Сельский праздник

Призрит он наши малые дела,

С таким началом – всё у нас пойдёт!

Тебя к служенью совесть призвала,

Служенье – и к спасенью приведёт!

7 сцена (лес)

Лорд Седрик

Джон

Лорд Седрик:

Давай присядем – вижу, ты устал…

Джон тяжело присаживается, рядом с ним садится Седрик. Оба –на пути домой из длившегося три года похода.

Джон:

Устанешь – от таких-то новостей… (по-стариковски причитает)

И дома войны… Я не ожидал,

Что всё так обернётся… Ох, злодей…

А как мне жалко госпожу – она,

Наверное, страдала – ох, беда…

Ну ладно, мы хлебнули – так война!

А ей за что? Была так молода!

Какого змея на своей груди

Пригрел ты, лорд! Теперь что говорить!

Какой же грех… Господь не приведи!

С кого спросить? Кого теперь винить?

Лорд Седрик:

Ну, полно причитать. Моя вина.

И время мы не можем повернуть.

Одно я знаю. Жизни есть цена.

Я всё приму – от Бога этот путь.

Три долгих года я в родных местах

Не появлялся. Словно век прошёл.

Спешил домой. Как часто я в мечтах

Всё это представлял. И вот добрёл…

Я знаю, что никто меня не ждёт,

Что пуст мой замок – ни жены, ни слуг.

А всё же дом… Жизнь мирная пойдёт.

Три года прочь… Как будто полный круг…

Ушёл я пылким, страстным дураком

Искать спасенья в битвах и крови.

И понял, что с собой я не знаком,

Что далеко мне до высот любви.

Ты помнишь, Джон, осаду? Полегло

Немало рыцарей в чужой земле.

Война – как жизнь. Убийство – ремесло.

Похлебка адская в расплавленном котле.

Я видел горы трупов. И детей,

Просивших есть, голодных и босых…

А сколько мы сменили лагерей…

А сколько было вылазок ночных…

Я знаю цену смерти – это жизнь!

Остался жить – живи, как человек!

Пусть всё пропало – ты за Крест держись,

Покуда длится отведённый век!

Коль Бог оставил жить – я буду жить!

Вдвойне трудиться. Знаю, не вернуть

Теперь жены. И знаю – не забыть,

Что не любил. Себя не обмануть.

Трактирщик тот, что всё нам рассказал

Вчера, нас не узнал. Я, словно гость

Сидел и пил. Всё так он описал,

Как будто видел. Нелегко пришлось

Мне это слушать. Думал, позади

Интриги, злоба, подлости, вражда…

Ан нет… Куда ты ни пойди –

Повсюду зло. И бедствий череда.

Одну войну оставил далеко,

Другая ждёт – за жизнь и честь мою.

Остаться человеком нелегко,

Когда повсюду злобу узнаю.

Мне с этим жить. И этот крест нести.

Ведь даже мести сладость Бог не дал…

Тибо исчез. Так где его найти?

Джон:

Подлец и трус! И, как шакал, сбежал!

А твой кузен, Лорд Грегори, каков!

Нет, я, конечно, знал, что он – бесчестен,

Что жаден, беспринципен и готов

За медный грош убиться… Но известье

О том, что он обманом захватил

Кузена замок – это гром средь неба!

Был жив бы – я бы сам его убил.

Не глянул бы, что лорд – посёк, как репу!

Хотя, конечно, Богу-то видней!

Какая смерть кому, и где ей статься.

Конец достойный он обрёл, злодей –

Нашёл, где с жизнью подлою расстаться…

Убили в пьяной драке! Поделом!

Бог шельму метит – верно говорится!

Встать против брата в сговоре с шутом!

А если б ты замедлил возвратиться?

И началось бы тут такое… Вмиг

Наследники б другие объявились,

И казус бы такой у нас возник –

Пришлось бы попотеть нам, Ваша милость…

Такое ощущение, мой лорд,

Что Бог ведёт… Куда – пока не ясно…

Ты прав, Он наш единственный оплот.

Я верю: все страданья – не напрасны.

Лорд Седрик:

Я видел смерть. И знаю цену ей.

