Кровь и Чистота

Сухой кашель вырывается из горла при виде пятого клейма.

“Пятый лагерь, Прямой Путь. Задымленная шахта, прямая с разными ответвлениями, но постоянно уходит вниз, рабам нужно копать всё ниже и ниже, чтобы жить. Кормят неплохо, похлебка с растениями и хлеб, но ты всегда находишься в шахте, ты выползешь из нее тогда, когда останешься последним живым. Надзиратели в специальных масках с веселыми лицами наблюдают, чтобы рабы не убивали друг друга, поэтому смерть там, это так мучительно. Есть один плюс…Вас изначально будет немного.”

Покачивание жидкости в сумке самую малость успокаивает. Сангиус переводит взгляд на другие клейма.

“Шестой лагерь, Последние Феосовы источники. Здесь всё просто, этим лагерем управляет святая Миранда, она достаточно добра, а потому просто заставляет тебя постоянно рыбачить и отдавать весь улов её торговцам. Люди в этом месте чаще всего отчаянные, а потому выловить утопленника…Очень легко. Иногда кормят жаренной рыбой. Дам тебе совет…Воруй, кради по кусочкам. У них много глаз…”

Сангиус словно по привычке смыкает веки, но потом быстро их открывает. Расписание и клеймо седьмого лагеря до сих пор живы в нем.

“Седьмой лагерь, Круг Пороков. Когда ты попадешь туда, ты должен определится моментально, либо ты соблюдаешь четкое, поминутное расписание, либо твоя голова висит на веревке. Это ужасное место, надзиратели постоянно водят тебя туда-сюда, заставляют делать разную работу и спишь ты при этом строго четыре часа! Если ты ни разу не нарушил график, тебя будут кормить, если нарушил…Умри. Старайся высыпаться, да звучит глупо, но тебе стоит взять это во внимание.”

Усталость ног не чувствуется, дыхание полное и размеренное, несмотря на легкую тень страха при виде следующего кольца.

“Восьмой лагерь, Замкнутая петля. Самое загадочное место, это поле цифрой восемь и тебя постоянно заставляют ходить по кругу, тебе нельзя останавливаться. Ешь пока идешь, пьешь пока идешь, и спишь пока шагаешь. Здесь нет работы, но за тобой постоянно наблюдают ученые. Старайся думать, как механизм, не думай о усталости и глубоко дыши.”

Сангиус останавливается. Глаза скользят по девятому и идут к десятому клейму.

“Девятое место, Перо Феникса. Это подготовительный лагерь для десятого, тут тебя кормят, надевают оковы на руки и ноги, а потом дают святое писание, и…Отправляют дальше.”

Время перестало идти. Все звуки кроме биения сердца исчезли.

“Десятое место, Второе Дыхание. Место, куда попадает самый отчаянный раб, самый опасный человек, тот, кого посчитали опасным для церкви. Ты убил придурка Карла, и ты туда попадешь. Надейся на то, что ты будешь выглядеть как труп, иначе феникс тебя точно съест. Даже не смей думать, что феникс, это выдумка…Это очень реальный миф, способный сжечь тебя! Желательно упади на живот и не дыши, когда он ударит тебя клювом…Терпи. Феникс может показаться глупой птицей, но нет, я тебе зуб даю, я слышал, как он говорит! Да-да Сангиус, не смейся, это предупреждение, он явно умнее чем мы все думаем. В общем, если ты выживешь, тебе поставят клеймо и отпустят, но тебя Сангиус, буду преследовать вечность. Тебя никогда не простят, церковь слишком много потеряла власти, для такого милосердия…”

Глава 2

– Альфред, мы должны признать, ваша разработка…Это новая надежда! Она хорошо справляется со своей задачей. – Голос из-под тени капюшона отскакивает от стен коридора. – Мы хотим отблагодарить вас…Примите ключ от ваших покоев. С сегодняшнего дня, вы назначены придворным алхимиком. – Тонкий серебряный ключ лежит в мозолистой руке.

