Настоящий автюк

Когда мы вышли из ресторана, нас кольцом окружили две звезды егерей охраны, и мы пешком не спеша двинулись к огромному спортивному сооружению, о предназначении которого я еще недавно размышлял. А это, оказывается, арена.

Стоило нам только подойти ближе, как появилось несколько взволнованных работников комплекса, которые попросили следовать за ними, и я ощутил на себе множество любопытных взглядов большого количества егерей и простых горожан, заинтересовавшихся неожиданным столпотворением.

– Сюда едет много автомобилей, – шепнула мне идущая рядом Ольга.

– Вижу, – ответил я. – Каменев решил бросить Ульяне Романовне вызов и продемонстрировать окружающим свою силу. Поэтому стоило только графине принять предложение, как вестовые отправили подготовленное сообщение.

Девушка нахмурилась и зло спросила:

– Что это значит? Бабушка может умереть, а для них это развлечение?

– Для них это возможность увидеть, за кем сила, – задумчиво произнес я. – Кое в чем Каменев был прав. После разговора с Ульяной Романовной некоторые командиры посчитали, что на них оказывают давление, а может, просто скептически относились к союзу и к нашему отряду, который состоит преимущественно из безродных, вот и решили таким образом показать протест и проверить, кто есть кто.

– Значит, они обвели Каменева вокруг пальца? – уточнила Ольга. – Ведь он, получается, разгребает жар за другими.

– Не совсем. Думаю, он давно искал возможность заявить о себе. Его отряд силен, сам он тоже не слабак, а тут такая возможность. Еще и возможность хотя бы частично взять под контроль наш отряд и стать определенным авторитетом для многих других.

За разговорами мы дошли до внушительных размеров арены с песочным покрытием, толстыми бетонными стенами по периметру, над которыми возвышались зачарованные бронированные окна.

«Дополнительная защита», – подумал я, с интересом оглядываясь по сторонам, а в это время персонал подвел Ульяну Романовну с Бекишевым к лифту, и один из мужчин произнес:

– Ваше сиятельство, чем мы еще можем быть вам полезны?

– Принесите мне стакан холодного апельсинового сока, – произнесла графиня. – И подскажите, где места секундантов?

Мужчина подал знак помощнику и поспешил ответить:

– Они размещаются за спинами дуэлянтов в специально отведенных для этого помещениях с бронестеклами, которые расположены над выходом в арену.

Спустя некоторое время подошли младшие Лисины. Мой секундант предупредил, что его отец сейчас получит последние наставления от судьи и подойдет, а затем уточнил у меня:

– Гордей Романович, я могу узнать, где ваш клинок? С секундантом вашего противника я уже все обсудил, и он дал свое согласие на наши условия.

– Его скоро принесут, – успокоил я его и окинул взглядом все увеличивающуюся толпу на трибунах. – Вероятно, задержка связана с неожиданным наплывом большого количества гостей.

Лисины закивали.

– Это так. Мы точно не ожидали увидеть сегодня столько знакомых лиц.

Именно это время выбрал Шольц с группой своих подпевал, чтобы подойти ближе и произнести:

– Бешеный Пес стал Хладовым! Подумать только! До этого момента он сражался на клинках лишь с такими же безродными или с безмозглыми монстрами и почему-то посчитал себя непревзойденным мастером!

Окружавшие Шольца бывшие однокурсники тут же рассмеялись, а я, заметив, как нахмурилась Ульяна Романовна, понял, что они мешают ей настроиться на бой.

– Да, точно! – сказал кто-то. – Что это за жалкий род? Почему они берут к себе кого попало? – Компания вновь рассмеялась, а на назревающий конфликт стали обращать внимание и другие.

Услышавшая это Ольга разозлилась, и от нее разошлась волна холода, которая еще больше развеселила парней. Остановив дернувшуюся было наследницу, я сделал несколько шагов вперед и, улыбнувшись, направил на весельчаков тень «вуали страха» – всего лишь неполноценную версию техники, так как полагал, что им хватит и этого.

Оказался прав.

Миг – и девять парней, включая Шольца, рассредоточились и сформировали защитные заклинания.

Вокруг нас тут же установилась гробовая тишина, и я произнес:

– Господа бывшие однокурсники, по всей видимости, стали забывать, почему дали мне весьма говорящее прозвище и не мешали доучиться в центре подготовки. Мало того, они еще посмели оскорбить род Хладовых. Ну ничего. Я могу помочь каждому из присутствующих осознать его ошибку.

