Непридуманные истории

Владимир позвонил на посты, и пригласил охранников по очереди приходить на обед. Охранники кушали борщ, который им наливал в тарелки Женя. Борщ хвалили все, и Жене это было приятно. Женя кушал всегда предпоследним. Последним приходил дежурный по кухне. Он съедал свою порцию борща и мыл всю посуду. Дежурили по кухне все по очереди, в том числе и старшие смены. Такой был установлен порядок. Налил Женя тарелку борща и пришедшему на обед Александру.

– Он где-то хорошо поддал, – сказал Женя Владимиру, когда тот ушел. – От него такой шлейф. Ты не заметил?

– Нет, – соврал Владимир. – Может тебе показалось?

Ему не хотелось подтверждать подозрения Жени, потому, что если эта информация дойдет до начальства, то влетит и ему.

– Может и показалось, – понимающе согласился Женя.

После обеда Владимир пошел на очередной обход. На этот раз Александр увидел его издали, и сам вышел из будки на верхнюю площадку. Владимир спросил у него как дела, и пошел дальше. Язык у охранника не заплетался, и то хорошо. Можно было надеяться, что до утра он отойдет. При вечернем обходе Александр тоже его увидел, и вышел на площадку, но на ногах не удержался, и упал, чуть не свалившись вниз с двухметровой высоты. Он пьяно улыбался, и нечленораздельно говорил, что у него все нормально. Владимир поднялся наверх и завел его в будку.

– Сколько же ты выпил? – спросил он Александра.

– Два, – ответил тот.

По наивности, Владимир подумал, что тот выпил два стакана, так как сам пил мало.

– А закусывал чем?

– Ничем.

– Охренеть, два стакана без закуси! Ты не помрешь до утра?

– Каких два стакана? Я два пузыря выпил.

– Две бутылки? – обалдел Владимир. А взял где? Что, опять Саша угостил?

– Нет, я сам насливал, – заплетающимся языком пытался объяснить Александр. – Они там целый полет с ящиками водки уронили, и все побили. С битых бутылок остатки водки я и слил, не пропадать же добру.

– Ну что ж, можешь ложиться отдыхать, твой пост дальше будет Миша Загибалов охранять. Так что, завтра будешь уволен.

Утром Владимир опять зашел к Александру, чтобы убедиться, что тот не помер в своей будке. Тот не спал. Он стоял на четвереньках возле топчана, упираясь в пол руками. Пытался встать на ноги, опираясь на топчан, но у него ничего не поручалось, и он падал на пол. Сделав несколько таких неудачных попыток, он, наконец-то, поднял голову и посмотрел на вошедшего.

– Похоже ты еще добавил? – спросил Владимир.

Александр кивнул.

– И сколько еще выпил?

Александр что-то промычал, пытаясь ответить, но у него ничего не получилось. Тогда он сделал усилие, оторвал одну руку от пола, показал два пальца, и тут же рухнул на пол. На трех подпорках он удержаться не смог. Больше Владимир не стал у него задерживаться. Было понятно, что это запойный мужик. Пока не пьет – держится, но стоит начать пить, будет пить до тех пор, пока все не выпьет, или пока не помрет, что раньше наступит. Это же надо, за ночь, без закуски выпить четыре бутылки водки? Как только не помер? Это ведь смертельная доза для нормального человека. Лично Владимир и от одной бутылки помер бы. У него в жизни был только один случай, когда они с приятелем на Новый год вдвоем выпили бутылку водки. Так это всего по полбутылки, и при хорошей закуси, и то он считал, что тогда они выпили слишком много. А этот четыре бутылки в одиночку. Долго он так не проживет.

В тот же день Александра уволили. Долго о нем ничего не было слышно. Потом охранник Николай, который тоже жил в Щербинке, сообщил, что Александр пошел в лес за грибами и пропал. Нашли его только следующей весной. Его, уже начавшее разлагаться тело, лежало в какой-то ямке, а рука крепко держала недопитую бутылку водки.

Эхолот

Рыбачить зимой на озеро Долгое ходят в основном пенсионеры, которым уже тяжело ходить на Оку, или очень ленивые, которым лень туда идти. С каждым годом рыбалка здесь становиться все хуже и хуже. Раньше и плотвичка покрупнее ловилась, да и рыбы было намного больше. Мелкой плотвы всегда не меньше чем по полкило за полдня налавливали. Теперь же, за полдня и десятка плотвичек можно не поймать, нет клева.