– Мне приятно это слышать, спасибо…Но мне стоит отметить, моя инъекция малоэффективна. Один шприц способен убрать порчу размером с ладонь, а также…Она очень дорога в изготовлении. Крови Чистых постоянно не хватает. – Старик забирает ключ.

– Мне стоит повторится, ваша разработка, это надежда в лучшее. Ресурсы для нее, это лишь материал, который мы всегда сможем достать. – Слова становятся более угрожающими и тихими. – В наших темницах всегда есть пара…Чистых.

– Тогда…У нас нет проблем. – Альфред сжимает ключ и опускает руку. – Я постараюсь сделать более действенную смесь.

– Это было бы прекрасно. Вы наш герой Альфред. Помните это. Надеюсь вы сможете поладить с Маргарет Норст. – Фигура медленно оставляет алхимика одного в темно коридоре.

Робкий лунный свет падает в пыльные витражи. Холодный ветер проникает в щели каменных стен. Альфред стоит, опустив голову вниз. Сейчас ему кажется, что будь у него другой путь, он бы выбрал его без тени сомнения. Ключ в руке холодит, а слова фигуры режут сердце. Медленными шагами, старик направляется в свои покои. Проходя мимо комнаты Маргарет, он слышит тихий плач, который смешивается с ветром на улице. Положив руку на её ручку, он медленно открывает дверь. На кровати сидит женщина, слезы тускло пробегают по красным и опухшим глазам, в руках письмо.

Маргарет известна как первооткрыватель Чистой крови, в рабах после восьмого лагеря. Её редкая, исцеляющая магия, это исключительно полезный инструмент власти…Вылечить нуждающихся…Или продлить пытки умирающего. Альфреда не особо интересует, как ей пользуется, ему больше интересно, что она за человек.

– Маргарет…Я могу вам чем-то помочь? – Альфред стоит в проеме.

– А…Это вы… – Заплаканная мать вздрагивает. – Мне сейчас совсем не хочется говорить. Моя дочь…Исчезла…Возможно умерла…

– Мне очень жаль, но, может вы разделите свое горе со мной? – Старик заходит внутрь и закрывает дверь.

Теплый свет лампы открывает беспорядок в комнате. Рабочие бумаги просто лежат на полу, а картина на стене…Убивает своей тоской. На холсте изображена Маргарет, которая нежно прижимает маленькую Лизу к животу. Тонкие детские руки обвиваются на талии, улыбки озаряют счастьем, хотя в данный момент…Это лишь будто тусклое воспоминание о былых временах.

– Хорошо… – Женщина вытирает лицо платком. – Лизу отправили на поле…Близкое к Лихтену. Верховный жрец предсказал там появление скверны…Отряд крестоносцев во главе Лизы, должны были зачистить то место…Но всё пошло не так…На поле нашли лишь тела погибших, а тело моей… – Маргарет зарывается в собственные руки, желая убежать от реальности.

– Я…Это печально…Я знаю какого это терять близких… – Альфред поднимает голову к картине. – Эта тяжесть…Сердце, налитое болью…Но я никогда не унывал.

– Не унывали? – Женщина всматривается в глаза алхимика и письмо падает к его ногам.

– Да…Я всегда верил в лучшее. Или по крайней мере…Мне просто хотелось верить в лучший исход. – Старик поднимает письмо и с тоской всматривается в заключение. – Лиза пропала…А не умерла. Давайте вместе верить, что она смогла выжить. – Он протягивает ей письмо.

– Вы… – Маргарет берет письмо и подходит к окну. – И вправду…Единственное что мы можем…Это верить. Спасибо Альфред…Мне нужно побыть одной.

