скачать книгу бесплатно
– Гмм, не знаю. Это вопрос к мойщицам. Они уборку делают, пыль смахивают. Они точно знают. Да и не о том ты думаешь. Платье лучше к вечеру приготовь. Пред господами подобающе светится надо, раз уж тебе повезло с приглашением. И Моаза предупреди. Вы ведь с ним вместе посетите прием, я понимаю?
– Да, вместе, – Ларэ кивнула, решив больше не беспокоить женщину. Но тут сзади к ним незаметно подобрался третий собеседник и веселым распевом продолжил разговор, заставив и Ларэ, и домоправительницу одновременно напрячься. У обеих получилось желание выпрямит спины и сделаться вежливыми, превежливыми.
– Канара, Ларэ не о чем переживать. О ее внешнем виде позабочусь я!
– Госпожа…– растерялась домоправительница. Она обернулась в радостной дочери Эразия Бульбы, раскрывая рот от удивления.
Действительно, в этой части зала собрались одни слуги. Что она здесь забыла? Еще и сзади подкралась.
– Вы поможете мне? – переспросила Ларэ, не понимая намерений девушки. Весь ее новый гардероб собрала госпожа, по словам Канары, однако Ларэ не ожидала, что она и здесь вызовется на помощь. До чего непредсказуема жизнь! Приемная дочь двоюродного брата султана станет подбирать ей наряд для проведения вечера в окружении не менее статусных особ.
– Конечно, – шире улыбнулась девушка. – После всех церемоний жду вас в своей комнате. Канара, пожалуйста, помоги Ларэ добраться на случай, если она заблудится, – обратилась она к домоправительнице.
– Да, госпожа, – согласилась женщина. А что ей оставалось?
– Отлично, тогда, пожалуй, я присоединюсь к отцу.
И с этими словами она обогнула их, чтобы встать позади спинки стула своего отца, поставив руку на его плечо в подбадривающем жесте. По другую сторону от старика стоял, словно приклеенный к своему господину, Моаз. Спиной к Ларэ и остальным слугам.
В течение завтрака он странно поглядывал на Ларэ. С подозрением и некоторым вопросом в глазах, а в конце приема пищи даже усмехнулся, удивленно вздернув брови и глядя при этом на чаровницу. Хотя, наверное, это все потому, что сама Ларэ весь завтрак наблюдала за ним, любопытнее и наглее обычного рассматривая черты его лица и эмоции, выискивая любые намеки на то, что сон мог оказаться действительностью. Да, пожалуй, слишком много смотрела.
После того, как все разошлись, Ларэ в сопровождении Канары появилась в белоснежном обиталище Маи. Ее гувернантка Масэна чопорно сидела на серебристом пуфе перед кроватью с балдахином, где по всем правилам этикета распивала чай из маленьких чашек – словно бы уменьшенные копии тех, что обычно ставят подавальщики на обеденный стол – и вкушала кремовые пирожные, лежащие на подносе рядом с ней, что одним махом умещались во рту целиком.
А вот Мая все это время лихо крутилась на месте, развевая мягкую сеточную ткань солнышком по воздуху. Она прекратила, как только Ларэ вошла.
– Ларэ, присаживайся, – юная госпожа указала на место рядом с Масэной. – Я попросила слуг, они скоро принесут платья, которые я купила в городе в надежде, что они подойдут тебе. – Верно, ведь дочь Эразия покидала поместье, дабы в тайне наделать покупок на ночной ярмарке в деревне, чтобы затем устроить сюрприз отцу. Видимо, она не ради одних подарков отправилась туда, но и посетила швею. Должно быть, сделала ей заказ заранее. – Я попросила Сару сшить для тебя пару фасонов лишь немного прибавив к моим меркам. Как же я ратую на то, что они сядут тебе в пору.
– Все в порядке, госпожа. Даже если нет…
Девушка махнула рукой.
– Перестань, – признаться, прозвучало слегка капризно. Но каким- то образом девушка не растеряла от этого своего обаяния. – Я же просила тебя обращаться ко мне по имени. Кроме тебя мне и поговорить тут не с кем. Масэну я знаю вдоль и поперек. Присаживайся. Давно хотела расплести твой язычок. Расслабься, я всего то жажду услышать совершенно обо всех пережитых тобой приключениях и тяготах.
