скачать книгу бесплатно
– Я не знаю и не помню, что там с насосами и колесами, – ответил я.
На худощавом личике снова ничего не отразилось
– Ты кто? – спросил я.
И только тут у мальчишки даже рот от удивления открылся, он так с открытым ртом и простоял еще несколько мгновений.
– Я – Вовка, – проговорил он, наконец.
На его «востроносеньком» лопоухом личике в одно мгновение отразилась целая ниточка разных мыслей. Похоже, он еще и умен, в его глазах я не прочел ничего настораживающего или настороженного, но его следующая реплика прозвучала без паузы и ровно через секунду.
– Так ты и вправду ничего не помнишь, – согласился он с какими-то своими мыслями. – Ты должен мне девять фантиков.
Мы посмотрели друг другу в глаза: он сообразил, что я понял – никаких фантиков я ему не должен, и еще он прочел в моих глазах мое отчетливое понимание того, что и он обо всем догадался. Но нашу с ним молчаливую дуэль я закончил настолько для него неожиданно, что в этот раз он растерялся по-настоящему:
– Ну что ж, должен, значит, отдам. Эти, что ли?
Я выгреб из нижнего ящика целую колоду конфетных оберток и высыпал перед собой на стол.
– Они?
По его, мальчишеским, меркам эта горка цветных бумажек была настоящим сокровищем – на столе рассыпались и «Алёнка», и «Мишка», и «Гулливер», и что-то еще из моего собственного детства, но настолько далекого и прочно забытого, что даже их названия мне уже ни о чем не говорили. Помню лишь, что ценность фантика зависела от размеров конфетной обертки и качества бумаги, а также от того, шоколадная конфета в него была завернута или дешевый леденец. На столе лежала россыпь самых ценных фантиков того времени: из плотной атласной бумаги с яркими цветными картинками – Алёнками, Мишками и Гулливерами.
Его первой реакцией было – сгрести, прижать к себе и убежать.
Он даже чуть качнулся было вперед, но лишь самую малость. Что-то его остановило, хотя мыслил он правильно – бери, пока дают. Как на войне – сначала стреляем, а потом разбираемся, свои или чужие.
К чему это я тут про войну вспомнил?..
Я не знаю, что творилось в этой маленькой (большой) стриженой голове, но он все-таки шагнул в комнату из дверного проема, однако к столу не пошел, остался прислоненным к дверному косяку и на фантики не смотрел демонстративно.
– Я отведу тебя завтра в школу, хочешь?
Теперь я растерялся, но ответить ему я не успел.
Он продолжал:
– Ты ведь, наверное, даже не помнишь, где школа находится, да?
– Да, верно, – ответил я, не шевелясь и внимательно глядя ему в глаза.
Он своего взгляда не отвел, потом кивнул своей большой головой в знак того, что мы договорились, и только после этого прошел к столу и собрал фантики обеими руками.
Он аккуратно сложил их один к одному, словно игральные карты в колоде, что-то хотел спросить еще, но не стал. По его разумению, он и так уже был «в наваре», педалировать ситуацию не следовало…
Но – все-таки не удержался.
Уже в дверях оглянулся:
– И штык – он тоже мой.
Мы смотрели друг на друга, и в это раз я понял, что он не врёт.
– А я, небось, отобрал его у тебя и сказал, что тебе еще рано такие вещи, правильно?
Какое-то время он смотрел на меня, потом ответил:
– Вот видишь, а говоришь, что ничего не помнишь…
Глава 19 Езда в прифронтовом городе
Хроника войны, 2015 год, и тут – своя специфика
От: Александр Николаев[aleksander_nikolay@mail.ru]
Отправлено: 25 января 2015 г. 18:40
Кому: Сергею Андрееву, Донецк
Тема: Привет из Сибири
Серёга, как ты там, в Киеве? Что-то уж долго молчишь. Жив-здоров?
–-
Александр Николаев, Новосибирск.
Андреев поправил, выровнял параллельно краю стола клавиатуру и набрал:
Саша, привет!
Нет, я не в Киеве, я в Донецке; удивительная штука произошла у нас в нашей «большой» семье.
