Ахирон. Возвращение

Всем в академии, куда отныне я являлась только в окружении телохранителей, было абсолютно непонятно, с чего вдруг Лаврин так зациклился на мне. Меня поздравляли и завидовали, и только одна Ольга смотрела с отчаянием в мои потухшие пустые глаза. Владимир Николаевич методично уничтожал меня, стирал как личность, оставляя лишь пустую оболочку, живую куклу, послушную его воле, но все изменилось в один день, когда я поняла, что беременна.

Не иначе как вселенная решила сжалиться надо мной, и я сумела передать сообщение своей единственной подруге, Ольге, короткую записку, накарябанную на клочке бумаги. Ни планшета, ни коммуникатора у меня не было, точнее были, но любое движение отслеживалось. Времени не осталось, счет шел на дни, ведь мое положение не получится скрывать вечно, а я не хотела для своего ребенка участи подобной моей. Монстр в обличье мужчины сделает из него свою марионетку, вылепит по собственному образу и подобию.

Отец Ольги – генерал в отставке. Моих родителей не стало слишком рано, и семья подруги приняла меня, как родную. Этот благородный мужчина не смог стоять в стороне, он напряг все свои связи, и меня просто выкрали из академии прямо во время занятий, перепугав меня саму до полусмерти. И только взволнованное лицо дяди Леши из сообщения, показанное мне «похитителями» смогло успокоить меня.

В тот день Елена Рогозина официально перестала существовать. По данным средств массовой информации невеста господина Лаврина погибла, не справившись с управлением общественного флайта где-то по дороге к Срединному морю. Удар о землю в результате падения был крайне неудачным, повредился реактор. Защитный контур не справился, и энергия взрыва буквально испарила тело несчастной. На месте катастрофы все же удалось обнаружить следы ДНК и кольцо с сиалином – самым дорогим и устойчивым к любым воздействиям драгоценным камнем, то самое, которое известный бизнесмен подарил своей невесте.

Глава 6

Я и сама понимала, что мне просто жизненно необходимо было в самое ближайшее время убраться с планеты. Лаврин вряд ли поверит, что я погибла, и станет искать, а от него не спрятаться. Но и улететь не вариант. Уверена, мои галоснимки уже разосланы во все соответствующие службы, а изменение внешности – роскошь недоступная для меня. Подобные вмешательства могут навредить ребенку. Но кое-что и сейчас можно было сделать, особенно со связями и возможностями Олиного отца.

Стоило особому флайту приземлиться на огромной промышленной территории, как купол над площадкой закрылся, мне помогли выйти и проводили до небольшого служебного помещения. Там меня уже ждали. Суровый молчаливый мужчина в черной форме без опознавательных знаков окинул меня безразличным взглядом, покивал чему-то своему и указал мне на простой стул. Спокойно присела. Возможно, моя нервная система дала сбой или мне уже вкололи что-то, пока я была без сознания. Уж слишком ровно воспринималось происходящее.

– Я беременна, – на всякий случай предупредила явно военного.

Тот кивнул, принимая новую или нет информацию. Вооружившись самыми обыкновенными ножницами и машинкой для стрижки волос, он обошел меня по кругу и приступил к работе. Мои длинные белоснежные локоны, которые так любил наматывать на кулак Володя, теперь валялись на полу. После на волосы нанесли неизвестный состав, который с пугающим шипением впитался. Твердые, уверенные, чуть прохладные пальцы коснулись скул, мягко прощупывая.

– Может быть несколько неприятно, – предупредил он и осторожно наклеил под глаза подушечки с гелем.

Гель медленно проникал в поры, буквально замораживая кожу. Мужчина прав. Ощущения так себе.

– Постарайтесь расслабиться, – с сочувствием добавил он и принялся массировать лицо, словно вылепливая мне новые черты.

Стиснув зубы, терпела. Да по сравнению с тем, что творил со мной Лаврин, это было почти не больно. Еще несколько манипуляций: капли в глаза, инъекции в губы, уши и даже подушечки пальцев. Наконец, повертев меня за подбородок в разные стороны, он остался довольным результатом и отошел подальше.

– Здесь одежда, переодевайтесь. Вас уже ждут, – сказал он и вручил мне пакет с вещами. – Поторопитесь.

