скачать книгу бесплатно
«Почему?»
«Потому что много сладкого есть нельзя. Зубы болеть будут. А больная дама сердца для богатыря – в напряг!»
Я хочу спросить про «даму сердца» и «напряг», но он вдруг заявляет: «Эх и заговорила ты меня! Тебе давно спать пора!»
Утром я спросила об этом дедушку. Спросила и спровоцировала его стычку с папой, в которой он велел «в беседе с дочерью подбирать выражения». Спровоцировала и поняла, что дедушке можно говорить не всё.
– Почему не спишь? – голос Кирилла Андреевича выдернул меня из нечаянного воспоминания. – Что не так? Как себя чувствуешь?
– Отлично! Я сегодня победила дождь, – вдруг поделилась я.
– Не понял? Мнишь себя кем-то вроде дождевого Голиафа? Забавно…
– Тогда уж Давидом, – не удалось мне скрыть обиды.
– А, ну да – он же победил. Отрубил тому голову.
– Вот и я отрубила… Кажется…
– Кому?
– Дождевой гидре.
– А если добавить конкретики, мой ассоциациативный мыслитель?
«Мой…» – мысленно зацепилась я за слово. И расслышала:
– Ммм?.. – он ждал разъяснения. Но я была не готова развивать эту тему. Вдруг накатилась дикая усталость. Будто батарейка «села».
– Неважно. Забудь, – пролепетала я, проваливаясь в сон.
Сквозь его пелену, медленно опускавшейся на меня подобно железному занавесу, слабо улавливалась трель телефона. Хорошо, что не моего, потому что сил ответить уже не осталось. Кирилл Андреевич опустил мою голову в прохладную мягкость подушки и поднялся с постели и, похоже, направился к своему сотовому где-то в глубине комнаты назойливо подававшего признаки жизни. Лишившись тепла его тела, я остро ощутила неуютный холод и плотнее укуталась в одеяло.
– Слушаю, Юджин, – в отдалении послышался его негромкий баритон. – Света?.. Нет, сейчас занят. Расположи ее в комнате для гостей и сообщи, что буду дома не раньше десяти вечера… Что значит «хочет занять»? Моя комната должна быть свободна и подготовлена к моему возвращению… Нет, рядом с моей не стоит. Доведи до ее сведения, что условия в собственном доме выставляю я. Исполняй.
Глава 18 По существу вопроса
Закончив говорить по телефону, Кирилл Андреевич Орлов взглянул на свою фигурантку.
«Пора закруглять разработку, – мысленно взял он на заметку, – Осталось выслушать отчет Дениса».
Он подошел к девушке и поправил одеяло. Она спала. Беспокойно. Будто видела не очень приятный сон.
«Интересно, что ей снится? С чем борется? Или с кем?» – размышлял он, бросив взгляд на чуть нахмуренный лоб и на ладошку, сжатую в кулак.
«Как она умудряется быть такой рассеянной и флегматичной в обычной жизни и такой «зажигалкой» в постели? Парадокс…»
За эти пару дней он только и делал, что тестировал свою новую старую знакомую. Она очень изменилась и совсем не напоминала дерзкую шестилетнюю девчушку, когда-то сорвавшую с него парик. Казалось, той открытой бойкой и крайне любознательной задиры больше нет. Теперь перед ним была замкнутая, стеснительная особа, казалось, постоянно взвешивающая все за и против. В ней больше не наблюдалось ни прежней легкости в общении, ни былого огонька, так отличавшего ее от всех остальных, с кем ему пришлось иметь дело в доме творчества, в котором он в студенческие годы преподавал компьютерную науку. Хотя преподавал – громко сказано. Подрабатывал. Учил сорванцов держать мышь и ориентироваться в сети.
«А ведь огонек был ее изюминкой… Теперь же перед ним предстала барышня слегка не от мира сего. Замороченная не по возрасту. Вещь в себе… Вот он: результат Громовского воспитания! Старый черт подточил ее под себя, слепил собственную копию в женском обличье. Вопрос – полную ли, или оставил в ней что-то прежнего? Вряд ли… Старый волк не поощряет ни вольнодумства, ни полета фантазии. Ему, похоже, дозволено присутствовать только в хобби? Неудивительно, что она с фотокамерой не расстается. Получается, себя прежнюю она проявляет только в сексе? Занятно…»
Кирилл бесшумно вышел из номера и связался с Лилией по рации:
– Слушаю, Господин.
– Через сорок пять минут предоставишь Стоцкой результат МРТ и позволишь ей посетить… – он замялся на секунду с определением, – фигу…
– Я поняла, Господин. Через сорок пять минут я допущу гостью к Госпоже.
Орлов на мгновение задумался, стоит ли поправить сотрудницу, но лишь по-деловому добавил:
– Уборку номера произвести после выезда гостей. И услышав: «Будет исполнено, Господин», отключил канал связи.
Оказавшись в тиши своего кабинета, он по памяти набрал номер телефона, которым не пользовался уже много лет. Странно, что тот не забылся с годами: пальцы бойко касались цифр в нужной последовательности. Без малейшей запинки.
– Ало! – на том конце провода послышался знакомый голос. Голос, не раз выручавший его в те нелегкие дни. И ночи…
– Привет, Птица!
– Боже мой! Какие люди! Ущипните меня немедленно!
– Успеется! – смеясь, парировал Кирилл, – Не меняешься с годами, Стрижонок!
– Это ж сколько лет мы не виделись?!
– Да сто – не меньше. Серьезный повод пересечься, как считаешь?
– Ты никак в гости напрашиваешься?
– А что, воскресный вечер – чем не повод?
– И так же напорист как раньше!
– Пригласишь или занята?
– Да нет – свободна.
– Ну вот и ладненько. А то завтра буду занят.
