Смерть несущий

Посередине допросной комнаты стоит маленький круглый металлический стол, привинченный к полу. Рядом со столом, на твердом металлическим стуле, сидит женщина. Ей около сорока лет. Лицо бледное и уставшее. Разноцветные, преимущественно желтые волосы растрепаны в стороны. Женщина очень худая. На ее руках блестят металлические браслеты наручников. Руки женщины лежат на столе, а глаза женщины с ужасом непониманием и страхом смотрят на стоящего перед ней майора.

–Итак, Мария Станиславовна, – обратился майор Дроздов к сидящей перед ним женщине. – Где ваш сын? Где Константин?

–Я, – начала отвечать, запинаясь, женщина. – Я сказала следователю, как его там…

–Головкин, – принес майор Дроздов. – Вы сказали следователю Головкину, что не знаете, где Ваш сын?

–Да, именно так. – Тихо произнесла Мария Станиславовна.

–Вы знаете, почему нам необходимо знать, где он?! – Повысив голос, спросил майор.

–Мне сказали о каком-то убийстве, когда приехали за мной на работу. Я думаю, что это какая-то ошибка. Мой мальчик…

–Ваш мальчик?!!! – Закричал майор, разучившись контролировать свои эмоции со дня школьной стрельбы. – Ваш мальчик убил тридцать одного человека! И еще пятьдесят шесть ранил! Почти все – дети!!!

–Что?!!!– В ужасе воскликнула женщина. – Я, я не понимаю. Вы что-то путаете.

Все это время майор Дроздов держит в руках стопку бумаг. Услышав последнюю реплику сидящей перед ним женщины, майор судорожно начинает перебирать бумаги. Затем достает одну из них и бросает на стол. Толстые буквы на бумаге гласят: «МАНИФЕСТ НЕНАВИСТИ».

–Полюбуйтесь, – нервно говорит майор. – Это написал Ваш сынок. Разумеется, это копия. Но вы должны узнать почерк своего сына.

Женщина берет в руки листок и начинает читать. Уже с первых прочтенных ею строк, взгляд женщины начинает мутнеть. В ней тает надежда, надежда на то, что все происходящее ошибка. А вместе с надеждой тает и рассудок…

2.

Майор выходит из допросной комнаты, громко хлопнув дверью. Сразу за дверью начинается коридор, с множеством дверей. За дверьми находятся кабинеты следователей. Майор проходит мимо них и направляется к трем мужчинам, стоящим у противоположной стороны окна-зеркала комнаты допросов. Один из мужчин одет в строгий костюм тройку, на его костюме заметно выделяется галстук – он черный с красными полосками. На вид мужчине чуть больше тридцати лет, у него средний рост. Мужчина гладко выбрит и коротко подстрижен. Рядом с ним стоит мужчина в полицейском костюме. Его погоны говорят о том, что он старший лейтенант. На вид возраст мужчины тяжело определить, у него суровое мужественное лицо с острыми скулами. Ему может оказаться как тридцать, так и сорок лет. Но майор его хорошо знает.

Мужчину зовут Семен Валерьевич Нестеров, он старший следователь Главного Управления МВД города Кургановск. Мужчину в костюме, что стоит перед ним, зовут Геннадий Владимирович Разин – он агент ФСБ, присланный для поимки особо опасного преступника Константина Сидорова. Каждое дело, что поручалось Разину, он доводил до конца. На его счету собралось огромное количество успешных дел. Но больше всего поражала внешность этого агента. Она ничем не примечательна. Совсем. Особенность его кожи помогала ему выглядеть, когда необходимо, как русский, как цыган или человек кавказской национальности. Его кожа покрывалась загаром от солнца в считанные часы. Агент часто красил волосы, а черты его лица ровные, словно нарисованные. Он мог походить на любой фоторобот и при этом ни на один из них. Даже нарисованный с него.

Рядом с агентом и следователем стоит личный оперативник майора Дроздова – старший лейтенант Станислав Васильевич Радзинский. Все трое мужчин смотрят через окно на сидящую в допросной комнате женщину.

