Любовь приходит в Рождество

С виду он одним мизинцем мог снести кирпичную стену.

Она ответила, не подумав, но как только слова слетели с языка, осознала, что со стороны это звучало, как лесть. Брок прямо просиял. В отличие от Митча.

Самое время для десерта!

Френки вынесла пирог, а заодно и кофе, и Брок с Митчем подчистую умяли свои порции.

– Так бы и съел весь пирог целиком, – сказал Митч.

– И я, – подхватил Брок. – Френки, тебе бы свое кулинарное шоу вести.

То, как он при этом приторно ей улыбнулся… еще ничего не значит. Обычная слащавая улыбка от переизбытка сахара.

– «Львицы на кухне», – сострила Стеф.

Она сказала это в шутку, но прозвучало высокомерно, и никто даже не хихикнул. «Умеешь с лучшей стороны себя показать», – раздраженно подумала Френки.

– А что не так с этими крупными кошачьими? – возразил Брок. – Львицы очень даже секси.

Брок и впрямь поддался сахарной лихорадке.

Судя по тому, как Митч нахмурил брови, он явно подцепил что-то совсем другое. И обществу менеджера был не рад.

– Митч, будешь добавку? – спросила Френки.

Он снова напустил вежливый вид.

– Еще как буду, – отозвался он.

– Я тоже не откажусь, – сказал Брок. – Давно такой вкуснятины не пробовал.

Френки положила обоим еще по кусочку. Все сидели за столом и болтали, попивая кофе.

Хотя болтал по большей части Брок… обо всем, начиная со школьных деньков в составе футбольной команды до недавно купленного внедорожника. А Стеф не скупилась на комплименты. Митч как воды в рот набрал и ни слова не сказал о себе, хотя ему-то было чем похвастаться. Френки знала, что он, как и Брок, играл в университете в футбол – даже получил полную стипендию. А не так давно завоевал третью медаль в триатлоне «Железный человек». И нет чтобы подхватить тему – он сидел и сверлил взглядом Брока.

А Элинор вообще не поднимала глаз. И смотрела только на кофейную чашку.

Френки перевела тему на предпочтения в кино, надеясь втянуть в разговор всех гостей. У мужчин на первом месте были спортивные фильмы и экшены. Стеф упомянула одну романтическую комедию, а Френки подкинула парочку запомнившихся ей серьезных кинолент.

– Хотя я обожаю классику спортивного кино, как, например, «Невидимая сторона», – подытожила она.

– С футболом точно не промахнешься, – сказал Брок.

Френки обратилась к Элинор.

– А тебе что нравится, Элинор?

– Я фильмами не очень увлекаюсь, – виновато ответила Элинор. И тут же добавила: – Мне книги больше по душе.

Все вежливо закивали, и разговор пресекся.

– Всегда лучше жить своей жизнью, чем наблюдать за чужой, – попыталась оживить беседу Френки.

– Это да, но от «Крепкого орешка» в Рождество тяжело отказаться, – пошутил Брок.

– И то верно, – согласилась Френки.

В прошлом году они с Митчем смотрели этот фильм с одним из его сыновей, который приехал на праздники.

– Мой бывший обожал этот фильм, – пробормотала Стеф. – А мне он всегда казался каким-то далеким от жизни.

Она нахмурилась и разом допила оставшийся кофе.

– Наверное, у всех есть такие бывшие, – сказал Брок. – Но я учусь на собственных ошибках и на прошлом не зацикливаюсь.

– О, я нисколько не зацикливаюсь, – возразила Стеф.

Ее тон и ухмылка явно намекали на то, что в процессе она прошлась по Ричарду на самых высоченных каблуках, какие только нашла.

– Ну и хорошо. А то ведь никогда не знаешь, что ожидает за поворотом. Или в новом городе, – сказал Брок и улыбнулся, глянув на Френки.

Стеф была явно не в восторге.

– Я, наверное, пойду, – сказала Элинор.

– Уже? – воскликнула Френки.

Не то чтобы Элинор особо скрашивала разговор, но Френки было очень грустно оттого, что она сдалась и решила сбежать.

– Нам ведь завтра на работу, – ответила Элинор.

На часах было всего лишь девять вечера. Сколько она вообще спит?

Но Элинор было не очень-то весело. Надо было отпустить бедняжку.

– Хорошо, – ответила Френки и, проводив Элинор до двери, достала из шкафа ее пальто.

– Я рада, что ты пришла, – сказала Френки.

– Спасибо, что пригласила.