Пожалуй, тягот там было несоразмерно больше, но Ларэ не стала с ходу печалить госпожу, а молча, с короткой улыбкой последовала ее предложению и аккуратно присела на мягкое сидение приставного пуфа.
– Госпожа, – Ларэ поправилась. – Мая, вам идет.
– Масэна тоже хвалит все мои платья. Кажется, у вас есть что- то общее,– поддела она своих собеседниц.
Дочь Эразия имела весьма прозорливую натуру и скованность и жеманность в отношениях своей гувернантки и чаровницы определила скоро после времени их первой встречи. В ее надеждах было исправить это положение, так как в будущем она желала видеть Ларэ в обществе своих постоянных подруг для прогулок и совместных вечеров. Потому голос ее содержал в себе изрядную долю шутливости. Однако попытка столкнуть двух своих компаньонок лбами в этот раз плодов не принесла. Ларэ лишь в очередной раз пустила на свои губы вежливую улыбку, а ее гувернантка и вовсе никак не показала лицом, что заинтересована в этом разговоре.
– Мая, ваш отец ведь – большой коллекционер, не так ли? – вдруг спросила ее чаровница.
Девушка посчитала, та ищет повод для начала приятного общения и решила поддержать эту тему. К тому же, на было ничего удивительного в том, что обстановка их дома заворожила Ларэ. Мая легко могла это понять, зная о жизни простолюдинов и их скудных возможностей обладать красивыми вещами.
– Все верно. Он любит приобретать различные диковинные вещи, старинные вещи, заморские вещи, – услужливо перечислила она. – Тебе понравилось что- то конкретное?
– Не то чтобы, – замялась чаровница, отпуская взгляд на пушистый ворс ковра. – Просто вчера утром, посещая лечебницу я видела поблизости столик с красивой вазой. А сегодня, еще перед завтраком, я проходила мимо вновь, – первым делом после сна отправилась проверить, – и вазы не было. Вот я и подумала, наверное, мне причудилось.
– Нет, – легко опровергла ее подозрения дочь Эразия, при этом поправляя воротник платья в зеркале и совершенно не замечая изменившегося лица чаровницы, ставшего очень- очень задумчивым, болезненно задумчивым, как если бы девушку замучила мигрень. – Я помню ее. Это подарок одного из старых друзей отца. Он посещает нас ежегодно и всегда привозит вазы, зная, как отец любит их собирать в нашем доме. Они всегда выглядят причудливо. У той, что ты имеешь ввиду кажется был необычный рисунок в виде дракона. Составленный из цветных стеклышек.
Ларэ рассеянно кивнула, глаза ее стали на секунду круглей, но стоило Мае развернуться к своим приятельницам, как лицо чаровницы, пусть и бледное, вновь выражало лишь вежливость и покладистость перед дочерью своего благодетеля.
– Ларэ, – но Мае не дали договорить. Раздавший размеренный стук в дверь прервал все будущие намерения госпожи. Вместо этого ей пришлось сказать. – Войдете!
– Госпожа, слуги перегружены работой, и я вызвался им помочь. Вы просили их доставить вам платья, – совершенно спокойным тоном произнес появившийся в дверях лекарь. Взгляд его смотрел прямо, словно он и не подозревал о наличии кого- то еще в комнате.
Ларэ это подарило возможность хорошенько разглядеть его. Теперь, когда она знала… А что если вазу забрали слуги? Например, чтобы почистить. Но это абсурд. Они никогда не поступали так с вещами. Да и зачем? Она видела, как мойщики самое большое обтирают предметы искусства мокрыми тряпками, причем с опаской шевельнуть предмет хоть чуть. А вот стекла…Кто- то из них наверняка убирал стекла. Надо бы разузнать об этом. И тогда может получиться, что лекарь…он…кто, похититель чужих локонов? Или не похититель; может, он свой привязал к лапке птицы. Все это казалось Ларэ весьма несуразным. Больше всего она напрягалась при мысли о том, что в ту ночь она сперва ясно рассмотрела лицо лекаря, а затем хлоп, и проснулась в своей комнате. И ей бы успокоиться, свести все к своей впечатлительности, да только чувство, будто ее тело и сознание словно предали ее вчера, не позволяли ее душе унять тревожное любопытство.
Помимо разбитой вазы наверняка можно было найти и другие нити, за которые потянешь, и клубок развяжется.
Но как бы ей спросить?
– Входи, Моаз. Как здорово будет узнать мнение мужчины, умеющего одеваться.
