скачать книгу бесплатно
– В смысле убийства? Расследование?
– Ты понял меня. И нам, мой дорогой, следует поймать убийцу либо кого-то достаточно похожего на него. – Именно так Владимиров подумал, стоя над трупом портного, теперь вот мысли материализуются. – Причем, для нашей безопасности, в самое ближайшее время.
– Как это – достаточно похожего на него?
Молодость, молодость, парень недавно в полиции, ничего, пройдет со временем, при условии, что это время у него будет. Хотя некоторые объяснения не помешают, а то вообразит черт-те что.
– Город кишит преступниками всех мастей – от базарных воришек до налетчиков-головорезов. Ничего, если кто-то из них, так сказать, поспособствует душевному спокойствию двух не самых плохих инспекторов, а заодно и комиссара, и Советника.
– А убийца – настоящий. – Парень конечно же понял, куда тот клонил. – А убийства тем временем, они же будут продолжаться.
Вместе с болью в ногах начал возвращаться и всегдашний голод, что за жизнь-то такая! Ни посидеть нормально, ни поесть!
– Да, – ответил раздраженно, – и мы найдем убийцу, но над нами уже не будет висеть тень Советника… во всяком случае, пока кому-то не придумается укокошить очередного гильдийца. Парень, поверь, ничто так не мешает расследованию, как интерес начальства.
Стена дворца закончилась, они вышли к улице Чудес. Сначала она так называлась «в народе», затем имя закрепили официально.
– Подайте, подайте ветерану Горендвальдской битвы! – к инспекторам тянул руки, оканчивающиеся плошками, седой мужчина. Длинный пепельный чуб на лбу аккуратно разделялся, обрамляя третий глаз, закисший, отчего глаз щурился и постоянно моргал. Кроме плошек и глаза, в остальном это был обычный человек, даже в меру упитанный.
– Битва прошла девяносто лет назад, сколько же тебе тогда было, ветеран? – не сдержался Владимиров.
– Да пошел ты, умник! – тут же оскалился трехглазый.
Самое хлебное место для попрошаек, естественно, было у стены дворца, поближе к воротам. Однако оттуда просителей, естественно, гоняли. Вот они и обосновались, так сказать, на подходах.
– Милок, подай на пропитание, сыновей забрали на войну, некому позаботиться на старости лет.
– Держи, мать. – Парень в потрепанной военной форме опустил пару медяков в платок сухонькой старушки, без видимых уродств.
– Благодарю, пусть пребудет с тобой милость Атомных богов. Добрые господа, не проходите мимо, подайте на еду матери трех… – Нищенка подняла глаза, встретилась взглядом с инспектором Владимировом. Тот подмигнул ей.
– Привет, Сера, уже не промышляешь в торговых?
Старушка пожала худыми плечами:
– Возраст, пальцы не те, а ты, я слышала, в убойный перевелся, мокрухами теперь заведуешь.
– Ага.
– В наших краях по работе или как?
– Или как, Сера, или как.
Они прошли дальше. Ульрике зашептал на ухо Владимирову:
– Надо было расспросить ее, может, в их… гм… среде, что-то видели, слышали, знают.
– Расспросим, – кивнул инспектор, – обязательно расспросим, как и после всех предыдущих убийств, но не здесь. На людях никто с нами разговаривать не станет, даже если знает. К тому же эти ребята и кто стоит за ними понимают, в случае чего можем взять любого и приписать ему что захочется. Убийства, такие убийства, без поживы, не их рук дело, и они невыгодны ворам и попрошайкам, так же как и нам. Если бы что знали, мне уже сообщили тем или иным способом.
Улица Чудес называлась так, потому что количество измененных попрошаек на ней превышало все пределы. Кого здесь только не было: двухголовые, четырехрукие, совсем без рук, но с крыльями за спиной. У одного из попрошаек – Владимиров заметил – к туловищу крепилось аж шесть ног: две босые, на остальных сапоги разных расцветок, фасонов и степени изношенности.
– Подайте…
– Помогите…
– Пусть пребудет с вами милость Атомных…
– Откуда столько измененных? – Младший инспектор только и успевал, что одергивать полы фирменного сюртука, в которые вцеплялись руки, клешни, щупальца.
– Вестимо откуда – из Двора Чудес.
– Но ведь… это недешево.
– А попрошайничество, парень, вообще серьезный бизнес, особенно рядом с дворцом.
– Но как можно пойти на такое… добровольно? – Младший инспектор как раз смотрел на попрошайку, все тело которого было заменено на змеиное – или к толстой змее прицепили голову человека. Второй нищий кормил змеетелого из детской бутылки с соской. Бурая кашеподобная масса стекала по подбородку, но тот не мог даже утереться.
– Большинство из них не спрашивают, выкупают в приютах или у родителей еще детьми, но есть и такие, что идут добровольно. Им лучше попрошайничать, чем работать. – Живот инспектора громко и не в первый раз забурчал. – Убийца обождет, пошли поедим.
– Пойдемте. – Ульрике кинул последний взгляд на змеетелого. – Но куда?
