скачать книгу бесплатно
– Справа и слева от стола стоят за маленькими загородками биотуалеты. – Олеся присев показала рукой под верхним ярусом кроватей. Слава тоже присела посмотреть. – Камеры наблюдения стоят в проходах, две на этой стене, одна над столом. Они позволяют контролировать, по желанию заказчика, ситуацию в комнате. Рядом с каждой камерой установлены два инфракрасных прожектора, для съемки в темноте. В прикроватных номерах встроен звуковой датчик. Если гость ведет себя излишне активно, то загорается инфракрасный светодиод и подсвечивает номер места. Пойдем дальше.
Олеся и Слава вышли из комнаты.
– Свет гасится автоматически после закрытия двери, – Олеся повернула круглое колесо запора, как на кораблях или сейфах из кино. – Пол во всех помещениях сделан тёплым, в каждом помещении своя вентиляция (наследие бомбоубежища советского периода). Если будет интересно, то обратись к Михаилу. Он тут все устраивал.
Олеся открыла дверь в следующий блок.
– Здесь находятся комнаты для индивидуального погружения. Гости этих комнат будут находится под твоим наблюдением.
Блок состоял из небольшого коридора со столом посередине и 4-мя стульями. Из коридора в комнаты вели пять дверей, две справа, две слева и одна напротив входной двери в блок. Олеся подошла и открыла именно эту дверь. За дверью открывалась небольшая комната. Слева вдоль стен стояла кровать, справа стол, на котором стояли пол-литровые бутылки с водой, сразу справа от входа за мягкой загородкой был биотуалет и раковина с умывальником.
– Над туалетом установлена камера, через которую вделся наблюдение за гостем, – Олеся показала на камеру в углу. – Инструкцию по нахождению помнишь?
– Да, – Слава прошла и села на кровать, – а в этих комнатах свет не регулируется? – она волновалась как на экзамене, ведь ей предстояло провести 24 часа в полной изоляции.
– Когда дверь открывается свет загорается автоматически, при закрытии он гаснет. Но есть одно отличие, – Олеся подошла к входной двери и провела рукой по об наличнику двери. – За полчаса до открытия двери по ее периметру начинают загораться светодиоды. Сначала слабые, потом мощнее, потом снова слабые, мощнее, еще мощнее и т.д. Всего пять ступеней мощности. За минуту до открытия двери загораются все сразу. Это наилучший вариант для адаптации глаз человека к свету, после длительного нахождения в полной темноте.
– Если ты готова, – Олеся села рядом со Славой на кровати, взяла ее подбородок левой рукой, посмотрела ей в глаза, – то можно начать.
– Да.
– Хорошо. Помни, главное дыхание, счет и позитивные воспоминания. – Олеся закрыла дверь.
Темнота.
Теперь реальность и сон имеют яркий контраст – это свет. Сон накатил яркий, реальный, показал все оставленные проблемы внешнего мира. В реальности сейчас темнота и тишина. Слава поднялась с кровати. Ориентируясь по краю кровати начала движения к столику с водой. Первое правило ориентации в темноте – это направление от известного места к другому месту. Второе правило – это счет шагов, можно заблудиться, сделав пару шагов от кровати, если потерять ориентацию, и вернуться снова к кровати. Подойдя к столу, Слава нащупала бутылки с водой, поставила на правый край стола, после того как выпила всю воду из нее, так проверяется способность человека. Выпив всю воду из бутылки, человек не совершает лишних движений, экономя энергию. Потом не нужно будет искать полную бутылку среди оставленных пустых. Плюс человек упорядочивает свои действия, отставляя пустые бутылки от полных.
Гостям темной комнаты:
Ориентация в пространстве: совершать как можно меньше перемещений в темноте.
Осознать себя: разделять пространство стола для полных и пустых бутылок; пить воду из бутылки до конца, не уносить бутылки с водой со стола.
Счет: время нахождения в полной изоляции от мира делить на отрезки, эти отрезки, будь то бодрствования или перемещения по темной комнате, подвергать отсчету шагов или циклов вдох – выдох.
