Бескрайние тропы

– А помнишь… – начал Рей, но Эмбериз его прервала, намекая на то, чтобы он был еще тише, таким образом у него вылетело из головы, что он планировал сказать.

– К сожалению, пришло время прощаться. – Эмбериз взяла что-то с полки, – Завтра тебе пора возвращаться, Милдред. Держи, – вздохнула она. – Кайллих передала тебе лекарство.

– Ты серьезно? – возмутился Рей. – Ты даже не спросила, может она хочет остаться еще ненадолго.

– Вообще-то, мне правда пора идти. – вмешалась Милдред. – Спасибо тебе. Всем вам. Вы отличные ребята из этого удивительного города.

– Здесь есть кое-что еще. – вмешался Парси, поправляя свои очки. – Блехерис просил это пока спрятать подальше от Мелори, затем передать кому-то.

– Да, помню. А что это?

– Мы просто рассчитываем, что ты пока просто унесешь это отсюда. – ответил Рей так, что она поняла – лучше не задавать лишних вопросов.

– Что ж, спасибо за гостеприимство. Надеюсь, мы скоро снова увидимся. – сказала Милдред.

– Береги себя. – попрощался Парси.

Братья ушли, а Эмбериз пожелала ей доброй ночи и напомнила, что ее можно найти в третьей комнате после входной двери, если вдруг ей что-то понадобится.

Мелорианцы – добродушные люди с открытым сердцем и никаких сомнений – здесь Милдред чувствовала себя как дома. У девушки действительно была вера, что когда-нибудь она вернется. Возможно, она и пожелала это, прыгая через костер. У каждого есть что-то важное, во что он верит, и каждый засыпает с этой мыслью, что желание исполнится, и именно это заставляет нас просыпаться по утрам и двигаться вперед.

Глава 6

Уже знакомая сорока сидела на пороге в ожидании, и они молча двинулись по тропе. Ей было всегда не сложно вставать так рано, пока все спят. Так печально терять это красивое место, этих местных жителей, разве что бой волн вечных вод отвлекал от серых мыслей.

Туман покрывал все вокруг после дождливой ночи, и капли воды долго держались на папоротниках. Лес спал, как и дикие, еще не совсем увядшие растения. Холодные капли падали с деревьев прямо на кожу, отвлекая. Путники двигались тихо вдоль мерцающих деревьев в тумане.

– Погоди! – остановилась Милдред. – Я забыла вернуть бестиарий.

– Забирай. – ответила сорока. – Пусть это будет твоим подарком из Безвременья.

– Ладно, спасибо. Хотя я не уверена, можно ли…Я просто думаю, кто мог ее сделать? Иллюстрации кажутся такими настоящими. И все эти существа действительно живут в Безвременье?

– Ну, полагаю, все существа могли встречаться автору, или он мог слышать о них от кого-то. – ухмыльнулась сорока.

– Он?

– Или она.

Огоньки вчерашнего фестиваля остались позади, ветер пошатывал корабли в заливе. Туман скрывал эту часть мира – фантастический вид!

– Вот мы и пришли. – сорока приземлилась на землю, осмотрев место, где горел костер и где Милдред Худ впервые познакомилась с энчантерами. – Дальше дорогу знаешь.

– Спасибо! Надеюсь, еще увидимся. Удивительное у вас место. Не думала, что если отойти дальше от бабушкиного дома, можно открыть для себя так много всего. И у меня никогда не было друзей с парой крыльев, как бы нелепо это ни звучало. Спасибо!

– Всегда пожалуйста. Забыл представиться. Меня зовут Вран, вообще-то. Прощай, Милдред Худ!

– Стой! Как насчет напутственных слов?

– И то верно, может никогда и не увидимся.

– Почему? Что-то не так?

– Это не важно. Помни одну вещь. Ты всегда можешь сменить тропу, если захочешь. Без исключений. Правило трех: хочу, могу, буду. И удачной дороги!

Шаг за шагом, пока пара сорочьих крыльев не исчезла из виду на горизонте; шаг за шагом, пока не показался старое дерево; шаг за шагом, пока не появился бабушкин дом по другую сторону мира.