Действительно – куда? Словно подслушав его мысли, младший инспектор продолжил:
– Интенданты мало того что свирепствуют по деревням, забирая последнее, говорят, Советник выставил посты и все, кто везет продукты в город, обязаны отдавать половину на нужды армии.
Все это Владимиров знал и без него, а также то, что заведений, где можно вполне прилично и, главное, недорого поесть, в городе осталось не так много.
– Давай к Пью, сам видел, вчера к нему каплунов завозили. Не то чтобы крупные, но сейчас особо выбирать не приходится. К тому же за ним должок.
– Давайте.
Глава 7
Святилище, или зал для молений, откуда исчезла статуя святого и где, собственно, наблюдали монстра, представляло собой немаленькое квадратное помещение, с колоннами, полутемное, как и все помещения, виденные до этого в храме. «Может, их бог или боги свет не любят, – подумал Даниил, – ну или братия тупо экономит».
Между колоннами стояли статуи богов. И здесь храмовники не соригинальничали. Даниилу уже приходилось видеть похожие изваяния, если верить легендам, оставшиеся с древних времен, еще до Великого Потопа. Справедливости ради, очень часто, для придания значимости вещам, их относили к допотопным векам. Благо дело, о тех остались только легенды, в которых правда так плотно переплелась с вымыслом, что вычленить первую не могли даже высшие головастики храма Общих Знаний.
Якобы люди могли летать, и даже меж звезд, а еще разговаривать друг с другом на больших расстояниях, словно стояли рядом, а еще говорят – денег тогда не было, ну это уж полный бред, какие бы времена ни были, хоть допотопные, хоть древние, звонкие токены всегда в цене. Это Даниил знал точно и, руководствуясь этим знанием, жил.
Подобно всем древним статуям, они представляли собой прямоугольные бруски, на лицевой части которых выступали контуры, скорее – намеки на лица и переднюю часть торса людей и нелюдей, ибо чаще статуи изображали последних. Пьедесталы, которые были с бруском одним целым, как обычно подмигивали цветными огоньками, хотя на парочке огоньки погасли – видно, совсем древние.
Даниил начал было прикидывать, сколько же можно выручить за одну такую статую на черном рынке, но с сожалением оставил занятие – мимо братьев никак не пронесешь. Вот разве выломать дыру в потолке и поднять парочку…
Шорох в дальнем и самом темном конце зала заставил Даниила насторожиться. Неужели и вправду в храме кто-то завелся? Признаться, он надеялся на обратное. Но ничего. Даниил вытянул самострел, взвел тетиву, проверил, на месте ли болт. Не магнитный пистоль, конечно, но против любой нечисти самое то. Амулеты, руны – это для клиентов. Кусок стали, всаженный в сердце, много лучше любых заклятий. Другой рукой вытащил из ножен недлинный меч-гладий. Герои на подмостках комедиантов пусть сражают чудовищ огромными мечами и секирами, которые нужно держать двумя руками. В помещениях лучшее оружие – короткий клинок, из тех, которыми и рубить и колоть можно. И совсем не серебряный – старая добрая сталь, лучше пергамская, и ты готов для встречи с любым чудищем. Ну, кроме тех, от которых лучше убежать. Сейчас Даниилу как раз нужно было решить эту проблему. Сбежать, оставив при себе один золотой, или попытаться убить того, кто бы там ни прятался, и заработать три. Первый вариант наносил вред репутации, но он все равно собирался уезжать из Варосса.
Шорох повторился. Боги Изначальные! У него был фонарь, отличный, полицейский, холодного света, но на прошлой неделе пришлось заложить его в ломбарде. Скряга-оценщик дал пятьдесят грошей, что даже меньше медного токена, да что он понимает! Деревенщина! Понаехали, понимаешь!
– Г-где я? – донеслось из угла.
– В храме Апокалиптиков, – ответил Даниил, наведя острие на голос.
– Апокалиптиков – это как? Я лечь в стасис, перед гиперпрыжок… кажется. Кажется, мы лететь на Терра. Это Терра?
– Терра, Терра. – Похоже, чудище, кем бы оно ни было, нападать не собиралось. Но все равно следовало быть осторожным.
– Где звездолет? Почему стасис-камеры стоять здесь? Если Терра, почему не будить?
Чудище наконец вышло на свет. Даниил слегка опустил самострел. Судя по виду, это был эльф. Светлые волосы, чуть заостренные уши, миндалевидный разрез глаз. Испуганный эльф, дрожащий эльф, в чудной обтягивающей одежде. Клыков, рогов и капающей слюны не наблюдалось.
– Здесь. – Эльф подошел к одной из статуй. – Энергия почти иссякать. Нужно срочно будить. А тут. – Эльф передвинулся к другой. – Уже умереть. Что, что происходить, катастрофа? Почему их не выводить из стасис?
– Это был эльф… довольно чудной эльф.
Даниил, конечно, слышал россказни, что иногда древние статуи оживают, но это же не больше чем байка, храмовая легенда.