Авария: если что-то пошло не так, по вашему мнению, то поднимите над головой скрепленные руки с жатыми кулаками и за вами придут.
Слава вернулась на кровать, в ней еще бродили отголоски сна, пробуждающие в ней негативные реакции учебы и отношений с Данилом. Чтобы «проветрить мозги» Слава села в позу «алмаз» и начала считать выдохи. Всплывающие картинки, связанные с ее недавней реальностью, она отбрасывала за сферу своей реальности. Особо надоедливые, наболевшие, связанные с предстоящей сессией и участием Данила, Слава помещала в «мыльные пузыри» и расстреливала их из лука.
Потом пошли не осознанные провалы в счете и Слава позвала: – Кошка Мурка.
Из окошка лился утренний свет. Кошки Мурки рядом не было, но возле кровати лежала мертвая мышка, значит, кошка будет ждать ее сегодня. Бабушка хлопнула входной дверью. Пора вставать. Опять литр парного молока на завтрак. Бабушка и дедушка считали, что в парном молоке находится источник здоровья для человека и не отпускали Славу на улицу, пока она не помещала в себя это белое и теплое содержимое крынки. Кошка Мурка не разделяла не любовь девочки к молоку и с удовольствием помогала справляться Славе с ее утренней порцией молока. Слава оделась и вышла во двор. Кошки Мурки возле крыльца не было. Слава налила ей в чашку остатки молока из крынки. Поставила крынку в сенях на стол. Ища глазами присутствие кошки во дворе. Слава увидела ее сидящей на крыше сарая.
– Я здесь, – муркнула кошка Мурка. На кошачьем языке сейчас это значит «иди ко мне», «следуй за мной».
Слава подбежала к кошке. Кошка перебежала на крышу теплого сарая, где находились корова и свиньи. Усевшись под дверью в темный сарай, кошка мурлыкнула: – здесь, значит надо войти туда без нее.
Слава открыла дверь сарая, зашла внутрь, привыкая к более темному свету в помещении без окон. В дальнем углу стояла корова Звездочка. Она со знанием дела жевала свежескошенную траву. Справа, в загоне чавкали поросята.
– Закрывай двери, теленка простудишь, – подошел сзади дедушка, с охапкой скошенной травы.
– Какого теленка? – Слава зашла глубже в сарайку и увидела темный, мокрый нос, ушки, карие большие глаза.
– Борька, – кинулась Слава к теленку, начала его гладить, чесать за ушками. Так почти неделю Сава возилась с теленком, забыв о друзьях.
Она любила играть с ним в бодайки, приставляла свой лоб ко лбу Борьки, и они начинали давить друг друга. Конечно, она поддавалась первое время, когда Борька еще не уверенно стоял на ногах.
Борька.
Темнота.
Эмоции выплеснулись в слезы нежности, смеха и грусти.
Бодайка, как она сыграла с ней злую шутку, когда Слава приехала на следующее лето к бабушке и дедушке. Борька вырос, весил уже килограмм 300 и, завидев Славу, начал игру в бодайки. Слава была напугана и рада одновременно. Вечером, после застолья, Слава пошла в туалет, а верный друг Борька, пришел поиграть. И пока Славочка справляла свою нужду, молодой бычок был рядом и подпер своим телом дверь в туалет, так Слава просидела больше часа в туалете, уговаривая Борьку отойти от туалета и выпустить ее, пока дедушка не вышел во двор, искать внучку.
Слава утерла слезы, легла. У нее осталось еще какое-то время. Скоро откроется дверь и она вернется в мир людей, а пока … Кошка Мурка.
Слава пришла от друзей. Тихо зашла на кухню, там ее ждал ужин и крынка парного молока. Бабушка с дедушкой уже спали, так как ложились рано. Перекусив, она вышла во двор, села на ступеньки крыльца. Пришла кошка Мурка, села рядом.
– Спать еще не хочется, – сказала Слава кошке, – у тебя есть время со мной посидеть или ждут дела?