Ни слова о том, что она хорошо провела время. Неудивительно.

Бедная Элинор. Какое тут веселье, если ты лишь бледная тень самой себя. Френки обязательно найдет, как ей помочь выбраться из своей скорлупы.

Вернувшись, она обнаружила, что мужчины сидят за столом и обсуждают матчи «Сихокс», а Стеф на кухне загружает посудомойку.

– Ну вот, дело сделано, – резко сказала она Френки, сунув последнюю тарелку. – А теперь я пошла.

– Что? И ты туда же? – возмутилась Френки.

– Мне здесь не рады, – шикнула Стеф. – Хороша ты, конечно, приглашать меня познакомиться с тем, в кого уже сама вонзила когти, – с отвращением добавила она.

Ну и ну. Не староваты ли они для сестринских ссор?

– Ни в кого я не вонзала когти, – шепотом возразила Френки. – Что за чушь!

– Как скажешь.

Стеф вернулась в гостиную и, улыбнувшись обоим мужчинам, заявила:

– С посудой я закончила. Так что прислуге пора удалиться.

Митч с удивлением оглянулся.

– Уже? Я думал, ты останешься, сыграешь с нами в карты.

– Мне нужно по пути еще кое-куда заехать, – с напускным весельем ответила Стеф.

«А вот и нет», – раздраженно подумала Френки.

Стеф приобняла Митча и обернулась к Броку.

– Добро пожаловать в Кэрол.

– Спасибо, – ответил он. – Думаю, мне здесь понравится.

И Брок обернулся на Френки.

– Даже не сомневаюсь, – угрюмо ответила Стеф.

Френки проводила ее до двери. Стеф уже открыла шкаф и снимала с вешалки свое пальто.

– Ну что ты взъелась? – сердито прошептала Френки.

Стеф пропустила это мимо ушей и кое-как накинула пальто, не выпуская из рук пустую миску.

– Доброй ночи, – попрощалась она.

После ее ухода Френки вернулась за стол к оставшимся гостям.

– Вам, я так подозреваю, тоже пора по домам, – сказала она.

– Я никуда не спешу, – сказал Брок.

Митч поставил локти на стол и глянул на Брока.

– Как и я.

Ну и что теперь делать?

– Кто-нибудь играл в игру на взятки «О черт!»?

– А то. Раздавай, – сказал Митч. – Доставай карты, Френки.

Нет чтобы им обоим тоже пойти по домам.

* * *

– Такой пятничный вечер насмарку, – ворчала Стеф за рулем по пути к себе в квартиру. – «Приезжай на ужин, сестричка. Я нашла тебе прекрасного мужчину. Только в тебе он не заинтересован. А заинтересован он во мне. Ха-ха».

Но почему? Стеф же не дурнушка. И глаза у нее точно красивые. Даже Ричард, главный нарцисс, прямо ей об этом говорил. А еще красивые волосы – густые и самую малость вьющиеся, отчего они казались еще объемнее. Симметричные черты лица, а это – как она вычитала где-то в интернете – предел красоты. Она была в хорошей форме – Ричард в этом отношении вечно ее понукал. Ко всему прочему, она ведь на двенадцать лет младше сестры, черт возьми. Что такого есть у Френки, чего нет у Стеф?

Разве что морщины.

Ладно, скорее смешливые складочки в уголках глаз. А уж как заразительно Френки смеялась. И глаза у нее тоже красивые. Грудь побольше. Может, это Брока и прельстило? А если нет, то в чем дело? Разве что его привлекают женщины постарше. Может, он мамочке ищет замену. А если так, то… Фу-у, пусть лучше достается Френки.

Но ведь он хорош собой и обходителен, и Стеф ожидала, что если он не сразу клюнет на нее, то хотя бы выкажет мимолетный интерес. Как же это унизительно, когда тебя затмевает старшая сестра. Особенно когда именно старшая сестра, черт побери, пыталась свести тебя с этим мужчиной. И вообще, надо же так распинаться из-за какого-то мятного пирога.

Надо было принести с собой десерт, а не салат со шпинатом. Какой мужчина станет есть салат, когда есть пирог?

Как будто сам Ричард, известный под кличкой Дик, стоял у нее за спиной и нашептывал все эти гадости. Он вполне мог такое сказать.

И вообще, он именно так и говорил. При любом удобном случае делал ей уничижительные замечания.

