скачать книгу бесплатно
– В Сущем он является противовесом Тьме.
– Где он? Как его увидеть?
– Эта сущность враждебна для нас, ведь мы порождения Тьмы. Мы боремся с ним и с его тварями, а он с нами. Таков закон мироздания.
– Кто создал этот закон? – не унимался я. – И почему мы не можем жить в Свете?
– Потому что мы другой природы, – начал раздражаться от моей назойливости Вельзевул, и как мне показалось, в его обители стало ещё жарче. – А создал его тот, кто породил Тьму, Свет, Хаос, в общем, всё Сущее. Имя этому высшему разуму – Творец.
– Хаос? – невольно произнёс я, но отбросил мысль об этой сущности, так как был поглощён сейчас вопросом о Свете. – И всё же я хочу увидеть этот Свет! – приблизился я к Вельзевулу, пытаясь узнать как можно больше.
Я чувствовал, что обязан в нём побывать. Правда, не знал зачем.
– Тебе ещё рано! Ты слаб и не набрался ни сил, ни опыта. Эти смотрины на Свет могут для тебя плохо закончиться! – жёстко ответил брат.
– Но я не собираюсь ничего предпринимать! Моё желание всего-то – посмотреть, – продолжал настаивать я.
– Да пожалуйста! Дело твоё! Я тебя предупредил. Ответственность я с себя снимаю, – раздражённо рыкнул Вельзевул, и огненные языки пламени взметнулись из лавы.
– Я сам несу за себя ответственность! – подытожил я. Любопытство брало надо мной верх и мне уже не терпелось отправиться в Свет. – Укажи мне только путь!
– Твои крылья дают тебе возможность безгранично перемещаться во всём Сущем, – с недовольством объяснил он. – Подумай о том месте, где бы ты хотел оказаться, и крылья туда доставят. Прислушайся к себе, всё это уже в тебя заложено с рождения.
– Спасибо! Не гневайся.
– Ступай, – несколько подозрительно улыбнулся мне на прощание повелитель ада.
На этой ноте я и покинул Вельзевула в его огненной обители мук и страданий.
Глава 3
Мать, подарившая жизнь… В ней заключено всё то драгоценное для души каждого, что он должен хранить и беречь на протяжении всей жизни, которую она щедро подарила. Чувство благодарности к этой святыне даёт возможность правильно выбрать путь и идти по нему сквозь преграды сомнений, неудач и порождаемых пороками искушений, постоянно заставляющих отвернуться от предназначения быть тем, кем она тебя родила. Это та первая искра, разжигающая пламя любви к миру, где посчастливилось жить и осознать самого себя. Мать, напоившая жизнью, согревающая теплом и заботой… Сможет ли кто-нибудь отблагодарить её за этот бесценный подарок? Наверное, нет. И поэтому имя матери обязано свято храниться в каждой душе.
Моей матерью была Тьма. Я летел сквозь её сущность по бескрайним просторам, которым нет предела, и чувствовал окутывающую многогранную силу: холодную, но оберегающую; всесокрушающую, но способную на ласку; равнодушную, но в моменты одиночества, дающую опору и надежду. Тьма являлась всем для каждого рождённого существа, в которого она вдохнула жизнь. Растворившись в ней, я ощущал многообразие тварей, населяющих её миры. Одних только демонов разных порядков здесь находилось немыслимое множество, а помимо них обитали: драконы, бесы, бестелесные духи и всевозможные монстры. Все они занимали свою нишу в иерархии царства Тьмы.
Высшее место принадлежало девяти первородным демонам, одним из которых являлся Вельзевул. С остальными мне ещё предстояло познакомиться, но я уже чувствовал их грозное присутствие, так как высшие представители Тьмы – вездесущие, что заметно выделяло их из всей тёмной части бытия. Они могли присутствовать в нескольких местах одновременно, наблюдая за всем происходящим в их бескрайнем царстве. Каждый из демонов занимал свою значимую сферу влияния и контроля во всех реальностях Тьмы. И потому были некими столпами, на которых и стояла тёмная Прародительница.