–Что думаете, агент? – Задал вопрос майор Дроздов, подойдя к мужчинам.

–Я думаю, – заговорил агент холодным голосом, опять же, не запоминающимся на слух. – Эта женщина ничего не знает о бойни, устроенной ее сыночком. Я видел, как ее допрашивал следователь, затем Вы. Эта женщина не лжет. Она, в самом деле, не имеет понятия, где ее сын.

–Вы уверены? – Спросил старший лейтенант Радзинский. – Может заставить ее заговорить?

–Вы это к чему? – Равнодушно спросил агент, повернувшись к Радзинскому.

–Столько детей умерло, – злобно проговорил Радзинский. – Я думаю не стоит церемонится пока этот юнец на свободе.

–В этом нет необходимости. – Ответил агент. Но она может знать что-то такое, что может навести на его след. Увлечения этого парня. Чем занимался в свободное время. Круг общения – все это необходимо узнать. Я костьми лягу, но поймаю этого выродка.

–Ладно, снова пойду я.

Майор оставил мужчин и направился в допросную комнату. Когда он в нее вошел, то женщина зарыдала. И уже через секунду майор услышал ее вопли, идущие сквозь слезы.

–Пожалуйста. Это не может быть мой сын. Разберитесь! Здесь что-то не так!!!

–Мария Станиславовна! Успокойтесь, пожалуйста! – Попытался успокоить женщину майор. – Мы поняли, что вы ничего не знаете об убийствах и о том, где ваш сын. Но нам необходимо задать вам еще несколько вопросов.

–Говорите! Я все скажу, если это поможет моему мальчику.

–Поможет, Мария Станиславовна, обязательно поможет. А теперь успокойтесь и начнем.

Женщине понадобилось пять минут на то, чтобы хоть как-то взять себя в руки, прекратить истерику и слезы. Майору даже пришлось позвать сержанта, дежурившего у входа, чтобы он принес женщине воды. Спустя долгих пятнадцать минут отчаянных вздохов женщины, переходящих в рыдания, за которые женщина смогла хоть как-то успокоиться и сообщила о том, что готова продолжить отвечать на вопросы, майор смог продолжить допрос.

–Итак, Мария Станиславовна. Я хочу знать о вашем сыне все. Какие у него были отношения в семье, со сверстниками?

–Ну, он не очень любил Васю – моего гражданского мужа, понимаете? Вася не был Косте отцом. И еще Вася часто пьет…

Майор не стал перебивать женщину и говорить о том, что ее Вася больше не пьет и никогда не сможет. Ведь его труп был обнаружен у нее в квартире.

–Со сверстниками, – продолжила отвечать женщина. – Со сверстниками Костя дружил, кажется. Я видела его в компании каких-то ребят. Но имен я сказать не могу. Это личное дело ребенка с кем ему дружить. Больше я не знаю. Я всегда пропадаю на работе. Приходится, знаете ли. А со мною у него хорошие отношения. Я люблю своего сына.

–Ладно, понятно. А чем увлекался Константин? Где проводил свое время?

–Ну, он учился в школе. Делал уроки. Часто гулял на улице. По крайней мере, дома его не было. Я хотела у него узнать, что к чему, но он лишь отнекивался, говоря, что идет к друзьям. А еще Костя срывался, было с ним, что он начинал психовать и дуться на всех. Даже плакал. Он мальчик эмоциональный. Не понимает, в каком мире мы живем.

–Он у Вас, что? Умственно отсталый?

–Нет, он умный мальчик, – раздраженно ответила женщина. – Так что вы хотели еще спросить?

–Да уж, Мария Станиславовна. Ваш сын умен, это верно. В противном случае он бы находился в этой комнате. Я хочу узнать еще кое-что. Чем увлекается ваш сын? Имена его друзей.

–Я уже сказала, что пропадала на работе. Что делал в это время сын, я не знаю. Думаю, он сидел дома и читал книжки.

