скачать книгу бесплатно
*****
Она увидела его впервые в боксёрском зале Нила Робертса. Том первом зале, в который пришла в Америке, и где решила остаться на какое-то время. Тогда всё очень быстро завертелось, и было уже не понятно, случайность это или судьба.
Желание как можно быстрее прервать мучительный простой не покидало с самого приезда, поэтому она начала свои поиски в окрестностях первой квартиры уже через неделю, ещё не имея машины, меряя расстояния незнакомого города пешком или пользуясь общественным транспортом. Так и нашла зал Робертса, располагавшийся в современном спортивном комплексе со стеклянным фасадом, удобной парковкой и столбиками для велосипедов. Внутри он выглядел совсем не как тесный зал старого образца, что ещё остались на Западном побережье. Здесь имелась секция с фитнес-тренажёрами, а ринг занимал лишь половину обширного пространства, оставляя много места для боксёрских мешков и других снарядов. Всё казалось новым и остро пахло краской и кожей. Судя по логотипам, зал был франшизой большой сети, которая имела такие же спортивные комплексы по всей стране.
Поначалу она не хотела оставаться. Там занималось слишком много любителей, и почти не было тех, кто готовился к соревнованиям, к тому же, её отпугивал поверхностный подход таких сетевых клонов, где думали больше о деньгах и массовом клиенте. Среди посетителей она видела людей в сомнительной физической форме, были там и детские группы. Однако всё же осталась. Во-первых, узнала, что владелец зала и, по совместительству, главный тренер когда-то не просто был боксёром, но выигрывал «золотые перчатки» на любительском ринге, а также входил в сборную страны. Во-вторых, здесь всё же были и настоящие спортсмены, к тому же, в тех весах, что подходили ей для спаррингов. В конце концов, это просто был самый ближний зал к её новому дому.
Она помнила их первый разговор с тренером.
– Ты не шутишь? Чемпионка мира? – спросил мистер Робертс, узнав о её достижениях. – У меня прежде не было студентов такого уровня.
– Могу принести награды, если нужно, – ответила она. – Теперь хочу в профессионалы податься, поэтому хотела бы поработать с вами и с теми ребятами, которые здесь серьёзно занимаются.
Она не стала таиться и рассказала ему всё в первый же день. Мистер Робертс – высокий, худощавый мужчина, приближавшийся к своим пятидесяти, но всё ещё сохранявший энергию в теле и огонь в глазах, с короткими светлыми волосами, острыми чертами лица – выглядел в тот день скорее озадаченным, чем обрадованным.
– Менеджер у тебя есть? – вновь спросил он. – Ты говоришь, что будешь по ММА выступать. Я только в боксе подкован, с остальным мало чем могу помочь.
– Мне и нужна боксёрская работа. Именно об этом прошу. Борьба и остальное – это уже моё дело. Что скажете насчёт серьёзной персональной тренировки? Ну, хорошо бы и в спаррингах поработать с ребятами.
– К любительским соревнованиям я готовил парней. Сейчас тоже пара человек есть, ещё один, вон, тоже хочет попробовать себя в профессионалах, – Робертс мотнул головой в сторону крепкого средневеса, лупившего мешок в углу. – Только нужно поговорить о деньгах. Сама понимаешь, что, если я буду много заниматься с тобой, мне придётся обделять остальных. У нас зал больше на групповые тренировки рассчитан.
– Это понятно. Ваши условия?
– Двадцать пять долларов в час. Знаю, что немало, но меньше не могу, прости. У меня есть двое помощников, которые могут подержать тебе лапы. С ними договоришься на десять–пятнадцать баксов в час.
– Идёт.
Она сказал это, словно прыгнула с обрыва как в детстве. В голове пронеслись молнией цифры – десятки складывались одна к другой, за день, неделю, месяц, в конце были тысячи. Не смотря на это, она сказала как отрезала. Без сомнений. Ещё в самолёте и даже раньше, во время обдумывания этого путешествия, когда лежала долгими днями и ночами в своей постели за океаном, она решила, что не будет отступать, что бы ни случилось. Как бы ни складывались дела с едой, крышей над головой, комфортом, она будет идти по своему пути. Ещё не знала, где найдёт деньги, но знала, что отсутствие выбора укрепит решимость, ведь, если мосты сожжены, некуда отступать.
