Пьесы

Л е в а. Все когда-нибудь скоро уедут… Не ждать же, когда прихлопнут!

Э л л а. У меня есть пистолет. Если он когда-нибудь еще поднимет на меня руку, я его пристрелю! Показать? (Встает.)

Л е в а. У тебя превосходная фигура и изумительная татуировка на бедре!

Э л л а (кокетливо). Нравится? Этот негодяй сделал. Для секса. Говорит, что это его сильно заводит. Мне тоже нравится. Ее можно смыть специальным раствором… Но я пока не хочу.

Элла роется в шкафу в поисках пистолета. Лева берет с полки фотографию.

Л е в а (рассматривая фотографию). Групповой портрет на фоне загородного дома… Кто этот импозантный пожилой мужчина в центре?

Э л л а. Это отец… Красивый, правда? Почему-то все принимали его за врача… Он преподавал в университете… Куда же подевался мой смит энд вессон? Прямо чудеса. Ладно, в другой раз покажу!

Л е в а (в сторону). Его и не было некогда… (К Элле.) Рядом очаровательная девочка-подросток. Это ты?

Э л л а. Трудно узнать?

Л е в а. Лолита… Догадывался, что ты не из детдома. И с корнями у тебя все в порядке. Видна порода, видна… А рядом молодые люди – его ученики?

Э л л а. Да, аспиранты… Странно, ведь был же… Патроны есть, а самого нет.

Комната в квартире Левы. На столе керосинка. На ней кастрюлька. Лева помешивает в ней ложкой. Входит Элла. Она несет мольберт, холст и сумку.

Э л л а. Скоро я превращусь в ишака. Позаимствовала у муженька. Холст небольшой, но загрунтован и натянут на подрамник. А здесь все необходимое. (Выгружает на стол содержимое сумки.) Краски, кисти, уголь, карандаши, бумага… Хотел попробовать? Пожалуйста!

Л е в а. Да это я так… Да и холст маловат, не развернешься!

Э л л а. Испугался? Тебе больше и не надо для начала.

Л е в а. С чего бы мне пугаться? Ничуть! Кстати, и кашка вот-вот поспеет. Я полностью перешел на детское питание. В нем есть все необходимые микроэлементы. Я успел сделать приличный запас. Сейчас варю из гречневой муки. Написано: для грудного возраста.

Э л л а. Это то, что тебе надо!

Л е в а. Зря иронизируешь. Такого цвета лица у меня не было в лучшие застойные годы. И на потенцию влияет весьма благоприятно, а то я поначалу опасался. Ты как считаешь?

Э л л а. Трудно сказать. Ведь я не была с тобой знакома до детского питания.

Л е в а. С чего же начать? (Поглаживает холст.) Можно было бы сразу с обнаженной натуры. Так сказать, или пан или профан! Ты как считаешь?

Э л л а (задумчиво). Самонадеянность… или уверенность в себе? Ладно, черт с тобой! Пользуйся! Чем Михалыч лучше тебя? А никакой благодарности! Может, и ты такая же свинья?

Л е в а. Сударыня, как можно? (Подходит, припадает на одно колено, целует руку.)

Э л л а. Правда, для обнаженки несколько холодновато. Придется тебе довольствоваться полуобнаженной натурой.

Л е в а. Это как прикажете понимать?

Э л л а. Останусь в белье.

Л е в а. В белье, так в белье… Кто бы возражал! В белье даже пикантней! Пожалуйста, сядь сюда. (Усаживает ее на стул.) А рядом керосинка. У нее потрясающий цвет! А чего стоит один этот блик на целлулоидном окошечке! С ума можно сойти!

Э л л а (подозрительно). Ты действительно раньше не писал?

Л е в а (обиженно). Что я тебе врать буду?

Э л л а. У тебя есть чутье… И ты не похож на новичка. Ладно, это неважно. Только учти, сначала положено делать наброски на бумаге… Впрочем, как хочешь!