– Спасибо вам, – бросила в широкую спину и отвернулась, быстро стаскивая с себя джемпер и брюки. Совсем свежий шрам на запястье привлек мое внимание. Потрогала пальцем бугристую розовую линию и нахмурилась.

– Что это? – спросила моих сопровождающих, закатывая свободный рукав и протягивая руку.

Весьма бесцеремонно ухватив меня за локоть, военный, которого я увидела первым, стоило только прийти в себя, потащил меня по широкому коридору, освещенному искусственным светом. По обеим сторонам насколько хватало глаз были толстые двери с электронными запертыми замками.

– Вы ответите мне на вопрос? – гневно спросила я, едва поспевая за широким шагом мужчины.

– Мы не знали, где на вашем теле расположены маячки, поэтому были вынуждены действовать кардинально, – сквозь зубы буркнул он. – Мы вшили вам глушилку, пока вы были без сознания. Она будет блокировать любые сигналы. Ваш жених, – я едва не сбилась с шага и побледнела, – теперь не сможет отследить вас.

Больше я не спрашивала ничего. Ни, когда мы загрузились в еще один флайт, ни, когда мне на руку надели новый идентификационный браслет, ни, глядя на проекцию совершенно незнакомой мне девушки с большими карими глазами, широкими скулами и пухлыми губами. Короткие темные волосы в легком беспорядке торчали в разные стороны, озорные искорки прятались среди пушистых ресниц, легкая игривая улыбка. Она была такой живой, какой и я несколько лет назад, пока моя жизнь не покатилась в бездну.

– Слушай внимательно нашу легенду, – произнес серьезный шатен. Он единственный был с открытым лицом. Остальные военные – в шлемах. – Ты – Рори Бартон, моя супруга. Мы поженились здесь в столице неделю назад и сейчас направляемся в небольшое свадебное путешествие. Я – Сэмюель Бартон, для тебя просто Сэм, – и он впервые открыто улыбнулся.

Яркая веселая улыбка преобразила хмурое лицо, делая мужчину невероятно привлекательным, буквально притягивающим внимание. Ему невозможно было не улыбнуться в ответ. Даже я не сдержалась и растянула губы в бледном подобии, но все же улыбки.

– Другое дело, – кивнул он удовлетворенно и растрепал идеально уложенные короткие волосы, сбрасывая еще лет пять на вид.

Так наша разница в возрасте не слишком бросалась в глаза.

– Я понимаю, что тебе сейчас не легко, но от нашей с тобой правдоподобности зависит все. Если хоть кто-то усомнится и начнет выяснять подробности, шанс велик, что нас поймают. Ты ведь не хочешь возвращаться к господину Лаврину? – внезапно оскалился он, а я испуганно замотала головой. – Тогда ты должна выглядеть вот так, – и он показал мне наш с Володей галоснимок в одной крохотной забегаловке рядом с академией.

В тот день он утащил меня с занятий под предлогом решения очередной очень важной задачи, но вместо офиса, заговорщически улыбаясь, привел в маленький переулок прямиком к небольшой яркой палатке, у которой толпился народ.

– Здесь лучшие крампсы в городе, – хитро подмигнул мне Лаврин и, как простой смертный, встал в очередь.

Маленькие трубочки из хрустящего теста с острой начинкой из мяса с овощами или морепродуктами буквально таяли во рту и были действительно очень вкусными. Жмурясь от удовольствия, я облизывала губы, и слизывала пряный соус с самых вкусных во вселенной губ. Тогда я была счастлива и влюблена, не зная, что меня ждет…

– Вряд ли еще хоть раз я смогу так, – сдавленно сглотнула, опустив голову.

Сэм осторожно приподнял мое лицо за подбородок, не сжимая, но касаясь с нежностью. Я и забыла, что мужские руки могут дарить что-то кроме боли. Не знаю, как сдержалась и не дернулась.

– Вот и умница, – подбодрил он меня. – И еще… как только мы выйдем из флайта, я буду распускать руки, тискать тебя и целовать, словом, делать все то, что и положено молодоженам. Было бы очень хорошо, чтобы ты не шарахалась от меня. Подыграешь мне, красивая?

Кивнула с готовностью, ведь от этого без преувеличения зависела моя жизнь.