Драконы по своей сути являлись тоже порождениями моей матери, но выступали в роли хранителей её владений и законов. Некое воинство, следящее за порядком и карающее тех, кто его нарушил. Их всевидящие сущности осматривали все пространства подвластные первородным демонам. Контроль они осуществляли незаметно, как бы со стороны, вмешиваясь исключительно при крайней необходимости.
Бесы, коих уже видел – представители бесчисленного народа, заселяющего Тьму, и их можно наблюдать повсюду. Куда ни кинь взгляд, везде они просто кишели. По сути, бесы являлись паразитами. Вселяясь в тела других существ, ставших слабыми от источивших душу пороков, они медленно начинали поглощать чужую жизненную силу и, что самое главное, виртуозно управлять подчинённым разумом. Порабощённый носитель с подавленной волей превращался в послушную марионетку и уже становился неспособным принимать самостоятельно никаких решений. Он оказывался в телесном заточении, бессильно наблюдая за поступками, которые совершались доминирующим разумом беса, от чего постепенно утрачивал рассудок, и его духовная сущность умирала. Избавиться от этих коварных тварей было практически невозможно, так как покидали они свою жертву только в случае её телесной гибели. В иерархии Тьмы бесы занимали низшую ступень из-за неспособности существовать без чужой духовной силы, не потребляя которую они со временем умирали. Потому бесы постоянно рыскали в поисках духовно немощных, не способных противостоять чужой воле тварей.
Бесы внешне весьма разнообразны, как и их прародители – демоны, являющиеся детьми моих тёмных братьев и сестер. Именно на них первородные правители Тьмы опирались в управлении подвластными территориями. В своей основе сущности демонов весьма агрессивны, полны ярости и жажды убивать. Поэтому задача, ради которой они создавались, одна – быть послушными и преданными исполнителями воли своих повелителей. Жестоко карая всех непокорных, демоны обеспечивали незыблемость установленной власти моих ближайших родственников.
Достаточно отчётливо чувствовались ещё одни сущности не столь заметные, но немаловажные. Бестелесные духи своим еле ощутимым присутствием однозначно являли бессмертие всех тварей, которые, умерев, могли переродиться снова, получив шанс для обретения жизни. Казалось, эти невидимые создания – само дыхание Тьмы, и, вселяясь в новые, сотворённые тела, продолжали вечное течение жизни. Бесконечное пристанище духов называлось Навью. Ею безраздельно правил один из девяти первородных демонов. Посредствам сновавших повсюду духов он внимательно следил за мной.
Я постарался скрыться от слуг брата, и это удалось весьма легко. Моя врожденная способность быть невидимым оказалась весьма кстати. Взгляд брата исчез, оставив меня вновь одного.
Все живущие во Тьме существовали в некоем симбиозе. Каждый являлся пусть не большой, но значимой частью жизни другого существа. И, возможно, даже сами того не ведая, тёмные твари каким-либо образом поддерживали жизнь соседа. Кто-то своей плотью, кто-то душой, а некоторые и тем и другим.
Главное отличие порождений Тьмы – уровень разума. Он определял порок в тёмной душе, управляющий помыслами. Поэтому кто-то был горделивым, кто-то алчным, кто-то гневным, а в других умещалось несколько пороков сразу. Как, например, в моём случае, но мои пороки будто спали и себя никоем образом не проявляли. Эти неотъемлемые частицы тёмных душ являлись движущей силой каждого живущего во Тьме существа, благодаря которым все твари находили свой удел, занимая миры, реальности и пространства.
Некоторые уживались друг с другом, а другие видели смысл в борьбе, уничтожая и завоёвывая собратьев. Но все дети Тьмы жили по закону, основной постулат которого – выживает сильнейший. Поэтому слабые существа старались брать верх количеством, хитрые обманом, сильные мощью. В общем, кто как мог, так и боролся за своё существование. Правил пороками, решая судьбы тёмных порождений, также один из первородных демонов. Своей властью он сохранял равновесие между существами, вмешиваясь, когда какой-нибудь вид мог стать доминирующим и уничтожить остальные.
