скачать книгу бесплатно
– Та, что похожа на лесную фею?
– Да, – Архи не была уверена, что разговор идёт именно о красавице, но спасти одну из подруг было необходимо.
– Отлично, – он довольно потёр мозолистые ладони, – я её в свой дом сразу приглядел. Эй, доченька, ты не против?
Архелия не ожидала увидеть в комнате ещё одну девушку, но из-за откинувшегося полога, закрывавшего часть боковой стены, выглянула настоящая дикарка. Она, видимо, слышала весь разговор, находясь в соседнем помещении. Обе юные девицы с нескрываемым интересом уставились друг на друга.
– Мне, конечно, тяжело одной управляться, отец, – подала голос наследница разбойного престола, – но ты же помнишь, что из твоей затеи получилось в прошлый раз.
– Ну, повздорили, с кем не бывает. А вот прикончила ты её зря!
– Она мне советы начала давать, как чего делать!
– А кто тебя уму-разуму поучит? Мать убили во время облавы, вот и растёт, как сорнячок, – милостиво пояснил главарь Архелии.
Дочь барона с нескрываемым любопытством слушала родственную перебранку, из которой проявились некоторые аспекты непростой жизни в лесу. Герцог, хозяин земель, устраивал регулярные, но малоэффективные рейды, чтобы очистить свои владения от разбойников. Главарь терял людей, перебирался на новое место и упорно брался за старое. С ним кочевали сыновья, жена и дочь, пока супругу и мальчиков не постигла участь многих из сподвижников предводителя. Оставшись наедине с дочерью, отец самоустранился от её воспитания, и из девочки выросла настоящая необъезженная лошадка. Местные головорезы вносили посильную лепту в становление характера Ортрун (так звали девушку), пока её взгляд окончательно не утратил свойственную женщине мягкость. Теперь в споре отца буравили два наглых свирепых глаза, а вздёрнутый курносый носик ничуть не придавал лицу очарования. Коротко стриженые чёрные волосы делали её похожей на ощерившегося колючками ёжика. Будучи выше отца на голову, девушка позволяла себе нелестные отзывы как о внешности, так и о нравах близкого человека. Главарь в долгу не оставался, и лишь инстинктивная любовь к дочери удерживала его от немедленной расправы.
Про Архелию, казалось, забыли, и она, устав вслушиваться в грязные высказывания, погрузилась в размышления на тему терпения местного властителя. Барон не успокоился бы до тех пор, пока последний разбойник не будет выкурен из логова. Правда, в последнее время её отец сдал позиции. Но рано или поздно она бы довершила его дело и прогнала непрошеных гостей из своих лесов. Отец был мастер бороться с подобным людом огнём и мечом, и дочь равнялась на его принципы. Владыка же местных земель проявлял неожиданную мягкотелость в этом вопросе. Или ему были выгодны непроезжие, контролируемые разбойниками дороги со стороны враждебно настроенных вождей-соседей? Архелия, конечно, не стала посвящать в свои мысли ссорящихся «родных». Не стоило дразнить человека, в чьих руках находились три нерешённые судьбы.
Главарь, наконец, вспомнил о присутствии постороннего лица и, выглянув наружу, яростно приказал:
– Эту в сарай, ко мне другую – белую!
Архелию отвели назад, грубо, как ненужную куклу, швырнули на пол рядом с охотницей. Взамен подхватили под руки Коринн и почти волоком вытащили наружу. Девушка с испугом обернулась на оставшихся подруг. Дочь барона ободряюще кивнула вслед, дверь закрылась. В полумраке предводительница опустилась на колени возле лежащей Хельги, нагнулась к её лицу и прислушалась. Раненая охотница дышала ровно и глубоко, на тяжело больную похожа она не была.
– Спишь, что ли? – слегка возмутилась Архелия и толкнула подругу в бок.
Хельга что-то простонала в ответ и открыла глаза.
– Где мы?
– В гостях у разбойников.
– В лесу? Это хорошо.
– Отлично! Ты, наверное, сильно головой ударилась. Нас убить обещали.
– Если… – к охотнице медленно возвращалось чувство реальности.
– Если выкупа не будет или никто нас в «жёны» не возьмёт. Временно, конечно.
– Лучше смерть.
– Значит, надо отправлять послание отцу. Пока гонец туда доедет, пока обратно. Может, выберемся?
– У барона денег никогда нет.
– Другой вариант – он приведёт сюда наших воинов. «Уговорить» посланца показать дорогу назад будет несложно. Только вместе с ним придёт и Клепп, а с этим… мне встречаться нежелательно. Протянуть время – вот наша задача.
