За ширмой рифм

И спеть про то. И рассказать. Едва ли…

Ямщик не зря ли дремлет, где тот ям20,

Исчез который первым, был ли явью?

От ямы к яме,– пыль, мокредь21, бурьян.

Но взором выше, сквозь, окрест, минуя,-

Звезды паденье, радуги мостки.

Любовь добра, призывы терпит всуе,

Находит там, где нам не видеть зги22.

Солнечный ветер (Песня)

Солнечный ветер унёс за собой непогоду.

Буду банальной: Мы все – только части природы.

Станем ли лучшей? От нас не зависит, отчасти.

Это досадно. А где оно прячется, счастье?

С кем хороводы беспечности по полю водит?

Кто-то дорогу туда непременно находит.

После – теряет, круженье и приступы смеха, -

То как во сне. Ты проснулся, а времени нету.

Времени нет, да той жизни. Случайности – слухи

Роем вокруг, как на сладкое осы и мухи.

Часто вдыхая пыльцу от цветка сновиденья,

Нам недосуг отвлекаться на это гуденье.

Ритмы колёс, по дороге, по рельсам, по кочкам.

Мятые волосы трав заверну в узелочки я

И, рассуждая о том, мне не очень-то верится,

В то, что земля под ногами не дремлет, а вертится.

Когда стихи становятся стихами…

Когда стихи становятся стихами,

Читают их, зачем, не знают сами.

Но молча! Так ли дело, господа?

Пусть не услышишь ты на это: "Да…"

Опаслива, берясь за дело, паства,

Стремится знать, что это не опасно.

Дождь– сталактит

Дождь– сталактит, так тихо ткать и тикать тихо.

Грозы канкан, пустой стакан и всплеск шутихой.

Его умение забыть, чаинки чаек

Такое -вне, удел у дел, опять в начале.

Прострелы стрел, травинки стельками. Но – колко.

Пестрея, день на крышу сел, на леса полку.

Да толку в том – на пару всплесков, бликов, чаю, -

Намёков том, уюта дом и можно чалить*.

Дождь сталактит, ему и льстит. Вальяжен влажно.

Ему никто не запретит корабль бумажный

Смутить сомненьем, рассердить, рыдать заставить,

Но он не станет делать так. К чему лукавить.

Дождь-сталактит дождётся повода, как песни.

Ему почёт, ему и тит23. Что интересней? -

Швыряться о оземь горстью слёз, иль тихо мокнуть.

Но уходить и так, и так. К утру умолкнет.

Июль на исходе…

Июль на исходе, он варит варенье

Да лету ладонью морщинистой машет.

Узлами, с изломом, не пляской, не пеньем,

Паук подле туи старается, вяжет.

Он иглы сосновые, трудится, тупит,

В надежде успеть. паче чаяний прочих

Конец, что казалось ему, не наступит,

Так близок, ведь дни всё скучней и короче.

Мрачнее чело утомлённого неба

Так жарко распахивать нежное сердце

Нам стоит нечасто. Задуматься мне бы

В расчёте найти на кого опереться,

Мы сладкие пенки с варенья снимаем

И их ароматы в холодные зимы

Храним "на потом", достоверно не зная,

Что сами окажемся ветром хранимы.

Мы!

Исход, конечность бытия…

Чего пугаться, знаю я:

Мы время портим. Сами. Тем нытьём,

О том, что всё, бывало, лучше было.

И поросло хорошее быльем,

Покрылось пылью или вдаль уплыло.

Оплыло подле пламени той свЕчи,

Которой освещаем мы беспечно

По жизни тропы. Мы нерасторопны.

И нерасчётливы. Пожалуй, мизантропы

Не рады б оказались нашим меркам.

Мы любим мир! И только это верно.

Всё так…

Всё так. До первых мух.

До первых мук, наверно,

Что ощущаются и выглядят так скверно,

Как скверна нашего к себе пренебреженья.

Дождаться, нет ли нужного решенья,

О том, что наполняет чашу счастья.

Так в чём движенье? Верно лишь отчасти:

То, что даётся – трудно. Коль спонтанно,

Нам странно, колко. Даром только манна…

В тумане мимолётных рассуждений,

Смертей случайных, вдумчивых рождений

Всего и вся. Всё меньше в поле воли.

