Битва за Аресал

Он никогда не сможет стерпеть ее печали, ее разочарования, ее боли. Он будет всеми силами стремиться сделать ее счастливой, не взирая даже на свои истинные желания. Она никогда не ответит ему той же монетой. Ее кровь, ее клан, кодекс ― три вещи, которые ему никогда не превзойти. Три любовника, что будут всегда превыше мужа.

Каяра отслонилась от его плеча и провела кончиком носа по щеке, слегка пощекотав своим дыханием. Он содрогнулся от неожиданной ласки, а затем, прислонив ладонь к ее лицу, притянул к губам. Только первый кроткий поцелуй обжог кожу, как черная пелена заслонила все перед ней.

Знакомое чувство падения, запах горящей плоти. Она стояла перед тем самым лесом, где сейчас строились дома для старообрядцев. Только сейчас высокие макушки деревьев почти полностью заслоняли собой белые шапки грозных гор. Карах стояла к ней спиной, ее мантия и длинные черные волосы развивались на ветру, а руки были сжаты в кулаки. Сквозь пальцы древней калгалы сочились черные капли крови, выжигая снег одним лишь своим прикосновением.

– Скажи мне, Кроно, оно стоило того?

Каяра слышала в ее голосе слезы. Она сделала несколько шагов вперед и, поравнявшись с ней, остановилась. Внезапно ее кожу обдало жаром, в воздухе заплясали черные искры, подхваченные сильным ветром, они устремлялись в небо. Жар становился все сильнее, один за другим разгорались большие погребальные костры. Они тянулись вдоль всей лесополосы.

Женский крик, мужской вопль.

– Ах! ― не выдержав ужаса, представшего перед ней, она покачнулась назад, еле устояв на ногах.

К деревянным подмосткам, обложенным сухими поленами, цепями были прикованы вальмирии. Они медленно умирали в черном пламени, сотрясая небо звуками предсмертной агонии. Они извивались, корчились от боли, пытались вырваться из плена, но огонь был беспощаден. Сантиметр за сантиметром он пожирал их плоть, пробираясь все ближе к костям, а их сердца все еще продолжали биться, в глупой надежде на спасение.

Холод прошел сквозь тело Каяры, и перед ней появилась та самая фигура в черной мантии. Она резко бросилась вперед и попыталась ухватиться за края пологого капюшона, но рука прошла сквозь него, рассекая словно дымчатый воздух.

– Ты сама этого хотела, разве нет? ― Каяра не слышала его голоса. Слова сами собой появлялись в ее голове, не издавая при этом ни звука.

Карах бросилась на него, схватила на плечи притянула к себе. Злобно оскалившись, выпустив восемь клыков наружу, она впила окровавленные пальцы, раздирая ткань и царапая кожу. Он даже не шелохнулся. Ее кровь не причинила ему никакой боли!

– Не такой ценой! ― взревела она на него.

– Я убил его для тебя, разве нет?

Ее глаза переменились, теперь в них зиял страх. Лицо исказилось болью и отчаянием, из глаз посыпалась новая порция слез. Она опустила голову и тихо прошептала:

– Но они тут при чем?

Мужчина поднял руку и погладил ее по щеке.

– Не плачь, моя нареченная. Это жертва во благо нового мира.

Он притянул ее ближе, скрывая за краями своего капюшона. Каяра догадалась, он поцеловал ее. Увидев вновь лицо своей прародительницы Каяра обомлела, ― столько любви и столько боли она не видела никогда прежде.

– Я ненавижу тебя, ― почти задыхаясь сказала Карах.

– Знаю. Так же сильно, как и любишь.

– Мои дочери, ― она попыталась отстраниться, но не смогла. Отвернув голову в сторону, она сделал глубокий вдох, а затем продолжила говорить: ― они никогда меня не простят.

– Они не узнают, ― он прижал ее к себе, уложив голову себе на плечо и нежно погладил по волосам. ― Ты не сможешь им рассказать, иначе они попытаются убить меня. Мою смерть ты не переживешь.

– Но и так жить я тоже больше не хочу, ― она крепко закрыла глаза, пытаясь бороться со своими желаниями, но не смогла. Сдавшись, Карах обхватила его руками, сжимая мантию на спину, и прижалась к нему еще ближе.

– Ты должна, вместе мы построим новый мир. В нем не будет места для печали.