Я достаточно долго летел сквозь Тьму, познавая заселяющих её существ, не заметив, что оказался в совершенно незнакомом мне месте. Вспомнив о своей цели, я решил проверить, удастся ли мне мгновенное перемещение, о котором говорил Вельзевул. И для проверки решил переместиться туда, где встретился с хозяином ада. Только я подумал о иссиня чёрных скалах, сквозь камень которых пробивался красный свет лавы, как предо мной образовался тоннель. Нырнул в него и через некоторое время увидел острые, уже знакомые вершины каменной тверди мира. Укутавшись в крылья, уселся на пике скалы около того самого плато, где совершил первые шаги и задал себе вопрос: «Какое же моё место в этой бескрайней сущности, чьё имя Тьма?»
Моя мать была наполнена жизнью, представляющей собой одно целое, каждый организм которого являлся нужной, неотъемлемой частью. В противном случае слабый, изживший в себе право на жизнь представитель Тьмы немедленно уничтожался, и освободившееся место занималось другим, более сильным существом, способным выполнять необходимую функцию. Всё здесь находилось в некоем порядке, где своё место я не находил, потому что не чувствовал его. Вообще чувства, которыми меня наделили с рождения, являлись неким компасом в бытии. Способность прислушиваться к ним и с их помощью принимать решения вложил в меня тот, кто преследовал какую-то цель, сотворив мою ипостась. Это я осознал чётко, как незыблемый постулат. Потому, являясь частью Тьмы и тем более демоном высшего порядка, я должен был занять свою сферу влияния, но таковой не видел и, что парадоксально, не чувствовал. Возможно, мне вовсе не предусматривалось место в царстве моей матери, и вследствие этого его просто не видел.
Неопределенность давила и окутывала таким отчаянием, что хотелось броситься вниз со скалы и, разбившись, забыться. Конечно, я понимал: это не выход, а всего лишь желание, продиктованное безнадёжностью – трусливо убежать от самого себя. Но это чувство безысходности погружало всё глубже в потёмки души. Именно там, в закоулках бездны, которыми обладают, наверное, все разумные существа, бился родник истины моего рождения. Только я, к сожалению, его не осознавал. Зато каким-то невероятным образом он подсказал идти дальше, сквозь Тьму, к Свету. Да и голос, что я слышал в Пустоте, не давал покоя. Было необходимо найти ответы на вопросы: «Кто я? Зачем здесь? И кто он, обладатель таинственного голоса, который, наверное, и прислал меня сюда?» Поэтому я решил покинуть Тьму и отправиться в путь.
Сосредоточившись, почувствовал каждую нить своей ипостаси и, в частности, крылья за спиной. В них заключалась сила самой Тьмы. Они дарили безграничную свободу. Через крылья сразу почувствовал пути, пересекающие все пространства и главное те, что вели к Свету, сотворённому в ней противовесом для жизни, обязанной рождаться на срезе этих двух столпов Сущего. Подумав о Свете, увидел слепящую стену и мысленно к ней потянулся, вследствие чего пространство вокруг расступилось, образовав тоннель. На мгновение замер в нерешительности, но заявив: «Будь, что будет!», поборол её и ринулся по открывшемуся тоннелю с бешеной скоростью.
Не знаю, как быстро я преодолел весь путь сквозь Тьму, но в следующий миг подо мной лежала равнина, усыпанная сверкающими камнями. Размеры и формы камней виделись разнообразными и весьма причудливыми. Причём камни, а точнее кристаллы, теряющие свою прозрачность и свечение, немедленно превращались в тёмные и тусклые валуны, плавно меняя форму.
Опустился на твердь и дотронулся до ближайшего ко мне кристалла. Он сразу потух, став иссиня чёрным и поменяв свои острые, как лезвия, грани на обтекаемую поверхность. Посмотрев в даль, на всю открывающуюся предо мной панораму, увидел огромное количество сверкающих кристаллов. Они, как мне показалось, образовывали целые строения с башнями и стенами, похожие на замки. Но не меньшую площадь занимали чёрные скалы и россыпи валунов, один из которых только что был сотворён моим прикосновением.