– Пойдем за мной, – муркнула кошка и побежала в дальний край двора, в сторону от сараек. – Говори с ним, здесь, – муркнула кошка, – ближе не подходи, пока не разрешит.
Слава подошла к кошке и села рядом на траву.
– Здесь, – довольно муркнула кошка и убежала.
У забора, на границе территории двора и огорода стояла будка. Рядом с ней на цепи лежал старый волк. Его передние лапы были вытянуты вперед, на них лежала его голова.
– Здравствуй волк, как тебя зовут, – спросила Слава. Волк молчал. Девочка рассматривала в угасающем свете, заходящего солнца, волка, ошейник, цепь, чашку с водой, будку. Будка была сбита из досок с двух сторон, с крышей, как маленький дом без окошек. Вход в будку был темен, а вокруг входа как будто был обит дверной обналичник, более светлый, чем доски будки. Обналичник начал светиться, слабо, потом сильнее.
Время вышло. Слава потянулась, села на кровати, вокруг двери в темную комнату, светился обналичник. Скоро откроется дверь и Олеся встретит практикантку расспросами о проведенном в темной комнате времени.
Глава 6
Кирилл Борисович взял папку с надписью «Ло» на корешке с полки шкафа. Хмыкнул всплывшему названию книжного шкафа с папками, заполненными его рукописями за всю его жизнь, начиная со студенчества.
– Архив, – улыбнулся, сказал сам себе Кирилл Борисович – конкуренты многое бы отдали за расшифровку моих «архивов». Может и нашли бы мой метод.
С папкой в левой руке, Кирилл Борисович дошел до своего письменного стола, положил папку на стол, сел в кресло.
– Моя метода, принесшая мне славу, деньги и учебную степень, – с улыбкой произнес Кирилл Борисович, беря папку со стола в руки. – Если бы многоуважаемый господин Глосберг открыл эту заветную папочку, то он бы прочитал в ней… набор слов? Нет, он русским не владеет.
Кирилл Борисович открыл папку «Ло» и начал читать как простой человек.
«Она сегодня должна выйти в город. Продукты к ужину, что подойдет по цене. И к ней она давно обещала зайти, забрать шерсть. Скоро зима, она должна успеть.
Выйдя из дома на улицу сегодня, первым она встретила Он, поздоровалась. Опять он торчит возле порога дома, а она все терпит и кормит троих детей и Он.
Она по дороге к рынку встретила Она и Она. Приветствие, легкий взмах руки. На рынке она торговалась, Она удачно, в счет будущей работы, получила овощей на три дня. Только Он опять цену на мясо не сбавил, пока придется обходится без мяса. Рыба и яйца по прежней цене. Он скоро придет, появится в доме мясо.
Она купила меду для Она. Сегодня к Она. Иду»
Раздавшиеся крики (ругались муж с женой – соседи) за стеной, оторвали Кирилла Борисовича от мук чтения.
– Люди, – Кирилл Борисович разговаривал, улыбаясь с мельком виденными им соседями из квартиры за стеной, – такие же простые не понятные, как это текст.
Папка «Ло» легла снова на стол. Кирилл Борисович откинулся в кресле. Он привык разговаривать с тенями из прошлого. Кирилл Борисович давно понимал, что, по мнению стороннего наблюдателя, является клиентом психушки, но так в нее и не угодил.
В свой родной город, Кирилл Борисович вернулся не давно. 10 лет в Питере и 25 в Москве.
– 25 лет, это же целая жизнь. Столько лет мне было, когда я уехал по протекции в Москву. Перебивался в аспирантуре с хлеба на воду, пока Женька, одноклассник не подкинул халтурку. И понеслась. И возвращением в родной город я обязан, опять же Женьке. Правда, уже приехал на похороны. Официально пригласили. Как-никак губернатор Евгений Борисович. Одноклассник и партнер по антикварному бизнесу. -Надо помянуть знаковую фигуру Евгений Борисович в моей жизни.
