Егерь Ладов

– Заткни пасть! Твои пустые обещания меня не впечатляют. Так что или садись в машину, или прощайся с семьей! Приказ о ликвидации я могу отдать хоть прямо сейчас!

– Маркиз обещал безопасность моим родным, – произнес я, прищурившись. – Угрожая мне, ты вредишь репутации рода Тищевых.

Седовласый усмехнулся.

– Самоуверенный мальчишка! Ты разозлил слишком многих достойных людей. Никто не удивится, если тебя решат проучить. Так что садись в машину, или я за себя не ручаюсь.

«Ну ладно. Давай съездим в более уединенное место, – подумал я, гася разгорающуюся в душе ярость. – Посмотрим, как ты потом заговоришь».

В микроавтобус сел еще один порученец Тищева, тот самый, который угрожал моей семье в первый раз.

– Только попробуй дернуться, – сказал он, направив пистолет мне в голову.

– Игорь, не нагнетай, – покровительственным тоном сказал седовласый. – Господин Ладов – вполне разумный молодой человек и прекрасно понимает, чем ему грозят неправильные действия.

– Он убил четырех горилл, столько же каменных саламандр и двух медвежьих гончих, – произнес напряженным тоном второй. – Не стоит заблуждаться на его счет. Уверен, он попробует что-нибудь выкинуть.

– Знаю. – Седовласый кивнул. – Но он же понимает, что в случае его гибели ячейка перейдет по наследству родителям. А раз так, то после получения средств мы постараемся познакомиться с ними поближе. И не через оптический прицел винтовки.

– Значит, вы решили не просто проучить зарвавшегося простолюдина, а банально его ограбить? – как можно ехиднее поинтересовался я. – Тищевы настолько мало платят?

– Ах ты! – разозлился Игорь и замахнулся рукой с пистолетом, чтобы ударить меня по лицу, но мой кулак метнулся ему в скулу, а локоть левой руки несколько раз хорошенько прошелся по самодовольной роже седовласого.

«Даже среагировать не успели, – подумал я, глядя на порученцев маркиза без сознания. – Блин. И что с ними делать? Оставлять в живых нельзя. Они угрожали родным Гордея и явно были готовы перейти от слов к делу. Убивать тоже нежелательно. Их пропажу быстро свяжут со мной, и можно легко нарваться не только на уголовное преследование, но и на неудовольствие рода Тищевых. Правда, это только в том случае, если ограбление не инициатива маркиза или кого-то из его родных. Ну последнее я могу легко проверить».

Я достал телефон из куртки седовласого, набрал номер Тищева и принялся ждать. Маркиз поднял трубку достаточно быстро и недовольным тоном произнес:

– Я же сказал, чтобы меня сегодня больше не беспокоили. Или случилось что-то срочное?

– Случилось, – ответил я. – Это Гордей.

– Гордей? – услышал я отчетливое удивление в его голосе. – Что произошло? Кто-то из курсантов нарушил перемирие? И почему ты звонишь мне с этого телефона?

«Вроде не придуривается. Хотя перепроверить надо», – подумал я и ответил:

– Только что два твоих порученца намеревались забрать выигранные на ставках деньги и угрожали моей семье все теми же знакомыми тебе фотографиями. Вот мне и захотелось понять, имеешь ты к этому отношение или нет.

– Э-э-э, – протянул маркиз. – А тебе точно не показалось? Может, ты их неправильно понял?

– Один сказал, чтобы я сел в автомобиль, иначе мою семью убьют. Второй угрожал мне пистолетом. Что уж тут непонятного? – Я тяжело вздохнул. – А ведь ты сказал, что моей семье ничего не угрожает. Я же тебе верил.

– Как я сказал, так и будет! – жестко произнес Тищев и выругался. – Вот же твари! Такой прекрасный день загадили! Ты это, дай мне кого-нибудь для разговора.

Приведя седовласого в чувство и с удовольствием выписав ему парочку добротных затрещин, я протянул ему телефон и объяснил, кто сейчас будет с ним разговаривать.

Судя по побелевшему лицу мужчины, новость его не обрадовала и маркиз не знал, что его люди планировали перераспределить деньги.

– Ладова посадить в такси, а сам срочно ко мне! Я вам быстро… – доносились до меня отдельные слова Тищева.