–Интересно знать, что это за книги такие, раз он решился на массовое убийство?

–Учебники, – наугад ответила женщина. – Послушайте. Я все еще не верю, что мой сын мог кого-то убить. Больше мне ответить вам нечего.

–Ну, раз так, мадам. Вы задержаны по подозрению в соучастии массового убийства. Думаю, скоро его переквалифицируют в террористический акт.

Женщина снова зарыдала. Майор Дроздов не стал ее успокаивать. Он вышел из допросной комнаты и направился к трем мужчинам – агенту ФСБ, следователю МВД и к своему оперативнику.

3.

Допрос проходил в день массового убийства в двенадцатой школе. На улице давно царила ночь, но здание МВД никто не покинул. Кипела работа. Следователи поднимали информацию по Константину Сидорову из всех доступных источников – школьные архивы, больничные карты, характеристики и социальные сети. Информация государственных учреждений дала лишь информацию о том, что парень был очень замкнут, со сверстниками почти не общался. Часто прогуливал занятия и посещал школьный медицинский пункт, симулируя болезнь. Из интернета удалось установить, что парень зарегистрирован и сидел только в одной социальной сети. В друзьях у парня пятьдесят шесть друзей – большая часть из них боты и люди, скрывающиеся за псевдонимами. Номера телефонов, на которые зарегистрированы псевдонимы, ничего не дали. Эти номера ни за кем не числились. Сим-карты с такими номерами продают на рынках, киосках и подземных переходах крупных городов. Эти сим-карты списаны производителями как бракованные и утерянные. При покупке такие сим-карты ни на кого не оформляются. Что самое интересное, так это сами псевдонимы друзей Константина. По большей части это имена серийных убийц – Гейси, Дамера, Рамиреза, Пичушкина. Остается лишь гадать, кто срывается под такими именами. Остальные псевдонимы – имена персонажей популярных видеоигр, среди которых даже был Кратос.

Что касается одноклассников Константина, что числятся его друзьями в социальной сети, они, как и Константин, школьные изгои. Взломав аккаунт Константина, полиция не обнаружила у него переписок с одноклассниками, стоит ли говорить, что она вообще не обнаружила у него переписок. Цифровой след остался, но переписки с пользователями сети, скрывающимися под звучными именами серийных убийц, не осталось…

Следствие почти не сдвигалось с места на протяжении месяца. За это время все участники акции смерти в школе номер двенадцать были допрошены. Одного из выживших одноклассников Константина допросил лично майор Дроздов. Парня зовут Максим Ларин. Пуля, выпущенная Константином, прострелила Максиму руку.

Майор Дроздов допрашивал Максима в больничной палате. Слова раненого парня словно записались на пленку в голове майора, и он не раз ее прокручивал в своей голове.

