скачать книгу бесплатно
– Да, да, – тусклым голосом проговорила девочка, – я почти уверена – родители у меня есть… но я не помню!
– А как тебя зовут?
– Меня… не знаю… Я знала, но забыла.
– Что было вчера, ты помнишь?
– Вчера было… шумно, весело… и много дыма. Потом пришла ночь… очень холодная, и огни, огни… огни мелькали по бокам…
– Наверно, она ехала в автомобиле, – тихо пробубнила Инесса, записывая все это.
– Автомобиль… – произнесла девочка мечтательно. – Тепло, мягко… и качало… Спать хотелось. Потом свечи… много-много… На полках, на столах – повсюду свечи! И вдруг все погасло. Потом – я одна… а вокруг… снег или пар… Почему вы ко мне пристаете?! Уходите!
Она свернулась калачиком, спрятав голову под одеяло. София жестом предложила врачу с Инессой выйти, а сама наклонилась к ней:
– Я навещу тебя. Что-нибудь тебе принести?
Из-под одеяла доносилось лишь слабое сопение. София вышла в коридор, где врач выдал ей диагноз:
– Амнезия. Или шизофрения. Или то и другое вместе. Или же она просто косит под дурочку, я не психиатр, а невролог…
– А разве это не одно и то же? – осведомилась Инесса.
– Нет! Короче, делайте с ней что хотите, только заберите ее отсюда.
– Издеваетесь? – Софию разочаровал этот врач, показавшийся ей вначале настоящим человеком. – Куда же нам ее забрать? В «обезьянник»?
– Куда хотите! Вы же видели, у нее не все дома, налицо скрытая агрессия. Вдруг она антисоциальна? Вам известно, на что способны неадекватные люди? У нас около сотни таких в отделении лежит, плюс медперсонал, и вы считаете, что мы должны ими всеми рисковать ради этой пигалицы? Почему она была вся в крови? Может, она убила кого-то? Может, она вообще зомбированная, запрограммированная на какие-либо дикие поступки?
– Кстати! – встрепенулась София. – Где именно на ее теле обнаружили кровь?
– На ладонях, но она их явно обо что-то вытерла. На локтях и животе, на бедре… на правом бедре. На груди… Короче, эти пятна сфотографировал мобильником наш травматолог, идите к нему и прихватите с собой эту – без имени и памяти!
София собралась уже нагрубить доктору, но Инесса это сделала вместо нее, выступив вперед:
– Слушай, что это ты развыступался, будто палата – твоя собственность? Боишься за жизнь больных и за свою? Так запри ее! Зачем так орать на всю больницу? Девочка нуждается в медицинской помощи, и, пока мы не установим ее личность вкупе с диагнозом, не вздумай ее отсюда выставить, иначе в «обезьянник» залетишь ты сам за подобное равнодушие!
– Нет такой статьи, – огрызнулся побагровевший доктор.
– Найдем, – пообещала Инесса. – Кто ищет – тот всегда находит! Пошли, Соня, к травматологу!
Сто пудов – у Софии так здорово не получилось бы.
2
Квартира была трехкомнатная, повышенной комфортности, следовательно, очень просторная – хоть соревнования в ней устраивай. Артем обходил комнаты, по привычке внимательно осматривая место обитания убитого, ведь именно оно дает более или менее верное представление о проживающем здесь человеке.
Интерьер был, что называется, стильный и функциональный, продуманный мудрой головой. Кажется, ничего лишнего тут нет, и в то же время – множество предметов, в понимании обычных людей, именно лишних, к тому же дорогих. Например, вазы. Ваз было много – напольные, из прозрачного стекла – в форме бокалов, вытянутые и круглые, похожие на тарелки и бесформенные. Или другая комната, в которой эти декоративные детали, вазы, заменили свечи разной высоты – от двух сантиметров до тридцати, но ни одной тонкой среди них не было. И своеобразными картинами окружил себя убитый, может быть, они говорили о его высоком художественном вкусе, но лично Артему эти полотна напомнили «последний крик» душевнобольного художника перед совершением самоубийства. При всем при том порядок везде царил идеальный, нигде не было ни одной небрежно брошенной вещи.