– Как и для людей? ― спросила она и закусила нижнюю губу, красный след быстро исчез, а боль помогла ей немного взять себя в руки и отстраниться от нареченного. ― Твои детища, корги, они всех убьют.

– Я смогу держать их в узде.

– Если ты это сделаешь, то тогда убьют тебя. Все поймут, что Тень жива!

– Что? ― Каяра не выдержала. Она просто не могла этого принять. Нет, это невозможно! Это Тень обманывает ее! Это не Карах! Этого не было!

Одно мгновение и длинный клинок пронзил ее живот насквозь. Боль разошлась по всему телу, но Каяра уже была с ней знакома. Она встретила ее без удивления, как старого друга, даже не прервав ровное дыхание. Она схватила клинок за острие и выдернула из себя, а заодно и из рук нападавшего.

– Пошла вон!

Его гневный рык сотряс землю и небо. Все поплыло, теряя прежние очертания.

– Каяра! Что это! Каяра! ― испуганный голос Володара окончательно вернул ее в настоящий мир.

Она лежала на полу, он придерживал ее голову. Было больно. Еле слышный звук разорванной кожи, на ее лицо закапали капли его крови. Он прислонил раненную руку к ее губам.

– Пей, ну же!

Она послушно вонзила клыки, и теплая кровь нареченного обогрела горло. Насытившись, она отпрянула.

– Что это было?! ― задыхаясь произнес он, словно только что оббежал планету по кругу.

Она проследила за его взглядом и увидела свой окровавленный живот: «Быть не может!». Каяра быстро вскочила на ноги, задирая кофту, рана уже почти затянулась. Но как она вообще могла…

– Что произошло? ― Володар подскочил к ней и вопрошающе посмотрел прямо в глаза. ― Что случилось?

– Видение, ― с сомнением ответила ему Каяра.

– Это… Это разве нормально?

– Нет, ― на этот раз отрешенно сказала она, направив опустошенный взгляд на стену перед собой.

Он встал прямо перед ней, обхватив лицо руками и призывая ее внимание на себя:

– Это был тот в плаще? Это он сделал? ― он указал на ее живот.

– Да, ― все также отрешенно произнесла она.

– Это уже не смешно! Как ему это удалось?

– Он… ― она закрыла глаза, сильно поджала губы, пытаясь сдержать слезы.

– Что? Каяра, не молчи! Прошу!

Он схватил ее за плечи и потряс. Она лишь отрицательно замотала головой. Она не могла произнести этого вслух. Столько веков! Столько поколений! Она жила кодексом, она верила ему… Даже не подозревая, что его собственная мать предала то, что оставила своим потомкам в наследство. Столько лжи она не могла вынести. Ее мир был разрушен тенью, тысячелетиями скрывающую ложь.

– Ты расскажешь мне? ― тихо спросил Володар, съедаемый волнением.

Он уже несколько минут обнимал свою невесту, чье тело просто обратилось в камень. Каяра не шевелилась, на ее лице не отражалось ничего, глаза смотрели в пустоту, только пальцы крепко сжимали его рукав.

Она знала, что не могла ничего скрыть от своего нареченного, хотя желала бы это сделать. Промолчать, забыть, выкинуть из памяти этот момент. А лучше… никогда и не знать. Это были истинные чувства Кровавой Княжны, недостойные ее великого имени. Великое имя? А было ли оно когда-нибудь великим?

– Каяра, ― позвал Володар и попытался повернуть ее к себе лицом.

Она воспротивилась, лишь еще крепче прижавшись щекой к его груди. Он погладил ее по волосам и тяжело вздохнул.

– Что ты видела? ― еще раз повторил он свой вопрос, в надежде, что хотя бы в этот раз она не оставит его без ответа.

Каяра осторожно подняла голову, проводя кончиком носа по его шее и подбираясь к губам. Он склонился и прежде, чем она успела, поцеловал ее сам.

– Я здесь, ― сказал он, взяв в ладони ее лицо. ― Я рядом. Чтобы ты не увидела, это еще не конец…

Она усмехнулась.

– Нет, это не конец, ― посмотрела ему в глаза, в ее взгляде было столько боли, что он не мог не испугаться. ― Это было начало, ― эти слова больно резанули по горлу. Ее глаза вспыхнули черно-алым пламенем, рот искривился и наружу вышли восемь клыков. Весь ее вид был полон ненависти, но кого именно она ненавидела, не могла сказать даже она сама.

– Что это значит?