Да в поле воин, как всегда, один,

Как человек, в виду своих седин.

Вопросы…

Так как же быть? Природа… бытия?!

Я не пророк, и на пороге дня

Пороки сознаю свои отлично,

Быть может, это слишком. Нетипично.

Не миновали пристальных вниманий,

Отличные от тех, что были ране,

Причины снов, как самобичеваний.

Они, хоть странно, первый шаг познаний

Того, что глубже, чем сулит поверхность,

Всего вокруг. Чем дальше, неизвестность

Свои объятия распахивает. Вред

Внимать себе иль осеянну24 миру пред

Небес очам… Ну так, а тем сиять до ночи,

Который создан неспроста и, между прочим,

Для нас одних. Конечность сей затеи -

Единый вред. Вопросы те же: – Кто ты? Где я?..

Не поверяй иным…

Не поверяй иным, те правила,

в которых сам уверен.

Надкушенное яблоко луны,

как назидание,

О том, что вечер брошен

На милость нам.

И нами ж огорошен.

Простив свидание,

Волан седой волны

Сердит, себе неверен.

Не поверяй иным, те правила,

в которых ты уверен.

(Тем обречён, ведь их – наперечёт…)

Памяти Серёги Кройчика

Ушедший друг мне снился накануне.

А утром, вспоминая нечто, всуе,

Его лицо, прозрачной тенью, мимо…

Зачем? К чему? И стало так тоскливо.

Да поздно. Телефон не забормочет,

Ни просто так, с утра, ни поздно ночью.

Улыбка и лукавая гримаса,

Тоска в глазах, слегка… Видал? Ни разу?!

А я – так часто. И знакомые черты

Теперь ты ищешь. Безутешен ты.

В минувшем безвозвратно. Как нарочно,

Нуждаешься. Сейчас же, очень, срочно.

Дорожное

Пирамиды холмов и дорог нескончаемы реки,

реи жёстких дерев,

да загубленный ветром весенним

не приподнятый парус ветвей…

Как не грей,

но собою согреешь немногих.

Влажный берег – от волн,

а солёный от горя, скорей…

Эмигрант

Отчего мне не жаль? Тех сомнений, бессонниц и слёз?

Почему мне милее, оставшихся дома, невзгоды?

Вам ли стоны и скрип тех, навеки, канадских берёз?

Нам ли, – соль на столе и у моря хорошей погоды?

Справедливости кнут подгоняет события. Мнений

Неспокойные ждут. В подтвержденье своей правоты,

Нам в сторонке грустить.

Вам – доказывать правильность рвений.

Рыба в омут ушла, и туда же проследуешь ты.

Море слёз

Плоский круг на оси -

то кручение жизни, как мысли

Нерастраченность сил,

обучение правильным числам.

Всё впустую, прости,

мир намного мудрей многоточий.

Не держи, отпусти,

всё, что держит надеждой не очень.

Впрочем, берег устал.

И волной отогнал, всё, что мимо.

Он тебя не узнал,

ну а лишнее смоет отливом.

И слегка расплескал,

за пределом своих побережий,

Скулы строгие скал

поросли, повзрослели небрежно.

Ты идёшь по песку,

а мечтаешь о гальке. Там колко.

И, лелея тоску,

собираешь себя, как осколки.

Но солёной ладонь,

не покажется. Просто слезами

Обменяемся мы,

ты и море, разлитое нами.

Брюзжание

25

И мир не тот, и мы не те,

Не против, если тет-а-тет,

Чуть ближе, чем расслышим Слово,

Твердим себе его основы

И подле подлостей от тех,

В чьих судьбах качество утех

Мы исполняем ненарочно,

Себя ли губим? Их – то точно.

И мир не тот, и мы не те,

Бредём болотом, в темноте

Своих невежественных истин,

Палитра есть, но нет той кисти,

Которой можно описать

Окружность солнца.

Нам ли знать его привычки и размеры?

И нам ли быть иным примером?!

Кто был, как мы сейчас, до нас,

Не знали этого. Как раз

Мы тем на них вполне похожи.

Но каждый раз сомненье гложет.

Твердим, как те, – тогда и где:

"И мир не тот, и мы не те"…

Постой!

Постой, сей скрип весьма навязчив

Стволов среди полян столов.

Смягчившись, звон теряет мячик.

