будто прокрадываясь тайком, поднялся в жилой корпус учеников. Хотя для старших Жрецов это было не запрещено. Флокс заглянул в пустую комнатушку Ирис и с досадой цыкнул.
Флокс переместился на край поселения, а перед ним расстилалась долина. Он направился к холмам, где рос одинокий дуб. Но в его тени не оказалось ученицы. И Флокс, сев возле ствола, пытался успокоиться и собраться.
Впереди, у реки находилось множество фигур Охотников разного возраста. Часть из них летала над рекой; часть, разувшись и закатав штанины, стояла в воде – и вместе они вынимали сети, снимая навсегда. А остальные Охотники очищали рыбу, вешали её для сушки, делали заготовки для хранения или скорого использования.
Наблюдая за ними, Флокс пытался предположить, где ещё могла бы быть его ученица. И тогда он перевёл взгляд правее – напротив него, по ту сторону реки виднелась низкорослая роща деревьев со свисающими ветками.
Держи?з – дерево жизни – давало клану, и в особенности Жрецам и Флорам, самую важную пищу: пложи?з – плод жизни.
Рощу окружало прозрачное поле, которое волнами ходило по кругу будто вода. Флокс переместился к роще и, пройдя через прозрачное поле, ощутил перемену температуры, словно оказался в жарком дне лета после дождя.
Низкие деревья внешне напоминали карликовые ивы с вытянутыми зелёными листьями. Держизы росли на земельных холмиках мягкой, местами зыбкой почвы, из которой в некоторых местах проглядывали тонкие корни, и которая почти всегда должна была быть увлажнённой. На тонких, эластичных ветках свисали крупные плоды, по одному, иногда по два на ветку, но не на каждой из них. Продолговатый, с низу сужающийся плод был размером с два кулака, на плодоножке находились мясистые листья, а сам плод был гладким, кожистым и упругим. Он был зелёным и сливался с листвой, когда был не спелым; и чем он был спелее, тем розовее, а спелые имели ярко-розовый цвет.
Вены кистей и запястий были подсвечены голубым – и, управляя руками, Флоры брали воду из металлических ёмкостей и струями поливали почву.
– Нужно хорошо увлажнить почву перед переноской на новое место клана, – сказала старшая Флора юной ученице. Которая со старательным лицом управляла водой, а струя, будто сопротивляясь, трепыхалась.
Некоторые Флоры осматривали держизы – их стволы, ветки и листья, корни и почву. Другие Флоры собирали опавшие на землю яркие пложизы в плетёные корзинки, а некоторые собирали опавшие листья. В стороне находилась открытая, поросшая травой площадка. На ней снятые с плодов листья разделяли и выкладывали на плетёные сита для просушки.
Флокс знал, что иногда Ирис зачем-то заглядывала в рощу. А всегда занятые делом и пребывая в гармонии с природой, Флоры не были против и едва ли замечали тихую, юную Жрицу. Хотя обычно Ирис всегда и везде замечали.
Серо-голубые глаза искали фигуру среднего роста и песочного цвета. Но, не увидев Ирис, Флокс вздохнул. А увидев первую Флору Розу, он замер. Смуглая женщина с округлыми формами и вьющимися тёмно-коричневыми волосами. Она, уперев руку в бок, стояла нахмурившись и слушала Хранителя и двух Ремесленников, а в бровях и карих глазах покалывало сдерживаемое возмущение. Флокс попятился и поспешил уйти, пока его не заметили – вопросы, это последнее что ему было нужно.
IV
Ирис сидела в корнях дуба, в тени веток. Огонёк сидел на поваленном стволе и, опустив перьевые брови, смотрел на Ирис хмурым взглядом.
– Что? – сказала Ирис. – Я не хочу возвращаться.
От мысли о встрече с наставником у неё скручивало живот. Ничего не сказав, Огонёк выдохнул через отверстия в клюве, отвёл взгляд и, смотря в лес, задумался.
В Ирис копошилось чувство вины из-за того, что не рассказала Огоньку о творении – она хотела, но не могла себя заставить, словно натыкалась на защитный барьер. И Ирис решила, что ей просто нужно время.
– Тебе нужно вернуться, – сказал Огонёк, и Ирис застонала. – Сегодня у тебя нет погружения, так?
– Отменили.
– Значит… вечером придёшь?
– Да. Надеюсь. Если Флокс мне и назначит наказание, то это будет бдение. Значит до темноты успею сюда заглянуть. – Она вздохнула. – Я в любом случае ускользну в лес. Иначе я не выдержу…
– Хорошо, – сказал Огонёк. – А сейчас иди к наставнику. – И Ирис снова застонала. – Чем дольше ты ждёшь, тем хуже будет.
Ирис вздохнула и, шёпотом передразнивая его слова, поднялась.
*
Ирис шла по тропе-дороге вдоль домов, а впереди высился храм. Чем Ирис была ближе, тем сильнее возрастало волнение.