– У Карах был нареченный, ― ответила она, отвернувшись, иначе бы не смогла.

– Ортар? Я не слышал об этом.

– Нет, это был не ее муж.

Володар напрягся и попытался вновь повернуть ее к себе, но она отмахнулась. Каяра поднялась на ноги и подошла к окну, скрестив руки на груди и крепко сжав плечи. Он поспешил последовать за ней. Но попытавшись обнять, вновь встретил сопротивление.

– Не надо, ― взмолилась Каяра, стряхивая его руки с себя.

– Кая, ― нежно произнес он. ― Ты ведь знаешь, что наречение ― это дар свыше. Его не выбирают. Если по этой причине Карах не смогла сдержать верность своему супругу…

– Дар свыше? ― на ее лице появилась презрительная ухмылка. ― Теперь я в этом сильно сомневаюсь.

– Почему?

– Потому, что ее нареченный и был Тенью! ― с болью в голосе произнесла она.

Володар заметал глазами по комнате. Нельзя было сказать, что он был удивлен, нет, это было нечто гораздо больше простого удивления. Он закрыл рот ладонью, затем с силой сжал руку и словно соскреб с лица невидимую грязь, а после стряхнул на пол. Он сделал невольный шаг назад, перемещая взгляд от одного угла к другому.

– Ты… Ты уверена, что твои видения тебе не лгут?

– Нет, ― честно ответила Каяра и с грустью улыбнулась своему нареченному.

Она тут же схватилась за эту мысль, как за руку спасения. Нет, она не собиралась полностью оправдывать этим то, что видела, но и всецело доверять тоже не могла и не хотела.

– Расскажи мне подробно все, что ты увидела, ― серьезным тоном попросил Володар, он был намерен разобраться во всем, но больше он желал помочь своей возлюбленной, убрать эти рвущие ее сердце на части чувства, спасти от разочарования, сковавшего ее изнутри.

Она поджала губы и зажмурилась, словно собирала последние силы прежде, чем бросится вниз со скалы и разбиться вдребезги. Каждое слово давалось ей с трудом, особенно воспоминания о заживо сожженных. Она чувствовала, что те существа ничем не заслужили свой костер. Карах сама дала четко это понять своей реакцией. Ринса никогда не будут ни оплакивать, ни даже допускать каплю жалости к предателям кодекса, предателям веры, но здесь было иное. Она убила их из-за него. Наречение с монстром стало ее проклятием. Разве это похоже на дар богов? Разве боги могли желать чего-то подобного? И разве они когда-либо говорили, что наречение ― это их рук дело? Нет, история не помнит подобного момента. Так решили сами существа, приклоняясь перед сильнейшей любовью, а что именно кроется за ней ― не знал никто.

Впервые она обратила внимание и на то, что в кодексе не было ни слова о наречении. Оно никогда не упоминалось в его текстах даже вскользь. Неужели и она теперь стала предателем крови? Она приняла Володара, думая, что действует в угоду богам, но последние оказались здесь ни при чем. Что тогда? Он не может стать ее мужем, он отступник. Как теперь она должна поступить, особенно теперь… Зная, к чему этот выбор привел Карах.

Всю жизнь Каяра восторгалась прародительницей даже больше, чем кто бы то ни было до нее. Ведь она была так на нее похожа. Первый рассвет и последний закат, начало и конец, неужели им суждено будет пройти по одной и той же тропе, повторяя ошибки? А было ли это на самом деле?

Последний вопрос появлялся в ее голове каждый раз, когда мысли загоняли Великую Княже в тупик, приводя к самым ужасным и нежеланным выводам. Все внутри нее кричало, что это лишь оправдание, а сердце вторило, разве такое возможно? Память предков еще не пробудилась в ней. И к этому явно была приложена чья-то рука, сомнений не было. Но чья и, главное, зачем?

Она уже ни в чем не могла быть уверена. И самое страшное, что теперь она теряла уверенность даже в самой себе. Если эти видения и были посланы ей врагом, то он мог сейчас ликовать вовсю. Ему удалось сломать ту, которая сама никогда не верила, что может сломаться.

– Выглядит слишком странно. Одно могу сказать точно, ― выслушав ее рассказ задумчиво произнес Володар. ― Теперь мы не можем доверять тому, что ты видишь. По крайней мере, пока не разберемся.

– Карах сказала, что, когда я сольюсь с островом, то все встанет на свои места.

