скачать книгу бесплатно
– Илья Ефимович, ведь вы же за столом! – страдая, возмутилась Виолетта Прохоровна. – Зачем же портить людям аппетит?!
– Уж вам испортишь, – тихо огрызнулся Лазаретов.
Дама, что сидела справа, наконец дождалась паузы и почти что басом отрекомендовалась:
– Евфросинья Аристарховна. Очень рада познакомиться. Я с детства вообще-то – Вильгельмина Хрюковна Пулярко, но знающие люди посоветовали мне имя-отчество сменить. Ну… чтобы было проще… Помните: борьба с космополитами, такое непростое время?.. А фамилия – красивая. Она осталась. Видите, как в жизни происходит?..
Невский покивал в ответ: мол, вижу и сочувствую от всей души, а сам подумал: «Проще… Не один ли дьявол – Евфросинья, Вильгельмина… Тоже мне, сподобилась! И отчество какое приспособила себе – взамен родного… Неужели ее папочку и вправду звали Хрюком? Вот имена дают на матушке-Руси!.. Да я б из принципа такое отчество оставил!»
– Из столицы пожаловали или как? – меж тем задумчиво спросил Лазаретов.
– Из Москвы. Собираюсь подлечиться.
– Такой молодой – и уже в санаторий, – жалостливо молвила Виолетта Прохоровна.
Лазаретов тотчас же воспрянул духом и раскрыл было рот, чтобы толково и подробно обсудить столь занимательный и во всех отношениях поучительный вопрос, однако, к счастью, разговор на том прервался.
К их столу, так что они даже не услышали, подошла официантка с подносом.
Невский поднял глаза и тут с удивлением обнаружил, что перед ним стоит Лидочка, недавняя его попутчица.
– Ну вот. Еще раз – с добрым утром, – сказала она, мило улыбаясь.
– Да уж с добрым, это – непременно, – отозвался он. – Но… как же так?..
– Что делать, – вздохнула она. – Отдыхающих много, а подавальщиц не хватает. Не вводить же самообслуживание! Вот и приходится помогать. А вы небось решили…
– Вовсе нет, – пожал плечами Невский.
Этот разговор Евфросинья-Вильгельмина Аристарховна выслушала с крайним неодобрением, однако промолчала.
Было ясно: эта смиренная женщина из тех, кто блюдет нравы. Постоянно и везде, ревниво. Активистка-комсомолка старой, еще сталинской закваски…
Без таких отчаянных людей наш грешный мир перевернулся бы давно…
Невский – при взгляде на них – всегда испытывал благородное чувство, родственное зубной боли…
– Между прочим, мой покойный муж, – все-таки не выдержав, невпопад сказала Евфросинья Аристарховна, печально поджимая бантиком накрашенные губы, – Свистунов-Морденко – может быть, слыхали? Первую-то часть фамилии он после выбросил – звучала несолидно… Так он был казенный человек, и в общем-то – немаленький! Служил в Наркомтяжпроме, грампластинки выпускал. Вот это был смельчак! Однажды – тайно, без начальского приказа, даже не согласовав ни с кем, не посоветовавшись! – изготовил целую пластинку, настоящую, и на нее наговорил сто двадцать раз – сам, лично: «Слава товарищу Сталину!» Вот это да!..
– Ну и что? – дипломатически не понял Невский.
– Батенька вы мой, я прямо поражаюсь вам!.. Так ведь в то время и такое – на секретную пластинку!.. Ну а если б кто проведал? Это же геройство, редкая отвага! Я потом не знала, что и делать, как он все мне рассказал, я даже заготовила письмо на случай: мол, прошу винить кого угодно, только не его, родного… Но, бог миловал, сошло… Теперь я уж девятый год вдова, – она прикрыла веки и легонько их потерла кончиками пальцев. – Но – ни-ни! Не позволяю ничего себе, – и она цепко оглядела всех сидящих за столом.
– Вы-то, матушка, не позволяете, да ведь и вас никто не спрашивает! – усмехнулся Лазаретов.
