Перерождение 4026

В это же мгновение (когда он осознал, что его тело вновь ему подвластно) до парня дошло, что перед ним находилось…

– Кварки – тихо, но отчетливо можно было прочесть по губам пациента.

Тут Дилана охватила цепенеющая неизвестность. Полнейший хаос бесчинствовал в его голове. Столько вопросов, на которые его жалкий мозг не готов найти ответов. Зачем данные существа его спасли? Знали ли они о его визите? Почему он еще жив?

Медлить нельзя. Полагаться на сплошное добродушие очень глупо. Кто знает мотивы тех, из-за кого Дилан не греется сейчас на радиосолнышке. Парень хотел вытащить нож из кармана, но осознал, что одежда, которая сейчас на нем, ему не принадлежит. Все его тело было как будто облеплено тонкой, блестящей латексной пленкой. Этот тесный костюм не мог вместить в себя ничего, кроме его носителя.

«Положение лучше не придумаешь. Даже не хочу знать, как они на меня его надели… Хотя ладно, хочу».

Парень вскочил на твердую платформу, на которой лежал ранее, и попытался ударить одного из кварков. И ему бы это удалось, если бы не кое-что совсем из рук выходящее. Оставался один сантиметр до роковой ошибки человека. В эту секунду он почувствовал легкую вибрацию на своей груди, а далее, словно моргнул (хотя явно этого не делал), снова оказался лежа на платформе.

«Что произошло?! – пронеслось в сильно ошарашенной голове путника. – Я только что практически коснулся его, но сейчас я опять на койке».

Дилан хотел подняться, но ноги и руки опять перестали отвечать на его сигналы. Парень хотел было закричать, но связки не слушались хозяина. Тут человек почувствовал огромную тяжесть своего веса. Сонливость и слабость впечатались по всему его организму. Заложник еще пару секунд, перед тем как отключиться, пытался перебороть эти ощущения. Не вышло.

Глаза до того, как закрыться, одно мгновение поборолись. Но под большим давлением веки поддались и (подобно вратам ада, в которые можно войти, но не выйти) намертво захлопнулись.

Дилану снились странные сны. Сны с его родителями. Но в них было что-то не так. Он никогда не помнил этих сцен. Парню чудилось, как мать кормит его из ложечки, пока отец мирно попивает чашку кофе, сидя за небольшим столиком…

Воспоминание прерывается.

Дилан прячется за открытой дверью, наблюдая, как мама с папой яро спорят о чем-то. Он не понимал их…

Эпизод сменился.

– Сынок… – Милая женщина сидела перед ним на коленях. – Мама хочет тебе сказать, что она всегда будет тебя защищать. Просто нам с папой надо отправиться… по работе в одно место.

Новый временной промежуток.

– Мальчик мой! Мы найдем тебя! Обязательно найдем, слышишь!

Дальше темная бездна. Как некое подобие конца фильма, идущего на ленте старинного кинопроектора. Такой же резкий и бесповоротный обрыв на некогда веселой ноте…

Дилан находился вне пространства, все, что происходило с человеком, казалось, не происходило с ним вовсе. Сумбурный круговорот псевдовоспоминаний мешался в полную кашу. Картинки менялись одна за другой, как бывает в самых фантастических снах.

В один миг вся несуразица прервалась, а на ее место явилась осмысленная действительность. Настолько реальная, что если бы Дилан не знал, где он находится, человек был бы уверен, что не спит.

Вокруг него вместо непроглядной тьмы материализовалась белая бесконечность. Ничего, кроме этого ослепляющего цвета бытия. Все пространство смешалось в один сплошной оттенок, что линия горизонта стиралась из виду. Парень не понимал, находится ли он в комнатке метр на метр или же в каком-то белесом космосе. Все было однотонно, что даже сам человек не отбрасывал тени.

Вдруг перед ним возник кварк, но не такой, как те, которых он видел. Смотря на них, ты буквально источаешь страх. Этот не такой. Явившийся был нежно-голубого окраса и не извергал по своему периметру ни одной даже самой маленькой молнии. Это был скорее летающий сплошной шар, чем кварк.

– Здравствуйте, я Тин, ваш куратор. Ваше появление было весьма предсказуемо, чего не скажешь о вашей последней выходке в отделе расчленения. Поэтому мы переместились в ваше подсознание, чтобы я смог узнать все, что нам надо, – сказал парящий шар непонятно чем.

