Смерть – только начало

А Дюк переживал, ничего не зная о Керстен, довольно сильно. Удалось ли ей выбраться с острова? Несмотря на достаточно уединенное положение Эсмеральды и отсутствие крупных курортных зон, сюда заплывали состоятельные путешественники на собственных яхтах – насладиться белым песком, бирюзовым прибоем, солнцем и пальмами, а также отсутствием жизнерадостных, вечно танцующих гаитян. На кораблях привозили продукты, товары, необходимые для жизнедеятельности острова, и не проходило и дня, чтобы в гавани не появлялось новое судно или не снималось с якоря пришвартованное в порту. Заходили и туристические теплоходы, так что возможность покинуть остров у Керри была, даже без документов, которые оставались запертыми в сейфе ее мужа.

Спустя еще десять дней Дюк, измученный отсутствием информации, сел за руль джипа и направился в сторону Палома-Сити.

Керстен добиралась до города два дня, хотя до него по прямой было не более сорока километров. Она увидела первые строения вечером в понедельник, но подумала, что разыскивать морской порт в чужом городе так поздно нет смысла. Все судна, что собирались уходить, уже отчалили, а капитаны других или развлекаются в пивнушках, или ложатся спать – и не переменят свои планы ради незнакомой чумазой женщины, желающей поговорить с ними. К тому же она уже привыкла к ночевкам в лесу, легко ли будет отыскать такой же безопасный приют в городе?

Проснувшись очень поздно, судя по положению солнца на небе, Керстен первым делом отругала себя за отсутствие дисциплины. Пока она поела, переоделась и привела прическу в относительный порядок, было уже за полдень. Собрав все до единой крупинки храбрости, Керри вошла в незнакомый город.

Людей на улицах было немного, ставни на окнах закрыты и опущены жалюзи – сиеста. Те из мужчин, кто сидели на скамьях и газонах возле домов, провожали ее заинтересованными взглядами, но приставать никто не торопился – а Керри этого опасалась. Жара надежно гасила сексуальную удаль.

Было жарко, действительно жарко – градусов тридцать семь в тени. Керри, привыкшая пережидать это время в тишине и прохладе дома, задумалась о приобретении шляпы – но магазины были закрыты на перерыв. И везде, везде таблички, вывески, объявления были написаны на французском языке. Проблема. Если она не сумеет найти англоговорящего капитана судна или кого-то, кто согласится перевести ее слова… она хорошо попала. Украсть у рыбаков лодку и грести самой? Керри сдержанно усмехнулась. Начинать следовало с того, что она не имела ни малейшего понятия о географии. Куда грести-то – в Австралию? А ведь у нее было так много свободного времени, чтобы узнать о стране, куда ее привез муж.

При мысли о Скае Керри затошнило, наверное, от страха. О нем она думать не будет, иначе расклеится прямо посередине отлично утоптанной улицы и заревет. Взамен женщина приняла решение выбрать самую широкую, самую оживленную улицу и идти по ней. Вероятность, что она приведет в порт, была не так уж мала.

Бредли Дин собирался отплывать на рассвете, после начала слабенького тихоокеанского отлива – какая-никакая, а помощь. Жена хозяина решила свернуть свой отдых в веселой компании, что-то ей не понравилось в голосе мистера Рида, за два дня до этого улетевшего в Мексику. Капитан Дин ухмыльнулся, вспомнив, какие сногсшибательные скандалы имеет привычку закатывать миссис Рид. Есть о чем потом поболтать в кают-компании.

Вроде бы все пассажиры вернулись на борт, соображал капитан Дин, дожидаемся двух матросов, на поиски которых он отправил юнгу. Не отыщутся – отчалит без них.

– Excusez-moi, – худенькая девушка в темных очках, со светлыми волосами, сплетенными в тугую косу, стояла рядом, – parlez-vous anglais?

– Да только на англес я и парле, – ухмыльнулся капитан. – Надо чего?