– Оттого-то все и получается вот так, – вздохнула Евфросинья Аристарховна. – Всюду – шуры-муры, а отваги – ни на грош! Мой покойный муж, Свистунов-Морденко…
– Ах, – сказала Лидочка с оттенком раздраженного презрения, – сколько можно?!
– Вас, голубка, и не заставляют слушать, если не хотите, – вспыхнула вдова. – Здесь совершенно новый человек, а вот ему полезно знать.
– Полезно, – покивал, чуть улыбнувшись, Невский. – Безусловно так. Я уже чувствую, мне многое здесь может быть полезно.
Он откинулся на спинку стула и, как будто невзначай, игриво посмотрел на Лидочку. Та, сделав вид, что ничего не замечает, со старанием смахнула крошки со стола в пустой поднос.
– Приятного всем аппетита, – напоследок ласково мурлыкнула она.
Едва Лидочка удалилась, соседи по столу немедленно взялись за дело.
Ели – сказать мало. Употребляли подчистую – целеустремленно и не смакуя.
Ожесточенная была трапеза, без малейшего уважения к продуктам.
Ибо заплачено – и точка.
Невский только диву давался.
Сам он ел рассеянно, искоса наблюдая, как Лидочка движется по залу, любуясь легкостью и ловкостью ее движений, ее независимой осанкой, выражением лица…
Несколько раз, словно ненароком, взгляды их встречались – и тогда она приветливо-сердечно улыбалась…
Уже выходя из зала, он чуть задержался на пороге и обернулся.
Он разглядывал незнакомые лица сидящих и пытался определить для себя, с кем же из всей этой исцеляющейся братии ему хотелось бы делить остальные дни, водить курортную дружбу, коротать тихие часы за не обязательными вовсе, но вполне интеллигентными беседами.
Лидочка – прекрасно. Но только она одна на отдыхе – это невозможно.
Именно так.
Кто-то должен быть еще – эдакий солидный и душевный компаньон для всеобщего обозрения…
Не Лазаретов же, день изо дня стремящийся к какому-то там дубу!..
Наконец, как ему показалось, он нашел.
Подходящий субъект сидел в дальнем углу, почему-то один за столом.
На вид ему Невский дал лет сорок, года сорок два – не более. Почти ровесник.
У человека были длинные нервные пальцы, умный, но какой-то беспокойно-настороженный взгляд, скупые, аккуратные движения, скептическое выражение лица, рыжие усы подковкой и франтоватые, ровно подстриженные полубачки, чуть тронутые сединой. Плюс – давно уже не модная прическа «мы в Малаховке – битлы». Вполне культурное лицо.
Выделив его из общей массы, Невский привычным жестом защемил бороду, обдумывая, как лучше представиться грядущему компаньону и, главное, когда – прямо сейчас или немного позже, однако так в итоге ничего и не решил и, мудро предоставив дело случаю, собрался со спокойной совестью идти к себе – за новой пачкой сигарет.
Да и с соседом познакомиться не грех – вдруг наконец-то объявился!
В вестибюле, возле самой лестницы, он столкнулся нос к носу с Лидочкой.
Она уже успела снять кокетливый передник и крахмальную наколку, зато была в белом халате – очень строгом, как и полагалось ей по штату.
– Ну, интересно вам у нас? – приветливо спросила она.
– Пока прекрасно. Все – прекрасно. По-моему, здесь можно славно отдохнуть.
– Еще бы! – живо согласилась она. – И даже, между прочим, подлечиться.
Невский беззаботно хохотнул:
– Вот уж на что, на что, а на здоровье я не жалуюсь! Бог миловал пока.
– Ну, болячки-то легко найти у каждого. Если очень надо. Или просто хочется… А что вы видели?
– Уже довольно много. Парк, дом, речку, лодочную станцию. Вас вот… Кстати, у вас нет желания развлечься, прокатиться в лодке, а?
Лидочка с недоумением взглянула на него:
– Прямо сейчас?
– Да почему же именно сейчас?! Скажем, после обеда…
– Я бы с удовольствием, но… Все зависит от больных… В другой раз целый день отбою нет – этой дай таблетки, этому сделай укол… Такие привереды!.. Вы загляните ко мне. Наш кабинет на первом этаже, прямо по коридору – и последняя дверь налево.