В один из таких дней, когда клева совсем не было, на Долгом и появился молодой прапорщик с эхолотом. Он ходил от рыбака к рыбаку и показывал свой улов – большого подлещика грамм на триста. Такой улов был для Долгого настоящим событием, так как подобные подлещики ловились здесь крайне редко, буквально два или три за весь зимний сезон.

– Я его по эхолоту увидел на другом берегу озера, – бурно рассказывал прапорщик, – побежал туда, пробурил лунку, он и клюнул.

Прапорщик охотно демонстрировал всем действие своего эхолота, показывал, что видно на экране, и как он ищет рыбу. Увидев, во время демонстрации, на экране большую черную рыбу, он оставил нас, и убежал сверлить новую лунку и ловить эту рыбу.

Мой товарищ Миша эхолотом не заинтересовался, а меня он заинтересовал, и даже очень. И я решил и себе купить эхолот. Ведь здорово будет находить и ловить рыбу в то время, когда ни у кого ничего не клюет. Я походил по рыбацким магазинам, поинтересовался типами и возможностями продаваемых эхолотов. Большинство продавцов рекомендовали мне покупать тубусный двухлучевой эхолот. Им, правда, невозможно будет смотреть вдоль водоема, как на эхолоте прапорщика, а только под лункой, но продавцы меня уверяли, что это и не нужно, все равно на большом расстоянии точное местоположение рыбы определить невозможно. Уверяли, что тот прапорщик нам сказки рассказывал, не мог он на расстоянии в сто метров определить местоположение рыбы. Ему просто повезло. И я принял решение покупать именно тубусный эхолот, в виде складывающейся трубы, по типу подзорной трубы. Немного смущал его вес, почти два килограмма, но его можно было носить на ремешке через плечо, и это меня устраивало. Знающие люди подсказали, что покупать нужно через интернет-магазин, обойдется на три тысячи дешевле. По телефону сделал заказ, с доставкой товара по месту моей работы в Москве. Через четыре дня эхолот обещали доставить, оплачивать товар нужно будет курьеру, который доставит эхолот. Я предупредил, продавца, чтобы курьер привез с собой и элементы питания для эхолота, чтобы можно было проверить его исправность. Но курьер доставил эхолот без элементов питания. Проверить его исправность я не мог, а покупать «кота в мешке» не хотелось, да и размер этого тубуса оказался больше, чем я ожидал. Ходить с таким тубусом на рыбалку будет крайне неудобно. Кроме того, при осмотре этого эхолота у меня возникла мысль, а что будет, если после опускания его в воду, раздвижная труба замерзнет, и обратно не сложится. Курьер пояснил, что это случается часто, и в этом нет ничего страшного, дома в тепле труба оттает и сложится.

– А домой я буду нести его в разложенном виде? – поинтересовался я.

– Ничего страшного, – успокоил меня курьер, – многие так носят.

Вот теперь мне окончательно стало ясно, что такой эхолот мне и даром не нужен, не то, что за двадцать одну тысячу рублей, при моей зарплате в двенадцать тысяч. И от его покупки я отказался, ссылаясь на то, что без элементов питания я не могу его проверить, а без проверки я его брать не буду.

Через неделю я съездил на выставку рыболовного снаряжения и купил эхолот там. Это был двухлучевой эхолот, с небольшой камерой на длинном проводе, и стоил он гораздо дешевле, всего шестнадцать тысяч рублей. Да и весил он всего шестьсот грамм. С ним я и начал ходить на рыбалку. Поворотная камера позволяла искать рыбу как под лункой, так и в стороне от лунки. Два луча, узкий, с углом обзора двадцать градусов, и широкий, с углом шестьдесят градусов, работают одновременно, и все сразу отображается на экране. Рыба, которая попала в узкий луч, отображается черным цветом, а попавшая в широкий луч – серым цветом. Найти рыбу в стороне от лунки, было конечно проблематично, так как в узкий луч рыба попадает не очень часто, а найти ее по отображению в широком луче, практически невозможно. К примеру, если рыба находится в широком луче, и расстояние до нее всего десять метров, то это означает, что она может находиться в любой точке дуги длиной в десять метров, находящейся в десяти метрах от точки погружения в воду камеры эхолота. Чтобы ее найти, нужно пробурить как минимум десять лунок на этой дуге, но пока будешь их бурить и проверять на наличие в них рыбы, искомая рыба конечно же уйдет, не такая она и дура, чтобы полчаса стоять на месте и ждать рыбака. Другое дело, когда рыба попадает в узкий луч, и, на счастье рыбака, в предполагаемом месте стоянки рыбы обнаруживается старая лунка, лучше всего ранее кормленная, тогда рыба точно находится под этой лункой. В этом случае эхолоту можно верить.