– А еще она сама тебе сказала, чтобы ты не верила во все, что видела?

Каяра задумалась, прогоняя в голове картины того видения.

– А еще он убил ее! В том видение он убил ее! А потом сыграл ее возлюбленного. Я думаю, что тогда я точно видела Карах. Она пыталась поговорить со мной. Я уверена.

– Каяра, Карах мертва, ― с сожалением сказал Володар. ― Вы наследуете только воспоминания своих предков, но не души.

Она поникла. Сколько бы она не пыталась разгадать эти загадки, ответа найти не могла. Чем больше она думала и копалась во всем, тем сильнее только путалась в переплетенных нитях.

– Мы со всем разберемся, не переживай, ― нежно сказал нареченный и крепко обнял ее за плечи, слегка помяв их, чем заставил Каяру немного расслабиться и закрыть от удовольствия глаза.

Наслаждение оказалось недолгим. Она встрепенулась, Володар наклонился и посмотрел ей в лицо. Опустошенный взгляд Каяры сверлил стену. Сейчас она была собрана, как никогда, все чувства были на пределе.

– Они близко, ― единственное, что сорвалось с ее почти недвижимых губ.

Глава 11

Последние лучи уходящего солнца клонились к горизонту. Синее небо разрезали бордовые волны, угрожающе нависая над их головами. Каяра и Соломон стояли молча на берегу пристани, они даже не смотрели друг на друга. В воздухе повисло напряжение, не предвещающее ничего хорошего. Даже те немногие птицы, что остались зимовать на острове, смолкли, в ожидании приближающихся гостей. Мир трепетал, он чувствовал, что вот-вот к берегу причалов что-то невероятное.

Каяра всем своим телом ощущала близость древней магии. Мелкая дрожь то и дело пробиралась по её спине. Она из последних сил пыталась сдержать рвущиеся на волю клыки. Даже Земля под её ногами чувствовала неотвратимую встречу с собратом. Также, как и остров, корабли древнего клана были построены на крови своих хозяев. Пусть и ныне они находились во владении других, связь между создателем и его творением ничто не может разрушить.

Несмотря на скорую встречу с легендарным флотом клана Ринса, Каяра не могла избавиться от волнения, кое порождало предвкушение предстоящей битвы. Она уже знала, что те, кто вёл её корабли, не были преисполнены радости. Им было чего опасаться, как и было за что сражаться. Они будут защищать свой мир, свои владения, как и своё право быть свободными от её воли. также они прекрасно осознавали, что у неё есть причины лишить жизни каждого из них, а умирать они явно не собирались. Каяра чувствовала ненависть, злость и отрицание вместе с уверенностью, что спасение всё же найдётся. И она прекрасно понимала, на кого именно надеятся главы Гальдимеша.

– Идут, ― возвести Соломон, слегка поморщившись.

Каяра поспешила обернуться. Из-за высоких деревьев показались члены Верховного Совета Триединства в сопровождении своих двух генералов: Володара и Виктора, а также шести солдат специального отряда, включая Рогнар. На действующих правителях Аресала красовались черные мантии с пологими капюшонами, скрывающими их лица. Каяра невольно вспомнила Тень из своих видений.

– Не понимаю, ― раздраженным голосом сказал Соломон, ― зачем нужно делать из этого тайну, которая раскроется завтра же утром?

– Это я попросила, ― ответила она, не отрывая взгляда от движущихся в их сторону существ.

Соломон удивленно уставился на нее:

– Вы? ― такого ответа он никак не ожидал услышать и пока не мог даже предположить, что послужило причиной для этого решения.

– Да, ― спокойно произнесла она и, тяжело вздохнув, поспешила добавить прежде, чем слуга завалил бы ее утомительными вопросами: ― Скоро сам все поймешь.

– Гальдимеш вам не обрадовался? Когда вы пожаловали к ним среди ночи? ― не успокаивался старый вампир, съедаемый любопытством и волнением.

– Я еще не виделась с ними.

– Вы им приглашение по голубиной почте послали? ― саркастически спросил он.

– Не выдумывай, ― отмахнулась Каяра и отправилась на встречу Совету, что уже успел пересечь половину пляжа.

Соломон неохотно засеменил вслед за ней. Хотя он и натянул старательно приветственную улыбку, выглядела она на удивление поддельной, что для его таланта было не характерно.

– И где же они? ― вместо приветствия бросил ей Артур.