Обернувшись, обнаружил бесконечную стену Тьмы. В ней бесследно исчезал свет, неосторожно падающий от хрустальных замков, кристаллов и ослепляющего столпа Сущего. Это был тот самый Свет, о котором говорил Вельзевул. Противоположная Тьме сущность простиралась параллельно, сливаясь с ней где-то в бесконечности. Я стоял на границе двух вечно борющихся друг с другом столпов то перетекающих, то врывающихся в границы противника. Но именно эта борьба и порождала целые вселенные с бесчисленными мирами. И их можно было даже ощутить. Только в этом месте появлялась возможность созерцать это феерическое, захватывающее своими масштабами и грандиозными баталиями противостояние. Борьба Тьмы и Света впечатляла и завораживала. Я чувствовал, как рождаются новые звёзды и как они умирают, отдавая при этом колоссальные потоки энергии, без которых не получилось бы такого многообразия жизни. Я стоял посреди колыбели миров…
Наслаждаясь впечатляющим спектаклем двух актеров – Тьмы и Света, заметил, что являюсь не единственным зрителем в этом театре рождения и смерти. Вдали, на уступе прозрачной скалы восседало существо необычайной красоты. Его тело, словно выточенное из этих сверкающих кристаллов искуснейшим скульптором, казалось совершенным. Черты лица виделись безупречными. Глаза светились таким тёплым и умиротворяющим сиянием, что я ощутил в себе покой. Взгляд, которым неведомое создание смотрело в даль, был самим Светом. Пепельный цвет крыльев на спине совершенного творения образовывался за счёт слияния чёрных, как Тьма, и белых, как Свет, перьев. «Ангел» – всплыло в разуме название этого прекрасного существа.
Я подлетел к нему и завороженный красотой захотел прикоснуться к его лицу, крыльям. Но не нашёл в себе сил, чтобы дотронуться, словно боялся: ангел подобно кристаллу потухнет и утратит своё совершенство. Его ослепляющая красота меня будто сковывала. Всё на что я оказался способен в тот момент – это произнести:
– Как тебя зовут?
Ангел повернул ко мне голову, медленно осмотрел и представился:
– Люцифер. Ты кто такой?
– Демон.
– Это я вижу. Имя у тебя есть, демон? А то я тебя не узнаю. Вроде как ты из первородных демонов Тьмы, да только я о тебе ничего не слышал.
– Имя моё – Демон. Я родился недавно, поэтому ты ничего и не слышал обо мне.
– Оригинально! – с сарказмом произнёс ангел. – Тьма не могла дать тебе имя?
– Значит, не могла! – оскорбившись, повысил я голос. – Меня имя «Демон» вполне устраивает!
– Не гневайся! Я не со зла. Исключительно из любопытства, – попытался смягчить ангел. – Куда путь держишь, Демон?
– В Свет.
Мой ответ мгновенно насторожил ангела. Он изменился в лице, повернулся ко мне всем телом и, сгруппировавшись, будто приготовился к прыжку, тихо спросил:
– И зачем ты туда путь держишь?
– Пока не знаю. Исключительно из любопытства, – передразнил я его.
– Ну, вот я тебя и дождался, безымянный демон Тьмы! А ведь мне никто не верил, что ты придёшь разрушить равновесие, – и в тот же миг бросился на меня с непонятно откуда взявшимся клинком, излучающим ослепительный свет.
Люцифер нанёс удар так быстро, что я даже не успел почувствовать резкую боль, пронзившую мою грудь. Инстинктивно закрылся крыльями, и в следующее мгновение на них осыпался град новых ударов клинка ангела. «Используй крылья! Они твоё оружие!» – услышал я знакомый голос из Пустоты. И вовремя! Потому как Люцифер начал теснить меня всё больше, прижимая к сверкающей скале, лишая возможности перемещаться. Из моей груди вырвался оглушительный рык. Одним крылом я отбил выпад клинка, а костяными наростами другого крыла нанёс удар по ангелу, в который вложил всю свою ярость. Противника отбросило, но он сразу же вскочил на ноги и приготовился к новой атаке, но не торопился. Видимо, он не ожидал, что мои крылья окажутся грозным оружием, так как его лицо и туловище получили серьёзные ранения. Мы замерли друг напротив друга готовые к новому столкновению.