Кирилл Борисович подошел к бару, достал бутылку виски. – Chivas Regal 12 – благородный самогон. Помнишь, Жека, как тогда у дяди Кузьмы… Да надо сходить и поговорить. Кирилл Борисович поставил бутылку на стол. Проверил связки ключей на поясе, вышел из кабинета. Прошел по коридору до двери с табличкой «Кладовка». Открыл тремя ключами дверь – сейф. Такая сложная защита не от воров, а от меня. Чтобы три раза подумал, прежде чем заходить в свою сокровищницу. Зашел в комнату, включил свет.
– Вот все мое богатство, все мои сокровища, – Кирилл Борисович обвел глазами металлические стеллажи, на которых, за пронумерованными металлическими дверцами, ждали его сокровища. Большинство предметов его коллекции не имели ценности ни для кого кроме самого Кирилла Борисовича, – будь осторожен Кирюха, ты помнишь, за чем сюда пришел. Номер «178», проверим. Подошел к тумбе каталога, выдвинул ящик с литерой «Е»: Евгений Борисович номер ячейки 178. – Пойдем, поздороваемся Жека.
Кирилл Борисович открыл дверку с номером 178. Там в нише лежал золотой Parker в прозрачном пластиковом футляре. Положив футляр в карман пиджака, Кирилл Борисович закрыл дверцу ячейки, погасил цвет, закрыл кладовку на три замка. Придя в кабинет, выложил футляр с ручкой на стол, налил в стакан виски. Поставил стакан перед собой. Достал из кармашка на брюках серебряный корпус от часов с тем, что прятал под стеклом и серебром у себя. Нажал на кнопку, серебряная крышка откинулась. Все еще там. Положил пальцы на стекло, поглаживая странный лик, вырезанный на куске черного обсидиана, левую руку положил на футляр паркера.
– Ну, здравствуй, Жека, – Кирилл Борисович вспомнил того Жеку из 11Б, его оценивающий взгляд, показную расслабленность в теле.
Кирилл Борисович открыл глаза. За столом напротив стояла светлая тень. – Точная копия всплывшего в воспоминаниях Жеки.
– Ваше здоровье, – Кирилл Борисович смутился, – или вечная память? Как там положено о покойниках. А, ладно, – выпил, втянул носом воздух.
– Ты, Жека, с юных лет был великим комбинатором. Я думал, это Ванька Сошкин, налил мне в кроссовки перед физрой воды. Ты меня поддержал, и пошли мы чистить рыло Ванечке, – Кирилл Борисович налил в стакан еще на два пальца виски. – Ивана Сошкина в одиночку ни мне ни тебе было не одолеть, а в вдвоем…. Как он потом от нас бегал, прятался.
Кирилл Борисович смотрел на виски в стакане, вспоминая лицо Ваньки Сошкина и Ленки Бурцевой.
– Это потом я узнал, что вы с Ванькой закусились, из-за Ленки. Он тебя в подъезде прижал, а ты его мною стращал. Вот он мне на перемене распинал дипломат, стращал. Естественно вода в кроссовках то же его рук дело, – Кирилл Борисович выпил немного виски, оставил стакан в руке. – Тогда нас первый раз стали называть Борисычи. Авторитет в школе и во дворе появился. Мне-то когда было карьеру во дворе устраивать – тренировки, подготовительные в институт. Выйдешь вечером во двор, а там пацаны с уважением к тебе, пиво, вино предлагают выпить.
– Ты с Ленкой придешь и под гитару. Эх, красивый у Ленки голос был, – Кирилл Борисович, допил виски. Поставил пустой стакан на стол. Снова положил левую руку на футляр паркера. Стал вспоминать лицо Евгения Борисовича 26 лет от роду, когда он приехал в Москву. Ранняя осень, темный солнечный свет, окрашенный желтой и красной листвой. Синий Saab, две прелестные блондинки на заднем сиденье и Евгений Борисович, молодой, загорелый, подтянутый, стройный.