Вот только не сразу. Сначала он ее завоевал и только потом растоптал. Когда они встречались, из кожи вон лез, вел роскошную жизнь, как будто мог себе это позволить – шикарные рестораны, цветы, внезапная поездка в Лас-Вегас, где он и сделал ей предложение.

Надо же было так ошибиться с мужчиной.

На протяжении семи лет брака он наговорил ей кучу подлостей, а в перерывах между пренебрежительными замечаниями за очередной промах в упор ее игнорировал.

От этого на самом деле было больнее всего, но, оглядываясь назад, удивляться тут нечему. Стоит закинуть наживку, поймать заветную рыбку на крючок и сделать из нее чучело, смысл с ней общаться? Это же просто настенный трофей.

Он так сильно ее потрепал, заставив усомниться в самой себе, что Стеф до сих пор удивлялась, как ей удалось из этого выпутаться и снова обрести уверенность в себе. Но больше она не собиралась лебезить перед мужчинами, лишь бы привлечь внимание.

Так что пусть Френки забирает своего мальчика-зайчика. Стеф это ничуть не волнует.

* * *

Три партии спустя оставшиеся двое гостей были готовы сыграть еще столько же, но Френки карты уже откровенно осточертели. Равно как и мужчины. Разрываясь между заигрываниями Брока и смотревшим исподлобья Митчем, Френки вконец выдохлась.

– Что ж, было весело, – сказала она. – Но я, пожалуй, выйду из игры, пока я в плюсе.

– Ты уже два раза кряду победила. Даже не дашь нам отыграться? – возразил Брок.

– Боюсь, что нет. Мне завтра надо быть в магазине ни свет ни заря, так что лучше хорошенько выспаться, чтобы не проснуться помятой.

– Это тебе явно не грозит, – сказал Брок.

– Тут ты прав, – присоединился Митч, лишь бы его не обставили. – Но восполнить силы не помешает. По субботам в это время года в центре полно покупателей, особенно в магазине у Френки.

– Тогда, наверное, нам лучше пойти по домам, – сказал Брок.

Стоя в дверях, уже в пальто, они пытались переждать друг друга.

Нет-нет, всю ночь вы тут торчать не будете.

– Ладно, друзья. Увидимся завтра, – сказала Френки и настежь распахнула дверь.

Им ничего не оставалось, кроме как уйти восвояси.

Как только дверь за ними закрылась, Френки позвонила Стеф. На часах было начало двенадцатого, но Френки знала, что сестра еще не спит. Стеф всегда засиживалась допоздна. Кроме того, ее задели за живое. В таком взвинченном состоянии ей будет не до сна.

Разумеется, ответила она со второго гудка.

– Что такое?

– Вот именно, – раздраженно ответила Френки. – Что с тобой такое? Я тут выбиваюсь из сил, чтобы устроить ужин… – который пошел не по плану, но это к делу не относится, – …а ты скисаешь и, наговорив каких-то гадостей, уходишь раньше времени. И эта шуточка про «львиц на кухне». Серьезно? В хорошем свете ты себя показала.

– Да ты всех перетянула на себя, какой мне смысл тогда оставаться? Брок во мне нисколько не заинтересован.

– Может, он бы проявил интерес, если бы ты выпустила на волю свою внутреннюю Фею Драже, а не вела себя как Гринч в юбке, – вспылила Френки.

– Ладно, может, я немного надулась.

– Немного?

– Но вообще, вы там так флиртовали, что кто угодно бы надулся.

– Не флиртовала я с ним!

Но Стеф ее перекричала:

– Очевидно, что на меня он не клюнул, а я перед мужчиной лебезить не собираюсь. Хватит с меня раболепствований. Можешь забирать его себе.

– Да сдался он мне, – возразила Френки.

– А он, похоже, не прочь.

– Я тебя умоляю. Ничего подобного. Он для меня слишком молод. Да я ему в няньки гожусь, черт возьми.

– Только он уже не ребенок. Вот честно, Френки, если уж пытаешься кого-то свести, можешь хотя бы не вставлять палки в колеса? Со своими мятными пирогами, – проворчала Стеф.

– Ты же любишь мой мятный пирог! – возмутилась Френки.

В ответ она услышала сердитый вздох.

– Люблю, люблю. И тебя я люблю. Но сейчас я на тебя ужасно зла, а мне еще надо работать и обновить страничку с «Письмами к Санте». Так что спокойной ночи, хо-хо-хо.

И Стеф повесила трубку.