– Гордей Романович, – холодным тоном обратилась ко мне графиня, – считаете это необходимым?

– Да, – ответил я, ощущая, как внутри меня просыпается жажда убийства. – Я не намерен слушать оскорбления в адрес рода Хладовых.

Видимо, по нашей связи графиня что-то ощутила и, приподняв подбородок, добавила:

– В таком случае делайте что должно!

– Благодарю.

Повернувшись, я кивнул Ульяне Романовне и обратился к напряженным парням:

– Я вызываю на дуэль вас всех. По очереди. Сегодня. Алексей Владимирович, надеюсь, вы вновь окажете мне честь стать моим секундантом?

Лисины переглянулись, и тот, к кому я обращался, ответил:

– Если не возражаете, то пять человек я возьму на себя, а остальных – Арсений Владимирович.

– Если он согласен оказать мне честь.

Второй из братьев довольно кивнул, и я, прекратив действие техники, уточнил у недавно смеявшихся бояр:

– Такого вызова будет для вас достаточно? Или необходимо каждому бросить в лицо перчатку?

Публика на нашей части арены взорвалась громким гулом голосов, а пришедшие в себя бояре разозлились.

– Да что он себе позволяет?! Что за фокусы! Да мы его сейчас прикончим!

К ним подошли оба Лисиных.

– Господа, прошу вас, давайте отойдем в сторону и выясним детали предстоящих боев.

– Да пусть он меня сначала пройдет! – хорохорился бледный Шольц, но в его глазах я видел страх.

– Ты что, думаешь, что справишься хотя бы с одним из нас? – не могли успокоиться аристократы, которых я только что знатно опозорил перед собравшимися.

– Не думаю, а знаю! – твердо ответил я. – Знаю, что те, кто не принесет извинения графине Хладовой за оскорбление рода, сегодня же умрут.

– Ха-ха! Неудачник! Ты просчитался! Это ты нас вызвал, а значит, я выбираю бой на магии! Посмотрим, что ты можешь показать! Это тебе не клинок! Но ты сначала попробуй пройти барона Шольца! Он пояснит тебе разницу между Бешеным Псом и родовым боярином!

Услышав слова о бое на магии, другие парни тоже приободрились и позволили Лисиным отвести себя в сторонку.

– Считаешь, что это правильный выбор? – с сомнением в голосе уточнила графиня.

Я повернул голову в ее сторону.

– Конечно. Нет необходимости больше скрываться. Сегодня вы раскатаете Каменева в блин, и враги рода об этом прознают. Они поймут, что рано сбросили вас со счетов.

– А ты? – уточнила Ульяна Романовна. – Может, будет лучше, чтобы они о тебе не знали?

– Узнают в любом случае и будут считать, что раз вы преподнесли им неприятный подарок, то другие Хладовы будут тоже не столь просты. А раз так, то нужно добавить нашему роду немного мрачной репутации, чтобы все недовольные закрыли поганые рты, а враги стали бояться. Кроме того, всю свою силу я демонстрировать не буду – для этих слабаков столько и не нужно.

Вскоре появился старший Лисин, который довел до Ульяны Романовны правила дуэли и добавил, что Каменев желает бой до первой серьезной раны. Все же Ульяна Романовна просчиталась – барону не захотелось прослыть убийцей старушек.

В мыслях всплыло имя Родиона Раскольникова, но я не стал разбираться, что к чему, и обратил внимание на арену, куда на лифте спустилась готовая к схватке графиня. Дежурные маги тут же подали энергию в накопитель, который сформировал защиту, а судья с микрофоном еще раз предложил сторонам примириться.

Получив отрицательные ответы, он еще раз повторил правила поединка и объявил о начале боя.

Раздался звук гонга, и поднявший руку Каменев тут же атаковал. Однако, к изумлению зрителей, графиня и не думала парировать летящие в нее каменные копья. Вместо этого она чуть довернула корпус вправо и пошла вперед. Эта тактика могла показаться кому-то сомнительной, так как огромные камни проходили в нескольких сантиметрах от хрупкой женской фигуры, но я понимал, что она тоже ощущает опасность. К тому же расстояние между ними было приличным, и тяжелые копья летели слишком сильно, позволяя графине приблизиться к противнику и сохранить силы.