Лицо девушки просветлело.

– Слава Создателю! Послушайте, мне очень надо уехать с острова! Куда угодно, лишь бы отсюда.

– Эй, у меня не пассажирский теплоход, – капитан отодвинулся, почуяв проблему, решать которую совершенно не хотел.

– Я заплачу, у меня есть деньги! – сдернув с носа очки, девушка умоляюще смотрела на него темными в угасающем свете дня глазами. Глазки и вправду хороши, оценил Бредли Дин, но неприятностей не оберешься.

– Предлагаете прятать вас в моей каюте? – буркнул он. – Я даже не знаю, где мы пристанем. А что случилось-то?

Девушка испуганно огляделась.

– Можно, я не буду об этом говорить?

– Не, рисковать вслепую я не согласен. Может, вы из тюрьмы сбежали…

Разговор уходил в какую-то бредовую сторону и становился похож на пустую болтовню. Время ощутимо утекало сквозь пальцы.

– Подождите-ка! – сделав большой шаг вперед и почти прижав Керри к поручням своим мясистым телом, капитан отобрал у нее очки. Прищурился. – Я вас точно где-то видел. Ну да – светленькая, глаза синие, 120 фунтов веса. Только волосы на фото распущены, – грубая рука потянулась к ее волосам, собираясь добиться точного соответствия фотографии. Керри дернула головой и злобно оскалилась. Капитан руку отдернул.

– За тебя объявлена награда, крошка, жаль только, у меня нет времени ее получить. Или попробовать?

– Попробуй, урод, – у нее была одна попытка, и Керри использовала ее. Вложив в удар кулаком все силы, она отшвырнула любителя легкой наживы на несколько шагов. И бросилась бегом назад в сторону города.

Информация подтвердилась в следующие же двадцать минут. Ее цветными фотографиями был оклеен, казалось, весь город – стены домов, магазины внутри, даже почта и полицейский участок. Все же упорства Скайлеру не занимать. Но что делать ей теперь? Что-что, изменить внешность и затаиться. Несколько дней передышки, а там, глядишь, Скаю и надоест. Искать работу небезопасно и ни к чему. Лучше найти заброшенную хижину или склад, чтобы там прятаться.

Когда стемнело, Керри стащила с веревки возле одного из домов яркое платье в крупных пестрых цветах, какие носили местные женщины, и платок, а утром, как только открылись магазины, переодевшись, купила у зевающей девицы парик из длинных черных волос. Теперь она была похожа на островитянку – правда, с бледной кожей и синими глазами. Хороший повод приобрести загар…

До Палома-Сити Дюк добрался меньше чем за час. В главном и единственном городе острова постоянно проживало около семисот человек. Жители города создали для себя и приезжих вполне развитую инфраструктуру – офисы, магазины, кафе и ночные клубы. Были там и дома для интимных встреч, владелицы которых – мадам Катрин и мадам Ларисса – с наслаждением конкурировали друг с другом.

Дюк Орнунг с полным на то основанием считал себя свободным мужчиной. Когда-то в далеком прошлом он был женат, сейчас не мог даже вспомнить лица своей спутницы жизни и больше глупостями заниматься не собирался. Вот только потребности оставались при нем, а девочки мадам Катрин – в основном, коренные островитянки с нежной золотистой кожей – были милы, приветливы и с полным набором справок об отсутствии заболеваний.

– Bonjour, Cathy, – в знак глубочайшего уважения Дюк даже снял свою техасскую шляпу и подмел ею пол.

– О! – мадам зарделась от удовольствия. Сидя на открытой террасе своего двухэтажного дома, она занималась бухгалтерией. – Mon cher ami, безумно рада видеть вас! Дюк, уже почти три недели!.. – ее загадочные глаза с тяжелыми веками ласкали его взглядом с легкой укоризной.

Дюк, извиняясь без слов, поднес к губам аристократическую руку.