Верил я эхолоту еще и в том случае, когда он рыбу не показывал. Если не показывает, то рыбы в этом месте однозначно нет, и нечего зря тратить время на разбуривание этого места и поиск здесь рыбы. Три года я ходил на рыбалку с эхолотом, и был убежден, что он мне экономит время на поиск рыбы. Как-то на Долгом знакомые рыбаки попросили меня найти для них место стоянки рыбы. Я посмотрел эхолотом вокруг своей лунки, и в двадцати метрах от нее увидел стайку черных рыбок. Рыбаки сели на указанное мной место, и начали ловить там плотвичку. Нашел рыбу в тот раз я и для себя. Развернул камеру в другую сторону, и, буквально в десяти метрах от себя увидел большую черную рыбу. Это наверняка был подлещик. Отмерил десять больших шагов в нужном направлении, и обнаружил две старые, ранее кормленные лунки. Позвал и Мишу к этим лункам. Чтобы лишний раз не шуметь и не пугать рыбу, я сел на лунку, которая уже начала замерзать, но еще не совсем замерзла. В ней еще оставалось отверстие диаметром сантиметров в семь или восемь. На мой взгляд, этого было вполне достаточно, чтобы проверить наличие рыбы под лункой. Буквально на третьей или четвертой проводке произошла поклевка, и я вытащил приличного подлещика, весом грамм на сто пятьдесят. Миша, с соседней лунки, вытащил примерно такого же подлещика. Ура! Мы попали на стайку подлещиков! Теперь главное их не распугать, и мы будем с уловом. Я снова опустил свою удочку в лунку. Сделал еще пяток проводок, и опять поклевка. На этот раз клюнуло что-то более солидное, чем в первый раз.

– Миша, у меня что-то очень хорошее, – сообщил я товарищу.

– Смотри не упусти, и не распугай всю рыбу, – предостерег он меня.

Я медленно и аккуратно подтащил пойманную рыбу к лунке. Это опять был подлещик, раза в два больше первого. Я сразу прикинул его вес – грамм триста или четыреста будет. Вот только в узкую лунку он не пролезал. Голова его из лунки высунулась, но поддеть его пальцами под жабры мне не удавалось. Была бы леска потолще, можно было бы потащить его дальше вверх, чтобы он застрял в лунке, но леска у меня 0,1 мм, оборвется сразу, как уже было один раз.

– Миша, – обратился я к товарищу, – он не пролазит, нужно лунку раздалбливать.

– Ну раздалбливай, – равнодушно ответил тот.

Ему явно не хотелось отрываться от процесса ловли, ведь в любой момент крупная рыба могла клюнуть и у него.

– Одному неудобно. Подержи пожалуйста его на леске, пока я буду раздалбливать, – прошу я его, – а то уйдет и распугает всю рыбу.

Последний аргумент действует на Мишу более убедительно. Ему не хочется, чтобы мой сорвавшийся подлещик распугал всю стайку, тогда у него точно поклевок больше не будет. Он оставляет свою удочку и подходит ко мне.

– Ладно, давай помогу, – говорит он. – Только ты сам держи свою рыбу, а я буду долбить. А то потом будешь говорить, что это я упустил твою рыбу.

При первых ударах пешней, ранее смирно сидевший на крючке подлещик, вдруг заволновался и сделал несколько резких движений. Чтобы он не порвал тонкую леску, я немножко его отпустил. И этого было достаточно. Подлещик сделал кувырок и ушел. Еще хорошо, что любимую мормышку не оторвал. Я удивляюсь, как они так легко освобождаются от крючка, когда появляется малейшая слабина? Ведь этот крючок из рыбы я руками с трудом вытаскиваю. Иногда при этом крючки на мормышке даже обламываются. А тут раз, и мормышку выплюнул. Интересно, как они это делают? Может как-то языком крючок выбрасывают? Тогда у них должен быть очень сильный язык. А в принципе, какая разница, как он освободился. Очень обидно, что такой большой подлещик от меня ушел. Это был бы рекорд сезона. Как и следовало ожидать, ни у меня, ни у Миши, в этих лунках больше поклевок не было.