Я почувствовал: моя рана затягивается, оставляя еле заметный шрам. Но и рассечения, нанесённые мной нападавшему ангелу, так же быстро исчезали. Мгновение… И Люцифер снова бросился в атаку, но в тот же миг был неожиданно сбит и кувырком покатился по склону скалы. Предо мной с огненной секирой в руках стоял Вельзевул и оглушительно рычал в сторону катящегося ангела. К нам подлетели ещё два демона, видимо, прибывшие вместе с хозяином ада. Точнее одним из них оказалась демоница с прекрасным, точёным, чёрного цвета телом. В её хищных изумрудно-зелёных глазах сверкали искорки отражённых лучей света. Тёмные, отливающие зелёным волосы, словно водопад лежали на её груди, покрытой, чёрными доспехами.
– Князь, надо возвращаться обратно, – обратилась демоница к своему мрачному и невозмутимому спутнику. – Падший не успокоится и сейчас вернётся. Стычка с ним привлечёт внимание других ангелов, и их налетит достаточно много, чтобы создать нам проблемы к отступлению.
Второй демон, к которому обратилась демоница, был высок и строен. В глазницах зияла Тьма. Лицо выражало мрачность и некое равнодушие, будто не существовало ничего, что могло его возмутить. За телом, покрытым доспехами, как и у демоницы, развивался плащ, видимо, сотканный из нитей самой Тьмы. Он также поглощал весь падающий на него свет. Князь посмотрел на бросившегося снова в атаку Люцифера и произнёс жутким пробирающим до мозга костей голосом:
– Ангелы не станут заступаться за Падшего, но и нас здесь вряд ли потерпят. Поэтому давайте возвращаться. Вельзевул! – окликнул он разгорячённого и готового к битве хозяина ада. – Возвращаемся!
– Пошли, брат! – взяла меня за руку прекрасная дева Тьмы. – Что-то ты рано в битвы полез. Не успел родиться, а уже ищешь приключения на свою голову.
– Мне надо в Свет! – пытался я остаться.
– Успеешь! – возразил Князь. – Ты ещё не достаточно силён для этого. Да и оружия у тебя нет. Одними крыльями не навоюешься. Люцифер искусный воин. Мимо него тебе не пройти. Лилит, веди его! – приказал он демонице.
Я подчинился суровому демону, и мы полетели обратно во Тьму. А вслед нам услышал отрывок грозной хулы ангела: «… и не возвращайтесь!»
– Почему вы называли ангела «Падшим»? – поинтересовался я.
– Так его начали называть светлые боги, когда изгнали из Света, – ответила демоница.
– За что? – удивился я, не понимая, как такое столь совершенное существо могло быть изгнано.
– Люцифер – ангел Света. Причём первый ангел, которого сотворил Создатель, – принялась объяснять мне Лилит, пока мы летели обратно. – Однажды, небольшая группа ангелов, в числе коих был и Люцифер, решила, что равновесие Тьмы и Света находится под угрозой из-за светлых богов, каким-то образом его нарушающих. Они восстали, пытаясь якобы наставить сбившихся порождений Света на путь истинный. Восстание подавили, и бунтарей сослали в ад. Люцифер – единственный, кого не смогли отправить в огненный мир Вельзевула. Но его осудили и изгнали из Света. С тех пор он живёт на границе столпов, чтобы следить за равновесием и уничтожать каждого, кто, по мнению ангела, на него посягает. Он даже приходил к нам, во Тьму. Говорил о каком-то конце Сущего, рождении разрушителя и всяких других глупостях. В общем, полностью потерял рассудок. В итоге, так и сидит на срезе Сущего в полном одиночестве.
– То есть он решил, что я собираюсь посягнуть на это самое равновесие, потому и напал? – подытожил я.
– Скорее всего, – согласилась Лилит.
– Прибыли! – возвестил Князь.