Она бодро вошла внутрь, но там никого не было. Будучи сбитой с толку, она побежала скорее к своему дому в ожидании встретить Финдли. Но и там никого не было. Только одно единственное письмо со знакомым почерком и особо выводимой «А» в словах. Прочитав это, ее энтузиазм испарился и разбился на сотни стеклышек – она заплакала. Потому что не успела вернуться, считая, что это ее вина. Она упрекала себя и ругала, так как думала, что все могло быть иначе. И даже задремала в слезах. Ненадолго…

– Не могло быть иначе. – послышался знакомый голос.

– Бэкс! Как ты тут оказался?

– Не плачь Милдред Худ.

– Бабушка умерла. Я не успела вернуться…

– Чему быть, того не миновать. Ты нужна нам. Беда пришла в Мелори после последнего погасшего фонаря.

– Что случилось?

– Я существо немногословное, лучше покажу.

– Как?

Кот-брауни, притащив какую-то коробочку со странными вещами, и достав оттуда пузырек, который можно было найти на полке Эмбериз, выпив который, можно было увидеть сон вне времени и пространства.

Глава 7

Кто-то отчаянно упаковывал свои вещи и погружал в машину. Родственники ссорились, дети плакали: одни говорили, что все будет нормально, другие паниковали. Ситуация неопределенности заставляла переживать нечто неприятное и это чувство накрыло весь город вместе с предстоящей грозой. Не все были внимательны к птицам-помощникам, и эти люди, закрывшись в своих домах, стали ждать, когда погода наладится. Но внимательные жители покинули город, обычно туда, где у них были родственники.

Погода действительно вела себя странно: то поднимался ветер и срывал все с петель, но потом сменялась необъяснимой тишиной. Эмбериз запретили выходить из дома, Кайллих велела ей собирать вещи, и девушка ходила по дому из стороны в сторону, думая, что еще она могла забыть.

Рей скептически отнесся ко всему происходящему. Спорить с ним было всегда сложно. Он показывал хороший пример своей целеустремленностью, но плохой пример своим упрямством. Он направился к берегу, скрестив руки на груди. Сорока села на ветку, напомнив, что ему стоит уйти отсюда.

– Брось, это просто паника.

– А если нет? У меня плохое предчувствие. – волновалась сорока.

– Я не верю предчувствию птиц.

– Даже мне?

– Это другое. Мы же прекрасно знаем, кто ты на самом деле. Ты просто младше для меня, уж извини. А шторм закончится также, как и всегда.

– Но Кайллих говорила…

– Ты просто не помнишь, как часто она ошибалась. Она бывает слишком суетлива. Я не удивлюсь, если она была причиной всеобщей паники. Она много чего говорит, а других часто не слышит. Однажды ты вспомнишь мои слова, когда встанешь перед выбором – послушать ее и потерять что-то или поступить по-своему и быть счастливым.

– Что ты потерял?

– Не важно. Не хочу об этом.

Буря стихла.

– Не нравится мне все это. – сказала напоследок сорока и стала улетать.

Птица двигалась дальше от берега, но ветер снова быстро набирал обороты, ломая засохшие деревья. До Рея теперь начало доходить, что пора покидать это место. Шторм вернулся с нарастающей силой и волны снова били по скалам. Внезапный ливень помешал ему увидеть дорогу домой. Шаги превратились в бег, и они с сорокой почти добрались до Мелори, который был пуст, где оставались только брошенные дома. Но волна накрыла и это, сметая все на своем пути: стекла трескались под давлением воды и один кусок стекла летел прямо в Рея, но сорока успела и приняла этот удар на себя. Пытаясь долететь за помощью с раной, она вылетела за пределы стихийного безумия и упала на землю в соседнем городе, где недалеко и стоял дом бабушки Худ. По эту сторону никакого урагана не было, только моросил дождь. Лишь одно место в Мелори не было затронуто – будто у дома лесной ведьмы стоял защитный барьер.

Милдред видела все это словно через водную гладь:

– Что это было?

– Беда.

– Мне очень жаль…

– Что? Тебе жаль? Ты же можешь все исправить, все изменить! Если бы не Мелори, если бы кто-то не указал тебе путь, ты не узнала бы о лекарстве для своей бабушки! Они помогли тебе! Никогда не поздно. Любая реальность может быть исправлена, а мир содержит тысячи и более вариантов. Помоги же теперь нам!