Как я сейчас вспоминаю, это был последний случай, который мне запомнился, когда эхолот мне помог на рыбалке. Брал я его с собой на рыбалку и всю следующую зиму, но особого эффекта от его использования не было. А носить его было не очень удобно, так как в рыбацкий ящик он не помещается, и я носил его в отдельной сумке, переброшенной через плечо поверх ящика. Поэтому эта сумка вечно сползала в сторону и мешала мне. Особенно это меня раздражало, когда переходишь на лед, или со льда, через открытую воду по двум шатающимся под ногами жердям, и вдруг из-за спины сползает сумка с эхолотом и бьет по руке, в который ты держишь палку, на которую опираешься. Пару раз я таким образом чуть было не оказался в воде из-за потери равновесия. В общем, через некоторое время эхолот из помощника превратился в обузу. Последней каплей стал случай в Затоне. Клев тогда был плохой, и я пытался с помощью эхолота найти стайку рыбы. Но там, где эхолот показывал наличие рыбы, поклевок не было. В одном месте сидела кучка рыбаков. Я посмотрел эхолотом в то место, где они сидели. Никакой рыбы в этом месте эхолот не показывал. Я подошел к ним и поздоровался.

– Вы здесь зря сидите, – сообщил я им, – здесь рыбы нет.

– Откуда ты знаешь? – спросили меня.

– Эхолотом проверил, – ответил я.

– А посмотри на моем месте, – попросил рыбак, который сидел немного в стороне от основной группы.

Это был Николай, по прозвищу Тамада, очень хороший рыбак, который ловил рыбу даже тогда, когда у других вообще не клевало.

– Привет, Коля! – поздоровался я и с ним. – Сейчас посмотрю.

– В твоей стороне тоже ничего нет, – сообщил я ему, посмотрев эхолотом в его направлении.

– Ну тогда подходи ко мне ближе, – пригласил меня Николай.

Я подошел к нему.

– А это что по-твоему? – спросил меня Николай, показывая на десяток крупненьких плотвичек, разбросанных возле его лунки.

Я обалдел. Николай ловил рыбу там, где эхолот ее не показывал. А я ведь свято верил, что если эхолот наличие рыбы не показывает, то ее там точно нет, и в таких местах даже не пытался искать рыбу.

– Коля, а можно я в твоей лунке эхолотом посмотрю, – спросил я.

– Можно, мне даже самому интересно, что он покажет, – разрешил Коля.

Как ни странно, под Колиной лункой эхолот рыбу также не показывал.

– Фигня все эти ваши эхолоты, – констатировал Коля. – Лучший эхолот – это удочка. Она всегда точно показывает, есть рыба, или нет.

Он опять опустил свою удочку в лунку, и через насколько проводок вытащил очередную плотвичку.

Я пробурил лунку в трех метрах от Колиной, и тоже стал ловить плотвичек. Под моей лункой эхолот рыбу также не показывал, но она ведь клевала. И я был полностью согласен с Колей: «Фигня все эти эхолоты, лучший эхолот – это удочка». Если рыба стоит под лункой, то он ее конечно покажет. Но если рыба проходящая, то для того, чтобы эхолот ее обнаружил, нужно держать его в лунке постоянно включенным, а при разовом опускании он рыбу может и не показать.

С тех пор я эхолот на рыбалку больше не беру. Лежит в шкафу на полке, и ждет, когда я о нем вспомню. Может, когда ни будь, в бесклевье, я и вспомню о нем. Ведь в глухозимье бывают дни, когда за весь день рыбалки ни одной поклевки на видишь. Вот тогда и вспоминаешь об эхолоте. Может еще и возьму его с собой.

Неудачный ответ

После увольнения Александра, выпившего за ночь четыре бутылки водки, на его место взяли еще одного Александра, жителя Серпухова. Это был довольно высокий человек лет пятидесяти, плотного телосложения, один из немногих в охране, гражданский человек. Его порекомендовал кто-то из охранников, и, поскольку у него уже был опыт работы охранником, он был сразу принят в смену, а не на двенадцать часов, как делали обычно. Жизнь продолжалась своим чередом. Мишу Загибалова перевели на пост возле ангара, чтобы он мог с высоты больше видеть, а Александра поставили на пост возле четвертого склада.

