скачать книгу бесплатно
* * *
Лера уже влезла в пальто, а Демид открыл первую дверь, как по второй, металлической, створке вдруг забарабанил чей-то кулак.
Некромант, в отличие от Леры, не издал испуганный возглас и не ругнулся, как я, а замер и прислушался к тишине.
– Перегнули, – со смирением прошептал он и решительно крутанул ручку замка.
– Старший сержант милиции Сафронов. Поступил вызов о проникновении неизвестных в квартиру покойного.
Милиционер, молодой мужчина лет тридцати, выглядел внушительно и устрашающе. Плечи важно расправлены, острый подбородок вздёрнут, суровые глаза буравят некроманта, перескальзывают на Леру, и насупленные брови его удивлённо вздёргиваются.
– Я-то не сразу заподозрил, а потом думаю – не было давно уже у Никитки девушки! – тараторил за его спиной голос соседа. – К нему вообще только одна приходила, до армии ещё, яркая такая, светленькая и весёлая, а эта ну ни в какие рамки не входит. Чёрная вся, как уголь активированный, с железкой в подбородке, а парень с ней этот…
– Ничего, разберёмся, – отвечал ему второй, грубоватый голос.
Сумрак шире открыл дверь, как бы показывая, что утаивать здесь нечего.
– Почему же проникновение? – спокойно спросил он. – Товарищ Пётр Иванович нас сам впустил, и причину нашего визита мы объяснили вполне доходчиво.
– В квартиру пройдите, пожалуйста, и предъявите документы, – вежливым, но не терпящим возражений тоном попросил сержант, и оба милиционера решительно переступили порог.
Приступать к допросу они не торопились. Обошли всю квартиру, то ли оценивая моё скромное имущество, то ли разыскивая место преступления, и вошли в зал, где один сел на табуретку, другой остался возвышаться, как грозный блюститель порядка.
Демид и Лера сидели на диване перед сержантом и рылись по карманам куртки и пальто в поисках документов, а я нервно переминался у порога в зал. Что же теперь будет?
Сержант как бы с неохотой задал пару поверхностных вопросов, поглядывая из-за чёрной планшетки с бланком рапорта на потенциальных нарушителей. Стоило ему открыть студенческий билет, его брови с высокомерием вскинулись, и взгляд устремился на Леру.
Я отметил, что между сержантом и подозреваемой возникла странная связь. Милиционер как будто бы вдруг понял нечто такое, что определённо и неминуемо что-то кому-то сулило. Она же в свою очередь поняла, что понял он, и, не имея хладнокровия Демида, занервничала, что, естественно, от милицейского внимания не уклонилось.
Однако, что бы за ниточка ни протянулась сейчас между ними, сержант продолжил установление личностей, открыл паспорт Демида и стал невозмутимо вникать чуть ли не в каждую букву. На секунду мне показалось, что, задумчиво жуя губы, читая и перечитывая, бегло посматривая на притихших подозреваемых, он лишь тянул время, чтобы подумать и что-то решить.
Наконец он отложил рапорт и решительно встал.
– Ты куда? – удивился его напарник
– Позвонить надо, – кратко бросил сержант. – Потом объясню, пока ничего не оформляем.
Подошёл к порогу буквально перед моим лицом и с пресной надменностью обратился к Лере:
– Что ж ты дедушке наврала, что тебе восемнадцать, Абраменко Валерия?
Лера воинственно отчеканила:
– А ему какая разница, сколько мне лет? За враньё не для протокола, как говорится, административное и уголовное правонарушение не предусматривается!
Сержант усмехнулся, покачал головой, как бы совсем не удивляясь, и покинул квартиру, на ходу доставая из кармана мобильник.
Я вошёл в зал и остановился совсем рядом с сидящей Лерой. Готов поклясться, я один услышал едва различимое, беспомощное и пораженческое «Гад!», брошенное ею себе под нос.
Второй милиционер уселся на табуретку и с важным видом раскрыл студенческий билет.