– В отделе расчленения?! – с ужасом повторил Дилан.

– Да, сейчас данное тело находится именно там и проходит эту процедуру.

Человек выпучил глаза и остолбенел. «Как реагировать на такую ситуацию? Как помешать этому? Что вообще делать?» – мысли мешались в кучу.

– Не переживайте, вашу оболочку досконально изучат, после чего соберут обратно. По окончании нашего курса вы вернетесь в целое состояние, – все так же простодушно отвечал Тин на вопросы, всплывающие в голове парня.

– Где Ан? – После минуты осмысления Дилан вспомнил о цели своего путешествия.

– С Аном вы встретитесь позже, если будете беспрекословно выполнять мои инструкции.

– Посмотрим…

– Итак, изучая ваши воспоминания, мы наткнулись на блок, защиту вашего хранилища информации, поэтому я задам пару вопросов.

– Я слушаю.

– Где ваши родители, Дилан? – что-то переменилось в этом прежде добродушном голосе.

Парень не знал, что ответить, и, казалось, ждал реального вопроса, но Тин лишь переспросил.

– Н-не знаю, я их не пом… – начал было человек, но шар оборвал его на полуслове.

– Перестань Дилан, то, что тебе дала мать, где оно?! – прежний тон окончательно сменился властным (не имеющим право на отказ тому, кто с ним говорит) тембром.

– Я не знаю, последнее, что я помню, это как я проснулся в кровати незнакомого мне дома. Все воспоминания прошлого были стерты. Я как будто и не жил прежде того ужасного утра. Утра, которое вмиг отобрало у меня все… Дальше я учился всему с нуля и жил там же, где когда-то проснулся без полнейшего осознания, кто я есть. Мне приходилось выживать в лесах Латергана, изредка добираться до Парталея за самым необходимым. Нет такого существа, которое бы не пыталось продать человека. Все, кого я знал, предали меня, кроме одного, и то он наверняка уже мертв. Я не имею родителей и не имею того, о чем ты спрашиваешь. Так что закрой то место, откуда у тебя вытекают слова, и отдай мне того, за кем пришел я, – Дилан сказал все, что у него накопилось на сердце, на одном дыхании. После последнего предложения парень набрал весь воздух, который он испустил во время данной речи. Даже Бейману он так не открывался, как этому черствому объекту.

Хоть мимику сплошной, одноформенной сферы прочитать было невозможно, но парень понимал, что Тин внимательно изучает каждый мускул на лице человека. Наступила гробовая тишина. Ни Дилан, ни кварк не прерывали ее. Звон в ушах камнем лежал на душе парня. И чем дольше каждый из них молчал, тем тяжелее становился этот камень. Наконец, для человека тишина стала совсем невыносимой…

Прервал ее Тин.

– Ожидайте, – шар произнес это тем же простым тоном, с которого начиналась их встреча, и исчез, оставив Дилана наедине со своими мыслями.

«Кем же были мои так называемые родители и почему им заинтересовались кварки? Неужели они как-то насолили этой расе? Черт, что они могли мне оставить и где оно?» – круговорот вопросов, периодично вертевшийся в мозгу Дилана.

В эту секунду приступ неумолимого желания узнать, кто его родитель, стрелой воткнулся в сердце человека. Прежде никогда не питавший никакого романтического трепета перед представлением людей, давших ему жизнь, в душе человека зародилось стремление выведать о них все. И чем больше парень возвращался к тем приставучим мыслям, тем глубже наконечник острия вонзался туда, откуда берутся самые несуразные решения, порой граничащие с полным абсурдом. Что сказать, сердце – это овраг на пути к просветлению. Но без данного комочка, прогоняющего нашу кровь по организму, разум не познает разврат. А там, где нет греха, нет и морали.

Припадок его жажды заглушил вновь появившийся Тин.

– Мы проверили ваши слова и готовы отдать вам человека, – некогда успокаивающий тембр теперь резал спокойствие парня, подобно раскаленным ножом по маслу. Любое предложение исходило от него будто с запрограммированной добротой. Казалось, что он мог говорить либо доброжелательно, либо агрессивно. Иного не дано. В его интонации не чувствовалось искренности, все это был напыщенно-отточенный голос. Конечно, кварки наверняка не общаются между собой. Кваркет будто отдельный мир, ничего не связывающий с нашим. Здесь совершенно другие ценности, если они тут есть…

«Так просто…» – подумал парень с долей сомнения и раздражения.