Дряхлея, ночь лишает снов

И расторопности. Жизнь – случай.

Бывает, там куда как лучше,

Где нас с тобою нет. В ответ

На эха зов – молчаний свет,

На пол вопроса – часть ответа,

Но поздно замечаешь это.

Ты недослушал, недопонял,

А вот уже куда-то гонят

Отсюда вон. Знакомо?! Тесно

Жить подле волн горы отвесной

И страшно на краю горы.

Всё мало нам до той поры,

Пока поймём – спешить не стоит.

Конечность вряд ли успокоит,

А бесконечность – дивный труд.

Сейчас ли, после, – нас поймут

Отчасти лишь. Слегка, едва ли.

С восторгом в том, что не сломали

Упорства нашего. И розовых очков

Сорвать не смели. Растоптать сверчков

Пытались, на свету не распознали.

Величий ждут в каком-то звёздном зале,

А не среди тропинок и полян,

Среди которых бродишь, жизнью пьян.

Лимонная гроза

Гроза и вкус лимонный, внятный.

Сей сферы. Взялся непонятно

Откуда он. Тут край невлажный,

С коротким летом. Эпатажный

Разбужен явный аромат.

Кто в этом нынче виноват

Увы, неясно. День-то ясный

Нам обещает, всё же, быть,

Но где же цитрус день ненастный

Сумел для чая раздобыть…

Под точкой…

Со смальцем придорожного тумана,

В тени луны не закрывались незабудки

И шоры штор, как из старинного романа,

Свисали тяжко. Сокровенного минутки

Они хранили, пылью покрываясь.

Взрывались сладко вакуоли сока,

что жизнь копила, от себя сберечь стараясь,

Не замечая истеченья сроков

На всё про всё. Не наглядевшись, вянут вежды,

И штаммы штампов перейдут по той цепочке,

Где все приходят и уходят без одежды,

И без надежды отыскать в раю цветочки.

А гроши горькие грехов куда как точно,

Оплатят всё. И, паче чаяний, от края

Нас уведут, дадут поставить "и" под точкой

И не разбудят, от себя оберегая.

Утром

Сквозь крону, светлячком, звезда

И утро, оттирая небо,

Оставит в прошлом нежность "мне бы"

И даст кивнуть: "Возможно, да"!

Грядущее стихом запорошит

И станет вдруг так бесконечно тихо.

Гроза моргнет, но молнии шутиха

Себя не помня, от себя бежит…

Но стихнет. От чего-то, напугавшись,

А я сужу. В ладонях утро, сжавшись,

И оба мы-как скомканный платок.

Луны не тает скромный завиток,

Но делается тоньше, безымянней

Как уходящий утром призрак ранний

Несбывшегося! От того очрованье

Как от любви случившейся признанье …

Крымский мост

Мост – инженерное решенье,

Дороги прежней продолженье

Над толщей жидкости, воды.

И в этом – все его труды.

Он неживой, не человек,

Не белка, не паук, не рыба!

Он просто – мост, дорога вверх.

А не эмоций звонких глыба.

Придорожное

Жемчужиной из мантии дебелого моллюска,

ввиду у бархата полей,

зевает солнце.

Столь знакомый почерк

начала дня,

как тот короткий прочерк,

что жизнью видится,

он ею чаще мнится.

И чище чащи спелого огня,

что пожирает слепо, ярко, смело…

Смело-то нас метлой метели белой,

та упорхнула, скоро приобняв.

Неужели всерьёз

Камыши кукурузы, угрозы грозы или грёз

Неужели всерьёз,

всё что здесь, что с тобой происходит?!

Если кто-то иное находит,

ностальгическим ветром берёз,

чьи серёжки так яростно липки…

Все ранимы, задумчивы, хлипки.

Все в кого-то, в себя!, влюблены

И одним неприятьем больны, -

Недостатком ответной улыбки…

Не забывай…

Не забывай о том, что в лете уходящем

намёк на то, – всё в жизни преходяще,

К сему возврата не имеет смысла.

Дорога вянет, стынет, вязнет, киснет

По-большей части жизни или года.

То так во всём. И это часть природы

Всего вокруг. Но лето… Будто Лета!

Мы канем там. С надеждою на это,

На чистый пляж и вход прозрачный в воду

В любой момент. А годы непогоды

Мы обменяем на неделю моря.

