Мужчин суровых ремесло. Стихи о войне

«Долина смерти (Мясной бор)»

Воинам 2-Ударной, 52,54,59-ых армий ПОСВЯЩАЕТСЯ!!!

«Сорок второй, в кольцо блокады,

Прорыв Кавкорпус совершил

За ним стрелки с 59-ой,

Нацистам потрепали тыл»

Не рви, не рви сухие жилы,Не бейся лбом о свод траншейБольной, голодный, грязный, вшивый,В грязи болотной всех живейОкоп не стал тебе могилой,Холодный, узкий коридорТебя неведомою силой,Привел к своим, судьбе в укорРасчет у ставки был особый,Двух армий мощью взять плацдармКольцо порвать Мясного бора,Чтоб в бой войска ввел командармРубеж держать любой ценою,Стрелкам команда на прорывВрага накрыть огня рекою,Не допуская в планах срывВторой Ударной места мало,Силен в бойцах советских духОдной дивизии не стало,Язык со сводок крайне сухУ Спасской Полисти с рассветом,Разорван был порочный кругГде немец пушечным дуплетом,Подмял полки, как землю плугВ полях и в небе перевесом,Отмечен первый год войныТак чьим же в ставке интересом,Велись войска в пучину тьмы?Пять сухарей, ни крошки больше,В карманах сахар, тоже пятьПатронов десять, с этим строже,И диск один на автоматШли на Любань таким составом,Кавалеристы и стрелки,Танкистов марш на фланге правом,Поддержку дали артполкиУ Красной горки лютым боем,Фашист их встретил на путиКатюши взвыли жутким воем,Враг был отброшен с высотыПроизошла в войсках заминка,Комдив Старунин был убитПропал их штаб на поле минном,Исчезнул, и в лесу забытЗима же выдалась морозной,И льдом сковав остатки сновБойцов на снег рукою грозной,Бросала грудой мертвых дровАтаки снова захлебнулись,И вновь стал узок коридорПолки из боя не вернулись,Закрылся фронт, как приговорПогибли лошади в прорыве,Кавполк остался не уделПрошли к своим по снежной ниве,Враг проследить их не успелЧтоб помощь дать Второй Ударной,Пробили просеку в лесуПо ней дивизии двух армий,Тянули технику к котлуМарт пролетел в потоках крови,Потерь никто не стал считатьЛишь в ставке Главный хмурил брови,Решили – Власова послатьОн генерал совсем особый,Обласкан Штабом и судьбойС Хрущевым дружбою до гроба,Связала жизнь одной чекойВ боях под Киевом суровых,В тисках фашист его зажалИ город пал, в условьях новых,Не в силах выдержать накалТридцать седьмая в окруженье,Попала, варится в «котле»Чей разум тешил преступленье?Кто не готовился к войне?Ответит кто за эти судьбы?Что сожжены огнем войныКто палачи тут, а кто судьи?На чьих руках следы вины?Но вышел он из окруженья,Как было прежде, невредимБез знаков, без вооруженья,Добрался все-таки к своимСудьба же ход сменила круто,Процесс в стране необратимВождя усильем воли мудро,Он не расстрелян молодымПриказ возглавить оборону,У стен Москвы стоит фашистПусть Киев сдал, тут по-другому,Пред новой армией он чистСолдаты город отстояли,Лишь их заслуга в этом естьКак генералы б не скрывали,Не всеми ими правит честьАпрель, в Ударной пополненье,В Ударной новый командармРешив замедлить в ней гниенье,Смертям придали внешний шармВедь он Москвы освободитель,Пришел, чтоб вновь войска спастиБойцам не нужен здесь учитель,У них нет сил, им не снестиИ фронт, что в ставке возродили,Уже не мог судьбу решитьУбитых тут не хоронили,Здесь больше не хотели житьОт сухаря до хлебной крошки,Снижался фронтовой лимитБез соли, от столовой ложки,Никто ни разу не был сытПатронов нет, нет даже хлорки,Здесь нечем раны завязатьИ смерть, содеяв тут уборку,Не в силах за собой убратьДеревья голые, до нервов,На них давно уж нет корыВ бреду голодном кто-то первый,Признал в ней суррогат едыБойцы лежат, а рядом дети,