– Да, мы знаем, что вы не врете, а значит, и экземпляр № 1 нам больше не нужен.

– Что значит «больше»? – Путник уже понял, но ему нужно было услышать. Как судья, порой старающийся не верить своему же приговору.

Неужели Дилан проделал такой путь, чтобы оказаться точно там, где это запланировали другие. Он был пешкой, покорно передвигающейся под рукой игрока.

– Насчет бомбы можете не волноваться, мы вытащили ее, – как будто не слыша, но на самом деле намеренно игнорируя вопрос парня, ответила сфера.

– Прощайте… И помните: не от всего света нужно отворачиваться…

На первом слове Дилан почувствовал дикую усталость, похожую на ту, что происходила с ним ранее. Последние строки парень вообще воспринял как бред и, рухнув на белый пол, отключился…

Долгожданная встреча

Дилан почувствовал легкое тепло в области затылка.

«Как странно», – машинально подумал парень. Он еще не помнил, что последнее происходило, когда он был в сознании. Сейчас он ощущал на себе поцелуи светлого солнышка, и ему казалось, что весь мир сейчас приостановился, чтобы подарить эту сладостную минуту блаженства. Но как бы наш разум ни был беззаботен, наступает миг, когда он подключает все свои нейроны, чтобы даже самое сладостное мгновение было раздавлено тяготами реальной жизни и ее последствий.

Это мгновение наступило и для Дилана.

Парень резко открыл глаза и, не замечая перед собой ничего, кроме прошлого, вскочил. Поднявшись настолько быстро, что два раза перед этим поскользнулся и только на третий попытался схватить Тина. Но то лишь было остаточное после пробуждения. И бросившись на игру своего мозга, парень упал в песок.

«Песок?»

Человек снова встал на ноги и осмотрелся. Эта была все та же пустыня и на нем был все тот же костюм.

«Неужели это был всего лишь сон?» – спросил Дилан самого себя. Неужто все те диковинные события являлись всего лишь плодом перегретой фантазии человека. Его эмоции: страх, злость, ненависть – существовали в той необычайно реалистичной дреме. И даже история про родителей не была подлинной.

– М-м-м-м.. – глубокий чужой стон вырвал Дилана из своих ложных мыслей. Звук донесся из-за спины парня. Наш герой медлил. Он понял, кто находился позади него, но боялся, что его цель опять уйдет из-под носа. Ведь насколько неосязаемо было его желание в начале пути и до этого момента. Момента самого упоительного счастья. Момента истинного экстаза. Человек нашел человека. Долгое путешествие через разные уголки планеты ради вот этого мгновения. Дилан ощущал себя подобно спортсмену, который знает, что победил, но покорно ждет объявления судей, ибо доля сомнений пробирается даже в самых уверенных. Парень слегка повернул шею и краем глаза заметил темное пятно, шевелившиеся на песке.

«Вдруг ему нужна помощь?» – наконец, благоразумие взяло верх.

Не думая более, Дилан подбежал и сел на колени к такому же скафандру.

– Эй, ты в порядке? – спросил наш протагонист взволнованно.

Парень видел в стеклышках для глаз некогда закрытые ресницы. Только веки чуть приоткрылись, и Дилан пожалел, что нагнулся так близко…

Ему в лицо в эту же секунду прилетел сильный удар кулаком. Парень отлетел назад.

– Урод, придурок! – ругало его постепенно поднимавшееся тело.

Дилан облокотился на локти и, казалось, сам недоумевал, не столько от силы удара, сколько от удивления, что ему врезали.

– Из-за тебя, меня держали в плену эти тупые, зазнавшиеся кварки! Я два дня лежал, не двигаясь! Сука!

– Погоди, погоди, я ничего не понимаю. – Высказавший свою теорию ранее, парень и не осознавал, что она настолько правдива.

– А то, как только меня притащили в Китн, по каким-то мистическим обстоятельствам я оказался у этих ублюдков. И лежал по струночке, пока, как они мне дали понять, ты не появишься.

Дилан окончательно уверовал в свою догадку.

– Ан… – Дилан проговорил его имя чуть тихо, еле слышно… для себя. Это он, тот, кого наш герой так долго искал. – Я так долго тебя искал. Я… я тоже человек.