– А ты всё та же деловая колбаса, как я посмотрю!
– Спасибо что сосиской не назвала.
– Так это когда было, Орлик! Сколько воды утекло, а ты все никак не забудешь.
– Ну вот и постарайся, чтоб забыл!
– Неужели пришло время очередного сеанса, Холод? – в голосе Даны промелькнуло удивление. И настороженность. И что-то еще, чем-то смахивающее на надежду…
– Можно и так сказать… Разговор к тебе нарисовался.
– Нарисовался… Разговор… По поводу? – тон ее голоса вмиг стал деловым.
– По поводу твоей пациентки.
– Пациентки? Прости, я не обсуждаю их дела с третьими ли…
– Накормишь или в ресторан зарулим? – перебил Орлов.
– И всё же… не рассчитывай на мою откровенн…
– В данном случае я не третье лицо, Дана. Хотя бы потому, что отлично знал ее мать.
– Мать? Подожди, ты о Кате?
– Расскажу при встрече.
– Что-то случилось с девочкой, Кир? Не тяни! Она пропустила сеанс…
– Даже так. Ну вот и дополнительный повод обговорить тему. О дожде поговорим.
– О дожде?! – Её голос повысился на октаву, в нем проявились вибрации – подруга явно занервничала.
– При встрече, Дана, при встрече, – категорично заявил Орлов.
– Громов в курсе твоего звонка? – помолчав, спросила Стриж.
– Нет.
– Откуда у тебя вводные? Она наблюдается анонимно. По настоятельной просьбе самого «великого и могучего».
– При встрече, Дана, – еще раз повторил Кирилл.
– Вот умеешь ты заинтриговать… – расстроено проговорила Дана. И, подумав, пригласила: – Ладно, заруливай. Поможешь опустошить холодильник. Там столько всего со вчерашнего дня осталось.
– А что у нас вчера было?
– Да день рождения же мой! Эх ты, я-то думала помнишь…
– Прости. Врать не буду – забыл.
– Вечная отмазка: замотался?
– Есть немного. Черезпару часов буду.
– А чего так нескоро? Я ведь могу и передумать.
– Я за МКАДом. Передумать – не в твоих интересах, Дана.
– Даже так… Что ж там случилось…
– Не накручивай себя – катастрофы не произошло.
– И на том спасибо… Намекни хоть, насколько ситуация серьезна? Я звонила ей, трубку не взяла.
– С ужином особо не хлопочи.
– Из напитков сок?
– Кофе.
– Черный? Без сахара?
– Да.
– На ночь глядя?
– Не до сна.
– Даже так… Останешься?
– Нет. Дела.
– Интересно, кто ж та пава, с которой тебе будет не до сна…
– Работа.
– Так примитивно?
– Практично.
– Адрес не забыл?
– Жди, – бросил он в трубку, прекрасно помня: чем короче и неопределеннее вести с ней беседу, тем больше шансов получить то, что требуется.
Дана Стриж… В прошлом – боевой товарищ и отличный аналитик Центра. Авторитетный психолог – в наши дни. Часы ее приемов расписаны минимум на полгода вперед. В кругу бизнес-элиты считается отличным специалистом по семейным отношениям. Многим помогла сохранить брак – визитную карточку любого серьезного бизнесмена, претендующего на долгосрочное сотрудничество в перспективном сейчас китайском направлении. Рано овдовела, повторно так замуж и не вышла. Муж погиб в той злосчастной командировке, из которой Василий вернулся «не тем, кем был раньше», если верить Ольге, а сам Кирилл «заработал» отметину у виска, уже много лет являющуюся чем-то вроде визитной карточки, напоминающей о том, что всё на свете просчитать невозможно. Даже если очень стараться.
В былые времена Ольга Громова решала у Даны Стриж свои психологические проблемы. И, казалось, решала успешно… После того, как Громов—старший узнал об их с Ольгой связи, то без колебаний «перекрыл кислород» им обоим и фактически лишил дочь доступа к любимому делу, заставив трудиться по гражданской специальности – стать акушером-гинекологом. В тот памятный день Даниил Сергеевич обличительно вещал перед Советом о ее полной неспособности «раскусить» своего «зеленого» стажера – Кирилла Андреевича Орлова – молодого амбициозного сотрудника, успешно провернувшего трюк со сменой образа. Вещал со всей циничностью, на которую был способен.
«Старший лейтенант Громова Ольга Данииловна продемонстрировала полнейшую некомпетентность и оказалась не в состоянии просчитать несложную легенду, – наотмашь бил он доводами на «разборе полётов», – не увидела сути за фасадом бравурного блондина – весельчака и доказала абсолютную неспособность к аналитическому мышлению. Профнепригодна!» – без тени сочувствия завершил он в тот день свою обличительную речь в присутствии командиров высшего звена.
И отец Кирилла согласился со всеми доводами без возражений, не предоставив своей подчиненной второго шанса, о котором его так настоятельно просил сын.
В те нелегкие дни Дана и Орлову предложила психологическую помощь. Но он посчитал, что разбитую чашку без швов не склеить – они все равно останутся, пусть и будут профессионально замаскированы ее легкой рукой.
Он пошел своим путем: поначалу лечил разбитое сердце, изматывая себя спортивными нагрузками: часами гонял по велотреку и тягал гири. До изнеможения, до дикой ломоты в мышцах. Он изгонял из себя Ольгу с корнем: из мыслей, из желаний, из жизни… А для закрепления результата явился на прием к Стриж и предложил той альтернативу – легкие отношения без обязательств. Она согласилась практически сразу, без раздумий. На том и поладили.
Теперь между ними всё в прошлом, но сегодня Дана снова стала ему интересна. Исключительно как специалист по делу Громовой-младшей. Не больше и, как ни странно, не меньше.
