Право Терпения

Некоторые фитнес модели за такое отваливают приличные деньги. Как например та, что стояла у зеркала и поднимала небольшие, полированные гантели перед собой. У неё были идеально убранные красные волосы, обтягивающая, худенький, но подтянутый живот, толстовка и спортивные леггинсы, настолько плотно сидящие на упругих бедрах, что были похожи на вторую кожу. Каждую мышцу можно было разглядеть.

А лицо… На него Виталий боялся смотреть. Боялся, что не сможет отвести взгляд. Большие глаза, худые, гладкие щеки, пухловатые губы с идеально красной помадой. Внешность – идеал, буквально сошедший с онлайн игр ролевого характера, которые Виталий так любил. Идеальная внешность, идеальная фигура.

Не то что Виталий. Мелкие, чуть узкие глаза неясного каре-зеленого цвета, жиденькие короткие волосы, чуть темнее соломы. Жирный блеск кожи и пресловутая полнота.

Поптыка подойти познакомиться обречена на сокрушительный провал. В лучшем случае, его проигнорируют, в худшем засмеют на весь зал. Как в школе. Один в один.

Виталий смотрел не на случайную девушку из спортзала. Быть может в первые разы она и была случайной, но прошло уже более полугода. Он даже и сам иногда понимал, что подстраивал свои занятия под её визиты. Определить темп и характер её занятий, а значит и время её появлений, труда ему не составило.

И это все, что он мог себе позволить. Только наблюдать. Иногда фантазировать дома в душе или туалете.

Виталий продолжал украдкой смотреть на неё из-за спины. Сейчас она делала становую тягу. Фантазия Виталия сразу же сделала головокружительный виток. Невероятно, на что способно сознание девственника в мире, где секс – это культ. Товар. Особенно в местах, где визуальная его часть куется.

В его фантазиях она подходит к нему сама. Все делает сама. Разговаривает, делает шаги, проявляет внимание.

Виталий зажмурился и чуть помотал головой. Пытаясь выгнать все детали этого фильма для взрослых. Ему явно нужен собственный внутричерепной “Роскомнадзор”.

Но желание есть желание, оно оставалось и крепло. Разница между желаемым и действительным жгла и подавляла.

Если бы он мог также сделать, как с соседским псом в шестнадцать. И как умеет сейчас, почти с каждым животным.

Тогда, находясь в выпускном классе школы, он поздно возвращался домой от репетитора. ЕГЭ было чем-то новым, незнакомым и жутким. К нему стоило готовиться у знающих людей.

На лестничной площадке стояла соседская собака. Большая, бойцовской породы. Видимо, сосед выпустил её и забыл об этом, а может быть отвлекся и задержался дома перед выгулом. Все из этого имело место быть, так как уже случалось. Во всяком случае, собака была вне квартиры, жутко злая и без поводка.

Когда глаза Виталия и животного встретились, последнее протяжно зарычало и оскалило зубы. Пропускать парня явно не входило в планы.

У Виталия, ко всем его фобиям была еще и паническая боязнь собак. Поэтому ступор и сковывающий страх были частыми его спутниками, когда рядом проходила собака, чуть выше колена, даже в людных местах. А здесь, он один. Между ним и боевым псом – один пролет.

Но еще один панический страх Виталия, это спившийся отец. Который не мог работать, но мог как следует избить за опоздание домой. А Виталий опаздывал.

Как-то раз, ему попалась статья, которая рассказывала о том, как вести себя при встрече с агрессивными животными. Главное было, не выказывать страх и не бежать.

Виталий выставил вперед руку и медленно, ступенька за ступенькой начал подъем. Собака зарычала громче, раздался лай. Хозяина не было.

Он пытался ласково говорить с ней, медленно и спокойно приближаться. Но голос дрожал от страха, и собака это ощущала.

Казалось, еще чуть-чуть и она бросится.

В голове пронеслась мысль, что животные чувствуют иначе. Запах, микромимика.

“Что если в голове просто… убедить её отойти? Я ведь иду домой! Я тоже тут живу. Может как-то изменится мой запах, мои движения. Я могу ведь убедить себя!” – думал Виталий, приближаясь к собаке.

И он стал усиленно думать. Думать, представлять. Напрягать фантазию. Это у него было хорошо отточено. Но собака и не собиралась успокаиваться. Рычала, лаяла и низко опускалась на лапах для броска.

И она кинулась. Вперед. Тело в воздухе вытянулось в плотное копье из плоти и разинутой пасти. С хищным бурлением в горле и рычанием. Шестьдесят килограмм убийственного мяса, направленного в полноватого несуразного парня.

Даже если пес его не повалит, даже если не задушит и не загрызет. Это с ним сделает отец.

– Нет! Остановись! – панический закричал Виталий.

И все стихло. Собака встала на месте, там, где приземлилась – на середине пути. Стеклянным бессмысленным взглядом она смотрела в его ладонь.

А Виталий чувствовал теплое покалывание, идущее от плеча до пальцев. Запах железнодорожного депо или вокзала. В ушах, отдаленно шумел поезд.

Виталий тогда списал это на панику. Но отчетливо помнил все. Каждое ощущение, каждую эмоцию. А еще, что он потерял сознание в своей комнате.

В тот вечер.

Когда пришел в себя, пьяный, едва держащийся на ногах отец разнес почти всю его комнату, искал какой-то прожектор, которым Виталий, якобы, светил пару минут назад. Раздосадованный тем, что он ничего не нашел, он поколотил тогда будущего выпускника, просто…для профилактики.