Проверки охраны усилились. Руководство начало проверять работу охраны не только днем, но и ночью. Для этого Анатолий Карлович, заместитель начальника службы безопасности, после окончания рабочего дня незаметно оставался в своем кабинете. Охранникам, дежурившим на въездных воротах, старшими смены всегда ставилась задача отслеживать убытие Зама с работы, но те не всегда это выполняли. Никем не замеченный, не включая свет, Зам тихонько сидел в своем кабинете до середины ночи. Потом тихонько выходил из офиса, и шел по постам. Охранники в это время, в лучшем случае, спокойно смотрели телевизоры, а в худшем – спали. Зам, не тревожа охранников, обходил все посты, после чего заходил к старшему смены.

– Ну пойдем со мной, посмотришь, как твои подчиненные дежурят, – говорил он.

Тех, кто спал, утром сразу увольняли, а тем, мимо которых он прошел незамеченным – объявляли выговор. Были и бдительные охранники, которые выходили посмотреть, кто это ночью по территории базы шатается. Таких Зам при обходе забирал с собой, чтобы не могли предупредить других о проверке. Один раз, при такой проверке, спящими оказались все, в том числе и старший смены, и утром была уволена вся смена. Смене Владимира или везло, или там служба была лучше организована, но таких проколов у них не было. Пару раз Зам оставался на ночь в кабинете, но охрана на воротах это замечала, и ночью все были начеку. Тогда Зам решил сменить тактику. Он приехал на ночную проверку из дому, причем не на своей машине. Въездные ворота, как и положено, были закрыты на замок. Охранник подошел к воротам и ждал, пока приехавший подойдет к нему и скажет, чего он хочет. Но приехавший из машины не выходил, и только рукой показывал, чтобы открывали ворота. Охранник, тоже рукой, показал приехавшему, чтобы тот подошел к нему. Приехавший опять рукой показал, чтобы открывали ворота. Тогда охранник рукой показал, чтобы тот уезжал, и ушел на пост. Только после этого приехавший Зам подошел к воротам, предварительно поставив машину на стоянку за воротами, и стал звать охрану.

– Анатолий Карлович, это Вы? – удивился охранник. – А я думаю, что за бестолковый мужик приехал? Не может понять, что нужно подойти к воротам и объяснить, зачем он приехал.

– Открывай ворота, – перебил его Зам.

– Сейчас, только ключи возьму.

– А ты что, их не взял? – удивился Зам.

– Нет, они на столе лежат.

– А рация с собой?

– Да.

– Давай ее сюда. И не вздумай никому звонить, я за тобой наблюдаю.

Охранник принес ключ и открыл ворота. Зам зашел на территорию.

– Ну как дела? – спросил он.

– Все нормально.

– Старший смены давно проверял?

– Где-то час назад.

– Закрывай ворота на замок, и пойдешь со мной.

– Сейчас, только отдыхающего охранника разбужу.

– Не нужно никого будить.

– Мы что, ворота без охраны оставим? – удивился охранник.

– Постоят полчаса без охраны, – успокоил его Зам.

– Но здесь ведь касса. А если кто зайдет и кассу обчистит? – все еще не соглашался с решением Зама охранник.

– Всю ответственность я беру на себя, – подтвердил свое решение Зам.

– Ну тогда ладно, пойдемте, – наконец-то согласился охранник.

Вместе они подошли к посту возле ангара. Миша Загибалов увидел их издали и вышел навстречу.

– Здравствуйте, Анатолий Карлович, – поздоровался он, как обычно, низко кланяясь. – У меня все нормально.

– Давай сюда рацию и пошли со мной, – скомандовал Зам.

Втроем пошли на пост к Александру. Тот мирно спал, положив голову на стол. Будить его не стали, и пошли дальше. Пришли в автопарк. Охранник тут же вышел из вагончика, как только они зашли в ворота.

– Чего это вас так много? – удивился он. – А, это Вы Анатолий Карлович? Тогда понятно.

– Оставь рацию в вагончике, и пойдешь с нами, – скомандовал Зам, не вступая в разговоры.

Всей толпой они и пришли на пост старшего смены.

– Анатолий Карлович, Вы с целой свитой? А на постах кто остался? – удивился Владимир. – Ты чего мне зразу не позвонил? – обратился он к охраннику с ворот.

– Это я запретил, – сказал Зам. – А ты знаешь, что у тебя спят на посту?

– Судя по тому, что нет Александра – спит именно он. Час назад не спал, и встречал меня возле вагончика, – понял Владимир.

– А сейчас спит! Плохо ты службу организовал, – упрекнул старшего смены Зам.

– Давайте все по своим постам, – обратился Зам к охранникам. А мы с тобой, – это уже к Владимиру, – пойдем на четвертый пост.