Л е в а (рисуя на холсте). Наброски, эскизы – это все ерунда! Рутина! Так до дела никогда не доберешься. Сразу холст и сразу красками! Чтобы тебе не было скучно, расскажу, что мне сегодня приснилось. Последнее время постоянно мучают какие-то кошмары. Ты веришь в сны?

Э л л а. Мне кажется, что через сны нас хотят о чем-то предупредить, от чего-то предостеречь… Думаю, животные могли бы нам объяснить все это, если бы умели говорить.

Л е в а. Вот именно, если бы умели. Это тонко подмечено. Мне немного не нравится освещение… Сначала появилась эта девочка. Она часто приходит, стоит мне только закрыть глаза.

Лева закрывает глаза и подносит к ним бинокль. Появляется девочка в восточном наряде. Звучит речитатив муэдзина, читающего Коран. Шум горной реки. Девочка несет клетку. В ней две курицы и рыба, блестит серебристо-синеватой чешуей. Рыба выпадает из клетки.

Л е в а. Она хочет предупредить односельчан об опасности! (Слышен шум БТРов.) Наши всегда входят, когда боевиков уже и след простыл. Типичная утечка информации! Впрочем, возможно и другое. С перевала движется колонна амнистированных заключенных. Так уже было. Лет сорок тому назад… (Слышен топот приближающейся колонны.) Фу! Пылищи-то подняли! Так, мужчины с ружьями, женщины с детьми, старики, старухи – все собираются в самом крепком доме. И превращают его в крепость!

Э л л а. Девочка выронила рыбу. Надо ей сказать!

Л е в а. Сталинское опасное время. С перевала… Сказать девочке из сна? Это остроумно! Не волнуйся, рыбу она подберет потом или кто-нибудь из ее родственников. У них обычно много родни.

Д е в о ч к а (подходя к Элле). Тетя, у тебя такой красивый лифчик!

Э л л а. Ты права, милая! Неплохой. Намек поняла, но тебе он будет слегка великоват. (К Леве.) Это как понимать? Ты что-то, дорогой, перебираешь! Вовлекаешь меня в свои сны?

Девочка исчезает.

Л е в а. Не волнуйся, это бывает! Видишь, ее уже и нет!

Появляется Мороков с трёхколесным велосипедом и авоськой с пустыми бутылками из-под водки. Лева разглядывает его в бинокль. Сверху спускается желтая лампочка на длинном пыльном шнуре.

Л е в а. Да, это Мороков!

Э л л а. Что еще за фрукт?

Л е в а. Я от него зависел по службе. Вот он и пользуется. (Морокову.) Я тебя не нанимался сопровождать! Учти!

М о р о к о в. Ты пропуск не забыл?

Л е в а (с досадой). Каждый раз одно и то же! Я уже сто лет у вас не работаю! Пропуск отобрали при увольнении. Будто ты не знаешь!

М о р о к о в. Все хитришь, Николаич! Надуманное противоречие. Вполне может быть, что одновременно отобрали, и он находится в кармане!

Л е в а. В каком кармане?

М о р о к о в. В правом, Николаич, в правом!

Л е в а. Как он хоть выглядит?

М о р о к о в. Все хитришь, Николаич? Плоский маленький, запечатан в плексиглас!

Л е в а. А под плексигласом я – усатый и молодой?

М о р о к о в. А под плексигласом ты – усатый и молодой!

Л е в а (доставая из правого кармана билетик и протягивая его Морокову). Ладно, держи, репей!

М о р о к о в. Трамвайный билет? Ладно, хрен с тобой, сойдет!

Э л л а. Он нормальный, этот Мороков твой?

Л е в а. Да не совсем… Один раз уже как-то пропал без вести. Исчез. И никто ничего не знал. Пока, наконец, не пронесся слух, что он в психушке. Так-то он парень безобидный. Но иногда вобьет себе что-нибудь в голову, так все! Туши свет!

Э л л а. От него бы надо избавляться, а то затянет куда-нибудь. Не туда куда надо!