– Тогда я выделю тебе шкафчик, и мы составим расписание занятий, – по голосу Робертса было слышно, что он всё ещё сомневается в том, нужно ли ему всё это.
– Чем быстрее приступим, тем лучше. Не терпится вернуться к работе.
– Ломает без тренировок? Знакомое чувство.
– Да. Зашла, вот, сюда сегодня, вновь почувствовала этот запах и голова кругом.
Именно там, в зале, она впервые встретила Тайлера.
Поначалу видела его среди других студентов, но не обращала внимания, отметила лишь, что его уровень получше многих, хотя всё же не профессиональный. Он был просто парнем, одним из многих, частью той массы любителей, с которыми её ничего не объединяло. Их имена ещё путались в голове. Забавный толстяк Джордж, Ти-Джей, слишком пафосный для любителя, Майкл, несколько девчонок, веривших, что бокс полезен для самообороны.
На третий день он сам подошёл. Поначалу, как она вспоминала, смотрел издали, наблюдал, как она отрабатывает по мешку, но потом всё же заговорил.
– Люди шепчутся, что ты серьёзный боец, даже чемпионка мира, – сказал он, – но ты к другим почти не подходишь. Знаешь, видя, как ты двигаешься, я верю в это. Когда перемешаешься на ногах, то похожа на Шугара Рэя Леонарда, а иногда набрасываешь по мешку как Пакмен. Хорошая работа. Готовишься к какому-то конкретному бою?
– Может и готовлюсь. Просто так интересуешься?
– Меня зовут Тайлер, – вместо ответа сказал он.
– И что?
– Ну, просто мне уже приходилось помогать ребятам в подготовке к боям. Не только здесь, но и в других залах. Я мог бы поработать с тобой. Бесплатно, только ради интереса.
Она окинула его взглядом с головы до ног. Он был пониже её, худощавый, мог показаться даже немного хрупким, но, как она видела, наблюдая за его тренировками со стороны, эта хрупкость была обманчива – двигался он быстро и бить старался жёстко. Светлые, пшеничные волосы, тонкие черты лица, обрамлённого рыжеватой бородкой, бледная кожа, будто не желавшая загорать даже здесь, в Калифорнии, голубые глаза. Выглядел он парнем, уверенным в себе, – она судила по тому, как он стоял, уперев руки в бока, – но не без самоиронии. Если бы она предпочитала мужчин, то могла бы сказать, что он приятный, хотя ничего необычного.
– И какой у тебя опыт? – спросила она. – Сам бился, тренировал?
– Я не профессионал, если ты об этом. Мистер Робертс хотел взять меня помощником тренера в этот зал.
– И почему не взял?
– Ну, у него уже есть два помощника, а зарплату для третьего не выделяют.
– Так ты бился?
– Ну, меня с детства привлекали разные единоборства, особенно бокс, и поначалу я даже надеялся, что смогу стать профи. Провёл несколько любительских боёв, дебютировал в ММА, но быстро понял, что не потяну. Знаешь, когда просто проигрываешь, – это одно, но после падения в нокаут всё меняется. У меня хватило мозгов, чтобы не продолжать и не набирать отрицательный рекорд, ну, и я прекратил попытки. Но продолжал посещать залы, а там парни начали иногда просить помочь им в подготовке. В общем, занялся этим. С кем-то лишь на один бой в команду объединялся, но с парой бойцов мы куда дольше работали.
– Астронавт, который не полетел.
– Да, типа того.
– И чем ты можешь помочь?
– Ну, ты платишь местным парням, которые держат тебе лапы и стоят в парах. Они все не слишком квалифицированы, сказать по правде, ну, кроме Робертса, конечно. Я могу делать это бесплатно. Мне просто интересно поработать с серьёзным бойцом. Если сомневаешься в моих способностях, так проверь.
– Мне нужно много работать.
– Я готов.
– Хорошо. Проверим.
Она согласилась легко. Нечего было терять. В конце концов, он единственный из всех разглядел в ней истинное стремление, или же просто ему одному было по-настоящему интересно.