– Мне насрать. Ты сам по себе, я сам по себе, меня не волнуют другие, прощай, – в грубой манере проговорил Ан, сверился с компасом, развернулся и зашагал в сторону запада.

Дилан смотрел на удалявшегося предвестника своего счастья и как будто не понимал, что тот от него уходит. Через какое-то время человек отряхнулся от дурных мыслей и побежал за ним.

– Слушай! – прокричал настигающий его Дилан. Тот лишь скверно взглянул на него через плечо. – Мы с тобой не с того начали. Видишь ли, я шел по твоему следу от самого Пларнтония, а до этого месяц сидел в тюрьме дядюшки Кобры, и, если ты думаешь, что я от тебя так легко отстану, ты глубоко заблуждаешься.

Ан остановился, подошел впритык к Дилану и посмотрел ему прямо в глаза. Наш герой не мог воспринимать опасность в своем собрате, так как очень долго представления парня об этом человеке заменяли самого Ана, поэтому Дилан даже с долей улыбки смотрел в его озлобленные зрачки, в которых, казалось, было что-то еще.

– Что тебе от меня нужно?! – с раздражением спросил тот.

– Быть рядом… – сказал спаситель, не подумав. Слова будто сами вылетели из уст наружу.

– А ты уверен, что мне это надо? – произнес человек в нависшей тишине. Ан отвернулся и продолжил свой путь, оставив Дилана наблюдать за тем, как пятно постепенно размывалось в линии горизонта.

…

Сумерки уже сгустились над пустынным лабиринтом. Прилично измотавшийся Ан сел на песчаную землю и развел костер.

– Ночь в этих местах холодная, – послышалось из-за спины. И человек увидел подходившего Дилана с хворостом в руках, непонятно откуда взявшегося.

– Опять ты?

– Идти нам в одну сторону, так почему бы не помочь друг другу.

– Мне не нужна помощь, – отрезал Ан.

– Знал я одного пидмена, которому не нужна была помощь. Закончил он весьма паршиво. – Дилан бросил хворост и сел подле собрата.

– Меня это не волнует.

– Послушай, почему ты так строг ко мне, разве ты повстречал так много людей? – спросил наш герой с ноткой раздражения в голосе.

– Уж побольше твоего точно.

– Да ну, если считать тебя и меня, то четверых. А ты? – спросил с азартом ученик змея.

– Ха, пятерых, – ответил так же Ан.

– Зато я говорил с пигром, которому пересадили нос вместо пятака.

– А дорогу мафии ты переступал?

– Да, я сверг их босса и поставил на его место другого.

– А я воевал… воевал, – поправил себя Ан на неизвестной Дилану ошибке.

– С кем ты воевал? – иронично спросил парень. – Битвы не велись, наверное, последнюю тысячу лет.

– Раз ты говоришь, что был в Пларнтонии, то видел их наращивание военной мощи. Это они готовятся к реваншу с нашей организацией.

– Почему же?

– Плармы агрессоры, и дня не могут прожить без своих набегов на соседние поселения. Мы единственные, кто стоит на страже и не позволяет им начать крупномасштабное наступление. К тому же Кобра и Блирм III давние друзья-соперники. Это тоже подбавляет масло в огонь.

– Друзья-соперники? – затянул Дилан.

– Долгая история. А сейчас я хочу спать. И не дай Бог ты ко мне притронешься или ограбишь. Я тебя найду и убью, – сказав это самым жестким тоном, Ан отвернулся на бок и уснул или сделал вид, что спит. Дилан для него – новое лицо. А доверие в это время было непозволительной роскошью.

Все равно в голосе Ана было что-то… что-то упоительное. Это не изменить никаким тоном мира. Каждый его звук уши Дилана находили сладостным нектаром, подобно изысканному деликатесу, которого он никогда не пробовал. Нечто пленило его. Возможно, это потому, что Дилан первый раз говорил с себе подобным. Внимательный читатель задаст вопрос: а как же люди, которых он видел в Пларнтонии? Но разве можно ту не соображающую, отупевшую, инстинктивно существующую массу назвать себе подобными? Да, то был тоже человек, но человек, вернувшийся на миллионы лет назад.