Л е в а (Морокову). Ты прямо помешался на этом чемоданчике! Там кроме грязных носков ничего не будет, помяни мое слово!

М о р о к о в. Там ценные микросхемы с большим содержанием золота.

Л е в а (Морокову). Ты же собрался посуду сдавать? Нормальное мероприятие. А потом передумал?

М о р о к о в. А потом передумал! Вспомнил про чемоданчик и передумал! Что выгоднее, пустые бутылки сдать или золотишком разжиться? (Лева молчит.) То-то! Нечем крыть!

Появляются ворюги с большой сумкой. Вываливают из нее на пол женскую одежду.

1-й в о р ю г а. Барахло можно выбросить! Зря брали!

2-й в о р ю г а. Я же тебе толковал! Только бабки и золото!

Л е в а (Морокову). Может не стоит?

М о р о к о в (подходя к ворюгам). Где курьер?

1-й в о р ю г а (бросает через плечо). Еще не пришел!

2-й в о р ю г а. Это еще что за дядя фраер?

1-й в о р ю г а. Да курьера ждет. Надоел, собака! Только здесь появишься, он тут как тут!

2-й в о р ю г а (поднимая голову и видя Эллу). Кореш! Ты посмотри, какая краля!

1-й в о р ю г а. Сладенькая бабенка! Уже разделась! С понятием!

2-й ворюга подходит к Элле и начинает ее лапать.

Э л л а (отталкивая ворюгу). Лева! Да что же это такое, в самом деле!

Л е в а. А ну убери лапы, поганая сука! (Достает нож.)

2-й в о р ю г а. Ладно, ладно, братан! Не шуми! Твоя – так твоя!

1-й в о р ю г а (ощупывая куртку Морокова). Неплохая куртейка!

М о р о к о в. Где курьер?!

1-й в о р ю г а. Да придет твой курьер, придет! А ты пока курточку-то сними! Чего зря париться!

М о р о к о в. Почему нет курьера?!

2-й в о р ю г а. Упрямый мужик! Я таких уважаю!

Появляется курьер с чемоданчиком-дипломатом.

К у р ь е р (недовольно). Такая пылища на улице! Будто слоны прошли или носороги! Все бронхи забила!

Л е в а. Не носороги, а БТРы или колонна…

М о р о к о в. Принесли? Давайте быстрей сюда!

К у р ь е р. Сначала велосипед!

М о р о к о в. Где велосипед? Я же принес сюда велосипед! (Ворюгам.) Вы, гады, взяли?

В о р ю г и. На хрен он нам нужен!

М о р о к о в (в нетерпении). Ладно, велосипед потом! Давай чемоданчик! (Хватает дипломат.)

К у р ь е р. Сначала велосипедик! (Они начинают бороться. Дипломат открывается, и из него выпадают носки.)

Л е в а. Ну что я тебе говорил! Грязные носки и больше ничего!

Мороков, ворюги и курьер исчезают.

Э л л а. Ну и публика! И часто они тебя посещают?

Л е в а. Бывает…

Э л л а. Велосипедик забыли, вон он под столом! И пустые бутылки!

Л е в а. Не страшно. В следующий раз заберут.

Э л л а. Ну, показывай, что там у тебя получилось, Веласкес! (Подходит, смотрит на свой портрет.) Неужели ты меня так видишь?

Л е в а (с грустью). Не нравится?

Э л л а. Наоборот… Ты самородок!

Л е в а. Еще пара сеансов и закончу. (Настораживается.) Ты ничего не слышишь? Кажется, наверху кто-то есть.

Э л л а. Наверху чердак! Ну кто там может быть?

Л е в а. А я тебе говорю, что там кто-то есть!

Э л л а. И что с того?

Л е в а. Надо проверить!

Э л л а. Проверяй на здоровье! А я, пожалуй, пойду. Устала. Позировать – это тяжелый труд! Имей в виду!

Л е в а. А как же кашка из гречневой муки? Ты что, даже не попробуешь?

Э л л а. Уж извини! В следующий раз непременно! (Уходит.)