– Но садитесь же! – Катрин спохватилась. Ее сжигало любопытство. – Расскажите мне, что происходит у вас в поместье. Мне говорили, что мсье Уидден выглядит озабоченным.

Дюк ответил не сразу, пытаясь оценить осведомленность прелестной мадам.

– Э-э… полагаю, вы правы…

– Мой дорогой Дюк, я права всегда! – Катрин раскатисто хохотнула. – Информация стекается ко мне изо всех переулков города. Поделитесь же, кто эта женщина, за поимку которой обещана столь щедрая награда?

Дюк мысленно застонал. Проведя всего несколько часов в городе, он наконец понял причину хладнокровного ожидания Ская. Не полагаясь на свои таланты, на благоразумие Керри, Скай подключил к поискам каждого жителя острова. Фотографии Керри – не слишком хорошие – украшали в городе каждый столб, печатались в каждом номере местной газеты, висели на стене портовой конторы и в кабинете шефа полиции. Даже тот, кого не интересовала предложенная награда – а она была хороша, автоматически поглядывал по сторонам, видя расклеенные плакаты абсолютно повсюду. Начальник порта в беседе с Дюком – он знал его как доверенное лицо Ская Уиддена – не стал скрывать, что уже две недели проводит тщательный досмотр каждого отплывающего судна в поисках дополнительного пассажира.

Воздушного сообщения между Эсмеральдой и другими островами не было, за исключением вертолетной площадки в поместье Ская, так что побег Керри таким способом был исключен. Удивительно, что Керстен Уидден еще не обнаружена и не возвращена в любящие руки мужа. Либо она успела уплыть до открытия сезона охоты, либо прячется где-то в заброшенных хижинах рыбаков на берегу, опасаясь всего на свете и медленно сходя с ума. Но как узнать точно?

– Что говорят люди? – Дюк уклонился от ответа.

Мадам Катрин дернула округлым плечом.

– Ну что они могут говорить? Создают легенды.

– Например? – Дюк искренне заинтересовался.

– Например… мсье Уидден держал ее в заложниках или проводил какие-то эксперименты…

– Он всего лишь был к ней неравнодушен.

– Бедняжка! – искренне ужаснулась мадам Катрин – репутация Ская бежала впереди него самого. Уиддена это всегда устраивало. Пусть противник опасается, а не недооценивает его.

– Не удивительно, что она сбежала, – мадам в раздумье постукивала себя по нижней губе пальчиком с идеальным ноготком. – Странно, что ей это УДАЛОСЬ.

– О, дорогой гость! – на террасу выглянула Луиза, девушка, которую Дюк предпочитал всем остальным. Соблазнительно улыбаясь, она взяла Дюка за обе руки, на миг прильнула к нему всем телом и глянула в сторону мадам за дальнейшими инструкциями. Катрин кивнула, и Луиза потянула не сопротивляющегося Дюка за собой.

– Желаю вам приятного дня, mon ami.

Мадам Катрин осталась на веранде. Закрыв глаза, она гладила кончиками пальцев свои бумаги и еле слышно мурлыкала песенку из вечерней программы варьете.

Луиза была хороша, как всегда, – нежна, гибка, смеялась к месту и восхитительно пахла; но больше часа Дюк у нее не задерживался. Секс был приятен – а интересы его лежали в других областях.

Дюк спустился по лестнице в притемненную гостиную, в которой было приятно посидеть после улицы, сверкающей полуденным солнцем. Но он собирался возвращаться в поместье и… не знал он, что делать! Спросить разве что Скайлера, такой ли развязки тот хотел для своего брака.

Скай удивится. Он искренне не понимает слов «свобода выбора» применительно не к нему. Его женщина, его собственность, его желания, его воля. Вот и всё, о чем тут разговаривать? Когда у тебя убегает собака, разве ты не расклеиваешь объявления «Внимание, розыск»?