О сём мечтаем, грезим или спорим

Всего-то год! Но целую неделю

В ладонях волн мы нежимся. В постели

Прозрачный шёлк воды солоноватой,

В виду ковра камней у дна мохнатых,

В кругу друзей – рыбёшек мелких стаи.

И взглядом вдаль. Куда? Того не знаем…

Сентябрь…

Ну – вот. Ступени сентября.

Любого века или года, -

И быть ему дано природой

Слегка, но ветреным. Заря

Сдувает чуб сухой листвы,

И студит пыл ленивый, летний.

То судит, словно дед столетний,

Скрутив привычно пук травы,

Вдыхает запах: " Терпко. Сушит."

И слышит стон земли глубинный.

Родной, как рокот голубиный,

В пыли чердачной много глуше.

Земли столь чуток летний сон.

И, в кисее короткой ночи,

Луны коленку сбив, хлопочет

О том, что так заметен он…

На природе та жизнь…

На природе та жизнь…

И о ней в суете забываем.

Второпях. Не в себе пребывая,

Словно кто убеждает: "Скажись!-

Невесомым, небрежно гуманным.

Странным, трепетным, непостоянным

Быть не можешь? -Притворствуй! Кажись!

Только помни, – себя не обманешь.

Не раскаявшись, капельно канешь

Тем дождём, той природы, где жизнь…"

По грусти следу…

По грусти следу. Шаг за шагом.

Мы все идём под белым флагом.

И как-то горько от того

Что древко греем мы его,

Пока хватает сил и мочи.

А получается? Не очень…

И это всё?!

И это всё?! Вам мало дней ненастных?!

И солнечных?! И чувств, как солнце, ясных!?

Морщины жизни… Что же, ясень строен,

Покуда стоек, весел и спокоен.

А нам как быть?! Ведь гоним зиму в лето,

И, огорчившись, сетуем на это.

Но сами, мы, сминаем время. Кромка

Всегда остра, да льдинка тает ломко.

Как наш намёк, на всё, что так, казалось.

А отвернёшься – сбудется, сказалось.

У мачт мечты – один навеки парус.

Попутный ветер, ванты, стеньги, старость…

Мимолётное

О. С.:"Ни дня без фото."

С. Б.:"Особенно, когда что-то другое недоступно."

И.С.: Иным и это не дано.

Но лишь глядеть весь день в окно.

Иль в потолок, где рано ночью

Луну им видно, но не очень…

Стук дождя…

Стук дождя по крыше среди ночи.

Если все под нею, где тепло

Струи строк, горошины отточий

И в слезах оконное стекло.

Как не выть? То ветер вдоль дороги

Чаю я, калитки жалок срип

То не кряж, не горные отроги

Круча туч, закат за ней горит

И чуть дальше, дольше, не играя

Словно тот вопрос, что ждёт ответ

И плывёт, как плавится, у края

Страстный, сочный, трепетный рассвет

Свет его прозрачен и приятен

Пятна леса, блики плёсов, но

Как бы ни был вечер аккуратен

Утро будет влажным, сосны ног

В бархате мехов почти не чуют

Тянут выше тонкий пояс мха

Там растут, живут, грустят, ночуют

Листья рвут и рифмы для стиха

От себя, с души. Бери, не жалко!

Раздобуду где-нибудь ещё!

Шершень дуба просит: "Милый, жаль-ка!"

А сосна по дубу веткой – щёлк…

Связки игл развесила на ветках

Сушит их бельём, смущаясь, ель.

Лес вокруг в своих, моих заметках.

Дождь всё ставит точки, как апрель,

Подводя итог метелям зимним.

Раздвигает шторы свету дня.

Огранив поутру росы в иней,

Пламя свечи горстью приобняв,

Ты идёшь по дому. И неважно

Так ли карты лягут на сукно.

Жмёт сосна в носочке пальчик влажный

Ты стоишь и смотришь вдаль, в окно…

Неслучайное

Не догоняй. Оно к тебе вернётся.

Лизнёт волной прибоя, а пока

Гляди, как манит, дразнит. Сердце бьётся

Воды как неба. Гонит облака

Отсюда прочь. Ветра к тому привычны.