Кирилл Борисович открыл глаза. Рядом с тенью Жеки из 11Б, стояла тень Евгения из Москвы у Saab.
Кирилл Борисович налил виски в стакан, приветственно поднял его новой тени и пригубил виски. Поставил стакан на стол.
– Я тебя, к тому времени, со школы не видел. Ты, тогда почти сразу в армию ушел, а я в институте пропадал. От твоей мамы знал, что после армии ты остался где-то служить, поступил в сельскохозяйственный.
Кирилл Борисович наклонился вперед. Сцепил руки в замок, стал пристально разглядывать лицо Евгения.
– А я, честно признаться, считал тебя простаком, – Кирилл Борисович отвел взгляд от тени и посмотрел на лик в корпусе от карманных часов. – Все же знали, что после армии нужно быть совсем дураком, чтобы не поступить по льготе в сельскохозяйственный. А уж учится там проще простого. Вдруг, ты меня озадачиваешь: «не посмотришь икону, 16 век или нет?». Так в Москве начали работать Борисычи, первый антикварный магазин, второй… Ты что-то там мутил с зерном, вкладывая деньги в «старый хлам» у бабок в деревеньках, привозил его мне на оценку. А потом появилась Катя. Сказочной красоты искусствовед, – только сказка та была странная.
Кирилл Борисович залпом допил виски, налил еще, но оставил стакан с виски на столе, убрал руки на подлокотник кресла.
– А ведь она, Евгений Борисович, была у меня единственная настоящая женщина. Целый год, – Кирилл Борисович залпом выпил виски. Он в очередной раз пожалел, что у него нет личной вещи Екатерины Костылевой, но он не хотел видеть себя ее глазами. Он когда-то дал зарок и не собирался его нарушать.
Через полгода знакомства с Екатериной Костылевой, Кирилл Борисович познакомил ее с Евгением Борисовичем, а еще через пол года, Евгений Борисович свел Кирилла Борисовича с финном.
– Да, это была комбинация в твоем стиле, Евгений, – Кирилл Борисович налил в стакан виски, как всегда на два пальца. – Там пошли другие комиссионные за оценку, потом встреча с профессором Глосс и полгода в экспедиции, Центральная Америка, Южная Америка, – выпив залпом виски, Кирилл Борисович оставил стакан, – хорошее кончилось, – пристально посмотрел в пустые глаза призрака Евгения, перевел взгляд, вглядевшись в глаза Женьки.
– Я изменился, после той поездки, а вы, Евгений Борисович этого не заметили. Странная, сказочная Катя, выбрала не меня и не тебя. Она ни чего не скрывала. Я для нее был где-то далеко, даже лежа в одной постели. Ты был слишком напорист, материалистичен. Выбрала она Петрушу. Это, ведь, ему ты заказал самую дорогую картину в его жизни, – обнаженную Катю.
– Мои гонорары взлетели до небес. У меня появилось имя и вес в международном плане оценки исторических реликвий. Екатерина стала генеральным директором нашей сети антикварных магазинов. Вы, Евгений Борисович, пошли в министерство сельского хозяйства.
Кирилл Борисович закрыл глаза, он стал вспоминать Евгения Борисовича в ту последнюю их встречу на приеме в честь назначения Евгения Борисовича губернатором. Их совместный бизнес приносил им обоим солидный пассивный доход. Дом Евгения Борисовича в Подмосковье, его фигуру, позу, взгляд, возле картины обнаженной Кати.
Кирилл Борисович положил левую руку на футляр паркера.
– Это тот самый Parker, – Кирилл Борисович оторвал взгляд от картины и указал рукой на золотой кончик ручки в нагрудном кармане Евгения Борисовича.
– Да, – Евгений Борисович отпустил взгляд на ручку, достал ее из кармана. – Вечное перо, сейчас скорее как талисман. Это именно ей подписан устав нашего ООО. Любовь и желание после созерцания обнаженной Екатерины Костылевой, сменилось Любовью и мечтою воспоминаний об удавшемся прошлом.