Так они стали работать вместе почти каждый день. Поначалу он мог не много – надеть тренерский доспех от «Everlast» с обозначенными зонами для ударов, натянуть лёгкие лапы на руки и изображать из себя движущийся мешок, но он делал это бескорыстно и позволял ей бить себя долго, столько, сколько было нужно. С каждым разом она всё больше понимала, что работать с ним ей нравится куда больше, чем с любым из помощников тренера Робертса. Те требовали денег, хотели как можно быстрее соскочить и не любили, когда она била их в полную силу. Тайлер не выказывал никакого неудовольствия и лишь медленно отступал под её натиском, когда она всаживала свои крюки в кожаные бока его нагрудника. Потом, через день или два, он показывал ей с улыбкой своё посиневшее тело – доспех не снимает всей силы удара, – однако и тогда она не видела в нём осуждения.
– Сильно я тебя отделала, – говорила она.
– Ничего. У тебя отличный удар. Лучший, что я видел у женщин.
– Много ли ты видел?
– Достаточно. Техника тоже отличная. Ты же была чемпионкой мира.
– Была.
– Как же так получилось, что начинаешь всё сначала?
– Долгая история.
Он оказался тем человеком, которому нравилось, как она его бьёт. В их мире такое дорогого стоит, и она это понимала.
*****
Медленно, но верно она меняла свою жизнь на новом месте в нужном направлении. Иногда казалось, что это будет продолжаться целую вечность, но бывали и дни, когда можно было увидеть плоды своих трудов.
– Не так плохо, согласись. Теперь, когда есть машина, всё будет по-другому.
Она опустилась на колени у заднего крыла «Тойоты» кофейного цвета, ещё раз проверяя, нет ли ржавчины под колёсной аркой. Там всё было чисто, никаких вмятин или следов рыжих пятен. Калифорнийский климат сохраняет лучше любого консерванта.
– Я не слишком разбираюсь в машинах, но выглядит нормально для четырёх тысяч баксов, – мама скептически смотрела на её приобретение со стороны.
– Хочу как можно скорее зарегистрировать её в такси и выйти на работу. Больше никаких чёртовых кондиционеров.
– Это и есть твой хитрый план, чтобы оплатить тренировки? – спросила Хелен.
– Лучший из всех.
Первой её работой в Сан-Франциско была установка кондиционеров. Это была не работа мечты, но нужно было с чего-то начинать и делать это быстро – те несколько тысяч, с которыми она приехала в Америку, растворялись неумолимо. Ей не хотелось долго искать вакансии, тратить время на собеседования, поэтому выбрала почти первое попавшееся предложение, что сделал ей один поляк, владелец маленькой фирмы, и вышла на работу уже через пять дней.
Она никогда прежде не занималась установкой подобных штуковин, но опыт тут не требовался, и её научили за несколько выездов. Замена по гарантии или на новые, ремонт тех, что текут, проверка уровня нагрева и циркуляции воздуха. Большинство работников кампании составляли мигранты – русские, украинцы, белорусы, сербы, выходцы из Восточной Европы. Платили им по местным меркам мало, двенадцать долларов в час, но и качество их работы было соответствующим. Никто там не горел желанием самосовершенствоваться или убиваться ради клиента, каждый плыл по течению, ловя то, что жизнь сама приводила в руки.
Обычно она каталась с напарником на белом грузовичке, набитом оборудованием, прежде всего в Окленде, но иногда они заезжали и в Сан-Франциско. Так, от адреса к адресу, проходил день, а потом возвращалась пешком в свою квартиру, ещё полчаса мимо промышленных зон и уходящих вдаль блоков однотипных домов. На этом пути, из-за того, что часто была единственным пешеходом в мире машин, её не покидало странное чувство, словно город вымер как после апокалипсиса, как в фильмах по мотивам Стивена Кинга, и только ветер гоняет мусор через пустое шоссе.