Стоило двери неприметного флайта скользнуть в сторону, и на площадку безликой стоянки спрыгнул уже совершенно другой мужчина: легкий, бесшабашно веселый и счастливый. Тонкие губы улыбались, синие глаза светились радостью. Он подал мне руку, помогая спуститься, и тут же прижал к своему крепкому телу. Внутри все заледенело в один миг, слишком хорошо на уровне мышечной памяти я помнила, что следует за подобными объятиями. Буквально приказала себе расслабиться и даже потерлась носом о крепкую шею. Упругая смуглая кожа моего мужа подернулась мурашками, Сэм вздрогнул и как-то мучительно вздохнул.

– Это будет сложнее, чем я думал, – мучительно пробормотал он. – Идем, милая. Шаттл ждать не будет! – беззаботно и нарочито громко выдал военный и потащил меня к гражданскому терминалу.

Тревога все сильнее захватывала меня, но я очень старалась не поддаться панике. Когда становилось совсем невмоготу, особенно перед стойкой регистрации, просто поворачивалась к Сэму и прижималась к его боку, обнимая за талию. Получив очередной поцелуй в макушку, немного расслаблялась, но не спешила убирать руки, нашедшие единственную опору в окружающем мире, что на бешеной скорости катился куда-то в бездну.

– Потерпи, сладкая, – взволнованным хриплым шепотом протянул Сэм, – совсем скоро мы окажемся в каюте, где нам никто не помешает.

Волшебная фраза оказала на служащего космопорта гипнотическое воздействие. Он окинул нашу обнимающуюся парочку завистливым взглядом и быстро провел сканером, отправляя на наши идентификационные браслеты посадочные документы. Только когда шаттл, отчаянно гудя и вибрируя, натужно преодолевал атмосферу Земли, прорываясь на орбиту, только тогда я смогла хоть немного выдохнуть. Стыковочная межгалактическая станция встретила большим количеством разумных разных рас, спешащих на свои рейсы. Шум и обилие посторонних звуков буквально оглушила. После нескольких лет практически затворничества я отвыкла быть в толпе. Эта живая многоликая масса пугала меня до дрожи. Сэм, почувствовав мое напряжение, переплел наши пальцы и поднес мои ледяные пальчики к губам. Чувствительную кожу обжег поцелуй. Подмигнув, мой супруг, как ни в чем не бывало, направился куда-то в самую гущу живого потока, безошибочно ориентируясь и ведя меня точно к цели.

– Добрых звезд! – поприветствовал он сотрудницу станции, яркую олеянку с короткими голубыми волосами, торчащими в разные стороны. – У нас забронирована двухместная каюта на паром до Глостона.

– Ваши документы, – меланхолично произнесла девушка на общегалактическом.

Мы почти синхронно протянули ей запястья. Сканер считал информацию, и олеянка углубилась в изучение полученных данных, постоянно посматривая то на Сэма, то на меня.

– В связи с повышенными мерами безопасности на станции, необходимо подтвердить ваши личности по стандартной процедуре сличения ДНК. Прошу, – и она протянула нам особый сканер.

Сэм легко коснулся устройства подушечкой указательного пальца. Секунда на обработку, и сканер мигнул зеленым огоньком, подтверждая, что все в порядке. Но я? Как же быть со мной? Облизала враз пересохшие губы.

– О, детка, только не говори, что у тебя были какие-то проблемы с законом! – шутя, выдал мой, мать его, супруг.

Отчаянно замотала головой, а девица буквально впилась в меня подозрительным взглядом. Едва не теряя сознание, поднесла руку, очень рассчитывая, что въедливой алияне с ее места не видно, как дрожат мои пальцы. Выдохнув, уместила палец на считывающую панель. Легкое пощипывание кожи и бесконечно длящаяся секунда распознавания образца. Мелодичный звук устройства и мягкий зеленый свет едва не отправили меня в нокаут. Ноги мгновенно ослабли, и я бы точно сползла прямо на пол к ногам Сэма, если бы он не опередил меня, перехватывая за талию и выдыхая мне прямо в пересохшие губы:

– Я знал, что ты у меня хорошая девочка.

Сотрудница станции, получив подтверждение наших личностей, мгновенно потеряла к нам всякий интерес, вернув лицу надменно скучающее выражение.

– Ваш выход на третьем уровне, зона пять, шлюз тринадцать, – дежурно ответила она, отправляя на наши браслеты подтверждающие документы.

Наш транспорт отправлялся через час, нам следовало поспешить.