Л е в а. Пожалуй, все же проверю чердачок!

Чердачное помещение. Висят бельевые веревки. На балках паутина. У чердачного оконца за пулеметом лежит Михалыч. Рядом Эн с рулеткой. Михалыч в офицерской полевой форме без погон и знаков различия, галифе и сапогах. Рядом висит плакат, на нем изображен пулеметчик. Плакат – учебное пособие для курса подготовки молодого бойца. Эн в солдатской форме х/б. Воротник расстегнут.

Эн (измеряя рулеткой расстояние между подошвами сапог Михалыча). Раздвинь ноги еще на три сантиметра.

М и х а л ы ч. Звучит как-то непристойно.

Э н. Не хочешь не надо! Я вообще могу не мерить!

М и х а л ы ч. Не обижайся! Скажи, а локоть я правильно поставил?

Э н. Вроде так. Ладно, я буду лучше набивать патроны.

Появляется Лева.

М и х а л ы ч (поворачиваясь к Леве). Еле нашел подходящее место. На крышах снайперы! Погляди!

Л е в а (наклоняясь к оконцу). Да, действительно залегли, черти!

М и х а л ы ч. Отсюда прекрасный сектор обстрела и изумительный обзор! Но главное – чтобы все было строго по инструкции! (Показывает на плакат.) Иначе успеха не добьешься! Сейчас отрегулировали положение ног. Руки, Энька говорит, правильно стоят. Но я ей не доверяю. Ты-то как считаешь?

Л е в а (глядя на плакат). Чуть-чуть локоток бы вправо!

М и х а л ы ч (огорченно). Вот видишь! Что я говорил! Ей на все наплевать! Может, и с ногами схалтурила. Проверь-ка, пожалуйста, еще разок!

Э н. Да, правильно все! Ну зануду бог послал!

М и х а л ы ч (удовлетворенно). Как тебе нравится? Опять дерзит! Я этих снайперов всех поснимаю короткими очередями!

Э н. Как бы они тебя не сняли!

М и х а л ы ч (строго). Если со мной что-нибудь случится, возьмешь командование на себя! (Эн продолжает сосредоточенно набивать патроны в пулеметную ленту.) Ты что, оглохла?

Э н (огрызается). А ты сдурел? Да? Неужели я буду по своим лупить?! Патроны набиваю? Набиваю! Вот и скажи спасибо!

Л е в а. С каких это пор они стали твоими?

Э н. Не придуривайся! С меня хватит одного охломона! (Кивает на Михалыча.)

М и х а л ы ч. Энька – стерва! Опять дерзит! Но хороша ведь! Ничего не скажешь!

Л е в а. Ты что, на голое тело надела обмундирование? Не холодно?

Э н. Нет, вы все здесь с приветом! (Выразительно крутит пальцем у виска.)

М и х а л ы ч (мечтательно). Это будет где-то шестьдесят на восемьдесят… В серо-лиловых тонах! Кажется, оставался еще небольшой холст. Я ей предлагал надеть кожаную тужурку. Отказалась, дуреха! Тельняшка и кожанка! Это бы было что надо! Впрочем, так тоже ничего… Та-та-та, та-та-та… (Крутит стволом пулемета.)

Э н. Чувствую, дальше репетиции дело не пойдет.

Л е в а. Крови жаждешь?

Э н (резко). Не крови, а настоящего дела!

М и х а л ы ч (Леве). Я же тебе говорил, что она – стерва! Хочет моей погибели! А у меня – дети!

Э н. Так ведь взрослые! И без тебя не пропадут!

М и х а л ы ч (довольно смеясь). Ну как тебе это нравится? (Отрывается от пулемета и обнимает Эн.)

Л е в а. Взрослые?

М и х а л ы ч. Ну да, от первого брака…

Л е в а. Ладно, это зрелище не для слабонервных. Продолжайте свои любовные утехи без меня. Пока!

М и х а л ы ч. Погоди! Мы тоже пойдем.

Комната в квартире Левы. Появляются Лева, Эн и Михалыч. У последнего на плече пулемет, в руке свернутый плакат.