Однако она всегда знала, что это ненадолго, лишь на несколько месяцев, чтобы получить местные права и скопить на машину, подходящую под те критерии, что требовали «Убер» и «Лифт» для регистрации в своей системе. Как только это произойдёт, никто больше не увидит её в белом грузовике с синим логотипом на боку. Обдумав всё, рассмотрев варианты, решила, что работать в такси будет лучшим выбором. Можно самостоятельно выстраивать свой график, а значит совмещать работу с тренировками. К тому же, как она слышала, там можно поднять четыре, а то и пять тысяч по итогу месяца, если, конечно, забыть о жалости к себе.
Во время сдачи на права инструктором у неё был мужик, который едва помещался на сидение, но, не смотря на то, как жалобно учебная «Хонда» скрипела под ним, он оказался хорошим человеком и не стал её заваливать. Наконец, всё было кончено. На обочине рядом с её новым домом стояла десятилетняя «Тойота Королла» цвета густого кофе, что стоила ей четырёх тысяч долларов и была куплена у одной женщины в Санта-Кларе. Несмотря на возраст, машина была в отличном состоянии и не требовала даже косметических улучшений. Согласно табло на приборной панели, она прошла пятьдесят тысяч миль, и ещё тысяч на сто её должно было хватить без серьёзных поломок, если, конечно, повезёт.
– Новая работа, значит? – сказала мама.
– Ты не в восторге.
– Эта лучше, чем предыдущая. Однако, знаешь, я представляла для тебя всё же нечто иное… учитывая твоё образование, Оксфорд и прочее.
– Можешь сказать прямо. Я бы хотела видеть тебя, дочь, где-нибудь на тридцатом этаже того небоскрёба-огурца в Сити, если уж ты не стала, как я, археологом, но никак не таксистом в грязном пригороде на Западном побережье.
– Я старалась не указывать тебе, что делать. Может, только намекала иногда.
– Да, знаю. Дело не в такси. Это нужно лишь для того, чтобы выжить, чтобы можно было готовиться к боям. Когда полегче станет с деньгами, я сосредоточусь на моём деле, и больше не нужно будет ни такси, и ничего подобного.
– Значит, это твой путь?
– Выходит, что так. Не думай, что мне не было жалко из-за того, что не оправдала твоих надежд, но всё уже случилось. Кто скажет, чем бы всё закончилось, если бы ты была жива? Я не хочу гадать. Помнишь там, в Британии, когда я уже начала серьёзно заниматься боксом, и мы получили тот домик в Оксфорде, ты спросила у меня – зачем обязательно ездить на тренировки в Лондон за сорок миль, разве в университете нет нормального спорта? Нормальный может и был, но он не мог сделать меня первой, поэтому я садилась на свой мотоцикл и каждый день проезжала эти сорок чёртовых миль.
– Ещё бы не помнить.
– До какого-то времени оттягивала окончательное решение, избегала делать выбор. Думала, что пройду сейчас чемпионат мира, потом Олимпиаду, университет закончу, и, вот, передо мной будут открыты все пути. Теперь уже нет смысла сомневаться. Я всегда хотела драться. Наверное, это моя природа. Нет, мне нравилось, конечно, то, что ты делала, но куда сильнее мне нравилось другое.
– Прости, если давила, – Хелен встала прямо перед ней, сложив руки на груди. – Иногда я всё же поддавалась предательской мысли, что смогу сделать из тебя то, что сама хочу видеть. Это было ошибкой. Теперь вижу.
– Ладно, что-то меня понесло, – в какое-то мгновение ей вновь захотелось прикоснуться, но она вспомнила, что не выйдет. – Надо проехаться. Машину опробуем.
– Ну, давай.
– Насчёт того, что ты сказала. Это только я виновата во всём.
– Да не виновата ты ни в чём.
– Ладно, поехали уже.
Медленное движение, – а она не хотела спешить, – успокаивало, затягивало как поток, будто весь мир течёт мимо неё, не прилагающей никаких усилий к этому скольжению в пространстве. Ехала с выключенным радио и мало смотрела по сторонам, лишь на втором плане сознания отмечая, что «Тойота» ведёт себя уверенно, ничто в ней не стучит, и колёса без задержки слушаются руля.
Слова мамы не давали покоя, заставляли вспоминать даже против воли, и она вспоминала. Казалось, события её жизни выстраивались в странную, прерывистую нить, где всё, вроде бы, было предопределено, и всё казалось случайностью.