– Mon ami, – негромкий голос мадам Катрин прозвучал в полутьме гостиной.

Дюк удивился, она никогда не задерживала его на обратном пути.

Женщина поднялась из глубины обтянутого кожей кресла и как-то несмело улыбнулась ему.

– Я решила… подумала, что вы не откажетесь выпить со мной бокал вина? Ваше согласие… скажем, в интересах одного хорошего человека.

Дюк внимательно посмотрел на мадам, а та лишь улыбалась ему, но что-то важное, оставаясь несказанным, висело в воздухе между ними.

– Вы – мастер заинтриговывать, Катрин, – Дюк опустился в мягкое кресло.

Никакого вина на столе не было, да Дюк и подозревал, что дело не в нем. Мадам Катрин все еще колебалась.

– Mon ami, разрешите мне… вернуться к прежней теме. Эта девушка, которую… ищут… Теперь я знаю, каковы желания мсье Уиддена. А вы? Как вы считаете правильным поступить?

Дюк раздраженно дернул плечами: он еще не забыл своего предательства интересов Ская в лесу – в пользу интересов Керри. Скай не убьет его, узнав об этом; но Дюк дорожил доверием своего шального друга.

– Это не мое дело.

Мадам Катрин в упор посмотрела на него.

– Вы правы. Но вы – человек, не умеющий прятаться.

Тяжелый вздох сотряс полутьму гостиной.

– Это очень большая моя проблема.

– Так значит…

– Мне жаль девушку. Она не привыкла к такому обращению. Мне жаль Скайлера. Ему нелегко сейчас.

– И что мы будем делать?

– Мы? – Дюк удивленно глянул на мадам. Та привстала, повернула голову в сторону кухни.

– Мари, вина, пожалуйста!

Невысокая служанка с волосами, закрытыми платком, низко склонившись, опустила поднос с двумя бокалами и бутылкой на стол между ними. Тихонько вскрикнула, когда пальцы Дюка сжали ее запястье. Настороженные глаза изучили его лицо.

– Понятно… – протяжно мурлыкнул Дюк. – Сколько дней вы ее скрываете?

– Четыре, – Катрин, в отличие от Керри, не опасалась его настолько, чтобы не отрывать взгляда ни на миг. – Я услышала немножко другую историю, разумеется. Мари была захвачена в качестве заложника в сомнительной сделке, и ей угрожала смерть.

Дюк усмехнулся уголком рта.

– Скайлера устраивает его репутация. Но вы, мисс Керри!

Он все еще удерживал руку Керстен, и та начала дергать ее, стремясь освободиться. Она молчала, всем своим видом излучая страх и ожесточение.

– Пожалуйста, вернитесь к нему, – еле слышно проговорил Дюк.

Вспышка дикого ужаса исказила лицо Керри. Женщина яростно замотала головой. Понимая, что она здесь лишняя, мадам Катрин перебралась на диванчик ближе к окну, не упуская, в то же время, их из вида.

– Мисс Керри, Керри, – продолжал предельно ласково убеждать Дюк, – он хороший человек, только немного… без тормозов. Он действительно переживает сейчас.

– Пусть сдохнет, – зло прошипела женщина, и Дюк ужаснулся ее голосу. И глазам: милая застенчивая новобрачная, привезенная Скаем с побережья, растворилась без следа. Сейчас Керстен Уидден годилась только на то, чтобы держать ее в коллекции редких животных с табличкой на клетке «Не суйте пальцы, если они у вас не лишние».

– Мари пряталась в сарае на заднем дворе, – тихо, но очень отчетливо проговорила от окна Катрин. – Она была перепугана до смерти этой травлей, объявленной на нее. Мсье Уидден поступил бесчеловечно.

Дюк неожиданно разозлился на Ская – почему он обязан исправлять его ошибки? Пошел он…

– Чем я могу помочь, мисс Керри? Я не знал о розыске.