Мы опустились на твердь долины, усеянной чёрными валунами похожими на те, с границы. Вокруг долины оградой стояли высокие, крутые скалы, а в центре раскинулся ещё больших размеров замок. Его острые, как иглы, шпили гордо возвышались на внушительную высоту, будто пронзали затянутые непроглядной тьмой небеса этого мира. Периметр замка был испещрён трещинами, заполненными огненной лавой. Из них то и дело вырывались языки пламени, облизывающие стены башен. Вид всего этого строения казался величественным, но мрачным, как у его хозяина. Несмотря на огнедышащую лаву, от него всё же веяло каким-то холодом. Окна располагались только в центральной, самой высокой, башне. В них, как и в глазах Князя, зияла Тьма. Создавалось впечатление, что в этом замке и живет сама Прародительница демонов.
Мы преодолели защитные стены замка и оказались во внутреннем дворе, полностью залитом огненной массой, поэтому опустились на выступ в виде балкона на центральной башне. Внутренний антураж обители Тьмы выглядел так, будто замок с его башнями, стенами и прочими строениями вырос посреди пропасти, заполненной лавой. Хозяин замка повёл рукой, словно что-то отодвигал. В стене образовался проход, куда он жестом пригласил всех прибывших, и я осторожно вошёл вслед за Вельзевулом в мрачную цитадель Тьмы.
Глава 4
По сияющим чертогам Света стремительной походкой шёл их хозяин. От его поступи хрустальный пол коридора, ведущего в главный зал дворца, сотрясался. Белоснежные одежды развевались за ним стягом, словно на ветру. Обычно спокойный и уравновешенный верховный бог Света был чем-то не на шутку взволнован и торопился на срочно собранный им совет. Взгляд сияющих чистым светом глаз выдавал тревогу и сосредоточенность. Волевой подбородок, широкие скулы скрывала пепельная, густая борода. Прямая, горделивая осанка выдавала в своём обладателе непреклонность духа. Чувствуя в хозяине столпа Сущего серьёзный настрой, вся дворцовая прислуга в суете разбегалась прочь с его дороги, потому как за нерасторопность можно было получить и оплеуху. А в разгорячённом состоянии Световид славился несдержанностью и быстротой на расправу. Хоть он и выглядел стариком, но от него веяло сокрушительной силой, а потому под его горячую руку попадать не стоило. Минув коридор, резким движением своей божественной длани, он распахнул двери и вошёл в зал заседаний, в центре которого размещался круглый стол, выточенный из огромного кристалла. Вокруг него стояли молодые светлые боги. За столом же сидели высшие представители Света. Они немедленно встали, проявив тем самым своё почтение к вошедшему председателю совета. Световид уже с достоинством, неспешно проследовал к своему трону, выточенному из такого же кристалла, что и стол, но садиться не стал. Медленным, оценивающим взором он окинул богов, после чего пригласил жестом всех занять свои места. Сам же, стоя у трона, обратился к начальнику своей личной охраны – ангелу в белых боевых доспехах:
– Гавриил, объясни всем присутствующим причину нашего срочно собранного совета.
Ангел медленно поднялся и молвил трубным голосом, от которого завибрировало пространство:
– Наш последний дозор, вернувшийся с границы, доложил, что заметил там первородного демона.
– Ну и что тут такого? – перебил докладчика Велес, пытаясь подчеркнуть своё недовольство советом, из-за которого его видимо, оторвали от каких-то важных дел. Он сидел с гордо поднятой головой, облачённый в серебристую кольчугу, переливающуюся светом. В глазах сверкал белый огонь, светлые кудри вились до плеч. В плечах бог жизни был широк, от чего сидел чуть сзади от своих собратьев, чтобы чувствовать себя свободней. Огромные руки неподвижно лежали на коленях. – Они, бывает, заглядывают не только на границу, но и жалуют к нам, в Свет. По что такая срочность нашего собрания?