«Письма к Санте» шли отдельной страничкой на сайте газеты, и придумала все это Френки. В прошлом году она подкинула идею редакторше Стеф, а заодно замолвила словечко за сестру (немного покровительства еще никому не мешало). Камилле задумка понравилась, и она предложила Стеф самой вести эту страничку. Рубрика произвела фурор, и Френки не могла нарадоваться. Ради сестры она чего бы только не сделала.

И в том числе хотела убедиться, что на второй раз Стеф найдет себе действительно порядочного мужчину. Брок и Стеф могли бы составить хорошую пару. Нужно было только подтолкнуть его в нужном направлении, а уж в этом Френки мастер.

* * *

– Спасибо еще раз за вчерашний вечер, – сказала Элинор наутро, придя на работу.

– Я рада, что ты пришла, – ответила Френки.

Затем открыла коробку с игрушками из дутого стекла и принялась украшать искусственную серебристо-голубую елку. Людям нравилось серебристо-голубое сочетание, и украшения с этой елки тут же разлетались, стоило их только повесить.

– Надеюсь, ты хорошо провела время. – В чем Френки сильно сомневалась, так что глупо было спрашивать.

И все-таки она хотела дать Элинор знать, что пригласила ее исключительно из лучших побуждений.

– Было здорово. Но я, наверное, не очень компанейская, – призналась Элинор.

– Не бывает не компанейских людей, Элинор.

А вот представления о хорошей компании у каждого разные.

– Не то чтобы я не любила людей, – начала Элинор. – Мне очень нравится тут работать. Просто в большой компании я будто… теряюсь.

– По-моему, тебе нужно побольше себя афишировать.

– Афишировать?

– Ну знаешь, добавить немного декора.

– Декора. – Элинор нахмурилась.

Намеками тут не поможешь.

– В наши дни, будь то продукт или человек, надо уметь привлечь внимание, – объяснила Френки. – У тебя приятные черты лица, но с подходящим макияжем будет…

Не сногсшибательно, конечно. Она не настолько красива, но…

– Просто чудо. Обворожительно. Могу поспорить, ты уже нашла, кого хотела бы обворожить, на кого ты положила глаз.

– Ну, есть один такой, – призналась Элинор.

Выходит, Брок ее поразил. А вот она его, похоже, не сильно впечатлила. Такими темпами ей не произвести хорошего впечатления. Но потенциал явно есть.

– Давай я помогу тебе с преображением? Можем сходить по магазинам, посмотреть отдел с косметикой в Macy’s. Пообедать.

– Ты сама доброта. Спасибо.

Френки уже хотела было предложить конкретный день, но Элинор добавила:

– Я над этим подумаю.

– Думать и делать – две разные вещи, – заметила Френки.

В этот момент в магазин зашел Уильям Шарп, владелец «Читальни Кэрола», книжного за углом, и разговор прервался. За последние пару недель он сделался у них завсегдатаем: то и дело заглядывал купить подарок то матери, то сестре, то племяшке. За это время он купил стеклянную тыкву, два подсвечника от «Фитца и Флойда» в форме индеек, расписанный вручную рог изобилия с подсветкой и три елочные игрушки из дутого стекла в виде паломников. По одной покупке зараз, но все вместе складывалось в кругленькую сумму.

Уильяму, наверное, было немного за сорок, и он все еще не нашел себе пары. Высокий, с продолговатым лицом и длинными ногами-ходулями, он напомнил Френки одного знаменитого персонажа по имени Икабод Крейн. Но его невзрачную внешность сглаживали ласковая улыбка и доброе сердце. Он переводил крайне щедрые пожертвования на праздничные подарки для детей фонда «В помощь Санте», организованному торговой палатой для обеспечения соцпомощи родителям, которые с трудом платили по счетам. А если какая-то организация нуждалась в предметах для благотворительного аукциона, они всегда могли рассчитывать на книжки Уильяма.

– Доброе утро, Уильям, – окликнула его Френки. – Как дела в книжном?

– Неспешно, – отозвался он, – но к полудню будет поживее.

– На улицах все еще гололед? Когда я ехала, все было во льду, так что подумываю маме позвонить, сказать, чтобы она пока не вылезала из дома, – сказала Френки.

– Уже подтаивает, – ответил Уильям. – Все обойдется, только пусть будет повнимательней на дороге.

Он подошел к Элинор, которая пополняла товары возле ближайшей елки.

– А тут, похоже, новые игрушки завезли.

Она протянула ему коллекционную игрушку от «Кристофера Радко».

– Вот эта просто прелесть.

– Симпатичная. Можно взглянуть? – спросил он.