Артем вернулся в спальню, где на коврике из натуральной овчины у разобранной кровати лежал труп сорокалетнего мужчины. В такой необычной квартире и само убийство, по идее, должна была отличать чья-либо изощренная фантазия, а на деле мужчину убили весьма банально – полоснули его бритвой по горлу. Она лежала в уголке кровати. Собственно говоря, способов лишить жизни человека существует относительно немного, и все они известны.
– Артем, – Вовчик вошел в спальню с пакетом, в котором лежало полотенце. – Вот, в ванной нашли. Короче, убийца вытерся этим полотенцем и бросил его на пол.
– «Пальчики» есть? – осведомился Артем.
– Даже пятерни остались! Здесь поработала женщина.
Артем перевел взгляд на постель: м-да, кувыркались на ней с большой самоотдачей и страстью. Но кто сказал, что здесь была женщина? А если клиент с перерезанным горлом – гомосексуалист?
Криминалист Друбич сидел на корточках в коридоре. Артем присел возле него и, взглянув на стену у плинтуса, присвистнул: действительно, пятерни! Кровавые отпечатки. Такое везение – редкая вещь.
– Здесь она упала, – сказал криминалист. – Наверно, пьяная была. Отпечатки ладоней остались на полу и на стене… Видишь, она поднималась, держась за стену.
– Считаешь, это была «она»? Не «он»?
– Ну, мужчины с такими изящными ладошками практически не встречаются, даже при общей щуплой комплекции мужская рука все равно крупнее и грубее.
– А если тут поработал подросток?
– На кухне Валентин протокол составляет, сходи к нему. Понятые говорят, что убитый был большим любителем женщин, связей своих не скрывал, он же одинокий. Но ни с мальчиками, ни с подростками-девочками его не засекали. Посмотри еще… – указал на стену Друбич. – Видишь, какой четкий пальчик? Между прочим, маленький, типично женский… Не знаю, кто его убил, но женщина на момент убийства здесь была, и она выпачкала руки в крови… А кстати, это как раз не должно бы нас удивлять – из горла кровь обычно хлещет фонтаном, может с ног до головы облить. Потом женщина решила уйти, вот она шла по коридору и, будто нарочно, везде оставляла отпечатки. Вот здесь она упала, затем поднялась и направилась в ванную, где вытерлась полотенцем, после чего покинула квартиру. Если мы найдем идентичные этим пальчикам отпечатки в картотеке, то, считай, дело закроют без следствия.
Софию кто-то толкнул в бок, вернув ее из смутных мечтаний в больничную действительность. Это была Инесса.
– Ой, простите, – София покраснела от собственной, как ей показалось, неловкости. Ее фантазии вертелись вокруг личности этой странной девочки, и, само собой, они унесли Софию куда-то далеко от реальности. – Я задумалась.
– А вам психиатр не нужен? – явно заигрывая с нею, спросил врач. Очевидно, до этого между ним и Инессой шла речь об услугах психиатра по отношению к девочке без имени и памяти. – Могу вам помочь исключительно в индивидуальном порядке, я стажировался!
– Благодарю вас, – в тон ему ответила София, с недавних пор (примерно часа два назад) невзлюбившая докторов. – У меня есть личный психиатр.
– Есть, есть, – заверила Инесса. – С пистолетом за поясом и в звании майора, а уж здоровенный… жуть!
– Понял.
– Повторяю: нам срочно требуется анализ крови, ее и той, следы которой имелись на ее теле. Из анализов выжмите все, что только возможно: наркотики, психотропные там, алкоголь… Второе: обследование и диагноз…
– Она ж не у нас в отделении лежит…
– А какие проблемы? Вы просто передайте начальству наши требования. Девочку же к вам привезли, она – человек, а ваши отнекивания – это всего лишь слова. Лаборатория-то у вас есть, я думаю? До свидания. До скорого!
Случалось, до Софии смысл чьих-то речей доходил с опозданием, как произошло и в этот раз, поэтому только в конце коридора она приостановилась, готовясь выдать вслух гневную тираду по поводу «психиатра в звании майора и с пистолетом за поясом». И Инесса туда же! Все о ней знают больше, чем есть на самом деле! Но через секунду она передумала и промолчала, потому что оправдания – это же самое убедительное доказательство вины.