– Я все равно не успела отдать это лекарство. Никуда я не пойду. Я слишком слабая…– плакала она. – И не могу ничего сделать, у меня нет на это сил. Что я могу? Мне жаль, что так вышло…

– Что? Но ты ведь тоже энчантер, Милдред Худ. Проснись.

– О чем это ты? – продолжала она всхлипывать.

– Твой отец был из Мелори, уж я-то знал его. Чья птица присматривала за тобой, пока ты росла?

– Красный клест?

– Да. И ты можешь сделать многое, как никто другой. Ты можешь спасти кого-то. Это я не могу, потому что я всего лишь кот-брауни, но ты…Ты можешь!

Она задумалась и это отвлекло ее от слез. По ее телу пробежал холодок. Красный клест приземлился на ее плечо и страх исчез, стало так спокойно…

– Даже бабушку можно вернуть?

– Может быть. Я не уверен. Хоть кого-нибудь! Я знаю секреты Безвременья. Знаю, что есть еще время.

– Что можно сделать? – спросила она Бэкса.

– Пожалуйста, открой бестиарий.

Она покорно достала книгу из сумки.

– У моего хозяина не было времени рассказать об этом кому-то. Там описание портала в неизвестность; согласно этому, на остров душ ведет тропа через земли неупокоенных. Это опасное и страшное место, не советую идти по Тропе Страха. Я положил одну дельную вещицу в твой карман, ты даже не заметила.

Она достала, увидев карманные часы с треснутым стеклом.

– Парси просил передать это тебе на случай, если ты захочешь вернуться в Мелори к нам. Правда судьба распорядилась иначе. С ними ты всегда можешь вернуться назад, только подумай об этом месте и зажми крепко часы. Ты всегда можешь изменить путь, если захочешь.

– Без исключений. – сказали они одновременно и Милдред поняла, что уже слышала это раньше.

– Для начала мы должны рассмотреть менее опасные пути. Давай почитаем…– замешкался кот. – Милдред? Худ?

Но никого не оказалось и никакого ответа не последовало. Кот-брауни остался один на один со своим замешательством.

Несколько невзрачных птиц пролетело по небу, как в одной народной примете: одна – к печали, две – к веселью, три – к похоронам, четыре к – рождению, пять – к добру, а шесть – к чертовщине, седьмой же к тайне, которая не должна быть никому рассказана. Кто знает, сколько птиц насчитала Милдред, отправляясь в путь. Но точно одного она заметить никак не могла: как один крупный суровый мужчина с седой бородой поднял раненую сороку и унес в свой темный дом в усилившийся дождь, как он ворчал о ком-то, кто никак не возвращался в такое тревожное время, вытаскивая кусок стекла из тела измученной, но все еще живой птицы.

Глава 8

Милдред оставляла свои следы на тропе, веря отметкам и загадочной карте в книге. Рифмованные строки побудили ее направиться туда к северу от города. Любопытно, хоть один человек бывал здесь? Ей казалось – никогда; лес рядом с Мелори виделся более приветливым, а чем дальше от города уходила эта дорога, тем более мрачной она была. Споткнувшись обо что-то, она увидела вокруг себя поганки с зеленоватыми шляпками.

Хотелось бы верить, что здесь обитают всего лишь змеи, поскольку в бестиарии были и более ужасные существа. Лучше бы только змеи, хотя и сброшенная змеиная кожа среди паутины выглядела непривлекательно.

– Осторожно! – раздался чей-то скрипучий и негодующий голос. – Ты погляди, она мне крышу сломала!

– Потому что не стоит выращивать поганки посреди дороги! Сама виновата! – ответил второй.

– Сюда никто не ходит! Эта дорога – безрассудный путь к смерти!

– Извините, что прерываю вас обоих, но мне нужно узнать, как попасть на остров душ?

– Ты в своем уме? Это не самое лучшее место для прогулок, девочка. – одна из фэйри отвлеклась от спора.

– Да, но это мое решение. – не поддалась она запугиванию, сжимая карманные часы в руке.

– Ты что, самая умная что ли? Мост, ведущий в эти земли, охраняют гарпии, и тебе их не пройти!

– Интересно, как они еще только вас не схватили!

– Потому что у нас есть вол…– не успело второе существо договорить, как его приятель заткнул болтуна.

– Что ты сказал?

– А что ты прячешь в руке? Покажи!

– Не могу. Это подарок. – ответила взволнованно Милдред.