Пустынный брег – раздумий оберег

И горсть семян, как водится, горчичных,

Покроет скоро прошлогодний снег…

Nota bene Доброму Другу. Художнику Ольге Кузьминой,

как отклик на картину "Догнать солнце".

Подзимнее…

Умыто дождями осеннее небо.

Спеша, забираясь в ладошки корзинок,

Грибы замирают: "Успели…успели!"

А сосны и ели ещё не болели,

Ещё не пугались, чтоб их не спилили.

Без хлеба оставив под зиму оленей.

А было бы важно, а было б не лень им,

Чубы ворошить тонко струганных листьев.

И там находить, средь расслабленных кистей

И связок небрежных дубовых листов

Залоги уюта и сна под кустом.

В глубоком сугробе, обитого мехом,

Слетевшим со спин. Так, взлетевшего смеха

От жизни мы ждём. Но смеяться достоин

Лишь тот, кто всегда о других неспокоен.

18 сентября 2018

Иголки кактуса, шипы грибов. На полках.

По веткам катятся шарами листья. Колко.

Они, привыкшие к иному обращению,

Утомлены, устремлены до отвращения.

Они познали тела суть, но тень раздора

Осенней тучей тучной лень и разговором.

О том, чего не пережить. Зимою, статься,

Под коркой снега отлежишь бока, пытаться

Собою быть, то значит лишь – тянуть с кончиной.

А так – лежишь, лежишь, лежишь, ища причину

Сей незавидности судьбы в полётах ране.

В том, что оторван от ствола. И в ранней ране,

Что причинил тому стволу, того не чая.

Тот чинно смотрит, мнёт полу, и не скучает…

Кто тесной жизнью утомлён,

Срывал с ветров аплодисменты,

Софитом солнца опалён,

Опалом марева и лентой

Овит рассвета был однажды…

Засох и пал?! Уже неважны

Ему превратности судьбы.

О них не сетуйте и вы.

Осень

Партии тенниса – мухи по окнам.

Солнце стекает, веснушками стёкла

Хвастают точками точными тучными,

Копят веселье осеннее, скучное.

То ли унылое, то ли печальное,

То ли покорное, то ли прощальное.

Осень прибита гвоздями грибными

К доскам, просохшим за лето. Отмыли

Грозы беспечные грузные прочно

Веники леса воткнули нарочно…

Неблагодарной

Вы недостойны этой розы.

И шелестеть страницей книг.

Вы недостойны даже прозы,

Не то поэзии. Настиг

Недуг ненужный – меркантильность.

Любви продажная обильность

Сквозит в желаниях, а их

Всё больше. Даже ветер стих

Осенний, под таким напором.

Вот так, уходит жизнь со вздором.

Иглопад

Тот иглопад,– щемящий и небрежный,

Он невпопад случился, надо мной

Пролился, как просыпался, рассержен

Тем солнцем, что куражилось. Тот зной,

Он чересчур! Довлел он, через силу.

И лес, как рыжий пёс, восстав из вод.

Встряхнулся, выбравшись, так бережно и мило,

Как это сделать только он и мог.

Тот иглопад. Не небылица, право.

Он сбылся, как нежданный шторм и вот.

Я мну иголки цвета краски ржавой,

И жду что это вновь произойдёт.

Небо облаком запятнано…

Небо облаком запятнано.

Тропка – яблоком, заляпано

Наше мухами окно.

Тут же осени давно

Тайны, чья сохранность призрачна

И прозрачна. Я-то, выскочка,

И усталость плёса пестую.

Со своими интересами,

Со своими в даль ли взорами

И пустыми разговорами.

Только осень расторопная.

Пауки, опутав стропами

Струи троп, просветы вечера,

Как нам быть, коль делать нечего?

Небо облако отчистило

И гляди – какое чистое

А надолго? То узнаете.

Как прольются мимо стаи те.

Это – осень…

Снегом – мошки, ветер сиплый,

Но осенний. Зимний – хриплый.

Тот простужен и отважен,

Из щелей, обескуражен,

Их размером, стонет он.

Только что ж? Зима – лишь сон!

Мы живём, но только летом.

Помним это и об этом

Часто грустно говорим,

В большей части жизни спим

И мечтаем мы о лете…

Летом жарко на планете!

Но о том не помним.Странно,

Что мы так непостоянны.

Нерасчётливы безмерно.

Люди – необыкновенны!