Не добившись успеха первыми атаками, Каменев сменил тактику, а спустя несколько секунд сформировал заклинание и ударил им в покрытие арены. В сторону пожилой женщины словно по дороге тут же устремились поднятые из песка каменные копья, однако та немного ускорилась и ушла и от этого удара.

На зрительских местах стали раздаваться смешки, а раздосадованный очередной неудачей барон двинулся вперед и повторил атаку. В этот раз удар пришелся более удачно. Силы было вложено куда как больше, и дорога из длинных каменных копий оказалась гораздо шире и сформировалась в опасной близости от Ульяны Романовны, но та взмахнула рукой, и сфера холода заставила камни потрескаться и осыпаться.

Такого издевательства барон выдержать не смог и вновь бросил в Ульяну Романовну несколько снарядов, которые та с легкостью отводила в сторону, а затем неожиданно для всех атаковала сама. В Каменева отправилось с десяток ярко светящихся синим «сосулек». Барон выставил каменный щит, но один из снарядов прошел выше и оставил небольшую рану на его правом плече.

– Ах ты! Сама напросилась! – зло рявкнул мужчина, и его рука легла на одно из все еще торчащих из песка каменных копий.

Внутри защитного поля раздался звук мощного взрыва. Десятки тысяч мелких острых осколков с невероятной скоростью разлетелись во все стороны, словно от разорвавшейся бомбы, и подняли огромное количество пыли, заслонившей обзор.

Ольга испуганно вскрикнула, во все глаза уставившись на происходящее на арене, а затем подобные взрывы повторились еще несколько раз.

– Все с ней хорошо! – поспешил я успокоить едва не зарыдавшую Ольгу, так как чувствовал, что на арене был сильный всплеск родовой магии, и с графиней и правда все хорошо.

«Ничего себе, – мелькнуло в голове. – Раньше, до ритуала, у меня не было такой чувствительности. Странно, что Ольга ничего подобного не ощущает. В чем же дело? В неправильном ритуале? Его необычном результате? Или в моей предыдущей жизни, в которой я имел большой опыт в манипуляции энергией? А может, бонус от крови Хладовых и силы Морозовых?»

Ответа на эти вопросы не было, и я продолжил пристально следить за дуэлью, а в это время опытная графиня нанесла удар, и разошедшаяся в сторону Каменева волна холода сформировала толстый слой льда и поглотила весь камень на арене.

В следующий миг Каменев вновь попробовал забросать приблизившуюся графиню заклинаниями, но та отклоняла их бросками каменных глыб, а затем резко сжала кулак, заставляя лед подняться и сомкнуться вокруг противника.

Барон каким-то чудом сумел его разбить и даже вырвался из плена, но выросшая под ногой ступенька изо льда отправила его вниз, и попытка захвата повторилась.

Каменев попробовал вновь вырваться, однако на этот раз удача была не на его стороне. Ну или, возможно, выбраться лежа оказалось куда как сложнее, чем стоя.

С каждой секундой количество льда вокруг Каменева увеличивалось, а внутри ледяной тюрьмы не прекращались яркие вспышки и попытки сбежать. Несколько раз после особо сильных ударов по льду расходились трещины, однако графиня с легкостью восстанавливала их целостность.

В тот момент, когда изнутри ледяной тюрьмы перестали доноситься признаки магии, секундант Каменева выбросил белый флаг, и судья скомандовал:

– Стоп, хватит!

Ульяна Романовна опустила руку, и ледяная тюрьма перестала наращивать толщину.

– Гхм, ваше сиятельство, – крайне уважительным тоном обратился судья к графине, – не могли бы вы организовать проход к вашему сопернику? Нам необходимо проверить его состояние.

Ульяна Романовна холодно кивнула, и в ледяной горе появился проход к окровавленному телу Каменева.

– Победу в дуэли одержала графиня Хладова, – безэмоциональным тоном произнес судья, а Ульяна Романовна уже направилась к лифту.

Поднявшись вверх, она приняла поздравление и посмотрела на меня.

– Кое в чем ты прав, Гордей. Они должны знать и бояться. – Затем, повысив голос так, чтобы нас слышали зрители, она добавила: – Теперь дело за тобой. Убей Шольца. Остальным наглецам можешь оставить жизнь, но только при условии, что они принесут мне официальные извинения.