И жизнь отдать за ближнего готов.

Искал я смерть, но Бог судил мудрей –

Вернулся я под свой родимый кров.

Я точно понял, злу всего милей

Когда в ответ из сердца вырастает

Уныние. Когда от всех скорбей

Бегут далече. И Христа не знают.

Христос – не в шуме битвы, не в дыму,

Не в украшеньи царственной порфирой,

А в тишине смиренному уму

Чуть виден Он – сиянием на миром.

Он был со мной в мой каждый день и час –

Его я имя поднимал, как знамя.

И Он меня не раз от смерти спас,

Провёл через бушующее пламя

И реки крови. Точно знаю я -

Со мной Господь. И если суждено мне

Остаться одному – я, сердца не тая,

Один и буду. С верой и любовью.

Я замок снова сделаю своим

И править буду твёрдою рукою –

Но голову склоню лишь перед Ним

И сердца никому я не открою.

Джон:

Ты погоди и мысли отпусти…

Потребно время телу и душе.

Для мёртвых слава, а живым – прости

Обиды. На другом суде уже

Они ответ дадут. Забудь поход.

Оставь лишь знанье о цене любви.

Цена же смерти… Видишь небосвод?

Повсюду он – ты как ни назови…

И Гроб Господень – то не смерть, а жизнь!

Оставил Бог в живых – живи вдвойне!

Держись за Бога. И за жизнь держись –

Смотри на небо! Проку в болтовне!

Сейчас нам замок надо привести

В порядок прежний. Новых слуг нанять,

Ревизию кругом произвести

И мудрою рукою управлять.

Я понимаю, нелегко тебе

Услышать было вести о жене…

Но ты ведь не забыл, что на гербе –

Могучий лев и лилия в огне?

И не вини себя – так Бог судил

Кто ж знал, что шут – предатель и подлец?

Ты столько лет с руки его кормил –

И чем ответил… Ах, каков стервец!

Лорд Седрик:

Земная жизнь – не сказка. Много в ней

И слёз, и пота, – только знай старайся…

Что до Тибо… Конечно, он злодей.

Но попустил Господь. Теперь вот кайся,

Отважный Седрик, в глупости своей –

Оставил замок подлецу и вору.

Ну, хватит отдыхать, идём скорей!

Всего осталось – пару миль под гору!

8 сцена (замок)

Лорд Седрик

Джон

Слуга

Лорд Седрик сидит за столом, склонившись над ворохом бумаг. В зал входит слуга.

Слуга:

Милорд, уже крестьяне собрались.

Вы примете сегодня? Что сказать?

Лорд Седрик:

Не сплю, не ем… Но коль пришли – трудись, (поднимая голову от бумаг)

Хозяин замка… Всех вели позвать!

Слуга:

Всех, кроме Анны?

Лорд Седрик:

Что, пришла опять?

Пускай уходит. Знает – не приму!

Слуга уходит.

Лорд Седрик:

Велел же больше в замок не пускать! (с досадой отшвыривает бумаги на столе)

Зачем приходит, в толк я не возьму…

Джон:

Опять пришла? А ты велел прогнать? (входя в зал)

Лорд Седрик:

Конечно! То, что было – не вернуть! (с горячностью)

Хотя признаюсь, больно вспоминать,

Как я любил… Но ведь не в этом суть!

Я в ней любил святую чистоту,

Из глаз её струился тихий свет…

В ней чтил я не земную красоту –

Небесной зрил я пламя и ответ

На те вопросы в сердце у меня,

Что с детства задавал – а есть ли Бог?

Любовь была – как отблеск от огня,

Что с Неба дан. И вечности залог

Я видел в чувстве этом, в высоте

Стремлений чудных, в верности своей

Обетам веры. В милой простоте

Её движений видел я ясней

Всё то, что я читал из книг священных.

Я замечал не то, на что смотрел,

Я не искал в ней линий совершенных,

Но прозревал, что Бог создать хотел, -

Всю красоту творенья, правду Бога.

Одна любовь способна то узреть

И вывести на верную дорогу,

Найти свой путь сквозь бедствий круговерть.