Дилан размышлял об этих вопросах, будучи в самом лучшем расположении духа. Человек вытащил правую ладонь из рукава в нагрудную часть жилета и, крутя в пальцах брелок, который подарил ему Бейман, смотрел на звезды. Звезды в этом веке были невыносимо прекрасны. В веке без дымовых отходов, без света понатыканных мегаполисов. Земля возвращала свой первозданный облик. Облик девственно чистой, нетронутой девы. Вдруг он неожиданно вспомнил случай, забывшийся сразу после его совершения. Абсолютно неприметный момент на фоне всего того, что он пережил тогда. Эпизод в Кваркете, когда перед ударом кварка парень почувствовал странную вибрацию в груди. Теперь Дилан понял…

– Это был брелок… – сказал очень тихо, себе под нос.

«Но что заставило его завибрировать? И почему именно в ту секунду, когда я почти ударил то создание?»

Дилан отбросил мысли, оставшиеся без ответа, и, повернувшись на бок, смотрел, как трещат догоравшие ветки, как мерцают раскаленные угли и как огонь играет в ночном колорите. Медленно дрема преодолевала его взбушевавшийся разум, и парень закрыл глаза.

Утро встретилось человеку легким впервые за долгое время. Груз ответственности покинул его напряженные плечи и дал, наконец, отдохнуть. Открыв глаза, парень уже собирался пожелать своему собрату доброго утра, когда заметил его пустующую лежанку.

– Да ты надо мной издеваешься! – злобно закричал Дилан в одинокое пространство пустыни.

Человек тут же вскочил и побежал за пока еще отчетливыми следами Ана. Озлобленные, знакомые нам глаза застали беглеца, стоявшего посреди пустыни.

– Как же ты меня достал! Ну что мне сделать, чтобы ты относился ко мне с уважением! – не успев толком дойти, наш герой стал отчитывать собрата.

– Погоди…

– Нет, ты погоди, я с тобой нянчусь, как с ребенком. А ты даже не можешь проявить больную благодарность!

– Дилан…

– Ах, то есть теперь ты вспомнил мое имя? Знаешь что? Теперь я и пальцам не ударю. Крутой парень? Иди тогда своей дорогой, а я своей.

– Ни шагу больше! – закричал Ан встревоженным голосом, и в этом тоне явно предчувствовались нотки мольбы. – Песок! Жгучий песок подо мной!

Увидев прежде незаметные, закопанные почти до колен ноги собрата, Дилан осознал, что заставило Ана остановиться.

– Твою же мать, – выругался со вздохом знакомый нам человек. И в его дыхании можно было проследить отрывки злорадства. Но на отчитывание нет времени. Действовать надо быстро. Спаситель понимал, что найти ближайшую опору было невозможно. Ведь в пустыне нет ничего, кроме песка. А до леса оставалось еще миль семь. Тем не менее каждая новая мысль Дилана стоила Ану сантиметра его погребенного тела. Застрявший без остановки проваливался в пучину.

Глупая идея прилетела в голову нашему протагонисту. Глупая? – Да. Опасная? – Пожалуй. Но ради жизни собрата он готов заплатить эту цену.

Молния химзащиты поддалась…

– Ты что творишь?! – недоуменно спросил заложник обстоятельств.

– Тебя спасаю, чудак, – последовал спокойный ответ.

Опустившись на пару сантиметров, собачка оголила шею и ключицы обладателя.

– Перестать, я уверен… уверен, здесь можно найти то, чем меня вытащить, – опять поправил себя Ан на неведомой Дилану ошибке.

– Заткнись и хватайся за конец, – спаситель снял полностью скафандр и кинул край в руки застрявшего.

Спустя долгих, кропотливо-изматывающих секунд (потраченных еще и на то, чтобы натянуть химзащиту), товарищи лежали на спине и пытались отдышаться.

– Все он может, как же, – язвил помощник, припоминая слова Ана.

– Заткнись. О чем ты вообще думал? Жить надоело? – ответил тот.

– Волнуешься за меня?

– Пошел на хер!

Данным поступком наш герой сократил свой срок жизни лет на десять, и пусть в его голосе Ан не почувствовал ничего необычного, но сейчас Дилан испытывал головную боль, слабость, тошноту, бурю в животе и так далее.

Надо сказать, что людской радиационный порог выше, и там, где, допустим, вульф умрет, человека просто стошнит. Да, спаситель как будто ощущал ответственность за этого парня и ни за что бы не позволил ему погибнуть. А ведь другие расы не могут похвастаться такой привязанностью к незнакомцу.