– Будет сделано, ваше сиятельство, – ответил я и нашел взглядом стоящего неподалеку егеря, который наконец принес мою саблю.

ГЛАВА 4

Передав своим секундантам новые условия поединков, озвученные графиней Хладовой, я принялся наблюдать за тем, как оперативно возвращают арене ее привычный вид. Разбитые глыбы льда уносили, а затем превращали каменную крошку в мелкий песок.

Не прошло и десяти минут, как порядок был наведен, и ко мне прибыл сначала Лисин, который провел краткий инструктаж, а затем и секундант Шольца с судьей, те проверили, что у меня нет амулетов и усиливающих зелий. Саблю мою они тоже изучили, но как-то быстро и без огонька.

В конце проверки, перед тем как я вошел в лифт, судья произнес:

– Гордей Романович, считаю своим долгом напомнить вам, что дуэль происходит только на клинках. Магией в подобных поединках пользоваться запрещено. Артефакты арены настроены таким образом, чтобы своевременно распознавать жульничество, и пойманный на этом нарушитель покроет свое имя позором.

Гунт, секундант Шольца, неприятно рассмеялся.

– Если молодой человек и является магом, то весьма посредственным. За несколько месяцев обучения в центре подготовки никто так и не разглядел в нем этот талант. Только лишь…

– Секундант! – резко прервал его судья холодным тоном. – Не мешайте мне выполнять обязанности и вспомните о своих. Подобное поведение для лиц, отвечающих за столь ответственное поручение, недопустимо! За господина Хладова будет сегодня говорить его оружие, как, впрочем, и за барона Шольца.

Молодой человек застыл, лицо его покрылось красными пятнами, однако, к моему удивлению, он ответил сдержаннее, чем я ожидал. Возможно, вспомнил, что судья в подобном заведении априори не может быть слабаком.

– Я лишь посчитал своим долгом предупредить вас о том, что известно почти каждому из здесь присутствующих, и…

Однако судья вновь его перебил:

– Прошу вас впредь не допускать столь резких высказываний и помнить об этике! Этими словами вы можете не только повлиять на эмоциональное состояние дуэлянта, но и на исход поединка. Слишком много достойных магов могло бы остаться в живых, если бы не высказанные в горячке слова их помощников.

Пока судья ставил на место Гунта, я смотрел в сторону Ульяны Романовны, но та отрицательно покачала головой.

«Все ясно. Сегодня и так ожидается слишком много смертей. А весьма осторожная графиня уже успела остыть после горячки боя и, видимо, пожалела о сказанном», – подумал я. В этот момент лифт закрылся и отправился вниз.

Ожидание не затянулось, и вскоре следом за мной спустился Шольц с шашкой в руке. Парень успел переодеться: на нем были удобные штаны, плотная кофта со вставками из кожи монстров и берцы с железными носками. В то время как я просто снял пиджак с галстуком и закатал рукава рубашки. Был уверен, что справлюсь и так.

Судья, как и перед прежней дуэлью, предложил сторонам примирение, а когда мы отказались, объявил о начале боя и ударил в гонг. Мы тут же двинулись навстречу друг другу, и когда между нами оставалось около двадцати метров, бледный от напряжения Шольц вдруг рванул вперед на большой скорости, явно усилив свои движения с помощью духовной энергии.

Судя по тому, что следящие артефакты никак на это не среагировали, а барон ускорился еще сильнее, я сделал вывод, что тоже могу стать быстрее, но не слишком, чтобы не вызывать ненужных подозрений.

А в это время приблизившийся Шольц достаточно умело рубанул шашкой, целясь мне в шею.

Я отметил, как горят торжеством его глаза, как он рад своей неожиданной победе и тому, что все слишком переоценили Бешенного Пса, а затем сделал небольшой шаг назад, крутанулся на месте и вложил в саблю слабый поток энергии.

Опыт и клинок не подвели, и уже спустя миг голова Шольца, на лице которого отразилось удивление, отделилась от тела. И никакие вставки из кожи разломных монстров не помогли.

Услышав, как судья после небольшой заминки объявляет о моей победе, я проследил взглядом за кровью, заливающей песок арены, и под гул непонимающей толпы направился к лифту. Для них все действительно прошло быстро и неинтересно.