«Так. Артем вроде бы ни при чем, но что насчет его старших родственников?» – подумал я, когда меня высадили у такси, внутрь которого я буквально влетел.

– Куда едем? – спросил тучный крепкий мужчина средних лет с небольшой лысиной.

– За этой машиной, которая только что меня высадила, – ответил я.

– Не-не-не, – забеспокоился водитель. – Я в шпионские игры не играю!

– Плохо, – ответил я и протянул ему пять сотен рублей. – В жизни нужно попробовать все.

– Другой разговор! – довольно улыбнулся мужик и со значением спросил: – Держаться ближе или дальше?

– Подальше, – ответил я, протягивая еще две сотни. – Но только не потеряй их.

«А то я не знаю, куда они направляются», – подумал я, доставая телефон из кармана.

Глава 2

К сожалению, в этот раз к разговору, способному прояснить происходящее, я опоздал. Когда подошел, все уже закончилось, хотя таксист оказался хорош и, не привлекая внимания, довез меня к одному из домов рода Тищевых, в воротах которого и скрылся микроавтобус. Велев мужчине проехать вперед метров пятьсот, я отправил сообщение с адресом Михалычу, бросил еще несколько соток водителю, выпрыгнул из салона и, накинув скрывающие техники, рванул в обратный путь.

Проникновение в дом маркиза, как и в случае с резиденцией Рузых, больших сложностей мне не доставило. Оказавшись внутри, я прошел по мокрым следам, оставленных порученцами, тем самым маскируя свое присутствие, и очень скоро замер у двери в комнату отдыха, из-за которой раздавалось едва ли не шипение взбешенного, но все еще держащего себя в руках маркиза. К сожалению, его слов я разобрать не успел: спустя десяток секунд вылетели порученцы, раскрасневшиеся и сжимающие кулаки.

«Еще и глазами гневно сверкают, – заметил я. – Интересно почему? Они что, считают себя пострадавшими ни за что? Получается, это все же Артем дал добро на мое ограбление? Или все же кто-то другой? Блин! Ну почему бы им не поговорить подольше».

Однако несколько оброненных порученцами фраз заставили меня остаться на месте и прислушаться. Скоро до меня стали доноситься обрывки телефонного разговора, и я весь превратился в слух.

Некоторое время Тищев довольно любезно общался с неким Александром. Уточнял, как здоровье родителей и других родственников, обсуждал столичные новости, сплетни про общих знакомых, а после расшаркиваний наконец перешел к делу.

– А скажи-ка, дорогой братец, почему переданные мне порученцы выполняют чужие указания?

Ответа я не услышал, однако в тоне маркиза мелькнуло удовлетворение.

– Я буду называть тебя так, как мне нравится! И согласись, в данной ситуации это вполне обосновано. Ты поступил очень некрасиво!

Выслушав слова собеседника, он с едва заметным неудовольствием добавил:

– Что значит порученцы рода? Если их приставили ко мне, то они в первую очередь мои и никого более! А то получается, что ты просто шпионишь за мной, да еще и считаешь неспособным действовать самостоятельно! Или тебе напомнить, кто в первый же год отдельной жизни не только вышел на самообеспечение, но и заработал первоначальный капитал для дальнейших проектов?

Маркиз выслушал ответ, но уже не сдержался и с возмущением в голосе спросил:

– Да, на ставках, ну и что? Чем этот заработок отличается от любого другого? Все дело в том, что я увидел шанс и перспективу там, где ее никто не замечал, и конвертировал свои наблюдения в деньги. Так что не понимаю твоего пренебрежения. Ну да ладно. Это мы отвлеклись от главной темы разговора.

Через некоторое время маркиз с недоумением спросил:

– Что значит сами вызвались? Да? Ну так правильно запретил! По их словам, в казематы нужно тянуть каждого третьего. А как мне в таком случае с людьми контактировать? Как переговоры вести? Ну и что, что ты про пса и его отказы? Как можно запятнать честь рода подобным?! Да может, мне и нужно было его несогласие! А вот так! Представляешь?! Чтобы подготовить общественное мнение, к примеру! Или ты думаешь, я случайно срубил настолько серьезный куш?

Выслушав слова старшего брата, Артем уверенным тоном произнес:

– Я бы нашел способ воздействия и без угроз, а если бы понадобилось, то придумал, на что надавить.

Следующие слова брата вновь заставили Тищева распалиться.