«-В тот день был урок алгебры. Учитель стояла у доски и объясняла новую тему. Я уже забыл какую. Вдруг дверь в класс распахнулась. Кто-то с силой ударил по ней. И затем в классе возник он – Костя. Он был весь в черном, словно палач. В его руке было ружье. Я замер, не понимая, что происходит. А Костя выстрелил в учителя. Она упала, и я увидел кровь. Я вскочил с парты и бросился к выходу. Поднялся крик, кричал и я сам. Все, кто находился в классе, тоже вскочили. Но выход нам преградил Костя с ружьем в руке. Он отстрелили голову однокласснице, кажется, Васнецовой. Там были кровь и мясо, понимаете? Как можно так с людьми? Мы остановились. Константин потребовал, чтобы мы шли к стене и сели на колени. Миша Булгаков попытался что-то сказать, но Костя выстрелил ему в живот. Вы не представляете, как Миша закричал. Я бросился к стене, как Костя и просил. Сквозь чудовищные крики я услышал борьбу и повернулся в сторону выхода. Я лишь увидел, как Костя выстрелил из пистолета в голову Никифорову Сергею. Затем он поднялся с пола и добил Булгакова. Я отвернулся к стене, к тому времени я седел на коленях, и стал молиться. И тут снова раздался крик. Одноклассницы закричали так сильно, словно их режут. И это действительно было так. Этот психопат хотел отрубить Стрельцовой голову катаной. Понимаете? Катаной! Столько крови мне не доводилось видеть прежде. Одноклассники повскакивали с мест, вскочил и я. Мы помчались к выходу. Но этот псих принялся по нам стрелять. Одна пуля попала мне в руку. Я видел, как несколько моих одноклассников упали замертво у выхода. На моих глазах пуля пробила голову Стасу Васильеву. Ревела пожарная сигнализация. Когда я выбежал из класса, то побежал к лестнице, надеясь выбраться из школы. В панике я не обращал внимания на боль в руке. На первом этаже школы меня ждало море учеников. Школа оказалась заперта. Скоро вновь раздались выстрелы. Сначала они были наверху, но потом выстрел раздался и на лестнице. Парни из старших классов пытались выбить двери и окна. Все оказалось напрасно. И зачем они сделали такую крепкую школу? Мы все начали прятаться в классы первого этажа, но народу оказалось слишком много. Я был из тех, кому удалось спрятаться за стенами класса. И снова раздались выстрелы. Костя снова начал стрелять. Затем все как в тумане. Думаю, я слишком перепугался. Я помню, как кто-то говорил в громкоговоритель. И потом возник дым. Было нечем дышать, я думал, что задохнусь. Но тут толпа рванула из класса, я последовал за всеми. Не знаю как, но дверь удалось открыть. Выбежав из школы, я потерял сознание. Скажите, его ведь поймали, верно?»

В тот день майор Дроздов ничего не ответил на вопрос раненного юноши. Следствие продолжалось, Костю искал весь город…

Глава 19. Минувшие свершения.

1.

Костя находится в неизвестном месте за столом. Рядом горит живописный камин, а вместе с ним за столом сидит таинственный длинный незнакомец, носящий имя Вуглаз Гасбер, девочка в красном бальном платьице, и несколько гостей незнакомца.

Юлия – гостья с прической неформала и бледным лицом мертвеца поведала собравшимся за столом гостям историю из своей жизни, в которой она вершила свою месть. Когда Константин дослушал ее рассказ, то вместе с остальными гостями принялся хлопать Юлии. Ее рассказ опьянил Константина. Его нисколько не смутил тот факт, что в конце истории Юлия умерла. Костя догадывался, что это что-то вроде ада, мир загробной жизни. И у него в этот мир персональный билет, в который включен достойный прием, восхваление и почитание его дел. Каких дел? Конечно, которые он совершит. К моменту окончания рассказа Юлии, он твердо решил, что учинит что-то подобное со своими одноклассниками…

–Юлию мы выслушали, – заговорил незнакомец, когда стихли аплодисменты. – Теперь я предлагаю отдать слово Стасу.

Незнакомец протянул руку в сторону парня в белой ветровке. Парень сразу поднялся с места. Глаза парня загорелись азартом, словно у заядлого игрока-шулера, способного обыграть кого угодно. Парень в белой ветровке поклонился присутствующим за столом, затем выпрямился во весь рост и уверенным голосом начал рассказ.

–Что же, я не столь красноречив, как прелестная Юлия, но, все же, я хороший рассказчик. Я думаю что все, кто здесь сегодня собрались – жертвы обстоятельств. Этот мир создает нас – монстров. Мы люди, в чьих сердцах и умах зародилась тьма. И цветок тьмы рос в каждом из нас, заполняя все вокруг. И однажды тьме становилась тесно. Она искала выхода, и ее освобождение становилось лишь вопросом времени. И, да. Мы не были рождены с тьмой в себе. Ее дал нам мир. Все зависит от времени места и внешних обстоятельств. Но будь мир в порядке, такого бы не происходило…

–Ты прав, как всегда, мой юный друг, – прервал речь Стаса незнакомец.