«Ну ничего, – пронеслось у меня в голове, когда я подошел к лифту. – Скоро начнется второй бой, и будет интереснее».

Приняв быстрые поздравления от близких, я вернул саблю принесшему ее егерю и дождался очередного появления судьи с взбешенным Гунтом, который едва сдерживался, чтобы не сказать мне что-то обидное.

Вновь краткий инструктаж, но теперь по поводу проведения магической дуэли, и вопрос, заставивший меня поверить в человечество:

– Гордей Романович, по словам вашего секунданта, вы вызвали на дуэль сразу девятерых противников и сочли необходимым заявить о возможности провести все сражения сегодня?

– Все так и есть, – согласился я.

– Несмотря на это, я заявляю, что после первой же дуэли вы имеете полное право на перенос второй на иной день. И в случае необходимости можете им воспользоваться.

Услышав слова мужчины, Гунт еще больше покраснел, но вновь сдержался.

«Посмотрим, сумеешь ли промолчать и после этого», – подумал я и произнес:

– Благодарю за предупреждение. В случае необходимости я обязательно им воспользуюсь, однако все же планирую сражаться со всеми противниками по очереди. И если позволите, в целях экономии времени после боя не буду подниматься вверх. Все, что необходимо, я уже знаю.

– Да как ты смеешь?! Думаешь, ты крутой, раз умеешь махать сталью?! Настоящий аристократ работает магией! А значит, тебе…

– Барон Гунт! – резко оборвал его судья. – Я вынужден вновь напомнить вам о правилах приличия! Еще один подобный поступок, и мне придется сменить секунданта!

– Вам не понадобится идти на этот шаг! – прошипел Гунт. – Ведь следующая дуэль будет для него последней!

Барон ушел, а раздраженный его выходкой судья посмотрел на меня и сказал:

– Если поле арены после дуэли будет в удовлетворительном состоянии и вы обязуетесь не препятствовать наведению порядка, то я не вижу особых проблем. К тому же это действительно сократит время подготовки к дуэлям, а у вас их еще девять.

На последнем слове в глазах судьи мелькнул интерес. Он явно был заинтригован большим количеством противников и хотел понять, справлюсь ли я с ними. Вдруг это просто бахвальство?

Затем я вновь спустился на лифте вниз, дождался появления смутно знакомого противника, ответил на вопрос о возможности примирения и после гонга не спеша двинулся к нему.

В это время мой противник быстро сокращал дистанцию, и с каждым его шагом появившиеся на ладонях язычки пламени разгорались все сильнее, поднимаясь вверх.

К тому моменту, как расстояние между нами сократилось, его руки и часть плеч уже пылали, а за спиной появилось подобие крыльев.

«Ничего себе! Такого я еще не видел, – заинтересовался я. – Далеко не слабака они против меня выпустили. Да и он молодец – решил не рисковать и сразу пошел в атаку. Но зачем спешит? Неужели заклинание не отработано и поглощает много сил? Наверное, поэтому хочет закончить все быстро. Побегаем? Чтобы он сдох? Нет, так неинтересно. Нужно посмотреть, на что это заклинание вообще способно».

Только я об этом подумал, как противник, за спиной которого уже пылали огромные огненные крылья, ударил по мне мощными расходящимися волнами огня.

«Еще один любитель ударить издали и помощнее», – вспомнил я бой графини с Каменевым и, чуть повернувшись, сформировал в руке крепкий ледяной щит, прикрывший меня от остатков жара.

«Разгон быка, удар цыпленка, – мысленно прокомментировал я его атаку. – Точно. Он только недавно освоил это заклинание и еще не понял, как правильно им пользоваться. Весь жар был в центре, а расходящийся огонь больше походил на бутафорский. Обожжет – и только».

Едва пламя немного спало, противник заметил, что я все еще на ногах. Его лицо исказилось от гнева, и он повторил атаку, сфокусировавшись только на мне. На этот раз заклинание не расходилось в стороны, было быстрее и, чего греха таить, жарче. Пришлось рвануть вперед, уходя из-под удара, и контратаковать градом сосулек.