– Хочу уехать, – Керри на миг закрыла глаза. – Уехать и начать жизнь заново. А этот… пусть живет как знает.

– Жалеть не будете?

– Пожалею – вернусь, – хохотнуло чудовище в женском обличье, порожденное Скаем. Потом лицо Керри смягчилось, она нежно коснулась руки Орнунга. – Дюк, дорогой, я помню и ценю всё, мне есть за что быть вам благодарной. Примите как факт, что мою и Ская жизни больше не соединить. Убедите его, если сможете, отпустить меня. Или помогите уехать с острова. У Скайлера есть вертолет…

Дюк зарычал едва слышно. Опять вляпался. Это наказание ему за мягкосердечие. Встать и уйти? Предположим. Немигающий взгляд Керстен преследовал его.

– Я не обижусь, – голос женщины был хриплым, хотя она и старалась смягчить его. А если бы он оказался на ее месте? И единственной, кто с открытой душой предложил ей помощь, была хозяйка борделя.

– Как я могу бросить вас в беде, мисс Керри? – устало проговорил Дюк. Он встал. – Я покидаю вас, дамы. Сидите тихо и не нарывайтесь на неприятности. Постараюсь как можно быстрее придумать что-нибудь.

После его ухода бывшая служанка, напротив, села, закрыв лицо обеими руками. Локти она поставила на стол.

– Не знаю, что делать, – глухо произнесла она. – Дюк – это моя последняя надежда. Я не смогу прятаться всю жизнь.

Мадам Катрин подошла к ней, коснулась руки, успокаивающе улыбнулась.

– На этом острове время не имеет значения, дорогая. Полинезийцы не пользуются календарем и часами. Для каждого события есть свое время…

– Вот именно! – резко оборвала ее Керри, сверкнула глазами. – И у меня больше нет сомнений, что со временем туговато. Дюк тоже не слепой.

– Все-таки «да»? – мадам Катрин нахмурилась. – Хорошенькое испытание вам выпало, дорогая…

– Все только начинается, мой ангел-хранитель, – от слабой улыбки дрогнули уголки рта женщины. – Но я учусь быть сильной. Я не пропаду.

Дюк Орнунг начал обдумывать происшедшее и строить планы в связи с этим, еще находясь за рулем джипа, благо дорога была абсолютно пустынной. От одного этапа – полного незнания – он резко перескочил к этапу полной ответственности за будущее Керстен Уидден. Забавно, ведь он ей не муж и вообще никто… Рыцарь в сияющих доспехах. Дюк грустно усмехнулся, смех перешел в бессильное рычание. И не сбежать ведь, не переложить принятие решения ни на кого.

Вопрос, на самом деле, только один: говорить ли Скаю? До ближайшего крупного острова – Таити – больше двухсот километров, Дюк не сможет просто арендовать катер и втихомолку вывезти Керри туда. Не говоря уже о Мексике или Австралии. Попросить у Ская вертолет, не признаваясь, зачем он ему нужен, тоже не вариант. Пилот сообщит все хозяину сразу по возвращении, а летной лицензии у Дюка не было. Так что разговора со Скаем не избежать, только к нему надо как следует подготовиться.

Дюк не смог заставить себя заговорить со Скаем в тот же вечер. И утром следующего дня. И после сиесты, повторяя себе, что еще не готов. Не очень-то ему хотелось встречать грудью девятый вал ярости Ская, по правде говоря. Только воспоминание о ждущей помощи в Палома-Сити мисс Керри беспокоило, будто заноза в пятке. Девочка действительно настрадалась, и в этом есть косвенная его, Дюка, вина. Если бы после смерти Паломы он сумел удержать Ская на острове… Но частица «бы» хороша только для оправданий, а Дюк к рефлексии не склонен. Надо выбираться из лабиринта.