– Миша, погоди, побудь здесь, пока я буду ходить, – остановил Загибалова Владимир.

Вдвоем с Замом они и пришли на четвертый пост. Александр продолжал спать мирным сном, и был очень удивлен, когда его разбудили.

– Ты всегда так дежуришь? – спросил его Зам.

– Да я не спал, – оправдывался Александр, – я только сейчас голову на стол положил. Глаза у меня были открыты.

– Я к тебе полчаса назад с охранниками заходил, ты как тогда спал, так и сейчас, – остановил его оправдания Зам.

Александр так и остался стоять с открытым ртом, такого он не ожидал.

– Последнее предупреждение! Еще одно замечание, и я тебя выгоню, – закончил разговор Зам.

После этого пару месяцев смена работала без замечаний. Когда ехали заступать на дежурство в очередной раз, Владимир еще в электричке заметил, что Александр какой-то весь помятый.

– Что случилось? – спросил его Владимир.

– А что? – не понял Александр.

– Та такое впечатление, что тебя всю ночь корова жевала, а под утро выплюнула.

– А твое какое дело, кто меня жевал? – огрызнулся Александр.

Разговор явно не складывался, и Владимир от него отстал. Все сели играть в карты, только Александр дремал в стороне от других.

После заступления на дежурство, Владимир сделал утренний обход постов. После него обход постов сделал начальник охраны. А вслед за ним пошел на обход и Зам. Александр увидел его вовремя, и доложил, что у него все в порядке.

– А почему в таком виде? – спросил Зам, имея в виду его внешний вид, так как он был небрит и в измятой одежде.

Но Александр его не понял.

– Анатолий Карлович, Вы не подумайте, я сегодня не пил. Это у меня со вчерашнего запах остался, – объяснил он.

– Так ты еще и пьян? – удивился Зам. – Действительно, запах чувствуется.

– Да я не пьян, это только запах остался, – оправдывался Александр.

– Я тебя предупреждал, что у тебя было последнее замечание? – спросил Зам.

– Да.

– Ну тогда иди в администрацию за расчетом, и по пути скажи Мише, чтобы смотрел и за твоим постом.

– Это меня старший смены заложил? – поинтересовался Александр.

– А при чем тут старший смены? – не понял Зам.

– Да он еще в электричке ко мне цеплялся, доставал расспросами, а теперь, он пришел проверил, потом Николай Иванович, и сразу после него Вы. И все принюхиваетесь.

– Да ты только что сам себя заложил, – наконец-то понял его Зам. – Я тебя спрашивал, почему ты не брит, а ты мне начал про запах водки рассказывать. Ответ был неудачным.

Оказывается, бывает и такое, можно и самому себя заложить.

По волчьим законам

Очень часто люди не ценят то, что имеют. Им почему-то кажется, что в других условиях они бы жили гораздо лучше. Так казалось и советским людям, многие из которых считали, что в станах капитализма жизнь намного лучше, чем в Советском Союзе. Там и зарплаты большие, и пенсии не в пример нашим, пенсионеры могут путешествовать по всему миру, а не вкалывают на своих огородиках, чтобы свести концы с концами. Но вот и у нас наступил капитализм, и у людей появилась возможность самим сравнить преимущества и недостатки капитализма и социализма. И то, с чем они столкнулись, их не обрадовало. Тот «звериный оскал капитализма», о котором им рассказывали при социализме, они теперь увидели своими глазами. На своей шкуре испытали, что значит жить в обществе, где «человек человеку – волк».

В то время в Москве и появилась сеть пунктов быстрого питания и ресторанов «Ростикс», специализирующихся на блюдах из курицы, а в Бирюлево находилась фирма «Росервис», обеспечивающая эти пункты питания необходимой продукцией. Все руководящие посты в этой иностранной фирме занимали иностранцы. Генеральным директором фирмы был Норберто, выходец из Южной Америки, цехом по разделке курей руководил Диего, его соотечественник, а пекарней и кондитерским цехом руководил француз Серж. Завскладом у Сержа был Хуан Карлос, тоже соотечественник Норберто. Ко всем русским, работающим на фирме, иностранцы относились свысока, и весьма пренебрежительно, как к людям низшего сорта. «Финиш контракт!» – часто слышали от Сержа не только его работники, но и охранники, которые ему вообще не подчинялись. В общем, иностранцы на фирме чувствовали себя полновластными хозяевами. Работников увольняли за малейшую провинность, и никто, никакую воспитательную работу, как это было при советской власти, с ними больше не проводил.