–Спасибо, – ответил незнакомцу Стас и, в знак почтения, отвесил ему поклон. – Так вот. Я все виду к тому, что все, то случилось со мной, было лишь вопросом времени. Я думаю, многие из вас скажут о том, что с детства у них все было не так. Это и неполная семья, и алкоголизм с наркоманией близких родственников. Далее по списку нищета, насилие в детстве со стороны родителей или сверстников, а может и все вместе. Да, эти корни наиболее уязвимы для тьмы. У меня все было иначе. Моя семья не была бедной, она была полной, и у меня даже была младшая сестренка. Но жизнь все повернула иначе. Я думаю, истоки тьмы нужно искать в сексуальном надругательстве, которые учинил надо мной отец, изрядно перепив и озверев. Мне было около двенадцати лет. Я не хочу об этом рассказывать, скажу лишь то, что после этого он ничего не помнил. Мерзкий дегенерат, и такому человеку доверяли управление крупным металлургическим заводом. Я с того момента получил психологическую травму, неделю ни с кем не разговаривал. Мать все знала, но делала вид, что ничего не было. А вот папаша хотел загладить вину, осыпал меня подарками, причем дорогими, таких подарков не было ни у одного моего сверстника. И однажды, я почти простил его. Шли годы, отец готовил меня к поступлению в институт, обещал обеспечить автомобилем и всем необходимым. Но тут, в канун моего восемнадцатилетия, произошел распад страны. Я знал, что огромное количество людей живет плохо, намного хуже, чем я. Но то, что меня ждет такая же судьба, я не ожидал никак. Валюта обесценилась, а моего отца выбросили с завода. О каком-то будущем я мог забыть. Я стал уличным хулиганом, сила то у меня была. Это был вынужденный шаг, на который я пошел, чтобы хоть как-то заработать. У моей семьи не осталось средств для жизни…

–И когда же случилось твое первое убийство? – Перебил Стаса Георгий.

–Именно тогда. Я дрался на улице, за чертов кусок хлеба. И однажды я заметил, что чем сильнее я бью человека, тем мне становится лучше. И тогда я стал лупить людей со всей яростью. Нескольких человек насмерть забил. Мне хотелось попробовать, какого это, насиловать людей? И я стал насиловать. Сначала моими жертвами были девушки. Я хватал их, насиловал и пытал. И когда они испускали дух, то бросал тела прямо там же. Затем я переключился и на парней. Я и их стал насиловать. Я стал гребаным маньяком, но мне это нравилось.

–Вот это ничего себе!!! – Выкрикнул Георгий.

–Именно так. Я без преувеличения могу сказать, что на моем счету двадцать восемь отнятых человеческих жизней. Пятнадцать девушек и тринадцать парней. Что касается тьмы, то могу сказать, что ко мне лично явился господин Вуглаз Гасбер. Он выразил мне восхищение моими делами, затем привел меня сюда. Мы пировали и обсуждали убийства. Все как сейчас. И пир тогда начали только тогда, когда пришли остальные гости. Как и сейчас, никто не наслаждался трапезой раньше времени. С уверенностью могу сказать, что после этого я был настроен вдвое решительней. Кто знает, сколько бы жизней я отнял, если бы не убили меня самого…

–И что же случилось? – Взволнованно спросил Константин.

–Я не сдержался. Я припомнил отцу его насилие в мою сторону. Я его отлупил и изнасиловал. Это убийство мне не удалось скрыть. Меня арестовали. Только вот следователи обратили внимание на поразительное сходство убийства и насилия, за которым меня застали с поличным, и те многочисленные убийства с изнасилованиями, которые числились за непойманным маньяком, прозванным «Резник», я даже не знаю почему, ведь я не резал своих жертв. Я лишал их жизни голыми руками. Так вот, оказалось, что одна из жертв дочь главы полицейского управления. Эта сволочь и подселила ко мне в камеру четырех уголовников-рецидивистов. Ночью я не спал. Я знал, что они готовят что-то. И вот в камере раздалось движение. Я спал на верхней койке и все слышал. Я прыгнул вниз, но уголовники тут же направили на меня заточки, они были в руке каждого. Я решил идти до конца, поэтому бросился на уголовников. Три заточки вошли в меня, но одну я вывернул и вонзил в шею уголовнику. Это был мерзкий тип, тощий и весь в наколках. Кровь брызнула из его шеи и из моего тела. Меня принялись колоть вновь и вновь. И, совсем скоро, боль ушла и воцарилась тьма…