Мая похвалила его? Ларэ бы не согласилась с ней по поводу одежд лекаря. Они как представлялись ей странными, так и представляются до сих пор.
– Думаю, мне будет весьма неудобно, да и вам тоже…
– Нисколько! – Мая указала рукой на печально известный пуф. – Присаживайся, – за учтивой фразой дочери Эразия скрывалось слишком много от требовательности, и Моаз не решился ей противостоять. Он аккуратно уложил ворох платьев на гладко застланную постель и, подойдя к Ларэ и Масэне, замешкался. Взгляд его случайно упал на чаровницу, та встретила его прямым напором. Затем мужчина сложил руки за спиной и вытянулся по струнке рядом, оставшись стоять.
– Ларэ, – позвала Мая. – Давайте, берите свои платья и примеряйте, а мы все посмотрим, как они по вам сядут.
Девушка сглотнула, посмотрела на гувернантку в надежде, что та остановит это безобразие, но та упрямо молчала и делала вид, что никого не замечает.
– Мне выйти? – неуверенно спросила Ларэ.
– Незачем. Можете воспользоваться моей ширмой, – Мая ткнула на деревянную перегородку, притулившуюся в углу вплотную к белым воздушным занавесям. – А вы, Моаз, для верности отвернитесь.
Так и поступили. Служанки госпожи помогли чаровнице со шнурками на спине и спустя десять минут пыхтений, Ларэ вышла из за перегородок в нежном порхающем одеянии феи. Синие шелковые рукава по широкой косой линии опускались к ее запястьям, так что концы их касались струящегося подола в том месте, где за ним находились колени девушки. Длина платья полностью скрывала простого вида лодочки на ее ногах, верх плотно облегал талию, а лиф заканчивался чуть ниже ключиц в форме сердца.
– Прекрасно, не находите? – поинтересовалась Мая у Моаза и Масэны.
– Вам бы оно подошло больше, – стеклянным тоном отозвалась гувернантка.
«По крайне мере, она хоть что- то сказала», – подумала Ларэ.
– Вам очень идет, – тише обычного произнес лекарь.
Ларэ было хотела поймать его взгляд своим, но тот быстро улизнул им в сторону. Вряд ли он стеснялся. Вчера на совместной прогулке он вел себя весьма уверенно в общении с ней.
– Настолько, что вы бы пригласили ее на танец? – спросила Мая у него.
– Да, – коротко ответил он, не глядя на девушек.
Ларэ задумалась, действительно видела именно его в своем «несне». По складу своего характера он был строг с самим собой, всегда уравновешен и спокоен. Это придавало ему загадочности, а чаровнице головной боли. Теперь она засомневалась в том, что увидела. Куда проще было забыть об всем этом; она правда хотела. Ведь по своему существу в увиденном не имелось никакого смысла. Случившееся или не случившееся этой ночью не несло никакой понятной опасности. И все же, все же, все же…
– Вы чувствуете себя плохо? – вдруг спросила у Ларэ Мая.
– Нет, – и тут в голове у нее мелькнула идея. Она цепко ухватилась за нее и уже быстрее произнесла, будто боялась, что ее перебьют. – Наверное, мое лицо бледнее привычного оттого, что вчера плохо спала. Даже начало чудиться всякое.
– Почему же?
– Моя настойка вам не помогла?
Мая и Моаз спросили одновременно.
Лекарь наконец поднял к ней взгляд. Обеспокоенный взгляд. Вот только о чем он испытывал тревогу? О самочувствии чаровнице или о том, что она могла запомнить?
– Мне уже гораздо лучше, однако я определенно вздремнула бы еще. Особенно перед вечерним приемом. Но знаете, кое- что мне вчера показалось странным. В попытке поймать сон я отправилась в прогулку по дому. Я знала, что все разошлись по своим делам, однако не думала, что не сумею застать и охраны, – после этого Ларэ отвернула лицо от госпожи и взглянула прямо на единственного мужчину в комнате. – И вас, лекарь, тоже не нашлось на месте. Я думала, возможно, вы поможете мне вернуть сон. Или хотя бы ваш помощник. Но ни вас, ни его я не застала.
Она немного приврала. Теперь оставалось наблюдать за тем, как он выкрутиться. Припомнит ли, что чаровница все- таки видела его, и он даже обратился к ней или придумает что- то иное. Менее подозрительное.
Лекарь растянул губы в мягкой улыбке. Для Ларэ это стало неожиданным поворотом.