М и х а л ы ч (Леве). У меня к тебе деликатное дело. Ты мне бутылочку хорошего шотландского виски не одолжишь? Я тебе завтра же верну. А то Энька покоя не дает!

Л е в а. Откуда? Я уже и забыл, как оно пахнет.

М и х а л ы ч. Да я знал, что у тебя нет. Так, на всякий случай спросил.

Л е в а. Вот кашкой могу угостить. Из натуральной гречневой муки! Для детей грудного возраста. Значит – все самое наилучшее!

Эн. Срок годности, поди, истек.

Л е в а. Обижаете, мадемуазель! Еще один день остался!

М и х а л ы ч. Кашка детская… Это, конечно, мило, но, пожалуй, откажусь… Не могу рисковать.

Э н. А я попробую. (Пробует.) Ну и гадость! Бедные дети!

Л е в а. Вовсе и не гадость. Дело привычки. Я, например, втянулся, и даже стало нравиться. Да и остыла уж, наверное. Подогреть?

Э н. Не беспокойся. Я лучше на велосипедике покатаюсь.

Л е в а. Смотри, не сломай! Чужой!

М и х а л ы ч (рассматривая портрет Эллы). Я и не знал, что ты картинки пишешь.

Л е в а. Первая работа. Такое увлекательное дело! Жаль, что поздно сообразил. С шитьем курток никакого сравнения!

М и х а л ы ч. Это точно. С шитьем никакого… Ты что, раньше никогда не мазал? (Делает шаг назад, прищурившись, изучает.) Недурно… Ей богу, недурно, (К Эн.) Хватит ломать чужой велик! Подойди сюда, взгляни на портрет!

Э н (подходит). Я в этом деле не разбираюсь.

М и х а л ы ч. Ладно врать-то! (Леве.) Очень даже кумекает. (Задумчиво.) Модель мне кого-то напоминает… И наколка на левом бедре знакомая… Нет, не пойму кого!..

Л е в а. Ты ее не знаешь.

М и х а л ы ч. Стоп! (Лева замирает.) Дошло! Червонная дама! Она! Гениальное решение! Молодец!

Л е в а (с облегчением). Михалыч, ты похож на вождя!

М и х а л ы ч (важно). Я и есть вождь! (Достает из кармана портсигар.) Бери! Золотой! На память!.. В обмен на картину!

Л е в а. Работа еще не закончена.

М и х а л ы ч. Значит, на незаконченную!

Л е в а. Не пойдет! Лучше вечером я портсигарчик у тебя отыграю.

Михалыч обиженно отходит и рассматривает настенные часы.

Эн (тихо Леве). Ну Михалыч дает! Собственную жену не признал. Одно слово – художник! А ты, Левочка, ходок, каких мало!

Л е в а. С подрастающего поколения берем пример.

Э н. Нам до вас далеко.

Л е в а. Ну не скажи!

Эн (громко, капризно). А вы не хотите разыграть меня?

М и х а л ы ч (возвращаясь). Не хочу! (Обнимает Эн за талию и направляется к выходу.)

Комната в квартире Левы. Он стоит у мольберта и делает легкие мазки кисточкой. Входит Элла.

Л е в а. Ну наконец-то! А то я уже стал беспокоиться!

Э л л а. Я принесла тебе голландские краски и кисти получше. В оснастке половина успеха. (Кладет на стол сверток.)

Л е в а. Я тебе очень благодарен! Побыстрее раздевайся! Я хочу сегодня закончить. Кстати, вчера заходил твой супруг. Тебя, правда, не узнал. Предлагал портсигар за портрет.

Э л л а. А ты?

Л е в а. Конечно, согласился. Портсигар-то золотой!

Э л л а. Счастливо оставаться! Обойдешься без меня!

Л е в а. Ну и характер! Отказал я ему, от-ка-зал! Хотя чувствую, что зря!

Э л л а. Допишешь по памяти!