Бум… бум… бум… Глухие ритмичные удары сотрясали весь дом, все комнаты уже минут двадцать. Что бы там, наверху, Скайлер ни делал, останавливаться он явно не собирался. Темнокожая горничная, прибираясь в библиотеке, где на широком подоконнике сидел Дюк, стойко пыталась сохранять спокойствие, но в оленьих глазах ее трепетал испуг, а губы дрожали. Поймав на себе ее третий перепуганный взгляд за две минуты, Дюк тихо рыкнул. Он был лодкой посередине реки, и его неудержимо влекло к водопаду.

– Хорошо, иду! – Дюк нехотя слез с подоконника, бросил предостерегающий взгляд на девчонку. – Не вздумай реветь! Я тоже его боюсь, между прочим…

Губы девушки дрогнули в неуверенной улыбке: ей было трудно в это поверить. Ну и глупая же полинезийка! Психа всегда следует остерегаться – что женщинам, что мужчинам…

Удары продолжали раздаваться все с той же выматывающей нервы регулярностью: один каждые десять секунд. Метрономом, что ли, он пользуется?

– Уидден! – завопил Дюк. – Что ты творишь? Люди уже обращаются в бегство от берлоги зверя!

Ответ последовал не сразу. Еще удар – молчание… голос, хриплый, но полный иронии.

– А, верный дворецкий? Ну, раз пришел, заходи.

Дюк рискнул приоткрыть дверь на несколько сантиметров.

– Ты точно сразу не убьешь?

Скайлер Уидден сидел, вольготно расположившись в кресле-качалке из ротанга. Под правой рукой его стояла огромная корзина с несколькими дюжинами мячей для гольфа – где только взял? И эти мячи Скай швырял в дверь, не поднимаясь, чтобы собрать потом с пола. В просторном кабинете было уже трудно ходить.

Дюк машинально наклонился, чтобы поднять парочку.

– Что происходит, Скай? Не хочешь поделиться?

– Могу, – Скай холодно взглянул на него. – Я запланировал на этой неделе сойти с ума, если не будет никаких известий о Керстен.

Шутит или серьезен? Дюк чувствовал, как каменеют в напряжении его мышцы.

– Я привез ее на Эсмеральду, – продолжал тем временем Скай, – дал ей свою фамилию и взял на себя ответственность за нее. Другой жены мне не надо. Так что любой ценой Керстен требуется отыскать.

– Какой любой?

– Любой! Абсолютно! – Скай в ярости пнул корзину ногой, она опрокинулась, и мячи со стуком раскатились, пополнив и без того изрядный беспорядок на полу.

– Я не понимаю, почему ее никто не видел! Лес прочищен уже мелкой сетью, она не лежит нигде, умирая, в овраге, не утонула в океане… Ее нет в городе…

– Почему ты так думаешь? – Дюк не успел взять под контроль свой глупый язык.

Скай впился в его лицо пробирающим насквозь взглядом.

– Ты что-то знаешь? – походкой крадущегося тигра он направился к другу, по пути отшвырнув из-под ног пару мячей.

Дюк невольно попятился. Ему не зазорно было признаться: он испугался. В глазах Ская было что-то такое…

– Я подумал, может, она просто не хочет видеть тебя…

– Не пори чушь! Она может хотеть, что угодно, но хоть иногда должна обращаться за едой и водой, и одеждой. И тогда ее обязательно бы заметили. А мне так никто за полные две недели не позвонил.

– Скай, – Орнунг собрался с силами, – а ты не думал, что вся эта охота, что ты ведешь на нее – просто бесчеловечно? Она ведь только больная девчонка в чужой стране…

– Не надо мне заговаривать зубы. Пусть возвращается – я обеспечу ей самые лучшие условия для выздоровления.

– Ну да, – с нескрываемой горечью проговорил Дюк, – запрешь в подвале и велишь выздоравливать.

Скай сделал резкое движение в его сторону.

– Мне это не нравится. Ты влюбился в нее? Я могу убить и за меньшее.