– Ой, быстрее! – глянув в окно, заторопилась Инесса. – Тачки стоят под окном! Кстати, не вздумай когда-нибудь садиться за руль!
– Это почему же?
– Ты вечно о чем-то задумываешься! Ладно еще, если ты сама врежешься в столб и убьешься, а вдруг убийцей станешь? Собьешь человека, скажем…
– Зачем ты столько поручений надавала врачу? – перебила ее София.
– На всякий случай. Честно сказать, я не знаю, что нам с девчонкой делать. Потеря памяти – это не преступление, как и кровь на теле. Может, она наркотиками накачалась, стала свидетельницей чьей-то драки и так далее. Да, ты сфотографировала ее? – спохватилась Инесса.
– Конечно.
– По телику фотку покажем, авось ее мама с папой найдутся и поставят свою непутевую дочь в угол. Шевелись, а то там все тачки разберут…
София удостоилась высокой чести стать единственной женщиной в небольшой компании мужчин. Сие сборище почтило своим присутствием новоиспеченного майора и начальство в лице Кима Денисовича. Ким же и произнес первый тост:
– Многие десятилетиями ждут очередного звания, да так и не дожидаются, а в редких случаях почести, «звезды» и должности падают на человека будто сами собой, начиная с ранней молодости, но мы-то знаем, что ничего не случается просто так! Твои «звезды», Артем, завоеваны тобой в прямом смысле слова. Раньше ходило такое выражение: «Служить, не щадя живота своего», и оно явно относится к тебе, Артем! К тому же звания нужно получать за заслуги, а не за выслугу лет. Надеюсь, такими темпами ты скоро дослужишься до генерала. Ну, пьем?
Рюмки мужчин и бокал Софии дружно зазвенели, выпили все до дна. Артем пил осторожно, чтобы не проглотить свои «звездочки», которые он бросил в рюмку «на счастье», – им место не в желудке, а на погонах. Затем все дружно заработали челюстями – проголодались зверски, ребята с места убийства прямиком в ресторан поехали, а Артем съездил за Софией и Денисовичем, и тот вскоре взял на себя и второй тост:
– К твоим «звездам» подарок один прилагается… Короче, готовься занять должность начальника уголовного розыска!
Если и были у Артема завистники – а они наверняка были, – то только не в этой компании. Ребята искренне обрадовались этой новости, потому что умный и толковый начальник – это залог спокойствия подчиненных и слаженная общая работа, поэтому Артема все принялись поздравлять даже более активно, чем за его «звездочки», хотя и несколько преждевременно. Но не весь же вечер поздравлять! А постулат «ни слова о работе» не касается тех, кто не может расстаться и после работы. Денисович, закусывая, поинтересовался:
– Чем порадуете? Как обстоит дело с убитым?
– Не так уж безнадежно, – сказал Артем. – Убили его ночью…
– Часа в три ночи, – внес уточнение Друбич.
– Складной допотопной бритвой, убийца ее там же и оставил, – продолжил Артем. – Интересно то, что в ванной у него нашли две фирменные электробритвы, так что, скорее всего, убийца принес этот раритет с собой. Предположительно с убитым была женщина, правда, ее никто не видел, но все утверждают, что Усманов приводил домой исключительно женщин. Отпечатков там осталось – миллион!..
– Сплошняком кровавые пятерни, – дополнил Друбич. – Впечатление такое, словно она буквально вымачивала руки в его крови, чтобы везде оставить отпечатки.
– Она? Считаешь, что убийца – женщина? – осведомился Денисович.
– Ладошки типично женские, – утвердительно кивнул Друбич.
– На них разве написано, кому они принадлежат?
– Не иронизируйте! Мы нашли еще один кровавый след: отпечаток босой ножки – женской, миллион даю! По всем признакам до момента убийства Усманов занимался с нею весьма энергичным сексом. Нашли его в спальне, возле кровати, с которой он явно упал на пол, когда его чикнули по горлу. Кровать – натуральный полигон! – в непотребном виде, будто там толклось аж пять любовных пар, а не одна. Признаков, что в квартире был еще кто-либо, не обнаружено; в общем, Денисович, – опять шерше! Опять ля фам!
– Согласен, – поддержал криминалиста Артем, – искать нам предстоит женщину.
– Опросили всех соседей?