Без лишних слов, алхимик выходит из комнаты. Его сердце колотится от несчастья…То чувство разлуки, забытое давно, вновь пробуждается в нем. Зайдя в свою комнату и раскладывая принадлежности…Он натыкается на шприц с инъекцией…Из открыто окна доносится звон колокола. Чья-та душа обрела покой, но его нет. Быстрым движением он выкидывает шприц в окно! Горячие дыхание клубится в ночной прохладе. Стекло разбивается где-то снизу…Металлические детали смешиваются с треском мириад осколков. Последний аккорд его ярости и беспомощности. Осознание того, что возможность жить сейчас, это лишь простая удача…И что он швырнул спасение людей…Подкашивает его ноги, и он падает на кровать, засыпая без задних мыслей.

Крепкий сон, наполненный образами прошлого веселья, прерывается хрупкими ударами в дверь. Утреннею рутину никто не отменял.

– Войдите. – Альфред встает и зевает, спина немного ноет.

– Сэр, я принесла вам еду. – Служанка в простой белой одежде, ставит поднос на стол. – Вам что-то еще нужно?

– Нет, спасибо. – Старик поднимает очки с простыней и замечает сыпь, скрытую под перчаткой. Покраснение легко просвечивается. – Я могу взглянуть на ваши руки?

– Взглянуть? – Девушка, борясь с стеснением протягивает руки вперед. – Конечно…

Сняв перчатки глазам алхимика открывается белая кожа рук, но с явными красными бугорками на поверхности. Немного белые головки и шелушащаяся кожа без пристрастия двигаются под касанием Альфреда.

– У вас это давно?

– Неделю…А может чуть больше. – Она не отдергивает руки, хотя видна боль и дискомфорт. – Я никому не показывала, думаю это просто сыпь, и она скоро пройдет.

С легким смехом старик ставит на стол странный куб с многочисленными закрытыми глазами и пару флаконов. Взяв пузырек с солоноватым цветом, он протягивает его девушке.

– Даже самая простая сыпь, может уходить очень долго. Просто выпейте это и вас станет легче. – Улыбка сдвигает морщинки на щеках Альфреда.

Молчаливо и бережностью, служанка выпивает жидкость. Сернистый запах слезит глаза, но покраснение уходит с рук, головки всё еще остаются, хотя и в меньшем размере.

– Это надолго? Больше не будет чесаться? – Девушка недоверчиво крутит руками.

– Надолго. Можете идти, денег не нужно. Если появится опять, то не молчите и приходите. – Альфред открывает дверь.

– Я очень вам благодарна… – Слова звучит тише ветра и прислуга выходит с легким румянцем.

Алхимик заканчивает разбирать вещи и приступает к еде. Аромат рагу с большими кусочками мяса побуждает есть и есть. Легкий салат с чаем завершают эту композицию вкусов. Привкус деревянной ложки навевает воспоминания. С полным желудком, Альфред приступает смешивать разные жидкости. Скворчащие реагенты и разные газы наполняют комнату работой. Разболтав золотистую жидкость, он смешивает её с красной. Тяжелый дым валит из флакона, оседая на полу слегка розоватым. Благородно розовая смесь, переливается в флаконе. Ближе к вечеру в комнате звучат два голоса, создание инъекции по немного подходит к концу.

С увесистым шприцом, Альфред выходит в тронный зал. Король Август Третий и епископ Виталиус Криос, что-то отстранено обсуждают. Слуги суют туда-сюда между своих правителей. Отдав инъекцию, алхимику вручают оплату. Полный кошелек побрякивает монетами отдаваясь в голове мыслями о возможных тратах. По пути он натыкается на радостную Маргарет.

– Маргарет, я вижу вам уже лучше. Хорошие новости?

– Именно! Альфред! Лиза жива! Послезавтра она уже будет в столице, я так хочу её увидеть. Лиза прислала письмо, в котором описала всё! Битву и даже своё спасение неизвестным мужчиной, с шрамом на носу. – Радостное возбуждение выдается в жестикулировании

– Это замечательная новость! Я рад что с вашей дочерью всё хорошо. Поделитесь её историей? – Альфред облокачивается на стену.