– Откуда ты, зачем сюда залез? – Он постарался, чтобы голос звучал построже.
– Я… я не помнить, но помнить, что лететь на Терра. Точно – Терра, я гнаться за… или убегать… потом я очнуться здесь. Но я помнить, тут был еще один – человек, когда я очнуться.
«Пропавший брат Левайн?» – подумал Даниил.
– Он… он испугаться, наверное, не знать, плохо помнить…
– Где? Где этот человек? Ты его?.. – хотел сказать «съел», но вовремя одумался, не повторять же бред, вслед за братией.
– Он… он там. – Рука указала куда-то за спину. – Там дверь, точно дверь, ступени вниз, он закрыться за ней и кричать оттуда на меня, время от времени. Обещать, что кто-то сжечь меня на костре. И еще много непонятных слов. Я его спрашивать, но он не слушать. У меня чувство, что он, как это… не в себе.
Словно в подтверждение слов эльфа, из темноты глухо донеслось:
Ты – монашка, я – монах!
Монастырь твой при стенах.
Ты за ними, я при храме,
Нам не встретиться ника-а-ак!
– Вот, вот, видеть! А сейчас грозить начинать!
– А потом тебя братья вытащат на свет божий, привяжут к колесу, перебьют все кости на руках, ногах и этой, как ее, голове, а потом…
– Я прав, он не в себе?
– В себе, в себе. – Даниил уже прикидывал, как извлечь из происходящего пользу. – Тебя как звать?
Простой вопрос поверг эльфа в ступор.
– Я… я не помнить…
– И святой Тахл покарает тебя, – донеслось из-за двери.
– Я буду звать тебя Тахл, как святого.
– Что?
– Ничего. Слушай, Тахл, план такой. Как ты уже понял, ты попал в очень скверную историю. Если жизнь дорога, слушайся меня.
– Историю? Какую историю? Да, я многого не помнить, но я лететь на Терра – помнить точно! Мы на Терре или нет? Терра – цивилизованный планета. У нас есть представительство, да, представительство, отвести меня туда.
– Точно, представительство. – Какой бы бред эльф ни нес, пусть, лишь бы помогло заработать. – Я тебя отведу, но позже, понимаешь, позже, тебе придется еще какое-то время посидеть здесь, я потом вернусь за тобой и выведу. Ты понял меня! – повысил голос Даниил.
Эльф вздрогнул.
– Да, кажется, да. Но почему? Странно все это. Можно пригласить консула…
– Нет здесь консула! – вышел из себя Даниил. Меч он давно вернул в ножны, а вот самострел прятать не спешил, с сумасшедшими нужно держать ухо востро. – А что есть, так это – колесо, к которому тебя и вправду могут привязать, если найдут здесь, в святилище, так что, если дорога жизнь, слушайся меня.
– Я… я не знать, не понимать… – Эльф прислонился к стене, обхватил голову руками. – Тахл… я не Тахл, имя, у меня есть имя… Рауль… Ганимар…
– Так-то лучше. – Даниил подошел к чаше с углями для воскуривания благовоний и перевернул ее. Затем ударом ноги разбил одну из ваз, что стояли у основания колонн.
– Что ты делать? – опешил эльф.
– Три золотых отрабатываю.
Глава 8
Инспектор Владимиров снова стоял в комнате с головастым храмовником и толмачом. На этот раз в нише сидел молодой парень, лет двадцать, не больше. На бритом черепе отчетливо виделись свежие шрамы, видимо, храмовник недавно закончил трансформацию или обучение – как посмотреть. Только сейчас инспектор заметил серую кишку, увитую крупными венами, она соединяла затылок большеголового и стену. Интересно, что там, за ней, за стеной, впрочем, не его, инспектора, дело.
Он отыскал его в участке – посыльный, служка храма, сказал, что можно приходить. Он и пришел.
– Ответ на ваш вопрос найден! – Голос толмача был высокий, писклявый, Владимиров поморщился – у его бывшей жены был такой. – Помимо уже сообщенного, как то – возраст и способ убийства, все жертвы воспитывались в одном и том же приюте, а именно Доме трижды святой Лишии Нафф, на улице Либ в квартале Красных Фонарей.
– Квартал Красных Фонарей? Интересное место для приюта.
– Из квартала больше всего поступает детей.
Ну да – логично, однако мысли инспектора уже двигались в ином направлении. Выходит, все убитые – приютские, причем из одного, а вот это уже похоже на полноценный след. Что же, детки, случилось с вами в том приюте? Игрушку не поделили? Обижали младшего, а он вырос и мстит?
– Это все, инспектор? – резанул голос.
Владимиров снова поморщился: ну точно Марта – бывшая жена.
– Да, благодарю. – И он повернул к выходу.
Глава 9
– Не желаешь поразвлечься, солдатик?
Не замедлив шага, инспектор Владимиров буркнул:
– Я не солдатик. – Вопрос он оставил без ответа, однако вопрошавшая благоразумно не настаивала, переключившись на худого розовощекого юношу в высокой шляпе студиоза.