– Договорились. И еще один вопрос… Вы не знаете, кто это вон там сидит?
Он кивнул в сторону усатого мужчины, который был виден в дверной проем.
– Да это же ваш сосед по комнате! – всплеснула руками Лидочка. – А… вообще-то он у нас – массовик-затейник, – и, встретив непонимающий взгляд Невского, она пояснила: – У нас такого в штате нет, а он сам предложил свои услуги. На общественных началах.
– Играет на баяне, сам водит хороводы, сам же песенки поет – усмехнулся Невский. – Веселый мне достался сосед! Надеюсь, не поссоримся. Что ж, ладно… Значит, решено: после обеда захожу за вами.
Раскланявшись с Лидочкой, он быстро поднялся к себе в номер, чтобы взять про запас непочатую пачку сигарет. К тому же не мешало вновь переодеться: во фланелевой ковбойке становилось жарковато.
Все вещи в шкафу лежали в полном порядке – каждая на своем месте.
Все вещи, кроме одной…
Его с младых, как говорят, ногтей любимый синий галстук с золотым драконом – предмет зависти периферийных снобов – бесследно исчез.
Глава 5
После обеда недомоганием, слава богу, никто не страдал, и медицинский кабинет был пуст.
Лидочка, для пущего порядку, с минуту поупрямилась, мило и обезоруживающе улыбаясь, а потом решительно повесила в шкафчик свой белый врачебный халат, заперла дверь и с легким сердцем отправилась на пирс.
– А если нас увидят вместе? – спросила она, внезапно останавливаясь.
– Вас это волнует? – пожал плечами Невский.
– Все-таки… А впрочем, это ерунда. Пошли!
Они спустились к реке.
Некоторое время, пока он, смешно раскорячив колени, чтобы не мешали, искусно, как ему казалось, отгребал от берега, Лидочка молчала.
– Ну, – сказала она наконец, – что же вы меня не развлекаете?
– Сейчас… – рассеянно пообещал Невский, мерно работая веслами и одновременно соображая, что бы ей завернуть такое, для начала особенно смешное. – Вы… замужем? – неожиданно спросил он.
– Откуда вы это взяли?
– А у вас светлая полоска на пальце. Вероятно, вы часто снимаете и снова надеваете свое кольцо. Полоска малость загорела, но все равно след виден.
– От вас не скроешь, – вздохнула она.
– Ничего, – качнул он головой, – я не подвержен предрассудкам.
– Но зато другие… Знаете, какие бывают длинные языки?! Особенно в таких местах…
– Надеюсь, мы не будем становиться возле какой-нибудь замочной скважины, чтоб все могли нас хорошенько рассмотреть, – спокойно заметил Невский.
– Это зависит от вас, – лукаво сообщила Лидочка. – Разве нет?
– Ну, до какой-то степени, – согласился он.
– Вы обещали меня развлекать, – чуть недовольным тоном потребовала его спутница.
– Ах, да, вы правы… – спохватился Невский. – Хотите интересный анекдот?
– Вот так, – вздохнула Лидочка, – все с анекдотов начинается и ими же кончается…
– Нет, я ведь не настаиваю!
– Ладно уж. Собрались – расскажите. Что теперь с вами поделаешь!..
– Загадка армянского радио…
– Очень свежо! – хмыкнула Лидочка.
– Так вот, загадка, – игнорируя ее реплику, продолжил Невский. – Что это такое: в одно ухо влетает, а в другое – вылетает?
– Ну? Не знаю.
– Лом, – лаконично поведал Невский.
– Какой кошмарный анекдот! – ахнула Лидочка, всем своим видом демонстрируя, что ей нисколько не смешно. – Это ж придумать надо!..
– А по-моему, совсем и неплохой, – не согласился Невский. – Очень даже тонкий анекдот, с подтекстом. Несмотря на грубый лом…
Он всегда, знакомясь с новыми людьми, стремился для начала как-то ошарашить их, а уж потом смотрел на их реакцию и для себя определял, на что способен данный человек, что ему можно, что – нельзя… Весьма коварный тест, но результат давал почти мгновенно.