– Можно, мне ее в память о нашем прошлом, – Кирилл Борисович, протянул руку.
– Конечно, забирай, – Евгений Борисович вложил в ладонь Кирилла Борисовича золотую ручку, обеими своими руками закрыл ладонь с ручкой в кулак, – это наше вчера, а вот сегодня и завтра у нас с тобой Кирилл Борисович, разные. Развлекайся, а я пойду к гостям, – с этими словами, Евгений Борисович развернулся и пошел к лестнице на первый этаж.
Кирилл Борисович открыл глаза. Третья тень – его память – Евгений Борисович, в тот не уловимый момент, когда он вот – вот начнет разворачиваться и уходить в вечность, унося в себе память о Кирилл Борисовиче – его прошлое.
Взгляд Евгения Борисовича скользнул по начинающему лысеть Кирилл Борисовичу, замер на глазах Екатерины Костилевой, на портрете с натуры, написанным ее будущем мужем Петрушей. Именно за эти глаза он, Евгений Борисович, заплатил Петруше такие деньги, хотя и этот «Мазила» угробил заказ. Вместо обнаженной одалиски Петруша написал восточную принцессу, в газовом лифе и шароварах, с полувуалью на лице, но глаза… В глазах Кати Петруша передал всю страсть на какую способна женщина в отношении любимого мужчины.
Золотой Parker падает вниз с трудом разжатого кулака Кирилла Борисовича. Евгений Борисович заканчивает разговор и идет в сторону лестницы на первый этаж.
Кирилл Борисович отрывает с трудом руку от футляра с золотым Parker-ом, смотрит на одеревеневшую левую руку.
– Евгений Борисович, а вы с возрастом делаете все более сложные комбинации, – Кирилл Борисович поднимает глаза на третью тень. – Что за … – тень Евгения Борисовича, из серебристого блеклого облака, стала обретать более четкие контуры, наливаться темнотой, входить в материальность.
– Стоять, – Кирилл Борисович вспотел моментально. Резким движением колена правой ноги он ударил по потайной кнопке внизу столешницы стола.
Сверху, с потолка ударил яркий свет прожектора, вбивая все тени в пол, плотной волной света отбрасывая их ошметки к стене.
Глава 7
– Здравствуйте, Велислава, – Кирилл Борисович открыл дверь, пропуская Славу в квартиру. – Сегодня мы с вами познакомимся лично. – Кирилл Борисович закрыл дверь, принял у Славы плащ, повешал его на вешалку. – Прошу сюда, – указал правой рукой в сторону кухни.
Слава прошла на кухню, чистую и светлую, в центре стоял плетеный столик из лозы и два плетеных стула. На столике стояли на подносе чайник, две чашки на блюдечках (из прозрачного стекла), в плетеных корзиночках конфеты, печенье и яблоки. Над всем этим господствовала странная люстра. В центре потолка висел белый шар, диаметром сантиметров 25, вокруг этого шара располагалась 8 матовобелых маленьких лампочек.
– Присаживайтесь, – Кирилл Борисович отодвинул стул, чтобы Слава могла сесть спиной к входу на кухню.
– Чай, – Кирилл Борисович налил в чашку чай, на кивок Славы, – у меня только зеленый, а остальное на столе. Олеся познакомила меня с вами заочно. Теперь я хотел бы посмотреть вам в глаза, – Кирилл Борисович внимательно и мягко смотрел в глаза Славе, – вы приняты. Вот так, Славочка, предпочитаете наличными или безнал?
– Наличные, – Слава взяла конфету, развернула, стала есть в прикуску с чаем. Ее внимание периодически переключалось на странную люстру, висящую прямо над головой Кирилла Борисовича.
– Олеся говорила мне, что вы, Слава, имеете большой опыт работы с разными эзотерическими техниками.
– Да.
– Я тоже вижу мир со стороны разных народов и народностей, как историк, – Кирилл Борисович налил чай и откинулся на спинку стула. – Это небольшое отступление. Вернемся к нашим баранам.