– Разумеется, все так и было. Позвольте, я объясню. Мне и Гоуди пришлось покинуть пост поздно ночью. А всем наемникам – их посты. Оказалось, в доме, где планируется провести сегодняшний прием гостей, позарез нуждались в лишних руках. Сильных руках. Было необходимо освободить залы от большого количества тяжелой мебели, спустить некоторые люстры ниже к полу, развесить железные фонари: все это не под силу сделать женской части прислуги, а мужской катастрофически не хватало. Вот мы и отправились в тот дом. Да в такой спешке, что по пути я даже умудрился разбить вазу. Но уже сообщил об этом господину, и он меня великодушно простил. Исчерпано ли ваше любопытство, Ларэ?
Словно немая, чаровница кивнула.
Лекарь либо удачно выкрутился, либо его настойка так подействовала на Ларэ, что восприятие ее реальности предало ее на одну ночь. Так и до недоверия к себе недолго…
К сожалению, его версия событий звучала куда более…логичной, объяснимой, имеющий смысл.
Неужели…неужели она не права? А еще, именно в этом момент особенно остро, она поняла, что между ними протянулось странное ощущение пропасти из- за недоверия, гложущего ее нутро, которое, лекарь, разумеется в ней разгадал. Словно бы вчерашнего их дня и вовсе не случалось.
– С вами все в порядке, госпожа чаровница?
Почему он перешел на официальное обращение? Будто до этого он и не звал ее по имени. Будто они не договорились, а сам он не предлагал ей того же. Ларэ вспомнила, как вчера лекарь спас ей жизнь, причем не единожды и стыд затрепал края ее ауры, окрасив их в ярко розовый. Он никогда не давал ей повода усомниться в нем. Нет. Что это? Неблагодарность? Ларэ вовсе не неблагодарная.
Чаровница попыталась спрятать растерянный взгляд, уронив подбородок в яремную яму.
Из нехорошего положения ее вытащил приятный голос Маи. Правда, только внешнюю ее оболочку, не душу.
– Ларэ, не стойте. Вас ждет следующее платье. Это, конечно, чудесное, но нужно посмотреть их все. Ну же, возвращайтесь обратно за ширму, – Мая пошевелила пальчиком в воздухе, намекая, чтобы девушка развернулась.
Ларэ вдруг совершенно перехотелось идти на званный вечер. То есть она и раньше на него не рвалась, но теперь другие силы потянули ее мысли прочь от намечающегося праздника. Но она рисковала показаться строптивой перед своими нанимателями и потому, не став перечить, вернулась за ширму, хотя все, чего ей сейчас действительно хотелось- это спрятаться где- нибудь в одиночестве.
И скоро ей выпала подобная возможность. Спустя час после всех примерочных баталий и скудных похвал лекаря о ее виде, Ларэ очутилась в своей голубой уютной комнатке и сразу же рухнула на кровать.
Потом подумала, что неплохо бы ей немного вздремнуть перед приездом гостей, встала, переоделась в ночную сорочку и залезла под одеяло. Этой ночью она ужасно не выспалась. Когда она проснется ей предстоит серьезный разговор со своей совестью. Да, она ошиблась и признала это теперь. Но это потом. Сейчас главное поспать, совсем, совсем нем…
…
Она спала сладко, и, казалось бы, ничто не могло вызволить ее из бессознательных оков. Кроме. Кроме этого.
Спустя какое- то- по ощущениям Ларэ чересчур малое- время некий шум вторгся в вязкое, темное болото, в кое с каждой секундой ее сознание затягивало все глубже. И ей совсем не хотелось доставать себя из него, поэтому, хоть шум и звучал раздражающим набатом, ее тело упорно сопротивлялось тому, чтобы откликнуться на него. Вялые, раздражительные мысли потекли мимо сознания девушки одно за другим.
«Начался ли уже праздник? Если да, то что там на нем происходит? Разве не должны господа все свое веселье проводить в соседнем особняке? Ну и шумные эти богатеи, раз аж досюда долетают эти звуки. К тому же, совершенно неясно, для чего им понадобилось тревожить колокол…»
Последняя мысль прошлась по всем головным нервам девушки и пустила адреналин во все конечности ее членов. Ларэ распахнула глаза и подскочила на кровати, неосознанно пытаясь разглядеть происходящее в мутные стекла окон, выходившие в сторону коридора. Но те, во- первых, были слишком малы, а во- вторых, коридор был пуст. Если что и произошло, то не рядом с ее комнатой. По словам Канары, колокол будили только в случаях крайней беды, чтобы сообщить всем пребывающим во владениях Эразия Бульбы о настигнувшей их беде. Причем только той, которая коснулась бы их всех, и все из- за нее подвергнулись бы риску оказаться в опасности.