И в итоге, разумеется, купить.

Тут в магазин ворвалась мама Френки, укутанная в красный шарф поверх любимого черного пуховика, в вязаной шапке и красных рукавицах.

– На улице такой мороз, – объявила она. – Меня как будто Снеговик Фрости облапал.

– Фу, мам, – отозвалась Френки и покачала головой.

– Вообще-то, даже забавно, – сказал Уильям, когда Адель ушла в подсобку скинуть куртку.

– Только ей этого не говори. Лучше лишний раз не поощрять, – ответила ему Френки и пошла за матерью в подсобку.

Внутри стоял рабочий стол с компьютером и стулом, тележка с микроволновкой и стопкой стаканчиков – которыми никто не пользовался, потому что все ходили в кофейню, – а рядом пара допотопных стульев с прямой спинкой. Еще в комнате был шкафчик для документов со счетами от поставщиков и тремя нагроможденными друг на друга коробками товара, который они недавно получили, но еще не отнесли в складское помещение на втором этаже.

– И что ты скажешь в свое оправдание? – пошутила Френки, когда Адель повесила пальто на один крючок из целой вереницы. – Помимо гололеда на улицах. Только хотела тебе позвонить и сказать, чтобы ты не торопилась выезжать.

– На улицах все хорошо. А вот я с утра не сразу разлепила глаза. Ужасно спала этой ночью.

У Адель всегда находилось оправдание опозданиям. А она частенько опаздывала. Но, учитывая то, как много она делала и за какую мизерную плату, Френки никогда не жаловалась. Наоборот, она хотела платить матери больше, но, стоило ей заговорить о повышении, Адель всегда отнекивалась со словами: «Ни к чему мне отбирать твои пенсионные».

По сути, она приходила и уходила домой когда душе угодно, шутила с покупателями, продавала людям то, что им до этого и в голову не приходило покупать, и делала нелепые заявления. Все ее обожали.

А больше всех сама Френки. Адель всегда была ей лучшим другом, самым большим ее приверженцем, надежной опорой, за которую она держалась после смерти Айка.

– Это случаем никак не связано с тем, что вы с девчонками из клуба «бунко» перепили вина? – сострила Френки.

Но Адель пропустила ее остроты мимо ушей.

– Мне приснился ужасный сон, и после этого я не сомкнула глаз. Мне приснилось, что Пушистик все еще жив, но ужасно истощен и пытается съесть мою руку.

– Наш покойный кот глодал твою руку?

Адель издавна славилась своими безумными снами и никогда не сомневалась в том, что они имеют смысл.

– Да, и я думаю, это послание.

– От Пушистика?

– Нет, – неприязненно ответила Адель. – Свыше. Надо сделать крупное пожертвование в «ЛАПКИ».

– По-моему, отличная мысль, – одобрила Френки.

– А по-моему, вам со Стеф тоже надо внести свою лепту.

– Даже если мне Пушистик руку не грыз?

– Может, еще отгрызет, если не прислушаешься к моим предостережениям.

– Это я могу.

– К слову о Стеф. Что там у вас на ужине случилось? Я позвонила ей узнать, как все прошло, перед тем как идти на работу, а она сказала спросить у тебя.

– Все пошло не по плану, – отозвалась Френки.

– Редко когда бывает иначе, уж тебе ли этого не знать.

– Стеф тоже делу не помогла. А ведь я ей привела идеального мужчину.

– Идеал, как и красоту, каждый видит по-своему. Да и вообще, я не уверена, готова ли она к отношениям, даже если ходит на свидания.

– Ну тогда пусть прекращает поиски и не причитает.

Адель показала пальцем на Френки.

– А ты прекращай вмешиваться в чужую личную жизнь.

– Я и не вмешиваюсь. А помогаю. Она сама просила помощи, а когда ничего не срослось, спихнула вину на меня.

– Милая моя, я все понимаю, ты у нас всегда была заботливой старшей сестрой, иногда даже второй матерью, и Стеф порой действительно нуждалась в помощи.

– Ну да, чтобы спастись от Ричарда, к примеру.

Перекраивали ее образ мышления и уводили Стеф от этой ходячей помойки они совместными усилиями; не только Френки, но и Адель, и в том числе редактор Стеф, Камилла.

– Но она уже взрослая женщина и сама разберется в любовных делах.

– Пока что ей это не слишком хорошо удается.

– Придет время, когда она будет готова, и Стеф сама со всем справится, – ответила Адель и ушла из подсобки, тем самым подведя черту в разговоре.