Я ехал вдаль от милых этих глаз.

Хотел забыть их. Да судил не это

Премудрый Бог. Не раз от смерти спас,

Но и любви моей не дал запрета.

Все эти годы Анну вспоминал.

Любил её, как прежде… Нет, сильнее!

Чем дальше ехал, чем сильней накал

Сражений был – тем больше и острее

Мои все чувства были… Верный Джон,

Оставь сейчас упрёки, укоризны…

Я, как мальчишка, был в неё влюблён.

А полюбил – уж там. У края жизни.

Когда мне смерть в лицо смотрела, я

Любовью этой, как мечом, сражался.

Хотел свободы. А обрёл – себя.

За Гроб Господень и за душу дрался!

Чтоб сохранить в ней то, что дал мне Бог,

Став рыцарем без страха и упрёка.

Чтобы вступить в Божественный Чертог

Не раньше мне назначенного срока.

Моя любовь росла и силы мне

Давала каждый день. Лишь ею выжил.

Она, подобно кованой броне,

Спасла меня. А то б лежал недвижим

Средь прочих – тех, что вместе полегли

В песках у Агры, тех, кто, проклиная

И то, что свято, злом поражены,

Нашли там смерть… Я это вспоминаю

Так часто. То не просто был поход.

Там жизнь моя была песчинкой малой…

Я точно понял – в Боге мой оплот.

Верней урока жизнь мне не давала…

И что же та, чей вздох я почитал

Свидетельством премудрости Творца?

Она не лучше многих… Кто бы знал,

Что вдруг родит ребёнка! Без отца! (гневно)

Мне больно слышать это имя вновь –

Оно укором моему рассудку.

Не так-то просто мне забыть любовь

И не гадать, кто стал отцом ублюдку!

Пока досада в сердце, я решил –

Её пускать не буду. Как остыну –

Ну, может, и приму… (опять с раздражением) Ну, кто ж то был?

Какому отдалась она кретину?

Нет, не могу я видеть – уж уволь!

Да знаю, знаю… «Лорд, крестьян заступник»!

Но мне утишить надо сердца боль –

И не смотри ты так! Я не преступник!

Джон:

Послушай, лорд, остынь, не кипятись!

У нас с тобой не первый спор об этом.

Одно – поэзия. Совсем другое – жизнь.

Чего в ней только нет. Негоже цветом

Всё только чёрным сразу малевать.

Быть может, всё иначе, чем ты судишь?

Отдал бы ты приказ её позвать,

Послушал бы… А то и будешь

Придумывать, что было и когда…

Тебе бы лучше, знаешь, без фантазий…

Ведь мысли – что весенняя вода.

Затопят голову. Уж знаю я оказий

Таких немало. О тебе пекусь

Я, не об Анне. Хоть бы раз послушал!

Укор из-за жены, об Анне грусть –

Займись собой и дай покой их душам!

И хоть ты злишься, важный господин,

А всё ж послушай увещанья Джона.

Ты хоть и лорд, а всё же не один

Судьбу решаешь – Бога то законы.

Он дал нам день и наш насущный хлеб.

Вот и трудись. С рассвета до заката.

Могучий лев не зря украсил герб.

А в чём там твоя Анна виновата,

Ты ведь не знаешь. Попусту не злись.

Прими, как есть. Жива – и слава Богу.

А что ребёнок – так не смерть, а жизнь!

Поверь, Господь управит понемногу.

Лорд Седрик:

Тебе бы проповедником служить… (немного ехидно)

Конечно, прав ты… Только время нужно.

А что ещё придётся пережить –

То знает Бог. А мы ему послушны.

Ты прав, мой друг, мне злиться ни к чему.

Но порычать – ведь лев! – святое дело… (шутливо толкает плечом Джона)

Поэтому я Анны не приму (серьезно)

Сегодня точно. Как бы ни хотела.

А позже разберусь я, что к чему.

Коль надо – помогу, куда деваться…

Есть вещи, неподвластные уму.

