Развод. Твоя бывшая

Да!

Я улечу, забуду обо всем, вырвусь из этого кошмара наяву, который я даже не знаю, как пережить. После предательства Олега меня ничего здесь больше не держит. Я могу уехать в Америку и там начать все заново. Не здесь, где все будет напоминать о муже и его измене, а на новом месте.

Сжимаю руль ещё крепче. Да, я уеду. Мне только нужно взять свой паспорт. Даже вещи не нужны – в новую жизнь я не возьму ничего из старой. И никого. Кроме папы с Оксаной.

Войдя в квартиру, на секунду замираю на пороге, оглядывая свою идеальную "счастливую" жизнь, которая так несчастливо закончилась. Теперь всё это чужое. И я чужая. Это больше не мой дом.

Отмерев, не снимая обуви, прохожу в гардеробную, где в сейфе в дальней стене за полками для обуви хранятся наши документы. Достаю свою папку и, не желая задерживаться ни одной лишней минуты, иду на выход.

Хочу быть как можно дальше отсюда, от всего, что произошло, подальше от Олега и его лжи.

Распахиваю дверь, которую не потрудилась запереть, и сталкиваюсь с мужем.

– Куда это ты собралась? – спрашивает он.

Не глядя на него, молча пытаюсь его обойти, но он не позволяет, преграждая мне путь и занимая собой весь дверной проем – не проскочить.

– Пусти, – цежу сквозь зубы.

– Я спрашиваю, куда ты?

– Не твое дело, Олег! После того, что я только что видела, ты потерял право задавать мне любые вопросы.

– И что ты видела? – прищуривается муж, нависая надо мной мрачной глыбой.

– То, что вряд ли когда-нибудь смогу забыть. Но очень постараюсь.

– Злата, – сверкает он глазами. – То, что ты видела…

Я выразительно поднимаю глаза к потолку, и он затыкается.

– Я знаю все, что ты сейчас скажешь, Олег. И облегчу тебе задачу – я не поверю ни одному твоему слову. Ты достаточно врал мне, чтобы я продолжала тебе верить.

– И куда ты едешь? Уж не к отцу ли?

– Да, к отцу! Освобождаю квартиру для торжественного въезда в нее твоей любимой Вероники. На развод подам, препятствовать вашему счастью не собираюсь. Счастливого воссоединения! – почувствовав, как на глазах выступают слезы, замолкаю и пытаюсь протиснуться сквозь него, чтобы успеть убежать до того, как они прольются потоками из моих глаз.

Олег больше не препятствует мне.

– Ты совершаешь ошибку, Злата, – оборачивается вслед, когда я уже жму на кнопку лифта. – А твой отец только порадуется такому исходу.

Но я уже не слышу его. Я ничего не слышу, в голове белый шум, словно кто-то выключает звук вокруг меня. Этот гул в ушах сопровождает меня вплоть до посадки в самолет и проходит только когда шасси отрываются от земли.

Я смотрю в иллюминатор на ночной город подо мной и шепчу беззвучно:

– Прощай, Олег.

Глава 9

6 месяцев спустя

– Ты ведь это не всерьез? – хмуро бурчит отец, испепеляя меня взглядом. – Нечего тебе в Москве делать.

– Это работа, папа, – отвечаю я, готовая отстаивать свою позицию. – А Москва, в отличие от Сан-Франциско, хочет меня. Ты слышал, что мне сказали в местной галерее – у меня недостаточно опыта, чтобы они рассматривали меня даже для групповых выставок. В Москве у меня будет выставка. Это всего на месяц. Потом я вернусь. К тому же, я уже дала устное согласие.

Отец обеспокоенно переглядывается с мачехой, пока я упрямо пью кофе, не желая прогибаться под их обоюдный прессинг, который длится со вчерашнего вечера, когда я получила предложение из столицы и поделилась новостью с родными.

– Мы найдем тебе галерею, – убежденно говорит отец. – Не здесь, значит в другом городе.

– Мне не надо ничего искать, пап, – я тяжело вздыхаю. – У меня есть классное предложение. И я его приняла.

– А как же твой бывший муж? – подаёт голос Оксана.

Мое сердце предательски екает, но внешне я не подаю и вида, что меня задело упоминание Олега. Тем более, что он все еще не «бывший», а вполне себе настоящий. Впрочем, как раз в Москве можно будет финализировать и наш развод. И уже поставить во всей этой болезненной истории жирную точку.

– А что с ним? – произношу подчёркнуто равнодушно, потому что за прошедшее с драматичного разрыва время я уже пролила по Олегу куда больше слез, чем он того заслуживает. И пообещала себе, что больше не буду. Он сделал свой выбор. Я сделала свой. Нужно двигаться дальше.

– Ты знаешь, что он наводил справки о тебе, – напоминает мачеха. – Люди Ромы, конечно, следят, чтобы никакая лишняя информация ему не передавалась, но…

– Вы серьезно? – я вздыхаю. – Мы оба взрослые люди. Да, он мне изменил. Но это не значит, что я должна шарахаться его тени. Наш брак в прошлом. Я не могу избегать родной город только потому, что он живет там. К тому же, у него в квартире остались несколько моих полотен. Рано или поздно мне придется их забрать.

– Давай, я организую, – тут же предлагает отец, осознав, что я не отступлюсь от идеи провести выставку в Москве.

– Организуешь что?

– Перевоз картин от него. Не хочу, чтобы ты с ним виделась. И общалась.

– Пап, правда, достаточно. Я очень ценю вашу с Оксаной поддержку и заботу, но это я решу сама. Точка.

Но неделю спустя, когда такси везет меня по ночной Москве, я уже совсем не так уверена в себе, как убеждала родных. Нет. Вместе с этим городом, с этим воздухом, с этим трафиком на меня словно упала огромная плита из сомнений, боли и страхов. И от мысли о том, чтобы позвонить Олегу и договориться о передаче картин курьеру из галереи, у меня потеют ладони и заходится в приступе тахикардии сердце. А ведь еще нужно финализировать развод…

В первую неделю после отъезда в Штаты к отцу, я, выплакав море слез, подала заявление на развод онлайн. Но Олег так к нему и не присоединился. А ведь я думала, что он с радостью ухватится за такую возможность – стать свободным, чтобы посвятить всего себя любимой Веронике.

Я ждала. И ждала. Без его согласия моей единственной опцией оставался развод через суд. Но для этого мне нужно было лететь в Москву. А в то время я на это просто не была способна. Раны, нанесенные предательством мужа, так болели и кровоточили, что я бы просто раскололась на куски, если бы тогда встретились