–Безусловно, парень заслуживает оваций, друзья мои! – Вскричал незнакомец. – Так давайте похлопаем ему!

Зал озарился дружными аплодисментами. Георгий даже восхищенно присвистнул. Парень в белой ветровке поклонился и сел за стол.

2.

–А теперь, пусть Семен и Савелий поведают свою историю. – Обратился незнакомец к двум парням в серых костюмах.

Парни в серых костюмах поднялись со своих мест. Они нервно начали кланяться присутствующим за столом. Поклонившись всем, один из парней, назвавшийся Стасом, начал свой рассказ.

–Ребятки. Я очень рад видеть всех вас. Савелий тоже рад, но говорить он не может. Это у него с рождения так, немой он. Наша история началась много раньше истории Юлии и истории Стаса. То были двадцатые годы прошлого века. Голод и репрессии, учиненные новой властью, чтобы вывести как тараканов недовольных властью большевиков людей. Люди, а в частности простые рабочие и крестьяне, в чье число входили и мы, пытались выжить всеми доступными способами. Мы – я и Савелий, родные братья. Я не силен рассуждать об истоках тьмы в нас. Маленькими, в предреволюционные годы, мы видели девочку в красном бальном платьице, а после оказались здесь. Тогда состав гостей, рассказывающих свои истории убийств, был другой. Мы с братом наслушались и получили вдохновение. Грянула Гражданская война, а следом за ней еще одна. Кругом все убивали друг друга. Мы тоже не тратили время зря. Обзаведясь пистолетом, мы занимались грабежами и убийствами на улицах города. Я помню, нам было по пятнадцать лет, и мы впервые застрелили какого-то мужика. Это было весело. Когда установилась диктатура большевиков, мы не смогли заниматься грабежами и пошли работать на фабрику. Затем наступил голод. Нечего было есть, вы понимаете? Какого это, не есть несколько дней? Силы полностью пропадают и становится наплевать на все. Мы с братом стали похищать с улиц подростков, то были и девочки и мальчики. Мы не пытали их, ничего такого. Мы просто резали их, разделывали и ели. Вкусное мясо, если кто не пробовал из присутствующих здесь гостей…

–Дай угадаю, и потом вас убили? – Спросил Георгий.

–Да, именно так. Ребятки, вы что, не до конца поняли? Если ты убиваешь, будь готов к тому, что однажды, убьют тебя. И какая вообще к черту разница, если в конце нас все равно ждет смерть. Тут вопрос приоритетов. Желание успеть насладиться. А уж как кто наслаждается, это его дело. Нас убили, да! Милиция вышла на нас, и при попытке бегства пули пробили мне сердце, Савелию же они вошли в голову. И вот мы и здесь…

В этот раз гостям не понадобилось напоминание незнакомца, и все присутствующие дружно захлопали парням в серых костюмах. Парни улыбнулись и ели на свои места.

3.

–Вот мы и подошли к новым гостям. – Торжественно произнес незнакомец. – Георгий, расскажешь нам, чего ты уже успел добиться?

Молодой человек в былых шортах и черной плотной кофте, с длинный крашенными светлыми волосами, скученными в дредлоки, медленно поднялся с кресла. Парень немного растерялся, встряхнул головой, так что его дреды дернулись вверх на полметра, затем принялся кланяться в сторону каждого собравшегося за столом.