Поменьше думать надо. И стараться

Побольше делать. Вон они, дела – (кивает в сторону стола с бумагами)

Счета и просьбы, новые законы…

Чтоб всё это исполнить, жизнь мала…

Осада Акры что? Вот бастионы! (смеясь, указывает на стол с бумагами)

Пойдём, дружище! (обнимает Джона за плечи, оба идут к выходу из зала)

Джон:

Ну а я о чём?

Оставь переживанья менестрелям.

Дай срок – мы так тут славно заживем!

Пойдём, мой лорд… Коль с Богом – всё сумеем!

9 сцена (лес)

Анна

Лорд Седрик

Элеонор

На поляну выходит Анна, вслед за ней идёт Элеонор.

Анна:

Давай, малышка, догоняй меня!

Ещё нам долго по тропе идти.

Как быстро ты растёшь… День ото дня

Всё крепче и смышлёней. Не грусти!

Премудрый Бог печется и о нас –

Судил нам вместе быть на этом свете,

От смерти Он тебя жестокой спас,

Я за тебя пред Ним теперь в ответе.

Ты хочешь отдохнуть? Вот тут присядь. (усаживает Элеонор, сама садится рядом)

Давай поправлю ленты – развязались…

Как вьется эта шёлковая прядь…

На мать ты так похожа…

Элеонор рвёт цветы.

Мы пытались

Спасти её. Но так промыслил Бог –

Забрал к Себе. А мне – тебя оставил.

И как иначе? На родной порог

Ступить не можешь…

Анна встает, в задумчивости ходит по поляне. Элеонор уходит по тропинке. Анна погружена в свои мысли и не замечает этого.

Он красив и славен,

Отец твой Седрик… В толк я не возьму,

Зачем он гонит каждый раз из замка?

Есть вещи, неподвластные уму…

А примет – вдруг решит, что самозванка

Моя Элеонор. Как доказать?

Ведь только сердце верное подскажет,

Что ты – его. Всего не рассказать.

Так всё запуталось. И только Бог развяжет.

Анна замечает, что Элеонор на поляне нет и принимается её искать.

Ты где, Элеонор? Ну где же ты?

Ах, егоза – опять меня пугает!

Вот только тут была, рвала цветы…

Элеонор! Найду! Дитя играет… (всплескивает руками, продолжает искать)

На поляну выходит Лорд Седрик с Элеонор на руках. За плечами у него колчан со стрелами и лук.

Элеонор спускается с рук Лорда Седрика, бежит к Анне, зарывается лицом в её юбку

Анна:

Помилуйте, мессир, сейчас уйдём… (суетливо, в растерянности)

Простите нас за то, что помешали…

На дальней ферме мы сейчас живём

С моей Элеонор… (осекается)

Лорд Седрик:

Но мне передавали,

Что ты со мной хотела говорить.

О чём же, Анна?

Анна:

Знаете Вы имя

Моё? (в сторону) Ах, как всё трудно объяснить!

Лорд Седрик:

(в сторону с досадой) Ну вот судьба – я встретился с двоими!

Анна:

(Лорду Седрику) Мой добрый лорд, позвольте рассказать…

С чего начать, я, право, и не знаю…

Лорд Седрик:

Начни сначала. Нечего терять.

Теперь уж дочь растёт. Я понимаю.

Ты не смущайся, расскажи смелей!

Кто б ни был он – бродяга, воин бравый…

Анна:

О чём Вы, лорд? (в сторону) Чем дальше, тем сложней!

О чём Вы говорите? Боже правый!

Лорд Седрик:

Я об отце малышки говорю –

Ведь ты же не нашла её в капусте? (зло)

(в сторону) О Боже, что такое я творю?

Анна:

Так вот в чём дело… Хорошо, допустим,

Ребёнок есть, и не видать отца…

Но почему Вы злитесь, господин?

Я только дочь простого кузнеца,

Но Бога я боюсь. Ведь Он один

Спасает нас. А чтобы упрекнуть

Меня в бесчестьи – худо мыслить надо!

Но речь не обо мне. Не в этом суть.

Ведь наша встреча – лучшая награда…

Лорд Седрик:

Постой, о чём ты?

Анна:

Об Элеонор.

Я расскажу Вам всё, что было с нами.