– Конечно же не знаешь! А ты думал, я все этим дуболомам рассказываю? Может, мне еще и отчет перед ними держать? Особенно после произошедшего! И вообще ты что, считаешь, что отказы безродного могут ударить по репутации семьи, а нарушение слова нет?! Не знаешь, о чем речь? Да все о том же! Я обещал псу, что его семье ничего не грозит. А что сделали два этих упырка, которые вроде как служат роду и выполняют мои поручения? Они вновь угрожают его родным! Так ладно бы еще сделали все тихо, чтобы я не узнал. Так нет! Обгадились по полной, даже одного безродного захватить не смогли. Подобная нерасторопность, кстати, не бьет по статусу семьи?

Некоторое время маркиз молча сопел в трубку, выслушивая аргументы родственника, а затем произнес:

– Значит так, Саша. Этих идиотов, которые неспособны даже на простейшее действия, я отправляю домой. Все, хватит! Они себя дискредитировали. Так что делайте там с ними что хотите. Вместо них сегодня же вызову кого-нибудь посмышленее. Скажем, Попова и Островского. Ну ладно, ладно. Пусть кого-то одного. Этого будет вполне достаточно. Но если я узнаю, что ты вновь суешь свой длинный нос в мои дела, то я сильно расстроюсь. И ты снова превратишься в дорогого братца. Да, – успокоился Тищев после паузы. – Даже на день рождения Ирочки не приеду. А вот нечего с ее любимым дядей ссорится. И еще. Я тебя прошу, парня этого не тронь. Не знаю, что тебе наплели те идиоты, но он далеко не так прост, как кажется. И дело не только в «Троечке» – это лишь вершина айсберга. Слишком много вокруг него странностей. Я даже не удивлюсь, если окажется, что он из какого-нибудь иностранного рода и маскируется под простолюдина.

Маркиз выждал и произнес:

– Ну вот так я его воспринимаю. Фразы, жесты, поведение, реакции… Словно это иностранец, который слишком чисто говорит на русском. Какой-то он инородный. Понимаешь? И безродного в нем тоже не чувствуется. Иной раз как глянет, так и мурашки по коже. Словно примеривается, каким способом убьет и как уходить будет. Глаза то и дело обстановку оценивают. У меня вообще ощущения, словно он меня сейчас подслушивает. Ага. В одном из наших домов. В общем, непростой парень, интересный, а вы с ним так.

Тищев через силу хохотнул.

– Ну вот такие у меня ассоциации. Сам не знаю почему. Так что ты его не трогай. Даже если его принадлежность к какому-то роду мне померещилась, то я все равно не хочу терять перспективного кадра. Как минимум неплохим егерем он станет. Дождусь конца обучения, а там буду думать, как его использовать.

Еще некоторое время маркиз болтал с братом о всяких мелочах, а я, помня о его, как оказалось, весьма серьезной чувствительности, решил наконец покинуть столь гостеприимный дом. Все же главное я выяснил и некоторое время могу не опасаться за свою жизнь. Правда, пришлось немного побороться с сущностью юнца, запертого в теле и желавшего выпотрошить ублюдков, которые вновь посмели угрожать его семье.

«Нельзя, – с легким сожалением подумал я. – Их внезапная смерть сразу же после конфликта определенно насторожит службу безопасности рода. В такие совпадения никто не поверит, значит, за мной будут еще больше следить, а мне внимания и так достаточно. А тут еще и Тищев со своими ощущениями. Судя по разговору, мозги у него все же работают неплохо. Он точно все поймет и не будет ждать, когда я приду за ним. Ударит первым. Я б и сам устранил проблемного человека, который прошел всю охрану моего дома, убил нескольких людей и так же незаметно ушел».

Мысленно прокрутив разговор Артема с братом, я усмехнулся.

«А вообще он молодец. Я, конечно, понимал, что участвую в турнире не только из-за смерти Сухова и мести Артема, но даже предположить не мог, что смогу заработать сумму, которая позволит получить определенную независимость от мнения старших представителей рода. Интересно, а сколько еще однокурсников носят маску вспыльчивых юнцов?»

Выбравшись из дома Тищевых, я пришел по адресу, который отправил Михалычу, а через несколько минут уже сидел в теплом салоне автомобиля.

– Ну что? – спросил он. – Сделал свои секретные дела? Или еще куда-то едем?