– Не знаю, – честно пожал плечами Дюк. – Нет, наверное. Но когда я вижу ее глаза, у меня в желудке что-то сжимается. И это не изжога.

– Когда это было в последний раз? – слишком небрежно для того, чтобы Дюк смог поверить, и даже глядя не на него, а в сторону, уточнил Скай.

Для разнообразия Дюк Орнунг решил быть честным.

– Вчера.

Скай зарычал – во всю мощь своих легких.

– Вчера! Сукин ты сын!

– Моей мамуле уже без разницы, что ты о ней думаешь.

– Ты помогаешь прятать ее!

– Нет. Тебе стоит мне в этом поверить. Только вчера я сам узнал, где она, и вынудил со мной поговорить, – Дюк старался быть максимально убедительным. – Скай, она похожа на дикого зверя в норе. Страшно напугана и озлобленна, трясется от каждого шороха. Дай ей уехать, Скай!

– Никогда.

Глаза Ская Уиддена сверкали, спина выражала неизменность принятого решения.

– Я не позволю ей уехать с острова.

– Так нельзя, Скай! – не сдержавшись, Дюк закричал. – Она в ужасе от тебя, именно от тебя! Она знала тебя другим человеком, а такого боится до смерти! Ну, посадишь ты ее под домашний арест – и что? Будешь годами прятать ножи и вилки, ремни и веревки, поить из пластиковой посуды, чтобы не пошла на суицид?

Закрыв глаза, Скай тяжело дышал. Кулаки его сжимались и разжимались.

– Я хочу, чтобы она поняла…

– Мисс Керри – слишком хорошая девочка, чтобы перенести это. К тому же неладно с сердцем. А если она умрет от переживаний – как ты сможешь себе простить?

Скай упал в кресло тяжело, будто мешок с влажной землей. Кресло отчаянно застонало.

– Дюк, я люблю ее! Без нее в моей жизни не будет смысла…

Дюк не собирался рисковать рукой, даже сейчас дотрагиваясь до Ская.

– Любишь или хочешь владеть? Скай, я с тобой уже – сколько?.. восемь лет. Я привык, что твоя любовь – это прежде всего постоянный контроль над объектом. Ты не умеешь по-другому. Это не значит, что ты не любишь. Любишь. Но нормальные… другие люди любят не так. Твоя жена тебя боится. Дай ей свободу, а? Покажи свое доверие.

– Нет, – всего на волосок менее уверенно повторил Скай. – Она должна быть рядом со мной. Она поклялась.

Дюк ощущал себя дорогостоящим психиатром, убеждающим состоятельного шизика. Вот и вдохновение откуда-то взялось.

– Она не готова выполнять эту клятву. Хорошо, посади ее в наручники – если это именно то, чего ты хочешь. Любви или подчинения? Каждого человека можно сломать. Подчинения ты добьешься, если она выживет. Подумай об этом на досуге, – Дюк повернулся, собираясь уйти.

Скай Уидден стоял посреди комнаты, крепко упершись ногами в пол и нагнув голову – точно ковбой, готовый арканить молодого бычка. Хмурый, сосредоточенный, на лице смесь самых разных эмоций и мыслей. Дюк наблюдал за ним краем глаза, но даже он, профессиональный футболист, оказался не готов к скорости, с которой Скай метнулся к нему. Сгреб ладонью за рубашку на груди.

– Ты скажешь мне, где она прячется! – не вопрос, но утверждение.

Дюк, в общем, не сильно испугался. Он понимал, это жест отчаяния, последний всплеск перед капитуляцией.

– Э, нет, дружище. Мисс Керри доверилась мне и…

– Скажешь! – Скай чувствительно приложил его спиной об стену.

– Нет!!! – так же яростно заорал ему в лицо Дюк. Лопатки болели, и больше спускать с рук выходки Уиддена он не собирался.

Скай отпрянул.