– Что же вы так – обманным путём, да в чужую квартиру? – Он старательно подражал величавому, низкому тону старшего товарища. – Родственниками умерших жильцов не являетесь?
– Нет, – ответил Демид.
– Значит, ни на что здесь находящееся претендовать не можете.
Некромант посмотрел на него с лёгким вызовом.
– Я вам повторяю – мы хотели взять только фотографию для могилы друга. Больше, вы сами видите, здесь претендовать не на что и не из-за чего рисковать проблемами с законом.
Лера недвусмысленно кашлянула, а я, если бы имел плоть, уже бы вмазал ему как следует. Всякому терпению есть предел!
В квартиру вернулся сержант, забрал у товарища паспорт и протянул Демиду.
– Вы – свободны и на выход, – приказным тоном огласил он и воззрился на Леру. – А вот вашей несовершеннолетней барышне придётся задержаться до прибытия следователя.
Некромант подчинился так безропотно, что я застыл в совершенном недоумении. Так вот просто бросил девчонку на растерзание милиции и спокойно ушёл, не сказав ей ни слова, и даже не попытался как-то помочь. Кажется, раздавшийся телефонный звонок ему оказался важнее.
– Эй, а… – растерянно брякнул я вслед Демиду, а Лера опять тихо кашлянула и чуть качнула головой в отрицательном жесте. Его уход нисколько её не расстроил, как будто бы так и должно было произойти.
Милиционеры расслабились, сбросили с себя личины стражей законопорядка и, заведя какую-то беззаботную личную тему, ушли курить в подъезд.
– Я надеюсь, ты объяснишь сие… произошедшее? – выдавил я, глядя из окна, как некромант преспокойно садится в свою машину. – Мне всё меньше и меньше нравится твой некро-фраер. Ты считаешь его закидоны нормальными?
Лера не отвечала мне, а я, наблюдая, как чёрный BMW без угрызений совести выезжает со двора, не скоро заметил её молчание. Она сидела на диване и с отсутствующим видом смотрела в пол. Как бы ни хотелось, продолжать высказывать своё мнение я не стал и оставил Леру в покое. Пускай подумает и сделает выводы сама.
От нечего делать я несколько минут шарахался по квартире, опять выглянул в окно и не без удивления увидел, как от дома отъезжает милицейская машина.
Входная дверь шумно распахнулась, послышались тяжёлые шаги, и на пороге возник высокий мужчина внушительно крепкого телосложения. Расстёгнутая лёгкая куртка являла взору светло-голубую рубашку под офицерским кителем и галстук с двуглавым орлом на зажиме. Перед нами возник как минимум капитан, а то и майор милиции.
– Поехали, – грубо выдал он, оценив обстановку, и сразу же вышел.
Лера намотала на ладонь лямку торбы так, что вмиг покраснели пальцы, слетела с дивана и устремилась к выходу.
Следователь не стал проводить следствие, допрашивать и задерживать. Когда мы вышли на улицу, молча кивнул Лере на золотистый Патриот, дождался, пока мы устроимся на заднем сидении, сел за руль и сразу заблокировал двери.
Мой дом находился в непосредственной близости к дежурной части, быстрее дойти пешком, чем выезжать с этого горе-двора. Как ни странно, офицер даже не подумал ехать туда и вырулил на главную дорогу.
Лера включила телефон, и уже через несколько секунд он стал разрываться от поступающих сообщений. Рискуя развить косоглазие, я разглядел уведомление о сорока двух пропущенных вызовов от матери и штук десять SMS от неё, которые Лера бесцеремонно проигнорировала. Открыла она только последнее сообщение от абонента «Сумрак», повернула телефон и показала мне:
«В 21:00 буду у подъезда. Пускай не опаздывает».
Машина остановилась у девятиэтажного бледно-розового дома. Офицер не спешил разблокировать двери, осмотрел в самой эгоистичной манере припаркованные во дворе машины, чуть постукивая пальцами по глянцевой поверхности руля, и пронзительно взглянул на Леру в зеркало заднего вида.