Л е в а. Шутка, шутка! Нас за золото не купить! У меня колоссальные планы! Хочу написать несколько натюрмортов с детской кашей. Почерневшая от времени керосинка с маленьким закопченным слюдяным оконцем, за которым трепещет язычок пламени. А на ней светлый, слегка помятый алюминиевый ковшик. Каша закипает. На сизо-кофейной поверхности образуются лопающиеся пузырьки…

Э л л а. Лопающиеся пузырьки?

Л е в а. Да, лопающиеся пузырьки. Можно даже создать серию. Отразить разные стадии кипения с тончайшей цветовой нюансировкой. Ты понимаешь, о чем я?

Э л л а. А то!

Л е в а. И взять разные типы каш: с рисовой мукой, гречневой, манной… Не знаю, удастся ли мне все это отписать надлежащим образом?.. Во время работы меняется психическая деятельность, время уплотняется, доставляя странное, сродни наркотическому, наслаждение… Кстати, сегодня угощу тебя рисовой!

Э л л а. Нет, спасибо. Я уже поела.

Л е в а. Что за люди! Все отказываются. Будь добра, голову чуть-чуть левее. Вот так, замечательно. Сегодня меня опять мучил ночной кошмар. Так было скверно и тяжело…

Э л л а. А что скверно?

Л е в а. На вокзале! Неопределенность проклятая! То ли придет поезд, то ли уже пришел…

Появляется Мороков с футляром от контрабаса на спине. Лева подносит к закрытым глазам бинокль.

М о р о к о в. Поезд уже пришел? Кто катался на велосипеде? Ничего нельзя оставить! Сразу начинают пользовать. Ну народ! Ни на кого нельзя положиться!

Э л л а. Явился – не запылился!

М о р о к о в. Славного мальчишку удалось украсть!

Г о л о с и з ф у т л я р а. Не садись на пенек! Не ешь пирожок!

М о р о к о в. Измотал, стервец! Ни одной остановки не дал сделать! Все, хватит с меня! (Открывает футляр, из него выскакивает Женька.)

Э л л а. Геня! Мальчик мой! (Бросается к сыну.)

Ж е н ь к а. Мамочка! Не волнуйся! Это лучший способ передвижения! Я знал, что он притащит меня к тебе. Он вообще-то мужик не вредный. (Садится на велосипед и начинает ездить.)

М о р о к о в. Я же говорил, совершенно несносный мальчишка! Лучше перевозить в нем (Хлопает по футляру.) оружие и боеприпасы. (Подумав.) А еще лучше – наркотики! (Леве.) Будешь помогать!

Л е в а. Ты мне не начальник! Как-нибудь сам разберусь, помогать тебе или нет!

М о р о к о в. Ладно, ладно! Не горячись! (Озабоченно.) Поезд уже пришел? От станции до дачи еще пилить и пилить.

Л е в а. Она все время от нас ускользала. И велосипед-то у нее был обычный, дамский.

М о р о к о в. У калитки своей дачи она резко тормозила. Заднее колесо с пестрой сеточкой шло юзом, и она въезжала в калитку.

Л е в а. Которую ей услужливо открывала то ли бабка, то ли нянька. Будто ждала там каждый раз ее возвращения.

М о р о к о в. А может быть и действительно ждала.

Л е в а. В зеленых обтягивающих трико девица выглядела просто великолепно!

М о р о к о в. Может быть она была циркачкой?

Л е в а. Вполне возможно. У меня был полугоночный велосипед, и все равно я каждый раз не успевал… Странно. Тот мой дачный дружок был лет на тридцать моложе тебя!

М о р о к о в (снисходительно). Так ведь и девчонка с велосипедом тоже была не вчера.

Л е в а. У того были большой нос и густые темные брови…

М о р о к о в. За столько лет нос мог похудеть и уменьшиться, а брови выцвести и слегка выпасть… Где мои бутылки? Уже успел сдать?!

Л е в а. Вон, под столом.

М о р о к о в (складывая в футляр авоську с посудой). Мальчишка! Ты со мной?