–Приветствую всех! Я очень рад видеть вас, – растерянно заговорил Георгий. Но затем, видимо взяв себя в руки, заговорил решительным тоном. – Ладно, начнем. Моя история отличается от других историй, рассказанных за этим столом. Ну, разве за одним исключением. Я родился и вырос в бедной семье, отец мой давно умер, и меня растила мама. Пыталась, по крайней мере. Средств, добытых ей, хватали лишь на оплату жилья и дешевую пищу. Я жил в деревне, неподалеку от города. Сейчас мне двадцать два, и я точно не знаю, что стало причиной того, что я направил свою жизнь в сторону тьмы. Хотя, пожалуй, знаю. Когда мне было всего пять лет, я очень смутно помню тот случай, но мой еще живой отец, напившись в доску, хотел зарезать мою мать. Причем куском разбитого стекла, которое он же и разбил. Тогда маме удалось успокоить его, она ударила его сковородкой по голове, думаю, чуть не убив при этом. После этого случая мама и выгнала отца, и через несколько лет он спился и умер, типичная история. А я хотел учиться и учился. Но в пятнадцать лет снова что-то произошло. Полутора года у меня сильно болела голова, никто не знал причину. В таком случае и от учебы пришлось отказаться, понимаете? Конечно, я учился. Только уже на тройки, а не на пятерки, как до этого. Ведь я не занимался из-за головной боли. Тогда – то я и увлекся темой смерти. Не спя ночами из-за боли, я рыскал в интернете. Я читал статьи о серийных и массовых убийствах. Читал о различных религиозных обрядах и религиях в целом. Меня интересовал секс, как и любого подростка, да и вообще, любого человека. А также меня интересовали вопросы, связанные со смертью…

–Поэтому ты решил убивать? – Перебил Георгия Константин.

–Возможно, – равнодушно ответил Георгий. – Но знаешь что, я думаю, дело не в этом. Убийцей становится человек, предрасположенный к этому, понимаешь? Я имею в виду, что даже если он ни разу не читал об убийствах и не видел труп, он все равно убьет. Тьма внутри, понимаешь? Люди вроде нас – хищники. Человечество это тот единственный вид, который заключает в своей массе, как хищников, так и добычу. И хищников значительно меньше, чем добычи. Иначе люди давно бы друг друга вырезали.

–Полностью согласен, – добавил в речь Георгия свою реплику незнакомец.

–Так вот, в один из тех годов я повстречал юную Елизавету, – Георгий указал на девочку в красном бальном платьице. – Она рассказала мне о тьме, но здесь я впервые. Она была очень убедительна и красноречива. Ее наставления были столь великолепны и захватывающи, что я решился на убийство. Я не отрицаю, что хотел этого. Но я боялся смерти. Своей смерти. Елизавета же смогла мне показать, что она не конец, и что каждого из нас в любом случае ждет тьма. Вот я и подумал, а почему бы и нет? В шестнадцать лет я совершил первое убийство. Мне неловко об этом вспоминать, думаю, что со стороны это выглядело довольно смешно. Я специально уехал подальше от дома, в соседнюю область, прихватив с собой охотничий нож. Несколько часов я бесцельно бродил по лесополосе одной из деревень, ожидая грибника или еще кого. В общем, ища жертву. И она нашлась. Это оказалась девочка, старше меня на год. Почти совершеннолетняя женщина. Я помню ее тонкую черную куртку и резиновые сапоги на ее ногах. Она шла с пакетом в руке за очередным грибом. Стоит заметить, что пакет она набрала почти полный. Волосы этой девушки били черные как сажа, но лицо светлое и симпатичное. Я сказал ей тогда, что заблудился и попросил показать дорогу. Она согласилась мне помочь. Но как только она оказалась ко мне спиной, я вонзил в ее спину нож. Лезвие вошло лишь наполовину. Я помню, как она закричала, а я в это время жутко испугался. Я снова и снова начал бить ее ножом, и скоро она замолчала. Одним только чудом я не испачкался весь в крови. В тот день я помчался прочь от тела и поспешил домой…