– Я надеюсь, понятно, что подобная выходка осталась без последствий первый и последний раз? – низким, спокойным и оттого жутким голосом произнёс он.
Лера жадно смотрела на подъезд и молчала.
– Мне повторить свой вопрос или мы едем в дежурную часть?
Волны ненависти и отчаяния, исходящие от Леры, стали почти осязаемы. Тишина была буквально наэлектризована взаимной неприязнью – я видел, что не только Лера к офицеру, но и он к ней питает самые что ни на есть ядовитые чувства. Неужели у неё проблемы с законом?! А казалась такой милой!
– Понятно, – без всякого почтения ввернула она, растянув губы в псевдо-улыбке.
– Ещё один побег из дома, заявление о твоей пропаже наконец-то будет написано, в этом можешь не сомневаться. И уж поверь – постановка на учёт в детской комнате милиции тебе обеспечена. Это, я надеюсь, тоже понятно?
Лера прожигала взглядом его коротко стриженный затылок, а когда следователь вновь посмотрел в зеркало, поспешно отвернулась.
– Так точно. Товарищ майор, – выразительно, почти по слогам, процедила она.
– Домой пошла.
Двери щёлкнули, и Лера пулей вылетела на улицу. Я едва поспел за ней, но заговорить с девушкой так и не решился.
Глава 4 «Взгляд с керамической фотографии»
Лера жила в уютной трёхкомнатной квартире. В длинном коридоре было довольно темно, только сероватый свет тянулся из окон открытой кухни и зала.
Пока Лера снимала верхнюю одежду и сапоги в гардеробной, я собрался изучить место своего пребывания, но тут из спальни вышла женщина. Довольно симпатичная и ухоженная, она была очень похожа на Леру, только ниже, с короткими светлыми волосами и уставшим выражением на пылающем лице.
– Ты не скажешь, где шлялась больше суток? Что с телефоном?
Она старалась произнести это тоном строгой матери, но вышло еле внятно и жалко.
Лера захлопнула двери гардеробной и прошла по коридору в ванную.
– Лера, я с тобой разговариваю! Хватит меня игнорировать. Почему у тебя выключен телефон? Ты хоть в училище на консультации была? У тебя экзамены!
Лера помыла руки, размашисто отряхнула над ванной и двинулась обратно. Если бы мать не отшатнулась от дверного проёма, дочурка бы спокойно попёрла на таран.
На кухне Лера со стуком переставила с плиты на стол чугунную сковородку и воззрилась на мать.
– Консультация? Нет, ещё не залетела! Телефон – пропила. Шлялась – по всем желающим взрослым мужикам. Подробности интересуют?
И начала есть плов прямо из сковородки, с вызовом глядя на мать.
Я встал у кухонного гарнитура и, честно, ещё не совсем понимал, что происходит. А вот её мать отреагировала почти смиренно, более того – выглядела так, будто виновата она, а не загулявшая и нагло огрызающаяся дочь. Я невольно задумался.
Леру действительно настолько обидели, что терпят подобное обращение, или она типичный трудный подросток, кошмар родителей, которые уже боятся сказать лишнего слова своему чаду? За сутки нашего знакомства она производила двойственное впечатление о себе, и найти ответ я пока не мог.
Мать устало опустилась на стул. Я заметил, что корни её волос были безжалостно тронуты сединой, хотя на вид женщине не исполнилось и сорока.
– За что ты так со мной, Лера? Почему ты не хочешь понять, что мне ещё сложнее, чем тебе, и я заслуживаю простого женско…
– Я не требую от тебя всю оставшуюся жизнь быть одной, однако этого… – напустилась на неё Лера, но умолкла, в изумлении уставившись в коридор.
Я услышал, как открылась входная дверь и занял наблюдательный пост за Лериной спиной. В квартиру, как к себе домой, вошёл… тот самый следователь, офицер, который только что вытащил нас из моей квартиры. В одной руке он держал новенький портфель-дипломат, в другой связку ключей. На мать и дочь он посмотрел так, как будто бы обеих увидел первый раз за сегодняшний день.