– Все решил, так что возвращаемся в центр.

– В разлом пойдем? – тут же спросил Михалыч.

– Хм. – Я задумался. – А есть желание?

– Конечно! – чуть не подхватился с места отставной егерь. – Молодежь тоже в бой рвется, устали они за эти дни на стадионе тренироваться. Хотя…

Михалыч сделал паузу и серьезным тоном добавил:

– Хотя они увеличили чувствительность разломной энергии и проверили навыки в бою с другими курсантами.

– И как результаты? – уточнил я.

– Впечатляют. И если Рибутов относится к подобному как к само собой разумеющемуся, то вот Николай несколько дней был весьма задумчивым и воодушевленным. Понимает, что без твоей помощи его перспективы были бы туманны.

Я кивнул Михалычу, показывая, что правильно понял его слова, и произнес:

– После отработок комплексов с оружием и парочки техник рост их возможностей серьезно снизится. Если только они не станут жить в разломах. Придется еще больше работать, чтобы становиться сильнее.

– Главное, что есть развитие, которое серьезно повысило их шансы на выживание, так что у них теперь гарантированные перспективы, – сказал Михалыч и уточнил: – Так что, в разлом поедем? Я бы мог позвонить Коле, чтобы он все подготовил…

Когда мы вернулись, оба отсутствующих члена звезды уже находились на стоянке и были готовы ехать в разлом, а Александр не забыл сбегать в столовую за едой.

– Быстро вы, – хмыкнул я от подобной оперативности.

– Да потому что надоело уже в центре без дела торчать, – признался Рибутов. – Застоялись мы.

– Да и кое-что проверить тоже не помешает, – загрузив вещи в багажник, произнес Николай. – Без постоянной подпитки энергией моя чувствительность несколько улучшилась, и внутренняя система словно укрепилась. Интересно, как теперь поведет себя организм после закрытия разлома и удастся ли ускориться еще больше?

– Думаю, все получится, – подтвердил его мысли Михалыч, и мы двинулись в путь.

То, что отдых пошел бойцам на пользу, я понял уже в первом разломе, где они походя расправились с двумя десятками волков.

– Что-то я даже вспотеть не успел, – произнес удивленный Александр. – Когда по нашим телам прошлась волна энергии.

– Тогда дайте мне несколько минут на сбор трофеев, и двинемся дальше, – сказал я, и через время наша четверка уже входила в следующий разлом.

Пройдя уверенным и бодрым темпом еще две локации седьмого класса, я отметил, что эйфория и драйв у учеников прошли, поэтому предложил на этом остановиться.

– На сегодня достаточно приключений. Предлагаю помедитировать и прислушаться к ощущениям. Вы должны понять, какие изменения произошли в вас за это время. Отработкой комплексов тоже советую не пренебрегать. Это отличный способ проверить разницу.

К сожалению, что-то похожее на медитацию получалось лишь у опытного Михалыча. Остальные, помучавшись немного, перешли к отработке комплексов, и уже через десяток минут Николай продемонстрировал таран силы. Спустя еще примерно час усиленных тренировок успех ждал и невероятно довольного собой Александра. Мы решили отметить это поздним ужином и потом завалились спать.

«Даже завидно немного, – думал я, глядя на счастливое лицо Рибутова. – Если бы в моем мире было такое же подспорье, как разломная энергия, то мы бы за пару лет подготовили несколько сотен богатырей и вышвырнули демонов куда подальше».

Утром мы уже привычно отправилась в центр, привели себя в порядок и после завтрака направились на занятия. Перед входом в учебный корпус встретились с другими кучковавшимися безродными курсантами.

– Гордей! – позвал меня Федор Федорович и после рукопожатия произнес: – Мы тут распределили наших людей по звездам. Нужно, чтобы ты помимо Александра и Николая взял к себе еще двоих. Справишься?

– Я не против, но, думаешь, нам позволят самостоятельно распределить людей по командам? – с сомнением спросил я.

– Только в этом квартале, – произнес Васильев. – Со следующего этим займутся кураторы групп и преподаватели.

– Хорошо. Кого мне дашь? – спросил я, вспомнив, что Федор Федорович действительно говорил о чем-то подобном еще перед началом курсов.

– Виталю и Вову.