Френки пошла следом и увидела, что Натали уже приехала. Скинув пальто за прилавком, она пробивала кому-то покупку. Натали порой тоже немного опаздывала, но Френки зачастую давала ей поблажки. Собирать ребенка в школу, а параллельно собираться на работу самой было задачкой не из легких, особенно когда приходилось упаковывать и загружать в машину конфеты ручной работы.

Два новых покупателя оглядывали полки, а Элинор вручала Уильяму игрушку, которую показывала незадолго до этого, уже уложенную в красную коробочку и фирменный пакетик «Праздничного настроения».

– Отлично будет смотреться на елке, – сказала ему Элинор.

– Да, на чьей-то чужой, – ответил он и взял пакетик.

– По-моему, пора уже придумывать какую-то программу лояльности специально для тебя, Уильям, – обратилась к нему Френки, и щеки у него стали пунцовые.

– Да незачем. Я только рад поддержать. Да и ваша мама меня постоянно спонсирует. К слову, Натали, я отложил тебе томик нового праздничного ром-кома от Мелиссы Фергюсон.

– А моя книга пришла? – спросила Адель.

Уильям кивнул, и Френки была готова поклясться, что он еще пуще залился румянцем.

– Ее я тоже придержал.

– А что за книга, бабуль? – спросила Натали после того, как Уильям поспешно улизнул.

– «Непослушные детишки». Четыре перчика на сайте «Жгучее чтиво».

– Уже жалею, что спросила.

– Романтика хороша в любом возрасте, а еще у молодежи любовь не в прерогативе, – сообщила ей Адель. – И красавчики, – добавила она, когда над дверью забренчал колокольчик, и в магазин вошел Брок.

– Что-то ищете? – окликнула его Адель.

– Скорее кого-то, – отозвался он.

Френки всем его представила, а затем, в надежде подготовить почву (а вовсе не вмешиваться), сказала:

– Спорим, я знаю, за чем ты пришел?

Очевидно, все-таки решил поближе познакомиться со Стеф. Вот и хорошо.

– Да ну?

– Ну да. Телефон при тебе? Сейчас дам номер сестры.

Брок озадаченно на нее посмотрел.

– Сестры?

– Я просто подумала, может…

Он догадался, к чему она клонит, и кивнул.

– Стеф прекрасная женщина. Наверняка за ней мужчины толпами ходят.

– Еще один уж точно не помешает, – сострила Френки.

– Девушка она очень приятная, но меня не зацепила. Не пробежала между нами искра.

Еще бы тут искра пробежала, когда Стеф только и сделала, что устроила на кухне скандал и ушла раньше времени. Вот же дурная сестра, какая муха ее укусила? Ладно, пусть со Стеф и не срослось. Была еще Элинор. Стоит придать ей лоску, и она засияет настоящей жемчужиной.

– Вообще-то, я зашел спросить, не хочешь ли ты чего-нибудь перекусить после работы? – ответил он.

– Я? – пискнула Френки.

– Ну да.

– Она с радостью, – отозвалась Натали.

Слух у нее был как у летучей мыши.

– На вечер у тебя планов нет, – сообщила дочери Адель.

Френки осклабилась на них обеих, а затем взяла Брока под руку и отвела чуть поодаль.

– Послушай, мне, конечно, очень приятно, но не обязательно отплачивать мне за вчерашнее.

– Даже не думал. Просто надеялся, что мы поладим.

Поладим, значит. Что это он имеет в виду?

– Как тебе итальянская кухня? Слышал, что в La Bella Vita вкусно кормят.

– Эм, Брок. Ты, может, не заметил… – Хотя как тут не заметить? – Но у нас есть небольшая разница в возрасте.

Очень даже большая.

– Совсем небольшая, – возразил он. – Да и что такое возраст, если людям просто нравится проводить время вместе? Вам же с Митчем не мешает разница в возрасте.

– Это да, но мы-то с ним друзья. С давних лет.

– Тогда давай поужинаем как друзья, – сказал Брок.

Вот только настрой у него был далеко не беззаботно-дружеский. Его улыбка, наклон головы – все как будто говорило: «Стартанем по-дружески, а там уже рванем во весь опор». Но Френки и не думала пускаться вскачь с мужчиной на десять лет младше.

– Против дружбы-то ты ничего не имеешь? – добавил Брок.

– Вроде нет.

– Отлично. Тогда к семи? Подойдет? Могу заехать за тобой, – предложил он.