Постепенно до меня начала доходить вся суть происходящего.
Лера бросила ложку в сковородку.
– Вот такой ты сделала выбор, да?! Уже и ключи ему папины дала?
Мать не шелохнулась. Вина, стыд, эгоизм, предательство – казалось, она бы приняла любое обвинение и любой удар, настолько была подавлена и разбита. Я замечал всё больше морщин на достаточно молодом ещё лице, мешки под утомлёнными глазами, а в них желание избавиться от мучений любой ценой. Пусть даже цена тому будет её смерть.
Я не знал всех обстоятельств ситуации этой семьи, но просто глядя со стороны, уже понимал весь масштаб боли и отчаяния этой женщины.
Майор как ни в чём не бывало закрыл дверь, аккуратно поставил дипломат на трюмо и зашёл в гардеробную.
– Рома, ты голодный? – как можно бодрее произнесла мать. Перед Лерой словно бы помахали красной тряпкой.
– Конечно голодный! – рявкнула она. – Крови напился на своей службе, надо бы и закусить. Располагайся, Рома, поужинаем в семейном кругу! – И чуть-чуть не скинула со стола сковородку.
– Лера, прекрати.
– Что прекратить?! Я вчера вполне внятно тебе сформулировала твой выбор – или я, или он! Под одной крышей я с этим…
– Вполне внятно формулирую, что выборы отменяются. – Роман возник на кухне в кителе с майорскими погонами и нашивками МВД. – Да, Кать, положи, пожалуйста, – коснулся он плеча женщины и смерил Леру типично хладнокровным офицерским взглядом. – Переоденься и позови Вадима к столу. Будем ужинать.
Лера настолько опешила, что потеряла дар речи. Обрадованная просьбой Катерина стала накрывать на стол, а майор, удовлетворившись вмиг воссозданной дисциплиной, вышел из кухни.
Лера стала перевоплощаться из непоколебимой девушки в несправедливо наказанного ребёнка, и в какой-то степени я её даже понимал.
– Да ты!.. Да какое право ты имеешь здесь командовать?! – крикнула она офицеру в спину со слезой в голосе, которую отчаянно и тщетно пыталась подавить. – Мы тебе не сержанты в твоём отделе!
На кухню вбежал мальчик лет восьми и с задиристым криком «Лерка-злючка, Лерка-злючка!» уселся за стол.
– Ма-ам! – требовательно, но дружелюбно, воскликнул он. – Дядя Рома пришёл. Давай ужинать!
– Да, Вадик, сейчас будем. Ты руки помыл?
– Да-а-а! Дядя Рома уже спросил, и я ему показал! – Мальчик вскинул маленькие ладони, так и светясь от собственной ответственности.
Лера стремительно сатанела, прямо-таки буквально обращалась в разъярённое исчадие ада. Я хотел что-нибудь ей сказать, поддержать или успокоить, но пока не стал. Попробуй, отвлеки шипящую на чужака кошку – бросится и на хозяина.
– Дядя Рома?! – прорычала Лера.
Катерина продолжала заниматься подготовкой к ужину, а Вадик напевать несвязные песенки и стучать ногами по ножкам стола. Все были слишком заняты своими делами, чтобы реагировать на Лерины недовольства, и этим буквально брызнули водой в раскалённое масло.
– Да к чему эти стадии?! Может, сразу будем называть его папой?! Знаете, что? Подавитесь своим дядей Ромой, но без меня! Пусть ещё и сынка своего приведёт на моё место. Или лучше я к нему перееду? А что? Давно пора познакомиться. Создадим целых две семьи! И вам будет спокойно, и нам приятно!
Катерина отложила ложку и укоризненно воззрилась на дочь. Я не мог не заметить, что присутствие в квартире офицера добавило ей уверенности в себе.
– Не позорь меня, – тихо попросила и продолжила накладывать плов в переполненную тарелку.
– Лерка-злючка! – закривлялся Вадик.
