скачать книгу бесплатно
Основной задачей разведчиков являлось выяснение всех подробностей, касающихся местного Храма Сиарны. От них требовалось собрать информацию о его архитектуре и внутреннем убранстве, о ведении служб, о численности и составе работающих в нем Служителей, прислать фотографии площади перед Храмом с указанием всех расстояний и размеров для обеспечения безопасной посадки челнока и многое, многое другое. Кроме того, им следовало по возможности подготовить прихожан к предстоящему пришествию их богини, умело подбрасывая слухи и распространяя соответствующие сплетни, и в этом деле немногословный, но исключительно меткий язычок Сейры неизменно оказывался вне конкуренции.
Риккардо всегда считал, что грамотная подготовка – это половина успеха, а потому никогда не бросался в омут, не прощупав предварительно дно.
Черная глыба челнока зависла над землей так, что край откинутого люка лишь скользнул по придорожной траве. Риккардо пожелал своему передовому отряду удачи, и две закутанные в дорожные плащи фигуры беззвучно растворились в запахе хвои и прелой листвы. Постороннему наблюдателю и в голову бы не пришло, что в складках одежд двух изможденных путников скрываются и аппаратура связи, и геодезическое снаряжение, и неизменная пара верных стволов.
Еле различимый на фоне затянутого облаками неба челнок зашелестел двигателями и безмолвной тенью взмыл вверх, оставив после себя два лишь круга слегка пожухшей травы.
* * *
Едва не вывихнув челюсть богатырским зевком, Шимаэл спустился в грузовой отсек и остановился, растирая руку, затекшую после сна в пилотском кресле.
– О как! – он даже присвистнул, увидев Найду, балансирующую на шаткой стремянке и натягивающую перед погрузочным люком большое белое полотнище. Такое зрелище никого бы не оставило равнодушным. – Тебе что, белье больше сушить негде?
– Я не собираюсь выступать на фоне груд вашего барахла! Богам не пристало появляться перед своими подданными в окружении рваных мешков и ржавых ведер. Так что заткнись и лучше помоги, – она спустилась вниз и переставила стремянку, – тебе сейчас все равно делать нечего.
– А ночью я что, по-твоему, груши околачивал? И вы мне, между прочим, помогать как-то не торопились, – парировал Шимаэл и, поднырнув под простыни, спустился по трапу, – да я и сейчас занят по горло.
– Это чем же?
– Честно заслуженным отдыхом! – зная порывистый характер толстушки, пилот на всякий случай торопливо юркнул за край люка.
Лес окатил его душной волной полуденного зноя, звенящего от стрекота кузнечиков, к которому примешивалось ровное гудение охранного периметра. Окружавшие поляну стройные сосны словно мерцали в жарком мареве, танцующем над раскалившимися на солнцепеке камнями. На голубом небосводе уже показались первые невинные комочки белых облаков, которые вполне могли к вечеру перерасти в черные грозовые тучи.
Услышав непонятные шипящие звуки, пилот заглянул под крыло. Здесь его ожидало другое, не менее занятное зрелище – вооруженный баллончиком с черной краской Чак в респираторе и резиновых перчатках закрашивал рыжие проплешины на корпусе корабля, образовавшиеся после торможения в атмосфере.
– Думаешь, он после этого лучше летать будет? – поинтересовался Шимаэл.
– Скорее наоборот, – проворчал техник, – но вот если бы кое-кто летал чуть поаккуратней, то мне не пришлось бы заниматься такой ерундой.
– Ты свои претензии высказывай не мне, а законам физики.
– Но можно же тормозить не брюхом, а двигателями!
– Тогда после каждой посадки тебе придется их перебирать и чистить, – Шимаэл кивнул на черный зев турбины, – а потом еще босс спустит с нас шкуру за перерасход горючки. По-твоему так будет лучше?
– Вечно ты оказываешься ни при чем. Все время мне отдуваться приходится, – Чак запустил в кусты опустевший баллончик, вынул из коробки следующий и хитро прищурившись посмотрел на коллегу. – Хочешь попробовать?