Жизнь на блюдечке даётся,

Только каждым ли берётся

Нужный, правильный кусок?

Смолкнет птичий голосок

Он не гуще ветра воя.

Мысли, листья верным строем

Вдоль дорог расположив,

Жизнь ли, ветер, – прочь сбежит.

Что оставит? Ёршик сосен.

Это время. Это осень.

Мелочи жизни

Вся жизнь из них, из мелочей.

Они – чаинки в нашем чае

Глотаем их, не замечая,

Бредём мы мимо тех свечей,

Что освещают, греют, плача,

Не нами созданы, для нас.

И топят слёзы, что из глаз

Мы ж понимаем всё иначе…

Покровы луж застрочены порывом,

Надрывом ветреным, которому причины

Искать в себе напрасно, но личина

Непрочно держится. Мы падаем с обрыва

Своих намерений. И сожалений праздных.

А понимаем ли, что это всё напрасно?..

Декаданс

Декаданс.

То метелью с деревьев листва.

Не про нас.

Усложняя порыв естества

Неуверенны,в зоне прилива,

Щурим взгляд. Мы невольно брезгливы

Ко всему, что без нас не бывает.

Но гарцует луна в окнах полдня

Не бывает без нас ни сегодня,

Ни вчера, что отливом смывает.

Декаданс?

То – метелью с деревьев листва.

Кто-то держится слабо. Едва.

Не про нас.

Грущу…

Ошибки небес подчеркнув, но не шибко,

Развесив сушиться на облако тучки

Ломая дверные запоры и ручки,

К утру вся округа становится липкой…

Ночные рыданья, скрипящие двери,

И страхи, что в это никто не поверит.

Заборы деревьев. Отглажен морозом

И бурый бурьян, а расчёсы покосов

Косятся на всех. На намеренно сжатых,

Ежат, утерявших в пути провожатых.

Отбитые пятки… Да кто ж их обидел?!

Им в пору бы к маме и нежность обитель.

Ночные рыданья. Кто люди? Кто звери?

Но это никак невозможно проверить.

Поверить, – недаром седа мариотта,

Весна далеко. И грущу отчего-то…

Нам не наскучит этот плен…

Плюёт на осень рыба. Бродит полдень.

Листом кленовым – бабочка. "Не годен!"-

то лист, другой, в комок сминает время, -

"Опять не так!" И вновь просело стремя.

Наперечёт тех ярких дней. Что там осталось.

Наобещал, но не теперь? Скопил усталость.

Распутать шёлковый моток – То бабье дело.

Один момент, один глоток. А так хотелось…

Свой лепесток и он бескрыл, Отбросив тени,

Набравши сколько можно сил, переплетенье

Ветвей, как вен, ручьёв простывших хладной крови.

Нам не наскучит этот плен, того не вволю.

Свет в окошке

В окошке свет.

То видно утром ранним,

как до тебя иным и дела нет.

Гранишь, как ранишь

И не ждёшь в ответ.

О чём-то неизменном вопрошая.

Сердит, но быть собою разрешаешь.

Ты – свет в окошке.

Мой единый случай.

Любовью можно ранить,

можно мучить.

Превознося в закон любой каприз.

Но каждый миг ты чувствуешь, карниз

Столь близок, что неважно всё, что всуе.

В себе мы тешим, пестуем, рисуем,

Как нечто.Но единая возможность

Тебя любить, минуя осторожность

И все её уловки и приметы.

Ты сам – вопрос. А я – твои ответы.

Я и море…(авторская песня)

Пирог листвы пропёкся. Пёкся ночью.

Увлёкся этим вечер. Вышел сочным

И с корочкой румяной. Съесть бы за день.

Поможет ветер. Рядом тихо сядет

Бок о бок. Так же скоро грянут вьюги.

Рисуют полный круг. Согнётся в дуги,

И в арки, – тот обычный лес, из сказки

Оставит бледный белый для покраски

Всего вокруг. Излишки дождь не смоет.

Он слишком стар, оставит мир в покое.

И до весны будить его не стоит

Он так хорош, но в полдень, летним зноем.

Вода рукой холодной тянет, манит,

Она меня простит и не обманет.

Она дождётся, подо льдом, в покое,

И мы споём с ней вместе: я и море.

Оно в любом глотке и капле каждой!