– То как она выжила, это чудо! После ожесточенной битвы, она оказалась под трупом монстра…Вся избитая. Её нашел мужчина с этим шрамом на носу, выходил, накормил и помог дойти до деревни. Там он её оставил и отправился куда-то.

– Это…Я удивлён…Ваша дочь была на волоске, видимо Феосы откликнулись на её молитвы. Лиза будущий красный паладин! Мне бы очень хотелось с ней встретится. – Альфред дергает рукой при упоминании шрама.

– Конечно, Лиза как я уже сказала, приедет через два дня. Она обязательно посетит замок и тогда вы сможете с ней познакомится. Мне нужно идти…И еще раз спасибо, что поговорили со мной вчера. – Маргарет спокойно проходит мимо него.

Алхимик кивает и провожает её взглядом. Память Альфреда точно не подводит, на носу Сангиуса был шрам…Если спаситель Лизы сам Сангиус Крим, то значит он жив! Лицо старика расплывается от предвкушения встречи с Лизой. Потерянный восемь лет назад мальчик, теперь возможно оказывается реальным. Закрывшись в своей комнате, он весь день и ночь, что-то обсуждает и смеется.

Глава 3

Сангиус стоит на входе в Хребет. Узкая, извилистая тропа душится двумя острыми скалами. Кажется, что здесь нет воздуха…Запах гнили прижился тут. Одиноко покачивающиеся дерево, обрамляет мертвую землю листьями. Недолго думая, он смешивает купленный жир и остатки алкоголя из сумки. Серая рубашка натягивается, а нос щиплет от мерзкого запаха. Сделав маленькие дырочки и протянув в них фитили, Сангиус получает три горючих смеси. Хрупкое средство, против порчи. Огонь и вера.

От дерева спереди раздается свист, тихий и малость мелодичный. Напряженно идя вперед, Сангиус видит торчащую ногу. Подойдя ближе, из-за ствола вываливается парнишка. Темные волосы, которые вечно лезут вперед. Золотые глаза и искренняя улыбка.

– Путник! А ты часом не в горы идешь? – Неизвестный поправляет волосы и чуть не падает.

– Иду. – Сангиус выдвигает ногу вперед.

– Погоди! Успокойся! Я не дурной чтоб грабителем быть! – Он отшатывается. – Я батрак просто, Вильямом кличут.

– И что же ты тут делаешь? Батраку здесь не место.

– Феосовы ногти…У тебя лицо будто ты меня сейчас убьешь! – Глаза Вильяма супятся. – А ты сам волею судьбы не разбойник?

Сангиус вздыхает, меняя позу на более легкую, но его рука по-прежнему покоится на мече. Глаза притягиваются к храму на вершине.

– Ух, так значится, ты на храм позарился. – Парнишка складывает руки на груди. – У меня есть предложение. Заключим союз? Половина тебе, половина мне. Всё по-честному.

– И зачем мне твоя помощь? Какой с тебя прок?

– Послушай, я понимаю ты очень серьезный, но, давай подумаем логически. – Батрак указывает на тропу дальше. – Может какая опасность, а может где-то четыре руки будет полезней чем две…И вообще! Две головы лучше, чем одна! – Он откашливается. – Даже если она твоя.

Слегка подняв бровь от удивления, Сангиус осматривает неряшливого мальчишку. Туника проста, штаны без ножен, руки явно не знали битв. Но его улыбки он доверять не будет. За ней может скрываться как клинок, так и яд.

– Хорошо, мы можем пойти вместе. Только не будь проблемным. – Сангиус убирает руку с меча и следует по тропе.

– Я тебя услышал…Эм…Хм…Сэр красная птичка. – Вильям смеется и чем-то напоминает время после дождя.

– Я Сангиус. – Ему совсем не нравятся шутки, особенно в таком опасном месте.

– Сан…Гиус…Ммм…Что-то знакомое, но я не помню.