Заметив удар, парень машинально поднял руки, сжигая снаряды и перекрывая себе обзор, а я, воспользовавшись этим, рванул в сторону и принялся бросать сосульки по его ногам, желая проверить защиту. Неожиданно для меня все шесть снарядов глубоко вошли в ноги парня, а одна прошла насквозь, вырвав приличный кусок мяса и заставив противника закричать от боли. Не отдавая себе отчета в происходящем, он приложил руки, все еще пылающие пламенем, к ранам, завыл еще сильнее и потерял сознание.

«С кем я вынужден сражаться? – пораженно подумал я, глядя, как песок вновь пропитывается кровью. – Как можно выйти на серьезный бой с неотработанной техникой, которую сам не понимаешь?! Он ведь не слабак! Вряд ли это заклинание знают многие!»

Не желая мараться об этого неудачника, я развернулся и двинулся к лифту, а судья поспешил объявить конец боя и вызвал целителей.

«Ну попробуйте, – мелькнуло у меня в голове. – Только мне даже отсюда видно, что это конец. Кровь уже не бьет толчками. Сердце остановилось. Хотя мозг еще не умер… Может, успеют?»

С этими мыслями я в нетронутой зоне сформировал удобное ледяное кресло, устроился и стал наблюдать, как персонал приводит арену в порядок. Были тут и маги, колдовавшие над песком, и обычные люди, собиравшие лопатой окровавленные участки.

Вскоре один из одаренных подошел ко мне, чтобы забрать последний мешающий предмет – мое кресло.

– Просто заберете? Может, мне от него избавиться? – предложил я, поднимаясь.

– Не стоит. – Маг покачал головой и едва заметно улыбнулся. – Сохраняйте силы, они вам сегодня понадобятся.

После того как арену покинули посторонние, на нее спустился следующий противник. Это был молодой высокий парень, который, как подсказывала память, отнюдь не блистал в центре. Магом он тоже оказался слабым: неуверенные огненные шары, стрелы и одно щитовое заклинание – вот и все. Его убила первая же брошенная мной ледяная глыба.

«Что?! Какого черта! Да с такими противниками даже сражаться стыдно!» – мысленно выругался я.

Затем последовали объявление конца боя, очередное ледяное кресло, уборка арены и появление нового дуэлянта.

В отличие от прочих, этого высокого худощавого мужчину лет двадцати пяти с длинными белыми волосами я шапочно знал. Он был непохож на других подпевал Шольца, он ощущался уверенным, опытным и сильным магом, готовым к бою в любой момент. Таким он был и в центре – к нему никто не цеплялся, да и он ни к кому не лез. Учился, тренировался и не влезал в дрязги.

«Интересно, что он делал в этой компании? Может, к Вальду прибился?» – подумал я, двигаясь навстречу противнику.

Пален, так звали мужчину, в отличие от предшественников, атаковать издали не стал. Он уверенно шел вперед, сокращая дистанцию, и ничего не предвещало беды. Это-то и показалось мне странным.

«Он слишком расслаблен! Идет ко мне спокойно, словно…»

В следующее мгновение чувство опасности заставило меня выпрыгнуть вверх, затем нырнуть вниз и несколько раз перекатиться. Звуки столкновения невидимых заклинаний со стеной арены и поднятый песок подтвердили, что интуиция меня не обманула. А затем техника «глаза волка» показала мне атаку: переставший играть граф ударил по-настоящему.

На этот раз его воздушные заклинания можно было разглядеть, хотя летели они куда быстрее и точнее. Желая проверить их мощь, я создал под собой ледяную тумбу и отпрыгнул в сторону – она тут же разлетелась на куски.

«Очень сильные и точные заклинания. Неужели он тоже ранга “ярый”? Или просто подготовленный гридень?»

Поняв, что такими атаками меня не взять, Пален выругался, сложил руки и с силой провел ими перед собой.

Чувство опасности, выброс духовной энергии – и я заметил, как от его светящихся рук расходится волна из сотен воздушных серпов, рвущихся во все стороны, даже вверх.

«Что, собрался меня на салат порезать?» – мелькнуло у меня в голове, а тело уже рвануло вверх по ледяному столбу. Оттолкнувшись, я атаковал графа десятками сосулек, чтобы отвлечь его.

Опору подо мной разнесли в щепки, снаряды остановил вспыхнувший щит, и я тут же еще метнул засиявшую от вложенной энергии сосульку. Первый щит она пробила, но второй отклонил ее в сторону, и графа ранило в руку, а не в живот, как я планировал.