– В самом деле? – заинтересовалась фэйри. – Ладно, у нас есть волчьи ягоды, которые так обожают гарпии. Мы можем дать их тебе в обмен на тот предмет, что ты прячешь.

После паузы и глубокого вдоха, она отказала им, надеясь найти ягоды самостоятельно на Змеиной Тропе среди зеленых поганок, образующих кольца. Очертания моста заросли плющом, а грозные гарпии парили над ним, заглушая движение реки, исток которой находился в вечных водах.

Она откладывала время, оглядываясь по сторонам, ведь у нее не было ничего. Надо признать, что проказливые фэйри были правы. Она села на поваленное дерево, прижав ноги к груди, но услышала, как что-то упало. Это был узелок, выпавший из когтей хохлатой синицы. Милдред развязала это, и увидела свирель с выгравированной надписью «Роберт Кларк», а рядом сверток, где было написано «играй». Помощь из Мелори пропала так же быстро, как и появилась моментом ранее. Она взяла музыкальный инструмент и начала играть, помня о том, что всегда может вернуться, если смерть пожелает забрать ее.

Пока она играла, парящие звери игнорировали ее присутствие, и она забыла о страхе, проходя по мосту. Крики гарпий словно растворились в речном шуме и мелодии.

Достигнув конца пути, она ожидала спокойной дороги, и остановившись, перестала играть. Но ее ждало кое-что еще, еще один страх, когда не ожидаешь этого, еще одна беда, которая заставляет бежать прочь – разъяренная гарпия кинулась за ней следом, и уже готова была вцепиться в жертву. Из ниоткуда выскочила фигура, приказывающая Милдред скрыться, и все произошло так быстро, что раненая у умирающая гарпия уже лежала, когда Милдред подняла голову.

– Ты в порядке? – спросила девушка, которой удалось уберечь ее от гарпии.

– Да…Спасибо!

– А я тебя знаю, ты – Милдред Худ?

– Да. А ты кто такая? – спросила недоверчиво Милдред, ожидая на каждом пути ловушки.

– Я – Хейзел. Живу не очень далеко от дома твоей бабушки. Я слышала о тебе.

– Странно. Я о тебе не знаю.

– Зато все знают моего отца.

– Что ты здесь делаешь одна? –спросила Милдред, держа в руке карманные часы.

– Ну, я хожу во сне, особенно в дни полнолуния и равноденствия. У меня всегда готова сумка для таких случаев, если я уйду куда-нибудь во сне. Здесь есть все необходимое. С виду не скажешь, правда? Но все помещается. Сейчас тебе надо спуститься немного вниз по ущелью, затем – по Черничной Тропе, мимо водопада слева и потом прямо, никуда не сворачивая.

– Ты так медленно и спокойно говоришь, я бы и сама уснула. Почему это я должна тебе доверять, что ты знаешь верный путь?

– Понимаю. Я тоже встретила здесь кое-кого, кому не верила, но потом поменяла свое мнение, и вышла к тебе навстречу. Значит, я иду правильно и скоро буду дома. Ты наверно ничего не ела, держи. – сказала Хейзел, доставая из сумки печенье. – Я сама пекла.

Встречи бывают странными. Но если это произошло, значит в этом был смысл, потому что иногда такая встреча может стать решающий и определить, куда идти дальше. Это может быть путь к бездне, наполненной разочарованием, а может стать возможностью и удачей. Иногда два пути пересекаются, но однозначно каждая несет за собой урок.

Распрощавшись со странной девушкой, Милдред подумала, что остров такой же странный, как и эта встреча; что, если проклятие было иллюзией искаженного сознания беспокойных душ и в любой момент они могли стать свободны, пожелав этого. Но призраки этих земель выбрали страдания, и их выбор подпитывал остров, о чем и пели здесь тревожные ветра.

Когда тропа заканчивалась, эти песни сменились на нежную, ритмичную мелодию варгана. Свет вспыхивал среди сосен ближе, чем виднелся закат. Здесь тропы и все кругом заполонило снегом, не позволяя никому пройти мимо этого костра. Шаман играл на варгане, а силуэты танцующих животных сияли над пламенем. Когда шаман заметил гостью, все остановилось.

– Что привело сюда смертную?

– Я ищу остров душ. – сказала Милдред, уже сомневаясь в его существовании.