Время медленно тянется. Солнце переваливает чуть дальше зенита. Облака отбрасывают зловещие тени на склоны, а земля с каждым шагом становится более вязкой. Порча пульсирует прямо под ногами, темные прожилки заменили корни. Вильяма, это не беспокоит. Он занят тем, что пугает облысевших птиц на ветках мертвых деревьев. Каждый его смешок, ухмылка за спиной, откликаются в душе Сангиуса воспоминанием. Но ему не хочется этого признавать.

– А тебе зачем в горы? То есть, к храму? – Вильям отпинывает камень пока идет.

– Там есть то, что нужно мне…Надеюсь. – Сангиус слегка отмахивается рукой.

– Ах! Так ты про портрет Феоса Надежды? Конечно он там есть. Там еще и витраж целый…Один. – Вильям потирает руки. – Нам там добра хватит. Может золотых сто мне и тебе.

– Картина? Откуда ты знаешь?

– Знал мой папка, одного мужика, что одного святошу оттуда знал. Так тот и рассказывал всем и каждому, мол “Нам привезли золотом расшитый и серебром залитый портрет!” Бахвалился сильно… – Он засовывает руки в карманы. – Прихожане тоже всем рассказывали о его красоте.

– А ты сам то видел этот портрет? – Сангиус смотрит на батрака с интересом.

– Нет конечно! Я что похож на вельможу? Ба! Мне этого не надобно. – Вильям тычет указательным пальцем вниз. – Мне мирское ближе.

– Надо же…Мирское. – Сангиус удивлено моргает.

– А как иначе? Матушка моя человек не последний, в Лихтене при дворе ходит с платьем дорогим. Толк во всем знает!

– Мать при дворе…А сын…Батрак? – Сангиус убирает прядь волос с глаза.

– Ну, есть конфуз. – Вильям начинает жестикулировать руками. – Раньше я на факультете магии учился, в Лихтенском университете. Понятное дело, что учился не фокусам, а как под юбки нырять…Ну…И в общем донырялся. Маме сообщили, выгнали, а потом и она меня в деревню вывезла. Сказала, “Ну что же сын мой, раз ты уму не набрался, так хоть с коровами будь ласков.”

У Сангиуса вырывается тихий смешок. Общество Вильяма стало приятнее.

– Ты то не смейся. Я парень сообразительный, сразу понял где яма золотая!

– И где же?

– В отходнике! – Вильям вскидывает руки к земле.

– Врешь! – Улыбка играет на лице Сангиуса.

– Грудью Сомнии и пальцами Игнеферрона Клянусь! Туда руку просунешь, в это озеро, а там что только не лежит! И кольцо золотое! И серьга серебрена! Даже цепочка с камнем. – Батрак выпучил глаза и тычет в грудь. – Знай мой отец эту жилу, в армию никогда бы не пошел!

Дуэт упирается в легкую болотистую местность. Мерзкая темная лужа, жадно булькает, а бедные деревья слегка накренились. Сангиус осматривает всё вокруг. Нет ни единого шанса пройти дальше. Конечно…Можно покарабкаться слева по скале и выйти на уступ, а там спустится…Но хлипкие камне в некоторых местах, покрыты скверной.

– Смотри! Здесь справа проход. По пещере пройдем, авось там выйдем. – Вильям машет рукой из прохода.

Подойдя к пещере, Сангиус срывает ветку и ищет в сумку ткань, она вся была израсходована. Парнишка вытаскивает из своего кармана платок с красивой вышивкой.

– Мне его дочь купца дала…Красивый, но монета поважней будет. – Батрак наматывает платок на палку.

Полив самодельный факел жидкостью с флакона, Сангиус достаёт огниво. Огонь резко вспыхивает ярким и теплым светом, теперь в пещере видно всё.

В темно пространстве странно тихо…Нет ни капли воды…Ничего. Иногда на стенах появляются надписи и стрелки куда идти. Раньше здесь часто ходили люди, но теперь, это место заброшенно и забыто. Сангиус выходит на уступ с другой стороны скалы, слева есть подъем наверх. На удивление, тут еще осталась трава…А также несколько могил. Затушив факел, он направляется наверх, но Вильям застыл над одной из могил.