Он указал на двоих. Вот только если первый был из моей группы и даже обрадовался подобному предложению, то от второго словно бы исходило недовольство, раздражение и презрение.

– Согласны пойти под мое командование? – Я поднял взгляд на курсантов. – Если нет, то говорите сразу, мне конфликты в звезде не нужны.

– Вопросов нет, Гордей, – произнес первый. – Ты командир.

Второй молча кивнул, а затем все же позволил себе едва заметную гримасу.

– Владимир, – среагировал на это я. – Какие-то проблемы? Говорите сейчас. Не стоит затягивать.

– Проблем нет. – Он покачал головой. – Я согласен подчиняться.

– А выполнять приказы? – продолжил давить я.

– Все нормально, – сказал мужчина, но отвел взгляд.

– Нет. Не все, – сказал я. – Мне нужен четкий ответ! Ты будешь выполнять приказы или нет?

– Слышишь, сопляк, а ты не слишком ли много о себе возомнил?! – рявкнул уязвленный Владимир. – Ну научился ты махать кулаками, и что теперь? Можно на старших свысока посматривать, а? Тебе сколько лет? Хоть двадцать есть? Или меньше?

– Вот об этом я и говорил. – Я посмотрел на Федора Федоровича. – Не будет он меня слушать. А в разломе это чревато. Так что давайте заменим его кем-нибудь более подходящим.

Владимир хотел было возмутиться, но подошедший Анисим произнес, общаясь к нему:

– Заткни пасть! Это уже третья звезда, в которую тебя не хотят брать. Будешь продолжать в том же духе и останешься один! Посмотрим, сколько ты проучишься без нашей поддержки. Особенно когда кончится перемирие, которое, кстати, Гордей продлил, рискуя своей жизнью.

– Сказки другим рассказывать будешь! – не стушевался Владимир. – Аристократам на нас плевать! Мы для них обычное быдло! А весь конфликт спровоцировал ты со своими подельниками!

Услышав обвинения, Анисим удивился.

– Чего?!

– А того! – Мужчина гордо выпятил грудь. – Я вас всех сразу раскусил. Вы просто решили нами воспользоваться, въехать на нашем горбу в рай! Чтобы после выпуска не идти в мясную команду, а собрать свою и зарабатывать на этом как лидеры!

– Если ты нас так быстро раскусил, то зачем остался? Ведь опасности со стороны аристократов, по твоим словам, нет, – произнес Владислав. – Или, думаешь, мы здесь кого-то насильно держим?

Шаг вперед сделал и Николай.

– Или, может, считаешь, что ты со своими боевыми навыками кому-то нужен? Напомнить, кто тебя за эти месяцы подтянул до сколько-нибудь приемлемого уровня?

Владимир состроил презрительное выражение лица.

– Говорите что угодно – я останусь при своем мнении!

– В таком случае можешь быть свободен, – спокойно произнес Васильев. – Теперь ты сам по себе.

– Что?! – возмутился мужчина. – Но я не хочу уходить! Мне просто нужна другая звезда!

Федор Федорович покачал головой.

– Ты перегнул палку. Мы объединили многих вокруг себя не для того, чтобы возвыситься, а из-за желания хотя бы окончить обучение. У тебя другие взгляды? Значит, нам не по пути!

– Вы выгоняете меня из-за того, что я сказал правду! – вскинув подбородок, заявил Владимир. – Хотите запугать…

Договорить мужчина не успел, кулак разозленного Анисима заставил его сложиться пополам.

– Ты не слышал, что сказал командир?! Свободен!

Владимир с трудом разогнулся. Он понял, что бывшему сержанту подразделения поддержки он не противник и молча отошел в сторону, а Федор Федорович, осмотрев окружающих внимательным взглядом, произнес:

– Если кто-то еще думает точно так же и хочет уйти, то сейчас самое время. Мы никого держать не будем.

– Никто не пойдет, – сказал один из молодых парней в первых рядах. – Этот идиот уже всех достал своим нытьем. Постоянно несет какую-то дичь. Его никто серьезно не воспринимает.

– Да. Точно, – донеслось со всех сторон, но я видел по глазам, что в некоторых курсантах семена сомнений были посеяны…

Разместившись в аудитории на привычном месте, мы принялись ждать. Скоро вошли кураторы групп и руководитель практических занятий.

После проверки личного состава и привычного вступления преподаватель перешел к делу.