– Что будем делать?
– Пока попробуем найти общий язык с местными лешими. У Хозяина же отряд наполовину состоял из бывших разбойников. Ничего, общались как-то. Вспомни: слово держали, служили преданно.
– За серебро.
– За кусок хлеба порой.
– Поговорить с ними на равных получится, если нам вернут оружие.
– Согласна, – Архелии взгрустнулось. – Слушай, развяжи меня! А то лежит тут, прохлаждается!
Хельга искренне рассмеялась. Она давно привыкла к грубому юмору предводительницы. Охотница с трудом освободила дочь барона от пут и вяло уронила руки.
– В спине болит, – пожаловалась Хельга.
Архи принялась ощупывать подругу, чтобы определить место травмы и понять, насколько серьёзно их положение. В этот момент в сарай небрежно втолкнули Коринн.
– Я думала, ты уже на стол главарю накрываешь, – пошутила Архелия.
– Я ему сказала, что согласна прислуживать при условии, что вы будете невредимы, а он…
– Спросил: «Кто ты такая, чтобы мне условия выдвигать?!» – предположила дочь барона.
– Почти так, – растерялась красавица.
– А потом полез со своими лапами к тебе, а ты… – Архелия будто видела происходившее в землянке действо.
– А я начала сопротивляться и обещала его загрызть, так как ножа нет.
– Ты была третьей, кто его сегодня разозлил.
– В общем, главарь пригрозил нас вздёрнуть на ближайшей сосне.
– Очень мило, – Архелия любила проблемы, потому что они обостряли ум и учащали пульс. – Кстати, Хельга, с тобой он ещё не беседовал. Ты его добьёшь?
– Постараюсь, – подыграла охотница слабым голосом. – Чего нам бояться? Мы со смертью уже много раз здоровались.
– Не шути такими вещами, – нахмурилась суеверная Коринн.
– У тебя был прекрасный шанс спасти хотя бы себя, – посерьёзнела Архелия и поднялась на ноги.
– Не хочу, – надулась красавица.
– Тебе не угодишь, – дочь барона двигалась вдоль стены, ища щель между брёвнами, чтобы выглянуть наружу.
В маленький просвет удалось рассмотреть часть двора перед землянкой главаря и его неучтивую дочь. Молодая разбойница с нескрываемым интересом перебирала оружие и доспехи, снятые с пленниц. Мечом Архелии она легко и с удовольствием рассекла воздух.
– Нам, кажется, повезло найти родную по духу девушку. Дочь у главаря боевая! – предводительница произнесла свои мысли вслух.
– С волками жить – по-волчьи выть!
– Ты неправа, Коринн. Она нам поможет. Я займусь этим. Как её зовут?
– Кажется, Ортрун.
– Ортрун! Ортрун! – осторожно позвала девушку Архелия.
Та оглянулась и, не прячась, направилась к сараю.
– Чего вы хотите?
– Мы сегодня не договорили с твоим отцом, он отвлёкся на спор с тобой, – девушка, услышав эти слова, недовольно поморщилась. – Передай, что я могу написать послание барону – моему отцу. Я покинула дом без разрешения, но он заплатит выкуп.
– Ты сбежала из дома? Барон, наверное, рассердился на тебя. Не захочет с деньгами расставаться.
– Я сбежала, потому что устала подчиняться отцу. Он был настоящий деспот. Его слово – всегда закон! Я захотела жить по своим законам и предпочла свободу.
– Наши отцы похожи.
Хельга и Коринн фыркнули, и Архелия возблагодарила богов, что разбойница их сейчас не могла видеть. Дочь барона многозначительно погрозила подругам и продолжала:
– Он обязательно захочет вернуть меня для того хотя бы, чтобы наказать самостоятельно.
– Мой отец пока зол на меня и долго не захочет разговаривать, но ради твоей свободы я попробую его уломать, – разбойница колебалась.
– Если ты когда-нибудь мечтала бросить свою дыру, называемую домом, то ты поймёшь меня. Не стоит киснуть рядом с теми, кто тебя не понимает! Ищи свою дорогу, сделай выбор, а боги сами подскажут тебе решение! Не бойся задать им вопрос. Ответ, как правило, совсем близко.
– Я понимаю, о чём ты говоришь. Я подумаю. Ждите.
День начал клониться к завершению, а тягостному ожиданию не было конца. Про пленниц, казалось, забыли. Сон тоже не принёс облегчения. Пробуждение в отвратительном сарае всколыхнуло воспоминания о событиях предыдущего дня. Архелия была благодарна подругам, что они лишний раз не напоминали о том, что их незавидное положение является целиком виной её опрометчивости. Уже вечерело, а у пленниц давно не было во рту и капли воды. Когда дверь отворилась, а на пороге появилась Ортрун, её встретили дружным вздохом облегчения. В руках разбойницы были кувшин с водой и миска с варёным зерном.