– Прошу вас! Не перебивайте Гавриила! Пусть он закончит! Если я вас тут собрал, значит, на то есть веские причины, которые вы сейчас узнаете, проявив немного терпения и не мешая своими преждевременными вопросами! – вежливо, но жёстко, с еле сдерживаемым раздражением заявил Световид. – Продолжай! – обратился он к ангелу.
– Молчу! Прошу простить меня! – извинился скотий бог, явно не ожидавший того, что совет действительно собран, наконец-таки, по какому-то важному поводу.
– Главное то, что ранее упомянутого демона никто из нас ранее не видел, – продолжил Гавриил. – Предполагаю, что этот демон десятый, порождённый самой Тьмой. Почему он родился и какое отведено для него место в царстве Тьмы – не известно. Также на границе у него была стычка с Люцифером. Столкновение, спровоцированное ангелом, закончилось также быстро, как и началось, так как на выручку демону прибыл хозяин ада в сопровождении Князя Тьмы со своей пассией Лилит. После чего, забрав своего собрата, они удалились обратно к себе во Тьму. У меня всё, – закончил ангел, ожидая вопросов от взволнованных членов совета, на лицах которых читалось нескрываемое удивление.
После некоторого коллективного молчания все присутствующие начали весьма оживленно обсуждать объявленную новость между собой, чем создали весьма неприятный гул. Это жужжание собравшихся, состоящее из бессмысленных эмоций, вскоре начало надоедать председателю совета, и он начал морщиться, будто вкусил что-то не вообразимо кислое.
– Это не тот ли демон, о котором Люцифер пытался нам всем донести, но никто его не слушал? – спросил светлоокий бог Ярга с белокурыми кудрями на челе, прервав наконец-таки гомон своих оживлённых собратьев.
– Судя по всему, да, – рассудительно ответил ангел.
– Тогда почему мы его изгнали? – снова спросил Ярга, только уже Световида.
– Его никто не изгонял, да и при всём желании мы бы его не смогли выгнать, – не глядя на собеседника, ответил верховный бог. – Не забывайте, что он первый сотворённый самим Создателем, в которого многие из присутствующих здесь не верят, ангел Света. Он сам ушёл. Не будем же мы его держать!? А собрал я вас всех в срочном порядке, чтобы мы вместе решили, что будем делать и можем ли вообще что-нибудь сделать с этим народившемся демоном Тьмы. Будь она не ладна! Потому слушаю ваши мысли и предложения по этому поводу, которые, я надеюсь, вы будете высказывать не только сидящим рядом, а всем присутствующим, и по очереди, а не одновременно, создавая никому ненужный галдёж.
Раздражённое состояние Световида всех отрезвило и как-то успокоило, и в зале воцарилась тишина. Желающих восклицать больше не было, и верховный бог после небольшой паузы обратился к Ярге.
– У тебя есть какие-то конкретные предложения, Светлоокий?
– Для начала я хотел бы выяснить, от кого Люцифер узнал о демоне ещё до его рождения. Уверен, появление нового брата было не меньшим сюрпризом и для представителей Тьмы, – рассуждал белокурый бог. – Светоносный отправился во Тьму, после того как просвещал нас о возможном разрушении равновесия. Значит, узнал он о некоем демоне-разрушителе не во Тьме. А где? Знает ли кто, откуда почерпнул эту интересную информацию Люцифер? – задал он вопрос уже всем присутствующим.
– Насколько я помню, – дал о себе знать всё время молчавший и наблюдавший со стороны за советом громогласный Перун, могучий седовласый бог. Он старался говорить как можно тише, чуть ли не шёпотом, но это не помогало. От его голоса, казалось, сотрясался не только весь дворец Световида, но весь Свет, – Люцифер начал убеждать всех в неотвратимости разрушения равновесия после его последнего посещения Мира Богов, за который мы безуспешно боремся с армией Князя Тьмы вот уже неведомо сколько времени. Скорее всего, именно там он впитал в себя эту идею о конце Сущего, такового как мы его знаем. А вот кто его просветил об этом – неизвестно. По крайней мере, мне.