– Правда. Это реально. Что если ты спасаешь того, кому суждено умереть?

– Я уже запуталась во всем этом. По крайней мере, я буду знать, что пыталась что-то изменить. И вернусь домой.

– Правда. Это ценный опыт. Мне нравятся твои слова. Мне нравятся твои мысли. Не каждый может найти меня и мои земли. Все прояснится, не бойся. То, что ты ищешь, есть в моей обители. Но тебе нужно отдать что-то взамен. – не торопился шаман. – Книга в твоей сумке не должна покидать эти земли. Хочешь вернуться и вернуть, отдай взамен.

– Еще один вопрос, прежде чем я приму решение. О чем она?

– О призрачном мире.

После паузы он забрал книгу и приложил к губам руку в знак тайны. Взяв свой варган и играя, тени животных снова начали танцевать и от живого огня будто исходило тепло под непрекращающийся снегопад.

Глава 9

Подобие сломанного старого трамвая был запряжен черной хромающей лошадью. Среди тумана, снега и серебристых елей летало множество птиц. На елях росли иглы судьбы, на каждой из которых было выгравировано чье-то имя. Опавшая серебристая игла означала смерть того, чье имя отмечено на ней. А новая игла появлялась, что говорило о чьем-то рождении. На этих землях росли миллионы таких деревьев.

К конке подошло несколько человек, приблизилась и волчица, мгновенно обратившаяся в призрачную даму в гранатовом ожерелье. Милдред увидела знакомое лицо.

– Бабушка? Я так рада видеть тебя. Ты выглядишь здоровой…– не могла Милдред поверить своим глазам.

– Милая, я тоже рада видеть тебя, но мне надо торопиться.

– Но я пришла все исправить. Пойдем домой!

– Не могу. Мне жаль огорчать тебя, но мое время пришло. Я свободна и мне нужно двигаться дальше. – красный клест сел на плечо бабушки, и она передала его плачущей Милдред. – Она твоя. Береги себя, дорогая.

Конка тронулась, когда последний пассажир зашел в нее. Милдред увидела среди них еще одно знакомое лицо и, не задумываясь приблизилась, однако ее любопытство было наказано, когда один из стражей-воронов оцарапал ее своими когтями, не позволив подойти. Шаман пришел к ней с сорокой на плече из-за снежной пелены и сказал, что только одному суждено покинуть эти земли.

Это место исчезло – Милдред держала в руке карманные часы с сломанным стеклом и думала о месте, где ей больше всего хотелось оказаться. Но первая мысль была сильнее, поэтому она оказалась где-то рядом с Мелори. Никакого беспокойства не было, наоборот, стало тихо и легко, только чувствовался голод и сильная усталость. Она вспомнила, что девушка давала ей печенье, но она не решилась его попробовать. Милдред увидела фигуры с фонарями и решила скрыться. Но это оказался Парси с кем-то еще.

– Хейзел, где ты была? Ты как стихийное…не важно, просто твой отец беспокоится. Он этого не показывает, но он с ума сходит, жива ты или нет. – сказал злобно юноша, который сопровождал Парси.

– Не кричи. Все в порядке. – с невозмутимым спокойствием ответила Хейзел.

– Она безнадежна.

– Что здесь происходит? – показалась Милдред.

– Почему ты еще не дома? – спросил ее Парси.

– Это долгая история. Я домой хочу. Привет, Хейзел! Кстати, она спасла меня.

– Да ладно! – сказал Вран недоверчиво, но потом успокоился, потому что кто-то его слегка ударил.

– А еще я знаю, как уничтожить крысиный терновник, который разросся на месте наводнения. – добавила Хейзел.

Хотя это было сказано тихо, все замерли, ожидая продолжения. Надо признать, что иногда она казалась странной, но умела попасть прямо в цель, сказав нечто важное. Разве что не вовремя.

– Цветок папоротника из Дикого Сада. Никто не слышал о нем? Ну, ладно. У меня просто было много времени для чтения в больнице. Кстати, хотите печенья?

Они пошли по направлению от Мелори в сторону поселения, где жили Финдли и Милдред. Но как оказалось потом, не только они там жили.

– Так ты – Хейзел? – спросила Милдред, поравнявшись с ней. – Ты тоже энчантер?

– Есть немного, в детстве мы какое-то время жили в Мелори, потом переехали.