– Спасибо, как-нибудь переживу, – замахал руками тот, – и «Тома Сойера» я, кстати, читал.
– Ну, дело твое, – очередная проплешина с негромким шипением начала потихоньку сокращаться в размерах.
– А на кой ляд такой тщательный марафет наводить? Раньше как-то без этого обходились.
– Риккардо хочет, чтобы все выглядело идеально. Богине следует предстать перед подданными ослепительно белой, а ее небесной колеснице – бездонно черной. Для контраста. Говорит, что мы не должны дать аборигенам ни единого повода заподозрить нас в жульничестве.
– В чем-то он, конечно, прав, – Шимаэл осторожно потрогал пальцем борт корабля и, убедившись, что он не пачкается, прислонился к теплой обшивке спиной, – ведь по одежке встречают.
– Слушай, не напоминай мне, а?
– Про что?
– Про одежку, – даже за респиратором было видно, как Чак сморщился.
– Ты слышал, как Ванька меня теперь величает?
– «Храбрый Портняжка», да?
– Он мое настоящее имя скоро вообще забудет! То я у него Самоделкин, то Шестеренкин, теперь вот это…
– Есть такое дело, – согласился Шимаэл, – реальными именам Ваня пользоваться почему-то крайне не любит.
– И ведь беда не приходит одна! – продолжал сокрушаться техник. – Думаешь, на этом все мои проблемы заканчиваются? – он помахал в воздухе баллончиком, – как будто мне мало возни со светом, звуком, спецэффектами всякими!
– А что еще тебе придумали?
– Где Найда?
– Простыни в грузовом отсеке развешивает, – Шимаэл озадаченно нахмурился, – а при чем здесь она?
– Вот, смотри, – Чак вынул из кармана сложенный листок бумаги, – она пожелала, чтобы я нарисовал это серебристой краской на морде нашего челнока.
– Паутина какая-то…
– Это икона Сиарны, – шепотом разъяснил Чак, пряча бумажку обратно, – но я очень надеюсь, что Найда забудет про свою идею. Я же не художник, в конце концов! Айван потом меня за это еще каким-нибудь Рафаэлем обзовет.
– Ну, на Рафаэля ты, положим, не тянешь, – скептически заметил Шимаэл, – а учитывая то количество черной краски, что ты извел, он, скорее, наречет тебя Малевичем.
Ближе к вечеру действительно зарядил крупный дождь, и стук тысяч капель по обшивке слился в одно непрерывное шипение. Тонкий зеленый луч охранной системы, описывающий бесконечные круги по периметру поляны, вычертил на пелене ливня бледный мерцающий купол, накрывший собой челнок и всю опекаемую территорию. Пробивающие его капли на мгновение вспыхивали ослепительным изумрудным светом и снова исчезали в ночной темноте.
Четверо путешественников собрались в кабине управления, молча сидя в своих креслах. Из-за отсутствия говорливого Айвана, казалось, что в отлучке находится не два человека, а большая часть экипажа.
Риккардо выволок на середину кабины один из медицинских контейнеров и разложил на его крышке материалы, присланные разведывательной командой.
– Как они там, бедолаги? – Найда покосилась на окно, по которому сбегали ручейки воды, – все промокли и продрогли, небось?
– Этим вечером они сняли номер в местной гостинице, прямо через площадь от Храма, – успокоил ее капитан, роясь в бумагах, – и, по словам Айвана, весьма недурно поужинали.
– Вот черт!
– Откуда у них местные деньги? – нахмурился Чак.
– Ты же знаешь, – Найда снисходительно похлопала его по плечу, – у Сейры золотые руки! Ты бы ничего и не заметил, а кошелечек – тю-тю.
– Все с вами ясно, – техник недовольно насупился, – выходит, они сегодня будут спать на нормальных кроватях.