Глава 7

Недельное путешествие до Глостона прошло для меня, как в тумане. Мы старательно изображали молодоженов, которым не терпелось остаться наедине, покидая небольшую каюту раз в несколько дней, чтобы продемонстрировать остальным пассажирам запредельный уровень нашего счастья. Но оставшись наедине, отстранялись друг от друга, каждый погружаясь в свою действительность. Сэм постоянно работал, без конца переписываясь с кем-то, изучая материалы, планируя нашу, точнее мою дальнейшую жизнь. Я же день за днем сражалась с призраками прошлого, вновь и вновь проигрывая. Я потерялась, утратила опору, словно зависла в абсолютной пустоте без движений, связанная по рукам и ногам липкой паутиной ночных кошмаров. Подолгу сидела в кресле у большого экрана, транслирующего космос за бортом, и размышляла, вспоминая, перебирая крупицы счастливых моментов и ту самую черту, после которой все круто изменилось.

– Не смей винить себя, – тихо сказал Сэм в один из дней. – В том, что с тобой произошло, виновен только Лаврин.

– Знаешь, я часто думаю, могло бы все сложиться иначе, если бы я чуть яростнее сопротивлялась, давала ему отпор или сразу разглядела его черную душу? – отстраненно спросила его.

– Вряд ли. Насколько я успел узнать твою историю, этот сукин сын абсолютно помешался на тебе, стал одержим тобой. Вряд ли ты в одиночку смогла бы противостоять ему. Все могло кончиться гораздо хуже, если бы ты до сих пор была с ним, – ответил Сэм. – Он ищет тебя. Негласно, исподволь. Лаврин не верит в твою смерть, – вздрогнула, уставившись на мужчину распахнутыми в ужасе глазами. – Я не позволю ему добраться до тебя, – добавил он. – Завтра мы прилетаем на Глосторн. Передохнем неделю и снова отправимся в путешествие.

Кивнула, признавая его право решать за двоих, отдав свою судьбу в руки этого сурового и незнакомого мне мужчины. Сама судьба временно соединила нас в этой маленькой каюте посреди бескрайнего космоса. Мы, словно два небесных тела, притянулись друг к другу, чтобы через какое-то время навсегда разлететься в разные стороны.

Перед самыми родами мы вынуждены были осесть на одной из аграрных планет дальнего сектора Федерации Независимых Планет. Удивительно, но Сэм все еще был рядом, старательно отыгрывая роль влюбленного и счастливого мужа. На все мои робкие и осторожные вопросы о его несколько затянувшемся задании, он каждый раз отвечал, что ни один мужчина в здравом уме не оставит такую невероятную женщину, как я. И если поначалу я звонко смеялась удачной шутке, то со временем стала замечать его редкие пронзительные взгляды и странную необъяснимую тоску, светившуюся в глубине его карих глаз. Он стал удивительно близок мне, как друг, но нет-нет, да в моей дурной голове мелькала крамольная мысль. Будь мы в иных обстоятельствах, я могла бы влюбиться в этого несгибаемого надежного мужчину. Я слишком близко подошла к той черте, из-за которой не будет возврата. Там за ней я счастлива, люблю и любима. Мы вместе воспитываем нашего сына, радуемся его первой улыбке, первому зубу, первому шагу… слову. Удивительно, сколько вещей у этого маленького человечка случится впервые!

Жаль, что в моей реальности ничего этого не будет, кроме, конечно же, моего маленького мальчика, которого я так жду.

В последние дни Сэм все чаще хмурился, на несколько часов запирался в своем кабинете и долго общался с кем-то. Отголоски его жестких рубленных фраз долетали до меня даже сквозь весьма толстые стены нашего небольшого домика. Я как раз заканчивала проект расчета орошения для одного из соседских хозяйств, занимающихся выращиванием барколы. Это весьма капризный овощ, из которого получается вкусное и питательное пюре, замечательные оладьи с хрустящей корочкой, вафли и много еще чего. Рестораторы особенно ценят его за удобство хранения и перевозки, не требующих дополнительных особых условий и, следовательно, затрат. Только вот вырастить достойный урожай весьма сложно. Этому овощу требовался постоянный уровень влажности почвы, иначе он мгновенно высыхал или наоборот гнил прямо на корне. Последняя формула упорно выдавала сбой, модель никак не хотела работать, как вдруг…

– Как? Как, мать вашу, ему удалось сопоставить эти данные? – воскликнул Сэм так громко, что сердце в груди отчаянно заколотилось, а сынок в моем большом животе недовольно ударил пяткой прямо под ребра.