– Скоро появятся на горизонте, ― ответила Каяра.

Артур прищурившись окинул взглядом границу, соединявшую Орское море и сумеречные небо, но не найдя ничего примечательно, презрительно цокнул, покосившись на Каяру.

Настроение короля оборотней было обычным, точнее тем, какое она привыкла видеть. Кроме как недовольством и вечным противостоянием Артур Смоленский не спешил одаривать ее чем-то другим.

– Мое почтение, ― скинув с себя капюшон, Ридгард сделал учтивый поклон головой.

– Рада вас всех видеть, ― соврала Каяра, заразились его извечной воспитанностью и учтивостью.

– Как и мы вас, ― взволнованно произнесла королева ведьм, также опустив капюшон.

– Добрый вечер, ― слегка поклонился Соломон.

– Ну и? ― нетерпеливо спросил Смоленский. ― Только не говорите, что мы рано пришли.

Каяра закрыла глаза и прислушалась. Она отчетливо ощущала зов своей крови, все ее тело стремилось навстречу древнему флоту, а тот, воодушевленный возможностью вновь подпитаться силами от своей госпожи несся к ней на всех парах.

– Можете начинать обратный отсчет, ― с улыбкой заявила она.

– Какой отсчет? ― опешил Артур.

– Думаю, трех секунд будет вполне достаточно.

Сильный порыв ветра обрушился на них в ту же секунду, как Каяра закончила предложение. Она жадно втянула носом воздух, да, последняя кровь, что окропила палубы могущественных судов принадлежала выжившей дочери Карах ― Силене. Ее образ тут же престал перед глазами потомка, черные длинные локоны, развивающиеся на ветру, отливались при свете уходящего солнца кровавым оттенком, восемь грозных клыков, черно-красный пронзительный взгляд, горделивая осанка, и нежные черты лица. Лицо прекрасного чудовища, что на одних наводило ужас, а другим вселяло благоговейный трепет. Почти такое же лицо, как и у нее самой. Силена была похожа на Карах, не так, конечно, как Каяра, но гораздо больше, чем другие потомки их знатного рода.

Мгновение, новый порыв ветра подогнал высокую волну к самому берегу, и та вдребезги разбилась о песок, разлетевшиеся в разные стороны капли, почти достали до ног собравшихся, чем заставили членов Совета немного отступить назад.

– Красота! ― с восторгом воскликнул Соломон.

На фоне красной границы заката появилось девять судов. Черные корабли неслись прямо на них с бешенной скоростью. Казалось, что ничто не сможет их остановить, и они вот-вот с силой выскочат на берег, протаранив деревья за их спинами.

Кларисса Берильская схватилась за мантию, с силой сжав ее в кулак на своей груди одной рукой, а второй поспешила прикрыть распахнувшийся от ужаса рот. Листат Ривгард замер в исступлении, он просто не мог отвести взгляда от резной кормы с изображением кричащих лиц коргов. В их распахнутые, клыкастые пасти заливалась вода каждый раз, когда быстроходы разрезали очередную волну на своем пути.

– Парусов нет! ― изумился Рогнар, первый обративший внимание на голые маты, единственным украшением которых, служили остро-заточенные железные иглы, спиралью стремящиеся вверх и пронизывающие дерево по всей длине.

– Как они плывут? ― тихо спросила Кларисса, все еще зажимая рот рукой. ― Точнее, как они плывут так быстро!

– На борту каждого из них стоит каменный алтарь, ― с гордостью пояснила Каяра. ― Тот, кто ведет корабль, подпитывает его своей кровью и магией, взамен, он беспрекословно подчиняется своему капитану.

– Они на сейчас раздавят! ― взревел Артур, открывая мантию и сжимая рукоятку меча.

Володар подошел к нему и выставил руку, преграждая путь лезвию, уже наполовину выскользнувшему из ножен.

– Они сейчас остановятся.

– На такой скорости? ― отпихнул его руку правитель. ― Не смеши меня! ― Артур повернулся к Каяре: ― Сделайте что-нибудь!

Каяра недовольно поджала губы, а затем с презрением посмотрела на вечно не контролирующего свои эмоции правителя.

– Они сейчас остановятся, ― повторила она слова своего нареченного.

– Как?! ― окончательно потеряв самообладание из-за страха за собственную жизнь, закричал во все горло король оборотней.

– Просто смотрите, ― закатив глаза, ответил за свою госпожу Соломон.