«Что происходит?!»
Стоило ей задаться этим вопрос, как ровно в ту же секунду кто- то постучал в дверь ее комнаты. Стук этот прозвучал между динь- донами колокола; причем слегка неуверенно и довольно тихо, как если тоже был встревожен.
Ларэ, несмотря на свое желание разобраться в происходящем, незваному гостю дверь поначалу открыла весьма неохотно, сперва позволив образоваться лишь щели, достаточной для ее глаз, а затем, с куда большим рвением, открыла ее настежь, прямой спиной встречая того, кто пришел к ней.
Моаз. Он выглядел хмурым и нетерпеливым. Последнее подтвердилось, когда мужчина обернул пальцы вокруг запястий Ларэ, придвинул к ней лицо и прошептал:
– Прошу, поторопись.
Он снова перешел с ней на общение через «ты». Может, он только при господах играет роль человека, чурающегося ее? Впрочем, сейчас не об этом. Слишком много выражали черные глаза мужчины, чтобы Ларэ позволила себе утонуть в них и собственном самобичевании.
– Что случилось? – с трудом находя в легких достаточно воздуха для слов, спросила девушка.
Моаз был краток.
– У нас мало времени. Бульба мертв. Его убили, – каждое слово он произнес четко и быстро, почти жестко.
Сердце Ларэ чуть не обмерло от этих слов. Что лекарь только что сказал? Убили?
– Поэтому звонит колокол? – голос ее сел. Кто мог пойти на такое? Зачем? У двоюродного брата султана были враги? Или это враги его венценосного родственника? – Но кто мог?
– Неважно – кто, важно – кого подозревают. Вернее, пока еще нет, но скоро – определенно будут, – скороговоркой проговорил мужчина, продолжая удерживать запястья Ларэ. Словно она потеряла бы равновесие без его рук.
Возможно, и потеряла бы.
– И кого же?
Взгляд мужчины сложно было разглядеть в полутьме, орошаемой лишь скудной пляска света настенных бра, но девушка чувствовала его всем свои существом – напряженный, отрезающий все лишнее и сосредоточенный лишь на главном. Голос лекаря изменился на следующей фразе. Впервые он дрогнул.
– Тебя.
Ларэ раскрыла рот и не сразу сумела выдавить звук из своего горла.
– Что? – это все, что у нее получилось придумать. Она была столь ошеломлена, что даже не могла посетовать на то, что все мысли ее заморозились.
Моаз говорил всерьез. Этот человек и шутить- то не умел.
– Охрана на ушах. Но пока рассредоточена. Тебе надо собираться.
– Но я этого не делала! – вырвался у нее панический тон. Что происходит?
Вдруг, послышался шум в одном из ближайших соединяющихся коридоров – быстрое дыхание и бег нескольких пар ног. Это заставило кровь в венах чаровницы забурлить еще сильней.
– Я верю, однако твое кольцо…я не смог забрать его оттуда. В спальне старика слишком много собралось слуг. Оно валялось под кроватью. Я знаю, что ты не могла, но остальные…Просто поторопись. Им нужен виновник, и они не станут долго рассуждать, когда найдутся свидетели, знающие, кому оно принадлежит. Многие видели тебя с этим кольцом. За магистратом уже послано. Стоит ему заполучить улику, он обязательно допросит каждого и выйдет на тебя. Учитывая все слухи о твоем воровском прошлом, пусть и ненастоящем, он ни за что тебя не отпустит. Отвертеться от обвинений станет почти невозможно. Я решил, лучше вытащить тебя отсюда сейчас. Бери только самое нужное, – мужчина выждал несколько секунд, рассматривая ее лицо в попытке увериться, что девушка поняла сказанное им.
О, она поняла. Кошмарно испугалась, но поняла. Значит, ее потерянное кольцо? То самое с аметистом? Ее подставили. Ладно, она потом разберется. Сейчас и правда лучше покинуть дом, ставший ей ловушкой. Как окажется на достаточном расстоянии от него, там все и обдумает.