Она не дочь мне…

Лорд Седрик:

Странный разговор!

А чья ж она? Ведь этими вещами

Шутить не подобает. Где же мать,

Что отдала тебе свою малютку?

Мне кажется, я начал понимать… (глупо улыбается)

Её подкинули. Ты, вопреки рассудку,

Взялась её воспитывать… Мой Бог!

Какой глупец я! Подлым слухам верил!

И не пускал тебя на свой порог.

Я должен был спросить и злость умерить…

Послушай, Анна, я могу помочь…

Анна:

Ещё не все рассказаны секреты –

Сейчас расскажу Вам всё про дочь…

Лорд Седрик:

Ты невиновна. Ну и дела нету

Мне до её родителей. Они,

Ей дали жизнь. И с них уже довольно.

Я представляю, сколько с ней возни…

Но ты всегда была так сердобольна…

Лорд Седрик берёт Элеонор на руки, подкидывает, смеясь. Элеонор тоже смеётся.

Анна:

(в сторону) Наверно, я глупа. И потому

Понять мне эти речи невозможно.

То злится, то смеётся… Почему?

В уме ли он? Я буду осторожной.

Иначе как всё это объяснить?

Меня пугают эти речи, взгляды…

Не будь он лорд, я б вздумала решить…

Да нет, пустое… (Лорду Седрику) Сир, я глуповата,

За Вашей мыслью мне не уследить –

Вы рады так, как будто…

Лорд Седрик:

Знаешь, Анна,

Я думаю, что лучше в замке жить

Тебе с малышкой. Понимаю, странно

Тебе услышать вдруг мои слова.

Но там тебе спокойней, легче будет…

Начнётся жизни новая глава –

На ферме тяжело. Опять же люди

Другие в замке. Есть кому помочь

Тебе с малышкой. Ну же, соглашайся!

Всем скажем, что приёмная. Не дочь…

Тебе дела найдём, не опасайся…

Анна:

Ох, право, сир, не знаю, что сказать…

Я Вам одно, Вы мне – совсем другое…

Лорд Седрик:

Потом-потом… Не надо возражать!

Анна:

Но я должна сказать… Я Вам открою…

Лорд Седрик:

Откроешь что? Обсудим это мы…(смеётся)

(в сторону) Какой я был дурак – помилуй, Боже!

Анна:

О, Господи, спаси и вразуми! (берёт Элеонор на руки)

Вот это – Ваша дочь!!! И Вам негоже

О леди, о жене, так говорить!

Уехали – она Вам не сказала…

А тут Тибо… Но некого винить…

Ах, если б при отъезде не смолчала! (опускает Элеонор)

Лорд Седрик:

Постой, так это дочь Элизабет?! (обхватывает руками голову)

И … дочь моя?!

Анна:

Вы сами посмотрите! (указывает на Элеонор)

Взгляните ей в лицо – вот Вам ответ!

Ну вот сказала… Дальше – как решите…

Лорд Седрик опускается на колени, обнимает Элеонор, затем берет за руку Анну.

Лорд Седрик:

По имени тебе и жизнь дана…

Ты Анна – «благодать»…

Анна:

Ох, поднимитесь!

Вставайте, лорд! (с лукавой улыбкой ) По-моему, она

Похожа и на Вас, когда не злитесь…

Эпилог

Лорд Седрик

Леди Анна

Джон,

Элеонор, 15 лет

Сыновья Лорда Седрика, 10 и 7 лет

Менестрель

Поводырь менестреля

Жители деревни

Жонглеры, торговцы, музыканты

При закрытом занавесе тихо звучат музыка и шум праздника, на её фоне звучит голос автора.

Мелькали дни. И месяцы кружились

Года прошли. Ты только знай – считай!

В деревне праздник – жатва завершилась.

Ликует люд – Бог дал им урожай.

И снова радость, смех и оживленье.

Так было встарь. И дальше будет так.

Былое горе предано забвенью –

Жалеет Бог смиренных и трудяг.

Ведь каждый колос в поле – в сноп увязан.

И каждое зерно – пойдёт на стол.

История проста. И путь указан…

Дан занавес… Постойте, кто пришёл?