– Действительно, – на Найду эта мысль также подействовала угнетающе, – я их тут жалею, а они, оказывается…
– Ты-то хоть и с минимальным комфортом, но все же на койке дрыхнуть будешь, а нам, мужикам, всю ночь в креслах корчиться.
– Зато у нас есть нормальный туалет, – Риккардо протянул первую пачку листов Шимаэлу. – вот, это тебе подробный план площади перед Храмом с указанием высот всех прилегающих зданий.
– Опять бумага! – скривился тот, – они же тебе не с почтовым голубем это прислали! Где исходные данные?
– В бортовой базе. Можешь взять там, – Риккардо кивнул в сторону приборной панели, – а я вот привык работать с информацией, которую можно потрогать руками.
– А что? Может и мне попробовать летать на ощупь?
Найда промычала что-то нечленораздельное, но ничего не сказала.
– Шим, – капитан даже глаза закрыл, чтобы немного успокоиться и не раздражаться, – просто возьми в базе все, что тебе нужно, и давай работать. Хорошо?
– Уже взял и работаю.
– Так вот, челнок надо посадить как можно ближе к главному входу. Если открытый люк ляжет прямо на ступеньки, то будет просто замечательно.
Шимаэл вывел на планшет объемную схему площади и теперь, беззвучно шевеля губами, таскал по ней модель корабля.
– Если вытянуть трап до конца, то его можно хоть прямо в портик засунуть, почти до входных дверей, – заговорил он, наконец, – но мы таким образом полностью перекроем выход из Храма. Что мы будем делать с запертыми внутри перепуганными прихожанами?
– Прямо в портик? Отлично! А за публику не беспокойся. В здании есть еще два боковых выхода, так что пути для отступления у них останутся.
– Ясно. Посажу вас, где скажете.
– А я где буду в это время? – спросила Найда, похлопав ладонями по подлокотникам. – При полном параде я в это кресло не помещусь.
– Да ты и так в него еле…
– Шим, клянусь! Я тебя когда-нибудь точно придушу!
– Начинать представление надо сразу же после посадки, чтобы зрители разбежаться не успели, – пробормотал Риккардо, пропустив их перепалку мимо ушей. Он так внимательно всматривался в свои бумаги, держа их в руке, словно пытался спрятаться за ними от Найды, – так что тебе придется стоять наготове прямо в трюме.
– Вы что, совсем сдурели?! – та чуть не подпрыгнула, – на мне же будет килограмм тридцать всякого барахла навешано! Да я от малейшего толчка так грохнусь, что потом уже не встану! Придумайте что-нибудь получше.
– Да успокойся ты, – попытался утихомирить ее капитан, – мы же не с Игорьком теперь летаем, а Шимом. А это далеко не одно и то же.
– Когда я расшибу себе голову, мне будет уже все равно.
– Мы тебе веревку натянем, чтобы ты держаться могла, – Риккардо хватался за любую соломинку, – Чака рядом поставим, чтобы он тебя поддержал.
– Не-е-е, не надо, я лучше за веревочку подержусь, – поспешно согласилась Найда.
– Тьфу ты! – Чак был явно огорчен. Разочаровано почесав лысину, он вдруг встрепенулся. – А что если нам приземлиться с уже открытым люком, чтобы свет и прочая благодать лились людям на головы прямо с неба?
– Категорически против! – Шимаэл отрицательно замотал головой. – Случись что, и на их головы не только свет, но и хлам из трюма посыплется. С орущей Найдой в придачу. Эффектно, конечно, но очень уж на любителя.
– Идите вы к черту! – девушка не на шутку обеспокоилась, – я же высоты боюсь!
– Кроме того, – продолжил пилот, – если мы при посадке вдруг люк отломаем, то как полетим обратно? Или будем до самой стыковки дыхание задерживать?
– Давайте-ка без дурацких экспериментов, – согласился с ним Риккардо, – сядем по-человечески, так спокойней, и тогда уже люк откроем.