– Я не могла прийти раньше. Отец бушевал. Запретил приближаться к вам, но я его уговорила. Ты, – ткнула девушка пальцем в Архелию, – давай свой амулет. Говори, куда ехать и сколько времени надо. Гонец всё скажет твоему батюшке сам.
– Могу и написать.
– Отец тебе не доверяет. Прочитать и проверить, что напишешь, никто не сможет.
– Никто? – задала дочь барона чисто риторический вопрос, ответа не требовалось.
– А что ты удивляешься? Ни я, ни Хельга тоже не прочитали бы, – Коринн задело за живое замечание предводительницы.
Красавица-крестьянка подошла к выходу и стала с наблюдать за происходящим снаружи. Архелия, глядя на неё, задумалась. Чтение и письмо были настоящим даром, который преподнёс ей отец вместе с немногочисленными книгами, повествующими о днях минувших и потому загадочными, как сказка. Девушка обожала проводить время наедине с чужими мыслями, изложенными на старых листах. Она научилась понимать и спорить с невидимыми героями, пропуская через себя их чувства и чаяния.
Дочь барона покорно сняла семейный амулет и передала его Ортрун, подробно объяснив дорогу к дому отца смышлёной разбойнице. Дочь главаря вышла. Клетка снова захлопнулась. Сёстры по несчастью подкрепились скудным ужином и наслаждались временной передышкой.
– Так долго не протянем, – заметила Архелия. – Соломинку поднять не сможем, не то что…
Снаружи снова раздался шум. Коринн бросилась к любимому наблюдательному пункту. Прильнув к щели, она сначала не могла разобрать, что произошло. На небольшом пространстве собралось, казалось, всё разбойничье население. Оборванцы и сорвиголовы неистово ругались.
– Кажется, они возмущаются, что из последней вылазки им ничего не досталось, – её вывод не воодушевил подруг.
Из своей землянки вальяжно вышел главарь. Буяны поутихли под его хмурым взглядом. Он негромко сказал им несколько слов и снова скрылся. Присмиревшие лесные волки удовлетворённо расходились.
– Что же он им пообещал? – прослушав комментарий Коринн, Архелия забеспокоилась.
– Не слышно было, – красавица бессильно опустилась на пол рядом со стеной. – Мы предали род, и боги отвернулись от нас. Летим по свету, как листья, оторванные от ветвей дуба. В его высокой густой кроне нам было бы лучше и спокойнее.
– Ты могла бы песни сочинять. Жалеешь, что ушла из дома?
– Если так закончится мой путь, то да. Глупо всё.
– Не поддавайся унынию. Найдутся для нас новые боги.
– Как узнать, кому молиться?
– Здесь тоже есть свой дух леса. Правда, Хельга?
– Чужой, – не поддержала Архелию охотница. – Не поможет.
Коринн безнадёжно прикрыла веки и исступлённо молилась незнакомому божеству. Архи и Хельга вывели её из религиозного экстаза, предложив выспаться. Тесно прижавшись друг к другу и укрывшись единственной накидкой, подруги пытались уснуть, но не могли сомкнуть глаз. В тишине послышались чьи-то крадущиеся шаги и глухой робкий стук в стену, противоположную от входа.
– Кто там?
– Я Ортрун. Подойдите ближе.
Архелия и Коринн осторожно приблизились и прильнули к стене.
– Мы слушаем.
– Отец обещал завтра поделить добычу.
– Ну и пусть делит, – красавица недопонимала ситуацию.
– Он тебя и поделит. Ты одна здесь беловолосая…
– На сколько частей? – Архелия и тут подтрунивала над подругой, у которой подкосились ноги.
– Сначала пойдут на охоту, закатят праздник, будут отмечать удачную вылазку, веселиться и состязаться. Победитель получит награду, – Ортрун торопилась и говорила сбивчиво.
– Оленя ещё не поймали, а уже празднуют?
– Да, их тут полно, – не поняла двусмысленной фразы разбойница.
– А вот, видно, женщин-то не так много! Преувеличил старик твой! Драться будут за тебя, гордись! – обратилась дочь барона к приунывшей Коринн. – Достанешься «достойнейшему»!
– Издеваешься? – крестьянка насупилась.
– Я принесла тебе кинжал. Может пригодиться. Если увидят, не выдавай меня, – Ортрун опасалась гнева отца. – Даже если тебя будут есть живьём.