Артур обернулся, окинув взглядом всех присутствующих. Да, страшно сейчас было не только ему, но только он один позволил этому чувству выйти из-под контроля. Но король совершенно не видел в своей реакции ничего уничижительного, напротив, он был готов обвинить каждого в безрассудности и глупости. Кажется, для Артура весьма характерна одна фраза, что столь часто ставит его в не лучшее положение в глазах окружающих: «Лучше перебдеть, чем недобдеть». Вот и сейчас он был уверен, что только один мыслил здраво, предвкушая опасность.

– Солдаты, встаньте в оборонительную позицию! – приказал он.

Опешивший Рогнар уставился на своего генерала, ожидая подтверждения приказа. А пришедший из-за этого в ярость Артур, казалось, очончательно растерял остатки самообладания.

– Вы не слышали…

– Хватит! – закричала на него Кларисса. – Не стоит позориться еще больше, чем уже это сделано.

– Ты мне это мертвая потом повторишь! – склонившись, проревел ей прямо в лицо король оборотней.

– Артур, – спокойным тоном вмешался Листат. – Встань прямо и посмотри сам.

Корабли один за другим резко начали сбрасывать ход в паре сотен метров от берега. Словно добираясь до определенной черты, они попадали в невидимую сеть, что почти останавливала их, лишая возможности более нестись сломя голову. Теперь они медленно, слегка покачиваясь в разные стороны, выстраивались в один ряд друг за другом, и боком подходили к длинному пирсу.

– Им мест не хватит, – обеспокоенно заметил Соломон.

– Они встанут во второй ряд, – сказала Каяра.

– Там места на три корабля с каждой стороны, все равно не хватит.

– Они встанут по одной стороне, чтобы не мешать местным судам.

И Каяра оказалась права. Три первых корабля пришвартовались вдоль пирса по правому борту, следующая тройка встала в ровную линию по левую сторону от них, также поступили и последние три корабля по отношению к предыдущим. Теперь, когда они находились так близко, члены Совета Триединства могли полностью оценить мощь малого, но явно не по силе, флота. Каждый из кораблей был вдвое больше пассажирских судов, кои числились в их владениях. Не говоря уже об их устрашающем внешнем виде и магических пушках, которыми были усыпаны «красавцы» по обеим сторонам. Короли и королева могли только гадать о той разрушительной силе, которой обладало это оружие.

Каяра с облегчением выдохнула: «Первое дело сделано, – они здесь».

Оборотни, колдуны и вампиры, облаченные в серые, неприглядные мантии, начали сходить на берег. Первыми шли простые монахи и солдаты, как поняла Каяра, приметив их нашивки на правых плечах. Первые носили цветок черной лилии, рукава вторых украшала та же лилия со скрещенными мечами, такие же мечи красовались и за их спинами. Основная часть пассажиров находилась на первых трех кораблях, на последующих команда не превышала трех существ, за исключением последнего. Шесть монахов, одетых в золотые мантии, шли за Ратибором. Он единственный был облачен в боевые одежды клана Ринса, обтягивающие черные штаны и такая же под цвет кофта с длинным горлом, на котором расположилась железное ожерелье с витиеватым узором. Оно носило защитный характер, оберегая самую лакомую часть воина от врагов, в основном, конечно, коргов. На запястьях были схожие с ним браслеты, служащие тем же целям.

Монахи собрались вдоль берега, за выстроившимися в линию солдатами. Шесть колдунов в золотых мантиях сначала подошли к ним, сказав несколько слов на древнем ишрите. Артур недоверчиво сдвинул брови, и на этот раз он оказался прав.

– Держитесь вместе, будьте на стороже.

Каяра пыталась сохранять невозмутимое спокойствие, но ее сердце предательски ускоряло ритм. Это не скрылось от Соломона, который уже пожалел, что не прихватил с собой меч. Володар подошел ближе, встав между ней и Клариссой. Рогнар занял позицию между королем оборотней и королем вампиров, немного отступив назад, дабы не вставать с ними в одну линию как равному. Солдаты специального отряда рассредоточились за их спинами, они все были напряжены и явно не ожидали от пребывших гостей ничего хорошего.

«Двадцать восемь солдат», – мысленно посчитала Каяра и тяжело вздохнула, – это было не то, на что она рассчитывала.

– Они не поприветствовали вас, – озадачено прошептал Соломон.