– Да я просто так предложил, как вариант, – Чак окончательно приуныл, он не любил делать все по стандартной кальке и обожал смелые нововведения. – Не хотите – не надо.
– Вот и славно! – Риккардо довольно потер руки, – с посадкой разобрались?
– Больше вопросов нет, – Шимаэл развернул кресло спиной к дальнейшей дискуссии.
– Так, отлично! – капитан повернулся к Найде с Чаком. – Теперь займемся Храмом.
– Кто будет нас встречать? Хлеб-соль и все такое, – поинтересовалась будущая богиня.
– Силы противника таковы: все службы в Храме проводит единственная Жрица, Зиола. У нее есть несколько добровольных помощников, но они ничего не решают. Зиола пользуется в городе всеобщим уважением и почитанием. Ее авторитет очень высок, и мы обязаны сделать все возможное, чтобы она оказалась на нашей стороне. Насколько Айван и Сейра успели ее оценить, Жрица – человек мягкий и не должна представлять большой проблемы. Договоримся с ней – и Келчег у нас в кармане.
– А если не срастется? – вопрос Найды повис в воздухе.
– Тогда придется устранить ее с нашего пути, – Риккардо вздохнул, – и весь начальный этап операции проводить по жесткому сценарию, упирая на страх, чтобы удержать ситуацию под контролем. Потом, разумеется, мы сменим гнев на милость, но я бы предпочел до такого не доводить, – капитан поднял умоляющий взгляд на Найду. – Ты уж постарайся!
– До сих пор я, кажется, тебя еще ни разу не подводила.
– Что верно, то верно, так что я на тебя очень рассчитываю, – Риккардо похлопал девушку по коленке и обратился к Чаку. – Давай теперь с тобой разбираться. Какие есть соображения?
– Меня одно смущает, – техник, сопя, обвел пальцем фотографию главного входа в Храм, – двери не особо широкие, и когда Найда зайдет внутрь, через такую узкую дырочку мне будет сложно оказывать ей полноценную поддержку. Начать с того, что я не смогу фокусировать звук там, где это требуется. Он будет идти у нее из-за спины, что не есть здорово.
– Понятно, тогда мы не будем забираться далеко. Ты сможешь полноценно выступить, не отходя от дверей? – обратился капитан к Найде.
– А мне-то какая разница, – пожала она плечами, – я прямо с трапа поорать могу.
– Так тебя никто толком не разглядит, – Риккардо развернул рисунки к себе, – ты окажешься зажата между челноком и колоннадой портика. А нам нужно, чтобы богиню увидело как можно большее количество людей, и есть лишь две возможности добиться требуемого результата – либо высадить тебя прямо на площадь, но Чак против выступлений под открытым небом…
– Да я уже сто раз объяснял! – раздраженно воскликнул техник, – неожиданный каприз погоды может все испортить к чертовой матери. Даже легкого ветерка достаточно, чтобы сдуть весь наш дым, и мы окажемся перед возбужденной толпой с голыми задницами!
– Вот, – кивнул Риккардо, – поэтому остается второй вариант – заявиться прямо в Храм в разгар вечерней службы.
– Почему именно вечерней? – послышался вдруг голос Шимаэла.
– Так у них всего одна служба в день, вечером. Кроме того, ослепительно сиять в сумерках всегда проще, чем при ярком солнечном свете.
– Понятно. Пока вопросов нет.
– А у тебя, Чак? Появилась какая-нибудь ясность?
– Если наше божество зайдет внутрь не дальше, чем на три-четыре метра, то все будет отлично.
– Ладно, до этого момента мне все понятно, – Найда помассировала уже начинающие гудеть виски. – Зашли, поздоровались, что дальше?
– Оказавшись внутри, мы будем пытаться решить сразу две задачи: заручиться поддержкой Зиолы и выгнать вон всех посторонних. Айван и Сейра нам в этом помогут. Техническая часть на Чаке.
– Чем народ распугивать будем? – техник потер руки в предвкушении веселья, – дым, вой, свет, гром небесный?