Ж е н ь к а. Не-а! Я домой, досыпать.

Мороков исчезает. Женька укатывает на велосипеде.

Э л л а. Ты не находишь, что все это чересчур?

Л е в а (рисуя). В чем дело, дорогая?

Э л л а. Первый раз меня пытались изнасиловать какие-то бомжи! Теперь этот псих похитил моего сына! По-моему, кошмары снятся не тебе, а мне!

Л е в а. Предлагаю консенсус. Это наши общие кошмары. Так тебя устраивает?

Э л л а. Ничуть! Чтобы это было в последний раз! Иначе будешь искать себе другую натурщицу!

Лестничная площадка первого этажа. За столиком сидят Лева и Серега.

Л е в а (тасуя карты). Куда Михалыч запропастился? Никогда раньше не опаздывал.

С е р е г а. И Валентин Ильич уже две игры пропустил.

Л е в а. Может, заболел?

С е р е г а. Вкатим им в гору по двести вистов, в следующий раз неповадно будет. Ни болеть, ни опаздывать! Давай понемногу!

Выпивают.

Л е в а. Кроме нас теперь никто не дежурит. Процентов десять жильцов осталось, не больше.

С е р е г а. Каких десять? Кроме нас – никого! Все смотались, кто куда. Пойду на улицу выгляну, может быть встречу прогульщиков. Башка прямо раскалывается!

Л е в а. Сходи. Только по шее не поймай!

Серега уходит.

Л е в а (задумчиво). Может, он все же из службы безопасности? (Бросает по одной карте на стол.) Если первым выпадет пиковый король, тогда оттуда!

Врывается Серега.

С е р е г а. Ильич лежит под балконом! Полный труп!

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Лестничная площадка первого этажа. Лева и Серега.

Л е в а (подавленно). Как чувствовал, что что-то не так… Убили?

С е р е г а. Не знаю… Он уже дня два лежит, не меньше.

Л е в а. Правильно. Он две игры и пропустил… И Михалыч, как назло, куда-то запропастился! Может, и его?

С е р е г а. Ну вряд ли. Михалыч – мужик осторожный.

Л е в а. А Ильич неосторожный?

С е р е г а. Тоже осторожный.

Л е в а. Ладно, пойдем туда. Надо что-то делать.

Выходят на улицу. Подходят к лежащему Валентину Ильичу. Лева проверяет пульс.

С е р е г а. Да нет! Все!

Л е в а. Костюм, кажется, португальский. Такие лет пятнадцать назад продавались.

С е р е г а. Возможно, с балкона выкинули. Его стояк. (Оба задирают вверх головы.)

Л е в а. Он на третьем этаже живет. Не разбился бы насмерть!

С е р е г а. Никто и не говорит, что от этого. Сначала завалили, а потом выкинули!

Л е в а. Ладно. Надо отнести его в квартиру.

С е р е г а. Может, милицию вызовем?

Л е в а. Милицию?

С е р е г а. Это я так, по инерции… Потащили!

Подхватывают под руки Валентина Ильича. Пытаются нести.

Л е в а. Тяжелый… Неудобно!

С е р е г а. Лучше в одеяле. Тут как-то соседская бабушка дуба врезала. Попросили помочь. В коридоре кувырнулась. Ну, мы ее на одеяло положили. Очень удобно… (Роется в карманах Валентина Ильича, находит ключи.) Хоть ключи с собой оказались. Повезло! Я сейчас! (Убегает в дом.)

Л е в а (осматривая Валентина Ильича). Следов борьбы не видно… Что послужило причиной смерти – не ясно…

Возвращается Серега с одеялом. Затаскивают Валентина Ильича в подъезд.

Комната в квартире Валентина Ильича. Обычная обстановка. Стол, стулья, диван, стеллажи с книгами. В комнате Лева и Серега.

Л е в а. Ильич жил скромно.

С е р е г а. Кто, интересно, его? Может, привел кого к себе? Вряд ли. Он вроде бы не по этой части… (Замявшись.) был…