– Знаешь…Мне это напомнило об отце. – Батрак присаживается на корточки и рассматривает крест. – Когда он еще был жив. Мне было с ним весело…Мама говорила, что ему очень нравилось проводить свои выходные со мной…Погулять там…Тут… – Вильям тычет пальцем в разные места. – А теперь…Мне одиноко без него. Армия забрала его и погубила…Чёртов Август с войнами. – Сильно сжав руки на коленях он встаёт. – Теперь отцовское тепло томится во мне. Идем Сангиус.

Вильям вырывается вперед, его движения выдают молчаливую скорбь. Сжатые руки в карманах, поникшие глаза. Ему не хочется жить в мире полным боли, лучше прятаться за маской веселья…Которую когда-то дал ему отец. Сангиус молчаливо следует за ним. Запах разложения становится сильнее. Поднявшись выше, перед ними открываются коконы с тварями внутри. Противно пульсирующие отростки свисают со склонов, лежат на земле, а из некоторых торчат маленькие ручки с когтями.

Сангиус и Вильям, начинают медленно продвигаться вперед. За подошвой тянется противная порча, хлюпающие звуки грозятся взбудоражить гнездо гулей. Батрак тяжело сглатывает. Сангиус не отпускает рукоять меча. Ведущий их путь слегка упирается в склон.

Парнишка застревает в вязкой порче, и его нога выскальзывает с ботинка! Громкий звук падения провоцирует первые движения. Сангиус моментально поднимает Вильяма и ведет его к склону. Кокон за коконом разрываются от острых лап монстров. Рык пробуждает в батраке страх и не устояв на ногах он падает с Сангиусом!

Катясь вниз перед глазами проносятся слюнявые рожи. Сангиус чудом поджигает факел, но он выскальзывает из рук. Скверна вспыхивает стеной огня! Жадные языки пламени вгрызаются и распространяются дальше. Дуэт вылетает со склона вниз! Сангиус втыкает меч в землю и ухватывается ногтями за уступ. Вильям свободно висит за ногу…Странно…Но его вес удивительно легок. Несколько горящих гулей выпрыгивают за ними, но падают вниз. Горящие ошметки мяса рисуют черным дымом по белому небу, а потом с треском разбиваются снизу!

– Черт! Феосы! Хах… – Оставшийся, слегка подпаленный сапог летит в пропасть. – Сангиус! Затаскивай нас!

Перехватив руку поудобнее Сангиусу удается заползти наверх. Огонь по-прежнему отделяет их от гулей, горящие тела скатываются вниз, представляя угрозу. Заметив тропу слева, ноги сразу ведут их туда. Сумев спрятаться, Вильям почти задыхаясь смотрит на падающие тела.

– А говорили хорошие сапоги! Идиоты! Все купцы! – Батрак злится вслух.

Прижавшись спиной к камню, Сангиус продвигается дальше. Парень, вцепившись в грудь и пальцы, очень сильно перед кем-то извиняется. Неудачливые приключенцы, выходят возле ручья. Холодная вода несет в себе лишь огромное количество скверны. Некогда животворящий источник, из которого пили люди, теперь стал средой для зарождения иной жизни.

Вильям наконец успокаивается и шарпает ногами по речному песку. Сангиус по-прежнему напряжен, лезвие его клинка затупилось от земли. Но интерес берет свое.

– Вильям…Почему я тогда не почувствовал твоего веса?

– Магия. Я воздухом управляю. – Парень трет затылок. – Аэро…Агрома…

– Аэротург?

– В точку!

Сангиус останавливается передохнуть, садится и вздыхает.

– Так значит, ты себя ветром снизу поддерживал?

– Ну…Не совсем. Просто заставил ветер дуть вверх. – Вильям пожимает плечами и повторяет за Сангиусом. – Чтобы научится чему-то большему…Надо учится, а я этого не делал. А у тебя какая магия?