Когда Громовержец замолчал, наступила звенящая тишина, и всем казалось, что они просто оглохли. То ли все наслаждались этой тишиной, то ли никто не знал от кого ангел Света узнал о возможном конце равновесия, но молчание затягивалось и неизвестно, сколько бы оно продлилось, если бы не очередной вопрос Ярги:
– А не проще ли спросить самого Люцифера, а не гадать понапрасну?
– Вот ты его и спроси, если, конечно, не возражаешь! – предложил Световид. – С тобой для твоей безопасности отправится Гавриил. Кто знает, что на уме у Светоносного? Набросился же он на этого неизвестного демона, хотя даже непонятно является ли этот демон тем самым пресловутым разрушителем. Правда, разрушителем нашего спокойствия он уже точно стал.
– Да, конечно, Светлейший! Я непременно отправлюсь на границу и постараюсь узнать всё, что знает Люцифер, – с достоинством поклонился Ярга, и в сопровождении Гавриила поспешил на выход.
Все остальные проводили взглядами убывающего бога, а совет тем временем продолжился. Световид всё время с начала собрания медленно ходил от стены к стене, выдавая тем самым, что он весьма озабочен происходящим. Но, кинув взгляд вслед уходящему начальнику своей охраны, наконец, воссел на своём сияющем троне и снова обратился ко всем присутствующим:
– Теперь давайте обсудим, какова может быть угроза при реальной возможности разрушения равновесия. И что мы можем противопоставить этому разрушителю при его поддержке со стороны Тьмы.
– Не думаю, что Тьма станет поддерживать разрушителя, кем бы он ни был, – после некоторого молчания молвил могучий бог Сварог, поглаживая свою густую пепельного цвета бороду. Самый огромный бог, сидящий справа от Световида был спокоен и рассудителен. Создавалось впечатление, что время вокруг замедлялось в такт нерасторопности и размеренности движений этого представителя Света. – Ей это не выгодно так же, как и нам. Да, мы враждуем со дня сотворения Сущего, но оно на том и стоит. И все мы, как я полагаю, это понимаем. Так что если этот демон и будет действовать, то в одиночку. А вот чтобы ему помешать, надо для начала понять, кто он и как собирается злодействовать.
– Дело говоришь, отче! – громыхнул как можно тише в поддержку Перун, сверкнув своими ясными глазами, будто молниями. – Да только, пока мы будем выяснять тот ли он или не тот, может быть уже поздно. Качнуть равновесие – демон качнёт, да так, что всему Сущему конец настанет. А назад уже былой порядок не воротишь. Не вступить ли нам с представителями Тьмы в контакт, да и разведать у них как можно больше об этом демоне.
– Ну и с кем ты предлагаешь нам пообщаться, Громогласный, – спросил Световид.
– Да с любым из первородных демонов Тьмы, – предложил Перун. – Не будут же они скрывать его от нас, если он и впрямь злодей. В этом они с нами должны быть за одно.
– Должны, да не обязаны. И кто их знает, что у них на уме. Может, у кого-нибудь из братьев первородных тоже есть цель уничтожить равновесие или установить новый порядок в Сущем. Хотя твоё предложение отвергать, Перун, я думаю, не стоит, – заключил председатель совета. – Так вот и узнай у кого-нибудь из высших представителей Тьмы об этом неизвестном демоне.
– Сделаю, – согласился Перун.
– И всё же мне не даёт покоя вопрос, – в некой задумчивости произнёс Световид, – почему вообще родился ещё один первородный демон? Ведь сильные обоих столпов Тьмы и Света находятся в некоем равновесии. А значит, появившийся новый демон должен спровоцировать в противовес себе рождение существа Света. Но его нет, иначе бы мы о нём знали. Получается, этот демон пришёл сам по себе или в противовес самому Сущему? Зачем Сущему тогда порождать того, кто будет ему угрожать? – задал он вопрос скорей самому себе, а не совету.
– Не кручинься, Световид, – подбодрил верховного бога Сварог, – может этот демон вовсе и не разрушитель. А породила его Тьма в равновесие нам, богам Света. Ведь мы в последнее время уж больно много вотчин отбили у армии Тьмы. Вот она и породила ещё одного сына себе в помощь, так как старшие не справляются.