– У тебя есть птица-помощник?

– Не знаю. Но думаю, это пингвин.

– Что, прости? – улыбнулась Милдред.

– Я никогда не встречала свою птицу, наверно, потому что пингвины здесь не обитают. – серьезно ответила Хейзел.

Тем временем Вран попросил незаметно достать Парси монетку:

– Орел или решка? Если выпадает орел, провожаешь Хейзел. Решка – Милдред.

Парси подкинул монетку, потом грустно вздохнул:

– Пойдем, Хейзел.

– Хорошо. Точно не хочешь печенья?

Вран и Милдред пошли по направлению к Нерепис. И он рассказал ей, что был уже долгое время проклят и заключен в тело сороки и, к удивлению Милдред, являлся еще одним сыном Кайллих. Он научился понимать птиц, а они его. Но чаще он предпочитал молчать.

Собака Селки, привязанная к будке, рвалась радостно встречать Милдред. Она поторопилась отвязать ее, чтобы она не начала лаять и будить Финдли.

Зачарованный ловец снов, сделанный Эмбериз, помогал Финдли сохранять спокойствие все это время – Милдред наконец увидела в окно, как он выглядел. Она рассказала Врану, как Финдли каждый раз ждет прихода Эмбериз, и дело совсем не в джеме с хлебом.

– Я спрошу своего дядю, думаю, он будет рад помочь, и кто-нибудь из мелорианцев, сможет пожить у нас.

– Спасибо. В любом случае, о нас с Парси можно не беспокоиться, нам есть, где остановиться. Но было бы замечательно, если бы вы смогли принять Кайллих и Эмбериз. В долгу не останемся.

Так и разошлись. Птицы поют там баллады о том, как опасны бывают бескрайние тропы и как много чудес там можно повидать. Главное не теряться в тех лесах, и придерживаться светлых мыслей и решений, иначе можно потерять себя так, что вернуться будет просто невозможно. Хотя вернуться при желании можно всегда. Без исключений. Только это будет уже совсем другая история.

Часть 2

Глава 1

Забытый и покинутый в течение лет дом на Сансет-Вэлли-роуд вновь перестал быть пустым. Он казался неприметным: то ли белого, то ли сероватого оттенка и красноватой дверью, в которой стабильно заедал замок. Сейчас он стал уютнее. До этого можно было сказать, что время всегда куда-то мчится, превращая важные вещи в менее важные, а старые дома умело превращает в пошарпанные коробочки.

Парси не думал, что когда-нибудь ему понадобятся ключи от этого дома, но, тем не менее, он их трепетно берег. В этих стенах он вырос и, казалось, они помогали ему даже на расстоянии, потому что в час отчаяния, он думал об этом месте, иногда он доставал ключи и подолгу смотрел на них, вспоминая те минуты, когда здесь обитало его счастливое детство. Правда у этого места была и обратная сторона, о которой Парси вспоминать не хотел: здесь умерла его мать, а затем его усыновила Кайллих, когда ему было всего тринадцать лет.

Парси умел разглядеть хорошее, но, в отличие от Хейзел, которая в принципе игнорировала все, что ей не нравилось, будто этого нет и говорила то, что думает, даже если незачем этого делать, то Парси так не умел. Вран говорил, что беда Парси в том, что он способен увидеть солнечную сторону в человеке, даже если кажется, что ее вовсе нет. Такие люди как музыканты, которые будут продолжать играть на скрипке, пока корабль идет ко дну.

Кайллих, подойдя к дому, где теперь жили Парси и Вран, обвела взглядом дорогу, ведущую к месту, где она знала одну женщину по имени Марго, с которой они некогда соперничали. Никто не знал, почему они недолюбливали друг друга, но, видимо, на то была причина. Марго уже давно покинула Мелори и вышла замуж за молчаливого Генри, который занимался ритуальными услугами, и единственным ребенком Марго была Хейзел. Как и Тильда, Марго была домохозяйкой, с которой они периодически встречались и сплетничали. Да, они были лучшими подругами, несмотря ни на что.

Именно тогда вдалеке Кайллих увидела знакомый силуэт: Марго куда-то торопилась, оглядываясь по сторонам. Лесная ведьма хотела проследить направление ненавистной дамочки из прошлого, но дверь дома, у которого она ждала, приоткрылась и пришлось войти.