Я сразу поняла, о ком именно шла речь и снова, как и всегда, слыша хоть малейшее упоминание о Лаврине, впала в ступор. Слезы навернулись на глаза. Мозг со скоростью плазменной пушки боевого крейсера выстреливал перспективы одну ужаснее другой. Гневные фразы Сэма стихли, а вскоре в коридоре раздались его уверенные быстрые шаги.

– Рори, – мягко позвал он меня, усаживаясь на корточки передо мной. Сильные руки бережно сжали бедра, погладили. Коснулись волнующегося живота, и мой малыш притих, как это всегда и бывало, чувствуя своего «папочку». – До меня дошла тревожная информация, – произнес он. – Лаврин и не думает сворачивать поиски. Но теперь он ищет не длинноволосую блондинку, а девушку, похожую на тебя. Зная его упорство, рано или поздно, он найдет ее найдет.

Паника заклокотала в горле, мешая сделать вдох. Легкие обожгло, перед глазами поплыли темные круги.

– Тш-ш-ш-ш, милая, посмотри на меня, – мягко уговаривал он. – Помнишь? Я не отдам тебя ему! – и как-то так ловко усадил меня к себе на колени, обнимая сильными руками. – Есть план, только вот уверен, он тебе не понравится…

Сэм был прав. Когда услышала, что он предлагал мне, внутри заклокотала такая черная ярость, что я сама ужаснулась. Пальцы скрючились будто сами собой, готовые вцепиться в его взволнованное лицо…

– Послушай, – совершенно не чувствуя опасность, исходящую от меня, муж перехватил меня за запястья, – это наш единственный вариант. Твой и малыша.

– Но это немыслимо! – выдохнула сдавленно. – Я не смогу отказаться от сына, отдать его чужим людям… – всхлипнула, не сдержавшись.

– А скрываться всю жизнь и бояться каждого шороха сможешь? – рыкнул он и в волнении заходил по комнате. – Пойми! Даже вместе со мной бегать вечно не вариант. Рано или поздно он нас настигнет.

– Я и сама удивлена, что ты так долго возишься со мной. Можешь возвращаться, мы справимся сами, – произнесла с обидой в голосе.

– Ты совсем рехнулась или это все гормоны пережали тебе мозг? – заорал Сэм, а мне на глаза навернулись слезы.

И впрямь гормоны, а еще мои прежние страхи. Правда Лаврин крайне редко позволял себе повышать на меня голос. Скорее наоборот, его тихий вкрадчивый тон нагонял на меня самый настоящий ужас.

– Не смей на меня орать! – твердо отрезала, поднимаясь. – Я не отдам своего сына.

– Да пойми ты, Лаврин со своими возможностями все равно найдет тебя. Неужели ты хочешь такого будущего для малыша? Эта мразь сломает тебя и заберет сына, и никто не сможет ему помешать, – пытался убедить меня Сэм.

В тот день мы так ни к чему и не пришли, а утром стоило только моему супругу отправиться на ежедневную прогулку, как он тут же вернулся, побледневший и встревоженный. Я вышла ему навстречу из кухни.

– Рори! – взволнованно воскликнул он. – Собирайся, мы улетаем.

– Что? Почему? – растерянно спросила его.

– Лаврин, – только и произнес он и впился в меня темным пугающим взглядом.

Кажется, на несколько мгновений я отключилась и действовала на голых инстинктах. Руки сами укладывали все самое необходимое, в том числе на случай преждевременных родов. Щелкнули магнитные замки, и в мою спальню ворвался Сэм. Он закинул на плечо мою сумку, крепко ухватил за руку и потащил прочь из дома.

– Куда мы? – спросила мужа, обнимая руками живот и пристегиваясь ремнями безопасности.

– Через час стартует шаттл с планеты до ближайшей стыковочной станции Рокс-12. У нас два билета. Дальше будет видно. Главное – убраться отсюда побыстрее, – напряженно ответил он.

Но, как говорится, не судьба. Едва мы поднялись над лесом, как нас попытались взять в кольцо неопознанные истребители. Явно усовершенствованная военная разработка. И они открыли по нам огонь.