Занавес открывается. На сцене деревенская площадь. Звучит музыка, крестьяне в праздничных одеждах танцуют, здесь же жонглеры, фокусники, музыканты, торговцы сувенирами и сладостями. Повсюду атмосфера общего веселья и отдыха. На сцене появляется Лорд Седрик с женой Леди Анной, Джоном, двумя сыновьями и Элеонор. Крестьяне поют и танцуют.

Скорее, скорее на праздник спеши!

Стряхнешь ты здесь скуку и тяжесть с души!

Окончена жатва – велик урожай!

Играйте, свирели! Эй, скрипка, играй!

И старый, и малый – на площадь иди!

Танцуй веселее – труды позади!

Кто знает, кто знает, что каждого ждет –

Чьё сердце растает, а чьё запоет…

Лорд Седрик:

Смотри-ка, Анна, дети побежали

Туда, к жонглёрам… Вот же сорванцы!

Пойдём туда, ведь мы пообещали

Всё показать им… А вон там певцы…

Из толпы доносятся приветственные одобрительные крики.

Смотри-ка, лорд! День добрый, Ваша милость!

Пожалуйте вина за праздник наш…

Крестьянин протягивает Лорду Седрику кубок с вином, тот принимает и выпивает.

ДожИли, слава Богу, получилось

Зерна немало, без потерь и краж… (забирает кубок, кланяется и уходит)

Леди Анна:

(Лорду Седрику) А где Элеонор? Была же с нами…

Лорд Седрик:

Быть может, в лавке? (с улыбкой) Ленты да сукно…

Большая стала. Вижу, временами

Совсем, как мать. Уставится в окно

И думает о чём-то, улыбаясь.

Почти невеста… Женихи, гляди,

Начнут являться. Я уж постараюсь

Ей по сердцу найти. Сама суди…

Джон:

Такой-то красоты не сразу сыщешь! (перебивая Лорда Седрика)

За короля – не меньше – отдавать!

Лорд Седрик:

Как скажешь, Джон! Но ты сперва в толпище (со смехом)

Невесту нашу помоги сыскать.

Джон:

Да вон она, у дерева большого…

Там менестрель пришёл, опять поёт.

Совсем ослеп, бедняга, да малого

Поводырём позвал…

Джон раздвигает толпу, собравшуюся вокруг менестреля, приглашает пройти ближе Лорда Седрика и Леди Анну, сюда же подбегают сыновья Лорда Седрика и Леди Анны.

Пожалуйте вперёд…

Менестрель декламирует стих, лишь иногда касаясь струн лютни. Во время этой декламации поводырь менестреля и Элеонор оказываются друг напротив друга и замирают, поражённые этой встречей.

Один лишь Бог сердца влюблённых знает.

И ведомы Ему все тайны снов.

Мельканье лет проблемы не решает –

Любовь придёт и тяжестью оков

На плечи ляжет. Алым цветом в сердце

Она начнёт цвести, благоухать.

И думы – «ах, открыта к счастью дверца…»

А если нет? Добиться? Иль страдать?

Не новый стих… Одно и то же в мире.

Ликует люд, сражается, грустит,

Заботится о бренности кумире,

Влюбляется, о счастье говорит.

И только Бог сердца влюблённых знает.

И знает он единственный секрет –

Не любит тот, кто напоказ страдает.

Любовь-желанье – то причина бед.

Не то любовь, что мнится в ослепленьи,

Не пыл словес, не слёзы, не стихи…

Любовь родится в сердце из смиренья,

Сжигая спесь и старые грехи.

Любовь даётся людям вестью с неба –

Примите в дар. Умейте сохранить.

Премудрый Бог даёт всё на потребу –

Ты только жди. И не тяни за нить.

Отдайте Богу всю нужду и тугу.

В горниле жизни выплавится меч.

И детский смех, и ободренье друга,-

Все будет в срок, чтоб храм души сберечь.

Отдайте Богу все мечты и тщанья,

Он, Сердцеведец, знает цену им.

Вменит в молитву доброго исканья,

Пустое же – рассеется, как дым.

Отдайте Богу жизнь. И смерть отдайте.