Чтобы ты понимал, нас тут, в двухкомнатной съемной киевской квартире, собралось семь человек: мы с женой, ее брат Игорь с женой и маленькой дочкой, плюс дочь Игоря от первого брака и их мама (моя нынешняя тёща). То есть, это даже не общежитие, а настоящий табор. И такая «домашняя обстановка» во многих донецких семьях, живущих ныне в Киеве, Бердянске, Житомире и тд.
Помимо раздрая, обид, гавканья друг на друга и тому подобного, ещё и Алла Ивановна (тёща которая) чуть не каждый день: отвезите меня домой в Донецк, у меня там свой дом неухоженный и брошенный, у меня там огород и тп и тд…
Вот и надумалось мне (точнее всем нам) на Новый 2014-2015 год съездить навестить-проверить оставленные квартиры, имущество и прочая.
Скажу честно, было страшновато, хотя (если ты помнишь) я в сентябре ездил домой за зимними вещами…
И когда я въехал в Донецк (завёз Аллу Ивановну домой на Ивановку, есть у нас такой поселок в Киевском, фронтовом, районе), вошел в квартиру, а было это вечером 28 декабря, то я посмотрел «вокруг себя»: как она выглядит, эта война, и утром 29-го сказал себе – я никуда не уеду, я остаюсь!
И представляешь, какой кайф!
Можно утром проснуться в своей (!), а не в чужой постели, дойти до самой кухни или туалета и по пути… НЕ ВСТРЕТИТЬ НИ ОДНОГО ЧЕЛОВЕКА!
Так что я теперь здесь!
С одной стороны, с улиц Донецка исчезли те, которые пальцы веером из окна, на больших или, наоборот, на маленьких, но очень дорогих машинах. И больше появилось на дороге дисциплинированных людей, которые даже без оглядки на инспекторов ГАИ, все равно останавливаются на знаке «Стоп» и при повороте на перекрестке пропускают пешеходов.
И друг друга, кстати, тоже.
С другой стороны, выезжая на перекресток и при этом (даже!) на зеленый сигнал светофора, все равно нужно глядеть не в обе, а во все стороны. Не летит ли там какой-нибудь отморозок (а такие были, есть и будут везде и всегда, при любой власти) или не несется ли тебе в бок какой-нибудь военный автомобиль с ополченцами, гвардейцами-казаками и прочими воинами-солдатами, которые, считая, что они на войне, имеют право – никаких правил не соблюдать. В том числе и ПДД.
Марина (жена брата, оставшаяся жить в Донецке) рассказывала мне, что однажды сама видела, как по улице Щорса неслись во весь опор два военных полноприводных КамАЗа (на «аварийках», правда) и даже не притормозили на красный светофор. Случись кому-то выехать на свой зеленый, так эти КамАЗы, наверное, сшибли бы беднягу с проезжей части и даже не остановились бы…
Нарушители?
Да, они есть. Но это, вероятно, как раз те, которые и раньше не особо чествовали Правила, но, нарушая, оглядывались, а не прячется ли где-то по ходу движения гаишник? Сейчас ментов в городе нет (от слова «совсем»), и нарушители просто себе едут, не оглядываясь, куда им нужно. Порой даже по диагонали через перекресток и ни капли от этого не комплексуют.
То есть, менты, конечно, есть, но тут имеется один аспект, который мне оч-чень нравится в ДНР.
Я еду по Донецку и не вглядываюсь в даль длинной улицы: а не прячется ли там где-то вдалеке гаишник, не выглядывает ли он, чтобы, предвкушая, выйти мне наперерез, не торопясь, эдак важно и со значением собственной нужности и полезности? Ведь именно для этого он и притаился где-то там невидимый, чтобы НЕ за безопасностью движения следить, а выискивать и высматривать, а где-то даже и спровоцировать водителя на нарушение.
Я еду, не нарушаю и поэтому не дергаюсь. Именно поэтому мне нравится ездить по улицам нынешнего прифронтового Донецка.
Впрочем, и машин-то теперь на улицах – в разы меньше, чем было до войны…
Если не в десятки раз.
Иные улицы пусты до горизонта.
А недавно вот что еще я заметил.
Выезжающий с проспекта Панфилова на улицу Артема на зеленый, – притормозил, пропуская меня на красный, поскольку я нёсся из зоны обстрела в районе Северного автовокзала.
А еще автомобилисты, удирая от зоны прилётов, подбирают по пути стоящих на остановках и увозят их подальше от Киевского района – в сторону площади Ленина или Калининского района.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