– О чём думаешь? – спросила Хелен.
Она появилась на переднем сидении, будто всегда и была там, невидимая до времени.
– Всё было предопределено? Ну, наша жизнь, всё, к чему мы пришли сейчас. Ничего нельзя было изменить?
– Ах, об этом. Хочешь моё мнение? Нет, ничего не было предопределено. Все наши истории – это сплетение случайностей в мире хаоса.
– Ты никогда не верила в судьбу.
Она остановилась на перекрёстке, и где-то там, на втором плане сознания, за линией светофоров шли длинные сцепки автопоездов, набитые красными «Приусами».
– Цепи случайностей, – продолжала Хелен. – Мы с твоим отцом сошлись с разных концов света, будто две пули, что вдруг столкнулись в воздухе и сплавились в единое целое. Разве нет? Сама знаешь, что так. Я родилась на Миссисипи, в уютной и скучной глуши, увлеклась археологией, училась в Беркли, сотрудничала с Оксфордом, отправилась в Грецию с одной из университетских экспедиций. Твой отец родился в Москве, стал врачом, работал в России, потом эмигрировал. Он даже не думал поначалу, что осядет в Афинах, хотел в Лондон или хотя бы в Мадрид. То, что я оказалась его пациенткой, было чистой случайностью. Воспаление аппендицита во время полевой работы, ближайшая больница в Афинах, наша поездка из Арголиды на трясучем джипе, из-за чего стало ещё хуже, и, наконец, он, сделавший мне операцию.
– Да, я помню твой рассказ.
– Как мы сошлись? Как полюбили друг друга, хотя были столь различны? Случайность. Он приглянулся мне ещё в больнице, но ничего такого не произошло, и только когда мы встретились во второй раз… Это было в Берое. Ты, может быть, бывала там, и тогда вспомнишь смотровую площадку на горе, с которой видны огни ночного города, и тогда был вечер, и там стоял такой острый и сладкий запах весны. Твой отец неплохо говорил по-английски, что было редкостью для греков. Я даже не знала поначалу, что он русский.
Полюбила его, мне кажется, прежде всего, если отбросить обычное влечение, что испытывает женщина к мужчине, за эту его способность помогать людям. Даже потом, когда он занимался больше бизнесом, чем медициной, этот ареол вокруг него сохранялся. Помню один случай, ещё до твоего рождения. Мы тогда только поселились на Пелопоннесе, и одна семья из Каламаты, узнав, что он занимается медицинским оборудованием, попросила его помочь своей дочери, у которой обнаружили рак. Он так ловко всё устроил – воспользовался связями своих лондонских партнёров, отправил девочку в Англию, частично из собственных средств оплатил ей лечение, что я начала опасаться наплыва таких просителей. Хотя, конечно, гордилась им. Казалось, что он может почти всё. Его бизнес не был просто желанием заработать. Они поставляли современное оборудование по всей Восточной Европе, это спасло жизни многим людям.
– Я мало помню его работу. Редко бывала у него там.
Она ехала неспешно, в правом ряду, и где-то на втором плане сознания, на велодорожке у обочины грудились велосипедисты.
– И вот, от нашей связи родилась ты, дитя двух миров, и всё в тебе было сплетением случайности. Детство и юность твои прошли в Греции, хотя ты вовсе не была гречанкой. Дома разрывалась между двумя языками. Мы вместе придумали, что бы ты со мной говорила на английском, а с отцом на русском, но это оказалось куда сложнее, чем нам виделось. Росла на моих раскопках, и школа твоя тоже была не как у большинства. Разрывалась между своим спортом и нашими требованиями к учёбе, нашими ожиданиями. Как только всё успевала…
– Просто не знала как по-другому.
– Я выстроила для тебя путь. Хорошая частная школа, Оксфорд, куда я могла тебя устроить благодаря своим связям, дальше карьера. Случайности смели всё это как картонный домик. Ты увлеклась своими не женскими забавами, ввязывалась в драки, попадала в полицию, откуда мы тебя вытаскивали…
– Ну, спасибо.
– Разве это не правда? Мертвецы не лгут.
– Ладно.