– К сожалению, из-за разной численности учебных групп, а также из-за других объективных причин нам не удалось распределить всех курсантов согласно вашим запросам. Так что прошу отнестись к этому с пониманием и не выказывать недовольства. Группы уже сформированы, и никто вносить изменения в списки не будет.

Осмотрев притихшую аудиторию и не услышав возражений, мужчина начал зачитывать фамилии. Десять курсантов выходили в центр, а затем передавались одному из кураторов.

«На одного офицера приходится две звезды. Судя по довольным лицам аристократов, их пожелания учли».

Распределение проходило оперативно. Звезды бояр и безродных вызывались в произвольном порядке и быстро покидали аудиторию. В тот момент, когда число курсантов уменьшилась в несколько раз, преподаватель предупредил о том, что есть также и сводные звезды, в которые будут входить представители двух сословий.

Я уже некоторое время ощущал какой-то подвох, поэтому не удивился, когда следом за фамилиями девяти бояр прозвучала и моя.

– На выход! – скомандовал закрепленный за нами куратор и первым вышел в коридор.

– Что, Ладов? – спросил один из парней с тщательно скрываемым любопытством. – Значит, ты теперь с нами будешь?

Не успел я ответить, как раздался недовольный рык куратора:

– Разговорчики! Вы курсанты центра подготовки российского корпуса егерей или бабы базарные? Позже языками почешете.

Окинув нас пристальным взглядом, звероватого вида капитан развернулся.

– За мной!

«Что-то подсказывает, что он не любит обучать личный состав», – мелькнуло в голове.

Очень скоро мы оказались в небольшой аудитории. Куратор рассадил нас за отдельные парты, внимательно осмотрел и произнес:

– Я барон Павлюсон Владис Олегович. Благородным можно обращаться ко мне по имени-отчеству, безродному – господин барон или ваше благородие. Это ясно?

Взгляд капитана сосредоточился на мне, поэтому я тут же встал.

– Так точно!

– Работаем сидя, – сказал куратор и едва заметно поморщился.

Взяв один из лежащих на столе листов, он стал каждому по очереди задавать вопросы по изученным темам.

Что удивительно, к моим ответам особых нареканий у него не было, а вот из благородных Павлюсон тянул жилы весьма профессионально, заставляя их скрежетать зубами от ярости и пылать красными щеками.

Экзекуция длилась несколько часов, и в конце Владис Олегович произнес:

– Плохо, господа. Очень плохо. У курсанта Ладова гораздо больше шансов выбраться из разлома живым, чем у представителей боярских родов. А значит, после практического занятия вы все вернетесь в аудиторию, и мы продолжим ваше обучение.

– Но… – попытался было возмутиться один из курсантов, но его перебил злой вопрос куратора:

– Я разве разрешал вам говорить?!

– Разрешите обратиться? – едва сдерживаясь от гнева, произнес вскочивший на ноги курсант.

– Не разрешаю! – отрезал капитан. – У вас была возможность высказаться на опросе! Вы ее проигнорировали! Так что не стоит!

Выдержав небольшую паузу, Владис Олегович посмотрел на меня.

– Курсант Ладов, подождите нас в коридоре, мне нужно сказать кое-что господам боярам в приватной обстановке.

Молча встав, я вышел из аудитории. Удостоверившись в том, что рядом никого нет, прислонился ухом к двери. Барон весьма витиевато и в грубой форме проходился по способностям парней, которые по всем пунктам проигрывали какому-то сиволапому простолюдину, а значит, делали все, чтобы бесславно сдохнуть в разломе и стать кормом для тварей.

К сожалению, полностью прослушать эмоциональную речь Павлюсона мне не удалось. В конце коридора послышались едва заметные звуки и я, лениво оттолкнувшись от дверного косяка, сделал несколько неспешных шагов вперед, чтобы спустя несколько секунд увидеть идущую мне навстречу Оливию.

– Добрый день, ваше благородие, – произнес я, отметив погоны старшего лейтенанта на плечах своей любовницы.

– Добрый день, господин курсант! – холодно поприветствовала она меня и, протянув руку вперед, дернула за клапан кармана на груди. – Почему форму одежды нарушаете? Нужно следить за своим обмундированием, иначе получите взыскание и лишитесь премии. Вам все понятно?

– Так точно! Виноват! Исправлюсь!