– Проклятие! – шипел сквозь зубы Сэм и маневрировал на пределе возможностей нашего небольшого катера.

Крепко стиснув зубы, вцепилась в подлокотники сиденья и молилась, молилась, чтобы нам повезло, и мы выбрались. Не в этот раз…

Первым точным попаданием наши щиты разлетелись вдребезги, следующее столь же удачное грозила взорвать нас к космической бездне, но Сэму удалось выровнять машину в последний момент, и следующий залп пришелся на один из двух двигателей. Мощность резко упала.

– Держись! Посадка будет жесткой! – рявкнул супруг.

Еще какое-то время ему удавалось удерживать катер, но после нескольких минут борьбы приборная панель, моргнув, погасла, и наша машина, накренившись на один бок, буквально рухнула в лес.

Голова раскалывалась, перед глазами расплывалась красная пелена. Попробовала пошевелиться, и с ужасом осознала, что не могу. Тело не слушалось. Ноги будто придавило тяжелым крейсером. Спину опалило. Горела обшивка.

– Ты что наделал, гребаный кусок космического мусора? – зло рыкнул грубый мужской голос. – Ты зачем стрелял в них? А если это она?

– Не-е-е-е-е, – не слишком уверенно протянул второй. – Эта вон беременная, а босс сказал искать просто девку. Не она это.

– А теперь представь, что с тобой сделает ОН, если выяснится, что ребенок его, – зашипел первый.

Выразительная пауза и гениальное решение:

– Мы ему не скажем. Отчитаемся, что девка не та, и все.

– Не та, – передразнил первого подельник. – А если он сам проверит? Он же нас на атомы распылит!

– А мы ему галоснимки покажем. Есть у меня один умелец. Состряпает портрет, никто не отличит от оригинала. Да и она все-равно не жилец. Посмотри. Ног считай нет. Еще немного, и рванет тут все.

Голоса стихли. Рваные шаги… шорох… тяжелое сиплое дыхание… «Сэм!» внезапно озарило меня. Боги! Пусть его не услышат!

– Давай ее для верности… – в пронзительной тишине отчетливо слышался низкий гул энергопушки.

– Рехнулся? Не хватало еще, чтобы подумали, будто это заказное убийство. Хватит и того, что их корабль был подбит. След от энергопушки остается на костях. Толковому законнику не оставит труда обнаружить его там. На этих отсталых аграрных планетках слишком трепетно относятся к всякому сброду. Мы итак засветились по твоей милости.

– И что делать? – с надеждой спросил второй.

– Что-что? – проворчал другой. – Валим отсюда! И свяжись со своим спецом, нужно предоставить боссу снимки. И не дай боги ты сболтнешь хоть кому-то о произошедшем здесь, я сам прикончу тебя.

Его собеседник фыркнул что-то невразумительное и быстро покинул место крушения нашего катера. Удаляющийся гул двигателей…

– Сэм! – хрипло позвала я, открыв глаза.

Тяжелые руки не хотели слушаться. По лицу текла кровь. С трудом размазала ее, пытаясь осмотреться. Попробовала двинуться, чтобы отползти подальше, но ничего не вышло. Ног я не чувствовала. Темный едкий дым забивался в нос, снижая и без того плохую видимость.

– Сэм! – громко крикнула я, судорожно ощупывая вмиг окаменевший живот.

Из-за моей спины послышалось разъяренное шипение и отборные ругательства на всеобщем.

– Живой! – счастливо пролепетала я и в тот же миг почувствовала первую сильную судорогу. Низ живота скрутило невыносимой болью. – Я рожаю! – прохрипела еле слышно и тут же широкая рука опустилась мне на лоб.

– Ты только держись, малышка, – взволнованно проговорил Сэм, а в глазах плескался настоящий ужас. – Я сейчас! Я что-нибудь придумаю!

Хорошо, что я не видела, что со мной! Да и после мое сознание милостиво померкло, и я уже не видела, как мой супруг через уцелевший коммуникатор вызвал наш второй резервный совсем крохотный флайт, как бережно погрузил мое искалеченное тело на гравиносилки, надежно фиксируя, как вырезал пассажирское сиденье, чтобы я могла разместиться внутри, как гнал обратно на пределе возможностей, шепча:

– Пожалуйста! Не забирайте ее у меня! Пожалуйста…