– Никакой. Повезло родится без нее. – Он всматривается в бегущий поток темной жидкости.

– Жаль…Вот, например. В моей группе, был парнишка. Вроде обычный, немного кругловат, а как с магией то обращался! Из земли мог делать всё что душе угодно!

– Магия земли…Хм…Она очень редка. – Сангиус потирает подбородок. – Хотя…Любая магия редка.

– Обычно таких как он, либо используют как пешку…Либо отправляют на очередную бесполезную войну. Так что, магия, это история от двух сторонах. – Батрак вытягивает ноги и разминает икры.

– Ты прав. Быть пешкой или быть ферзём. Всё ровно тобой кто-то двигает. – Сангиус поправляет перчатки.

– Мудро. Не поспоришь. – Парень вскидывает голову к небу. – Я думаю нам нужно идти, скоро будет темнеть.

Немного отдохнув, размявшись, авантюристы отправляются в путь. Волоча ногами и постоянно общаясь на разные темы, они и сами не замечают, как стали друг другу роднее. Вильям этого не говорит, но он видит в Сангиусе осколок отца. Сангиус видит в Вильяме…Забытую молодость.

Время идет, препятствий становится всё меньше. С вершины гор дует холодный и освежающий ветерок. Пейзаж, разложившийся жизни, тускнеет. Некогда святой и гордый храм Феоса Надежды Эсперо, смотрит своими разбитыми витражами на Сангиуса и Вильяма…Закатный свет падает на разноцветные осколки и освещает их лица. Стены храма сочатся скверной…Черные вены обвивают верхушку.

– Мне не нравится это место…Оно будто живое… – Батрак слегка толкает двери вперед, открывая взору обстановку внутри.

Каменные колоны, деревянные скамейки и величественный портрет Эсперо над алтарем. Рот Феоса зашит, горло перерезано. Вместо глаза дырки, а всеобщие разрезы завершают оскверненный лик. Вильям с грустью на лице подходит ближе. Свет пробивается через единственный витраж и озаряет розу на алтаре.

Нежные лепестки тянутся к источнику тепла…Ярко тонкие ручьи кровавой жидкости ласкают лепестки, медленно обвивая каждый шип. Сангиус широко раскрыв глаза смотрит на розу…Это та самая кровавая роза, которую он искал. Годы поисков оправдали себя. Её сок вызывает огромную чувствительность всего, а порча боится его сильнее огня.

– Она прекрасна…Не правда ли? – Двойственный голос раздается из тени. – Так невинна…Но сколько она может погубить. – Бледная, жилистая рука проводит по лепестку.

Сангиус поднимает острие меча на фигуру. Вильям отходит назад к дверям, но лозы из порчи закрывают их.

– Твои глаза…Они похожи на нее. Скорбь, ярость…Ммм…Прекрасное дополнение к моей коллекции.

Из мрака выходит фигура в робе священника. Половина лица обезображена. Огромное количество разных глаз смотрят на Сангиуса, тонкие губы искривляются в улыбке…Человеческая левая сторона…Всё еще жива. Он поднимает руки и рукава чуть сползают, показывая темные вены и все кольца лагерей…Включая метку феникса.

– Так приятно вновь увидеть прихожан…Эта проповедь…Станет вашим концом! – Рука проповедника превращается в лезвие, и он сразу атакует.

Сангиус принимает все удары своим мечом. Каждый взмах высекает искры в легком мраке. Звук стали и неистового смеха…Леденит кровь. Вильям в ступоре пытается отодвинуть лозы с двери, но лишь получает от них удар.

– Вы не сбежите от меня! Все прихожане мои! Ваши взгляды! Глаза! Вера! – Проповедник все сильнее налегает на Сангиуса.

Наконец отпрыгнув в сторону, монстр выпускает из земли острые снаряды. Спрятавшись за лавкой, Вильям пытается докричатся до Сангиуса за колонной. Этого не слышно. Неожиданным ударом ноги, проповедник переворачивает лавку и отправляет парнишку в стену.