После такого Ан взглянул на Дилана совершенно иначе. Прежде презрительный взгляд (которого ученик пидмена не видел из-за скафандра) сменился, пожалуй, даже добродушным и приветливым. Хоть юноша и скрывал это за маской гнева.

Немного отдохнув и сделав над собой усилие, два друга двинулись на запад.

Тут как тут…

Разговор людей тек в самых разных направлениях. Начавшийся с бывалых историй, оба поочередно блуждали по аллее своей памяти, рассказывая, что за приключения с ними творились. У них было много общего, но единственно значимым отличием служило, пожалуй, то, что Ан помнил своих родителей. Их семья приходилась рабами в доме одного высокопоставленного чиновника. Выполняя самые извращенные желания хозяев, маленького (на тот момент) парнишку заставляли смотреть, как его мать заживо варят на один из светских вечеров и как из отца делали гостиный ковер. И в какую-то из ночей, когда все мирно посапывали, Ан, воспользовавшись привилегиями хорошего поведения, пробрался в комнату чиновника и перерезал горло спящему хозяину. Рассказывая, наш новенький часто оговаривался, чего Дилан не понимал:

«Может, заикается», – думал оппонент.

Тем не менее медленно, не спеша герои добрались до зеленых лесных высоток. Взобравшись снизу оврага, компания очутилась в самой глухой чаще, где уже можно было снять комбез.

– А ты чего не раздеваешься? – спросил парень, стягивая последний резиновый сапог.

– Послушай, Дилан, мне нужно тебе кое-что сказать… – после краткого молчания произнес тот.

Удивленный взгляд собеседника уже был готов услышать продолжение, как им нечто помешало.

– Так, так, так, – злорадствующий голос послышался из глубин джунглей, – кого я вижу, все те же знакомые лица…

Это был аукционер, он появился из ниоткуда вместе со своей сворой. Нашего протагониста обуял шок, парень никак не ожидал увидеть его здесь, тем более когда Ан хотел в чем-то признаться.

– Дорогой мой Дилан. Давно не виделись. Очень бестактно было с твоей стороны уйти, не попрощавшись, когда мы пришли навестить тебя в пустоши, – ликрон растягивал все нотки в своих словах. Видно было, как он упивался каждой секундой этого мгновения. – А ведь мы так и не успели с тобой толком поболтать. – Шайка дипломата полностью окружила людей. Бежать было некуда.

– Как ты меня нашел? – выдавил из себя ошеломленный ученик пидмена.

– Ну Дилан, перестань, ты забыл, как задолжал мне семь миллионов. Что ж, проценты набежали, теперь я возьму 14. То есть вас двоих… – его голос из спокойного и умеренного резко сменился на низкий и басистый. Подобно тьме, вырвавшийся из глубин, издавая стоны ужаса. – Кстати об этом, мы не успели друг другу представиться. – Тембр аукционера вновь размеренный. – Позвольте же, я всегда хотел познакомиться с тем, кто так умело скрывает свою личность, госпожа Анна. Оу, я вижу, ты, Дилан, чему-то сильно удивлен, неужели ты не знал, как зовут твою спутницу? – Ликрон пристально посмотрел на человека. – Ха-ха-ха-ха, – разразился он громким смехом, – тебе даже не был известен ее пол, верно? Ха-ха-ха. Не вини себя так сильно. О ней даже мне было трудно что-либо узнать, эта девушка довольно загадочная штучка. Все-таки тебя, Дилан, я должен поблагодарить. Если бы не ты, я бы и не знал о ее существовании. Так что спасибо, что привел ее ко мне.

Ветер подул в глухом мгновении. Пожелтевшие листья побежали по игриво-резвящимся травинкам. Осень принесла свои первые плоды.

Первый поток холодного воздуха обдул покрывшуюся испариной спину парня. Казалось, Дилан уже давно не чувствовал на себе прикосновения природы. И правда, она покинула человека еще на пути к бывшему человечнику. А тут, словно вспомнив о обделенном, вмешалась в самый неподходящий момент. Ноги нашего защитника дрожали. Ком подступил к горлу.

– Я доверилась тебе… – тихо прошептала девушка в нависшей тишине.

– Нет, Ан… Аня, я тут ни при чем, – Дилан постарался выдавить из себя хоть что-то, но это не помогло, и парень увидел в стеклышках комбеза разочарованный взгляд. Не успев ничего сказать в эти наполненные болью глаза, его рубанули прикладом…