Позже, история повторилась с котом у школы. Он забрался на самую высокую березу и кричал оттуда. Беспомощно, напугано. Виталий тогда убедил его слезть. Просто представил, как кот успокаивается и тихонько слезает с дерева.

Тихонько не получилось. Виталия толкнули местные “крутые”, а кот сорвался и разбился. Парень тоже получил свое. А то, “Что-то толстый сегодня какой-то радостный”.

Виталию еще несколько раз удавалось “Убеждать” животных. Но с людьми он никогда не пробовал.

Может получится?

– Это было быстрее, чем мы думали. – раздался из-за спины голос. Виталий открыл глаза, обернулся. Это был Борис. Он выглядел иначе. В его глазах не было этой высокомерной ноты, бравады. Он был сосредоточен.

– Значит все это время, это был я. – проговорил Виталий, осознавая происходящее. Теперь это давалось легче. Все было гораздо логичнее и понятнее.

– Да. Тебе не пятьдесят два. Тебе тридцать. Ты пять лет оттачивал свое искусство управления эмоциями. – спокойно сказал Борис.

– Не управлением, а направлением… Они как вода. Можно построить дамбу и извлекать энергию, но тогда пересохнет русло. А можно выкопать новое русло. Дать реке возможность наполнить водой новые места.

– Даже это мы учли неверно. – Борис улыбнулся, – Уникальное явление. Скажи, остальные тела тоже здесь?

– Еще три тут, за той дверью. В холодильниках. Не пережили расставания. Неправильно оптимизировал посыл. И еще три в другом месте…я покажу.

– Тоже мертвы?

– Нет. – решительно сказал Виталий. – Изолированы. Их фанатичная преданность стала…проблемой. Нужно было дать больше воли. Больше естественной динамики.

– Уланова Эльвира. Пропавшая из собственной квартиры. Я так понимаю, у тебя получилось? – Борис Юркин прижался плечом к дверному проему.

– Да, – кивнул Виталий. – Получилось. Идеально. Только я…не могу вспомнить как…странно. Я знаю логику, вспоминаю последовательности…но не получается восстановить.

– Сейчас объясню. Это не твое тело. Тебя нашли, новички. Неопытные. Совершенно случайно. Ты испугался и использовал магию. И повредил ею себя. Исцелению не подлежал. Повреждения, которые маг наносит себе собственной магией практически неизлечимы. Но остался разум. А нам как раз нужен был мозг волшебника для эксперимента. Пересадки. Убили двух зайцев одним выстрелом. Вкатили тебе порцию ложных воспоминаний, поверх старых.

– То есть все эти Эфирные Чувствительности, слабость способностей…

– Нет, не из-за тела. У тебя не было всего этого. Магия искусственно заблокирована, чтобы не напортачил. А то, что ты якобы видел, это твоя основная память. Я помогал ей немного приподняться.

– Для лучшей интеграции, – услышал Виталий сбоку женский голос. – Аарил. Прости, я перебила. Остальные тоже в пути. Фаервол городской Пелены тут плотный, долго обходить.

– Понятно. – склонил голову Виталий. Теперь даже призрачного шанса сбежать у него не было.

– Виталий, так? Меня зовут Мария. Скажи пожалуйста, а как ты провернул похищение Улановой? – у девушки были вьющиеся светлые волосы, сама она была стройна.

– Пришел к ней домой. Заколдовал её, жениха заколдовал, чтобы он все забыл. Чтобы сам захотел все забыть и запереть дверь. Поторопился, надо было, чтобы он забыл еще и свою невесту. – спокойно объяснил Виталий.

– Где она сейчас? – спросил Борис.

– У себя дома…ну…у нас, получается. Она сменила имя и фамилию. Тайно. Ради меня.

– И все по своей воле.

– Да, – кивнул Виталий, – я дал ей лишь мотивацию меня любить. Дальше все сама.

– Впечатляюще изящно. – сказала Мария. Узкие турмалиновые глаза выражали восхищение. – За пять лет создать то, над чем величайшие умы бились веками.

– И что теперь? – развел руками Виталий. – Меня убьют? Сотрут память?

– Нет-нет! – сразу отрезал Борис, – Ты создал уникальное, удивительное заклинание будучи даже не обученным. Не зная теории и основ. Ты “самопробитый” маг. Мало того, что ты создал заклинание, так ты его еще и отточил, и довел до совершенства. Так не каждое русло спеллрайтеров может. Ты один из самых дорогих активов нашего клана, инвестиция в невероятную силу.

– И в возможности. – поддержала Мария.

– Нам надо будет лишь только отыскать Эльвиру и снять у нее из разума Эфирные следы твоей магии. Чтобы восстановить заклинание. – сказал Борис подавшись вперед.

– За мной тянется шлейф из трупов… – с нажимом проговорил Виталий.

– Смертных…– поправила Мария, – Это сопутствующие потери. Лаборант не плачет над мышами. Даже, если любит животных. Он понимает, что на кону.

– И он понимает, что мышей еще много. – улыбнулся Борис.

– Итак, нужно соблюсти формальности. – Мария подошла к Виталию и посмотрела ему в глаза. – Властью, данной мне советом Источников, я приглашаю тебя, Коровяк Виталий в клан Акваносис. Твой ответ?

Виталий улыбнулся, позади него вспышками возникали новые и новые люди.

– Я в деле.