– Не всех, некоторых дома не было! Но у нас есть две телефонные трубки Усманова, так что на его друзей-приятелей мы скоро выйдем. По некоторым свидетельствам, он – глава некой фирмы, только пока никому не известно, что она собой представляет. Пойдем покурим?
Все поднялись из-за стола, остался один Вовчик, предложивший Софии:
– А мы с тобой как некурящие пойдем танцевать!
– Здесь никто не танцует, мы будем выглядеть как две белые вороны.
– Ты разве у нас косоглазая и хромая, почему ты так комплексуешь? Вставай, вставай! – Вовчик потянул ее за руку из-за стола и вытащил на «пятачок». – Пусть все на тебя посмотрят, увидят, как в тридцать два можно выглядеть на двадцать! Все эти жалкие люди не знают, что они сидят в одном зале с будущей великой писательницей!
– Ты не знаешь, проводятся ли где-то конкурсы на лучшего льстеца? – прищурилась София.
– Зачем это тебе?
– Тебе, а не мне. Ты получил бы Гран-при!
– О, о, бежит! – вытянув шею, вдруг хихикнул Вовчик. – Щас он тебя у меня отнимет.
– Вовка, пойди-ка теперь ты покури, – оттеснил его подоспевший Артем.
– Не курю и другим не советую!
– Тогда сходи свежим воздухом подыши.
– Я ж говорил: отнимет! Ладно, пойду подышу…
С Вовкой двигаться в «заторможенном» ритме танца было проще и легче, потому что он все еще считался мальчишкой и ему с Софией не приписывали «преступную» связь. С Артемом все было по-другому: казалось, глаза всех посетителей буквально впивались в них обоих и наблюдали, что-то подмечали, запоминали… Глупость, конечно! Но это и был некий озноб перед прыжком в бездну, на который непросто отважиться, потому что Артем вовсе не звал туда. И в то же время звал: для этого ведь совсем не надо махать руками и кричать – достаточно на него посмотреть, постоять рядом, взять его за руку. А в том положении, когда «бессознательное» берет верх над сознанием, ты все это прекрасно понимаешь, но повернуть стрелку в противоположную сторону никак не можешь и, главное, не хочешь… Остается лишь надеяться, что ты не выкинешь какой-нибудь экстравагантности! Так думала София.
– А я тоже приготовила тебе подарок, – сказала София, чтобы только не концентрироваться на биополе своего партнера, на его дыхании, его руках и их близости.
– Где же он? – безразличным тоном спросил Артем.
Иногда эдаким своим выспренним равнодушием, никому не нужной показухой – мол, меня на земле ничто не удивляет и не радует – он страшно злил Софию. И напускной грубостью – тоже, и… просто так злил!
– У тебя в кабинете, – буркнула она ему в ответ. – На твоем столе.
– Я туда еще не заходил.
– Значит, завтра и увидишь…
И вдруг он прижал ее к себе крепче, чем следовало бы, а нос свой погрузил в ее волосы. Надо было как-то отреагировать, а как? «Бессознательное» победило: София обхватила Артема за шею – вот дура-то, вроде она сама ему сейчас навязывалась, даже нет – трактовка напрашивается однозначная: она повисла на нем!
– А зачем ты ездила с Инессой в больницу? – поинтересовался он. – Знаешь, не стоит с ней так сильно сближаться, она баба злая и завистливая.
– Ей было лень одной ехать, а меня она увлекла неординарным случаем. Девчонку какую-то нашли на улице без сознания, вызвали «неотложку», а потом врачи позвонили в милицию. Представляешь, она ничего не помнит, говорит как-то сумбурно, невнятно. И она абсолютно без одежды разгуливала в такой-то холод!
– Что значит без одежды?!
– В одной комбинации. Ай, забыла тебе сказать. Врачи почему в милицию-то позвонили: девочка была вся в крови, а ран на ее теле не обнаружили.
– Где ее нашли?! В каком месте?!
– Это все Инесса знает.
– Идем, все уже за стол вернулись, – вдруг сказал Артем.
…В таком состоянии она могла обратиться только к папе. София позвонила, он открыл дверь и поднял брови – ведь дочь не предупредила его о своем приезде, к тому же было уже поздно.
– Софи, ты ли это?
– Я, па! И я пьяная. Пусти меня, а?
